Миронов В.В. Философия

Подождите немного. Документ загружается.

мира культуры и соответствующего ему опыта деятельности. Отсюда и

характерное для всех видов сознания — теоретического, художественного,

нравственного и т. д. — своеобразное удвоение отражения: фиксация

непосредственно данной ситуации и рассмотрение ее с позиций общей

нормы сознания. Тем самым сознание носит четко выраженный характер

целенаправленного освоения действительности; его нормы, установки,

позиции всегда заключают в себе определенное отношение к

действительности, некоторое представление о должном, если пользоваться

специальным философским термином.

Программируя целенаправленное активное отношение человека к миру,

мобилизуя его на преобразующее реальное действие, сознание охватывает

всю полноту сущностных сил человека. Оно стимулирует все его

возможности, настраивая и перестраивая его психику, развивая высшие

психические функции, пецифичные именно для человека: мышление, память,

волю, эмоции.

539

Так, формирование воли в качестве индивидуальной психической

способности к самоуправлению уходит своими корнями в воспитание

способности руководствоваться общественно выработанными нормами

сознательного поведения. Вписывая свое поведение в систему общения и

совместной деятельности с другими людьми, руководствуясь

существующими здесь коллективными нормами, человек развивает в себе

способность управлять и регулировать свое поведение уже самостоятельно,

независимо от какого-либо непосредственного внешнего воздействия.

Рациональное мышление как форма психической деятельности также

появляется в виде способности смотреть на мир «глазами общества», через

призму выработанных им абстракций и понятий. Эмоциональная сфера

индивидуальной психики, такие специфически человеческие чувства, как

любовь, дружба, сопереживание другим людям, гордость, стыд и т. д., также

воспитываются под воздействием норм и идеалов общественного сознания в

процессе развития культуры человечества. Выделяя себя из мира в качестве

носителя определенного отношения к этому миру, человек с самых ранних

этапов существования культуры вынужден в своем сознании так или иначе

вписывать себя в мир, прорабатывать свое отношение к нему, что является

основой развития самосознания.

Говоря о развитии индивидуального сознания, стимулируемом воздействием

социокультурных факторов, необходимо в то же время учитывать, что

психика человека вовсе не является неким пассивным экраном,

запечатлевающим внешние эффекты, как иногда интерпретируют процесс

интериоризации, т. е. буквально «овнутрения» социокультурных норм. На

самом деле интериоризация — это активная самостоятельная работа,

специфика которой определяется имеющимися индивидуальными задатками

психики отдельного человека, особенностями мотивационно-смысловой

сферы индивида, формами его общения с окружающими и т. п. Каждый

человек формирует и развивает свой неповторимый «образ мира» (понятие,

введенное психологом А. Н. Леонтьевым). Современные психологи

подчеркивают, что «образ мира» возникает как целостное интегральное

личностное образование, задающее мировосприятие индивида. Этот «образ

мира» функционально и генетически первичен по отношению к любому

конкретному образу или чувственному вос-

540

приятию. Любая информация, получаемая человеком, в том числе и

восприятие социокультурных норм, аккумулируемых в общественном

сознании, преломляется через индивидуальный «образ мира», осваивается

как компонента этого целостного интегрального образования. Именно

активность и вариабельность индивидуального мировосприятия в самом

широком смысле этого выражения, включая и особенности индивидуальной

памяти, и работу воображения, и ценностно-смысловые предпочтения и

установки, и оттенки эмоционального отношения к миру, создают

специфические предпосылки освоения социокультурного опыта сознанием,

что в конечном счете и открывает возможность индивидуального творчества

в культуре, а также развития сознания благодаря этому индивидуальному

творчеству.

Выступая в качестве компоненты индивидуальной психики человека,

сознание — и в этом своем качестве оно становится преимущественно

предметом психологии — оказывается связанным прежде всего с

возможностями контроля и управления личности своим поведением, со

способностями самоотчета, артикуляции идеального плана и предпосылок

своей деятельности, превращения тем самым своего отношения к миру, в том

числе и к своему собственному внутреннему миру, в предмет работы

рефлексии. Связывая понятие сознания с этими способностями самоконтроля

и рефлексии, следует выделять в индивидуальной психике уровни

сознательного (осознаваемого и осознанного), неосознаваемого и

бессознательного. Различие между двумя последними уровнями обычно

проводят по степени скрытости психического содержания, сложности его

выявления. Неосознаваемое может достаточно легко стать осознанным при

специальной установке на его выявление (например, скрытые посылки

логического рассуждения, так называемые неявные леммы в математическом

доказательстве или практические автоматизированные операции, требующие

при определенных обстоятельствах специального самоконтроля).

Бессознательное же в классическом психоаналитическом истолковании

представляет собой нечто в принципе скрытое от сознания, выявлению чего

психика активно сопротивляется; их примером могут служить фобии и

комплексы, выявление и устранение которых требует специальной

психотерапевтической техники.

541

Существенным недостатком классического рационализма был чрезмерный

оптимизм в отношении прозрачности глубинных слоев психики для

рефлексии и самоконтроля. Сознательное в нашей психике, связанное с

возможностями рефлексивного самоконтроля, критического отношения к

своему поведению и возможностями управления им, находится в достаточно

сложных и напряженных, а нередко драматических взаимоотношениях с

теми элементами и слоями сознания, которые с трудом поддаются, а нередко

и активно сопротивляются его критико-рефлексивным установкам. Но, ясно

представляя себе ограниченность классического рационализма, необходимо

помнить, что именно способность управлять собственным поведением,

органически связанная со способностью прорываться на новые уровни

бытия, является непреходящим достижением человека, непреложной

ценностью его культуры, что позволяет рассматривать сознание как высшую

способность человеческого духа, как космический фактор. С. Л. Рубинштейн

писал: «Вселенная с появлением человека — это осознанная, осмысленная

Вселенная, которая изменяется действиями в ней человека... Осознанность и

деятельность выступают как новые способы существования в самой

Вселенной, а не как чуждая ей субъективность моего сознания» [1].

1 Рубинштейн С. Л. Проблемы общей психологии М., 1976. С. 327.

Сознание и знаковые

Содержание сознания, вырабатываемое в процессе совместной деятельности

людей и выражающее их социокультурный опыт, должно быть проявлено,

воплощено в объективированной предметно-веществе иной форме,

существующей независимо от отдельных индивидов. Двухслойность,

двухуровневость существования сознания, о которой говорилось выше,

предполагает и двойственность формы его выражения. Наряду с

кодированием, воплощением содержания сознания в соответствующих

нейродинамических структурах индивидуальной психики информация о

социокультурном опыте, передаваемая, транслируемая от поколения к

поколению, должна быть задана людям в виде реальности, «грубо, зримо»

представленной их личностному восприятию.

542

Возникновение и развитие сознания как социально-культурного явления,

специфически человеческой формы освоения мира неразрывно связано

прежде всего с возникновением и развитием разговорного языка как

материального носителя, воплощения норм сознания. Только будучи

выражено в языке, коллективно вырабатываемое сознание выступает как

некоторая социальная реальность.

Наряду со словесным разговорным языком содержание коллективных

представлений сознания может быть выражено, объективировано и в

материальных явлениях иного рода, которые в этом случае, так же как и

разговорный язык, приобретают знаковую функцию. Материальное явление,

материальный предмет выполняют знаковую функцию, или функцию знака,

становятся знаком в том случае, если выражают некоторое содержание

сознания, становятся носителем определенной социокультурной

информации. В этой ситуации данное явление или предмет приобретают

смысл или значение. Отдельные знаки входят в некоторые знаковые (или

семиотические) системы, подчиняющиеся определенным правилам

построения и развития. Таковы знаковые системы естественного

(разговорного или письменного) языка, искусственных языков науки,

знаковые системы в искусстве, мифологии, религии. Говоря о знаке, надо,

таким образом, четко различать его информационно-смысловой аспект,

воплощенную в знаке социокультурную информацию, его смысл и значение

и материальную форму, «оболочку», «плоть» знака, которая является

носителем конкретной социокультурной информации, смысла, значения. Так,

определенными смыслами или значениями обладают выражения разговорной

речи, которые как материальные предметы представляют собой сочетание

звуков или черточек на бумаге. Тот или иной смысл заключает в себе кусок

ткани, когда он является флагом или знаменем. Глубокий смысл для

религиозного сознания имеют предметы культа, которые для

непосвященного могут выступать просто как бытовые предметы. Все эти

смыслы существуют постольку, поскольку в них выражается определенная

идея национального, государственного, религиозного и так далее сознания.

Важно понять, что знак является знаком именно в единстве обеих этих

сторон. Не существует знака без его материи, плоти, предметно-

вещественной оболочки. Но было бы серьезной ошибкой сводить знак к

последней. Знак является функциональным образованием, он становится

знаком, поскольку его вещественная реальность приобретает знаковую

функцию. Ясно, что

543

знаковую функцию тот или иной материальный предмет может выполнять

только в контексте определенной культуры. То, что для людей конкретного

общества, конкретной культуры заключает в себе известный им смысл,

известное им символическое значение, воспринимается людьми, не

принадлежащими к данному обществу или культуре, как обычный

материальный предмет с обычными пространственными, энергетическими,

цветовыми и тому подобными свойствами. Надо, например, понимать язык

религиозной храмовой символики, для того чтобы усмотреть определенное

смысловое значение в архитектонике храма.

Степень связи материальной природы знака с выражаемым им смысловым

содержанием может быть весьма различной и варьироваться в достаточно

широком диапазоне. Характеризуя знак и стремясь подчеркнуть его отличие

от образа, зачастую в качестве специфического признака знака отмечают

отсутствие сходства, подобия материи знака и той реальности, на которую

этот знак указывает. Это верно, однако, только для так называемых

искусственных знаков, скажем, когда буквами алфавита обозначаются

физические величины в математических формулах. Но сходство или подобие

материи знака и выражаемого им содержания вовсе не противопоказано

знаку. В предельном случае единичный предмет данного класса может стать

знаком для обозначения других предметов этого класса — например,

экземпляр товара, выставленный в витрине магазина, является знаком

наличия этого товара на прилавке. Существует далее обширный класс так

называемых иконических знаков (от греч. «икона» — образ), когда такой

вещественной однородности, как в приведенном примере с товаром в

витрине и на прилавке, нет, но есть момент физического подобия, наглядно

воспринимаемого соответствия знака и обозначаемого — скажем, различные

схемы, позволяющие ориентироваться на местности или в помещении.

Весьма распространены известные комбинации условности и иконичности

знака, например дорожные знаки.

Кстати, знаки письменности, буквы алфавита, которые приводятся обычно в

качестве примеров условных знаков, генетически восходят к иконическим

знакам — рисункам. Скажем, начальная буква нашего и других родственных

ему алфавитов «А» — восходит к иконическому знаку, обозначающему на

языке финикийцев, которые и были родоначальниками всех этих алфавитов,

голову быка, — звук «А» входил в слово, обозначав-

544

шее быка на финикийском языке. Своеобразную знаковую функцию в

истории культуры осуществляют коллективные действия, имитирующие,

«проигрывающие» жизненные ситуации, культовые религиозно-

мифологические сюжеты. Здесь само реальное действие людей становится

той материей, в которой воплощается содержание сознания, его смысл

(скажем, боевая или охотничья пляска мужчин первобытного племени).

В общем, принципиально важным является вопрос не о физическом подобии

знака и обозначаемого или об отсутствии такового, а о наличии функции

обозначения одной реальностью другой. Именно благодаря этой функции в

данной системе культуры осуществляется передача социокультурной

информации, известного содержания сознания об определенной реальности

на основе восприятия другой реальности.

Своеобразную форму таких движений в смысловом содержании сознания

представляет работа сознания с символами. Символы всегда связаны с

некоторыми образами, что отличает их от абстрактных идей, теоретических

понятий. Вместе с тем если смысл образа нацелен на воспроизведение

сознанием именно данной реальности в ее определенности и специфичности,

то символ через образ данной конкретной реальности указывает на некое

связанное с ней содержание, воплощаемое в определенной конкретике, но

несводимое к ней. Скажем, образ льва нацелен на го, чтобы зафиксировать

своеобразие этого зверя, отличая его от других родственных ему хищных

животных. Но представление о льве, не теряющее своей образности, может

приобретать символическое значение, символический смысл, указывая на

силу, отвагу, агрессивность как некие глубинные реальности, воплощенные в

этом живом существе. Иными словами, через непосредственную

конкретность в символе «просвечивает», проявляется некоторая более

широкая или более глубокая реальность, представителем, проявлением,

воплощением которой выступает данная конкретность.

Символ, символизация, символическое сознание имели и имеют

исключительно важное значение как в истории культуры, так и на

современном ее этапе. Весьма важную роль играли символы в возникновении

культуры и на ранних фазах ее существования. Все архаические сознания,

вся мифология пронизаны символами. Без символизма нельзя представить

себе искусство. Теоретическое сознание, в том числе и наука, так или иначе

связано с символизмом. В частности, всегда можно

545

проследить генетические связи исходных теоретических понятий с

символами, значение символического сознания для подвижности,

«открытости» научного мышления. Весьма велика роль символизма и в

практическом сознании. Скажем, достаточно ясна мобилизующая роль

символов в общественных движениях, в государственном строительстве (в

частности, символика знамен, флагов, гербов, эмблем и т. п., в которой,

несмотря на значительный налет условной знаковости, все-таки

проглядывает глубинное смысловое содержание).

Во всех ситуациях осуществления знаково-символической функции

связанные с ней смысл или значение, выражающие определенное содержание

сознания, носят идеальный характер. Как и идеальность психического образа,

идеальность смысла и значения знаков, знаково-символических систем

связана прежде всего с тем, что эти смысл и значение выражают

определенную программу действия людей, воспринимающих этот смысл и

значение в данной системе культуры. Чертеж здания, которое намерен

построить архитектор, или же чертеж машины, которую собирается создать

конструктор, — реальные материальные листы бумаги. Однако, кроме того, в

чертеже воплощен образ будущего здания (или машины), определенный

смысл как план, проект, программа, воплощен конкретный результат

творческой работы сознания.

Понятие идеальности как раз и характеризует специфический способ

существования воплощенного в материальном предмете смысла и значения,

служащего программой для реальных действий людей. Поскольку нечто

воспринимается как знак или символ, обладающий известным смыслом и

значением только в системе определенной культуры, содержание сознания,

закрепляемое в смысле и значении, является субъективной или субъектной

реальностью лишь для представителей данной культуры. Скажем, чертеж

машины включает в себя идеальное содержание только для технически

образованных людей, способных прочитать этот чертеж и воплотить его

смысл в объективную реальность. Эта способность выступает как некоторая

субъектная реальность, наличие которой является особенностью данных

субъектов. Аналогично, скажем, идеальность картины или статуи как

художественного произведения, воплощенного во вполне реальном

материале, представляет собой некоторую субъективную реальность для

людей, способных воспринять, «распредметить» то смысловое содер-

546

жание, которое воплощено в статуе или картине. Специфика идеальности

образов и норм общественного сознания, его смыслов и значений по

сравнению с идеальностью психических индивидуальных образов

заключается в том, что первые создаются в процессе совместной

деятельности людей и воплощаются в социокультурных семиотических

системах, в артефактах культуры. Реальность смыслов и значений,

выраженных в социокультурных семиотических системах, выступает

поэтому прежде всего как реальность коллективной субъектности носителей

определенных культурных навыков. А субъективной реальностью для

отдельных людей соответствующие содержания сознания, смыслы и

значения становятся в той мере, в какой эти люди приобщены к

соответствующей культуре.

Сознание возникает в практической деятельности людей как необходимое

условие ее организации и воспроизводства. Важнейшей вехой в развитии

человеческой культуры является разделение духовного и физического труда,

обособление производства феноменов сознания как особого, духовного,

производства. В свою очередь, в духовном производстве, производстве норм

и представлений сознания, выделяются теоретическое сознание,

нравственное, религиозное, политическое и другие виды сознания.

4. Самосознание

Сознание предполагает выделение субъектом самого себя в качестве

носителя определенной активной позиции по отношению к миру. Это

выделение себя, отношение к себе, оценка своих возможностей, которые

являются необходимым компонентом всякого сознания, образуют разные

формы той специфической характеристики человека, которая именуется

самосознанием.

Структура и формы самосознания

Самосознание — динамичное исторически развивающееся образование,

выступающее на разных уровнях и в разных формах. Первой его формой,

которую иногда называют самочувствием, является элементарное осознание

своего тела и его вписанности в мир окружающих вещей и людей.

Оказывается, простое восприятие предметов в качестве существующих вне

данного человека и независимо от его сознания уже предпола-

547

гает определенные формы самоотнесенности, т. е. некоторый вид

самосознания. Для того чтобы увидеть тот или иной предмет как нечто

существующее объективно, в сам процесс восприятия должен быть как бы

«встроен» определенный механизм, учитывающий место тела человека среди

других тел — как природных, так и социальных — и изменения, которые

происходят с телом человека в отличие от того, что совершается во внешнем

мире. Иначе произошло бы спутывание, смешивание тех изменений образа

предмета, которые вызваны процессами, происходящими в самой

действительности, и тех, которые всецело обязаны субъекту (например,

приближение или удаление человека от предмета, поворот его головы и т. д.).

Психологи говорят о том, что осознание действительности на уровне

восприятия предполагает определенную, включенную в этот процесс «схему

мира». Но последняя, в свою очередь, в качестве своего необходимого

компонента предполагает определенную «схему тела».

Следующий, более высокий уровень самосознания связан с осознанием себя

в качестве принадлежащего к тому или иному человеческому сообществу,

той или иной культуре и социальной группе.

Наконец, самый высокий уровень развития этого процесса — возникновение

сознания Я как совершенно особого образования, похожего на Я других

людей и вместе с тем в чем-то уникального и неповторимого, могущего

совершать свободные поступки и нести за них ответственность, что с

необходимостью предполагает возможность контроля над своими

действиями и их оценку.

Однако самосознание — это не только разнообразные формы и уровни

самопознания. Это также всегда и самооценка и самоконтроль. Самосознание

предполагает сопоставление себя с определенным, принятым данным

человеком идеалом Я, вынесение некоторой самооценки и — как следствие

— возникновение чувства удовлетворения или же недовольства собой.

Самосознание — настолько очевидное свойство каждого человека, что факт

его существования не может вызвать никаких сомнений. Более того,

значительная и весьма влиятельная ветвь идеалистической философии

утверждала, начиная с Декарта, что самосознание — это как раз

единственное, в чем никак нельзя усомниться. Ведь если я вижу какой-то

предмет, то он может оказаться моей иллюзией или галлюцинацией. Однако

же я никоим образом не могу сомневаться в том, что существую и

существует процесс моего восприятия чего-то (пусть даже это будет

галлюцинация).

548

И вместе с тем самое небольшое размышление над фактом самосознания

вскрывает его глубокую парадоксальность. Ведь для того, чтобы осознавать

самого себя, нужно видеть себя как бы со стороны. Но со стороны меня

может видеть только другой человек, а не я. Даже свое тело я лишь отчасти

могу видеть так, как его видит другой. Глаз может видеть все, кроме самого

себя. Для того чтобы человек мог видеть самого себя, осознавать самого

себя, ему необходимо иметь зеркало. Увидев свой образ в зеркале и запомнив

его, человек получает возможность уже без зеркала, в своем сознании видеть

себя как бы «со стороны», как «другого», т. е. в самом сознании выходить за

его пределы.

Но для того чтобы человек увидел себя в зеркале, он должен осознать, что в

зеркале отражен именно он, а не какое-то другое существо. Восприятие

зеркального отображения как своего подобия кажется абсолютно очевидным.

Между тем в действительности это вовсе не так. Недаром животные не

узнают себя в зеркале. Оказывается, для того чтобы человек увидел себя в

зеркале, он должен уже обладать определенными формами самосознания.

Формы эти не даны изначально. Человек их усваивает и конструирует. Он

усваивает эти формы с помощью другого зеркала, уже не реального, а

метафорического. Это «зеркало», в котором человек видит самого себя и с

помощью которого он начинает относиться к себе как к человеку, т. е.

вырабатывает формы самосознания, — общество других людей.

Об этом сложном процессе хорошо сказал К. Маркс в «Капитале»: «Так как

он [человек] родится без зеркала в руках и не фихтеанским философом: «Я

есмь я», то человек сначала смотрится, как в зеркало, в другого человека.

Лишь отнесясь к человеку Павлу как к себе подобному, человек Петр

начинает относиться к самому себе как к человеку. Вместе с тем и Павел как

таковой, во всей его павловской телесности, становится для него формой

проявления рода «человек».

Отношение человека к самому себе необходимо опосредствовано его

отношением к другому человеку. Самосознание рождается не в результате

внутренних потребностей изолированного сознания, а в процессе

коллективной практической деятельности и межчеловеческих

взаимоотношений. Важно

549

отметить, что человек не только себя воспринимает по аналогии с другим, но

и другого — по аналогии с собой. Как показывают современные

исследования, в процессе развития самосознания осознание себя и осознание

другого человека в качестве «похожего на меня» и вместе с тем «отличного

от меня» возникают одновременно и предполагают друг друга.