Хренов Н.А. Образы Великого разрыва. Кино в контексте смены культурных циклов

Подождите немного. Документ загружается.

421

такая возможность толп влиять на ход событий и на политику посредством

голосования или же восстания является в истории новшеством. Это признак

того, что общество трансформируется. В самом деле, история проявляет себя

все более и более как разрушитель: подрывает религиозные верования, раз-

рывает традиционные связи и разрушает солидарность групп. Разобщенные

люди остаются покинутыми в одиночестве со своими нуждами: в джунглях

городов, в пустынях заводов, в серости контор. Эти бесчисленные атомы, эти

крупицы множества собираются в зыбкую и воспламеняющуюся смесь. Они

образуют нечто вроде газа, который готов взорваться в пустоте общества, ли-

шенного своих авторитетов и ценностей – газа, взрывная сила которого воз-

растает с объемом и все собой подавляет»

Когда такая «воспламеняющаяся смесь» в виде массы достигает крайней

формы, возникает необходимость в способах ее разрядки. С возникновением

кино такой способ возникает и становится эффективным. Компенсаторная

функция кино была зафиксирована рано. Так, В. Воровский, касаясь вопро-

са о соперничестве кино и театра, ставит вопрос о том, что социальное воз-

действие кино эффективнее социального воздействия театра. В силу своей

материальности, осязаемости, доподлинности театр приучает мысли и чув-

ст ва к зрелищу материальных благ, формирует инстинкты жадности, зависти

к имущим, ненависти. В силу символических, бесплотных, почти мистиче-

ских картин кино формирует мысль о призрачности материальных благ и

стремления к ним. Кино «приучает мысль простолюдина довольствоваться

тем немногим, что дало ему провидение, и укрепляет в нем начала истин-

ной нравственности»

. Как пишет В. Воровский, недаром рост иллюзионов

в России совпадает с «успокоением» общества, под которым он понимает

ситуацию после 1905 года. По мнению В. Воровского, функционирование

кино связано с восполнением реальности, с иллюзорным удовлетворением

потребностей публики. Это обстоятельство во многом объясняет мгновен-

ное распространение кино в культуре и популярность его у массы.

Если во внимание принимать соотнесенность кино с массой, становится

очевидной одна из существенных, хотя и латентных функций кино – ком-

пенсаторная функция, которая заключается в разрядке взрывоопасного со-

стояния массы с помощью иллюзии, визуального фантома. Так мы зафик-

сировали одну из значимых функций кино, возникновение которой проис-

ходит в городах с быстро растущей численностью населения. Не случайно

З. Кракауэр вслед за В. Беньямином констатирует, что в годы появления

фотографии и кино толпа на улицах города воспринималась еще зрелищем,

т.е. чем-то исключительным и непривычным. «Во времена своего историче-

ского рождения человеческая толпа, – пишет З. Кракауэр, – это гигантское

чудовище – была чем-то новым и ошеломляющим. Как и следовало ожи-

дать, традиционные искусства оказались неспособными объять и изобразить

ее. Однако в том, что не давалось им, преуспела фотография; ее техническое

оснащение позволяло отображать толпы, случайные скопления людей. Но

Актуализация в кино архаических слоев культуры...

_ .indd 421_ .indd 421 25.12.2008 19:06:5325.12.2008 19:06:53

422

лишь кинематограф, в некотором смысле завершающий фотографию, су-

мел показать человеческую толпу в движении. В данном случае технические

средства воспроизведения появились на свет почти одновременно с одним

из своих главных объектов. Этим объясняется сразу же возникшее пристра-

стие фото- и кинокамеры к съемке людской массы»

Если принять точку зрения Э. Тоффлера, то получается, что история кино

совпадает с пиком развития индустриальной цивилизации, что проявляет-

ся в интенсивности урбанизационных процессов. Действительно, этот факт

нельзя не учитывать, хотя он, кажется, и лежит за пределами собственно

кино. Следовательно, концентрация массовых общностей в городах совпа-

дает с бурным развитием кино и, соответственно, с появлением посещаю-

щей синематографы массовой публики. По сути дела, публика кино неко-

торое время оказывается за пределами эстетических горизонтов читающей

и театральной публики как разновидностей наиболее продвинутых в эсте-

тическом отношении аудиторий

. Таким образом, исключительность си-

туации, связанной с отрывом людей от традиционной культуры, что имела

место в сельских регионах и их концентрацией в быстро растущих городах,

породила массовость кино, определила значимость его социальных функ-

ций и, в частности, компенсаторную, оказывающуюся вообще в основе всей

массовой культуры, эскалация которой происходит именно в ХХ веке. Не за-

будем, что в первые десятилетия ХХ века кино оказывается исключительно

городским феноменом. Это лишь в конце 20-х годов спохватятся и начнут

думать о массе, остающейся за пределами городов. Говоря о доходах от кино,

председатель правления Совкино К. М. Шведчиков на совещании по кино

1928 года сообщал, что 80 % этих доходов приносят именно городские кино-

театры

.Во многом это обстоятельство определяет функционирование кино,

хотя очевидно, что некоторое время к нему оказываются неприобщенными

и элитарные слои городов

Рубеж 50–60-х годов ХХ века: связь возрождения социологической

рефлексии в России с новым открытием массы и отношением к ней,

возвращающим к рубежу ХIХ–ХХ веков

Для понимания массовости кино ключевым становится рубеж 50–60-

х годов ХХ века, когда произойдет новое открытие массы. Постепенно,

не без помощи социологии как науки, общество возвращается к оценкам

имеющего место на рубеже ХIХ–ХХ веков феномена массового поведения.

Став на новом витке истории предметом внимания, масса уже вызывает

испуг. Еще больший испуг появится позднее, когда предметом гласности

окажутся многие факты, связанные с политической историей, в которой

действия массы оказались романтизированными, что соответствовало

установкам власти растворить противоречия революции в героической

Глава 4

_ .indd 422_ .indd 422 25.12.2008 19:06:5325.12.2008 19:06:53

423

легенде. Тогда-то и возникает основа для нового прочтения и истории, и

истории искусства. Тогда-то и займутся массовой аудиторией искусства,

пытаясь представить ее анатомию, выявить то отрицательное, что она в

себе несет, и то положительное, что ей присуще. Отметим поэтому важную

вещь: общесоциологическое открытие массы началось с изучения массо-

вого потребителя искусства. В связи с этим нельзя не вспомнить раннее

эссе К. Чуковского, который, фиксируя, что читает и что смотрит публика

начала ХХ века, делает сноску и пишет: «Теперь через столько лет умудрен-

ные горьким историческим опытом, мы, к сожалению, хорошо понимаем,

что в тогдашнем тяготении мирового мещанства к кровавым бульварным

сюжетам таились ранние предпосылки фашизма»

Отметим, что в данном случае речь идет не о тексте статьи, опубликован-

ной в 1910-х годах, а о сноске к тексту, включенному автором в вышедшее в

60-е годы собрание сочинений. Что касается самого текста эссе, то речь в нем

шла о так называемых «револьверных сюжетах», в которых имело место при-

нявшее сегодня на рубеже ХХ–ХХI веков снова столь колоссальные разме-

ры «возвеличение полицейских и гангстеров» и культ «кулачной расправы»

и которые пользовались у массовой публики необычайной популярно стью.

Когда-то любимым героем приключенческого жанра был Шерлок Холмс.

Однако к началу столетия герои, подобные Шерлоку Холмсу, успели стать

предельно вульгарными и грубыми. Подпадая под давление массовой пу-

блики, авторы такого рода литературы вынуждены были идти у нее на по-

воду, что и проявилось в вульгаризации романтических героев. «Точно то

же произошло, говорю я, и с Шерлоком Холмсом, – пишет К. Чуковский. –

Многомиллионный читатель, восприняв этот образ от писателя, от Конан

Дойла, стал тотчас же незаметно, инстинктивно, стихийно изменять его по

своему вкусу, наполнять его своим духовным и нравственным содержанием –

и бессознательно уничтожая в нем те черты, которые были бы ему, миллион-

ному читателю, чужды, и в конце концов отложил на нем, на его личности

свою многомиллионную психологию»

Поскольку К. Чуковский пишет об аудитории, имевшей место в русской

культуре начала ХХ века, то его оценка происходящего, проявившаяся в

употреблении понятия «фашизм», кажется странной. Во-первых, опериро-

вание этим понятием, обозначающим более позднее политическое явление,

кажется неприемлемым. Во-вторых, это понятие мы обычно связываем с

явлением немецкой истории первой половины ХХ века. По этой причине

использование понятия также кажется неудачным. Однако если иметь в

виду психологический, а не политический смысл фашизма, то в суждении

К. Чуковского смысл существует. Этот психологический смысл фашизма по-

могает осознать В. Райх, ибо в жестокости фашизма он улавливает прорыв в

историческую реальность подавляемых цивилизацией человеческих влече-

ний. В силу этого, фашизм – интернациональное явление, проникшее во все

общества. «В форме фашизма механи стическая, авторитетная цивилизация

Актуализация в кино архаических слоев культуры...

_ .indd 423_ .indd 423 25.12.2008 19:06:5325.12.2008 19:06:53

424

извлекает из подавленного «маленького человека» то, что в течение многих

веков она насаждала в порабощенном человечестве с помощью мистицизма,

милитаризма и автоматизма»

Иначе говоря, это следствие психологии личности авторитарного типа,

сформированной общественным строем, оказавшимся в последние столетия

господствующим. Воздействие авторитарного общества проявляется в содер-

жании бессознательного. Последнее В. Райх связывает с импульсами жесто-

кости, садизма, сладострастия, жадности и зависти. Этот второй слой лич-

ности противостоит как первому слою, для которого характерны сдержан-

ность, вежливость, сострадание, ответственность и добросовестность, так и

третьему слою или биологической основе, в соответствии с которой человек

предстает искренним, трудолюбивым, склонным к сотрудничеству и любя-

щим существом. Эти три слоя или уровня составляют характерологическую

основу человека. Согласно В. Райху, великих художников питает третий, са-

мый глубинный слой личности. Именно поэтому смысл их творчества по-

стоянно отторгается человеком массы, стремящимся проявить во всех сферах

свои агрессивные влечения, т.е. продемонстрировать свое бессознательное.

Распад социальных структур, поддерживающих нормы поведения человека,

соотносимые с первым уровнем, приводит к тому, что в обществе постоянно

актуализируется второй слой психологической структуры человека массы.

Для распада социальных структур в ХХ веке существует много причин, и преж-

де всего радикальная трансформация культуры, о которой мы будем говорить.

Это обстоятельство объясняет, почему в фашизме проявились последствия

этого распада. Однако актуализация второго слоя заявляет о себе и при со-

прикосновении массы с искусством. Так, она не может не актуализироваться

в процессе просмотра фильма, тем более, что предполагает коллективное вос-

приятие, что лишь способствует пробуждению агрессивных инстинктов. Так,

о совместном пребывании индивидов в массе З. Фрейд пишет: «Для правиль-

ного суждения о нравственности масс следует принять во внимание, что при

совместном пребывании индивидов массы у них отпадают все индивиду аль-

ные тормозящие моменты и просыпаются для свободного удовлетворе ния

первичных позывов все жестокие, грубые, разрушительные инстинкты,

дрем лющие в отдельной особи как пережитки первобытных времен»

Собственно, в синематографах 1910-х годов, которые историками кино

идеализируются, К. Чуковский ощутил этот дух разрушительных инстинк-

тов толпы, который скоро проявится в политической истории, представая в

массовых утопиях и движениях. По сути дела, к подобным выводам приходит

и З. Кракауэр. Анализируя сюжеты фильмов 10–20-х годов, он выявляет пре-

дысторию фашизма, в котором психологическая реальность или реальность

бессознательного выйдет на поверхность истории и проявится в политиче-

ских формах. «Поскольку Германия осуществила то, что ее кинематограф

предчувствовал с первых дней существования, его причудливые персонажи

спустились теперь с экрана в зрительный зал и на улицу»

. Тот самый слой

Глава 4

_ .indd 424_ .indd 424 25.12.2008 19:06:5325.12.2008 19:06:53

425

психики, который В. Райх называет вторым, начинает определять и сферу

искусства как сферу проявления бессознательного человека массы, т.е. раз-

рушительных и агрессивных инстинктов, что проявляется в возникновении

и эскалации массовой культуры. Таким образом, комплекс разрушения как

комплекс массы вторгся в искусство, став причиной его трансформации.

Вторгшись в кино, этот психологический комплекс стал вообще основой

развития массовой культуры в целом и получил столь широкое распростра-

нение в ХХ веке. Но, как свидетельствует история фашизма, способом актуа-

лизации этого уровня бессознательного человека массы может стать также и

определенная политическая и идеологическая система. Что касается К. Чу-

ковского, то задолго до появления такой системы он ощутил фашизм как

актуализацию агрессивных влечений, приводящих к деформации сюжетно-

жанровых структур искусства, что нередко историками интерпретируется

как демократичность и народность кино. Актуализация агрессивных влече-

ний проявлялась в том числе и в форме эстетических установок массы, ока-

зывающих давление на интерпретацию сюжетов и жанров.

Можно констатировать, что давление массы на рубеже ХIХ–ХХ веков,

в эпоху возникновения кино достигает пика, что становится предметом

рефлексии в различных сферах – литературе, театре, живописи, музыке и

т.д. Подобные ситуации в истории культуры время от времени имели ме-

сто. Будут они иметь место и в последующий период. Мы еще будем иметь

возмож ность провести сопоставительный анализ различных эпох и вывести

специфическую логику истории искусства. Рубеж ХIХ–ХХ веков необходим

для того, чтобы ощутить контекст рождения кино, который в становлении

этого искусства будет играть определяющую роль. С рубежа ХIХ–ХХ ве-

ков прошло много десятилетий, на протяжении которых имело место вос-

торженное отношение к массе как в ее политических, так и эстетических

проявлениях. Возрождение социологии на рубеже 50–60-х годов в нашей

стране

происходит в результате аксиологического сдвига в сознании, в том

числе и по отношению к массовому вкусу, а не только потому, что возникает

необходимость в разрушении созданной тоталитарной идеологией догмы о

некоей монолитной и единой аудитории, как это обычно считается. О том,

что в первой половине ХХ века такая аудитория имела место, мы еще будем

иметь возможность говорить. К сожалению, эта поверхностная констатация

якобы придуманного мифа повторяется из книги в книгу. Пора ее проком-

ментировать. У нас есть эта возможность, поскольку это самым прямым об-

разом связано с феноменом массовости.

В 60-е годы массовая публика оказалась тем атомом, изучая который мож-

но делать выводы о функционировании массового или тоталитарного обще-

ства, в котором организованная масса, с одной стороны, и вожди – с другой,

предстают слагаемыми одного и того же феномена

. Активизировавшаяся в

этот период социология стремилась вскрыть закономерности функциониро-

вания этого явления. Не удивительно, что она сразу же оказалась под идео-

Актуализация в кино архаических слоев культуры...

_ .indd 425_ .indd 425 25.12.2008 19:06:5325.12.2008 19:06:53

426

логическим обстрелом. Если социологии искусства что-то в этой ситуации

и удавалось сделать, то именно потому, что сфера искусства казалась спе-

циальной и имеющей мало отношения к политической реальности. Однако

именно казалась. На самом деле анализ массовых предпочтений давал зна-

чимую информацию для обобщений широкого плана. Поэтому социология

искусства с рубежа 50–60-х так притягивала. Вообще, констатация того, что

на рубеже 50–60-х годов социология искусства рождается в результате не-

обходимости выявить в аудитории дифференцирующие процессы, является

и правдой, и неправдой одновременно. Если такая констатация имеет место,

то, следовательно, позволяющие ее авторы убеждены в том, что аудитория

была дифференцированной всегда, в том числе и до рубежа 50–60-х годов.

Следовательно, социология искусства призвана была внедрить в сознание,

что аудитория первой половины ХХ века является такой же дифференциро-

ванной, как и аудитория, скажем, 60-х годов. Но это далеко не вся правда.

Неточность этого утверждения выявится, как только социологию ис-

кусства мы соотнесем не только с идеологией, но и с психологией масс или

исторической психологией. В частности, мы убеждены в том, что сопро-

вождающие искусство процессы интеграции и дифференциации аудитории

никогда не повторяются и не пребывают вечно в одних и тех же формах.

Соотношение интеграции и дифференциации каждый раз зависит от опре-

деленного периода в истории как общества, так и искусства. Но в еще боль-

шей степени оно зависит от смены фаз в истории цивилизации, что известно

хотя бы по А. Тойнби или Л. Гумилеву. То, что в первой половине ХХ века

аудитория искусства зеркально не повторяется в аудитории второй полови-

ны ХХ века, очевидно. Мы и в самом деле убеждены, что аудитория первой

половины ХХ века была более интегрированной, более целостной, нежели

это будет иметь место с рубежа 50–60-х годов. Так что то, что обычно назы-

вают мифом, отражает и реальность. Дело не столько в идеологии, сколько

в психологии масс. Применительно к первой половине ХХ века мы имеем

дело с феноменом «восстания масс». Он проявился в том числе и в искус-

стве, способствуя образованию некоего недифференцированного единства,

которое можно сопоставить с общностями, имеющими место в архаических

культурах, о чем мы будем говорить подробно.

Упомянутая констатация как разбег для становления социологической

рефлексии об искусстве продолжает повторяться. Полагаем, по причине

одного уязвимого места, присущего социологической рефлексии – ее неи-

сторичности. То, что социология постоянно находится не в ладах с историей,

очевидно. Иллюстрацией этого является упомянутая констатация. Однако в

последней проявилась также и вечная ментальная особенность русского чело-

века, в том числе и русского ученого, начинать каждую новую эпоху с чистого

листа, забывая о предшествующих состояниях. Социологи мало считаются

с предшествующими состояниями. Последняя книга Ю. Фохт-Бабушкина

в этом смысле предстает новаторской, ибо эту традицию разрушает. Эпоха

Глава 4

_ .indd 426_ .indd 426 25.12.2008 19:06:5325.12.2008 19:06:53

427

шестидесятников демонстрирует ситуацию, когда люди начинают заново от-

крывать мир. Это распространяется и на науку этого времени. В культуре по-

беждает экстравертивная ориентация. Хотя идея централизации продолжает

существовать, но психологически люди созрели для интенсивного передви-

жения. Идея децентрализации как оппозиционная идея психологически уже

становится реальной. В обществе возрождается кочевнический инстинкт.

Имеет место растекание массы в пространстве. Это растекание уже ничто не

сдерживает, хотя его и пытаются оформить в государственном духе, вроде не-

обходимости освоения целины. Как пишет исследователь, «с середины 50-х

годов возникает следующая волна растекания, пожалуй, ярче всего проявив-

шаяся в идее освоения целины»

Так, в 50-е годы возникают субкультуры кочевников и туристов со свой-

ственным им стилем поведения, одеждой, фольклором, что в последующие

десятилетия обернется массовой эмиграцией. Так, очевидно, что эпоха от-

тепели – это эпоха начавшейся дифференциации общества, и в том числе

аудитории. Следовательно, эту новую ситуацию нельзя переносить на то,

что имело место в предшествующие десятилетия. Наиболее весомым аргу-

ментом в пользу этого тезиса может служить разработанная Э. Тоффлером

фундаментальная система, в соответствии с которой в середине ХХ века про-

исходит переход от «второй» к «третьей» волне, т.е. от индустриальной к

пост индустриальной цивилизации. С этим связан и закат тенденции омас-

совления и актуализация процесса демассификации общества, т.е. реаль-

ность интенсивной субкультурной стратификации

, что, как нам кажется,

отражает историческую реальность.

Однако если новую ситуацию нельзя переносить на период, начавшийся

с 20-х годов, то это еще не означает, что ее нельзя соотнести с рубежом ХIХ–

ХХ веков. На наш взгляд, эпоха «оттепели» с присущей ей дифференциацией

аудитории – повторение процессов индивидуализации культуры, что имели

место в Серебряном веке. Таким образом, мы приходим к обоснованию того,

что в истории ХХ века имел место механизм циклично сти. Если этим меха-

низмом воспользоваться, можно при осмыслении основного предмета на-

шего исследования или феномене массово сти обнаружить дополнительные

аргументы. Как полагает С. Московичи, массовое поведение развертывается

циклично. «…История есть движение циклическое, – пишет он. – И толпы

тоже проходят циклы. Они возвращаются в места, уже посещавшиеся, по-

вторяют прежние действия, не отдавая себе в этом отчета. Харизма из их чис-

ла. В ней можно видеть одну из тех материй, что существовали в архаические

времена. Периодически она возрождается, когда колесо общества выносит

ее на вольный воздух, а потом исчезает вновь»

Под харизмой С. Московичи имеет в виду харизму вождя. Как показал

З. Фрейд в своей работе по психологии масс, вождь оказывается ядром ор-

ганизованной массы. Прецеденты происходящему в ХХ веке можно обнару-

жить и в предшествующей истории. Однако все дело в масштабах. Пожалуй,

Актуализация в кино архаических слоев культуры...

_ .indd 427_ .indd 427 25.12.2008 19:06:5325.12.2008 19:06:53

428

ни в одном веке не было такого количества оторванных от почвы и скучив-

шихся в городах людей, как это произошло в ситуации урбанизационного

бума в ХХ веке. Отсюда такой эффект психологии массы, оказавшей воз-

действие на развертывание как политической истории, так и художествен-

ной жизни. Отсюда впадение в архаику, что проявилось в харизматическом

восприятии вождей. «Толпа – странное явление : аккумуляция разнородных

элементов, не знакомых друг с другом. Однако достаточно появления какого-

то течения верований и представлений, распространяемого определенными

людьми, чтобы наэлектризовать это скопление. Тотчас же возникает свое-

го рода неожиданное единство, стихийная организация. Масса становится

движением. Тысячи, даже миллионы людей образуют теперь уже единую

цепь, которая движется к своей цели с непреодолимым упорством»

. Это

суждение интересно тем, что какое-то течение, верование или представле-

ние первоначально проявляется в образной форме, т.е. в виде произведения

искусства. Искусство становится механизмом, с помощью которого форми-

руются единые коллективные общности, объединяющие множество инди-

видов. Подчас это объединение далеко выходит за границы художественной

жизни, становясь явлением политической истории. На этой почве возника-

ют единые по своим установкам массовые аудитории, отторгающие все, что

не соответствует безличным, но мощным настроениям и благоприятствую-

щие возникновению и эскалации массовой культуры.

Однако суждение С. Московичи важно и в методологическом плане.

Стремясь осмыслить массовость кино на протяжении всей его истории, мы

хотели бы к нему применить принцип историзма, прослеживая, как в зави-

симости от той или иной исторической ситуации смысл массовости меняет-

ся в ее количественных и качественных проявлениях. Так, мы хотели бы в

истории культуры ХХ века выявить три ситуации, в которых воспроизводи-

лись одни и те же механизмы. Речь идет о повторяющихся процессах исто-

рии, причем, на этот раз истории ХХ века. Вполне вероятно, что прецеденты

происходящему можно обнаружить и в предшествующих эпохах, и в других

культурах, правда, уже не в кинематографической жизни. Такие прецеденты

часто находятся. Достаточно здесь хотя бы сослаться на известные исследо-

вания Ю. Давыдова

, В. Паперного

, и А. Ахиезера

, в которых происходя-

щему в искусстве ХХ века находятся исторические параллели.

Что касается истории ХХ века, то мы находим, что возникшая на рубе-

же ХIХ–ХХ веков ситуация затем повторится в середине столетия, а потом

на рубеже ХХ–ХХI веков воспроизведется в третий раз. Речь идет прежде

всего о том, что в данной главе мы делаем предметом исследования стихию

массовости и сопровождающую эту стихию массовую культуру. Первая за-

метная вспышка такой массовости фиксируется на рубеже ХIХ–ХХ веков.

Тогда она впервые и становится предметом теоретической рефлексии. Эту

стихию массовости сопровождает надлом государства и соответственно

процессы демократизации общества. Начавшись как жажда и обретение

Глава 4

_ .indd 428_ .indd 428 25.12.2008 19:06:5325.12.2008 19:06:53

429

свободы, этот период заканчивается тем, что Э. Фромм назвал «бегством от

свободы», а следовательно, возникновением вождизма и тоталитарного ре-

жима. Следующая вспышка массовости имеет место в середине прошлого

века, что в литературе получило обозначение как «оттепель». Такая вспышка

массовости соотносится с надломом той структуры государственности, что

возникла в первой половине столетия. Сегодня ее называют тоталитарной.

Естественно, что такой надлом сопровождался начавшимися процессами

демократизации общества, что проявилось в отмеченном социологами фе-

номене вестернизации кино, т.е. в увеличении удельного веса зарубежных

фильмов в отечественном прокате

. Однако как и первая вспышка массо во-

сти, вторая ее вспышка наталкивается на консервативные барьеры, которые

до конца столетия продолжают оставаться активными. Наконец, кризис и

распад в последнем десятилетии ХХ века тоталитарной государственности,

как и начавшиеся процессы демократизации, стимулировали новую вспыш-

ку массовости и соответственно новый виток эскалации массовой культуры,

вытесняющий сегодня на периферию элитарные слои культуры.

Прислушаемся к С. Московичи, который, рассуждая о массовости, име-

ет в виду не начало ХХ века, а его финал. Казалось бы, пишет он, в Европе

век толп завершился. «В конце двадцатого века наблюдается повторение

с вариантами того, что уже происходило на нашем континенте, и прежде

всего во Франции, в конце девятнадцатого века. Демографический взрыв в

городах: четыреста миллионов мужчин, женщин и детей ведут полную слу-

чайностей жизнь, прозябая в них или заполняя окрестности. Скученные в

трущобах или в колониях бездомных, поспешно собравшихся вместе, они

были выгнаны из сел бедностью, войной или голодом. Города привлекали их

иллюзией мирной жизни и благосостояния. Эти популяции увеличивают-

ся ежегодно в среднем на десять процентов, если не больше. Человеческие

га лактики распространяются на пространствах, где никто не предполагал

устраиваться, живут там, где никто не собирался ничего строить. Они уносят

с собой массы людей, порвавших нити традиции и верований, потерявших

всякий контакт с местными установлениями и всякую связь со своим сооб-

ществом. Людей, которые обнаруживают себя одинокими и безымянными.

Вырванные из своей общественной ткани, они вовлечены эпизодическим

трудом в круг медиа и потребления в соответствии с моделью, назовем ее

американской, которая им чужда»

. Описывая для конца ХХ века процес-

сы, С. Московичи проводит параллель с концом ХIХ века, имея в виду, что

в наше время, как и столетие назад, мир сталкивается с очередной волной

массовости, свидетельствующей о повторяемости или цикличности исто-

рического процесса.

Улавливая повторяемость в истории, мы фиксируем лишь внешние про-

явления действия какой-то закономерности, сформулировать которую пока

невозможно. К периодизации художественных процессов в границах истек-

шего столетия мы подойдем лишь после обсуждения некоторых вопросов

Актуализация в кино архаических слоев культуры...

_ .indd 429_ .indd 429 25.12.2008 19:06:5325.12.2008 19:06:53

430

методологического плана и прежде всего вопросов, связанных с куль ту ро-

логиче ским истолкованием развертывающегося в ХХ веке историчес кого

процесса.

Кино и массы в эпоху «оттепели»: бум авантюрных жанров

Рубеж 50–60-х годов ХХ века для нас интересен тем, что в этот период

происходит открытие не дифференциации аудитории, а феномена массы,

т.е. того, что, казалось бы, оказывается наименее актуальным. Именно это

обстоятельство и обязывает в этой эпохе видеть свойственную рубежу ХIХ–

ХХ веков ситуацию переходности. Иначе говоря, рубеж 50–60-х годов, а, по

сути дела, наступившая с некоторым запозданием середина столетия озна-

меновалась тем, что в научном обиходе наконец-то появилось обозначившее

последствия общественного прозрения понятие. До этого времени при ос-

мыслении социального эффекта искусства пользовались лишь такими поня-

тиями, как «класс» и «народ», причем, в их непременно позитивном и иде-

ализированном виде. Рубеж 50–60-х годов свидетельствует о радикальных

переменах, что и закрепилось на лингвистическом уровне. Само появление

понятия «масса» уже содержало оценку и настоящей ситуации, и предшест-

вующих ситуаций в культуре.

Используя это понятие, исследователь уже получал по отношению к об-

щественным явлениям некоторую дистанцию, т.е. он мог демонстрировать

критическое отношение к явлению. Действительно, понятие «масса» пред-

полагает негативный смысл. Что касается конкретно-исторического напол-

нения этого понятия, то очевидно, что обозначаемое им явление ассоции-

ровалось с негативными сторонами того, что в 60-е годы называли «культом

личности», сводя к этому все негативное, что имело место с первых десяти-

летий ХХ века. Но общество в этот период все еще не созрело для радикаль-

ной переоценки происшедшего в политической истории, сводя негативное

лишь к отдельным проявлениям этой истории. Поэтому понятие «масса» в

большей степени оказалось употребимым в сфере искусства и, по сути дела,

стало использоваться как синоним понятия «публика». Это обстоятельство

свидетельствовало о том, что спустя несколько десятилетий, теоретическая

рефлексия об искусстве возвращается к исходной ситуации, т.е. к рубежу

ХIХ–ХХ веков, когда масса стала привлекать внимание (и особенно в сфере

искусства) и оцениваться негативно. Если иметь в виду историков и исто-

рию, т.е. политическую историю, то для этой сферы в России значимость

психологии масс была заявлена еще в конце ХIХ века Н. Михайловским

Что касается историков рубежа 50–60-х годов, то роль массы в политической

истории России для них оставалась еще неоткрытой проблемой. Таким об-

разом можно констатировать, что хотя понятие «масса» вновь открывается

именно в это время, о чем свидетельствуют общественные сдвиги тем не ме-

Глава 4

_ .indd 430_ .indd 430 25.12.2008 19:06:5325.12.2008 19:06:53