Коэн Д.Л., Арато Э. Гражданское общество и политическая теория

Подождите немного. Документ загружается.

700

ГЛА

А 10

сфер гражданского общества. Это парадигмальный пример дуалистичес

кой логики феминистского движения.

Граанское общество и дуалистическая политика:

теоретическое рез

ме

Мы доказали, что представление релевантных измерений жизненного

мира в категории гражданского общества позволяет выявить смысл

двойной политической задачи новых социальных движений: приобрете

ния влияния на политическое сообщество со стороны общественности,

ассоциаций и организаций и институционализации их завоеваний (но

вой идентичности, автономных эгалитарных форм ассоциации, демо

кратизированных институтов) в рамках жизненного мира. Именно в

этих терминах и пытались мы объяснить дуалистическую организацион

ную логику новых движений.

Имеется, однако, и другая возможная интерпретация дуалистической

логики современных нам коллективных действий. Можно попытаться

дать описание их в терминах стадийной модели (или модели жизненно

го цикла), в соответствии с которой все социальные движения развива

ются от форм неинституциональных действий массового протеста к ин

ституциональным, обычным группам интересов или партийной полити

Ke142. Та кие движения начинаются в форме широких, но либерально

организованных сетей местных ассоциаций и низовых групп, с мини

мальными различиями между «лидерами» И последователями, членами и

нечленами. На этой начальной стадии коллективные акторы выдвигают

нечеткие, ценностно осмысленные, не подлежащие переговорному тор

гу требования, которые находят выражение в массовых действиях проте

ста. Этот тип коллективных действий присущ процессу формирования

идентичности новых коллективных акторов. Первая задача новых дви

жений состоит в том, чтобы сформировать сам субъект, который и дол

жен стать коллективным актором и который будет участвовать в полити

ческих переговорах и обменах, а затем станет тем субъектом, на долю ко

торого выпадают все выгоды и потери. «Есть такая категория действий

(наблюдаемых в социальных конфликтах), которые могут быть поняты

только В том случае, если ставить вопрос не о том, какую выгоду или по

тери они принесут акторам, а о том, сформируют ли они солидарность

или нет. Это действия, знаменующие собой процесс формирования

идентичности»143.

Таким образом, в период становления социальных

движений экспрессивные действия и прямое участие соответствуют цели

формулирования новой коллективной идентичности, а политика влия

ния нацелена на публичную сферу с целью признания ею нового коллек

тивного актора.

СОЦИАЛ

ЬНЫЕ Д

ВИЖЕНИ



СКОЕ ОБЩЕСТВО

701

Вторая стадия деятельности социальных движений связана с ругини

зацией, включением и, наконец, и нституционализацией 144. Как только

новый коллективный актор добивается успеха в формировании идентич

ности и завоевании политического признания, действия изменяются и

из экспрессивных становятся инструментальноjстратегическими. Либе

рально сформированные структуры заменяются формальной организа

цией, появляются роли рядовых членов и лидеров, а прямые формы уча

стия заменяются представительством. Логика коллективных действий на

этой стадии структурируется стратегией борьбы за включение в полити

ку. В случае успеха политические аутсайдеры становятся

«своими»

В рам

ках данного государственного устройства. Изменения в рациональности

коллективных действий от экспрессивных к инструментальным, а также

изменения в организационной структуре от неформальной к формаль

ной понимаются как процесс обучения, предполагающий рационально

целесообразную адаптацию к политическим структурам. Полная инсти

туционализация повлекла бы за собой признание представленной новы

ми политическими «инсайдерами» (демобилизованной) группы как ле

гитимного представителя нового интереса, чьи требования становятся

предметом переговоров и политического обмена. Успех связан с включе

нием

«представителей»

В нормальную политику, включающую конку

ренцию между партиями, участие в выборах, представительство в парла

менте, формирование лобби или групп интересов и в конечном счете

занятие постов в правительствеl45.

Стадийная теория объясняет дуалистическую логику политики соци

альных движений в терминах линейной модели развития. Более того,

она, как представляется, обеспечивает убедительный ответ на дилемму

Михельса, перед которой в какой-то момент оказываются, кажется, все

движения, - речь идет об опасении, что любой шаг к формальной орга

низации, включению и институционализации подорвет цели движения и

будет угрожать продолжению коллективного действия именно как дви

жения. В той степени, в какой эти процессы связаны с кооптацией новых

членов, дерадикализацией, профессионализацией, бюрократизацией и

централизацией, «успех», формулируемый в терминах институционально

го вючения, сигнализирует о конце движения и растворении его целей

(знаменитый «железный закон

олигархии»).

Поскольку в своей первона

чальной форме эта дилемма логически следовала из революционной ри

торики рабочего движения (которая впоследствии была отброшена), те

оретики жизненного цикла могут отклонить ее как утопическую, нереа

листичную или опасную. Когда такие опасения формулируются сегодня

фундаменталистами, в отсутствие каких-либо требований об участии в

революционной политике, их можно обвинить в нежелании или неспо

собности учиться. Короче говоря, если нормальная траектория коек-

702

ГА 10

тивного действия состоит в переходе от экспрессивных действий к инст

рументальным, в адаптации к ограичениям политической системы, а

также во включении в политическую систему и инициированных «ин

сайдерами»

реформах, то дилемма Михельса исчезает.

Хотя стадийная модель определенно фиксирует важные аспекты ди

намики развития социальных движений, она неспособна объяснить те

особенности новых движений, которые мы считаем наиболее сущест

венными. Ведь наше краткое обсуждение траектории развития феми

нистского движения в ерике противоречит многим из предпосьmок

этой теории. С самого своего зарождения это движение имело дуалисти

ческую организационную логику. Хотя формализация и институциона

лизация и имели место, они не исключили и не подменили ни массовые

коллективные действия, ни низовые ассоциации, ни автономные орга

низации самообразования, ни ориентированную на формирование

идентичности политику14

. Вместо подчинения логике линейной модели

развития, феминистское движение, в зависимости от доступных полити

ческих возможностей и актуальных проблем, тактически колебалось

между массовыми действиями и политическим давлением.

Накопление опыта активистами движения также не повлекло за со

бой однонаправленного изменения от экспрессивной к инструменталь

ной рациональности. Наше обсуждение организационного развития это

го движения показывает, что обучение происходило с обеих сторон и в

обоих направлениях - политические

«инсайдеры»

переняли проблемы и

методы низовых активистов, в то время как многие активисты присоеди

нились к формальным организациям. Это говорит не о том, что две сто

роны этого движения слились в одну, а скорее о том, что разделение «тру

да»

между двумя сегментами этого движения со временем меняется.

Наконец, совершенно ошибочным оказывается представление о том,

будто целью феминистского движения является прежде всего политиче

ская система (и через нее экономика) и будто успех может рассматри

ваться в терминах включения, реформы сверху или выгод. Хорошим

контрпримером служит все та же борьба вокруг абортов. Для того чтобы

достичь крупных изменений в законодательстве о праве на аборт, оказа

лось необходимым задействовать заинтересованные организации, атако

вавшие суды (в Соединенных Штатах), а тае политические партии и

парламенты (в Европе). Но суть проблемы (как это осознали и сторонни

ки и вновь мобилизованные противники права на аборт) составляет сам

BЫ�OB традиционалистским определениям роли, места и идентичности

женщины. В действительности попытки изменить нормы, роли и иден

тичности женщин в публичной и частной сферах гражданского общест

ва вызвали гораздо более сильное сопротивление (и даже контрдвиже

ния), чем требования формального равенства на рабочих местах или

СОЦИ

ЬНЫЕ

ВИЖЕНИ

СК

ОЕ ОБЩЕС

703

включения женщин в политическую публичную сферу. Именно с этой

точки зрения следует оценивать успехи движения за право на жизнь в де

ле мобилизации поддержки общества и дискредитации прав на аборт

(вместе с неудачей утвердить поправку к Конституции США о равных

правах)147. Та ким образом, реформа законодательства и в

лючение в по

литическую систему едва ли достаточны для того, чтобы определить или

гарантировать успех. В программе дня остаются политика идентифика

ции и мобилизация на низовом YPoBHe148.

Благодаря стадийной модели, было привлечено внимание к тому фак

, что мишенью социальных движений являются и гражданское, и поли

тическое общества. Данная модель, однако, вводит в заблуждение, когда

представляет эти ориентации в терминах

«и/или»

и описывает нормаль

ную траекторию коллективного действия как линейное движение от граж

данского к политическому обществу. В связи с этой моделью возникают

две основные проблемы. Во-первых, она оперирует чрезмерно упрощен

ной концепцией обучения. Предполагается, что коллективные акторы

способны научаться только в познавательно-инструментал ьном плане.

Другими словами, их обучение определяется как постепенное признание

того, что ориентированная на идентификацию символическая политика

не может помочь им достичь своих целей и результатом этого обучения

является переход к дисциплинированной, иерархической организации и

инструментально-стратегической модели действия. Эта точка зрения

(типичная для политических партий) имеет тенденцию игнорировать

важность поддержания идентичности и солидарности даже для стратеги

ческих действий большой продолжительности. Она свидетельствует не

только о неучете факта укорененности акторов политического сообщест

ва в гражданском обществе, но также и о наличии представления, будто

социальные движения не могут одновременно концентрироваться на

стратегических требованиях и формировании идентичности. Этот подход

основан на молчаливом допущении, что идентичности не могут стать

более рациональными. Следовательно, формирование идентичности не

может выйти на уровень рефлексии, предполагающий напряженность

между идентичностью и стратегией. История движений, которые созна

тельно объединили политику идентификации и стратегию, отвергается

из-за убеждения в том, что в итоге такие комбинации не могут добиться

и не добьются «успеха».

В противовес этому представлению, мы полагаем, что эмпирические

свидетельства относительно движений и в прошлом, и в настоящее вре

мя не ведут к столь однозначным выводам и что критерий успеха в дан

ной области должен быть пересмотрен. Например, успехи и постоянство

рабочих движений были достигнуты отчасти благодаря их способности

объединить культурные и политические задачи149. Новизна новых дви-

704

ГЛА

А 10

жений в этом смысле заключается не столько в их дуализме, сколько в их

более решительной тематизации указанного дуализма. Та ким образом,

их отказ инструментализировать культурную политику и формирование

идентичности ради узко задуманного политического успеха не должен

рассматриваться просто как фундаменталистское нежелание учиться.

Скорее исследователь может интерпретировать сопротивление «самора

ционализации» со стороны многих нынешних коллективных акторов

как резул ьтат понимания того, что масштаб проблем, специфичных для

сегодняшнего гражданского общества, таков, что они не могут быть ре

шены с помощью «нормальных» политических средств. Если конвенци

ональные инструменты правительственного вмешательства не годятся

для решения проблем, возникающих в таких областях, как гендерные и

семейные отношения, социализация, методы образования и биотехно

логия, то автономные коллективные действия, фокусирующиеся на раз

витии сознания, самообразовании и укреплении местной власти, в ко

нечном счете упираются в обучение. В сферах, где решение социальных

проблем предполагает изменение идентичности, традиционных смыс

лов, институционализированных норм, определяемого стилем жизни ха

рактера потребления, а тае методов социализации, требуется обучение

в морально-практическом плане. Здесь и находит должное применение

саморефлексивная политика ентификацииl5О.

Вторая ошибка имеет отношение к определенной бедности существу

ющих в политике представлений о модели. Стадийная модель обогащает

политику включения и реформы, сформулированную в соответствии с

перспективой мобилизации ресурсов (пусть даже в качестве переходной

стадии) политикой идентификации. Если двумя главными территориями

для политики движений являются гражданское и политическое общества,

то политика идентификации и политика вючения в этом смысле им

аналогична, поскольку она описывает появление акторов в каждой из

этих сфер. Политика идентификации порождает акторов гражданского

общества; политика включения, после необходимых преобразований в

плане организованности и ориентации этих акторов, делает из них членов

политического сообщества. Политика реформы, наконец, связывает

стратегическую деятельность политических организаций и партий с вы

работкой государственной политики. Чего здесь не хватает, так это кон

цепции отношения между коллективными акторами в гражданском

обществе и в политическом сообществе. Отсутствие данной кою\епции

связано с тем, что в стадийной модели первое решительно исчезает при

появлении второго. Предполагается, что гражданское общество, в отли

чие от политического, может действовать только внутри себя самого. Идя

вслед за элитной теорией демократии, стадийная модель, таким образом,

разрывает связь между гражданским и политическим обществом, между

СОЦИ

АЛ

ЬНЫ

ВИЖЕНИЯ И



СКОЕ ОБЩЕСТВО

705

гражданскими и политическими акторами. Для политики влияния кол

лективных акторов в гражданском обществе, нацеленной на акторов в по

литическом сообществе, в этом случае просто не остается места. Но точно

так же, как политическое сообщество способно к воздействию на госу

дарственную администрацию, акторы гражданского общест,nа способны

влиять на сегодняшний дискурс и на акторов политического сообщества.

Эта политика влияния, по части которой имеется много эмпирических

свидетельств (как мы показали в случае с движением женщин), является

ключевым элементом, отсутствующим в большинстве парадигм, исполь

зуемых сегодня для изучения социальных движений.

Памятуя об этой концепции, мы можем повторно рассмотреть дилем

му Михельса, превратив стадийную модель в положительную парадигму

этой дилеммы. Для нас бесследное преобразование движений в бюро

кратические политические партии или лобби остается пусть негативной,

по преодолимой моделью. Мы признаем, что как только начинают пы

таться непосредственно воздействовать на подсистемы государственно

го механизма, они приобретают тенденцию к воспроизводству таких ор

ганизационных структур, характер которых определяют власть и деньги.

Мы полагаем, что [изначальная] форма движения не способна сохра

ниться в условиях выхода за пределы жизненного мира. Движения

способны оказывать воздействие только на те структуры, которые коор

динируются посредством нормативной и коммуникативной интерак

ции - в противном случае они скатываются на путь самоинструмента

лизации. Здесь различие «система/жизненный мир» продолжает опреде

лять те границы, которые активисты движения, если они надеются быть

эффективными, не могут так просто проигнорировать.

Самобюрократизация не вытекает из политики влияния. Никакой

«железный закон олигархии» не приложим к деятельности движений,

нацеленных на промежуточные структуры политического сообщества

или на формы общественной сферы, которые существуют на этом уров

не. Наш ответ на дилемму Михельса состоит в указании на то, что в

гражданском и политическои обществах существует потенциальное и

фактическое дублирование акторов, а также возможность установления

меу ними отношений нового типа. Мы признаем наличие напряжен

ных отношений между низовыми ассоциациями в жизненном мире, на

целенными на гражданское общество, и организациями, способными

стратегически воздействовать на государственные и экономические сис

темы, но только ценой бюрократизации (проникновение при помощи

рычагов власти). Тем не менее мы верим, что более высокий уровень

саморефлексии, уходящей корнями в диалог меу теорией и ее адреса

тами внутри движения, содержит возможность ослабления этих антаго

низмов. Программа самоограничивающейся радикальной демократии

23. Заказ  832.

706

ГЛАВА 10

требует критического анализа демократического фундаментализма, ти

пичного для коллективных акторов, действующих в гражданском обще

стве, и критического анализа демократического элитизма, типичного

для акторов, действующих в политическом сообществе. Однако эта тео

ретическая критика окажется бесплодной, если гражданские акторы не

отдадут предпочтение политике, способной влиять на политических ак

торов, вместо того чтобы склоняться к другой стороне фундаментализма,

Т. е. к пассивности.

Наконец, наша дуалистическая концепция предлагает и критерий ус

пеха для движений, отличный от критериев как фундаменталистов две

ния, так и политических профессионалов. Мы считаем крайне желатель

ным появление саморефлексивных и самоограничивающихся акторов,

способных влиять на политическое обсение - таких, как политичес

кие партии, поерживающие высокую степень открытости гражданско

му обществу без утраты способности к эффективным стратегическим

действиям. Это во многом автоматически следует из наших аргументов.

Но понятия успеха в гражданском и политическом обществах не должны

совпадать. В политическом обществе необходимым условием является

организационная самодостаточность; в граанском обществе это не так,

и излишнее внимание к этому моменту может само по себе привести к на

рушениям границ между системой и жизненным миром.

Успех социальных движений на уровне ажданского общества дол

жен мыслиться не в терминах достижения некоторых содержательных це

лей или ув ековечивания двения, а скорее в терминах демократизации

ценностей, норм и институтов, которые в конечном счете внедряются в

политическую культуру. Та кое развитие не может сделать данную органи

зацию или движение постоянными, но оно может сделать при сущую ему

форму нормальным компонентом самодемократизирующихся граждан

ских обществ. Например, если отчасти успех двений состоит в инсти

туционализации прав, то исчезновение какого-то из социальных движе

ний - будь то вследствие его организационного преобразования или

поглощения его недавно созданными культурными идентичностями - не

означает, что исчез сам контекст порождения и конституирования. Права,

которых добились двения, стабилизируют границы между жизненным

миром, государством и экономикой; но они тае являются отражением

вновь созданных коективных идентичностей и обеспечивают возмож

HocTь появления новых институциональных установлений, ассоциаций,

собраний и движений. Классические права, достигнутые демократичес

кими революциями и рабочими двениями, уже функционировали в

данном качестве, являя пример движению за граанские права и другим

движениям. Те оретикам еще предстоит сформулировать новые права,

соответствующие претензиям к государству и экономике со стороны со-

СОЦИ

ЛЬНЫЕ

ВИЖЕНИЯ



СКОЕ ОБЩЕСТВО

707

временных двений. Сегодня обе преобладающие модели прав - одна,

связанная с преимущественным положением прав собственности, а дру

гая, структурируемая вокруг модели гарантированных государством

льгот, - продемонстрировали собственную «теневую» cTopoHyl51. Те м не

менее институционализированные права являются и ВЫМИ точками

опоры, и катализаторами (именно из-за своих внутренних противоречий)

сегодняшней борьбы за права. Это особенно верно относительно иници

атив, которые «рефлексивно продолжают» программы демократической

революции и государства всеобщего благосостояния, выдвигая на почет

ное место права ассоциации и коммуникации.

Эта программа может быть завершена только на основе дуалистической

сатегии, в которой все политичесе линии - ентификаи, влияя,

вючения и реформы - рассматриваются как первостепенные. С точки

зрения теории гражданского общества центральной из них является поли

тика влияния, так как это единственное средство устранить присущий этим

движениям фундаментализм и блокировать путь политическому элитизму.

Без этого политика данского общества превращается в антиполитик

Та м образом, политика влияния заслуживает более тщательного анализа

с точ зрения политической теории; это задача гл . 11, посвященной граж

данскому неповиновению, одному из наиболее важных средств, с помощью

которых социальные двения мот надеяться повлиять на современное

общество.

Примечания

См: Jean L. Cohen, Rethinking So cia! Movemenfs, Berke!ey joua! 0/ Socio!o!ogy 28

(19

83): 97-113; Andrew Arato, lеап L. Cohen, Th e German Green Pa r, Dissent

(Summer 1984): 327-333; Andrew Arato, Jean L. Cohen, So cia! Movements, Civil

Socie and the РгоЫеm 0/ Sovereign, Praxis lnferпationa! 4 (October 1984): 266-283;

Jean L. Cohen, Strategy ог /dentity: Ne w Th eoretica! Paradigms and Contempory Socia!

vements, Socia! Research 52, по. 4 (Winter 1985): 663-716. Насчитывается мно

жество современных движений самых разных видов. Некоторые, типа движений

за

религиозные права или за «право на

жизнь»,

выступают во имя автономии

гражданского

общества, защищая в то же время традиционалистский жизнен

ный мир от его дальнейшей модернизации. Движения, вдохновленные неокон

сервативной идеологией, пытаются защитить экономику (права собственности)

от государственного вмешательства и эгалитарной реформы. И все еще сушест

вует рабочее движение. Фокус нашего внимания в этой главе, однако, приходит

ся исключительно на движения, ориентированные на дальнейшую демократиза

цию и модернизацию (в нормативном смысле) социальных, политических или

экономических институтов.

708

ГА 10

См.: Cohen, Slrale or ldenti; Bert Юапdегmапs, Sidney Тапоw, Mobilization

into Socia! Mo vements: Sy nlhesizing European and American Approaches, lnleationa!

Socia! Моуеmепl Research 1(1988): 1-38.

3 Cohen, Slralegy or ldenti, 667-668.

Ralph Н. Ти mег, ed., Robe Е. Park оп Socia! Cont! and Co llective Behavior:

Se!eclec! Рареп; (Chicago: University of Chicago Press, 1967); Herbert Вlиmег, Colleclive

Behavior в Alfred McClung Lee, ed., Ne w Оиtliпе o[ lhe Pncip!es о[ So cio!o (New York:

Bames & Noble, 1951) и Collective BehaviorB: J. В. Gittler, ed., Review о[ So cio!o: Ana!ysis

о[ а Decade (New York: Wile 1957); R. О. Ти гпег, L. М. Ki Шап , Collective Behavior

(Englewood Cliffs , NJ: Prentice-НаН, 1957). Резюме теорий коллеивного поведения

см.: Оагу  Магх, James L. Wo od, Slnds o[ eory and Research in Collective Behavior,

Аппиа! Review о[ Socio!o 1 (1

75): 368-428.

W. Kornhauser, e Po litics о[ Mass Society (New Yo rk: Free Press, 1959); Hannah

Arendt, Th e Origins о[ To lalitarianism (New Yo rk: Harcourt Вгасе Jovanovich, 1951);

Neil Smelser, Th e Th eory о[ Colleclive Behavior (New Yo rk: Free Press, 1962). За ис

кл ючением работы Арендт, которую мы обсуали в гл. 4, теории массового об

щества и массовых движений представляют собой синтез элитной и плюралист

ской теорий демократии. Из этих теорий следует, что демократия - это полити

ческая система, характеризующаяся свободными выборами, конкуренцией и

сменой и основанная на модели гражданского общества, характеризующегося

гражданской приватизацией плюс участием в политике активных меньшинств, а

именно групп интересов и политических партий. В соответствии с этими же тео

риями, «экстра-институциональные»

коллективные действия, вдохновляемые

сильными идеологическими убеждениями, представляются антидемократичес

кими и угрожающиму обшему согласию, которое лежит в основе институтов

гражданского общества. Другими словами, эти теории, как представляется, воз

вещают о наступлении «массового общества», которое предлагается понимать

как общество, создаваемое фашистскими и коммунистическими движениями.

По иронии судьбы концепция массового общества использовалась теоретиками

Франкфуртской школы Адорно, Хоркхаймером, Маркузе для анализа модели

гражданского общества, восхваляемого плюралистами (там, где оно нашло, как

представляется, наиболее совершенное воплощение - в Соединенных Штатах).

Имеется большой соблазн сделать заключение, что эти новейшие теоретики за

щищали более эгитарную и политически активную модель гражданского об

щества, чем школы элитистов-плюралистов или теоретики коллеивного пове

дения, но факт состоит в том, что их неомарксистская ориентация помешала им

развить адекватную теорию и гражданского общества, и социальных движений.

Обзор доказательств см. в: J. Craig Jenkins, Resource Mo bilization Th eory and the

Sludy o[ Socia! Mo vements, Аппиа! Review 0[ Sociolo 9 (1983): 527-553; Апthопу ОЬег

schall, So cial Conict and Social Movements (Englewood Cliffs , NJ: Prentice-Hall, 1973).

Мапсиг 0lson, e Logic o[ Collective Action (Cambridge: Harvard University Press,

1965); Jоhл D. McCarthy, Мауег N. Zald, Resource Mobilization and So cial Movemenls:

ЦЬ

ЫЕ



ИИЯ И

СКОЕ ОБЩЕС



709

А Pa rtial Th eory, American Joual о[ So ciology 82 (Мау 1977): 212-241; Charles lilly,

Louise lilly, Richard Ti lly, Th e Rebellious CenlUry: 10-1930 (Cambridge: Harvard

University Press, 1975); William Gamson, Th e Slrale о[ Social Pro lest (Homewood, IL:

Dorsey, 1975); Oberschall, Social Conflict and Social Movements; Sidney Тапоw,

Struling (о Re[orm: Social Mo vemenls and Po !icy Change during cle

[ Prolest, Westem

Societies Рарег no.15, СотеН University, 1983; В. Юапdегmапs, Н. Кriesl, S. Ta rrow,

From Structure (о Action: Comparing So cial Мо уеmепl Research across Cultures,

/n tealiona! So cia! Movement Research 1(1988).

Charles Perrow, Th e Sixties ObservedB: Мауег N. Zald, Jоhл D. McCarthy, eds., The

Dynamics о[ Socia! Movements (Cambridge: Wm throp, 1979), 199. Перроу охараери

зовал данный вариант политического процесса теории мобилизации ресурсов как

«клаузевицский», потому что здесь протест мыслится как продолжение организо

ванной политики другими (неупорядоченными) средствами, вырастающими из

преследования недосягаемых иным образом интересов. Но он допускает ошибку,

доказывая, что только организационно-предпринимательская модель является

экономической благодаря тому, что в ней коллективным аорам приписывается

расчет затрат и выгод. Модель Тилли страдает от подобных же трудностей.

9 Некоторые члены школы мобилизации ресурсов признают разнообразие

организационных форм для современных движений, но в общем и целом они

делают упор на формальную организацию. Эта школа была обвинена в неспособ

ности найти различие между группами по интересам и ассоциациями социаль

ныхдвижений. См.: Jenkins, Resource Mobilization Th eory, 541-543.

См.: В

ги

се Fireman, W. А. Gamso, Utilitarian Logic in the Resource Mobilization

Perspective в: Zald, McCarthy, eds., namics о[ Socia! Movements, 1-44.

Ibid.

См. lly, lilly, and lly, Th e Rebellious Centu, 6.

Ibid., 86 (вьщелено автором).

Charles Тillу, European Vi olence and Collective Action since 1700 - перередакти

рованный вариант доклада, представленного на Конференции по политическому

насилию и терроризму, Instituto Carlo Cattaneo, Bo10gna, June 1982.

5 Обсуждение этих типов действий см. в: 1illy, 1illy, and lilly, Rebellious

Century, 48-55, 249-252 и Char1es Hy, From Mobilization (о Revo!ution (Reading,

МА: Addison-Wesley, 1978), 143-151.

Tilly,

From Mobilization (о Revo!ution, 167.

7 1illy, European Vio!ence, 11.

18 lly,

Fm Mobilization (о Revolution, 52-97.

19 1illy, European olence, 24. См. тае: Char1es 1illy, Fights and Festivals in 2h

Century llе de Fra nce, Wo rking Рарег по. 305, Center [ог Research оп Socia1 Organization,

University ofMicgan, December 1983, 63-68.

0 Некоторые теоретики, конечно, подчеркнули такие новшества в организа

ции и процессах мобилизации как вынужденный выбор децентрализованных

структур, участие широких масс и федеративный характер национьных орга-

710

ГА 10

низациЙ. Они также обратили внимание на приоритет таких целей, как прямое

личное участие в политических акциях, самообразование, изменение личности,

а также создание новых идентичности и солидарностеЙ. Однако большинство

аналитиков, работающих в традиции мобилизации ресур«ов, пришли к выводу,

что эти «новые» ориентации сами по себе вызвали потерю стратегической эффек

тивности. Это так и есть, несмотря на давние соображения Цальда и Эша о том,

что различные организационные структуры являются эффективными для раз

личных целей. См.: М. N. Za1d, R. h, So cial Mo vement Organizations: Growth,

Decay, and Change, Social Fo rces 44, по.3 (1966): 327-341.

John

McCarthy, Мауег Za1d, Th e Tre nd о/ Social Movements (Morristown, NJ:

General Leaing, 1973), Oanizational Intellectuals and the Criticism о/ Society, Social

Science Review 49 (1975): 3

4-362 и Resource Mo bization and Social Movements,

American Joual о/ Sociolo 82 (1977): 1212-1214.

22 См.: J. Craig Jenkins, Craig М. Eckert, Channelling Вlack Insurgency: ЕШе

Pa tronage and Pro/essional So cial Movement Oanizations in the Development о/ the

Вlack Movement, American Sociological Review, 51 (1986): 812-829.

23 Ibid.

24 Ibid., 816. Они ссылаются на увеличение числа чернокожих избирателей,

важность чернокожих как избирательного блока, увеличение числа чернокожих

на государственных должностях и сокращение наиболее откровенных форм дис

криминации в сфере образования и занятости.

25 Ibid., 820. Хотя расширившиеся политические возможности (например,

благоприятные решения Верховного Суда США, федеральные законы о граждан

сх правах) облегчили развитие этого движения, они представляли собой всего

лишь возможности, а не прямое покровительство. Гр уппа аутсайдеров не может

рассчитывать на профессиональные ОСД (Профессиональные организации со

циального движения) и элитных покровителей, чтобы защищать и продвигать

свои интересы против мощных противников, без постоянно поддерживаемой мо

билизации на местах. Это не означает отрицания роли профессиональных ОСД в

успехах движения за гражданские права, а говорит о том, что важны оба элемен

та - низовая политика по завоеванию идентичности и влияния и ПОЛ,итика по

достижению реформ и включения в систему - как за самоидентификацию и

влияние, так и за реформы и включение в политическую жизнь.

26 Ibid., 827. Это справедливо также и для движения за гражданские права.

27 См. Alessandro Pizzorno, Ро Шi

аl change and Collective ldenti in Industrial

Conflict в: С. Crouch, А. Pizzorno, eds., Th e Resuence о/ Class Conflict in We ste

Еире sincel 968, уо1. 2 (London: Macmillan, 1978), 277-298.

28 Этот политическое предубеждение особенно очевидно в недавнем расшире

нии теории мобилизации ресурсов с целью включить в рассмотрение то, что

С. Тарроу в своей работе «Сражаясь за реформы» (Sidney Tarrow, Struling (о Re/orm)

назвал «стрй политической

возмоости».

Исходя из выводов работы Усо

на, Липски, Тилли и др., Тарроу использует эту концепцию, чтобы дифФеренци-

СОЦИЬНЫЕ ДВИЖЕНИЯ И 

НСКОЕ ОБЩЕСТВО

711

ровать «внешние» переменные, которые являются важными в объяснении успе

ха движения, от

«внутренней»,

Т.е. мобилизации ресурсов. Конечно, он также оп

ределяет успех в таких политических терминах, как развертывание процесса

политических нововведений в политической системе, идущей н

�

встречу требова

ниям, выдвинутым протестующими, но его анализ струуры политической воз

можности и его концепция циклов протестов и реформ расширяет рамки того уз

кого подхода к проблеме влияния, которое было присуще более ранней теории

мобилизации ресурсов. В то же время, его работа указывает пределы возможнос

тей подхода, сосредоточивающегося при анализе целей и адресатов современных

нам социальных движений исключительно на политической системе.

Структура политической возможности вючает три особенности политиче

ской системы, которые являются существенными для успеха движения: степень

открытости формальных политических институтов, степень стабильности поли

тических коалиций внутри политической системы, а также наличие и стратеги

ческое позиционирование групп поддержки. Первая отражает формальные,

структурные, и конъюнктурные факторы в политических системах, в то время

как вторая и третья вводят в рассмотрение цели воздействия коллективных дей

ствий. Тарроу определяет широкий диапазон адресатов движения, включая груп

пы поддержки в гражданском обществе, остающиеся внешними по отношению

к движению; группы интересов с институционализированным доступом, кото

рые могут быть приведены в действие и стимулируются движением к достиже

нию общих с этим движением целей; политические и административные элиты

во всех секторах политической системы, открытость которых к целям движения

определяются степенью единства и восприятием изменений настроений среди

избирателей, способных последовать в результате коллективных действий; а так

же политические партии, которые могут ответить на автономную деятельность

движения, принимая или включая в свои программы проблемы движения. Одна

ко ни благоприятная структура политической возможности, ни эффективная

внутренняя организация сами по себе не достаточны я объяснения успеха дви

жения. В дополнение к ним воздействие протеста на реформу должно быть про

анализировано в свете «комбинации ресурсов и ограничений, которые являются

характорными для периодов общей мобилизации в социальных системах в це

лом».

В такие периоды рождается цикл протеста с высокой интенсивностью кон

фликта, распространяющегося по всей стране, вовлекающего больше чем один

социальный сектор и вызывающего появление новых методов протеста и новых

форм организации. (Tarrow, Struling (о Re/orm, 37-39.) Даже если причинно

следственное отношение между циклом реформы и волнами социального проте

ста остается проблематичныIM (некоторые циы протеста просто терпят неудачу,

вто время как другие вызваны реформами, предшествовавшими им), они часто

совпадают, и успех тех или иных движений часто зависит от того, появятся ли

они в течение циа и если появятся, то когда. Другими словами, и структура по

литической возможности, и восприимчивость политических элит и групп под-

712

ГА 10

держки к стратегиям вл ияния со стороны социальных движений отчасти зави

сят от динамики циклов протеста. Притом что сказанное кажется справедливым

в отношении названной ситуации, расширенный анализ целей влияния все еще

неправомерно сдерживается ограниченностью общего подхода. Поразительно,

что теоретическая структура, ориентированная на анализ влияния, не не рассчита

на на анализ явно относящихся к делу проблем, таких, как изменения в общест

венном мнении, роль средств массовой информации, а также трансформации в

универсуме политических обсуждений. Способ, с помощью которого эти про

блемы принимаются и отклоняются, сам по себе весьма показателен. Изменения

в «мнении масс>}, под которыми Та рроу понимает изменения в морально-этиче

ских ценностях, ПРИНИМТСЯ как возможная причина социального протеста

(с. 39, в духе Инглхарта), а затем отвергаются как недоказанные. Но возможно

ли, что общественное мнение и перемены в культуре образуют одну из целей и

задач коллективных действий? Освещение событий в печати также рассматри

вается как чисто инструментальный способ, как облегчение или затруднение де

ятельности движения (см.: Oberschall, Social Conflict; To dd Gitlin, Th e Wh ole Wo rld

Is Wa tching [Berkeley: U niyersity of California Press, 1980]). Но не являются ли ини

циирование и расширение общественного обсуждения проблем и норм, а также

демократизация культурной публичной сферы также возможными целями дви

жения? Конечно, одной из наиболее поразительных особенностей нынешних

движений является создание альтернативных коммуникационных сетей - газет,

типографий, книжных магазинов, институтов, образовательных программ, пуб

ликаций всякого вида, - которые расширяют публичную сферу, но нацелены в

первую очередь на оказание «влияния» не на элиту, а на потенциальных участни

ков и «чувствительные слои'>. Альтернативные общественные сферы «преуспева

ют»

В той степени, в которой они вызывают рефлексию, выживают как арены

коммуникации или с:гановятся частью институционализирующейся публич

ной сферы. Наконец, хотя Тарроу допускает, что общее развитие информиро

ванного или элитного мнения взаимосвязано с успехом движения, он заявля

ет,

что изменения в политическом «универсуме

обсуждений»

включают «ту

манную» область (с. 34), которая может затрагивать структуру политической

возможности, но не может быть «операционализирована». Возможно, именно

эта туманная область, по случайности, является одной из главных целей ны

нешних коллективных действий. Действительно, универсум политических об

суждений, наряду с социальными нормами, социальными ролями, которые

регулируются нормами, и сознанием коллективных акторов, так же как и

элит, - все они в целом являются «адресатами» стратегии влияния сегодняш

них социальных движений. Но оценить значение такой стратегии можно будет

только в том случае, если удастся увидеть, что гражданское общество - его

институциональная структура, социальные отношения и нормативная артику

ляция - является не только полем воздействия, но также и целью новых соци

альных движений.

СО

ЬНЫ

ИИЯ И  СКОЕ ОБ



713

9 1illy, Fights and Festivals in 2h Century Ле de Егаnсе.

Рizzогпо, Po litical Бх сhаngе, 293 и Оп the Rationali о/ Deтocratic Choice, Te los,

ПО.63 (Sргiпg 1985): 41-69. См. обсуждение подхода Пиццорно в работе: Cohen,

Strale ог Identi, 691 -695.

Здесь ситуация прямо противоположна той, что слол ась в;арадигме моби

лизации ресурсов. В данном случае подлинная исследовательская школа сложилась

вокруг расширенной модели Ту рена, а не вокруг «модели простой идентичности».

Alain Touraine, Th e Vo ice and Ihe Бу е (Cambгidge, England: Cambridge Uniyer

sity Press, 1981), 31-32.

33 Albeгto Melucci, e New So cial Moveтenls: А Th eoretical Appach, Social Science

ln/orтalion 19, по. 2 (1980): 199-226.

34 To uraine, Th e Vo ice and Ihe Бу е, 56.

35 Alain Touraine, Аn lntroduclion tolhe Sludy о/ Social Mo veтents, Social Research

52, по. 4 (1985): 749-787.

Alain To uraine, Tr iuтph ог DOlvn/a ll о/ Civil Socie? в Huтanities in Review,

уоl. 1 (Cambridge, England: Cambridge Uniyersity Press, 1983), 223.

Ibid., 22 1 -227.

Отсюда широкая критика Туреном парадигмы мобилизации ресурсов в

Introduction /0 the Study о/ Social Mo veтenls.

39 Touraine, Triuтph ог Down/a ll, 220. Другими словами, социальные движения

борются за тип гражданского общества, которое нужно институционализиро

вать, в то время как «исторические движения», располагающиеся на диахрониче

ской оси, борются за то, чтобы установить гражданское общество и представи

тельское политическое сообщество.

To uraine, Th e Vo ice and the Бу е, 61.

Ibid., 115. Под «метасоциальными

гарантиями»

социального порядка Турен

подразумевает такие средства как религия, философия истории, экономические

законы и эволюционные теории прогресса.

См. To uraine, lnlroduclion 10 Ihe Sludy о/ So cial Moveтenls.

43 To uraine, Tr iuтph ог Down/a ll, 106-107.

 Ibid., 138.

45 См.: To uraine, lnlroduclion 10 Ihe Sludy о/ Social Mo veтenls.

Обсуждение других социальных типов см. в: Alain To uraine, Th e Se Produc-

tion о/ Socie (Chicago: Uniyersity of Chicago Press, 1977), 92-109.

47 Touraine, Tr iuтph ог Down/a ll, 229 (выделено нами).

48 Cohen, Class and Civil Socie, 214-228.

49 Jrgen Habermas, Th e Th eo о/ Coттunicative Aclion, yol. 1 (Boston: Веасоп

Press, 1984), 86.

50 Ibid., 85-101.

См.: Jrgen Habermas, Th e Th eory o/ Coттunicative AClion, yol. 2 (Boston: Веасоп

Press, 1985), 332-403. Критическое обсуждение подхода Хабермаса к социальным

движениям за многие годы дано в работе: Cohen, Slrale ог ldenli, 708-716.

714

ГА 10

Более детальное и полное обсуждение четырех компонентов двойной логи

ки нынешних дней движений см. в заключительном разделе этой главы.

53 Main To uraine, Th e Мау Movement (New Yo rk: Random HOLlse, 1971); J

irgen

Habermas, Student und Po litik (Frankftirt: Shrkamp, 1961), Protestbewegllng und

Hochschu!re/orm (Frankfurt: Suhrkamp, 1969); To wards а Rational Socieiy (Boston:

Веасоп Press, 1970).

Переоценку своих ранних политических взглядов на движение «новых ле

вых') Юрген Хабермас дает в работе: Habermas, Die пеие Un abersittlichheit (Frankfurt:

Suhrkamp, 1985), 81-82.

См.: Cohen, Class and Civil Society, 219-228; Jean L. Cohen, y More Po litica!

Th eo?, Te los,. по. 40 (Summer 1979): 70-94.

См. обсуждение в: Habermas, Th e Th eo о/ Communicative Action, yol. 2, 301-

403.

57 В числе новых Хабермас называет движения за права женщин, за чистую

природную среду, за мир, за права молодежи, за права меньшинств, против ядер

ных технологий и за инициативу граждан (The Th eory o/ Com municative Action, уоl.

2, 393).

Habermas, Th e Th e o/ Communicative Action, уоl. 2, 395.

lbid., 396.

0 Таким образом, он возвращается к «реактивным,) И «проактивным,) типам

коллективных действий, впервые предложенным Ти лли.

1 В этом отношении его анализ не столь проницателен, как у Ту рена, который

увидел, что социальные движения, нацеленные на нормы и идентичности граж

данского общества, связаны с борьбой с социальным противником и что ставками

в этой борьбе являются будущие контуры институтов гражданского общества.

Habermas,

Th e Th eory о/ Communicative Aclion, yol. 2, 392.

63 Nancy Fraser, Wh at Critica! аЬои' Critica! Th eory? Th e Case о/ Habermas and

Gender, New German Critique, по.35 (Spring/Summer 1985): 97-131. Другой взгляд

дан в: Linda Nicholson, Cender and Нistory: Th e Limits о/ Social Th eo in tlle Age о/ the

Family (New York: Columbia Uniyersity Press, 1986).

Fraser, at's Crilica! аЬои! Critica! Theory?, 111.

65 Ibid., 107. Согласно Фрейзер, Хабермас связывает это различение с разли-

чением между материальным и символическим воспроизводством.

Ibid.,

109.

7 Ibid., 115.

Ibid.,

109.

Ibid., 124.

70 Ibid., 115.

Ibid., 113. Фрейjер заявляет: «Опуская любое упоминание о роли воспита

теля детей и не сумев тематизировать гендерный подтекст, присутствующий в ро

лях работника и потребителя, Хабермас не в состоянии понять, как именно,

рабочее место в условиях капитализма связано с современной, ограниченной,

СОЦ

Ь

ИИЯ И НСКОЕ ОБЩЕСО

715

возглавляемой мужчиной нуеарной семьей. Точно так же, терпя неудачу с тема

тизацией мужского подтекста роли гражданина, он упускает то, каким образом

мужская роль гражданина-солдата-защитника связывает государственную и пуб

личную сферы не только друг с другом, но также с семьей и оплачиваемым рабо

чим местом ... И наконец, он упускает то, как роль женщины - во спитательницы

детей - связывает все четыре института друг с другом, отслеживая создание муж

ского и женского гендеров, необходимых, чтобы заполнить

аждую роль в клас

сическом капитализме» (117).

Более того, Фрейзер исходит из ключевых особенностей хабермасовской

теории современности, даже когда она критикует ее и даже когда она восстанав

ливает ее нетематизированный гендерный подтекст.

73 Мы ни В коем случае не хотим доказать, что эта теория достаточна, чтобы

разрешить все феминистсе проблемы. Она определенно должна быть дополне

на критически важными вкладами психоаналитической и постсовременной фе

министской философии. Но в том, что касается социальной теории, мы находим

дуалистическ теорию гражданского общества замечательно плодотворной.

Fraser, at's Critica! аЬО' Critica! Th eory ?, 99-103. Фрейзер ловит Хабермаса

на слове, что это различие привязано к существенно важному различию между

символическим и материьным воспроизводством жизненного мира. Она пра

вильно доказывает, что невозможно различить действия на основе «естественных

видов') различий между материальным и символическим, и критикует Хабермаса

за его опору на такие посьmки. Эта критика повторяет нашу собственную; см.

Andrew Arato, Jean L. Cohen, Polilics and the Reconstruction o/ the Сопсер! o/ Civil So cie

в: Ахеl Ноnлеth et al., eds., Zwischenbetracthungen 1т Pzess der АuШruпg (Frankfurt:

Suhrkamp, 1989). Не стоит думать тем не менее, что дуалистическая социальная те

ория остается в силе или опровергается в зависимости от реифицированного раз

личия между символическим и материальным.

75 Habermas, Th e Theo o/ Communicative Action, yol. 2, 310. Более детальное об

суждение этих пунктов см. В гл. 9.

Неубедительная попытка сделать это предпринята в: Niklas Luhmann, Love

Passion: Th e Codification o/ Intimacy (Cambridge: Haard Uniyersity Press, 1987).

Фрейзер, однако, также имеет тенденцию уравнивать анализ координиру

ющих механизмов с анализом различных типов действий. Та к, она настаивает,

что

стратегические и инструментальные действия происходят в институтах жиз

ненного мира - семьях, а коммуникативные действия (основанные на патриар

хальных

нормах) происходят в подсистемах общества. Но это не серьезный аргу

мент в споре против различия «система/жизненный мир,); фактически это часто

признавал и сам Хабермас. Все типы действия имеют место во всех обществен

ных

институтах. Абстрактные категории системы и жизненного мира лишь ука

зывают, на что именно приходится главный вес в данной институциональной

структуре. Мы также отклонили бы трактовку семьи как экономическую систе

му и по другим причинам: психодинамика формирования идентичности вообще

716

Д 10

и гендерных идентификаций в частности едва ли может быть проанализирована

в таких терминах.

См.: Alisoll М. Jaggar, Fe minist Po lities and Нитап Nature (То towa, NJ: Rowman

and Littlefield, 1988), 51-83, 207-249. См. также классическую статью: Heidi

Н artmаnп , Th e Unhappy Maiage о[ Maism and Feminism: To wards а Моге Pmsive

Un ion в: Lyd ia Sarget, ed., Wo men and Revolution (Boston: South Elld Press, 1981), 1-42.

9 См.: ВагЬага Stark, Constitutiona/Analysis o[ the ВаЬу М Deeision, Harvard Wo men s

Law Jo ua/ 11 (1988): 19-53.

Изучение разделения труда в семье показывает, что многие женщины хотят

более равноправного разделения этого труда, но не могут добиться этого из-за

различий в степени власти и в возможностях получать высокую оплату за свой

труд. Обсуждение изменяющегося характера отношений в семье и способов, ко

торыми женщины лишаются равного голоса в семейных делах, см.: Kathleen

Gerson, Ha rd Choiees (Berke1ey: Uniyersity of California Press, 1985). См. также:

Susan Оюп, Justice, nder and the Fa mi/y (New Yo rk: Basic Books, 1989), 134- 170.

8\ Более того, на наш взгляд, именно потому, что семья ямяется базисным

институтом гражданского общества (а не естественной предпосылкой граждан

ского общества, или всего лишь еще одним компонентом экономической подси

стемы), принципы равноправия могут применяться к ней в гораздо большей

степени, чем к фирме или бюрократии.

Интересный анализ зарождения современных гендерных ролей в Соеди

ненных Штатах в XIX столетии см.: Сагl Deg1er, At Odds: Wo men and the Fa mi/y in

Ameriea [г от the Revo/ution (о the Present (New Yo rk: Oxford Uniyersity Press, 1980).

Деглер также дает хорошее описание споров вокруг воздействия содружествен

ной формы семьи и культа домашней жизни, который сформировался благодаря

возложению на женщину исключительно роли жены и матери во второй полови

не XIX столетия (см. в первую очередь с. 210-328).

83 См. сноску 17 к гл. 9.

См. Niklas Luhmаnп, Ma eht (Stuttgart: Ellke Ve rlag, 1975), 47-48. Луман упо

минает только о примерах, предшествовавших институционализации средства

власти, но он, очевидно, согласен с возможностью генерирования и использова

ния власти вне политической подсистемы (в сносках на с. 91 он явно говорит о

власти в семье). Луман не приводит никаких доводов против существования

власти, не регулируемой медийно, несмотря на его общее отождествление совре

менности с формами взаимодействия, регулируемого символическими посред

никами. Как и можно было ожидать, работа Фуко превосходит другие по силе

анализа несистемных, множественных форм власти.

Luhmann, Maeht, 7, 11-12, 22-24.

В формальной организации с несколькими оперативными кодами в одно и

то же время могут действовать различные формы неравенства, которые могут

конвергироваться, а могут и не конвергироваться на высшем иерархическом

уровне, так же как и неиерархические отношения власти.

СОЦИЬНЫЕ ДВИЖЕНИЯ И НСКОЕ ОБЩЕС

ВО

717

Habermas, Th e eory о[ Communiealive Aelion, yol. 2, 263. «Если ответствен

ность означает, что действия могут быть ориентированы на подлежащие критике

претензии на валидность, тогда координация действий, не связанная с достигну

тым коммуникативными средствами консенсусом, не подразум�вает ответствен

ных

участников».

Такое представление было бы в духе теории действия и ее веберианской

концепции господства.

Habermas, Th e Th eo o[ Communiealive Aelion, уо1. 2, 268-270. Хабермас объ

ясняет, в каких отношениях масть как средство управления отличается от денег.

90 Коды передачи власти могут принимать форму команд, связанных с угро

зами, и состоять из обычной языковой коммуникации. Другими словами, в соот

ветствии с теорией действия власть может оперировать как «господство». Но она

может также оперировать и как общая форма коммуникации; см. об этом ниже.

9\ Habermas, Th e Th eory о[ Communiealive Aelion, yol. 2, 275.

Луман, например, под аналогичным заголовком о генерализации мияния го

ворит об авторитете, репутации и лидерстве, располагающихся на уровне функци

онирования между мастью как символическим средством и прямыми командами.

См.: Luhmall, Ma eht, 75-76. Это подтверждает нашу точку зрения, согласно кото

рой обобщенные формы коммуникаций могут действовать как формы власти. Мы

настаиваем, однако, что коды никогда полностью не зафиксированы, а открыты

для переинтерпретации, вызовов и творческого использования их акторами.

Они снижают уровень сложности жизненного мира, но, в отличие от управ

ляющих средств, не техницируют его. См. высказывания Хабермаса в: Habermas,

Th e Th eoey о[ Comunieative Aelion, yol. 2, 277.

94 Фрейзер предлагает обращаться с гендерным различием как со «средством об

мена», чтобы объяснить, каким образом это связывает различные институональ

ные сферы (Fraser, ats Critiea! about Critieal eo?, 113, 117). Конечно, Фрейзер

хочет интерпретировать гендер как средство - подобно деньгам и масти. Она упус

кает из виду различие между рычагами упрамея и генерализированными форма

ми коммкации и тем самым приходит к ошибочному предстамению, что гендер,

как код масти, функционирует таким же образом, как и другие медийные средства.

Но это невозможно по соображениям, предстаменным в данном тексте.

95 Описание этого процесса в Соединенных Штатах см. в: Julie Matthaei, Ап

Economic Нistory о[ Wo men in Ameriea (New Yo rk: Schocken Books, 1982); Deg1er, АI

Odds; Joan В. Landes, Wo men and the PubIie Sp hee in Ihe Age o[ lhe Fr eneh Revo/ution

(lthaca: СоrnеIl Uniyersity Press, 1988).

Landes, Wo men and Ihe РиМе Sp here; Judith Shklar, Меп and Cilizens (Саm

bridge, Englad: Cambridge Uniyersity Press, 1969).

7 Было бы, однако, заблением, под углом обсужденного выше феминист

ского подхода к дифференuиации, сделать вывод, что институциональная арти

куляuия современного гражданского общества полностью негативна. Напротив,

кулурные потенциалы современности добились своей институциональной ар-

718

ГА 10

тикуляции, пусть И выборочно. Отсюда двойственный характер дебатов среди те

оретиков феминистского движения в отношении современной семьи. Семья

«компаньонов», состоящая из мужчины-кормильца, женшины-домохозяйки и

их детей действительно создала интимность, приватность и новый взгляд на дет

скую индивидуальность. Она также создала идеологическое и институциональ

ное пространство, в котором женшины смогли начать развивать свою собствен

ную концепцию личности и власть в смысле установления контроля над своими

телами и жизнями. Ограничение жизни женщин сферой домохозяйства, однако,

шло рука об руку с отрицанием самых базисных прав и статуса автономной ин

дивидуальности, личности и граанства, которые представлялись несовмести

мыми с ролью хранительницы очага. К концу XIX столетия развитие системы

заработной платы в расчете

а семью (отстаиваемой организованными в профсо

юзы мужчинами-работниками), исключение женщин из профсоюзного движе

ния и «защитительные трудовые

законы»,

которые лишили женщин права на

большинство видов трудовой деятельности, заперли женщин в ситуации зависи

мости, которая только недавно стала серьезно. оспариваться и идеологически, и

структурно. Перспектива феминистского движения раскрывает, таким образом,

ой

ой характер семьи, который параллелен дуальностям всех публичных и ча

стных институтов в современном гражданском обществе (см. гл. 9).

Именно это признает Фрейзер: «Чуткое К гендерной проблематике истол

кование этих устройств ... подтверждает мысль Хабермаса, что в классическом ка

питализме (официальная) экономика не всесильна, а скорее лишь в некоторой

существенной мере вписывается в повседневную жизнь и подчиняется ее нор

мам

и смыслам» (at's Critica! аЬои! Critica! Th eory ?, 118).

Fraser, Wh at's Critical аЬои! Critica! Th eory?, 124.

100

Habermas, Th e Th eory o/ Communicative Action, уо1. 2, 369.

01 См.: Lenore We itzman, The Divorce Revo!ution (New Yo rk: Free Press, 1985);

Deborah L. Rhode, Justice and Gender (Cambridge: Harvard University Press, 1989);

Maгtha Fine тап and Nancy Thomadsen, eds., А! Th e Boundaries о/ Law (New Yo rk:

RоuПеdgе, 1991).

Достаточно странно, но как раз против идеи утрозы коммуникативной ин

фраструктуре гражданского общества, сформулированной в дуалистической со

циальной теории, Фрейзер возражает жарче всего. Она оспаривает идею, что

имеется какое-либо категориальное различие между реформами, адресатом ко

торых является оплаченное рабочее место, и реформами, направленными на

внутреннюю динамику семьи. Для нее

«эмпирическая»

двойственность реформы

в последнем случае произрастает из патриархального характера систем вспомо

ществования, а не из неотъемлемо символического характера институтов жиз

ненного мира. В действительности, отклонив само различение между системой и

жизненным миром как андроцентричное, она доказывает, что нет никаких тео

ретических оснований для отличного подхода к оценке этих двух видов реформ;

см.:

Fraser, What 's Critical аЬоu! Critical Th eory?, 124. Мы с этим не согласны.

СОЦИЬНЫЕ ДВИЖЕНИЯ И  СКОЕ ОБЩЕСТВО

719

Кажется, собственная позиция Фрейзер состоит в указании на то, что име

ются два различных вида программ в государствах всеобщего благосостояния:

один

«мужской»,

нацеленный на принесение выгод основным кормильцам; дру_

гой -

«женский»,

ориентируемый на «негативные стороны жизни стяжаюших

индивидов» - «домашних неудачниц» . (Fraser, What Critical abot Critica! eory ?,

122-123).

Habermas, Th e Th eory o/ Commnicative Aclion

vol. 2, 35.

105 Действительно, если мы проигнорируем такие проблемы, они не исчезнут,

а будут (и уже были) сформулированы способами, противоположными феминиз

му. Мы имеем в виду неоконсервативный критический анализ государства всеоб

щего благосостояния, который стремится устранить из гражданского обшества

системо-интегративные механизмы, в то же время ретрадиционализируя его.

Среди теоретиков феминизма уже ведутся интенсивные дебаты по этой

проблеме. Литература обширна; для начального ознакомления с ходом обсужде

ний см.: Linda Gordon, Wh al Does We a re Regu!ate ?, Socia! Research 55, по.4 (Winter

1988): 609-630 и Frances Fox Piven, Richard А. Cloward, We a re Doesn 't Shore Ир

T ditiona! Fa mily Roles: А Rep!y {о Linda Gordon, Socia! Research 55, по.4 (Winter

1988): 63 1-648.

107

Например, как только типичный рабочий на'lинает рассматриваться уже

не как мужчина-кормилец, а как женшина или мужчина, который, вероятно, то

же должен как-то заботиться о детях или стариках, потребность в пересмотре

структуры рабочей силы и рабочего времени становится очевидной, а аргументы,

например, в пользу создания центров дневного содержания детей близ рабочих

мест, гибких рабочих графиков и предоставления отпусков по уходу за ребенком

становятся более убедительными. Конечно, не случайно, что феминистки были

инициаторами такого рода реформ и боролись за них. Ясно, что такие усилия

должны дополнить попытки преобразования гендерных иерархий в институтах

гражданского общества.

108

Недавнее обсуждение необходимости применять нормы справедливости к

семье в особенности и к гендерным отношениям вообще см.: Оюп, Justice, Gender

and the Fa mily. Конечно, имеется много новых движений, которые преследуют про

тивоположную цель; например, движение за право на жизнь имеет в качестве ос

новной цели ретрадиционализацию основных институтов граанского общества.

109 В зависимости от структуры политических возможностей это предполага

ет широкое разнообразие стратегий: лоббирование Конгресса или исполнитель

ной власти, нацеленной на суды политики борьбы за права, а также работы в

политических партиях.

0 Ге рменевтический подход наблюдателя-участника дан в: Sara Evans,

Pe rsonal Po litics (New Yo rk: Random House, 1979). Анализ, который использует те

орию мобилизации ресурсов и описывает ролевой стресс и относительную де

привацию, см. в: 10 Freeman, Th e Po litics о/ Wo men 's Lileration (New Yo rk: МсКау,

1975). Эссе, собранные в объемном издании под ред. Магу Fainsod Katzenstein,