Охонько О.И. (ред.) История России: учебное пособие

Подождите немного. Документ загружается.

291

дала разного рода коллективное владение…». Правительство стало

проявлять пристальный интерес к аграрным реформам в других стра-

нах: Пруссии, Дании, Швеции. В последний период пребывания у

власти кабинета Витте была предпринята попытка радикальной ре-

формы отношений землевладения, предвосхитившей некоторые эле-

менты аграрной политики Столыпина.

Либеральная бюрократия, получившая политический перевес,

вполне резонно видела

в общине, отрицавшей частную собствен-

ность, благодатную почву для революций, «наиболее злостного со-

циалиста-практика».

Все более очевидными становились и несовместимость общин-

ных структур с экономическим прогрессом, и развращающее воздей-

ствие общинной уравнительности на психологию крестьянства. 40 лет

после отмены крепостного права были потеряны для более естест-

венного и мирного развития

событий. Насильственная консервация

общины затормозила создание массового слоя крестьян-собственников,

заинтересованных в рынке, законности и порядке.

В 1905 г. грянула русская революция. Массовые волнения охва-

тили не только промышленные центры, но и деревню. По всей стране

заполыхали помещичьи имения. Особенно грозными были выступле-

ния крестьян в Поволжье. Там их жестоко подавлял не

кто иной, как

Петр Аркадьевич Столыпин, в то время саратовский губернатор, а за-

тем – министр внутренних дел при Николае II. При всем том он видел

бесперспективность борьбы. Дикая полуголодная деревня, не при-

выкшая уважать ни свою, ни чужую собственность, действующая ми-

ром, всегда будет представлять собой горючий материал, готовый

вспыхнуть по

каждому поводу. Вывод? Нужно срочно создавать и

поощрять на селе сословие крепких, законопослушных собственни-

ков. Если начать не откладывая, то лет за двадцать дело, пожалуй,

будет сделано. На повестку дня был поставлен вопрос о реальном

развитии частной собственности в деревне. Но согласия среди основ-

ных политических сил страны о способах достижения

этой цели не

было. Пестрота мнений по крестьянскому вопросу отражала исклю-

чительную сложность ситуации в стране, наличие различных, подчас

прямо противостоящих политических сил.

И в такой ситуации на авансцене российской истории сыграл

свою выдающуюся роль Петр Аркадьевич Столыпин. Твердо проводя

политику либеральных экономических преобразований, он упорно

преодолевал сопротивление как оппозиции «

справа» (в Государст-

292

венном совете), так и деструктивной, доходившей до разгула эсеров-

ского террора. Сам Столыпин указывал, что если в демократическом

государстве реформы осуществляются безболезненно, то в стране,

находящейся в периоде перестройки, а следовательно, и брожения,

издержки на пути их осуществления неизбежны.

8 июля 1906 г. А.П. Столыпин назначен премьер-министром.

9 ноября этого года

появляется указ, имеющий целью форсированно

разломать сельскую общину, а крестьян вывести на самостоятельные

хутора. Как говорил потом Кривошеин, ставший в кабинете Столы-

пина министром земледелия, «указ... отказывается от прекрасной, но

несбыточной мечты, будто в общине все могут быть сытыми и до-

вольными. Он допускает, что от земли уйдут те, кто

не призван быть

на ней умелым хозяином. В интересах государства каждый клочок

земли должен быть в руках того, кто лучше сумеет взять от земли все,

что она может дать».

Целесообразность реформы, названной столыпинской, сомнений

не вызывает, она довершала то, что следовало сделать еще в 1861 г.

В противоположность планам национализации земли и

радикального

ее отчуждения в пользу крестьянства Столыпин выдвинул либераль-

ную доктрину упразднения сельской общины, устранения чересполо-

сицы, развития частной собственности на селе, которая должна стать

основой экономического роста.

Сельская община – чудовищно архаичная и стопроцентно рос-

сийская. В жизни крестьян она играла большую роль. Деревне было

выгодно (и привычно!) иметь общедоступный

луг и лес, общине –

места выпаса и водопоя. Вместе, «всем миром», было легче защи-

щаться от стихийных бедствий, от произвола барина и начальника. К

тому же община не позволяла человеку окончательно опуститься,

приглядывала за сиротами и бездетными стариками. Первые россий-

ские социалисты не случайно видели в общине прообраз светлого бу-

дущего

, как они его понимали.

Но община также распоряжалась и пашней. «Мир» периодиче-

ски делил и перекраивал общинные земли по числу работников –

мужчин. При этом стремление к справедливому дележу сплошь и ря-

дом перерастало в мелочную уравнительность. Каждая семья, хоть

работящая, хоть ленивая и бессильная, должна была получить «по

справедливости» свою

полоску в низине и на пригорке, и поближе к

деревне, и подальше. И на песке, и на глине. Одним куском земля ни-

кому не выдавалась. При такой заведомой чересполосице личная

293

инициатива не могла поощряться. Сей то же, что и все. Убирай одно-

временно со всеми. Иначе скот, выпущенный на общинное жнивье,

затопчет твою полоску. Особенно обиходить и удобрять отведенную

тебе землю тоже не имело смысла: при очередном переделе участок

мог достаться другому. Короче, община не давала слабому умереть в

одиночестве с

голоду, но и не позволяла развернуться более предпри-

имчивому и оборотистому. В принципе, можно было выкупиться, но

за такие деньги, которых у большинства крестьян попросту не было.

Наиболее дальновидные деятели среди царских чиновников ви-

дели пороки общинного землепользования. Столыпин подверг критике

радикальные взгляды о прогрессивном характере национализации

земли и коллективной

собственности на нее. Он считал, что земля, ко-

торая распределилась бы между гражданами, отчуждалась бы у одних

и предоставлялась другим, получила бы скоро те же свойства, что и

вода, и воздух. Ею бы стали пользоваться, но улучшать ее, прилагать к

ней свой труд с тем, чтобы результаты этого труда перешли к

другому

лицу, – этого никто не стал бы делать. Вообще стимул к труду, та

пружина, которая заставляет людей трудиться, была бы сломлена. Бу-

дущий аграрный строй России представлялся премьеру в виде системы

мелких и средних фермерских хозяйств, объединенных местным са-

моуправлением, и небольших по размерам дворянских усадеб.

Выступая 5 декабря 1908 г. на

заседании Государственной Ду-

мы, П.А. Столыпин говорил, что в тех местностях России, где лич-

ность крестьянина получила уже определенное развитие, где община

как принудительный союз ставит преграду для его самодеятельности,

там необходимо дать крестьянину свободу приложения своего труда

к земле, возможность богатеть, распоряжаться своей собственностью;

надо дать ему власть над

землей, избавить его от кабалы отживающе-

го общественного строя. Закон, вместе с тем, не ломает общины в тех

местах, где хлебопашество имеет второстепенное значение и сущест-

вуют другие условия, при которых община может стать лучшим спо-

собом использования земли. Столыпин считал, что личный собствен-

ник властен распоряжаться своей землей, закрепить

ее за собой, тре-

бовать отвода отдельных участков ее к одному месту; он может при-

купить себе землю, заложить ее в Крестьянском банке, может, нако-

нец, продать ее. Весь запас его разума, его воли находится в полном

его распоряжении; он в полном смысле кузнец своего счастья.

Правительство приняло на себя большую

ответственность, про-

ведя в порядке ст. 87 закон от 9 ноября 1906 г. Оно делало ставку не

294

на убогих и пьяных, а на крепких и сильных. Таковых оказалось око-

ло полумиллиона: хозяев, закрепивших за собою более 3 200 000 де-

сятин земли.

Таким образом, Столыпин проявлял не огульный подход, а диф-

ференцированный: там, где община экономически выгодна и ломать

ее нельзя, необходимо самому крестьянину «избрать тот способ поль-

зования землей, который

наиболее его устраивает». Столыпин не был

ортодоксальным поклонником принципа безграничного развития ча-

стной собственности, ориентированной на психологию «экономиче-

ского человека». Он считал, что в России необходимо использовать

методы «социализма государственного, который не раз применялся в

странах Западной Европы и приносил реальные результаты». Поли-

тика «государственного социализма» связывалась с социально-эконо-

мическими мерами по содействию малоземельным и малоимущим

крестьянам со стороны всех слоев общества.

От проведения земельной реформы зависело существование го-

сударства. Крепостное право, а затем общинное землевладение унич-

тожали принцип частной собственности, внушали крестьянам мысль,

что земля общая. Поэтому крестьянин ни за что не отвечал. Создание

института частной собственности должно было

укрепить государст-

во. Против этой реформы были категорически настроены «левые»,

т.к. они готовили революцию, и богатые «правые». «Многих смуща-

ет, – говорил Столыпин на заседании Государственной Думы, – что

против принципа личной собственности раздаются нападки и слева, и

справа. Но левые в данном случае идут против принципа разумной и

настоящей свободы…

нельзя только на верхах развешивать флаги ка-

кой-то мнимой свободы. Необходимо думать и о низах… Мы призва-

ны освободить народ от нищенства».

Мы рассмотрели лишь один из вопросов. Аграрная же реформа

Столыпина предполагала комплекс последовательно проводимых и

связанных между собой мероприятий.

Вторым важным мероприятием Столыпинской аграрной реформы

была помощь крестьянам

(преимущественно зажиточным) через Кресть-

янский банк для покупки ими казенных и дворянских земель в целях

создания возможно большего числа хуторов и отрубов. В 1906–1913 гг.

при содействии банка крестьяне приобрели 8460,4 тыс. десятин земли,

т.е. больше, чем за предыдущие 23 года своего существования (8275,9

тыс. десятин). Банк активно воздействовал на формы землевладения: для

295

крестьян, приобретавших землю в единоличную собственность, плата

снижалась. В итоге, если до 1906 г. основную массу покупателей земли

составляли коллективы крестьян, то к 1913 г. 79,7% покупателей были

единоличными хозяевами. Всего за годы реформы крестьяне с помощью

банка приобрели примерно 10 млн десятин земли, Крестьянский банк

выдал на обустройство выделявшихся фермеров около 1,5 млрд рублей.

Для

того времени очень большие деньги: весь годовой бюджет России в

1911 г. только-только перевалил за 3 млрд. Ссуда выдавалась хозяйствам

на 50 лет с учетом процентов в тройном размере. Значительную часть

облигаций банка пока что выкупала казна. Это становилось все более

обременительным (угрозы казне, всей имперской экономике – подобные

соображения Столыпин отметал, он

был уверен, что денег в российской

казне хватит на все. А если даже форсированный приток средств в сель-

ское хозяйство и впрямь грозит интересам других отраслей, то «другие

потребности должны быть поставлены на второй план – ради разумного

и полного использования сил сельского населения»).

В советской историографии долгое время утверждали, что

Сто-

лыпин через свою реформу хотел «опереться на кулака». Это не так.

Целью было – создать массу мелких собственников. В российской де-

ревне масса не могла состоять из богатых крестьян (а «кулак», по по-

нятиям того времени, это вообще не землевладелец, но трактирщик,

сельский торговец, ростовщик – «мироед», одним словом). Реформой

хотели опереться

на крепкого середняка. Как бы то ни было, благосос-

тояние российской деревни росло. По распоряжению правительства

крестьяне с 1907 г. перестали платить выкупные платежи. С того же

года пошли вверх цены на хлеб, появилась возможность копить деньги

на покупку земли и машин, начался рост вкладов крестьян в кредит-

ную кооперацию, к

тому же в 1909, 1910, 1912, 1913 годах были

обильные урожаи.

Конечно, можно увидеть и множество недостатков в проведении

земельной реформы – прежде всего неравномерность в ее осуществ-

лении. Половина хуторов и отрубов была образована всего в 10 гу-

берниях, главным образом в черноземных районах. В 1907-1915 гг. о

выделении из общины заявили более 25%, а выделились 20% домохо-

зяев

(2008,4 тыс. чел.). На 1 января 1916 г. в России имелось уже

1221,5 тыс. хуторов и отрубов. Налицо – несомненный успех в аграр-

ных преобразованиях за такой незначительный срок реформ. Это ска-

залось и на развитии промышленности: 1908–1913 гг. стали временем

ее процветания и роста.

296

В результате удалось не только вывести сельское хозяйство из

кризиса, но и превратить его в доминанту экономического развития.

Валовой доход от сельского хозяйства в 1913 г. составил 52,6% от

общего, доход всего народного хозяйства в 1900–1913 гг. возрос в со-

поставимых ценах на 33,8%.

Третьим важным направлением в осуществлении аграрной ре-

формы Столыпина было переселение

крестьян из густонаселенного

центра на окраины (Сибирь, Кавказ, Средняя Азия). Экспорт сельско-

хозяйственной продукции возрос на 61% по сравнению с 1901–1905 гг.

Россия была крупнейшим производителем и экспортером хлеба, льна,

ряда продуктов животноводства. Так, в 1910 г. экспорт нашей пше-

ницы составил 36,9% от общего мирового экспорта.

Сказанное вовсе не означает, что предвоенную Россию

следует

представлять крестьянским лубочным раем. Не были окончательно

решены проблемы голода, аграрного переселения. Страна страдала от

технической, экономической, культурной отсталости. По расчетам

экономиста Н.Д. Кондратьева, в среднем на ферму в США приходи-

лось 3900 руб. основного капитала, а в России – 900 руб., националь-

ный доход на душу сельскохозяйственного населения в России соста

вил 52 руб. в год, а в США – 262 руб. Медленными были и темпы

роста производительности труда в России: с одной десятины в 1913 г.

получено 55 пудов зерна, в США – 68, во Франции – 69, в Бельгии –

168. Рост происходил не на основе интенсификации производства, а

за счет увеличения интенсивности ручного крестьянского труда.

По указу от 10 марта

1906 г. право переселения было предостав-

лено всем желающим без всяких ограничений. Правительство ассиг-

новало немалые средства на расходы по устройству переселенцев на

новых местах, на их медицинское обслуживание и общественные ну-

жды, на прокладку дорог. В 1906–1913 гг. за Урал переселилось

2792,8 тыс. человек. Масштабы данного мероприятия обусловили и

трудности в его

осуществлении. Количество крестьян, не сумевших

приспособиться к новым условиям и вынужденных вернуться, соста-

вило 12% от общего числа переселенцев. В целом успехи переселен-

ческого движения были неоспоримы. Совершился громадный скачок

в экономическом и социальном развитии Сибири. Ее население за го-

ды колонизации возросло на 153% (на 80% в Европейской России); на

6,2% расширилось количество

посевных площадей. Сибирь обогнала

также европейскую Россию по темпам роста животноводства. Приток

переселенцев и свободное, не отягощенное сословными барьерами

297

развитие рыночных отношений привели к широкому распростране-

нию в регионе прогрессивных форм организации аграрного произ-

водства. Транссибирская магистраль способствовала превращению

некогда отсталого края в ведущий регион страны по производству то-

варной продукции сельского хозяйства и объему покупок сельскохо-

зяйственной техники. В предвоенные годы Сибирь поставляла на

внутренний и европейские рынки около

50 млн пудов хлеба ежегод-

но. Тобольская и Томская области стали ведущими поставщиками

масла и сыра. Переселенческое движение в то же время смягчало ост-

роту крестьянского вопроса в центре России: переселившиеся кресть-

яне освободили около 1 млн десятин земли, ставшей собственностью

их бывших односельчан.

Анализ деятельности П.А. Столыпина показывает, что он

само-

стоятельно разработал свою концепцию. Она отличалась оригиналь-

ностью, предлагая «русский путь» развития смешанной, многоуклад-

ной экономики, где государственные формы хозяйствования должны

были конкурировать с коллективными и частными. Составные эле-

менты его программы – ликвидация чересполосицы, переход к хуто-

рам, использование кооперации, развитие мелиорации, введение

трехступенчатого сельскохозяйственного образования, организация

дешевого кредита для

крестьян, создание земледельческой партии,

реально представляющей интересы мелких землевладельцев. Многие

из пунктов этой программы (как было сказано выше) были реализо-

ваны в период столыпинской реформы 1906–1913 гг. О некоторых из

них «вспомнили» в годы нэпа, сама же программа остается актуаль-

ной и в наши дни.

В дальнейшем в трудах выдающихся экономистов

С. Булгакова,

Н. Огановского, А. Чаянова, Н. Кондратьева, И. Чернышева и др. были

всесторонне исследованы оптимальные социально-экономические ус-

ловия существования трудовых крестьянских хозяйств как основы про-

гресса в сельском хозяйстве. Эти идеи нашли воплощение, но, к сожа-

лению, за пределами нашего Отечества. Сам Столыпин считал, что для

успеха его начинаний

потребуется 15–20 лет. Однако и в 1906–1913 гг.

было сделано немало – прежде всего на исключавшем революционный

взрыв пути эволюционного развития капитализма в России.

В рассматриваемый период были созданы социально-экономи-

ческие условия для перехода к новому этапу аграрных отношений, к

превращению сельского хозяйства в капиталоемкий, технологически

прогрессивный сектор экономики. Столыпину принадлежит фраза,

298

которая до сих пор вызывает ярость и восхищение: «Вам нужны ве-

ликие потрясения, нам нужна великая Россия!». Произнес ее предсе-

датель совета министров не в отношении политического устройства, а

в связи с экономической реформой.

Таким образом, мы попытались проследить возможности мо-

дернизации России на рубеже ХIХ и XX вв. Страна в

который раз

стояла перед возможностью выбора – либеральный путь реформ и

путь назревающей революции. В России на вершине власти оставался

монарх Николай II – от него ждали перемен, либерализации. А он зая-

вил: «...Буду охранять начала самодержавия так же твердо и неуклон-

но, как охранял их мой покойный незабвенный родитель».

Николай II, будучи безразличным

к государственным делам, не

мог разрешить глубоких, назревавших веками противоречий. В этот

момент они достигли наивысшей точки. Он был привержен идеалам

«почвы», Московского царства. «Цивилизация» для него была непри-

емлема. И как бы в подтверждение этого своего долгожданного сына

нарекает Алексеем, подчеркивая тем самым, что и он сам, и его

сын

будут и дальше продолжать традиции московского царя Алексея Ми-

хайловича, а не Петра I. Этим и объясняется то, что Николай II не

шел на реформы вплоть до того момента, когда уже не было выбора.

Государство в лице монарха и бюрократии не могло разрешить нако-

пившиеся противоречия сверху. Их надо было решать снизу

. Соци-

альный взрыв стал неизбежен.

Контрольные вопросы

1. Дайте определение понятия «модернизация».

2. Изложите сущность реформ С.Ю. Витте.

3. Охарактеризуйте основные направления аграрной реформы

П.А. Столыпина.

299

Глава 11. ДУМСКАЯ МОНАРХИЯ В РОССИИ

(1905 – февраль 1917 гг.)

Вопрос о том, стала ли Россия по Манифесту 17 октября 1905 г.

конституционной монархией, и сегодня вызывает споры. И предме-

том споров является определение формы правления и природы поли-

тического режима России в период конституционных реформ.

Согласно классическому правовому представлению конститу-

ционализм – это правовое государство, в котором с помощью законо-

дательных норм закреплены

определенные отношения между обще-

ством и государством. Конституционализм предполагает независи-

мость правительства по отношению к парламенту, парламентаризм

же означает зависимость его от воли парламента.

В истории реально имели место три основных типа политиче-

ских режимов. Первый представлен английским вариантом конститу-

ционной монархии с всесильным парламентом и бессильным монар-

хом. Второй –

промежуточный – тип конституционной монархии, при

котором парламент и монарх имеют одинаковые прерогативы в об-

ласти законодательной и исполнительной власти. Это дуалистическая

форма правления. Возникла она в ряде государств Западной и Цен-

тральной Европы как результат неустойчивого компромисса после

крупных революционных потрясений, с тенденцией эволюции в на-

правлении укрепления монархической власти.

Третий

– монархический конституционализм – в полной мере

выразил союз монарха с бюрократией против парламента. Утвердился

в странах Центральной и Восточной Европы, а затем в России и госу-

дарствах Азии. Он становится возможным в тех странах, где демокра-

тические силы не имеют реальной социальной опоры, распылены и

вынуждены в силу этого апеллировать к

государству, власть отделена

от общества, а монарх становится в полной мере заложником бюро-

кратии, не находя ей противовеса в народном представительстве.

В России необходимость перехода от абсолютизма к правовому

государству стала осознаваться еще в XVIII в., и особенно в XIX, но

реально эта проблема обозначилась лишь во время первой россий-

ской революции. Постараемся

разобраться, почему же ситуация ру-

бежа XIX–XX вв. в России стала судьбоносной для российской госу-

дарственности.

300

11.1. Первая буржуазно-демократическая революция

в России (1905–1907 гг.)

Конец XIX – начало XX вв. – время вызревания революции.

Длительные противоречивые экономические, социальные и полити-

ческие процессы, составляющие суть русского исторического пути,

сплелись к началу XX в. в такой замысловатый узел, распутать кото-

рый обычными «цивилизованными» средствами стало невозможно.

Этому содействовал догоняющий тип модернизации, который неиз-

бежно вел к нарушению однородности экономического пространства,

к напряжению

всех сил страны, к усложнению социальных и полити-

ческих проблем. В связи с этим наиболее эффективным инструмен-

том модернизации становится государственное регулирование и, сле-

довательно, укрепление авторитарных начал верховной власти, рас-

тущая централизация и бюрократизация управления.

Противоречивость экономических процессов заключалась в том,

что, с одной стороны, происходило бурное развитие промышленно-

сти: в 1866–1903 гг. число фабрик и заводов, не считая горных пред-

приятий, увеличилось с 2,5 тыс. до 9 тыс.; объем промышленного про-

изводства вырос в восемь раз; железнодорожная сеть в начале XX в.

составила 50 тыс. верст против 15 тыс. в 60-е гг. XIX в. Успешно

функционировала банковская система, насчитывавшая в начале XX в.

40 акционерных банков, 192 общества

взаимного кредита, 255 город-

ских общественных банков, а также Дворянский банк, Госбанк со 122

конторами и 727 казначействами. Происходило активное привлече-

ние иностранных инвестиций (один из постулатов экономической

программы С.Ю. Витте), общая сумма которых увеличилась к концу

XIX в. до 1,5 млрд руб.

С другой стороны, исходя из данного типа модернизации, Россия

становилась весьма

зависимой от западно-европейского рынка, что

подтвердилось в 1900 г.: Россия оказалась втянутой в мировой эконо-

мический кризис. Особенно пострадали отрасли тяжелой промышлен-

ности, связанные с иностранным капиталом: металлургия, металлооб-

работка, машиностроение, добыча и переработка нефти. Предельно

обострилась конкуренция, закрылись предприятия, слабые в финансо-

вом, организационном или техническом отношении. За три года

закры-

то более 3 тыс. предприятий, на которых было занято 112 тыс. рабочих.

Столь же противоречивыми были процессы и в сельском хозяй-

стве, являвшемся основным, но не приоритетным направлением в

экономике России. Так, в связи с капитализацией аграрных отноше-