Крюков М.В. Система родства китайцев (эволюция и закономерности)

Подождите немного. Документ загружается.

кларируется в родословной клана Ма, датированной 18S1 г.

[252, 830],

точки зрения проявления почтительности и уважения к

старшим группа «отцы и

дети»

оказывается расчлененной не

по

признаку поколения, а в соответствии с относительным

возрастом, без

учета

принадлежности к определенному

поко-

лению:

с одной стороны, «отцы и старшие

братья»

—

фусюн

{328),

другой

— «сыновья и младшие

братья»

—

цзыди

(405). Подобное противопоставление в равной мере было со-

циально

значимым и во второй половине I тысячелетия

до н. э. (60,

42—44]

и в начале II тысячелетия н. э.

[171,"

99],

я в XIX в. [252, 621]. Таким образом, с точки зрения норм по-

ведения Эго в отношении своих ближайших родственников

на

протяжении более

двух

тысячелетий существовала потреб-

ность объединять лиц разных поколений, учитывая лишь их

относительный возраст

. Однако в терминологии родства при-

знак

относительного возраста со времени своего появления и

вплоть до наших дней

действует

исключительно в пределах

того или иного поколения, причем критерий поколения явля-

ется решающим, фундаментальным. Поэтому в системе род-

ства китайцев на всем протяжении ее истории старшие род-

ственники

младшего поколения никогда терминологически не

объединялись с младшими родственниками старшего

поко-

ления,

как это имеет место, например, в системах родства

многих народов урало-алтайской семьи (ср. у эвенков: акин

(ака)

— старший брат, младший брат отца или матери; нэ-

кун — младший брат, младший сын старшего брата отца или

матери и т. д. (108, 145]). Это также свидетельствует о не-

совпадении терминологической дифференциации родственни-

ков

с дифференциацией по типам норм поведения.

Взаимоотношения

между

родственниками были социаль-

:но

значимы в Китае не только в сфере, определявшей нормы

поведения в повседневной жизни. Они находили свое отра-

жение и в правовых нормах, устанавливавших права и обя-

занности

личности по отношению к себе подобным и общест-

ву в делом.

Рассмотрим в качестве примера систему родства, сущест-

вовавшую в Китае VII—IX вв.. Это был период, когда в ки-

тайской

терминологии происходил ряд изменений, знамено-

вавших завершение формирования системы арабского типа.

Но

степень активности различных групп терминов в этом

отношении

была, как мы помним, различной: первые сдвиги

направлении" к арабскому типу начались более чем за ты-

сячелетие до этого. В какой же мере терминология танского

времени функционировала в сфере права как реально су-

ществующая и социально детерминированная система?

Подробнее об отношениях между старшими и младшими см.:

1107,

142—147]

250

Здесь

следует

напомнить, что период III—VI вв. был от-

мечен процессом модификации законодательных установле-

ний,

который нередко характеризуется как «1щн4улианиза-

дия права». Действительно, в это время официально отменя-

ется действовавший со времен Шан Яна (IV в. до н. э.) за-

кон

об обязательном разделе больших семей [69, гл. 30, 7\

вводятся законодательные установления, фактически сводя-

щие на нет легистский принцип равенства людей перед за-

коном.

Процесс «конфуцианизации» завершается в VII—

VIII вв~ что нашло свое воплощение в своде танских зако-

нов.

Согласно этому кодексу не существовало однозначной за-

висимости

между

составом совершенного преступления и ме-

рой наказания. Последняя определялась дифференцированно

в зависимости от сословной принадлежности преступника и

потерпевшего. Так, членовредительство, совершенное свобод-

ным

(лянжэнь),

каралось каторгой сроком в один год (если

пострадавший — раб), каторгой на два

года

(пострадав-

ший—

зависимый), каторгой на три

года

(пострадавший —

свободный), ссылкой за 2 тыс. ли (пострадавший — чиновник

пятого и четвертого рангов), ссылкой за 3 тыс. ли (чиновник

третьего и выше ранга) [54, гл. 22].

Вместе с тем при определении меры наказания за совер-

шение уголовного преступления тщательно учитывалось, не

являются ли преступник и потерпевший родственниками.

В том случае, если они действительно были связаны родст-

венными узами, вступала в действие специальная шкала по-

правок к мере наказания.

Этот конфуцианский принцип

(«для

того чтобы решить

судебное дело, необходимо принять во внимание отношения

между

отцом и сыном» [53, гл. 13, 5]) был отвергнут в ран-

нем легистском законодательстве и восстановлен в IV в. [69,

гл. 30, 8]. В танском кодексе дифференциация родственников,

корректирующая определение меры наказания, основывалась

на

нескольких критериях: а) пол, б) возраст, в) поколение,

г) степень родства.

Но

применялись они по-разному.

Если в

случае

оскорбления действием, телесных повреж-

дений и покушения на убийство преступник был младшим

родственником пострадавшего, то, чем ближе была степень

родства

между

ними, тем суровее была мера наказания.

За

покушение на жизнь старшего кровного родственника

первой степени родства, а также на родителей матери, на

мужа

или родителей

мужа

полагалось четвертование; за по-

кушение на старшего родственника ближе чем четвертой сте-

пени—

ссылка за 2 тыс. ли, за ранение при покушении —

повешение, за убийство — четвертование [54, гл. 17, 9].

Вместе с тем за аналогичные правонарушения со сторо-

251

ны

старшего родственника предусматривались смягчения

обычной меры наказания: за покушение на убийство — на

два пункта, за ранение при покушении — на один пункт

(в

случае

удавшегося покушения преступник карался на об-

щих основаниях),

За

прелюбодеяние предусматривалось повышение меры

наказания

в зависимости от близости родства: «Сожительст-

во с кровными родственниками ближе чем четвертой степе-

ни

родства (или с их женами), а также с дочерью первого

мужа

жены или с единоутробными сестрами —три

года

ка-

торги; за применение силы — ссылка за 2 тыс. ли; за причи-

нение

физических повреждений — повешение; за совершение

этих же преступлений в отношении наложниц указанных род-

ственников

наказание смягчается на один пункт...

За

сожительство с наложницей отца или

деда,

с сестрой

отца или женой брата отца, с сестрами или женами детей

внуков, а также с дочерями братьев — повешение; за сожи-

тельство с рабыней, осчастливленной отцом или дедом, нака-

зание

смягчается на два пункта» [54, гл. 26, 18—19].

случае

кражи действовало обратное правило — чем бли-

же родственные отношения

между

сторонами (без

учета

•старшинства), тем мягче было наказание: «За кражу иму-

щества, принадлежащего родственнику четвертой или треть-

ей

степени, мера наказания снижается на один пункт, род-

ственнику второй степени — на два пункта, родственнику пер-

вой

степени — на три пункта» (54, гл. 20, 1].

Степень

близости родства учитывалась и при определе-

нии

наказания за укрывательство преступника.

Принцип

осуждения доносов на родственников был впер-

вые сформулирован Конфуцием (57, 13,

XVIIIJ.

В танских за-"

конах он получил дальнейшее развитие, поскольку здесь не

только декларировалось право родственников определенных

категорий не доносить о преступлении своего сородича и

лредусматривалось смягчение наказания за недоносительст-

во на лиц более отдаленных степеней родства Д54^£Л^6

_Ш],

но

и устанавливалось наказание за донос на ближайших

родственников.

При этом, чем ближе были отношения род-

ства

между

доносителем и преступником, тем выше мера на-

казания:

«За донос на старшего родственника первой степе-

ни,

мужа

и родителей

мужа

даже

в случае, если сообщение

подтвердится,— два

года

каторги» [54, гл. 24, 1]; «за донос на

младшего родственника четвертой или третьей степени

даже

случае, если сообщение подтвердится, — восемьдесят уда-

ров палкой» [54, гл. 24, 3]; донос на прямых родственников

первом или во втором поколениях карался смертной казнью

(54, гл. 24, 3].

Итак,

генеалогическое старшинство и степень близости

родства являлись в танское время решающими критериями

252

для определения мевьиакааания за преступление. Последую- у

щёе~~заХ01ГОДатёльство целиком заимствовало эти

прин-

ципы.

Помимо

сферы уголовного права критерии старшинства и

степени родства играли значительную роль и в

других

обла-

стях общественной жизни средневекового Китая. Это прояв-

лялось, в частности, в нормах обычного имущественного пра-

ва. Согласно традиции право собственности на недвижимое

имущество не было в Китае полным: оно было регламенти-

ровано и ограничено посредством преимущественного права

родственников на покупку или выкуп продаваемой или за-

кладываемой земли. Поэтому лицо, продающее земельный

участок или

усадьбу,

должно было предварительно опросить

своих родственников, не намерены ли они приобрести дан-

ную недвижимость. Продажа земли посторонним лицам счи-

талась законной лишь в том случае, если родственники (а

затем и соседи) официально заявляли о своем нежелании ку-

пить

ее. В этом

случае

в купчей на землю специально огова-

ривалось, что отныне родственники более не

могут

уже предъ-

являть свои права на проданный участок

Процедура акта купли-продажи земли, предполагающая

•опрос родственников с последующим составлением соответ-

ствующих документов, была санкционирована государствен-

ным

законодательством уже в X в. [55, гл. 13, 6]; в своде

законов

династии Юань

[ХПГ—XIV

вв.] параграф о преиму-

щественном праве родственников на покупку отчуждаемого

недвижимого имущества обосновывается ссылкой на

«древ-

ние

порядки» 156, гл. 19, 21]. Юридическая практика, связан-

ная

с преимущественным правом родственников, сохранилась

Китае вплоть до начала XX в. [164,

41—42;

182, 143] и была

официально

отменена лишь в 1913 г., уже после падения

маньчжурской династии; в пережиточной форме она продол-

жала существовать в некоторых районах Китая вплоть до

30-х годов.

Нас

в данном

случае

интересует та сторона процедуры

оформления

купли-продажи земли, которая связана с диф-

ференциацией

прав родственников на

отчуждаемую

недвижи-

мость. В своде законов династии Юань впервые было четко

сформулировано правило, согласно которому строго учиты-

валась степень родства

между

хозяином недвижимости и

опрашиваемым родственником: «Во

всех

случаях заклада

или

продажи земель и строений и продажи уже заложенных

земель и строений было необходимо прежде всего, установив

Любопытно, что полную аналогию этому мы находим, в частности,

•в

земельных документах

XVII—XVIII

вв. на русском Севере, для которых

типична

такая формула: «И до той моей продажи сыну моему Иеву, и

племянникам

моим Григорью, Ивану, и брату моему Михаилу Жаркому

иному роду моему и племени дела нет ни в чем> [120, 25—26].

253

срок, опросить совершеннолетних родственников (сперва

близких, а затем дальних), затем перейти к соседям (опре-

делять степень родства и соседей предоставляется заклады-

вающему или

продающему)»

{56, гл. 19, 21; цит. по: 143, 93].

Кроме того, устанавливалось, что на извещении о предпола-

гаемой продаже хозяин недвижимости должен был получить

прежде всего подпись старшего родственника {56, 19, 21].

Таким образом, и здесь

прин-

ципы

старшинства и близости

родства играли существенную

роль в юридической практике и

были официально санкциониро-

ванными социальными катего-

риями.

Принцип старшинства,

учитывавший как относительный

возраст, так и принадлежность к

определенному поколению, осно-

вывался на тех дифференциаль-

ных переменных, которые функ-

ционировали в существовавшей

тогда

системе терминов родства.

Что же касается степеней родст-

ва, то тут

дело

обстояло иначе:

определение этих степеней осно-

вывалось на совершенно иных

критериях, чем те, которые реа-

лизовались в терминологиче-

ской

дифференциации родствен-

ников.

Китайскую систему степеней

родства принято называть

«сте-

пенями

траура»,

так как для лиц

одной и той же степени устанав-

ливался определенный срок но-

шения

траура

по усопшему родст-

веннику.

—. Древнейшим памятником, ус-

тановившим соотнесенность тер-

минов

родства со степенями, яв-

ляется

глава

«Санфу»

(«Тра-

урные

одежды»)

трактата

«Или».

Согласно системе, изложенной в этом памятнике, все род-

ственники Эго группировались по пяти категориям: а)

чжань-

цуй, б) ци, в)

дагун,

г)

сяогун,

д)

сыма.

первой категории относились лишь отец и старший сын,,

все же остальные родственники дифференцировались в за-

висимости от степени родства с Эго, которая определялась

254

следующим образом: для прямых родственников степень род-

ства соответствовала их поколению; для боковых родственни-

ков

в расчет бралось поколение того лица, которое было бли-

жайшим общим для данного родственника и Эго.

Таким

образом, в восходящих поколениях РмРмРмРм, а

также все его потомки по боковой линии относятся к катего-

рии

сыма;

РмРмРм и его боковые потомки —

дагун;

РмРм и

«го боковые потомки —

сяогун;

к категории ци по этой систе-

ме должны относиться Рм и ДмР, но в силу особого положе-

ния

отца он причисляется к категории

чжаньцуй.

Нетрудно видеть, что такой принцип установления степе-

ни

близости альтера к Эго находился в соответствии с терми-

нологией родства периода «Санфу». Действительно, вся

боковая

линия, восходившая к РмРмРмРм

(гаоцзуфу),

отно-

силась к четвертой степени родства и все термины для родст-

венников

этой линии имели общий детерминатив цзу, наращи-

вавшийся

на термин для прямого родственника соответствую-

щего поколения:

цзуцзэнцзуфу

— ДмРРмРмРм;

цзуцзуфу

—

ДмДмРРмРмРм;

цзуфу

— ДмДмДмРРмРмРм;

цзусюнди

—

ДмДмДмДмРРмРмРм.

Боковая

линия, восходившая к РмРмРм (цзэнцзуфу), от-

носилась

к третьей степени родства, и все термины для род-

ственников

этой линии имели общий детерминатив

цунцзу:

цунцзуцзуфу

— ДмРРмРм;

цунцзуфу

— ДмДмРРмРм;

цунцзу-

сюнди

— ДмДмДмРРмРм. ,

Наконец,

боковая линия, восходившая к РмРм (цзуфу),

относилась ко второй степени родства и имела детерминатив

цунфу,

который, однако, употреблялся только в термине ну-

левого поколения —

цунфусюнди

(ДмДмРРм), так как братья

отца обозначались терминами

бошуфу.

В ханьское время, как мы помним, произошли радикаль-

ные

изменения в принципе отсчета боковых линий родства:

выделились вторая боковая линия (детерминатив цун),

третья боковая (детерминатив цзайцун), четвертая боковая

(детерминатив

саньцун)

и т. д.

Принципиальное

отличие этих боковых линий от сущест-

вовавших ранее заключается в том, что они уже не совпа-

дают

со степенями родства. Так, родственники первой боко-

вой

линии в поколениях 0, -f-1, +2, +3 относятся соответст-

венно

к третьей, второй, первой, второй, третьей и четвертой

степеням родства и т. д.

Наметившееся в ханьское время противоречие

"между

принципом

отсчета боковых линий и степеней близости род-

ства продолжало сохраняться и в последующие эпохи. Хотя

системе степеней родства в. различное время происходили

многочисленные частные изменения, принцип этой системы

оставался неизменным. Он,

между

прочим, совпадал с ме-

тодом исчисления близости родства, принятым в канониче-

255

ском

праве стран Европы (в римском нраве применялся иной

принцип:

степень родства

между

Эго и боковым родственни-

ком

определялась суммой разделяющих их «генеалогических

шагов»; так, брат отца считался

по

отношению к Эго родственни-

ком

третьей, а не второй степени,

как

в каноническом праве). Под

влиянием

традиционного китай-

ского законодательства этот

прин-

цип

определения степеней родст-

ва распространился в Японию,

Корею,

Вьетнам

На

стр.

257—259

приводятся

таблицы, показывающие группи-

ровку родственников по степеням

родства, нашедшую отражение в

«Проекте гражданского кодекса»

(был принят до революции

1911 г.) [216,

415—417].

Итак,

если первоначально ки-

тайская

система степеней родст-

ва совпадала с системой отсчета

боковых линий, то потом это сов-

падение было нарушено. И ес-

ли

степени родства представля-

ли

собой социально функциони-

рующую

категорию, определяв-

шую права и обязанности родст-

венников

в различных сферах об-

щественной жизни, то это в

свою очередь означает, что сами

по

себе китайские термины род-

ства на протяжении последних

20 столетий не могли служить

знаками

для обозначения этих

прав и обязанностей. Далее в

системе степеней родства не на-

ходят

отражения такие суще-

ственные черты современной ки-

прямая

тайской терминологии родства,

«как разграничение кровных род-

Именно с точки зрения традиционной системы степеней родства

следует

рассматривать так называемые девять групп родственников у

вьетнамцев [144, 22—23]. В Японии заимствование китайской письменности

последующее влияние этого обстоятельства на особенности соотношения

японской

системы родства в ее письменной и разговорной форме чрезвы-

чайно

осложнили проблему определения степеней родства. Этому вопросу

уделялось большое внимание на всем протяжении ялонекой истории, на-

чиная

с VIII—IX вв. и вплоть до принятия послевоенного гражданского

кодекса 1947 г.

5о

ко

бые

266

1ение

Пока

+ 1

—1

—2

—3

—4

Род ственники по от

НУ

Степень

родства

первая

Рм

Рж

ДмР

СжДмР

ДжР

Дм

СжДм

Дж

вторая

РмРм—

РжРм

ДмРРм

СжДмРРм

ДжРРм

ДмДмРРм

СжДмДмРРм

ДжДмРРм

ДмДжР

ДмДмР

СжДмДмР

ДжДмДмР

ДмДжДмР

ДмДм

СжДмДм

ДмДж

третья

РмРмРм

РжРмРм

ДмРРмРм

СжДмРРмРм

ДжРРмРм

ДмДмРРмРм

СжДмДмРРмРм

ДжДмРРмРм

ДмДмДмРРмРм

СжДмДмДмРРмРм

ДжДмДмРРмРм

ДмДмДмРРм

СжДмДмДмРРм

ДжДмДмРРм

ДмДмДжРРм

ДмДмДмР

СжДмДмДмР

ДжДмДмР

ДмДмДжР

ДмДмДм

СжДмДмДм

ДжДмДм

ДмДмДж

четвертая

РмРмРмРм

РжРмРмРм

ДмРРмРмРм

СжДмРРмРмРм

ДжРРмРмРм

ДмДмРРмРмРм

СжДмДмРРмРмРм

ДжДмРРмРмРм

ДмДмДмРРмРмРм

СжДмДмДмРРмРмРм

ДжДмДмРРмРмРм

ДмДмДмДмРРмРмРм

СжДмДмДмДмРРмРмРм

ДжДмДмДмРРмРмРм

ДмДмДмДмРРмРм

СжДмДмДмДмРРмРм

ДжДмДмДмРРмРм

ДмДмДмДмРРм

СжДмДмДмДмРРм

ДжДмДмДмРРм

ДмДмДмДмР

СжДмДмДмДмР

ДжДмДмДмР

ДмДмДмДм

СжДмДмДм

ДжДмДмДм

17 Зак. 712

257

ственников и свойственников, а также разграничение родст-

венников

по полу связующего звена. В частности, к числу

родственников второй степени в первом восходящем поколе-

нии

относятся кровные родственники по отцу — ДмРРм,.

СжДмРРм, ДжРРм; кровные родственники по матери —

ДмРРж, ДжРРж; свойственники — ДмРРмСж, ДжРРмСж

т. д.

Общий вывод, к которому подводят нас рассмотренные-

выше факты, не позволяет согласиться с бихейвиористской.

теорией социальной значимости систем родства. Группиров-

ка

терминов в китайской системе на разных этапах ее раз-

вития не могла определяться

сходством

или различием в по-

ведении Эго по отношению к тем или иным категориям род-

ственников. Далее, неверна и та точка зрения, что термины

родства непосредственно определяли нормы поведения, или„

шире,

права и обязанности Эго по отношению к его родст-

венникам.

Но

означает ли это, что подобного рода выводы равно-

значны отрицанию связей

между

системой терминологии род-

Поколение

—1

—2

—3

—4

Родственники

п'

о матери

Степень родства

первая вторая

РмРж

РжРж

ДмРРж

ДжРРж

ДмДмРРж

ДмДжРРж

ДмДж

ДмДмДж

третья

РмРмРж

РжРмРж

ДмДмДмРРж

ДмДмДжРРж

четвертая

258

Родственники

по

жене

Поколение

—1

—2.

—3

—4

•

Степень

родства

первая

РмСж

РжСж

ДмРСж

ДжРСж

вторая

РмРмСж

РжРмСж

РмРжСж

РжРжСж

ДмРРмСж

ДжРРмСж

ДмДмРСж

ДмДжРСж

третья

четвертая

ства и социальной реальностью, как, в частности, полагает

М. Оплер? Для того чтобы ответить на этот вопрос, необхо-

димо рассмотреть

другие

возможные аспекты взаимосвязи

системы родства и социальных институтов. Одним из таких

аспектов является соотношение

между

терминологией род-

ства и антропонимической системой.

Терминология

родства

антропонимическая

система

Сходство исторических особенностей имен собственных,

бытующих у различных народов мира, с терминологией род-

ства объясняется тем, что и в том и в

другом

случае

эти осо-

бенности определяются факторами

двух

различных поряд-

ков:

лингвистическими (шире — этническими) и социальными.

В системе имен собственных антропонимы, или личные име-

на,

социальны в наибольшей степени.

Однако социальная обусловленность и социальная зна-

чимость антропонимов, равно как и их происхождение и ис-

17*

259