Хрестоматия по Теории Государства и Права

Подождите немного. Документ загружается.

К сожалению, мы лишены возможности процитировать примеры из практики

французских судов, которая дает возможность провести параллель между исками

родителей к школьным учителям, нарушающим принцип нейтралитета школы в

вопросах религии, с одной стороны, и исками родителей, отдавших своих детей в

обучение к частному мастеру, который мешает ребенку выполнять религиозные

обязанности, напр., посещать богослужение. Сопоставление этих примеров, как

нам кажется, наглядно показывает тождество нарушенного в том и в другом случае

субъективного права.

См., напр.: Орландо, Принципы конституционного права, § 364.

В частности, у И. А. Покровского в понятие частноправового индивидуализма

вкладывается различное содержание (см. указание по этому поводу у проф. А. Э.

Нольде, Очередные вопросы в литературе гражданского права//Вест. Гражд. Права.

1916. № 2). Нам кажется, что невыдержанность этого понятия у автора «Основных

проблем» вытекает из слишком неопределенного критерия разграничения

публичного и частного права. В «частноправовую децентрализацию» можно

вложить столь же разнообразное содержание, как и в «частноправовой

индивидуализм».

Эльцбахер, Сущность анархизма.

Р. Штаммлер, Теория анархизма.

См. также книгу, любопытную в том отношении, что автор ушел из тисков

обычного анархического нигилизма и пытается более определенно выяснить

отношение анархизма к праву, государству, общественности, национализму и т. д.:

А. Боровои, Анархизм, изд. «Революция и культура». Москва, 1918 г.

Туккер, Вместо книги.

А. Г. Гойхбарг. Пролетарская революция и гражданское право // Пролетарская

революция и право. 1918. № 1. С. 9.

Ж.. Палант, Очерк социологии /Пер. под ред. проф. Ященко. Москва, 1910.

Самый яркий и интересный социолог современности, Г. Зиммель, устанавливает

следующую теорему: «...в каждом человеке ceteris paribus индивидуальное и

социальное стоят, так сказать, в неизменной пропорции, которая только изменяет

свою форму: чем теснее круг, которому мы отдаемся, тем меньше мы имеем

индивидуальной свободы, но зато этот круг сам представляет собою нечто

индивидуальное, и именно потому, что он невелик, он отделяет себя от других

резкими границами» (Г. Зиммель, Социальная дифференциация /Пер. под ред.

Кистяковского. Москва. 1909).

Независимость понятия правового государства от того или иного экономического

содержания, в частности совместимость его с социалистическим обществом,

показана у Б. А. Кистяковского, Социальные науки и право.

Интересный пример в этом отношении указан в статье И. А. Покровского,

Проблема расточительства (Сборник памяти Г. Ф. Шершеневича).

161

Кроме известной книги А. Менгера, Новое учение о государстве, можно еще

указать: Ж. Ренар. Социалистический строй; а также довольно интересную

попытку разработки кодекса социалистического права — Моurice Deslinierе, Projet

de code socialiste, 2 vol.

Б. А. Кистяковский, Социальные науки и право. С. 578—579.

В. Марков, Личность в праве.

А. Г. Гоихбарг, Пролетарская революция и гражданское право. — Автор все

время старательно избегает говорить о замене частного права публичным и

пользуется для обозначения социалистического права термином «социального

права», нигде не давая ему определения. Таким образом, его точка зрения остается

неясной. Впрочем, и социальное право нужно, по его мнению, только для

переходного периода, так как «с окончательным упрочением коллективизма

исчезнет не только гражданское право, но и право вообще».

Не совсем ясно отношение к вопросу А. Менгера. Указав, что современное частное

право регулирует наиболее существенную сторону общественной жизни —

экономическую, он пишет: «.. .наиболее важная цель социализма состоит как раз в

том, чтобы превратить институты нашего частного права в публичное право (в

современном смысле), да и вообще противоположность между частным и

публичным правом исчезнет вместе с современным государственным строем»

(Новое учение о государстве /Пер. под ред. Б. Кистяковского. С. 99).

См.: В. И. Вышеславцев. Обоснование социализма у Фихте (Вопросы философии

и психологии, 1908 г. Кн. 95 (V).

Д-р Г. Люис, Этьен Кабэ и икарийский коммунизм (Биб. Просвещение),

Приложение: Коммунистический символ веры.

48 Ibid.

Цит. по: Люис, указ. соч. С. 154—155.

Туган-Барановский, Современный социализм в его историческом развитии; его

же: Социализм, как положительное учение.

Каутский, Аграрный вопрос, т. II. — Будущность собственного жилища; его же:

Социальный переворот и на другой день после переворота. Гл. «Интеллектуальное

производство». — «Коммунизм в материальном производстве, анархизм — в

интеллектуальном, таков тот тип социалистического способа производства, к

которому приводит силой логики экономических факторов господство

пролетариата или, другими словами, приводит социальная революция, совершенно

независимо от того, каковы будут желания, измерения и теории пролетариата».

См.: Dietzel. Individualisimus в Konrad's Handworterbuch der Staatswissenschaften.

См. у И. А. Покровского в «Основных проблемах» близкое к этому положению

утверждение о тенденции современного права к социализации экономических

отношений и наибольшему индивидуализму в области духовной. Не надо при этом

162

забывать, что у И. А, Покровского социализация равнозначна публицификации

права.

Громадный социологический и юридический интерес представляет изучение

частного права Советской власти. Позднее с ним ознакомление не дало нам

возможности использовать этот материал.

Комплексные правовые институты и становление новых отраслей права

Источник:

Поленина, С. В. Комплексные правовые институты и становление новых отраслей

права /С. В. Поленина. //Правоведение. -1975. - № 3. - С. 71- 79

Комплексные правовые институты и становление новых отраслей права

IС. В. Поленина, доктор юридических наук

Проблемы становления, путей развития и структуры системы права принадлежат к числу

фундаментальных проблем теории права, постоянно находящихся в поле зрения

исследователей. Необходимость глубокого и всестороннего изучения проблем системы

права определяется не только их бесспорной теоретической значимостью, но и тем, что их

разработка служит предпосылкой решения многих вопросов системы законодательства,

исследование которой в свою очередь необходимо для организации нормотворческой

деятельности на научной основе.

Правовая регламентация новых сфер социальной действительности, развивающихся в

условиях научно-технической революции, глубокие изменения, происходящие в

экономике, убыстрение темпов развития общественных отношений, активизация

законотворческой деятельности не оставляют в настоящее время сомнений в эластичности

и подвижности системы права.

Признание динамизма системы права, проявляющегося в формировании новых отраслей и

институтов по мере развития экономического и социального строя, принадлежит к

несомненным достижениям нашей юридической мысли.

[

1] Тем не менее в вопросе о

путях, способах и скорости свершения перемен в системе права еще много нерешенного.

В первую очередь это относится к дискуссионной по-прежнему проблеме становления

новых отраслей права.

Обращаясь к существу данной проблемы, следует прежде всего отметить, что фактически

все возможные случаи возникновения новых отраслей права могут быть сведены к двум

основным: 1) распространение правовой регламентации на ту часть социальной

действительности, которая ранее не была объектом правового регулирования; 2)

отпочкование от одной или нескольких отраслей права взаимосвязанной совокупности

норм (правовых институтов), приобретших качественно новые свойства. Сами по себе

такие суждения едва ли могут быть предметом спора. В той или иной форме с ними

соглашаются многие исследователи. Однако при этом большинство авторов обходят

[

1] О проявлении этого свойства системы права в современный период см., в частности:

Чхик-вадзе В.М., Ямпольская Ц.А. О системе советского права.—«Советское государство

и право», 1967, № 9.

163

молчанием наиболее существенный вопрос — как же возникает и протекает процесс

становления новых отраслей права или, точнее, когда и почему можно считать, что

образующаяся одним из двух названных выше путей новая отрасль права действительно

возникла.

Для ответа на такой вопрос необходимо прежде всего выяснить, имеются ли какие-либо

промежуточные (переходные) формы, наличие которых могло бы свидетельствовать о

возможности возникновения новой отрасли права. В первом случае такой промежуточной

формой следует считать появление правового института (иногда примыкающего

к одной из существующих отраслей права), в котором новизна, специфика предмета

регулирования обусловили зарождение зачатков новых свойств в части метода, принципов

и механизма правового регулирования. Если же новая отрасль образуется путем

отпочкования от одной или нескольких существующих отраслей права определенной

совокупности норм, приобретших качественно новые свойства, такой промежуточной

(переходной) формой, в виде общего правила, следует считать появление комплексного

межотраслевого «пограничного» правового института.

Спор о существовании в системе права комплексных образований, в том числе

комплексных правовых институтов, имеет давнюю историю. Впервые идею о наличии

основных и комплексных отраслей права, расположенных в системе права в разных

классификационных плоскостях, выдвинул В. К. Райхер.

[

2] Его позиция в принципе была

поддержана Ю. К. Толстым, выступившим, однако, с утверждением, что комплексные

отрасли права в отличие от основных никакого места в системе права не занимают, а им

отводится лишь условное место в зависимости от целей систематизации при систематике

норм.

[

3] Идея существования комплексных отраслей права первоначально была

поддержана также О. С. Иоффе и М. Д. Шаргородским, считавшими ее плодотворной с

точки зрения практического применения для систематики действующего

законодательства. Вместе с тем они возражали против утверждения В. К. Райхера, что

комплексные отрасли могут входить в систему права, считая это невозможным.

[

Против существования комплексных. отраслей права в свое время выступал С. С.

Алексеев, усматривавший наиболее слабый пункт теории B.IIIIIIII К. Райхера в

фактическом отрицании объективной обусловленности системы права базисом данного

общества, что выражается в идее о существовании множественности классификационных

критериев деления права на отрасли. Возражая также Ю. К. Толстому, О. С. Иоффе и

М. Д. Шаргородскому, С. С. Алексеев писал: «Если оставаться в пределах фактов

реальной действительности, если, следовательно, не заниматьсяI произвольнымI

конструированиемI комплексныхI отраслей,I то нельзя не признать, что все те

совокупности норм, которые в литературе причислялись к комплексным отраслям

(транспортное право, морское право, страховое право, банковское право и др.), на самом

деле не являются подразделениями объективно существующей системы права. Все они

[

2] См.:I РайхерI В.К.I Общественно-историческиеI типыI страхования.I М.—Л., 1947, с.189

—190.

[

3] См.: Толстой Ю.К. О теоретических основах кодификации гражданского

законодательства. — «Правоведение», 1957, № 1, с. 42—45.

[

4] См.: Иоффе О.С., Шаргородский М.Д.I Вопросы теории права. М., 1961, с.362—365.

164

относятся либо к отраслям законодательства, либо к отраслям правовой науки».

[

Отвергая существование комплексныхI отраслей права,

С. Алексеев вместе с тем подробно обосновал весьма плодотворный для познания путей

развития системы права тезис о наличии в системе права комплексных (смешанных)

правовых институтов.

[

Решительным противником деления отраслей права на «основные» и «комплексные»

выступил О. А. Красавчиков. Возражая авторам, ратующим за «создание» или

«перестройку» системы права, О. А. Красавчиков обоснованно показал, что их

высказывания основаны на смешении системы права с системой законодательства в целом

либо с системой отдельных законодательных актов. Система права не слагается, не

образуется из системы законодательных актов. Система права — социальная реальность, в

которой юридически отражается структура регулируемых правом общественных

отношений. Что же касается комплексных отраслей, то они суть не отрасли права, а

произвольные (исходя из тех или иных научных, педагогических или практических сооб-

ражений), субъективно сформированные группы корм права, принадлежащие к

отдельным отраслям системы права в целом либо к отдельным правовым институтам

системы конкретной отрасли права в частности.

[

Дальнейшее развитие юридической науки привело к определенной трансформации

взглядов многих как сторонников, так и противников комплексных отраслей права.

Полностью отказался от поддержки указанной идеи О. С. Иоффе, присоединившийся к

критике О. А. Красавчиковым позиции В. К. Райхера. Вместе с тем О. С. Иоффе отметил,

что противоречивость понятия «комплексная отрасль права» ярко обнаруживается у

такого ее сторонника, как Ю. К. Толстой, считающего, что комплексные отрасли права не

занимают никакого места в объективно существующей системе права. Но, полагаетIIII О.

С. Иоффе, то, что не занимает никакого места в системе права, не может считаться хотя и

комплексной, однако отраслью права, т. е. частью этой системы.

[

8] Столь же

категорически высказался О. С. Иоффе и против взглядов о существовании комплексных

правовых институтов, считая его несовместимым с объективным характером системы

права. Очевидной является, по его мнению, и «несовместимость признания комплексных

[

5] Алексеев С.С.I Общие теоретические проблемы системы советского права. М, 1961,

с.93—101.

[

6] См. там же, с.82—93. — О наличии в системе советского права смешанных институтов

писал еще М.М. АгарковI (см.: Агарков М.М.I Предмет и система советского

гражданского права. — «Советское государство и право»,I 1940, № 8—9, с.4—5).

Признавал существование смежныхI (сложных)II правовых институтов, отрицая в то же

время наличие комплексных отраслей права,I и И.В. ПавловI (см.: Павлов И.В.I О системе

советского социалистического права. — «Советское государство и право», 1958, № 11,

с.10—11).

[

7] См.: Красавчиков О.А. Советская наука гражданского права I(понятие, предмет, состав

и система).—Учен. труды Свердловского юрид. ин-та, т.6. Свердловск, 1961, с.250, 251,

258—263.

[

8] См.:I Иоффе О.С. Понятие и система хозяйственногоI законодательства.—В кн.:

Систематизация хозяйственного законодательства, гл.2. М., 1971, с.55—56.

165

институтов с отрицанием комплексных отраслей права, ибо совокупность однородных

„комплексных" институтов, если бы они существовали, так же могла бы образовать

„комплексную" отрасль права, как совокупности, однородных „основных" институтов

образуют его „основные" отрасли».

[

9] Аналогичной точки зрения придерживается и такой

противник комплексных отраслей права, как Д. А. Керимов, считающий, что «аргументы,

отрицающие существование комплексных отраслей права, в той же самой мере могут

быть отнесены к отрицанию существования и комплексных (смежных или сложных)

институтов права».

[

10]

В пользу признания комплексных отраслей права выступил в последние годы С. С.

Алексеев. Исходным для нового взгляда С. С. Алексеева служит утверждение, что

«структура права не может быть с достаточной полнотой и точностью раскрыта, если не

видеть ее органического единства с внешней формой права — с тем, что может, быть на-

звано "внешней структурой", в частности, структурой законодательства, внутренними

подразделениями в нормативных актах». Из этого автор делает вывод, что в соответствии

с особенностями права как общест-

венного явления во внешней структуре последнего реально проступает его внутреннее

строение, подразделение на отрасли, институты, нормы, а «законодатель путем изменения

состава нормативных актов, той илиI иной компоновки нормативного материала внутри

нормативных актов может воздействовать на саму структуру права».

[

11]

Исходя из указанных посылок, С. С. Алексеев высказался за удвоение структуры права,

которая представляет собой, в соответствии с последними высказываниями автора,

своеобразное сочетание основных (первичных) и комплексных (вторичных) отраслей

права. Он считает, что использование категории комплексной отрасли права «позволяет

осветить механизм воздействия на систему права субъективного фактора, развития

законодательства».

[

12]

Отмечая дискуссионность вопроса о существовании в системе права комплексных

образований, следует присоединиться к позиции и приведенным выше аргументам

противников признания «комплексных» отраслей права. Вместе с тем зависимость между

правовыми категориями «отрасль права» и «правовой институт» не столь прямолинейна,

как это представляется некоторым исследователям. Не поддерживая идею о

существовании «комплексных» отраслей права, мы вместе с тем считаем реальным

фактом существование комплексных правовых институтов, роли которых в становлении

новых отраслей права и посвящена настоящая статья.

В литературе комплексные правовые институты чаще всего характеризуются как

институты данной отрасли, которые включают ряд элементов иного метода правового

регулирования.

[

13] Однако такое определение применимо не ко всем комплексным

[

9] Там же, с.57.

[

10] Керимов Д.А.I Философские проблемы права; М.,I 1972, с.301.

[

11] АлексеевI С.С.I ОбщетеоретическиеI принципыII исследованияI структуры права.

—«Советское госу-дарство и право», 1971, № 3, с.44—45.

[

12] Алексеев С.С.I Проблемы теории права, т.1. Свердловск, 1972, с.142—148.

166

правовым институтам, а лишь к определенному подвиду комплексных межотраслевых

«пограничных» институтов.

Межотраслевые институты — наиболее распространенная разновидность комплексных

правовых институтов. Они возникают на стыке смежных отраслей права,III т. е. отраслей,

обладающих известной общностью круга регулируемых ими отношений. Так,

применительно к гражданскому праву смежными в наиболее общем виде будут все

отрасли, регламентирующие отношения, которые имеют имущественный характер

(административное, финансовое, земельное, колхозное, трудовое право и т. д.).

В литературе высказываются соображения о существовании наряду с межотраслевыми

также внутриотраслевых комплексных правовых институтов, в рамках которых

происходит как бы вторичная перегруппировка норм данной отрасли права,

охватываемых разными отраслевыми институтами, а также общеправовых комплексных

институтов, объединяющих однородные нормы всех отраслей права. В качестве примера

внутриотраслевого комплексного института называют институт, охватывающий в рамках

трудового права нормы о труде молодых рабочих и служащих,

[

14] а в качестве примера

общеправового комплексного института— институт ответственности.

[

15] Однако ни та,

ни другая разно-

видности комплексных институтов не имеют прямого отношения к формированию новых

отраслей права и потому в настоящей статье рассматриваться не будут.

В свою очередь межотраслевые комплексные правовые институты могут быть

подразделены на межотраслевые функциональные и межотраслевые «пограничные».

Межотраслевые функциональные комплексные институты возникают на стыке смежных

неоднородных отраслей права, например гражданского и административного.

Неоднородность данных отраслей прямо вытекает из закона, поскольку Основы

гражданского законодательства (см. преамбулу и ч. III ст. 2) четко разграничивают

регламентируемые гражданским законодательством имущественные отношения,

обусловленные использованием товарно-денежных отношений в коммунистическом

строительстве, и имущественные отношения, основанные на административном

подчинении одной стороны другой. Неоднородность названных отраслей права

обусловила наличие между нормами гражданского и административного права,

стыкующимися при регламентации тех или иных отношений, например, поставки или

перевозки, лишь функциональной связи. Чаще всего данная связь проявляется в том, что в

силу планового характера народного хозяйства индивидуальные акты планирования

поставки (перевозки) выступают в качестве одного из элементов сложного фактического

состава, служащего основанием возникновения гражданских отношений. Но именно

потому, что нормы административного права регламентируют в первую очередь

предпосылку возникновения гражданских отношений и лишь в общих чертах определяют

[

13] См. там же, с.141.

[

14] См.: Шебанова А.И.I Проблемы правового регулированияI труда молодежи в СССР.

Автореф. докт. дис. М., 1973, с.3.

[

15] См.: Базылев Б.Т. Юридическая ответственность как институт советского права. — ВI

кн.:I АктуальныеI проблемыI теорииI социалистическогоI государстваI и права. М., 1974,

с.156—161.

167

их содержание, институты поставки (перевозки), являясь комплексными межотраслевыми

функциональными институтами, остаются в своей основе гражданско-правовыми и входят

в систему гражданского права. Учитывая, что функциональный характер таких

институтов стабилен, указанный вид межотраслевых комплексных правовых институтов

едва ли можно рассматривать в настоящее время в качестве промежуточной (переходной)

формы, наличие которой свидетельствует о возможности возникновения в данной области

новой отрасли права.

Иначе обстоит дело с комплексными межотраслевыми «пограничными» институтами,

образующимися на стыке смежных однородных отраслей права, например гражданского и

семейного, трудового и колхозного. «Пограничные» межотраслевые институты

характеризуются наличием между нормами смежных однородных отраслей права,

образующих данный институт, подвижной предметно-регулятивной связи. Чаще всего эта

связь проявляется в том, что на предмет одной отрасли права налагаются некоторые

элементы метода правового регулирования другой отрасли. Примером такого подвида

межотраслевых «пограничных» институтов может служить институт возмещения вреда,

причиненного жизни либо здоровью рабочего или служащего в связи с исполнением им

своих трудовых обязанностей.

[

16]

Межотраслевые «пограничные» институты возникают также как следствие тесного

смыкания и известного взаимодействия на определенном участке предметов

регулирования смежных однородных отраслей права. В результате на границе указанных

отраслей образуются зоны, регламентирующие единое по существу общественное

отношение, обладающее, однако, в определенных своих частях оттенками, модификация-

ми, обусловленными спецификой той или иной отрасли. Так, институт права личной

собственности в целом — институт гражданского права, вместе с тем определенные части

(субинституты) этого института, касающиеся общей совместной собственности супругов

и колхозного двора, являются «пограничными» комплексными институтами гражданского

и соответственно семейного и колхозного права. 0ни не могут быть исключены из

системы гражданского права, из единого института права личной собственности,

поскольку на них распространяются нормы гражданского права, дозволяющие иметь в

личной собственности лишь имущество, предназначенное для удовлетворения

материальных и культурных потребностей граждан, запрещающие использование

имущества для извлечения нетрудовых доходов, устанавливающие особые правила при-

менительно к такому объекту права личной собственности, как жилой дом, и т. д. Вместе с

тем субинституты права совместной собственности супругов и колхозного двора в

известной мере модифицируют регламентируемые ими отношения, что обусловлено

спецификой внутренних взаимоотношений участников общей собственности, которая

позволяет считать их одновременно примыкающими к сфере соответственно-семейного

или колхозного права и, таким образом, отнести их к категории межотраслевых

комплексных «пограничных» правовых институтов.

Возникнув, «пограничный» правовой институт может развиваться в нескольких

направлениях. Возможно обратное развитие «пограничного» института, т. е. такой

вариант, когда он будет развиваться преимущественно как институт «материнской»

отрасли права. В этом случае привнесенные черты другой смежной однородной отрасли

[

16] Подробнее об этом см.: Поленина С.В. Пограничный институт гражданского и

трудового права (Возмещение вреда, причиненного здоровью). — «Советское государство

и право», 1974, № 10.

168

права будут занимать все меньший удельный вес в регламентации данных, отношений и,

таким образом, институт постепенно утратит свой комплексный характер. Возможен и

прямо противоположный вариант, когда по мере дальнейшего развития «пограничного»

отношения число «заимствованных» черт будет неуклонно увеличиваться, а сам институт

начнет «специализироваться» в качестве института смежной отрасли. В конечном счете

такой процесс также приведет к тому, что данный правовой институт утратит свой

комплексный характер и перейдет из системы «материнской» отрасли права в систему

смежной однородной отрасли.

Однако в процессе «специализации» «пограничных» институтов нередко наступает

момент, когда число «материнских» и «заимствованных» черт как бы уравновешивается,

становится почти равновеликим. Здесь отнесение «пограничного» института к той или

иной отрасли права носит по существу условный характер. Если состояние подобного

«равновесия» длится достаточно долго, возможна своеобразная «мутация»

взаимодействующих в рамках данного комплексного института черт смежных

однородных отраслей права. Вначале она может проявиться в виде лишь незначительных

модификаций предмета, метода, а также механизма правового регулирования, не

присущих ранее данным отраслям права. Однако, сохраняясь длительное время, такая

«мутация» может принять стойкий характер, постепенно углубляясь и расширяясь,

придавая «пограничному» институту новые качества и свойства. Этот третий возможный

вариант развития «пограничных» правовых институтов и приводит зачастую к появлению

в дальнейшем новой отрасли права.

Но и здесь для превращения «пограничного» института в новую отрасль права помимо

всего прочего необходимо, чтобы «пограничный» институт настолько разросся вширь и

вглубь, что образовал по

существу некий комплекс взаимосвязанных «пограничных» институтов, Iобладающих

однородными свойствами. Иными словами, превращение I«пограничного» правового

института, а точнее, группы взаимосвязанных «пограничных» институтов в новую отрасль

права возможно лишь тогда, когда этот институт приобретает некую определенную

«критическую массу», лишь по достижении которой у него появится необходимая сумма

новых свойств, касающихся предмета, метода, принципов и механизма правового

регулирования. Наличие их, согласно господствующему в науке мнению, и позволяет

констатировать, что перед нами новая отрасль права. Так, увеличение нормативного

материала об открытиях, изобретениях и рационализаторских предложениях (по коли-

честву статей Положение 1973 г. более чем в два раза превысило Положение 1959 г.) само

по себе не обусловило трансформации предмета, метода и механизма правового

регулирования стыкующихся институтов гражданского, административного, финансового

и трудового права, не придало им новых однородных свойств и, следовательно, не по-

родило, вопреки встречающимся иногда суждениям, новой отрасли права.

Свидетельством того, что изобретательское право как «пограничный» институт не

достигло еще «критической массы», может служить и легальное провозглашение в

Положении 1973 г. неоднородности охватываемых им отношений,

[

17] а также отсутствие

[

17] Согласно ст. 1 Положения 1973 г. этим актом «регулируются организационные,

имуществен-ные, личные неимущественные и трудовые отношения, возникающие в связи

с открытиями, изобретения-ми и рационализаторскими предложениями» (СП СССР, 1973,

№ 19, ст.109).

[18] Алексеев С.С.I Проблемы теории права, т.1, с.136—137.

169

в этом нормативном акте общих правил, применимых ко всем регламентируемым им от-

ношениям.

Вопрос о размерах и параметрах отраслеобразующей «критической массы» нормативного

материала нуждается в изучении и теоретиками права и специалистами отраслевых

юридических дисциплин. Очевидно, однако, что важнейшим показателем превращения

группы взаимосвязанных «пограничных» институтов в новую отрасль права должно

служить появление новых, присущих только данной группе институтов понятий и

конструкций, а также формирование общей части, содержащей принципы и общие начала,

распространяющиеся в равной мере на все регламентируемые этой отраслью отношения.

Таким образом, накопление группой взаимосвязанных «пограничных» правовых

институтов «критической массы» — не простое разрастание нормативного материала до

определенного предела, достижение которого автоматически означало бы признание

факта существования новой отрасли права. При достижении «критической массы»

количество переходит в качество, происходит скачок, в результате которого появляются

новые свойства, касающиеся предмета, метода, принципов и механизма правового

регулирования определенной области общественных отношений. Именно потому, на наш

взгляд, признание существования комплексных институтов не влечет за собой

обязательное признание наличия «комплексных» отраслей права, понимаемых как

совокупность комплексных институтов. Более того, совокупность «пограничных»

межотраслевых комплексных институтов только тогда и постольку может

квалифицироваться как новая отрасль права, когда и поскольку она приобретает

качественно новые свойства и, следовательно, утрачивает признак комплексности. Таким

образом, сама природа отрасли права как категории социальной действительности

исключает возможность существования «комплексных» отраслей права.

Между тем это обстоятельство, важное для понимания процесса становления новых

отраслей права, либо вообще выпадает из поля зрения сторонников существования

«комплексных» отраслей права, либо недооценивается ими. Недостаточно

последовательную позицию занимает в этом вопросе и С. С. Алексеев. Раскрывая понятие

отрасли права, он пишет, что «для признания юридических норм отраслью права не-

обходим такой качественно специфический вид общественных отношений, который в

данных условиях объективно требует юридически своеобразной правовой регламентации

и прежде всего регламентации при помощи особого метода. . . Все признаки отрасли права

необходимо рассматривать в единстве».

[

18] Вместе с тем С. С. Алексеев усматривает раз-

личие между основными и комплексными отраслями права в том, что «основные отрасли

обладают всеми присущими им признаками (структурными особенностями, юридическим

своеобразием, наличием специфического предмета), комплексные — только частью этих

признаков. Комплексные отрасли имеют лишь особый предмет (рассматриваемый в иной

плоскости, нежели предметы основных отраслей) и некоторые черты юридического

своеобразия, а именно — самостоятельную область законодательства, некоторые единые

принципы, положения, приемы регулирования. У них нет главных черт юридического

своеобразия—“своего" метода и механизма регулирования».

[

19]

[

19] Там же, с.144. — В новой книге «Структура советскогоI права»I (М,I 1975) С.С.

Алексеев отмечает условность термина «комплексные отрасли права», которые наиболее

точноI былоI быI именовать «полуотрасли»,I иI соответственноI рассматривает такие

правовые общности как момент в становлении основных отраслей права (с.194, 196, 226—

227 и сл.).

170