слово и способы воздействия на него, даже приблизительно не
передает того содержания, которое оно приобрело в советское
время. Это феномен совершенно особого порядка, которого не было
никогда и нигде: поэтому самое слово “цензура” так часто
применяется не в тесном смысле этого термина, а, скорее всего,
метафорическом, означающим любое ограничение свободы слова»
[14:10].
Прежде, чем рассматривать читательские предпочтения
советских людей, необходимо проанализировать издаваемую
литературу, которая и составляла основной круг чтения.
Исследователи советской литературы выделяют три основных
направления развития книгоиздания в исследуемый период:
«официальная советская литература (литература социалистического
реализма, государственная литература, политизированная,
идеологическая литература, литература – “метафора власти” и т.д.),
литература, представляющая так называемую советскую классику;
литература духовной оппозиции (“теневая”, “подпольная”,
альтернативная литература духовного сопротивления и т.д.),
литература, давшая пример “свободного писания в несвободное
время” (М. Чудакова), создававшаяся вне зависимости от
возможности публикации; литература русского зарубежья,
которую, как уже говорилось, многие, и прежде всего зарубежные
исследователи, считают единственной хранительницей духовных
заветов русской классической литературы XIX столетия» [55:12]. В
качестве ремарки необходимо отметить, что данная классификация,
по мнению Т.А.Снигиревой и А.В.Подчиненова, является весьма
относительной, поскольку «внутри одного художественного пласта
создавались произведения, которые можно было без каких-либо
натяжек отнести то к официальной литературе, то к литературе