Ефименко П.П. Первобытное общество. Очерки по истории палеолитического времени

Подождите немного. Документ загружается.

ЛЕДНИКОВЫЙ ПЕРИОД ,

признаки значительного потепления, как это известно и в отношении

азильских местонахождений Европы в целом. Об этом свидетельствуют,

между прочим, остатки моллюсков, определенные для стоянок Днепро-

строя, среди которых имеется целый ряд теплолюбивых форм.

Стоянки второй группы -занимают иное положение в отло- Памятники

жениях той же террасы. Они залегают значительно глубже и, что oco-мадленского

бенно важно, оказываются связанными с эпохой отложения аллювиаль-

в03

аста

ных наносов, слагающих эту террасу.

Правда, далеко не всегда охотничьи общины позднего палеолити-

ческого времени выбирали для своего пребывания места, периодически

затопляемые рекой. Они предпочитали, естественно, селиться на более

высоких участках берегового склона, не подвергавшихся подобной

угрозе (например, Гонцы, Супонево). Но в ряде случаев их, несомненно,

привлекала близость воды.

Один из наиболее интересных памятников подобного типа пред-

ставляет местонахождение Боршево II с его тремя горизонтами палеоли-

тических остатков. Хотя в данном случае следы человеческого обитания

оказываются приуроченными к береговой террасе Дона, едва возвы-

шающейся над уровнем реки и в половодье заливаемой водой, такое

обстоятельство само по себе еще не говорит о позднем (то есть совре-

менном) геологическом возрасте этой террасы. Г. Ф. Мирчинк совер-

шенно правдоподобно объясняет положение надлуговой террасы с па-

леолитическими остатками ниже уровня поймы опусканием этой части

долины Дона в самом конце плейстоцена или, возможно, уже в совре-

менную эпоху.

И по составу находок, и по общим условиям залегания верхний

палеолитический слой Боршева II не отличается существенно от осталь-

ных, указанных выше стоянок первой группы. На несколько большую

древность указывают лишь более архаический облик его инвентаря

и присутствие здесь таких форм, как северный олень и росомаха, наряду

с обычными — лошадью, зайцем, лосем.

Иной характер носят ниже лежащие второй и, в особенности,

третий горизонты культурных остатков, относящиеся к аллювиальным

отложениям той же террасы. По составу вещественных находок бли-

жайшее сходство они обнаруживают с Гонцовской стоянкой, с которой

их сближает и наличие значительного количества остатков мамонта.

И Гонцы, и нижний горизонт Боршева II не оставляют сомнения в своем

мадленском возрасте, являясь типичными памятниками более позднего

мадлена Восточно-Европейской - равнины.

Не менее показательным в смысле условий своего залегания

является нижний, раннемадленский горизонт Кирилловской стоянки

в Киеве, замечательный заключенными в нем огромными скоплениями

костей мамонта. В противоположность верхнему, азильскому слою той

же стоянки, прикрытому лишь пластом лёсса (правда, достигающим

здесь значительной мощности — 10 ж), нижний культурный горизонт

ее находится в основании террасы, на древнем цоколе из коренных

пород берега и, таким образом, предшествует накоплению всей огромной

22-метро«ой толщи ее делювиально-аллювиальных отложений.

Отсюда следует сделать вывод, что формирование надлуговой

террасы второго уровня, вюрмский возраст которой признан большин-

ством геологов, охватывает время приблизительно от начала мадлена

до азиля.

40,

ГЛАВА ПЕРВАЯ

ВЕРХНИЕ ТЕРРАСЫ И ИХ ВОЗРАСТ

Значительно труднее сказать что-либо определенное о более древних

террасах речных долин Европейской части СССР, так как — это нужно

определенно признать — ни условия первоначального формирования их,

ни вообще более ранние фазы их развития до сих пор не получили

достаточного освещения. Можно считать более или менее установленным

для рек Украины существование здесь еще одной, верхней, 40-метровой

террасы. Ее относят к рисскому времени, ибо во многих случаях удается

наблюдать, что донная морена максимального оледенения перекрывает

эту террасу.

Обычно считают, что в основании отложений верхней днепровской

террасы можно различить наносы миндельской ледниковой эпохи. На

Дону, по некоторым наблюдениям, ранние четвертичные слои верхней

террасы покоятся на аллювиальных отложениях плиоценового возраста.

Поскольку природная среда древнечетвертичного времени в этой

связи представляет для нас интерес лишь в той мере, в какой она осве-

щает исторические судьбы первобытного человечества, нет оснований

останавливаться на деталях спорных геологических проблем. Важно

поэтому кратко наметить здесь лишь то, что является более или менее

достоверным для истории речных долин в довюрмское время.

В эпоху развития максимального оледенения основные водные маги-

страли южной части Восточно-Европейской равнины, как Дон и Днепр,

служившие для спуска вод наступающего и затем тающего ледника, пред-

ставляли собой гигантские водные артерии. Противоположные берега

Днепра ниже Киева для этого времени прослеживаются на расстоянии

50—100 км. Нужно думать, что это была целая система озер и протоков,

расположенных в обширной ложбине стока, вероятно периодически

затапливаемой талыми водами, надвигавшимися со стороны ледника.

Карта гидрографической сети в эпоху рисса показывает, какие

огромные размеры имели тогда долины рек бассейнов Днепра, Южного

Буга и Днестра, складывавшиеся в целую систему чрезвычайно широких,

но сравнительно неглубоких протоков, имевших благодаря подпружи-

вающему действию ледника иные очертания и иное направление, чем

в настоящее время

На этом еще крайне общими чертами вырисовывающемся фоне

раннеплейстоценовой истории страны большое значение приобретает

находка недалеко от Днепропетровска, в районе с. Кодак, где в древней

террасе Днепра вместе с орудиями мустьерских типов собрана фауна,

считающаяся характерной для миндель-рисской межледниковой эпохи

(слон типа трогонтерия, гигантский олень и др.). Залегающие в осно-

вании мощной, многослойной толщи лёсса, невысоко над уровнем

Днепра, эти остатки, как и ряд других, новейших открытий, говорят

о несравненно большей древности заселения человеком европейской

территории СССР, чем это допускалось раньше.

Для приатлантической части Европы, например долин Соммы, Сены

и Марны, обычно принимается наличие трех плейстоценовых террас,

расположенных приблизительно на высоте 10, 25—30 и 40 м над уровнем

реки.

Странно, что здесь все такие террасы при сходном строении (они

сложены одинаково из мощных слоев галечников и песков, переходящих

кверху в тонкий глинистый нанос) дают вместе с тем и одинаковую

Ср. „Труды II междунар. конф. АИЧПЕ", в. II, Л., 1933, стр. 79 и в. III,

Л., 1933, стр. 39 и 54.

ЛЕДНИКОВЫЙ ПЕРИОД ,

смену животных: от „теплой" фауны гиппопотама и древнего слона

в отложениях галечников — к фауне мамонта и северного оленя в верх-

них слоях (то есть в делювиальном наносе, покрывающем эти террасы).

Ту же картину представляют и остатки человеческого обитания, которые

во всех трех террасах позволяют проследить последовательные гори-

зонты с находками шелльского, ашельского,' мустьерского и поздне-

палеолитического времени.

Разгадку этого странного явления, не поддававшегося до сих пор

сколько-нибудь удовлетворительному объяснению, дают в известной

мере некоторые недавние наблюдения. Они касаются, главным образом,

условий находок палеолитических орудий и остатков фауны. Такие

остатки нередко оказываются здесь, во вторичном залегании, вымытыми

из более древних, лежащих выше террас.

Подобный случай можно констатировать в отношении известного

местонахождения Шелль на Марне, по которому получила свое название

древнейшая эпоха человеческой истории, где орудия шелльских типов

происходят большей частью из перемытых отложений более древнего

возраста.

Однако, если взять лучше изученные местонахождения в долине

Соммы, в районе Аббевиля и Сент-Ашёля, то их стратиграфия в свете

новых данных

дает возможность сделать ряд интересных заключений.

Верхняя, 40-метровая терраса Соммы в ее основных напластованиях

лучше всего характеризуется такой фауной млекопитающих, как южный

слон, древний слон в его архаической разновидности, этрусский носорог

и др., то есть такими видами, которые, по общему мнению геолого©

и палеонтологов, существовали в Европе лишь в самом начале плей-

стоцена. Эти остатки сопровождаются в ряде мест по Сомме типичными

шелльскими рубилами.

Средняя, 30-метровая терраса Аббевиля и Сент-Ашёля в подсти-

лающем горизонте из крупного гравия содержит рубила позднего

шелльского типа, носящие следы сильной выщербленности в результате

их перемещения из первоначального места залегания, возможно, в верх-

ней террасе. Таким образом, эта терраса не могла образоваться раньше

конца шелльского времени, скорее же она относится уже к ашельско-

мустьерскому времени.

Подобную же обстановку показывают находки древней фауны

и палеолитических орудий в террасах Темзы и других рек юго-восточной

Англии.

В этой части Англии описан ряд местонахождений, где орудия

шелльского возраста встречаются в верхних террасах морского побе-

режья, как и в аналогичных отложениях, уходящих вдоль рек вглубь

острова. Некоторые из этих находок интересны тем, что здесь шелльские

рубила залегают в наносах ледникового происхождения вместе с валу-

нами северных пород и носят признаки обработки ледником.

Особенного внимания в этом смысле заслуживают разработки

гравия в Уоррн-Хилл, в 40 км к северо-востоку от Кембриджа, рас-

положенные на возвышенном плато над р. Узой, притоком Ларка,

то есть уже в области распространения морены северного ледника.

Здесь в основании отложений невысокого плато, поверх очень

тонкой, слегка желтоватой глины залегает довольно сложный комплекс

ледниковых образований из песков и галечников, часто включающих

„Prehistoire", t. I, fasc. II, 1932, стр. 175.

40,

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Происхо-

ждение

лёсса

куски мела, кремневые желваки и многочисленные валуны кварцита.

Этот нижний горизонт моренного наноса содержит вместе с тем значи-

тельное число шелльских орудий в таком состоянии (расколотые,

выщербленные и изборожденные), которое, по мнению геологов, показы-

вает, что они были выпаханы первым большим оледенением (миндель-

ским) из отложений более древней, доледниковой речной террасы. Выше

идут сильно размытые слоистые пески и гравии с орудиями поздних

ашельских типов, которые местами оказываются прикрытыми верхним

моренным наносом. Сверху в разрезе залегают пески эолового происхож-

дения с отдельными находками кремней позднепалеолитического облика.

Нетрудно видеть, что приведенные наблюдения совершенно меняют

оценку возраста древних террас юго-восточной Англии (содержащих

орудия шелльских типов), установившуюся со времен Лайелля, который

помещал их в эпоху, следовавшую за большим оледенением, дости-

гавшим долины Темзы.

ЛЕСС

Вне пределов морены (иногда и на самой морене максимального

оледенения) на громадных пространствах Восточной, а также Средней,

частью и Южной Европы, затем в Сибири, Средней Азии и на дальнем

востоке азиатского континента •— в Северном Китае и Монголии —

залегают особые глины, или, правильнее, суглинки, которым дают

название „лёсса".

Типичный лёсс — это особый вид суглинка светложелтого цвета,

богатого известью, очень тонкого и весьма однородного. Залегая ровным

пластом на речных водоразделах, он спускается в речные долины,

овраги и балки, стремясь как бы сгладить древний расчлененный рельеф.

Однако его нет, например, на пойме, и вообще он не спускается ниже

определенной границы, намеченной надлуговой террасой, что указывает

на эпоху, когда он перестал отлагаться.

С происхождением лёсса связано много гипотез. В своей сравнительно

не так давно опубликованной работе акад. В. А. Обручев

сводит много-

численные гипотезы, созданные для объяснения происхождения лёсса,

к восьми основным. Это гипотезы: аллювиальная, ледниковая, морская,

озерная, делювиальная, космическая, эоловая и почвенная. Если оставить

в стороне гипотезу о космическом происхождении лёсса (то есть образо-

вании его из космической пыли), в пользу которой не может быть при-

ведено достаточно серьезных доводов, — остальные гипотезы, несомненно,

приложимы в той или другой степени для объяснения образования лёсса

и сходных с ним лёссовидных суглинков.

Однако, если говорить лишь о типичном лёссе, обладающем всеми

свойствами, характерными для этой породы, — однородностью, отсут-

ствием слоистости, отношением к рельефу, присущим только типичному

лёссу, залегающему и на высоких точках водоразделов и на пониженных

склонах долин, — ни одна из гипотез, связывающих образование лёсса

с деятельностью воды, не может дать удовлетворительного объяснения

этим его особенностям.

Поэтому все же наиболее вероятным является взгляд, разделяемый

многими геологами, что типичный лёсс откладывался, главным образом,

воздушным путем, будучи переносим ветрами в виде облаков пыли.

Такой процесс образования лёсса, естественно, был возможен только при

В. А. Обручев, Проблема лёсса, „Труды II междунар. конф. АИЧПЕ", в. II,

Л., 1933, стр. 115.

ЛЕДНИКОВЫЙ ПЕРИОД ,

зования

условии определенного ландшафта и очень сухого климата, который,

вероятно, должен был иметь место в некоторые периоды истории вели-

кого северного ледника.

По мере отхода ледника большие площади моренных образований

и еще не успевшие покрыться растительностью песчаные поля, окаймляв-

шие конечные морены, подвергались энергичной переработке ветрами,

которые уносили мелкие частицы минерального материала и затем

отлагали их в более или менее отдаленных местностях.

Это явление должно было иметь закономерный характер вследствие

создававшейся в области ледников антициклонической погоды с вет-

рами, падавшими с ледника на прилегающие равнины.

Можно до известной степени проследить и направление этого пере-

мещения, так как более крупные частицы пыли скорее оседают из

воздуха, чем мелкие, которые уносятся значительно дальше. Таким путем

при изучении состава лёсса в некоторых районах Украины, затем в пре-

делах Орловской области удалось констатировать, что частицы лёсса

увеличиваются в размере по направлению к северо-западу Очевидно,

обширные песчаные равнины Белоруссии и Литвы в свое время служили

источником энергичного лёссообразования. Такие же наблюдения сде-

ланы и в отношении лёсса Германии.

Горячая полемика, возникавшая время от времени в связи с эоловой Иные воз-

гипотезой и другими объяснениями происхождения лёсса, имела поло-

жительный результат, ибо позволила наметить возможность иных

решений применительно к частным случаям лёссообразования, поскольку

оно должно было протекать в разнообразной обстановке, складывав-

шейся в эпоху плейстоцена на окраинах великого северного ледника

и в пустынных областях северного полушария.

Знакомясь с литературой по лёссу Восточно-Европейской равнины,

начиная с трудов В. В. Докучаева, старых, но не потерявших своего

значения работ А. В. Гурова, П. Я. Армашевского и кончая работами

советских геологов Д. Н. Соболева, В. И. Крокоса, Г. Ф. Мирчинка

и многих других исследователей, —• нетрудно убедиться, что лёсс,

вернее, породы лёссового типа должны были, действительно, откла-

дываться самым различным путем, чаще всего в виде выноса отмучен-

ного материала морены флювио-глациальными потоками, а также в виде

речного или озерного наноса, затем в результате переработки, морены

максимального оледенения или иных пород мелкими дождевыми струй-

ками и т. д. При этом объединяющим моментом в процессе преобразо-

вания столь различных отложений в лёсс должен был явиться опреде-

ленный, резко выраженный континентальный режим.

Во многих случаях удается доказать, что лёсс может получаться

в виде тонкого ила при разливах рек пустынно-степной полосы, муть

которых по своему составу очень близка к лёссу. Во всяком случае,

в образовании лёсса в Европе очень большую роль должен был сыграть

ледниковый ил, который перерабатывался и переносился силой ветра

и воды.

Лёсс, получившийся в результате медленного накопления тонкого,

отмученного мелкозема на поверхности суши, должен был образоваться

в условиях сухого климата и степного ландшафта, — это доказывается

его составом и его структурой.

Г. Ф. Мирчинк, О физико-географических условиях эпохи отложения верхнего

.горизонта лёсса на площади Европейской части СССР, „Известия Акад. наук СССР",

Отделение физ.-мат. наук, J928. № 2, стр. 137.

40,

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Засушливый Характерная пористость лёсса объясняется тем обстоятельством,

климат

что он должен

ыл

оседать на покрытых травой равнинах и с течением

я степной у и

ландшафт времени перерабатывался растительностью, корни которой пронизывали

его сетью мельчайших канальцев. Это, несомненно, не могли быть

тучные черноземные степи, подобные современным украинским степям,

поскольку в лёссе не обнаруживается значительной примеси гумуса,

органического образования, которое окрашивает почвы при условии

достаточного увлажнения. Наоборот, он содержит всегда большое коли-

чество извести в распыленном состоянии, которой нет в нормальных

степных почвах черноземного типа, хорошо промываемых дождевыми

осадками. Таким образом, лёсс скорее является продуктом засушли-

вой — „сероземной" степи, или полупустыни, такой, какую мы знаем

в современной Средней Азии.

На подобные физико-географические условия указывают и рако-

винки наземных моллюсков, находимые в лёссе, а равным образом

и кости животных, принадлежащие типичным представителям средне-

азиатских степей. Однако в лёссе встречаются остатки и таких живот-

ных, как первобытный бык, сибирский носорог, мамонт, благородный

олень, полярные грызуны и другие, которые предпочитали жизнь в лесу

или в тундре.

Из этих фактов можно заключить, что лёсс образовывался в эпоху

сухого и весьма сурового климата, когда тундра простиралась далеко

к югу, сменяясь холодными засушливыми степями, тогда как в более

защищенных долинах рек могли расти леса, дававшие приют лесным

животным.

В своем географическом распространении в Европейской части СССР

лёсс известен почти на всем пространстве Украины, затем в бассейне

Дона и Волги, правда приобретая здесь, как это было выяснено

А. П. Павловым, характер делювия — продукта разрушения местных

пород, а не типичного лёсса. К северу он довольно далеко заходит за

границу максимального оледенения. В частности его северный рубеж

составляет долина р. Оки, хотя лёссовидные суглинки известны и север-

нее, например в долине Клязьмы, и встречаются даже местами в Воло-

годской области.

Это свидетельствует о том, что отложение лёсса относится к эпохе,

следовавшей за наибольшим развитием оледенения. Однако начало его

образования относится к более раннему времени, отчасти даже предше-

ствовавшему максимальному, так называемому рисскому оледенению.

ВРЕМЯ ОТЛОЖЕНИЯ ЛЁССА

Ряд наблюдений говорит о том, что мощные толщи лёссовых отло-

жений слагаются нередко из нескольких горизонтов, образовавшихся,

очевидно, не в одно время. В лёссе водораздельных возвышенностей

часто бывает заметна темная прослойка, так называемый гумусный-

лёсс, который, как это установлено, представляет собой древний, погре-

бенный в лёссе почвенный горизонт.

Присутствие почвенных горизонтов вызывает предположение, что

сухой климат лёссовой степи сменялся на некоторое время более влаж-

ным климатом, когда замедлялись процессы лёсоообразования и на

орошенных осадками степных пространствах шло образование почвы

лугового или черноземного типа.

Вопрос о времени отложения лёсса имеет особенное значение-

в связи с находками в нем на всем пространстве Европы и Азии, от

ЛЕДНИКОВЫЙ ПЕРИОД ,

Украины, с одной стороны — до Франции, с другой — до Китая, куль-

турных остатков человека ледниковой эпохи. Подобные остатки сопро-

вождают лёсс во всех его горизонтах, охватывая значительный пе-

риод — от так называемого ашельского до конца мадленского времени.

Как мы увидим ниже, из этого следует, что начало образования лёсса

не могло намного предшествовать эпохе максимального оледенения уже

по одному тому, что теплая фауна ранней ледниковой поры в лёссе

вообще никогда не встречается. Для лёссовых отложений как Европы,

так в равной мере и Азии, наоборот, характерна холодная фауна, при-

несенная надвигавшимся ледником.

Естественно, что условия теплого и влажного климата, отличавшие

ранний плейстоцен, не могли способствовать отложению лёссовой пыли.

Весьма важным фактом, из которого приходится исходить в оценке

возраста, например, украинского лёсса, является залегание его главной

толщи на морене максимального оледенения. Отсюда вытекает, что соот-

ветствующий горизонт лёсса может быть отнесен ко времени, сле-

дующему за отступанием рисского ледника, то есть к рисс-вюрмской

и последующей эпохам.

Точно не установлено, когда должен был начаться процесс обра-

зования этой толщи лёсса. Можно считать более или менее достоверным,

что процесс перевевания морены рисского оледенения, очевидно, должен

был начаться после отхода ледника к северу и спада предледниковых

вод, оставивших после себя значительные толщи флювио-глациального

наноса, покрывающего, например, рисскую морену в бассейне Днепра.

Несомненно, что особенно энергично лёссовая пыль откладывалась

в более холодное и засушливое время, сопровождавшее отступание

ледника в пределы его вюрмской фазы.

Но, как уже указывалось, этот процесс продолжался еще довольно

долго и после отступания вюрмского ледника, свидетелем чего является

достаточно мощная толща лёсса, покрывающая второй уровень нижней

террасы украинских рек. Исчезновение остатков мамонта в культурных

отбросах палеолитических стоянок, прикрытых этим лёссом (Кириллов-

ская стоянка — верхний горизонт, Журавка и др.), как и соображения

стратиграфического характера, о которых упоминалось выше, бесспорно

свидетельствуют о бюльском возрасте этого позднейшего лёсса

Время этого лёсса определяется наличием в нем названных памят-

ников (Кирилловская стоянка — верхний горизонт, Журавка); к ним

можно добавить целый ряд поселений того же типа — стоянки Днепро-

строя, Владимировку, Рогалик на Донце и т. д., которыми заканчивается

собственно палеолитический период Восточной Европы.

Несравненно менее выяснен вопрос об отложении лёсса в предше-

ствующую эпоху, то есть так называемого древнего лёсса. Очевидно, лёсс

в рисское время мог накапливаться лишь вне границ максимального оле-

денения, заходившего далеко вглубь южнорусской равнины.

Условность и бездоказательность геологических схем, основы-

вающих на присутствии в лёссе большего или меньшего числа гори-

зонтов погребенных почв равное им количество межледниковых эпох,

лучше всего иллюстрируются упомянутой выше находкой у с. Кодак,

в районе Днепропетровска.

Молодой

лёсс

Древний

лёсс

Г. Ф. Мирчинк, О физико-географических условиях..., 1928, стр. 133; он же.

Геологические условия нахождения палеолитических стоянок в СССР и их значение

для восстановления четвертичной истории, „Труды II междунар. конф. АИЧПЕ", в. V.

Л., 1934, стр. 45.

40,

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Остатки мустьерской стоянки здесь залегают в древней террасе,

расположенной невысоко над уровнем Днепра, в слое песков и глин

озерно-речного происхождения, и перекрыты мощной толщей лёсса,

достигающей 20—25 м и разделенной на 4—5 ярусов ископаемой

почвой. Для совершенно аналогичного разреза лёссовой толщи в окрест-

ностях Днепропетровска В. И. Крокос

принимает четыре или пять

наступлений эпохи оледенения. Вряд ли все же можно допустить, что

нас от мустьерского времени отделяет такое большое число ледниковых

и межледниковых эпох. Никаких доказательств в пользу этого привести

было бы невозможно.

Присутствие слона трогонтерия, считающегося характерной формой

миндель-рисской межледниковой эпохи, вместе с сибирским носорогом,

гигантским оленем, бизоном, благородным и северным оленями указы-

вает на время этой находки. Во всяком случае, представляется вероят-

ной возможность синхронизировать ее с начальными стадиями днепров-

ского оледенения.

Особенное значение имеет определение времени древнейшего лёсса

Европы, содержащего остатки ашельского типа. Ряд авторов, очевидно

вполне справедливо, относит отложения лёсса с мустьерскими наход-

ками к эпохе максимального оледенения, а более ранний лёсс с ашель-

скими остатками — к предшествующему межледниковью.

Если учесть стратиграфическое положение глинистого горизонта,

разделяющего слои травертина в долине Ильма, который сопоставляют

с древним лёссом, приходится думать, что первое образование лёсса

должно было начаться непосредственно в предрисское время. О том же

говорят и фауна этого лёсса и нередко заключающиеся в нем остатки

поселений с орудиями позднеашельских типов. Что же касается пред-

положения о возможности более раннего отложения лёсса, — все

наиболее компетентные авторы, изучавшие отношение к лёссу находок

фауны и палеолитических остатков, признают все же существование

более древнего лёсса вполне гипотетичным.

ЖИВОТНЫЙ И РАСТИТЕЛЬНЫЙ МИР ЛЕДНИКОВОГО ПЕРИОДА

Выше изложены в общих чертах те факты геологического характера,

которые позволяют составить известное представление о физико-геогра-

фических условиях древнечетвертичного времени. Эти. факты говорят

о длительном, усиливающемся с течением времени процессе понижения

температуры и ухудшения климатического режима Европы, наступившем

вслед за охлаждением полярных областей и развитием континентального

ледника на севере Европы.

Климатические условия ледниковой эпохи, насколько известно, не

оставались постоянными. Они были подвержены определенным колеба-

ниям в смысле повышения или понижения температуры, увеличения или

уменьшения влажности, что не могло не отражаться на накоплении или

стаивании ледяного покрова, наступании. или отступании ледника и общем

режиме областей, лежащих вне границ оледенения.

Причины этих явлений остаются не вполне ясными. Во всяком

случае, установлено, что они имели не местный и не частный характер,

но в той или иной мере находили отражение, если не на всем земном

шаре, то по крайней мере в северном полушарии.

В. И. Крокос, Четвертичная серия Днепропетровского района, Путеводитель

экскурсий второй четверт.-геолог. конференции, Л.—М., 1932, стр. 154.

ЛЕДНИКОВЫЙ ПЕРИОД , 27

Вполне естественно, что стройная система повторных оледенений,

построенная для альпийского горного массива, побуждала исследова-

телей и в великом европейском оледенении отыскивать такую же пра-

вильную смену ледниковых эпох, чередующихся с эпохами межледни-

ковыми, а с ними ставить в связь и все остальные факты, наблюдаемые

в истории ледникового времени.

Однако подобное истолкование явлений ледникового периода, как

бы оно ни привлекало своей стройностью и • кажущейся правдоподоб-

ностью, в действительности наталкивается на большие трудности.. .

Прежде всего нет никакой уверенности в том, что чередование оледе-

нений, если оно имело место, действительно вызывало с известной рит-

мичностью ту или иную работу рек, ветра, изменение климата и пр.

Наоборот, имеется достаточно данных, чтобы утверждать, что, например,

отложение лёсса началось сравнительно поздно, не ранее середины

ледникового времени, что речные террасы вовсе не должны неизбежно

повторять фаз оледенения, так как размыв речных долин и их заполне-

ние аллювиальными наносами зависели не только от развития оледе-

нения, но и от других причин, ит. д.

С другой стороны, представляется несомненным, что связанное Недоказан-

с гипотезой множественных самостоятельных ледниковых и межледни- ность перио-

ковых эпох утверждение о периодических переселениях животного мира переселений

имеет совершенно априорный характер и никаких серьезных подтвержде-

ЖИВ

отных

ний в палеонтологических фактах не находит. В этом смысле достаточно

показательными являются взгляды Г. Осборна, убежденного сторонника

четырех оледенений и широких миграций древнечетвертичных животных

в ледниковое время, который оказывается вынужденным признать, что

три первые ледниковые эпохи не оставили никаких следов холодной

фауны в соответствующих отложениях Европы вне области оледе-

нения И, однако, с непоследовательностью, характеризующей ту

путаницу, которая до сих пор господствует в работах буржуазных

ученых в отношении ледникового периода, в том же труде, говоря

о второй межледниковой эпохе, он замечает, что к концу этой эпохи

„северный олень начал распространяться в охваченных холодом областях

Западной Европы, и есть основание думать, что он лроник далеко на юг,

даже до Пиренеев"

В смене фауны, которую можно проследить от начала четвертичного

времени до современной эпохи, мы видим, таким образом, повсюду

отражение одной климатической волны, проявлявшей себя прогресси-

рующим похолоданием. Последнее ясно обозначается еще в эпоху

наступания максимального оледенения первым появлением мамонта

и сибирского носорога и достигает высшей точки своего развития после

максимального оледенения, в вюрмское время, являвшееся эпохой

господства приполярной фауны и флоры в средних широтах Европы

и Азии.

Такое обстоятельство представляет весьма серьезный довод против

представления о ледниковых и межледниковых эпохах как чередующихся

циклах, связанных с обновлением животного и растительного мира.

Наступание ледника должно! было иметь своим следствием прежде всего

смещение ландшафтных зон в южном направлении, а затем создание

новых типов ландшафта, что влекло за собой частью гибель, частью

Г. Осборн, Человек древнего каменного века, рус. пер., Л., 1924, стр. 47 и 50.

Там же, стр. 95.

40,

ГЛАВА ПЕРВАЯ

приспособление животного населения к новым условиям: в течение

ледникового времени оно выделило ряд специализированных групп млеко-

питающих, приспособившихся к жизни в тайге, в степи или тундре.

ТЕПЛАЯ ФАУНА РАННЕГО ПЛЕЙСТОЦЕНА

Уже со второй половины третичного времени животный мир Европы

начал приобретать новые черты: в эту эпоху появились многие формы

животных, удерживающиеся до настоящего времени. В общем, однако,

он еще носил субтропический характер.

Фауна этого типа с несколько измененным обликом встречается на

юге Европейской части СССР и в плиоцене, в отложениях так называе-

мого понтического времени, относящихся к эпохе образования Черно-

морского бассейна.

Рис. 6. Южный слон (Elephas meridionalis) (рекон-

струкция К- М- Казанского).

Позже, когда на севере начал зарождаться ледник, его влияние

впервые стало заметным в животном населении Европы. В отложениях

того времени, частью морского, берегового характера, частью отклады-

вавшихся в устьях рек, ясно обнаруживается проникновение с севера

первых пришельцев — северных моллюсков, обитающих ныне у берегов

Исландии и в Ледовитом океане. Морские раковины смешиваются

здесь с представителями древней наземной фауны, указывающими на

то, что охлаждение шло первоначально в морских течениях и не отра-

жалось заметно на обитателях суши.

Здесь встречаются такие животные, характерные для эпохи, пере-

ходной от третичного к четвертичному времени, как южный слон (рис. 6),

древний слон, этрусский носорог, лошадь Стенона, большой гиппопотам,

ископаемый бобр, саблезубый тигр и другие вымершие ныне животные,

вместе с представителями современной фауны, как обыкновенный бобр,

дикий кабан, бык, благородный олень, лось, лошадь и т. п.

Подобная фауна встречается в это время по всей Южной и Средней

Европе, где она то сочетается с более древними формами, как масто-

донт, и принадлежит позднетретичному времени, то появляется в самых