Купина Н.А., Хомяков М.Б. Философские и лингвокультурологические проблемы толерантности: Коллективная монография

Подождите немного. Документ загружается.

Он мне не друг и не родственник,

Он мне — заклятый враг, —

Очкастый частный собственник

В зеленых, серых, белых «Жигулях».

(Песня автозавистника)

Как видим, «энергия клише» [Кронгауз 1998: 185] — идеологиче*

ских и обыденных — питает вербальную агрессию.

Зависть, как и другие факторы интолерантности, связана с пьян*

ством:

У них денег куры не клюют,

А у нас на водку не хватает.

(Песня автозавистника)

Фактор интолерантности — социально поощряемое предательст*

во. Жена предает мужа, сосед — соседа, товарищ — товарища. Пре*

дательство облекается в доносы, жалобы, анонимки:

Кто мне писал на службу жалобы?

Не ты?! Да я же их читал!

(Диалог у телевизора);

Но был донос и был навет —

Кругом пятьсот, и наших нет…

(Дорожная история);

А товарищ продал, падла, и за все сказал…

(Правда ведь, обидно…)

Важнейшим фактором интолерантности является «инаковость».

Оппозиция свой — чужой с маркированным правым членом порож*

дает непонимание, разжигает агрессию, вражду. Высоцкий выделяет

разные грани «инаковости». В их числе: происхождение, этническая

принадлежность, интеллект, круг интересов, внешность, поведенче*

ская манера и др.

У ней отец — полковником,

А у него — пожарником…

(Она на двор — он со двора)

Раздел 3. Толерантность в пространстве функциональных стилей... 311

Характерно, что «инаковость» выступает как нечто независимое

от человека. Например, в песне «Летела жизнь» парадоксальной яв*

ляется самоидентификация героя:

Я сам с Ростова, я вообще подкидыш —

Я мог бы быть с каких угодно мест.

<…>

Из детства помню детский дом в ауле

В республике чечено*ингушей.

<…>

Пока меня с пути не завернуло,

Писался я чечено*ингушом.

Обозначение этнической принадлежности (чечено)ингуш) проти*

воречит здравому смыслу. Глагол писаться здесь употребляется

в значении «получить запись, отметку в паспорте» — отметку, не со*

ответствующую ни истинной национальности ростовского парниш*

ки, ни вообще конкретной национальности (ср.: «Чеченцы (само*

назв. — нохчий), народ в Чечне и Ингушетии (745, 5 т. ч.) и Дагеста*

не (59 т. ч.). Всего в России 899 т. ч. (1995). Общая числ. 957 т. ч. Язык

чеченский. Ингуши — (самоназв. галган), народ в России. Живут

в осн. в Ингушетии» [НЭС 2001]; «Чечено)Ингушская автономная со)

циалистическая республика (Чечено)Ингушетия) — в составе РСФСР.

Образована 5 дек. 1936. Осн. население — чеченцы, ингуши и рус*

ские» [МСЭ 1958]. Лингвосоциокультурный оксюморон чечено)ин)

гуш трансформируется в этнографический факт, влияющий на жиз*

ненную ориентацию, формирующий тип агрессивного поведения:

Воспоминанье только потревожь я —

Всегда одно: «На помощь! Караул!..»

Вот бьют чеченов немцы из Поволжья.

А место битвы — город Барнаул.

Когда дошло почти до самосуда,

Я встал горой за горцев, чье*то горло теребя, —

Те и другие были не отсюда,

Но воевали — словно за себя.

Насилие на этнической почве на самом деле вызвано не биологи*

ческими различиями. Горой за горцев встает не горец, а тот, кого гор*

цы приютили в трудное время. Чечены и немцы оказались в Барнауле

Философские лингвокультурологические проблемы толерантности312

не по своей воле: этнические чистки и переселения проводили не

отдельные люди, а государство.

Националистический экстремизм всегда опирается на стереоти*

пы, мифы и слухи, позволяет «выпустить пар», переключить агрес*

сию на «чужого», найти оправдание насилию:

Зачем мне считаться шпаной и бандитом —

Не лучше ль податься мне в антисемиты:

На их стороне, хоть и нету законов,

Поддержка и энтузиазм миллионов.

<…>

И как*то в пивной мне ребята сказали,

Что очень давно они бога распяли,

По Курско*Казанской железной дороге

Построили дачи — живут там, как боги…

На все я готов — на разбой и насилье, —

И бью я жидов — и спасаю Россию.

(Антисемиты)

«Инонациональность», хоть снисходительно, но все же прини*

мается:

В Ленинграде*городе —

тишь да благодать!

Где шпана и воры где?

Просто не видать!

Не сравнить с Афинами —

прохладно,

Правда — шведы с финнами, —

Ну и ладно!

(Зарисовка о Ленинграде)

Обсуждение расовых проблем проявляет расовую неприязнь,

прикрытую удобными догмами о благополучии человечества:

Есть на земле предостаточно рас —

Просто цветная палитра, —

Воздуху каждый вдыхает зараз

Два с половиною литра.

Раздел 3. Толерантность в пространстве функциональных стилей... 313

Если так дальше, то — полный привет —

Скоро конец нашей эры:

Эти китайцы за несколько лет

Землю лишат атмосферы!

(Есть на земле…)

Высоцкий обращает внимание на социально*ролевые контрасты.

Ролевая иерархия, искаженная коммунистической идеологией, изо*

бражается то гротесково*комически, то выпукло*реально, но всегда

узнаваемо:

Товарищи ученые, доценты с кандидатами!

Замучились вы с иксами, запутались в нулях.

Сидите, разлагаете молекулы на атомы,

Забыв, что разлагается картофель на полях.

<…>

Товарищи ученые, не сумлевайтесь, милые:

Коль что у вас не ладится, — ну, там, не тот аффект, —

Мы мигом к вам заявимся с лопатами и вилами,

Денечек покумекаем — и выправим дефект.

(Товарищи ученые)

Социоролевой конфликт осложняется странным распределени*

ем прав и обязанностей, произвольная мена которых в реальной

жизни может быть только однонаправленной.

Поэт пытается разрешить оппозицию свой — чужой не только

средствами юмора. В некоторых случаях развитие песенного сюжета

должно убедить адресата песни в неправильном понимании катего*

рии «свой круг», в несправедливом отношении к «не своим». Так,

в песенке «Про Сережку Фомина» развивается динамическая оппо*

зиция, отражающая реальные взаимоотношения молодых людей: мы

(простые парни) — он (интеллигент) ? я (один из тех простых парней,

кто добровольно пошел на фронт) — он (профессорский сынок, ко*

торому папаша*профессор сделал бронь) ? я (демобилизовавшийся

рядовой участник войны) — он (герой войны):

Я рос как вся дворовая шпана —

Мы пили водку, пели песни ночью, —

И не любили мы Сережку Фомина

За то, что был всегда сосредоточен.

Философские лингвокультурологические проблемы толерантности314

Сидим раз у Сережки Фомина —

Мы у него справляли наши встречи, —

И вот о том, что началась война,

Сказал нам Молотов в своей известной речи.

В военкомате мне сказали: «Старина,

Тебе броню дает родной завод «Компрессор»!

Я отказался, а Сережку Фомина

Спасал от армии отец его, профессор.

Кровь лью ли за тебя, моя страна,

И все же мое сердце негодует:

Кровь лью ли за Сережку Фомина,

А он сидит и в ус себе не дует.

Теперь небось он ходит по кинам —

Там хроника про нас перед сеансом, —

Сюда б сейчас Сережку Фомина —

Чтоб побыл он на фронте на германском.

…Но наконец закончилась война —

С плеч сбросили мы словно тонны груза, —

Встречаю я Сережку Фомина —

А он Герой Советского Союза.

Конфликт часто загоняется вглубь, но социально*психологичес*

кое напряжение сохраняется. В песне «Ленинградская блокада» кон*

фликт погружается в драматическую ситуацию осажденного города.

Праведный гнев, чувство презрения, жажда справедливого возмез*

дия обнаруживают не только оппозицию сытый голодного не разуме)

ет, но и демифологизируют демагогические утверждения о равенст*

ве советских людей — независимо от занимаемого положения. На*

ивность ролевого героя обостряет оппозицию, акцентирует

бессмысленность обличительного пафоса:

Я вырос в ленинградскую блокаду…

В очередях за хлебушком стоял.

<…>

Граждане смелые, а что же тогда вы делали,

Когда наш город счет не вел смертям?

Ели хлеб с икоркою, —

А я считал махоркою

Окурок с*под платформы черт*те с чем напополам.

Раздел 3. Толерантность в пространстве функциональных стилей... 315

<…>

Я скажу вам ласково,

Граждане с повязками,

В душу ко мне лапами не лезь!

Про жизню вашу личную и непатриотичную

Знают уже органы и ВЦСПС.

Художественный анализ основ человеческих взаимоотношений

в Советском Союзе приводит Высоцкого к позиции противостоя*

ния. Эта позиция выражается с помощью отбора и комбинации

лингвокультурных операторов. Поэт ищет поддержку в ментально

целостных образцах (подвиг во имя Родины, бескорыстная дружба,

помощь слабому и др.), в христианской морали:

В руки — таблички: «Не бей!», «Не губи!»

<…>

Заповедь только одна: не убий!

(Заповедник)

Идеологическим советским ценностям поэт предпочитает тради*

ционные русские. В этой связи особый интерес представляет интер*

претация концепта «воля». «Слово воля, — как отмечает А. Вежбиц*

кая, — по*видимому, всегда относилось… к внешним обстоятельст*

вам и, в особенности, к возможности свободно идти, куда захочешь.

В качестве противоположности воле… в голову приходит тюрьма»

[Вежбицкая 2001: 244]. Эта семантическая интерпретация ключево*

го слова русской культуры точно воспроизводится в картине мира

Высоцкого:

Мне нельзя на волю — не имею права, —

Можно лишь — от двери до стены.

Мне нельзя налево, мне нельзя направо —

Можно только неба кусок,

можно только сны.

(За меня невеста отрыдает честно…)

Освобождение из заключения не приносит долгожданного удов*

летворения:

Философские лингвокультурологические проблемы толерантности316

Так зачем проклинал свою горькую долю?

Видно, зря, видно, зря!

Так зачем я так долго стремился на волю

В лагеря, в лагеря?

(Так оно и есть)

Неумение оперировать ценностями приводит к внутреннему

идеологическому конфликту. Герой Высоцкого признается в том,

что не испытывает счастья свободы, «вызываемого отсутствием

какого*то давления, какого*то «сжатия», каких*то тесных, сдавли*

вающих оков» [Вежбицкая 2001: 235]. Он не знает, как распоря*

диться свободой:

Лили на землю воду —

Нет колосков, — чудо!

Мне вчера дали свободу —

Что я с ней делать буду?

(Дайте собаке мяса)

Живя в условиях несвободы, мечтая о воле, человек утрачивает

навыки раскованности в поведении, мыслях, действиях:

Вам вольничать нельзя в чужих портах,

А я забыл, как вольничать в своих.

(Когда я спотыкаюсь на стихах…)

В заключение попытаемся определить набор содержательных

компонентов понятия «толерантность», извлеченных из песенно*

го сверхтекста Владимира Высоцкого: принятие «инаковости»;

принятие языка и культуры «другого»; соответствие речеповеден*

ческих партий естественной иерархии социально*коммуникатив*

ных ролей; право на свободу личного выбора и уважение выбора

«другого»; ненасилие во всех формах; самоконтроль, умение рег*

ламентировать страсти и желания, оперировать ментально значи*

мыми ценностями.

Раздел 3. Толерантность в пространстве функциональных стилей... 317

ЛИТЕРАТУРА

Аграновский А. А. Избранное: Очерки, фельетоны, статьи. — М.,

1980.

Арнольд И. В. Стилистика декодирования. — Л., 1973.

Бахтин М. М. Под маской. Маска третья // Волошинов В. Н. Марк*

сизм и философия языка. М., 1993.

Беликов В. И., Крысин Л. П. Социолингвистика. — М., 2001.

Булыгина Т. В., Шмелев А. Д. Языковая концептуализация мира (на

материале русской грамматики). — М., 1997.

Бурдье П. Социология политики. — М., 1993.

Вежбицкая А. Понимание культур через посредство ключевых

слов. — М., 2001.

Войтак М. Стилистика архипастырских посланий: к вопросу о стиле

бытовых текстов // Стереотипность и творчество в тексте: Межвуз. сб.

науч. тр. / Отв. ред. М. П. Котюрова. — Пермь, 2001.

Высоцкий В. С. Сочинения: В 2 т. — Т. 1: Песни. — Екатеринбург,

1994.

Гермогенова Л. Ю. Эффективная реклама в России: Практика и реко*

мендации. — М., 1994.

Гловинская М. Я. Типовые механизмы искажения смысла при пере*

даче чужой речи // Лики языка: К 45*летию научной деятельности

Е. А. Земской / Отв. ред. М. Я. Гловинская. — М., 1998.

Голев Н. Д. Антиномии русской орфографии. — Барнаул, 1997.

Голев Н. Д. Конфликтность и толерантность как универсальные

лингвистические категории // Лингвокультурологические проблемы то*

лерантности: Тез. докл. междунар. конф. Екатеринбург, 24—26 окт.

2001 г. — Екатеринбург, 2001.

Гольдин В. Е. Толерантность и проблемы современной культуры русской

речи // Лингвокультурологические проблемы толерантности: Тез. докл.

междунар. конф. Екатеринбург, 24—26 окт. 2001 г. — Екатеринбург, 2001.

Горелов И. Н., Седов К. Ф. Основы психолингвистики. — М., 2001.

Гудков Д. Б., Красных В. В., Захаренко И. В., Багаева Д. В. Некоторые

особенности функционирования прецедентных высказываний // Вестн.

Моск. ун*та. — Сер. 9, Филология. — 1997. — № 4.

Дзялошинский И. М. Культура, журналистика, толерантность (о ро*

ли СМИ в формировании в российском обществе атмосферы толе*

Философские лингвокультурологические проблемы толерантности318

рантности и мультикультурализма) // Пресса, государство, культура:

мультикультурализм как новая философия взаимодействия. —

М., 2002.

Емельянов Б. В. Толерантность как проблема русской философии:

Докл. на Междунар. конф. молодых ученых и преподавателей «Толе*

рантность в современной цивилизации». — Екатеринбург, 2001. — Отд.

оттиск.

Ерофеева Т. И. Локальная окрашенность литературной разговорной

речи. — Пермь, 1979.

Жельвис В. И. Инвектива в политической речи // Русский язык

в контексте культуры. — Екатеринбург, 1999.

Живая речь уральского города. — Свердловск, 1988.

Живая речь уральского города: Тексты / Под ред. Т. В. Матвеевой. —

Екатеринбург, 1995.

Здравомыслов А. Г. Социология конфликта. — М., 1995.

Известия*85. — М., 1985.

Iщенко Ю. А. Толерантнiсть як вартощ ненасильственоi комуникацii

// Collegium (Киев). — 1993. — № 2.

Карасик В. И. Язык социального статуса. — М., 1992.

Картер Г. Эффективная реклама. — М., 1991.

Китайгородская, Розанова. Речь москвичей: Коммуникативно*куль*

турологический аспект. — М., 1999.

Козер Д. Социология конфликта. — М., 2000.

Костомаров В. Г. Языковой вкус эпохи: Из наблюдений над речевой

практикой масс*медиа. — СПб., 1999.

Котюрова М. П. Толерантность в научной коммуникации // Лингво*

культурологические проблемы толерантности: Тез. докл. междунар.

конф. Екатеринбург, 24—26 окт. 2001 г. — Екатеринбург, 2001.

Кохтев Н. Н. Язык рекламы // Рус. речь. — 1991. — № 3—6.

Краткая философская энциклопедия. — М., 1994.

Кронгауз М. А. Речевые клише: энергия разрыва // Лики языка:

К 45*летию научной деятельности Е. А. Земской / Отв. ред. М. Я. Гло*

винская. — М., 1998.

Крылова О. А. Существует ли церковно*религиозный функциональ*

ный стиль в современном русском литературном языке? // Культурно*

речевая ситуация в современной России / Отв. ред. Н. А. Купина. —

Екатеринбург, 2000.

Раздел 3. Толерантность в пространстве функциональных стилей... 319

Крылова О. А. Можно ли считать церковно*религиозный стиль со*

временного русского литературного языка разновидностью газетно*

публицистического? // Стереотипность и творчество в тексте: Межвуз.

сб. науч. тр. / Отв. ред. М. П. Котюрова. — Пермь, 2001.

Крысин Л. П. Социолингвистические аспекты изучения современно*

го русского языка. — М., 1989.

Крысин Л. П. Религиозно*проповеднический стиль и его место

в функционально*стилистической парадигме современного русского

литературного языка // Поэтика. Стилистика. Язык и культура: Сб. па*

мяти Т. Г. Винокур. — М., 1996.

Крысин Л. П. Современный русский интеллигент: Попытки речевого

портрета // Рус. яз. в науч. освещ. — 2001. — № 1.

Культурно*речевая ситуация в современной России / Отв. ред.

Н. А. Купина. — Екатеринбург, 2000.

Купина Н. А. Тоталитарный язык: Словарь и речевые реакции. —

Екатеринбург; Пермь, 1995.

Купина Н. А. Языковое строительство: от системы идеологем к систе*

ме культурем // Русский язык в его функционировании: Тез. докл. меж*

дунар. конф. — М., 1998. — С. 61—63.

Купина Н. А. Языковое сопротивление в контексте тоталитарной

культуры. — Екатеринбург, 1999.

Купина Н. А., Битенская Г. В. Сверхтекст и его разновидности // Че*

ловек. Текст. Культура / Под ред. Н. А. Купиной, Т. В. Матвеевой. —

Екатеринбург, 1994.

Ларин Б. А. О лингвистическом изучении города // Ларин Б. А. Ис*

тория русского языка и общее языкознание: Избр. тр. — М., 1977а.

Ларин Б. А. К лингвистической характеристике города: (Несколько

предпосылок) // Ларин Б. А. История русского языка и общее языко*

знание: Избр. тр. — М., 1977б.

Ларин Б. А. История русского языка и общее языкознание: Избр.

тр. — М., 1977.

Лингвокультурологические проблемы толерантности: Тез. докл.

междунар. конф. Екатеринбург, 24—26 окт. 2001 г. — Екатеринбург, 2001.

Михайлова О. А. Толерантность как лингвокультурологическая кате*

гория // Лингвокультурологические проблемы толерантности: Тез.

докл. междунар. конф. Екатеринбург, 24—26 окт. 2001 г. — Екатеринбург,

2001.

Философские лингвокультурологические проблемы толерантности320