Галенович Ю.М. Смерть Мао Цзэдуна

Подождите немного. Документ загружается.

200

Часть II. Продолжение

оюизни

нение военного совета ЦК КПК, лишение власти старых маршалов. «Чет-

верке» удалось перетянуть на свою сторону некоторых высокопоставлен-

ных военачальников. Она старалась придавать приоритетное значение раз-

витию ракетно-ядерного оружия в ущерб ВВС и ВМФ, чтобы иметь рыча-

ги воздействия на руководителей авиации и флота. Именно в этой связи

Чжан Чуньцяо заявлял, что в настоящее время главный упор нужно делать

на производство ракетного оружия. [141]

Это, в частности, означало, что «четверка» не разделяла мысль Мао

Цзэдуна о превращении Китая в «военно-технический центр мира», о «под-

готовке войны», о такой цели, как «создание совершенно нового земного

шара», о том，чтобы водрузить «красный флаг над Кремлем». Чжан Чунь-

цяо твердо выступал за оборонительный характер политики и в военной и

в дипломатической области. Он полагал достаточным иметь лишь ракет-

но-ядерный потенциал оборонного предназначения, рассчитанный на то,

чтобы сдерживать потенциального противника.

Одновременно «четверка» готовилась, очевидно, и к вооруженным

действиям с целью захвата всей полноты власти. При этом она исполь-

зовала идею создания «вторых вооруженных сил», народного ополче-

ния, существующих под автономным командованием заместителя пред-

седателя ЦК КПК Ван Хунвэня и не подчиненных руководству НОАК.

В создании «вторых вооруженных сил» «четверка» также продвинулась

довольно далеко. Сама идея о «вторых вооруженных силах» появилась,

как уже говорилось, в июле 1967 г. у Чжан Чуньцяо. Таким образом, в

1967 г., как было известно ранее лишь по материалам малоформатной

печати, действительно возникла поддерживавшаяся Мао Цзэдуном

мысль о вооружении сотен тысяч народных ополченцев. Идея не была

тогда проведена в жизнь потому, что ополченцы в большинстве своем

выступили бы тогда по указанию местных партийных руководящих ор-

ганов, а не по указанию ГКР при ЦК КПК. Мало того，Мао Цзэдун был

вынужден считаться с мнением большинства военачальников, а они

хотели сохранить в своих руках реальную власть над вооруженными

силами.

Собственно говоря, идея усиления роли народного ополчения также

свидетельствовала о том, что Чжан Чуньцяо, конечно не впрямую, высту-

пал против наступательной военной доктрины Мао Цзэдуна, которая мас-

кировалась официальным названием активной оборонительной доктрины

или доктрины активной обороны; с точки зрения Чжан Чуньцяо, армия

должна быть предназначена исключительно для обороны и для внутрики-

тайских нужд, в связи с чем и должна была в определенной части состоять

из резервистов — народных ополченцев, которые появлялись бы на служ-

бе только в случае действительной военной опасности или при необходи-

мости сохранять политическую стабильность в стране.

Глава первая. От смерти Мао Цзэдуна до XI съезда КПК

201

Наконец, «четверка» старалась контролировать вооруженные силы с

помощью усиленного повторения тезиса Мао Цзэдуна о том, что СССР и

США являются «бумажными тиграми». На этом основании не только вы-

делялось меньше средств на обычные вооружения, на армию в целом, но и

насаждался культ личности Цзян Цин и других членов «четверки》，кото-

рые контролировали идеологическую и политическую работу в НОАК. Это

еще раз свидетельствовало о том, что «четверка» не считала нашу страну

реальной военной угрозой и реальным военным врагом, то есть не поддер-

живала тезис о необходимости готовиться к войне против нашей страны.

Очевидно, в результате мартовского (1977 г.) рабочего совещания ЦК

КПК в апреле 1977 г. «четверке» была дана политическая характеристика

и как группировке в целом, и персонально. Армейская газета «Цзефанц-

зюнь бао» писала, что «четверка» «ничего не знает ни о труде рабочего, ни

о землепашестве, ни о военном деле, не обладает опытом революционной

практики, зато имеет опыт плетения интриг». [142]

Цзян Цин назвали «предательницей» или «изменницей»; Чжан Чунь-

цяо _ «гоминьдановским агентом»; Яо Вэньюаня — «классово чуждым

элементом»; Ван Хунвэня — «буржуазным элементом новой формации»

или «новорожденным буржуазным элементом». Группа в целом была на-

звана «антипартийной» «сектантской» «четверкой» — «черной бандой, ско-

лоченной из новых и старых контрреволюционеров, контрреволюционной

группировкой, притаившейся в лагере революции, целым независимым под-

польным царством». При этом говорилось, что «четверка» не только «пре-

возносила свои заслуги в культурной великой пролетарской революции»,

но и рекламировала свое высосанное из пальца «славное прошлое» — так

называемые «чистоту социального происхождения» и «последовательную

революционность». [143]

Персональные обвинения в адрес каждого члена «четверки» также

проливали дополнительный свет на историю «культурной революции».

Критика Ван Заместителя председателя ЦК КПК и заместителя пред-

Хунвэня седателя военного совета ЦК КПК Ван Хунвэня критико-

вали за создание культа своей личности. При этом ему в

вину ставилось инспирирование книги о «так называемых великих деяни-

ях великой пролетарской культурной революции». [144]

В этой связи были обнародованы некоторые примечательные факты

биографии Ван Хунвэня. В 1956 п он появился после демобилизации из

армии на Шанхайской хлопкоткацкой фабрике № семнадцать и различны-

ми средствами стал добиваться для себя «чиновничьей должности». Осо-

бенно активизировался он во время «культурной революции».

Однако сначала Ван Хунвэнь действовал не на стороне руководства ГКР

при ЦК КПК, а против него. Во время работы на фабрике рабочей группы

202

Часть II. Продолжение оюизни

шанхайского горкома партии, во время «пятидесяти дней» летом 1966 г., Ван

Хунвэнь старался выслужиться перед этой группой. По ее заданию во главе

отряда работников фабрики он окружил приехавших из Пекина членов мо-

лодежных МРО ——красногвардейцев, «напал на них» и «подавил их».

Рабочая группа не оценила его рвения. Ему не дали занять пост пред-

седателя «комитета культурной революции» на фабрике, на который он

претендовал. Тогда Ван Хунвэнь заявил, что он «поднимается на бунт» про-

тив рабочей группы.

В начале ноября 1966

.г.

Ван Хунвэнь, козыряя своими «заслугами» и

анкетными данными («демобилизованный военнослужащий», «член

партии», «работник отдела охраны фабрики»), добился того, что его на-

значили заместителем руководителя «главного штаба рабочих Шанхая».

Ван Хунвэнь раздавал лживые обещания, не смущаясь, обманывал сво-

их коллег по штабу. Он также отличался хулиганским поведением в том

районе, где жил.

В политических целях Ван Хунвэнь хотел изменить дату «захвата вла-

сти» «бунтарями» во главе с ним самим у прежнего руководства на фабри-

ке № семнадцать. Этот «захват власти» произошел 19 января 1967 г. Ван

Хунвэнь задним числом пытался утверждать, что это случилось 4 ноября

1966 г. Он стремился создать вокруг своего имени ореол зачинателя «куль-

турной революции». Приспешники Ван Хунвэня любили повторять, что

«вся страна смотрит на Шанхай, равняется на Шанхай; Шанхай же — на

семнадцатую фабрику, а семнадцатая фабрика — на Ван Хунвэня». [145]

Факты, которые были приведены в официальной китайской печати,

свидетельствовали о том, что Ван Хунвэнь во время «культурной револю-

ции» не брезговал никакими средствами, чтобы пробиться к власти.

Возвращенцы утверждали, что он не был принципиальным челове-

ком: он искал тех, кто одерживал победу во внутрипартийной борьбе.

На самом деле, Ван Хунвэнь довольно быстро занял свое место среди

активистов и выдвиженцев «культурной революции». Он понял, что сле-

довало твердо поддерживать Мао Цзэдуна в его борьбе против целого ряда

прежних руководителей партии и государства.

В этой связи выяснилось также, что Ван Хунвэнь играл значительную

роль уже во время IX съезда КПК. Во время этого съезда Линь Бяо и «чет-

верка», как писала пекинская печать, «фальсифицировали сведения о том,

что четырнадцать руководителей центральных органов в свое время выс-

тупали против председателя Мао Цзэдуна». Перед тайным голосованием

по выборам в члены ЦК КПК Ван Хунвэнь�открыто внушал делегатам из

Шанхая», что «не следует голосовать за вышеупомянутых руководящих

товарищей». [146]

Можно отметить, что по признанию Ван Хунвэня в результате «куль-

турной революции» и последующих действий «четверки» в качестве руко-

Глава первая. От смерти Мао Цзэдуна до XI съезда КПК

203

водителей, входивших в политбюро ЦК КПК, «почти 30%» руководящих

работников в Китае стали составлять «бунтари», [147] выдвиженцы «куль-

турной революции».

Иными словами, председатель отметил Ван Хунвэня, оценил его спо-

собности и деятельность именно благодаря тому, что Ван Хунвэнь суще-

ственно помог Мао Цзэдуну в реальном отстранении целого ряда высоких

руководителей партии, сумел настроить против них шанхайцев, а также

добивался того, чтобы «выдвиженцы» составили почти треть номенклату-

ры КПК, обновил состав этой номенклатуры.

Критика Яо Стараясь скомпрометировать члена политбюро ЦК КПК

Вэньюаня Яо Вэньюаня, руководство, закрепившееся у власти после

смерти Мао Цзэдуна и устранения «четверки», утвержда-

ло, что Яо Вэньюань написал известную статью с критикой исторической

драмы У Ханя «Разжалование Хай Жуя», появившуюся еще в конце 1965 г.

и ставшую первым призывом к «культурной революции» и критикой в ад-

рес Пэн Дэхуая, которого осуждали за намерения «свергнуть» Мао Цзэду-

на, исходя исключительно из карьеристских соображений. При этом ука-

зывалось, что в годы, предшествовавшие «культурной революции», Яо Вэ-

ньюань в своих статьях и выступлениях «хвалил» Лю Шаоци и Пэн Дэ-

хуая. [148] Мало того, оказывается, в ноябре 1956 г. Яо Вэньюань писал,

что «следует вымести всякий культ личности». [149]

Особое внимание было уделено «разоблачению» тезиса о том, что ста-

тья Яо Вэньюаня с критикой драмы «Разжалование Хай Жуя» «послужила

сигналом к началу культурной революции». В этой связи китайская печать

утверждала, что «великая пролетарская культурная революция была развер-

нута лично председателем Мао Цзэдуном и проходила под его руководством».

«Программой ее проведения явилось утвержденное под руководством пред-

седателя Мао Цзэдуна «Сообщение ЦК КПК» от 16 мая 1966 г. и «Поста-

новление» из 16 пунктов 11-го пленума ЦК КПК (август 1966 г.). «Критика

драмы «Разжалование Хай Жуя» была предусмотрена лично председателем

Мао Цзэдуном. Яо Вэньюань всего-навсего сумел лишь раньше других уз-

нать о намерении председателя Мао Цзэдуна и написал статью, которая, од-

нако, не отражала всего политического значения проводившейся критики».

В этой связи’ утверждала пекинская печать, Мао Цзэдун и заявил, что в ста-

тье Яо Вэньюаня «не нанесен удар по сути драмы», и разъяснил, что «суть

драмы 一 в попытке провести аналогию между Хай Жуем и Пэн Дэхуаем».

Далее говорилось, что Яо Вэньюань «не случайно не занял ясной по-

зиции в вопросе о Пэн Дэхуае». Оказалось, что в своей предыдущей лите-

ратурной деятельности Яо Вэньюань «неоднократно восхвалял Пэн Дэ-

хуая», его «высокую партийность», «выдающееся полководческое искус-

ство», «революционную железную решимость». [150]

204

Часть

II.

Продолжение оюизни

Вопрос о Пэн Дэхуае трактовался с намеком на то, что Пэн Дэхуай, по

мнению Мао Цзэдуна, был виновен не только в выступлении против «ве-

ликого скачка» и «народных коммун», но и в том, что не соглашался счи-

тать нашу страну военным противником или врагом Китая.

Критика Дополнительную окраску получили некоторые стороны

Цзян Цин «культурной революции» и в связи с критикой вдовы Мао

Цзэдуна, члена политбюро ЦК КПК Цзян Цин.

Стало известно, что она была не удовлетворена результатами «куль-

турной революции». Цзян Цин называла политическую систему, существо-

вавшую в КНР при жизни Мао Цзэдуна, а точнее в последние годы его

жизни, «военно-бюрократической диктатурой» и тем самым, как утверж-

далось в пекинской печати, «пела в унисон» с СССР. [151]

Так’ фактически всех членов «четверки» обвиняли в стремлении най-

ти общий язык с Москвой.

С одной стороны, это было отражением позиции Мао Цзэдуна и его

последователей, с другой — в этом проявлялось понимание китайскими

руководителями «культурной революции» как политической кампании,

одна из главных задач которой состояла в подготовке к войне против на-

шей страны. Наконец, это свидетельствовало и о том, что среди китайских

руководителей могли находиться деятели, которые предпочитали жить в

мире с нами, налаживать отношения с нашей страной, идя наперекор мне-

нию Мао Цзэдуна.

Нельзя исключать того，что такого рода настроения могли быть и у

Линь Бяо, и у Чэнь Бода, и у Чжан Чуньцяо, а может быть, и у других

активных организаторов «культурной революции». При жизни Мао Цзэ-

дуна выступать в пользу такого развития событий было невозможно. За

это можно было поплатиться жизнью, что и произошло с Линь Бяо. Но

после смерти Мао Цзэдуна затаенные помыслы могли находить свое выра-

жение, причем в действиях людей, от которых этого, казалось бы, никак

нельзя было ожидать.

Далее китайская пресса стала отрицать роль Цзян Цин в создании «но-

вой культуры» Китая в период «культурной революции».

Утверждалось, что Цзян Цин говорила: «Мало что было оставлено Марк-

сом после

себя,

а после меня останутся двадцать театральных спектаклей». [ 152]

Печать также подчеркивала взаимную поддержку Линь Бяо и Цзян

Цин. Линь Бяо отмечал «революционность идей» Цзян Цин, называл ее

«выдающимся товарищем». В свою очередь, Цзян Цин именовала Линь

Бяо «первым заместителем» Мао Цзэдуна и утверждала, что армия «нахо-

дится под непосредственным командованием» Линь Бяо. [153]

Американский журнал «Тайм.» в мартовском номере за 1977 г. опуб-

ликовал высказывания американки Р. Уитке，которая, ссылаясь на свои бе-

Глава первая. От смерти Мао Цзэдуна до XI съезда КПК

205

седы с Цзян Цин, напоминала, что Цзян Цин в 1972 г. утверждала, что Дэн

Сяопин был несправедливо наказан во время «культурной революции», и

предполагала, что он будет восстановлен на руководящих постах. Цзян

Цин также говорила, что в конце «культурной революции» на ее резиден-

ции неоднократно нападали студенты, угрожая «изжарить ее в масле» и

«повесить» ее. Таким образом, Цзян Цин старалась отмежеваться от на-

сильственных, «не цивилизованных» действий, предпринимавшихся в раз-

гар «культурной революции». Как видим, она проявила способность круто

менять свои позиции, поддерживая восстановление Дэн Сяопина на руко-

водящих постах, когда это был вынужденный или политически выгодный

ей шаг. Тем более что тогда она просто приспосабливалась к мнению Мао

Цзэдуна, как, впрочем, и в большинстве иных случаев.

Критика Ряд важных обстоятельств, благодаря которым становил-

Чжан Чуньцяо ся ясным ход внутриполитической борьбы во время

«культурной революции», выплыл на поверхность при

появлении критики арестованного члена постоянного комитета политбю-

ро ЦК КПК Чжан Чуньцяо.

В начале «культурной революции» члены молодежных МРО обнару-

жили в Шанхайской городской библиотеке архивные материалы, которые

бросали тень на репутацию Чжан Чуньцяо. За это тех, кто разыскал мате-

риалы, заключили в тюрьму. [154]

В 1977 г. стали оспариваться даже «попытки» Чжан Чуньцяо и его

коллег «приписать себе» заслуги в «январском штурме», «январской буре»

или «январской революции», то есть захвате власти у горкома КПК Шан-

хая в январе 1967 г. [155]

Чжан Чуньцяо вменили в вину задержку издания пятого тома «Из-

бранных произведений Мао Цзэдуна», ссылаясь при этом на его высказы-

вание о том, что издание этого тома в ходе «культурной революции» «было

бы выгодно правым». [156]

Чжан Чуньцяо обвиняли в том, что он «двурушничал», «открещивал-

ся от своих связей с Лю Шаоци, Линь Бяо, Дэн То и обрел опору в лице

Цзян Цин, призывал «опрокинуть всех и вся!»... клеветал на Чжоу Энь-

лая, Чжу Дэ, Чэнь И и других революционеров старшего поколения». [157]

В подтверждение тезиса о «двурушничестве» Чжан Чуньцяо указыва-

ли на тот факт, что «в знак старой дружбы с Дэн То он (Чжан Чуньцяо)

нарушил распоряжение председателя Мао Цзэдуна хранить в секрете от

руководителей тогдашнего пекинского горкома планы готовившегося выс-

тупления и сообщил о них членам группы, называвшей себя "Селом Трех

семей". [158] Чжан Чуньцяо изображали как беспринципного интригана,

который полагал, что «великая культурная революция

——это

именно и есть

смена династий». [159]

206

Часть II. Продолжение

оюизни

Чжан Чуньцяо ставил вопрос о создании промышленных предприя-

тий «без систем и правил», мотивируя это тем, что Мао Цзэдун говорил

только о необходимости изменить положение，при котором существует

система нерациональных правил, и ничего не говорил о создании системы

таких правил. [160]

Чжан Чуньцяо использовал высказывание Мао Цзэдуна на 1-м плену-

ме ЦК КПК 9-го созыва о том, что на значительном (буквально: «довольно

большом») числе промышленных предприятий власть находится «не в ру-

ках марксистов», и ссылался на существование в КНР разных форм соб-

ственности, чтобы отрицать изменения, наступившие, как утверждала в то

время пекинская печать, в ходе «культурной революции». [161]

Чжан Чуньцяо считал, что «в области собственности вопрос еще не

вполне разрешен», так как в сельском хозяйстве еще есть земля, находя-

щаяся в личном пользовании крестьян, есть небольшое домашнее хозяй-

ство, что помимо общенародной собственности в КНР существует коллек-

тивная собственность.

Из высказываний пекинской печати следовало, что во время «куль-

турной революции» на ряде промышлшных предприятий Шанхая имели

место выступления против Чжан Чуньцяо и попытки «раскрыть обличье»

Чжан Чуньцяо «перед председателем Мао Цзэдуном и ЦК КПК». [162]

Однако эти попытки были безуспешными.

Чжан Чуньцяо «отождествлял» обстановку до «культурной революции»

с обстановкой в 1975 г.; «позволил себе открыто свести на нет огромные заво-

евания великой пролетарской культурной революции». Чжан Чуньцяо пре-

тендовал на свое толкование вопроса о классах и подвергал сомнению уста-

новки Мао Цзэдуна по этому вопросу. В частности, он заявлял: «Чем больше

я перечитывал четыре тома «Изданных произведений Мао Цзэдуна», тем

сильнее я ощущал, что сам перестаю правильно понимать, что сегодня собой

представляет каждый класс». (163) Чжан Чуньцяо также заявлял, что «идеи

Мао Цзэдуна» «устарели», «классовый анализ не очень подходит». [164]

Чжан Чуньцяо подвергал сомнению, как утверждала тогда пекинская

печать, «диктатуру пролетариата» в КНР, заявляя, что «в партии и, прежде

всего в политбюро, есть буржуазия, есть компрадорская буржуазия», «в

Государственном совете (то есть в правительстве) есть горстка бюрокра-

тической буржуазии». [ 165] Сторонники Чжан Чуньцяо заявляли, что в КНР

существует «буржуазное государства без капиталистов», [166] что «Китай

оказался в сетях капиталистов, которые, держа в своих руках социалисти-

ческую экономику, установили буржуазную систему собственности»; при

этом раздавались призывы «ниспровергнуть группировку правых», осу-

ществить «вторую революцию». [167] В этой связи Чжан Чуньцяо высту-

пал против «модернизации», полагая, что линия на модернизацию приво-

дит к «перемене цвета». [168]

Глава первая. От смерти Мао Цзэдуна до XI съезда КПК

207

Тогдашние руководители КПК в ответ на тезисы Чжан Чуньцяо выд-

вигали следующие соображения: Китай является «социалистической стра-

ной», поэтому все вопросы, которые возникают внутри Китая, суть вопро-

сы, возникающие при «социализме», а не при капитализме, хотя в КНР

существуют и «товарная система или структура» (то есть понятие «това-

ра»), и распределение по труду. Далее они говорили, что в КНР уже осуще-

ствлено изменение системы собственности — собственность в Китае ста-

ла «социалистической». При этом они не отрицали необходимости прове-

дения в будущем новых «культурных революций»: «Ни в коем случае нельзя

считать, что после одной великой пролетарской культурной революции все

будет блестяще». [169]

Обвинения, выдвинутые против Чжан Чуньцяо, давали возможность

углубить представление о позициях различных руководителей КПК и КНР,

а также свидетельствовали о серьезных расхождениях между ними, в част-

ности по вопросу о классах.

Становилось ясным, что Мао Цзэдун решил развернуть массовую по-

литическую кампанию под названием «культурная революция», пытаясь

найти ответ на вставшие перед страной вопросы. Движение по пути, по

которому Мао Цзэдун и КПК вели КНР до 1966 г., не позволило решить

громадные проблемы, накопившиеся в стране.

Мао Цзэдун в ходе упомянутой кампании временно отодвинул от ру-

ководства тех, кто предлагал свои методы решения этих проблем, при этом

он был вынужден опереться на других людей.

Мао Цзэдун умер, но проблемы остались. Те, кто арестовал «четвер-

ку» и вернулся к власти, рассчитывали снова пойти путем, по которому

они начали идти в первой половине 1960-х гг.

Те же, кто выдвинулся в период «культурной революции», и в первую

очередь Чжан Чуньцяо, сомневались в разумности и эффективности этого

пути, как, впрочем, и идей Мао Цзэдуна, особенно о классах и классовой

борьбе, и предсказывали, что линия тогдашнего руководства КПК приве-

дет к появлению в Китае такого капитализма, который будет наносить ущерб

интересам народа. В позиции Чжан Чуньцяо был целый ряд привлекатель-

ных соображений: в частности, его мысли о сосредоточении Китая на внут-

ренних проблемах и об отказе от наступательной внешней политики, о су-

губо и исключительно оборонительной военной политике государства. Воз-

можно, главное отличие Чжан Чуньцяо от, скажем, Дэн Сяопина было в

том, что он обращал изначально большее внимание на необходимость уче-

та интересов широких слоев населения страны.

Одним словом, всем руководителям Китая в то время было совершен-

но ясно, что менять политику, проводившуюся при Мао Цзэдуне, необхо-

димо. Чжан Чуньцяо предлагал свой путь перемен. Дэн Сяопин

•

свой.

Существовали и иные точки зрения. Никак нельзя полагать, что Чжан

208

Часть II. Продолжение

оюизни

Чуньцяо просто хотел идти дальше по известному пути Мао Цзэдуна, мо-

жет быть, он даже предвидел негативные последствия того, что предлагал

Дэн Сяопин.

Весьма примечательно и то, что в свое время Чжан Чуньцяо, как со-

общалось в печати，был близок к, пожалуй, одному из самых последова-

тельных критиков Мао Цзэдуна, известному публицисту и человеку, вхо-

дившему в окружение мэра Пекина Пэн Чжэня, Дэн То, и вообще к «селу

Трех семей». А это означало, что он и в конце 1950-х — начале 1960-х гг.

был настроен критически, позволял себе сомнения в политике даже Мао

Цзэдуна и искал возможности изменения проводившегося политического

курса.

Судьба Судьбу «четверки» разделил родственник Мао Цзэду-

Мао Юаньсиня на，его племянник Мао Юаньсинь. Мао Юаньсинь, ко-

торый к началу «культурной революции» окончил ин-

ститут военных инженеров и не обладал никакими «козырями» для того,

чтобы «выигрывать» в борьбе за власть, кроме одного

——был

сыном давно

умершего младшего брата Мао Цзэдуна и фактически единственным, хотя

и не прямым, наследником Мао Цзэдуна мужского пола，психически здо-

ровым человеком, получил активную поддержку Мао Цзэдуна. Среди на-

селения и членов партии в начале «культурной революции» были распро-

странены тексты бесед Мао Цзэдуна с Мао Юаньсинем, в которых Мао

Цзэдун, хотя и журил племянника за некоторые недостатки, в частности за

отсутствие достаточно сильной воли, но в целом представлял его как спо-

собного, думающего, обещающего политического руководителя.

В ходе «культурной революции» Мао Юаньсинь был направлен на

северо-восток Китая, где активно работал в пользу «клана Мао Цзэдуна».

Он не стеснялся в средствах, на его совести лежит подавление сопротив-

ления попыткам заменить руководство в автономном корейском националь-

ном уезде, находящемся на границе КНР с КНДР. Во время�культурной

революции» были предприняты энергичные усилия для того, чтобы снять

со своего поста первого секретаря парткома этого уезда

——корейца

по на-

циональности. Эти действия были в русле политики «штаба Мао Цзэду-

на». Корейцы, жители этого уезда, решительно сопротивлялись. Они

пользовались сочувствием руководителей КНДР. Однако сопротивление

автономного корейского уезда было подавлено военной силой. Руководил

этими действиями Мао Юаньсинь. Этот инцидент вызвал тогда некоторую

напряженность между КНР и КНДР. На улицах Пекина появились дацзы-

бао, в которых Ким Ир Сена называли «ревизионистом».

Впоследствии Мао Юаньсинь был назначен политкомиссаром Шэ-

ньянского большого военного округа и заместителем председателя рев-

кома провинции Ляонин. В последние месяцы жизни Мао Цзэдуна Мао

Глава первая. От смерти Мао Цзэдуна до XI съезда КПК 209

Юаньсинь был приближен к дяде, стал начальником его личной канцеля-

рии, оставаясь почти единственным человеком, который общался с уми-

равшим Мао Цзэдуном, передавал указания от его имени.

После смерти Мао Цзэдуна Мао Юаньсинь пытался с помощью

верных ему воинских частей на северо-востоке Китая сохранить свое

место в руководстве Китая, действовал заодно с «четверкой». Утверж-

дали даже, что Мао Юаньсинь при аресте оказал вооруженное сопро-

тивление, хотя это и сомнительно. 12 ноября 1977 г. сянганская газета

«Минбао» со ссылкой на официальные источники в КНР сообщила, что

сын брата Мао Цзэдуна Мао Цзэминя Мао Юаньсинь покончил жизнь v

самоубийством. Подлинность этого сообщения не подтверждена; не

известны и обстоятельства возможной смерти Мао Юаньсиня.

Оценка К моменту созыва XI съезда КПК (август 1977 г.) внутри

«культурной партии возобладали силы, которые не были инициатора-

революции» ми «культурной революции» и подверглись нападкам и

на XI съезде критике во время основного, или активного, ее периода

КПК (1966-1969 гг.).

Это произошло в обстановке, когда ни одна полити-

ческая сила в КПК после смерти Мао Цзэдуна не выступила прямо против

концепции «культурной революции»，ибо это означало бы выступление

против «идей Мао Цзэдуна»，которые и после его смерти на несколько лет

оказались общеприемлемой политической основой компромисса между

группировками внутри КПК.

Решения XI съезда КПК представляли собой компромисс, главным

образом, между «возвращенцами-ветеранами» и «выдвиженцами» «куль-

турной революции».

На съезде было решено объявить о завершении «первой культурной ве-

ликой пролетарской революции», другими словами, положить конец этой кам-

пании, продолжавшейся, согласно официальному толкованию КПК в момент

проведения XI съезда партии, одиннадцать лет. [170]

На съезде была дана оценка «культурной революции» и ее характери-

стика. Было заявлено, что Мао Цзэдун с помощью «культурной револю-

ции» «обеспечил великие победы социалистической революции и социа-

листического строительства». [171] Заключительным аккордом, «великой

победой» «культурной революции» при этом был назван «разгром» «чет-

верки». [172]

Было объявлено, что за одиннадцать лет «культурной революции» ее

главным содержанием явились три схватки в борьбе за власть внутри руко-

водства партии. В результате этих трех «битв» — «девятой», «десятой» и

«одиннадцатой по счету в истории КПК» — были «разгромлены» «три шта-

ба» —«штаб Лю Шаоци», «штаб Линь Бяо» и «четверка». [173]