Кислов Б.А., Туев В.А., Ткачева М.П. Философия

Подождите немного. Документ загружается.

– 231 –

Хотя, как уже было сказано, отчетливое понимание проблемы

идеального связано с творчеством Р. Декарта, но ее отдельные аспек-

ты обсуждаются в истории философии начиная с Платона.

Для Платона идеальное — объективно существующая реальность.

Она качественно отличается от реальности вещественной, телесной.

Умопостигаемый мир эйдосов — это и есть сфера идеального: «За-

небесную область не воспел никто из здешних поэтов, да и никогда

не воспоет по достоинству. Она же вот какова... Эту область занимает

бесцветная, без ограничений, неосязаемая сущность. Подлинно суще-

ствующая, зримая лишь кормчему души — уму; на нее-то и направлен

истинный род знаний» (диалог «Федр»). В идеальном выделяются две

области, для каждой из которых существует свой способ познания.

Первая из них познается с помощью образов, взятых из чувственно

познаваемого мира, с помощью собственных предположений и гипо-

тез (так, на основании исследования фигур делаются геометрические

выводы); ее познает рассудок. Вторая — та, которую можно познать

только с помощью рассуждений, идей и их взаимоотношений, то есть

разума. Идеальное вынесено за пределы человеческой жизни, оно

может быть только постигнуто умом, но не рождено им. Предельная

по величию и глубине воплощения форма идеального подобна Солн-

цу, это умопостигаемая истина, создающая вместе с тем условия для

всякого познания: «Идея блага — это предел, и она с трудом разли-

чима, но стоит только ее там различить, как отсюда напрашивается

вывод, что именно она — причина всего правильного и прекрасно-

го. В области видимого она порождает свет и его владыку, в области

умопостигаемого она сама — владычица, от которой зависит истина

и разумение, и на нее должен взирать тот, кто хочет сознательно дей-

ствовать как в частной, так и в общественной жизни» («Государство»).

Таким образом, к проблеме идеального Платон обращается для объяс-

нения конечной причины изменяющихся вещей и в стремлении найти

неподвижный источник движения, перводвижитель мира.

Аристотель считал, что идея (эйдос) не приближает человека

к познанию сущности. Он считает, что, наряду с материей, существу-

ет идеальная форма; отдельная вещь и ее сущность тождественны.

Знание вещи есть одновременно и знание о сути бытия. Источником

движения является нематериальный перводвижитель — форма (ото-

ждествляемая с мировым умом), которая все же находится внутри са-

мих движущихся вещей.

– 232 –

Прокл (V в. н. э.) выстраивает иерархию идеального: душа, ум,

число-бог, Единое («Первоосновы теологии»). Эти формы в разной

степени связаны с материальным. Душа связана с телом (своей ма-

териальной основой) неразрывно; ум и число — чисто идеальные

явления, при этом ум является неподвижным источником движения

в мире. Единое — основа и умственного, и физического, в нем нет

преобладания мышления над бытием, они абсолютно равноправны:

бытие — объективная сторона мышления, мышление — субъектив-

ная сторона бытия.

Таким образом, древнегреческим философам идеальное пред-

ставлялось как особая субстанция мира, находящаяся в человеке,

в природных и сверхприродных объектах.

Для Г. Гегеля идеальное — содержательная категория, характери-

зующая реально существующую сторону наличного (реального, ко-

нечного) бытия. Исходная ступень развития — чистое бытие — в ка-

честве идеальной Г. Гегелем не характеризуется. Идеальное — это

представленная форма, свое иное для себя бытие. Оно обнаружива-

ется в любом объекте или явлении постольку, поскольку в них при-

сутствует чистое бытие. Идеальное нетождественно человеческому

сознанию, не создается человеком, хотя им познается: идеальное

остается существованием «в себе» (то есть непроявленным, скры-

тым), пока человек, выделившись, своим сознанием не придаст ему

статус действительного бытия. Идеальному для его существования

необходимо деятельное начало, которое заключается, по мнению Г.

Гегеля, в мировом духе.

По К. Марксу, причиной идеального выступает общество. Иде-

альное формируется как свойства материального объекта, обуслов-

ленные его общественным бытием. Но в таком случае идеальное

не имеет самостоятельной формы существования: оно наличествует

лишь в случае, когда предмет функционирует в рамках данной обще-

ственной системы.

Всегда есть соблазн в рассуждениях продвигаться от сознания

к значению материальных объектов. По этой схеме сознание застав-

ляет объекты функционировать социально и, следовательно, придает

им идеальное содержание. Разумеется, такое встречается довольно

часто — от установления общественной договоренности по поводу

содержания отдельных символов до изобретения новых языковых

систем или стилей мышления. Но когда дело касается базисных

– 233 –

основ общественной жизни, то содержание, свойство материально-

го определяется не сознанием, а общественной практикой. Сознание

постигает, раскрывает общественное содержание материального,

получая тем самым свое собственное содержание. Идеальное обла-

дает объективной стороной, лежащей за пределами сознания, в дей-

ствительных процессах общественной жизни. Одновременно обна-

руживается его зависимость от сознания; оно само выступает как

сознание, как пересаженное в человеческую голову материальное.

Но общественное содержание, представленное в материальном,

должно быть не только «схвачено» сознанием; оно должно обрести

в сознании законченную, всеобщую форму, освобожденную от случай-

ностей единичного существования. Тогда станет понятно, что многие

действия человека определяются внешними законами, не имеющими

ничего общего с законами физического мира: они законы, то есть все-

общие связи и отношения, имеющие для человека принудительную

силу. Но они нетелесны, хотя и могут оказывать сильнейшее влияние

на поступки людей и образ их мыслей. Можно сказать, вслед за Э. В.

Ильенковым, что идеальное противостоит индивиду «с его сознанием

и волей как особая «сверхприродная» объективная действительность,

как особый предмет, сопоставимый с материальной действительно-

стью как находящийся с нею в одном и том же пространстве (и имен-

но поэтому часто с нею путаемый)».

Таким образом, идеальное — это отношение, сущность которого

не может быть понята исходя из свойств материальных тел или мате-

риального субстрата сознания; оно находится вне индивидуального

сознания. Но верно и другое. Идеальному неоткуда взяться, кроме как

из внутреннего мира человека, из его мыслей, чувств, переживаний,

устремлений. И реальность — это еще и осуществление целей, замыс-

лов, творческих фантазий человека, то есть движение «изнутри» во-

вне, это «впечатывание» субъективной воли человека в телесный мир.

В таком случае идеальное характеризует стадию замысла, духовных

поисков, озарений. А на этом этапе идеальное оказывается непости-

жимым, невыразимым, составляя внутреннюю сторону творческого

процесса. Так что же оно такое, это идеальное, и где оно находится?

Пожалуй, следует оставить этот вопрос без ответа, предоставив воз-

можность поразмышлять на его смыслом читателям этого раздела.

– 234 –

Литература

Бэкхерст Д. Культура, нормативность и жизнь разума // Вопр. 1.

философии. 1999. № 9.

Выготский Л. С. Психология развития человека. М., 2003.2.

Дубровский Д.И. Проблема «другого сознания». //Вопр. Фи-3.

лософии, 2008, №1.

Дубровский Д. И. Проблема идеального. М., 1983.4.

Ильенков Э. В. Философия и культура. М., 1991.5.

Леонтьев А. Н. Проблемы развития психики. М., 1981.6.

Маркс К. Экономическо-философские рукописи 1844 г. // 7.

Маркс К., Энгельс Ф. Соч. – 2-е изд. Т. 42.

Розин В. М. Психическая реальность, способности и здоро-8.

вье человека. М., 2001.

Столин В. В. Самосознание личности. М., 1983.9.

– 235 –

ГЛАВА IX. ПОЗНАНИЕ КАК ПРЕДМЕТ

ФИЛОСОФСКОГО АНАЛИЗА

1. Основные гносеологические концепции

История философии, а также современная философия характе-

ризуется большим количеством теорий, школ, направлений в области

гносеологии. К ним можно отнести эмпиризм, сенсуализм, рацио-

нализм, интуитивизм, иррационализм и др. Ситуация осложняется

еще и тем, что выработаны радикально различающиеся между собою

теоретико-методологические версии познавательно процесса, осно-

вывающиеся, в частности, на теории отражения, феноменологии,

структурализме и т. д.

Как разобраться в этой невероятно пестрой и многообразной кар-

тине философско-гносеологических учений? Надежным способом

решения данной проблемы является процедура их классификации,

с помощью которой выявляются наиболее характерные для гносеоло-

гии типы теоретико-познавательных концепций (концепция — систе-

ма взглядов, основывающаяся на единой теоретической установке).

При этом в основу классификации должны быть положены признаки,

выражающие сущность познавательного процесса. Как показывает

анализ самых различных гносеологических теорий и учений, такими

признаками (основаниями) являются: 1. Каким образом понимается

сам процесс познания.

2. Каким образом интерпретируется содержание и результат по-

знания — знание.

3. Какой смысл вкладывается в центральное понятие гносеологии

— понятие истины.

Наиболее удачной мне представляется классификация, предло-

женная уральским философом Н. В. Бряник в книге «Введение в со-

временную теорию познания». Автор на основе названных выше при-

знаков выделяет следующие основные гносеологические концепции

(модели): 1. объективистско-реалистическую; 2. конструкционист-

скую; 3. символическую. Рассмотрим первые две концепции, исклю-

чив третью, поскольку, как представляется, она менее популярна и не

имеет длительной историко-философской традиции.

Объективистско-реалистическая концепция познания. С точки

зрения этой концепции познание есть воспроизведение, запечатление

– 236 –

в сознании субъекта окружающего его мира. Познание — способ связи

человека с реальностью, способ его ориентации в действительности.

И если бы человек не обладал познавательной способностью, он не

смог бы ни существовать, ни выжить в реальности. Человек, далее, сам

является естественным фрагментом, естественной частью этой реаль-

ности, а значит существует по законам объективного мира. Поэтому

познание — есть закон, лучше сказать закономерность человеческого

существования, обусловленная включенностью человека в реальность,

укорененностью в ней, «вжитостью» человека в мир.

Другим принципом этой концепции является постулирование

объективного характера познания. Предельное выражение данной

установки следующее: мир, реальность именно таковы, какими даны

в нашем познании. Конечно, могут быть случаи, когда в процессе по-

знания мы получаем ложную информацию о действительности (об-

маны зрения, слуховые галлюцинации, абсурдные предположения).

Но все это — не более чем эпифеномены, нечто сопутствующее, со-

провождающее познавательный процесс, но не выражающее его сути.

Главное направление познания — дать человеку предмет в его объек-

тивных характеристиках, свойствах, качествах.

Мощным подкреплением для данной концепции является обы-

денное познание, повседневный опыт, здравый смысл. Какой человек,

находясь в здравом уме и твердой памяти, будет сомневаться в спра-

ведливости таких, например, суждений: «Мяч круглый», «листья де-

ревьев зеленые», «солнце всходит на востоке» и т. д.? Все это настоль-

ко самоочевидно, что не нуждается ни в каких доказательствах.

В русле этой традиции происходит становление классической нау-

ки и классической философии. Смысл критики Ф. Бэконом «идолов»,

препятствующих познанию реальности («идолов пещеры», «идолов

площади», «идолов театра»), заключается в стремлении устранить

причины, затрудняющие воспроизведение реальности в сознании

ученого именно в том виде, в каком она существует в действительно-

сти. Выдвигая известное положение сенсуализма «В разуме нет ни-

чего другого, чего бы не было прежде в наших органах чувств», Д.

Локк убежден, что любой рациональной конструкции соответствует

определенный референт (предмет, представитель) реальности. Знаме-

нитое выражение И. Ньютона «Гипотез не измышляю» нужно пони-

мать, естественно, не в том смысле, что он отрицает значение научно

обоснованных предположений (без таких предположений деятель-

– 237 –

ность ученого в принципе невозможна), но в том смысле, что теория

(а равно и гипотеза) дает возможность приблизиться к самой изучае-

мой природе как она есть сама по себе, а не является субъективной

конструкцией. Французские материалисты (П. Гольбах, К. Гельвеций)

последовательно проводили мысль о том, что положение науки может

обладать статусом достоверности лишь в случае его подтверждения

экспериментом, опытом.

Принципам реальности и объективности подчиняется в рас-

сматриваемой концепции и сам результат познания — знание. Этот

результат существует в форме образов действительности, которые

обладают сходством с познаваемым объектом, предметом. Из такого

понимания знания следует, что оно существует реально, точно так же,

как и отображаемый объект, однако форма его бытия другая — это

не объективная, а субъективная реальность, существующая в виде

идеальных образов. Знание объективно в том смысле, что его содер-

жание определяется самим отображаемым объектом, знание «повто-

ряет», «удваивает» объект в процессе познания, дает объективной

реальности иную (идеальную, субъективную) форму существования.

Используя современный термин, можно сказать, что знание «пролон-

гирует» (продлевает) бытие реальности. Таким образом, принципы

реальности и объективности оказываются взаимообусловленными

и взаимосвязанными, представляя собою по сути единый подход, по-

зволяющий охарактеризовать природу познавательного образа.

Установка на реальность (т. е., повторяем, воспроизвести саму

действительность, а не субъективные измышления о ней) и объектив-

ность (воспроизвести реальность такой, какова она есть) в данной

концепции имеет и еще одно важное следствие, Когда мы говорим,

что знание есть образ, копия, фотография реальности, то мы хотим

подчеркнуть, сходство образа и познаваемого предмета, но совсем

не утверждаем, что познание «работает» по принципу фотоаппара-

та или зеркала, фиксируя внешние стороны предмета. Познание есть

стремление постичь, понять, что есть предмет. Однако предмет вы-

ступает перед познающим субъектом своей внешней стороной, в фор-

ме видимости, «кажимости» («кажимость», как удачно сказал украин-

ский философ В. А. Звиглянич, — это то, чем предмет не является).

Например, нам кажется, что солнце движется по небосклону с вос-

тока на запад, хотя каждый знает, что Земля вращается вокруг Солнца.

Таким образом, познать предмет как он есть — значит проникнуть

– 238 –

за сферу видимости в сферу сущности предмета и, не ограничива-

ясь знанием внешнего, постичь внутреннее, главное, существенное,

определяющее.

Можно предположить, что понимание знания как воспроизведе-

ния в сознании объективных характеристик постигаемого предмета

— типично материалистический взгляд на природу познания. Ведь

действительно, если мы утверждаем, что знание есть образ реально-

сти, то логично предположить, что сам отображаемый предмет должен

существовать прежде его образа, т. е. первичен по отношению к нему.

Вследствие такой установки рассматриваемая концепция в самом

деле развивалась в рамках прежде всего материалистической тради-

ции. Например, древнегреческий материалист Демокрит полагал, что

формирующийся у человека образ есть результат истечения с позна-

ваемого предмета атомов, попадающих в сознание. Однако и многие

идеалисты придерживались именно объективистско-реалистической

позиции, что, несомненно, свидетельствует о ее продуктивности

и большом объяснительном потенциале. При этом нужно отметить,

что высказываемые идеалистами суждения о природе познавательно-

го образа нередко оказывались более тонкими и «философичными».

Ведь приведенное выше высказывание Демокрита не только наивно,

но и выдержано в духе, натурализма, вульгарно-материалистической

трактовки знания. Поэтому, характеризуя сущность знания, есть

смысл согласиться все-таки не с материалистом Демокритом, а с родо-

начальником объективного идеализма Платоном, который утверждал:

знать — значит знать, что представляет собою постигаемый предмет.

Правда, эти слова произносит у Платона Сократ, однако, судя по все-

му, и сам Платон не возражает против такой трактовки знания.

Интересную и исторически перспективную точку зрения разви-

вает и другой древнегреческий философ — Парменид, которого труд-

но отнести к материалистам. Исследуя проблему бытия, Парменид

утверждает: бытие вечно, не имеет начала и конца, ибо если бы было

иначе, то надо признать, что бытие возникает, т. е. в какой-то момент

не существует; бытие неподвижно, поскольку движение предполага-

ет изменение, т. е. переход в небытие, однако небытия не существу-

ет, ибо, признав существование небытия, мы попадаем в логическую

ловушку: бытие — это существование, и если небытие существует,

то оно есть бытие; бытие находится вне времени и пространства, ина-

– 239 –

че придется допустить, что пространство и время существуют до бы-

тия, раньше бытия.

Парменид приводит и другие характеристики бытия, кажущиеся

для рассудочного, обыденного мышления в лучшем случае парадок-

сальными, а в худшем — нелепыми, фантастическими. Ведь в самом

деле, человек, не искушенный в метафизических (философских) тон-

костях, вряд ли согласится с подобными утверждениями Парменида.

Бытие неподвижно? Но в окружающей реальности все предметы на-

ходятся в состоянии движения, более того, как утверждает диалек-

тический материализм, на положениях которого воспитано несколько

поколений советских людей, движение есть способ существования

материи. И против этого трудно что-либо возразить!

Не будем углубляться во все тонкости парменидовской концеп-

ции бытия, тем более, что ее изложение не входит в наши задачи. Об-

ратим внимание на гносеологические следствия, которые вытекают

из этой концепции. По Пармениду, знание бывает двух родов: «знание

по мнению» и «знание по истине». Первое дает поверхностное, внеш-

нее (дает видимость явления, как скажут более поздние философы)

знание и осуществляется с помощью органов чувств, это чувственное

познание. Именно в этом знании предметы и явления выступают в ка-

честве движущихся, возникающих и погибающих, непрерывно ме-

няющихся. «Знание по истине» прорывает оковы внешнего, устрем-

ляясь к сущности реальности. А в своей сущности мир, бытие никуда

не исчезает и не возникает, в этом смысле бытие вечно, неизменно,

неподвижно. Тезис Парменида о неподвижности, неизменности бы-

тия лег в основу античной, да и более поздней (Нового времени) ме-

тафизики — учения, рассматривающего реальность в застывшем, не-

изменном состоянии.

Что же касается непосредственно гносеологических проблем,

то с полным правом можно сказать, что Парменид — один из основа-

телей объективно-реалистической концепции познания. По крайней

мере, три положения Парменида легли в основу этой концепции. Во-

первых, утверждая, что мысль о предмете и сам предмет мысли —

одно и то же, Парменид совсем не хочет сказать то, что мысль и есть

сам предмет (этот тезис будет основополагающим в более поздней

идеалистической философии Г. Гегеля). Смысл сказанного античным

философом в другом: мысль — это всегда мышление о предмете, со-

бытии, явлении; не может быть мысли ни о чем. Иначе говоря, по-

– 240 –

знание есть воспроизведение предмета в мышлении. Во-вторых,

разграничив «знание по мнению» и «знание по истине» Парменид

обозначил действительный путь познания от явления к сущности.

В-третьих, «знание по мнению» — это совсем не синоним ошибоч-

ного, ложного знания, это правдоподобное, содержащее истину в воз-

можности знание, это вероятностное знание. Кстати, именно эта идея

Парменида была востребована современной наукой и обрела характер

теории вероятностного знания. С позиций обозначенных выше прин-

ципов (напомним, принципа объективности и принципа реальности)

рассматривается данной концепцией и центральная гносеологическая

категория — истина. В рамках этой концепции создается так назы-

ваемая корреспондентская теория истины, истоки которой восходят

к Платону и Аристотелю. Именно Аристотель дает определение ис-

тины, ставшее классическим: истина есть знание, соответствующее

предметам, явлениям реальности. Истина, таким образом, как всеоб-

щая цель познания имеет своим источником реальную действитель-

ность, объективно воспроизводя ее в форме субъективных образов.

Такова самая общая характеристика этого понятия в рамках рассма-

триваемой концепции.

Итак, мы видим, что объективистско-реалистическая концепция

познания имеет очень большую историю. Возникнув в философии

античности, она обретает статус обоснованной парадигмы (образца

теории) в философии Нового времени и Просвещения, получая свое

логическое завершение в философии марксизма, рассматривающей

познание в качестве идеального отражения реальности, о чем подроб-

но будет сказано во втором разделе этой работы.

Конструкционистская (конструктивистская) концепция познания.

Рассмотрению этой концепции нам хочется предпослать достаточно

пространные предварительные соображения, нечто вроде введения

в проблему. В литературе, посвященной гносеологическим вопросам,

обычно утверждается в качестве самоочевидной истины следующее

положение. Если принципы первой (уже рассмотренной нами) гно-

сеологической концепции легко согласуются с нашим житейским

опытом (вряд ли кто усомнится в том, что знание — это воспроизве-

дение в нашем сознании объективных свойств предмета), более того,

«вычитываются» из обыденного опыта, то этого нельзя сказать о вто-

рой концепции, основоположения которой были отрефлексированы

и четко представлены на материале науки» (Н. В. Бряник. Указанная