Кортунов С.В. Национальная идентичность: Постижение смысла
Подождите немного. Документ загружается.
411
На пути к постэкономической цивилизации
В результате всех указанных изменений человеческая деятельность
утрачивает специфически трудовые мотивы и перерождается в тот син
тетический тип активности, который можно определить как творчество.
Творчество кардинально отличается от труда.
Вопервых, мотивы деятельности перестают быть напрямую зави
симыми от внешних материальных обстоятельств и приобретают серь
езную индивидуальную специфику.
Вовторых, целью деятельности становится не некий продукт как
материальный объект, а человек, сам активный субъект. Материальное
благо, даже если оно и произведено, — это скорее побочное следствие,
нежели цель творческого процесса.
Втретьих, результат творческой деятельности невоспроизводим —
прежде всего потому, что таковой состоит непосредственно в развитии
личности творца, а деятельность, направленная на самосовершенство
вание, носит сугубо индивидуальные черты, которые не могут быть ско
пированы и воспроизведены.
Вчетвертых, продукт, выступающий целью творчества, не отчуж
даем, ибо приобретенные человеком в его процессе моральное удовлет
ворение или новые способности не могут быть у него отняты; между
тем отчуждаемым, хотя и невоспроизводимым, остается материальный
или нематериальный продукт, который может быть создан в итоге твор
чества. При этом последнее не нацелено на достижение конечного ре
зультата столь однозначно и жестко, как труд; в силу этого и окружаю
щий мир не воспринимается творящей личностью как нечто чуждое.
Существовавшее ранее субъективное противостояние личности и при
роды во многом преодолевается.
В качестве провозвестника экспансии творческой деятельности сле
дует рассматривать, пусть и весьма условно, существенное расширение
сферы «непроизводственных» услуг, понимаемой как антипод матери
ального производства. Речь идет об услугах, реализовать которые не
возможно без активного участия не только тех, кто их оказывает, но и
тех, кто ими пользуется. Эта «непроизводственная услуга», или «human
service», как называет ее Д. Белл, и есть то экономическое явление со
временного общества, развитие которого наиболее полно по сравнению
с другими объективными, отражаемыми статистикой процессами сви
детельствует как о присутствии творческой деятельности в нынешних
хозяйственных системах, так и о степени этого присутствия.
К данным отраслям можно отнести всю сферу образования, культу
ру в целом, отрасли так называемых социальных услуг, а также здраво
охранение. Деятельность в этих сферах сопряжена с человеком как ак
412
Глава 8. Модернизационный проект
тивным субъектом. Оказание соответствующих услуг здесь не имеет
смысла без энергичных усилий этого субъекта, направленных на потреб
ление услуги. Деятельность, носящая субъектсубъектный характер,
далеко не одинаково воздействует на различных людей, и ее продукт,
состоящий в совершенствовании личности или способностей человека,
сугубо индивидуален и невоспроизводим. В каждом конкретном случае
данная деятельность не имеет некоего шаблона, по которому она долж
на осуществляться, ее результат не зависит напрямую от объема затра
ченных усилий и рабочего времени; однозначная связь, свойственная
эпохе экономической общественной формации, здесь отсутствует.
Более того, в этой сфере деятельности начинают возникать черты,
весьма схожие с чертами творчества. С одной стороны, ценность оказы
ваемых и получаемых услуг всецело субъективна — в той же мере, в ка
кой невоспрозводима и сама услуга. В итоге субъектсубъектного взаи
модействия удовлетворяются не только запросы потребителя. С другой
стороны, в отличие от производства материальных благ выполнение та
кого рода услуг не связано с отчуждением благ от производителя в пользу
потребителя: человек, создающий информационные блага или занятый
в сфере образования, не сокращает объем информации, которой распо
лагает, при передаче ее другим людям. Таким образом, продукты подоб
ной деятельности не только невоспроизводимы, но и в значительной
степени неотчуждаемы. Такая деятельность уже не может выступать как
извне диктуемая целесообразность. В ее структуре во многом преодоле
но присутствовавшее ранее отчуждение, и она вполне может рассмат
риваться как деятельность преимущественно творческого типа.
Третья фундаментальная черта постэкономического состояния —
преодоление эксплуатации. Отчужденный характер труда обусловлен
не столько его связью с системой частнособственнических отношений,
сколько самим внешним характером побудительного мотива деятель
ности, которым характеризуется труд. Поэтому изъятие продукта дея
тельности само по себе не является эксплуатацией. Эксплуатацией ста
новится только отчуждение результата такой деятельности работника,
при которой работник считает данный результат целью этой деятельно
сти. Труд обусловлен внешним побудительным мотивом деятельности
и направлен на освобождение человека от давления на него внешней
материальной необходимости. Поэтому изъятие продукта труда у тру
дящегося субъекта в любых обстоятельствах — как при азиатском спо
собе производства, так и в условиях социализма — субъективно воспри
нимается им как эксплуатация, как угнетение, как прецедент социальной
несправедливости.
413
На пути к постэкономической цивилизации
С экспансией творческой деятельности интересы сначала отдель
ных индивидов, а затем и значительной части членов общества как бы
выпадают из той плоскости традиционных материальных интересов, в
которой находились все стремления людей экономической эпохи. В этом
случае удовлетворение экономических интересов одних людей за счет
присвоения продуктов творчества других не воспринимается и не мо
жет быть воспринято этими последними как эксплуатация, так как не
возникает конфликта между удовлетворением материальных потребно
стей «эксплуататоров» и осуществлением целей, которые ставят перед
собой «эксплуатируемые». Более того, с того момента, как возникают
индивидуальные интересы, не связывающие деятельность отдельных
субъектов с ее материальными результатами, изменяется и система ори
ентиров во всем обществе, так как результирующий интерес социума,
пусть медленно и очень нерешительно, с непреодолимой силой смеща
ется в сторону от традиционной экономической плоскости, что демон
стрирует постепенное нарастание постэкономических тенденций.
По мнению В. Иноземцева, открытые К. Марксом закономерности
стоимостного обмена, феномен эксплуатации имеют благодатную по
чву лишь в условиях массового производства человека, в условиях не
индивидуализированного сознания и устраняются вместе с преодоле
нием в индивидуальном сознании целей обретения материального
благосостояния, неизбежным атрибутом системы которых этот массо
вый человек является.
Это означает, что в обществах, достигших постиндустриальной ста
дии развития, произошли гигантские сдвиги. Основой эволюции та
ких обществ становится преодоление системы экономических отно
шений, базирующейся на трудовой деятельности, стоимостном
характере обмена ее результатами и эксплуатации человека человеком.
Все эти признаки конституируют историческую эпоху, названную ос
новоположниками марксизма экономической общественной формаци
ей. Их отрицание, напротив, знаменует наступление новой эры, кото
рую можно определить в качестве формации постэкономической. Это
состояние общества не тождественно ни новой фазе капитализма, ни
ступени развития социалистического общества; оно неопределимо на
сегодняшний день в категориях традиционной политической эконо
мии, однако наблюдаемый в последние десятилетия переход является
величайшей социальной революцией, которую когдалибо пережива
ло человечество
7
.
414
Глава 8. Модернизационный проект
Примечания
1
Ясин Е., Яковлев А. Конкурентоспособность и модернизация российской экономи
ки. М., 2004. С. 6–7.
2
Подробнее об этом см.: Ясин Е., Яковлев А. Конкурентоспособность и модернизация
российской экономики. М., 2004.
3
CIA World Factbook, 2008.
4
См.: Ясин Е., Яковлев А. Конкурентоспособность и модернизация российской эконо
мики. М., 2004.
5
Кочетов Э. Глобалистика как геоэкономика, как реальность, как мироздание. М.,
2001. С. 133–238, 313–246.
6
Там же. С. 347–378, 423–534.
7
Иноземцев В. На пути к постэкономической цивилизации. М., 1998.
415
Глава
ИДЕНТИЧНОСТЬ
И ПРАВОПРЕЕМСТВО
1991 год: отказ от исторической преемственности
После окончания холодной войны в конце 1980х — начале 1990х го
дов советское, а затем и российское руководство не сумело обеспечить
преемственность геополитических интересов России и тем самым спро
воцировало невиданное геополитическое наступление США, предпри
нятое ими после того, как холодная война была объявлена достоянием
прошлого. «Распустив» при попустительстве союзной элиты без всяко
го давления извне СССР (т.е. Большую Россию
1
), РСФСР резко пре
рвала преемственность геополитических интересов и СССР, и Российс
кой империи.
В 1991 г. после поражения ГКЧП Б. Ельцин должен был либо на
значить дату внеочередных выборов Президента СССР и выставить
свою кандидатуру, либо объявить РСФСР правопреемницей подлин
ной, исторической России, что предполагало начало переговоров о ци
вилизованном разделе СССР. Нет сомнений в том, что он не проиграл
бы ни в том, ни в другом случае. К тому времени и вся власть не только
в РСФСР, но и в СССР была сосредоточена в его руках, и симпатии
народа были на его стороне. Но он не сделал ни того, ни другого. Тем
самым он полностью лишил в глазах окружающего мира всякой леги
тимности претензии новой России на внешнее влияние и зоны жизнен
но важных интересов, которые у нее как у государства, публично объя
вившего себя великой державой, неизбежно возникали. Надо ли
удивляться, что запоздалые заявления МИДа РФ в 1993–1994 гг. о том,
что Россия считает такими зонами всю территорию СНГ, были всеми
квалифицированы как «имперские амбиции».
Несправедливый раздел СССР, при котором историческая Россия
(см. Приложение 6) потеряла свои исконные территории, равно как и
последующая сдача ее геополитических позиций, произошли при попу
стительстве и поражении выросших из советской элиты (а точнее —
9
416
Глава 9. Идентичность и правопреемство
денационализированной русской элиты) демократических сил, начав
ших преобразования, но сдавших затем страну российским псевдоде
мократам, таким же, как и они, лишенным чувства здорового русского
национального самосознания.
Для того чтобы в конце 1980х годов состоялся цивилизованный
раздел СССР, были обязательны учет воли народов, уважение их доб
ровольного выбора, переговорный процесс, принимающий во внимание,
какой народ в каких границах вошел в состав России и в каких грани
цах он провозглашает свое самоопределение. Беловежские соглашения
были заключены наспех и не определили права и гарантии безопасно
сти России как продолжательницы Советского Союза, судьбу народов,
его населяющих, игнорировали интересы русских, безвозмездно вложив
ших свой труд в индустриализацию всей страны. Беловежские согла
шения усилили катастрофические последствия распада коммунистиче
ского государства, поставили народы бывшего СССР на путь
бесконечных распрей и военных конфликтов.
Прошедшие двадцать лет показали, что тогдашние руководители
Российской Федерации проявили поразительную беспечность с приня
тием условий, вернее, отсутствием какихлибо серьезных условий при
подписании соглашений о ликвидации СССР, наивно надеясь на некую
«самоинтеграцию» в рамках СНГ после ухода М. С. Горбачева. Опро
метчивым и преступным было однобокое применение принципа терри
ториальной целостности и нерушимости границ по отношению к са
мопровозглашенным государствам без соответствующих переговоров по
проблемам спорных территорий и границ. Раздел СССР, проведенный
вопреки воле миллионов людей, не может быть признан окончатель
ным и исторически справедливым.
На первый взгляд кажется, что сокращение территории России в
результате государственного распада СССР не имеет большого значе
ния, ведь Россия остается еще огромной страной. Но это не совсем так.
Пространство продолжает играть свою роль, в том числе и в качестве
параметра, определяющего влияние государства на мировую политику.
Пространство, территория определяют границы государства, а следова
тельно, и пределы распространения культуры, традиций, национально
го образа жизни. Они влияют на состояние экономики и международ
ных отношений. Территория — это символ жизненных интересов,
жизненное пространство этноса, гарантия его выживания, роли и места
в сообществе других этносов. Поэтому территориальные споры и вызы
вают самые жестокие конфликты и войны. Территория — это необходи
мая часть национального самосознания и необходимое условие форми
рования или лечения национального самосознания.
417
1991 год: отказ от исторической преемственности
Конец ХХ — начало XXI в. подтвердили, что старые геополитичес
кие истины не ушли в прошлое и сохраняют свое значение. Один из
важнейших постулатов геополитики состоит в том, то географическое
пространство является не просто территорией государства и одним из
атрибутов его силы; пространство само есть политическая сила. Конеч
но, развитие во второй половине ХХ в. мировых телекоммуникацион
ных систем, новых средств транспорта, информационных технологий,
экономических и финансовых форм взаимодействия во многом снизи
ло значение геополитического пространства. Но оно, несомненно, про
должает играть свою роль, в том числе и в качестве параметра, опреде
ляющего статус великой державы в мировой политике.
В современном мире геополитика — это одно из немногих устойчи
вых понятий, которые следует учитывать при определении национальных
интересов. Что, собственно, можно противопоставить геополитике? Лишь
идеологические либо идейнонравственные и эмоциональные факторы,
наивную веру в то, что «народы, распри позабыв, в единую семью со
единятся». Но эти представления, как показывает исторический опыт,
являются несостоятельными. Пять лет реализации внешней политики
Андрея Козырева (1991–1995) лишний раз подтвердили, что если госу
дарства в своих отношениях с внешним миром отдают приоритет лишь
моральным категориям, то рано или поздно они терпят поражение и
попадают в зависимость от более сильных держав. Величайшей ошиб
кой некоторых деятелей, свидетельствующей об их дилетантизме в воп
росах политики, является наивная вера, будто хорошие отношения меж
ду государствами складываются благодаря взаимным «дружеским»
чувствам их лидеров или народов. Можно, конечно, в упоении властью
пройти мимо геополитических реалий, но сами они мимо политики не
пройдут. Они с неотвратимостью будут мстить тем, кто по невежеству
или предумышленно отмахивается от них.
Как известно, в конце 1980х — начале 1990х годов руководство быв
шего СССР, а затем и Российской Федерации пыталось предложить
миру новую, «бесполярную» концепцию геополитики, основанную на
всеобщей гармонии и сотрудничестве. Однако отказ России от идеи ис
торической преемственности и, следовательно, от исторических и пос
левоенных основ своей внешней политики, от традиционных сфер вли
яния, провозглашение концепции «единого мира» на основе
«общечеловеческих ценностей» нашли весьма прагматический ответ
западных государств,
которые своими действиями в конце XX — начале
XXI в. показали, сколь серьезно они относятся к геополитике
2
. Они не
медленно заполнили образовавшийся в результате слабости России гео
политический «вакуум» в Центральной и Восточной Европе.
418
Глава 9. Идентичность и правопреемство
События этих лет подтвердили и другой урок всей долгой и крова
вой истории международных отношений: если сила одного субъекта гео
политики не сбалансирована силой других субъектов, то вся система
отношений дезорганизуется и движется в направлении хаоса, конфлик
тов и войн. Концепция С. Хантингтона, как известно, этот урок отрица
ет: он полагает, что «по мере формирования нового мирового порядка
принадлежность к одной цивилизации придет на смену традиционным
соображениям поддержания баланса сил в качестве основного принци
па сотрудничества». С. Хантингтон торопится отказаться от идеи «ба
ланса сил» в геополитике, ему хочется верить, что Запад навсегда со
хранит свое лидерство в международных отношениях. Опасная
поспешность — сбрасывать со счетов опыт мировой цивилизации. Се
годня, как и столетие назад, международная безопасность заключается
не в доминировании одной сверхдержавы, пусть и сопровождаемой дек
ларациями о защите демократии и свободы, а в сбалансированной силе
взаимодействия основных субъектов геополитики.
После распада Большой России стремление различных государств
реализовать свои корыстные интересы способно вызвать настоящую
лавину геополитических и геостратегических изменений, которая мо
жет стать неуправляемой. Причем дело не закончится переформатиро
ванием постсоветского пространства. Цепная реакция грозит распрост
раниться на весь земной шар. Тогда может начаться повсеместный
территориальный передел мира, его ресурсов и стратегических рубежей.
Как убедительно показали события начала ХХI в., США, оставшись
единственной сверхдержавой, в одиночку не справляются с этим гло
бальным вызовом.
Конечно, сейчас геополитическая и геостратегическая ситуация
складывается для России неблагоприятно. Однако несмотря на острый
экономический и политический кризис, развал существовавших на по
стсоветском пространстве хозяйственных связей, Россия производит,
как минимум, две трети валового национального продукта бывшего
СССР, а по военной мощи, прежде всего ракетноядерному потенциалу,
сохраняет пока место второй «сверхдержавы» в мире. Уже два этих фак
тора показывают, что внутренние процессы в России не могут не оказы
вать серьезного влияния на геополитическую, геостратегическую и гео
экономическую обстановку в мире. По сути, своей внутренней
политикой (не говоря уже о внешней) — к каким бы результатам она ни
вела — Россия формирует важный вектор развития этой обстановки.
Какие бы сдвиги ни происходили в ее внутреннем и международном
положении, Россия остается прочно встроенной в глобальную между
народную систему как одна из крупнейших держав Евразии и мира, рас
419
Российская политическая элита: болезнь дерусификации
полагающая к тому же внушительным ядерным арсеналом. Без учета
весомого российского фактора невозможно построить никакую модель
стабильного миропорядка. Поэтому любой анализ развития геострате
гической и геополитической ситуации в целом без учета динамики по
ложения дел в самой России объективно может носить лишь ограни
ченный характер.
У России в силу этого и сегодня есть исторический шанс использо
вать свое уникальное геополитическое и геостратегическое положение.
На своем гигантском евразийском пространстве Россия граничит со
всеми основными цивилизациями планеты: римскокатолической на
Западе, исламским миром на Юге и конфуцианской китайской цивили
зацией на Востоке. При правильном выборе стратегии развития и про
ведении соответствующей внешней политики Россия может сыграть
роль необходимого «межцивилизационного звена» и стабилизатора си
туации на региональном и глобальном уровнях.
В начале XXI в. геополитическая и геостратегическая роль России
заключается главным образом в сдерживании евразийского Юга в са
мом широком смысле. При этом ярко выраженная роль России как
сильной азиатской и тихоокеанской державы только и придаст ей силу
в европейских делах. И наоборот, сильная традиционная европейская
политика позволит ей сохранить престиж в отношениях с главными
партнерами в Азии — Китаем, Индией, Японией, двумя Кореями, Мон
голией и другими странами АТР. Сохранение исконной геополитичес
кой и геостратегической роли России как мирового цивилизационно
го и силового «балансира» является одним из главных средств
предотвращения сползания Европы, да и мира в целом к геополити
ческому хаосу. Для этого нельзя допустить ослабления России, иначе
она сама окажется в состоянии дисбаланса и хаоса. Вот почему основ
ные промышленно развитые страны Европы и Азии, а также США на
самом деле должны быть кровно заинтересованы не только в том, что
бы сохранить и укрепить территориальную целостность и единство
России, но и в возрождении сильной России, способной проводить в
сотрудничестве с ними влиятельную как европейскую, так и азиатс
кую политику.
Российская политическая элита:
болезнь дерусификации
За все промахи и ошибки позднего СССР, его распад и невиданное в
истории геополитическое отступление несет ответственность советская
элита. Почему же российская политическая элита, сменившая советс
кую, не последовала примеру немецкой, которая никогда — даже в ус
420
Глава 9. Идентичность и правопреемство
ловиях полного разгрома — не признавала справедливость отторжения
от исторической Германии ГДР и добилась в конечном счете мирного
воссоединения расчлененной нации?
Ответ на этот вопрос следует искать в ее происхождении. Крах ком
мунистической империи привел к острому идейному кризису, вылив
шемуся в кризис российской государственности, именно потому, что
советская элита (т.е. российская советизированная элита) была начис
то лишена национального самосознания. Эта элита, десятилетиями изо
лированная от мира, толком не знавшая и не понимавшая его, взяла на
вооружение псевдолиберальные и псевдодемократические принципы и
ценности. Вместо того чтобы воссоздавать российское государство, она
увлеклась далекими от реальностей современного мира идеями «демок
ратического братства и солидарности», «мирового цивилизованного
сообщества», что было сродни пролетарскому интернационализму ком
мунистов. Национальные интересы России, необходимость отстаивания
в мире своих экономических и политических позиций оказались на пе
риферии формационного преобразования страны.
Словарь С. И. Ожегова определяет понятие «элита» как «лучшие рас
тения, семена или животные, по своим качествам наиболее пригодные для
разведения, воспроизводства». Применительно к человеческому обществу
эта формула выглядит, разумеется, упрощением. Однако не меньшим уп
рощением является определение элиты в философских энциклопедиях
как «важного, привилегированного слоя или слоев, осуществляющих фун
кции управления, развития науки и искусства». В последнем случае мы
имеем дело с обывательским (хотя и общепринятым) определением эли
ты, тогда как это понятие является системным, междисциплинарным, ме
тафизическим и даже в известной степени мистическим.
Понятие «элита» ни в коем случае не тождественно понятию
«власть». Это не правящий класс, не властвующий истеблишмент и не
«номенклатура». Такая «элита» по существу является псевдоэлитой, ибо
она, вопервых, всегда экстравертна (ее сознание формируется отчуж
денной от нее актуальной внешней средой) и, вовторых, в принципе
неорганична, нецелостна, что находит выражение и в семантических
рядах языка (говорят, например, о научной, художественной, военной,
экономической, политической элитах).
По меткому рассуждению философа Ш. Султанова, такая квазиэлита
обладает некоторыми внешними, формальными признаками реальной
элиты. Но, будучи частным явлением, она никогда не несет ответствен
ности за все органичное общество, которое нередко пытается представ
лять. Реальная элита связана прежде всего с такими феноменами, как
Традиция, Время и Пространство. Она является воплощением высшей,