Фрезер Дж.Дж. Золотая ветвь
Подождите немного. Документ загружается.
имеется в наличии необмолоченное зерно. Поэтому о человеке, который нанес
последний удар цепом, говорят, что ему досталась Зерновая свинья,
Молотильная собака или что-то в этом роде. По окончании жатвы изготовляют
чучело этого животного, и человек, обмолотивший последний сноп, несет его
на соседнюю усадьбу, где еще продолжается обмолот. Это служит еще одним
свидетельством в пользу того, что там, где не закончен обмолот, дух зерна еще
не погиб. В иных случаях в роли животного выступает сам человек,
обмолотивший последний сноп, и, если крестьянам с соседней фермы, где еще
не окончен обмолот, удается схватить его, те обращаются с ним, как с
животным, которое он представляет: запирают его в хлев, применяют в
отношении его клички, обычно адресуемые свиньям, и т.д. Проиллюстрируем
эти общие положения на конкретных примерах.
Хлебный дух в образе волка или в образе собаки. Начнем с духа хлеба в
облике волка или собаки. Такое представление о нем распространено во
Франции, в Германии и в славянских странах. Так, когда волны хлеба
колышутся на ветру, крестьяне нередко говорят: «По хлебам проходит волк»,
«Ржаной волк проносится по полю», «В поле* волк», «В поле бешеная собака»,
«Там большой пес». Когда дети собираются в поля собирать колосья и
васильки, взрослые предостерегают их, говоря: «В хлебах сидит большой пес»,
«В хлебе сидит волк – он разорвет вас на куски», «Волк вас съест». Детей
предостерегают не от простого, а от так называемого Хлебного, Ржаного или
другого подобного волка. Их, к примеру, предупреждают: «Дети, придет
Ржаной волк и вас съест», «Ржаной волк утащит вас» и т.д. И все же по своему
внешнему виду такой волк ничем не отличается от обычного волка. Когда
крестьяне в окрестностях Фейленгофа (Восточная Пруссия) видели бегущего по
полю волка, они следили прежде всего за тем, волочит он свой хвост по земле
или же держит поднятым. В первом случае они бежали ему вдогонку,
благодарили за то, что он принес им счастье, и даже разбрасывали на его пути
лакомства. Но если волчий хвост был приподнят, крестьяне покрывали волка
проклятиями и старались убить. В волке в данном случае видят дух зерна, чья
сила скрывается в хвосте.
В жатвенных обрядах в роли духа хлеба выступают как собака, так и волк. В
некоторых районах Силезии Пшеничной собакой или Гороховой собачонкой
называют лицо, сжавшее или связавшее последний сноп. Но особенно ярко
представление о Хлебной собаке проявляется в жатвенных обычаях на
северо-востоке Франции. В случае, если кто-нибудь из жнецов, будь то из-за
болезни, усталости или лености, не может или не хочет поспевать за ушедшим
вперед товарищем, местные крестьяне говорят: «Это рядом с ним пробежала
белая собака», «Он завел белую суку», «Его укусила белая сука». В Вогезских
горах за Жатвенным маем сохранилось прозвище Жатвенной собаки: о том, кто
скашивает остаток сена или пшеницы, тамошние жители говорят, что он
«убивает собаку». районе города Лон-ле-Сонье, в центре департамента Юра,
жители зовут последний сноп Сукой. Когда жители окрестностей Беодена хотят
сказать, что уборка урожая приближается к КОНЦУ, они выражаются так: «Пса
скоро убьют»; а в районе города Эпипаля в зависимости от посевной культуры
жители говорят в таких случаях: «Мы убьем Пшеничную собаку (Ржаную собаку
или Картофельную собаку)». В Лотарингпи о человеке, который жнет
последний сноп, говорят: «Он убивает Жатвенную собаку». В тирольском
селении Дукс о человеке, который нанес последний удар цепом на обмолоте,
говорят, что он «свалил пса», а в селении Аненберген (неподалеку от Стада) его
в зависимости от разновидности злака зовут то Хлебным, то Ржаным, то
Пшеничным щенком.
С самим же волком дела обстоят так. В Силезии о жнецах, которые собираются
скосить последний клочок поля, говорят, что они приготовились «схватить
волка». Во многих местах Мекленбургского округа, где вера в Хлебного волка
особенно распространена, крестьяне опасаются сжинать остаток хлеба, потому
что в нем, по их словам, скрывается волк. Женщины-вязальщицы также
испытывают страх перед последним снопом, так как «в нем сидит волк».
Жнецы и вязальщицы состязаются поэтому за то, чтобы не оказаться позади
всех. Пословица «В последнем снопе волк сидит» распространена по всей
Германии. В одних местах жнецу кричат: «Эй, берегись волка», а в других о нем
говорят: «Он прогоняет полка из хлеба». Волком жители Меклекбургского
округа называют последнюю несжатую полоску хлеба, а о жнущем ее человеке
они говорят, что «Он схватил волка» – Ржаного, Пшеничного или Ячменного в
зависимости от убираемой культуры. Волком, а коли речь идет о ржи, то
Ржаным волком зовут и самого человека, сжавшего последний сноп. Во многих
районах Мекленбургского округа такой человек должен проявлять свою
волчью природу: делать вид, что собирается укусить товарищей по жатве,
подражать волчьему вою и т.д. Последний сноп в зависимости от посеянного
злака также зовут Ржаным волком или Овсяным волком, к о вяжущей его
женщине говорят: «Волк кусает ее», «У нее волк», «Она должна вытащить
волка» (из хлеба). Кроме того. волчицей зовут саму эту женщину. Это прозвище
сохраняется за ней на протяжении целого года. Иногда ее называют более
конкретно-Ржаной или Картофельной волчицей.
На острове Рюген женщина, которая вяжет последний сноп, не просто зовется
волчицей: войдя в дом, она начинает с того, что кусает хозяйку и служанку, за
что получает большой кусок мяса. Тем не менее этой чести всячески избегают.
Женщина, связавшая последний сноп ржи, пшеницы или овса, становится
соответственно Ржаной, Пшеничной или Овсяной волчицей. В Буире
(Кельнский округ) когда-то существовал обычай придавать последнему снопу
форму волка. Этот сноп до окончания обмолота держали в амбаре, после чего
приносили к владельцу поля, и тот должен был обрызгать сноп пивом или
шнапсом. В Брансгауптене (Мекленбургский округ) молодая женщина, которой
выпало вязать последний сноп пшеницы, отделяла от него некоторое
количество колосьев и делала из них Пшеничного волка. Получалась фигурка
волка приблизительно фута два в длину и полфута в ширину: на ноги зверя шли
упругие стебли, а на хвост и загривок – мягкие пшеничные колосья. Во главе
целой процессии эта женщина вносила Пшеничного волка в деревню, а затем
фигурку эту надолго оставляли на каком-нибудь возвышении в сенях. Жители
многих районов придают снопу, прозванному волком, человеческий облик и
одевают его. Этот обычай свидетельствует о смешении двух ипостасей духа
хлеба – человеческой и животной. Обычно волка привозили в селение на
последнем возу под ликующие крики поселян. Поэтому волком зовут также и
этот воз.
Считалось, далее, что волк, пока его не прогонят из последнего снопа ударами
цепа, скрывается на току в грудах скошенного хлеба. Поэтому жители селения
Ванцлебен (близ Магдебурга) устраивают шествие, во время которого они
ведут на цепи завернутого в солому человека по прозвищу Волк. Он выступает
в роли пойманного духа хлеба, пытавшегося спастись бегством из
обмолоченного зерна. В Трирском округе бытует поверье, согласно которому
участники обмолота убивают Хлебного волка. Тамошние крестьяне молотят
последний сноп до тех пор, пока он не превращается в сечку. Это считается
самым надежным способом умертвить Хлебного волка, притаившегося в
последнем снопе.
Фигурирует Хлебный волк и в жатвенных обычаях французских крестьян.
Жнущему последний сноп человеку они кричат: «Ты сцапаешь волка». Жнецы в
районе Шамбери становятся вокруг последнего снопа кольцом я кричат: «Здесь
сидит волк». Когда уборка урожая в департаменте Финистер приближается к
концу, жнецы разражаются криками: «Вот он, волк! Сейчас мы поймаем его!»
При этом каждый принимается выкашивать свой ряд, а кончающий первым
восклицает: «Я поймал волка!» Когда в провинции Гюйенн сжаты последние
колосья, местные жители водят по всему полю кастрированного барана.
Прозвище этого барана-Полевой волк. Рога его украшены венками из цветов и
хлебных колосьев, шея и туловище увиты венками и лентами. За ним с пением
шествуют участники жатвы. В заключение этого барана закалывают прямо на
поле. Жители этой области Франции зовут последний сноп conjoulage, что на
местном наречии означает «кастрированный баран». Все это дает основание
полагать, что умерщвление барана является инсценировкой смерти хлебного
духа, обитающего якобы в последнем снопе. Но в данном случае слились два
представления о духе хлеба – представление о нем как о волке и как о баране.
У некоторых народов бытует поверье, что пойманный волк всю зиму проводит
в доме крестьянина, чтобы весной вновь приступить к исполнению своей
функции хлебного духа. Поэтому волк еще раз появляется на сцене в середине
зимы, когда дни становятся длиннее, и это возвещает приближение весны. В
Польше на Рождество повсюду водят человека с наброшенной на голову
волчьей шкурой, обносят по всем домам волчье чучело и получают деньги на
чай. Имеются данные о существовании старинного обычая водить повсюду
одетого листьями человека по кличке Волк и выпрашивать подаяние.
Хлебный дух в образе петуха. Нередко хлебный дух принимает облик петуха.
В Австрии взрослые предостерегают детей, чтобы те не ходили гулять в
хлебные поля, потому что там-де прячется петух, который выклюет им глаза.
Жители Северной Германии уверяют, что «в последнем снопе сидит петух».
Скашивая его, жнецы кричат: «Пришел черед изгонять петуха». Жнецы из
селения Браллер (в Трансильвании), приготовившись скосить последний клочок
поля, кричат: «Ну, настало время ловить петуха». Когда наступает черед вязать
последний сноп в Фюрстенвальде, хозяин выпускает на поле принесенного в
корзине петуха. Жнецы гоняются за ним до тех пор, пока не поймают. В других
местах участники жатвы предпринимают попытку подхватить последние
скошенные колосья. Тот, кому это удается, получает прозвище Петух и должен
прокукарекать по-петушиному. У вендов существовал такой обычай:
землевладелец прятал под последним из лежащих на поле снопов живого
петуха. Жнец, который наталкивался на этот сноп, имел право оставить петуха
себе, если, конечно, ему удавалось его поймать. Обрядом «поимки петуха»
заканчивался также праздник жатвы, и пиво, которое подавали жнецам в такое
время, называлось «петушиное пиво». Последний сноп звался по-разному:
Петух, Петушиный сноп, Жатвенный петух, Жатвенная курица. Осенняя курица.
В зависимости от убираемой культуры различие делалось между Пшеничным
«У°м» Бобовым петухом и т.д. Жители Вюншензуля (в Тюрингии) придавали
последнему снопу форму петуха и звали его Жатвенным петухом.
Петуха, сделанного из дерева, картона, колосьев и цветов, крестьяне носят
перед телегой, груженной хлебом, а в Вестфалин петух держит при этом в
своем клюве различные плоды земли. Иногда изображение петуха
прикрепляют к вершине Майского дерева, которое возвышается на последнем
возу с зерном. В других местах живого петуха или его изображение
прикрепляют к жатвенной короне и носят на шесте. В Галиции и других
областях к короне из колосьев и цветов, которую носит на голове старшая
жница, маршируя во главе жатвенной процессии, привязывают живого петуха.
В Силезии живого петуха подносят на блюде хозяину. Жатвенным петухом,
Жнивным петухом называют также ужин, устраиваемый по скончании жатвы;
главным блюдом на этом ужине (по крайней мере в некоторых местах)
является Жатвенный петух. Если возница опрокинет телегу с зерном, о нем
говорят, что он «вывалил Жатвенного петуха»; за этот проступок он «терял
петуха», то есть лишался права участвовать в жатвенном ужине. Прежде чем
подъехать к амбару, телега с зерном и чучелом петуха объезжает вокруг
усадьбы. Затем петуха прибивают к входной двери или к фронтону, где он
оставался до следующей жатвы. В восточной Фрисландпи лицо, которое
последним заканчивает обмолот, зовут Наседка; перед ним, как перец
настоящей курицей, рассыпают зерна.
Духа хлеба в образе петуха также умерщвляют. В некоторых частях Германии,
Венгрии, Польши и Пикардии жнецы кладут петуха на ту часть поля, которую
предстоит убрать в последнюю очередь; они гоняют его по полю или зарывают
по шею в землю. После этого ему серпом или косой отсекают голову. Когда
косари приносят землевладельцу в Вестфалии деревянного петуха, он вручает
им живого петуха, которого те до смерти забивают кнутами (или палками) или
обезглавливают старой саблей, а затем бросают работающим в амбаре
девушкам или отдают хозяйке, чтобы та его сварила. Если участники уборки
урожая «не вывалили Жатвенного петуха», то есть не перевернули ни одной
телеги, они имеют право свернуть шею петуху на хозяйском дворе или
забросать его камнями. И там, где этот обычай перестал соблюдаться, хозяйка
продолжает угощать участников жатвы куриным бульоном, приправленным
луком, и показывать всем собравшимся голову петуха, который пошел на
бульон. Вблизи Клаузенбурга (в Трансильвании) петуха зарывают на поле
жатвы так, что из земли торчит одна голова. Молодой жнец берет в руки косу и
одним взмахом отсекает ему голову. В случае неудачи за ним на целый год
закрепляется прозвище Красный петух, и местные жители опасаются, как бы
следующий год не оказался неурожайным. Близ Удвархей (в Трансильвании)
живого петуха завязывают в последний сноп и убивают ударом вертела. Его
ощипывают, причем мясо выбрасывают, а до следующего года сохраняют лишь
кости да перья. Весной к семенам, извлеченным из последнего снопа,
примешивают петушиные перья и разбрасывают эту смесь по полю перед
вспашкой.
Можно ли выразить связь между петухом и духом хлеба более отчетливо?
Обвязывая петуха колосьями и убивая, крестьяне тем самым отождествляют
его с хлебом, а его смерть с жатвой. Сохраняя же петушиные перья до весны, а
затем примешивая их к семенному зерну из того снопа, в который завязывали
петуха, и раскидывая их по полю вместе с семенами, люди еще раз
подчеркивают тождество птицы и хлеба. Нельзя яснее дать понять, что петух в
качестве воплощения духа хлеба обладает животворящей, оплодотворяющей
силой. Итак, во время уборки урожая дух хлеба в образе петуха убивают, но
весной он обретает новые силы. Столь же явно приравнивание петуха к хлебу
находит выражение в обычае зарывать птицу в землю и отрезать ей голову
косой, подобно хлебным колосьям.
Хлебный дух в образе зайца. Другое воплощение хлебного духа – заяц. В
Галлоуэйе срезать остатки хлебных колосьев называется «прирезание зайца».
«Режут зайца» следующим способом. Последние оставшиеся в поле колосья
делят на три части и заплетают узел. Таким образом получают «зайца». Затем
жнецы отступают на несколько шагов и по очереди бросают в него своими
серпами. Перерезать сноп нужно ниже узла, и жнецы кидают в «зайца»
серпами до тех пор, пока кому-нибудь не удастся это сделать. Срезанного
«зайца» приносят домой и отдают служанке, которая подвешивает его с
внутренней стороны над кухонной дверью. Случалось, что он оставался там до
следующей жатвы. Когда «зайца» срезают в приходе Миннигафф, неженатые
жнецы со всех ног пускаются в деревню. Прибежавший первым парень, по
местному поверью, должен был и жениться первым. Последний сноп называют
«зайцем» и в некоторых областях Германии. В некоторых районах Ангальта,
когда весь хлеб, за исключением нескольких колосьев, сжат, местные жители
говорят: «Ну, скоро прибежит заяц», а жнецы кричат друг другу: «Погляди-ка,
как заяц подпрыгивает». Жители Восточной Пруссии говорят, что в последнем
клочке несжатого хлеба «сидит заяц» и что прогнать его должен последний
жнец. Участники уборки урожая работают не покладая рук, чтобы им не
пришлось «прогонять зайца»; потому что такой жнец становится предметом
многочисленны; шуток. В Аурихе выражение «отрезать хвост зайцу», как мы
уже видели, означает дожать остаток хлеба. О человеке. который сжинает
последние колосья, жители Германии, Швеции, Голландии, Франции и Италии
обыкновенно говорят, что он «убивает зайца». По норвежскому обычаю,
человек, «убимший зайца», должен напоить своих товарищей «заячьей
кровью», то есть угостить их водкой. Когда на острове Лесбос жатва
одновременно идет на двух соседних полях, каждая бригада жнецов старается
первой окончить жатву, чтобы «прогнать зайца» на соседнее поле; те, кому
удалось это сделать, уверены, что на следующий год урожай у них будет лучше.
Они вяжут небольшой сноп, который до следующей жатвы держат рядом с
иконой.
Хлебный дух в образе кошки. В иных случаях дух хлеба принимает обличье
кошки. Жители окрестностей города Киля предостерегают детей от прогулок в
полях, потому что там-де «сидит кошка». В Эйзенахе-Оберланде детям говорят:
«Вот придет Хлебный кот и заберет вас». Жители некоторых районов Силезии
во время уборки урожая говорят: «Кошка поймана», а человека, который нанес
на обмолоте последний удар, они зовут Котом. В окрестностях Лиона прозвище
«кот» закрепилось за последним снопом и за жатвенным ужином. В районе
Весуля (департамент Верхняя Сона), сжиная остаток колосьев, жители
приговаривают: «Мы держим кота за хвост». В Бриансоне (провинция Дофине)
в начале жатвы живого кота украшают лентами, цветами и колосьями. Зовут его
«кот с пушистой шкурой». Если во время работы кто-нибудь из жнецов
поранится, вылизать рану дают ему. В конце уборки урожая кота снова убирают
лентами и колосьями, после чего люди пляшут и веселятся. По окончании
танцев девушки церемонно снимают с кота его пышный наряд. В Грюнсберге
(Силезия) человеку, сжавшему последний сноп, дают прозвище Том Кот. Его
обматывают колосьями ржи и ивовыми прутьями; кроме того, его снабжают
длинным плетеным хвостом. Иногда в паре с ним выступает человек в похожем
наряде по прозвищу Кошка. В обязанности этой пары входит гоняться за всеми
встречными и поперечными и колотить их длинной палкой. Для того чтобы
сказать, что жатва приближается к концу, жители города Амьена употребляют
выражение: «Коту скоро конец». И действительно, после того как сжат
последний сноп, во дворе фермы они убивают кота. В некоторых местностях
Франции во время молотьбы под последнюю копну зерна крестьяне прячут
кота и убивают его ударами цепов. В воскресенье этого кота в жареном виде
подают к праздничному столу. В Вогезах крестьяне называют окончание
сенокоса или сбора урожая «поимкой кота», «убийством собаки», реже
«поимкой зайца». В зависимости от того, какой выдался урожай, местные
жители говорят о жирных или тощих котах, собаках и зайцах. Косарь,
срезающий остаток сена или пшеницы, «ловит», по их словам, кота или зайца
или «убивает собаку».
Хлебный дух в образе козла. Часто дух хлеба принимает обличье козла. Когда
колосья колышутся на ветру, жители многих местностей Пруссии говорят: «Это
козлы гоняются друг за другом», «Это ветер прогоняет коз по хлебам», «Это
козы пасутся в хлебах». В таких случаях рассчитывают на отличный урожай. В
других случаях говорят: «В поле овса сидит Овсяный козел», «В хлебном поле
сидит Ржаной козел». Детей предупреждают, чтобы они не ходили в поле
собирать васильки или бобовые стручки, потому что там-де притаился Ржаной,
Пшеничный, Овсяный или Бобовый козел, который утащит и убьет их. Когда
кому-нибудь из жнецов занеможется или он отстанет от своих товарищей, те
кричат: «Глядите-ка, его забодал Жатвенный козел». Близ Браунсберга (в
Восточной Пруссии) местные крестьяне торопятся с вязкой снопов овса, «чтобы
их не забодал Хлебный козел». В Осфотене (Норвегия) каждый жнец убирал
отдельный участок поля. О жнеце на среднем участке, который дожинал свою
часть поля после того, как другие уже справились со своим заданием,
говорили: «Он на острове». Случись отставший жнец мужчиной, обращаясь к
нему, другие подражали крику, которым зовут козла, а будь это жница, ее
звали так же, как зовут козу. Жители Штраубинга (в Нижней Баварии) говорят о
человеке, который сжинает остаток колосьев: «У него Хлебный козел.
Пшеничный козел, Овсяный козел» и т.д. Кроме того, в последний сноп там
втыкают два рога и дают ему прозвище Козел рогатый. В Крейцбурге
(Восточная Пруссия) женщине, вяжущей последний сноп, кричат: «А в снопе-то
козел сидит». Когда в Габлингене (Швабия) идет жатва последнего поля овса,
ее участники вырезают из дерева фигурку козла. Ее украшают цветами, а в рот
и в ноздри ей втыкают стебли овса. Фигурку эту – по прозвищу Овсяный козел –
ставят в поле. Заканчивая жатву, каждый старается опередить других, потому
что Овсяный козел достается последнему из жнецов. «Козлом», кроме того,
прозывается и сам последний сноп. Жители долины Визента (в Баварии) зовут
«козлом» сноп, связанный последним. У них в ходу поговорка: «Каждое поле
должно иметь своего козла». В Шпахбрюкене (Гессен) «козлом» прозывают
последнюю охапку колосьев; сжавший ее человек становится всеобщим
посмешищем. В Дюрренбюхиге и в окрестностях Мосбаха (земля Баден)
последний сноп также зовут «козлом». Иногда местные жители придают ему
облик козла и говорят: «Вот где скрывается козел». То же прозвище носит лицо,
скосившее и связавшее последний сноп. Жители некоторых районов
Мекленбургского округа кричат женщине, которая вяжет последний сноп: «Эй
ты. Жатвенная коза». Близ Юльцена (земля Ганновер) праздник жатвы
начинается с «внесения Жатвенной козы». Женщину, которая связала
последний сноп, обвязывают соломой и, увенчав жатвенным венком, на тачке
ввозят в деревню, где жители водят вокруг нее хоровод. В районе Люнебурга
женщину, которая последней окончила вязку снопов, увенчивают короной из
хлебных колосьев и прозывают Козой. В Мюнцесгейме (земля Баден) жнецу,
скосившему последний клочок пшеницы или овса, дают прозвище Пшеничный
(или Овсяный) козел. Пшеничным, Ржаным или просто Козлом в Сентгальском
кантоне (Швейцария) называют человека, который сжинает последний сноп
или пригоняет на гумно воз с остатками урожая. В кантоне Тургау такого
человека зовут Хлебным козлом. На шею ему, как настоящему козлу, надевают
колокольчик. Его торжественно вводят в селение и окатывают спиртными
напитками. Овсяным, Пшеничным козлом и т.д. в Штирии также прозывают
того, кто сжал последний сноп. Это прозвище, как правило, сохраняется за ним
до следующей уборки урожая.
Согласно одному воззрению, дух хлеба, захваченный в плен в образе козла или
в иной форме, проводит на усадьбе или в амбаре всю зиму. В таком случае
каждая усадьба располагает собственным воплощением хлебного духа.
Однако, согласно другой теории, дух хлеба является божеством, или гением,
зерновых культур вообще, а не посевов какого-то одного хозяйства. Поэтому,
когда одно хозяйство справилось с уборкой, этот дух перебегает на поле
другого хозяйства, где еще продолжается жатва. Это представление нашло свое
выражение в жатвенном обычае, соблюдавшемся когда-то в Ски. Там фермер,
который первым окончил жатву, посылал своего батрака или батрачку со
снопом к соседу, на поле которого еще шла жатва. Этот фермер в свою очередь
по окончании уборки пересылал сноп своему соседу, еще не справившемуся с
жатвой. Таким образом, к моменту окончания уборки урожая сноп обходил все
фермы в округе. Он носил прозвище Увечного козла. Этот обычай, видимо,
окончательно не исчез и в настоящее время, так как люди, побывавшие в Ски
несколько лет тому назад, сообщали о его существовании. «Хромым» дух хлеба
казался потому, что во время жатвы жнецы калечили его своими серпами. В
некоторых случаях старуха, которая приносит в селение последний сноп,
должка прихрамывать на одну ногу,
Некоторые крестьяне верят, что дух зерна от удара серпа или косы находит
смерть на поле жатвы. Так, неподалеку от города Бернкастель (на реке Мозель)
жнецы бросают жребий, чтобы решить, в каком порядке они будут следовать
друг за другом. Первого называют передовым жнецом, а последнего –
хвостоносцем. Если кто-нибудь обходит передового жнеца, он начинает жать
наискосок, чтобы запереть менее проворного жнеца на небольшом участке.
Этот участок называют «козлом». Всю остальную часть дня товарищи только и
делают, что вышучивают человека, которого «заперли в козла». О хвостоносце,
срезающем последние колосья, говорят: «Он перерезает шею козлу».
Крестьяне, живущие в районе Гренобля, перед окончанием жатвы выпускают
на поле настоящую козу, украшенную цветами и лентами. В погоню за пей
пускаются жнецы. Жена хозяина усадьбы крепко держит пойманную козу, пока
ее муж отрубает ей голову. Мясо этой козы идет на приготовление жатвенного
ужина. Кусок козлятины местные крестьяне засаливают и хранят до
следующего сбора урожая, во время которого они закалывают новую козу.
Мясо пробуют все участники жатвы. В тот же день из козьей шкуры делают
накидку, которую владелец земли должен носить во время жатвы в случае
плохой погоды, работая в поле со своими батраками. Впрочем, если у
кого-нибудь из жнецов заломит спину, хозяин даст ему поносить накидку из
козьей шкуры. Поступает он так, скорее всего, потому, что причиной ломоты в
пояснице считается, по местному поверью, дух зерна, который поэтому может
и излечить от нее. Как уже говорилось, в других местах рану, которую человек
нанес себе во время жатвы, дают вылизать коту, другому представителю
хлебного духа: Эстонцы, живущие на острове Мон, полагают, что у того, кто
сжал первые колосья, обязательно заломит в пояснице, потому что первая из
ран, нанесенных духу хлеба, причиняет ему особую обиду. Чтобы избежать
ломоты в пояснице, саксы, живущие в Трансильвании, во время уборки урожая
перепоясывают свои чресла первыми сжатыми колосьями. Здесь за врачебной