Берман Г. Дж. Западная традиция права: эпоха формирования

Подождите немного. Документ загружается.

до того, как они получат разрешение от ведущего судебное заседание.. Если

коллега-адвокат или сторона в процессе вспомнят что-либо, относящееся к

праву или фактам во время выступления другого адвоката, они должны по-

стараться прошептать ему на ухо, что они хотят сказать... Но если кто-либо

за определенный период времени будет трижды предупрежден бейлифом или

судьей и не успокоится... он должен будет заплатить нашему суду один ав-

густалис, если он крестьянин. Если он горожанин, то он должен заплатить

два августалиса. Если рыцарь — четыре, барон — восемь, граф — шестнад-

цать. Все наши должностные лица должны знать, что если они освободят

кого-либо от этого наказания, мы в полном объеме вычтем его из их собст-

венного имущества". "Уважение к правосудию требует тишины" (титул 32).

Книга 1 кончается вопросом о неявке в суд по гражданским делам, а

книга 2 начинается с этого же вопроса, но по уголовным делам. Затем она

переходит к процессу предъявления обвинения, которое, очевидно, происхо-

дило в ходе судебного расследования, проводившегося старшим юстициарием

королевского большого суда или юстициариями региональных судов. Такое

расследование проводилось, когда речь шла об обвиняемых или подозревае-

мых. Оно облегчалось тем, что в архивах королевского суда сохранялись имена

отлученных от церкви, сосланных или иным образом известных с дурной

стороны, а также их сыновей (титул 5). Обман или мошенничество в судебном

процессе, называвшиеся ложным обвинением, являлись наказуемыми: "судьи...

должны... присуждать обвинителей или доносчиков, разоблаченных в явной

клевете, к тому же самому наказанию, которое было бы наложено на обви-

няемого в соответствии с характером преступления, если бы вина в этом пре-

ступлении была доказана" (титул 14).

После открытия процесса по гражданскому или уголовному делу истец

или обвиняемый "должен [был] представить лично или через своего адвоката,

или письменно в тот же день или самое позднее на следующий день все, что

доказывает или поддерживает его утверждения... Ответчик... должен в течение

того же времени представить все фактически относящиеся к делу аргументы

защиты лично... или... письменно... через своего адвоката" (титул 24).

Стороны должны были быть затем допрошены судьей, который мог по своему

усмотрению потребовать от допрашиваемого принести священную присягу,

учитывая или статус лица, или характер дела, или имея подозрения, что

допрашиваемый лжет (титул 31).

Суд путем испытания был упразднен полностью (титул 31), а суд путем

поединка — почти полностью, за исключением очень немногих дел (титул 32),

прежде всего по поводу предательства, тайного убийства и отравительства (титул

32). Число свидетелей, требуемое для доказывания уголовного обвинения, зави-

село от их социально-групповой принадлежности: против графа — два графа,

четыре барона, восемь рыцарей, шестнадцать горожан; против барона — два ба-

рона, четыре рыцаря, восемь горожан, и так далее (титул 33).

Книга 2 кончается положением, озаглавленным "Каким образом дол-

жны представляться доказательства в апелляциях". Первые слова таковы:

"Мы желаем положить конец разногласиям юристов". Суть положения в том,

что доказательство не может быть представлено в апелляционном порядке,

если это не новое доказательство, которое апеллирующая сторона не могла

представить на суде.

405

Книга 3 сначала трактует соотношение королевской и феодальной соб-

ственности. Нечего и говорить, что королевские ограничения феодальной соб-

ственности являлись существенными. Фридрих запрещал любому графу, барону,

рыцарю или любому другому лицу, имевшему баронское поместье или феод в

качестве непосредственного ленника короны, жениться без королевского

разрешения или женить любого сына или выдавать замуж любую женщину с

передачей движимой или недвижимой собственности, "независимо от наличия

противоположного обычая, который, как заявляется, должен соблюдаться в

некоторых частях королевства" (титул 23). Он также указывал, что "когда граф

или барон умирает, его сыновья или внуки не должны осмеливаться принимать

присяги от людей [т. е. вассалов умершего], до тех пор, пока они сначала в

соответствии с обычаем не получат разрешения или распоряжения нашего

превосходительства на принятие этих присяг" под угрозой конфискации графства

или баронства и феода со всем остающимся движимым и недвижимым

имуществом (титул 24).

Последние пятьдесят или около того положений книги 3 Liber Augustalis

касаются разнообразных вопросов, многие из которых представляют большой

интерес.

1. Для сохранения чистоты воздуха было установлено, что не должно

разрешаться замачивать в воде лен или коноплю в пределах мили от любого

города или поблизости от замка; что захоронения покойников, не помещенных в

урны, должны быть на определенной глубине; что трупы [животных] и мусор

должны выбрасываться в четверти мили за пределами округа или в море или реку

(титул 48).

2. Ремесленникам предъявлялись требования изготовлять товары, при-

годные для использования; мясным и рыбным торговцам запрещалось продавать

испорченное мясо или рыбу; содержателям таверн и торговцам вином за-

прещалось продавать разбавленное вино под видом чистого; никому не разре-

шалось обрабатывать золото или серебро с содержанием на фунт веса меньше

определенного количества чистого золота или чистого серебра. Кроме того, была

разработана процедура для разоблачения таких обманов и дифференцированная

система наказаний за повторные преступления, начиная со штрафа за первое

нарушение (или битье плетьми, если ремесленник или купец был слишком беден,

чтобы заплатить штраф), потерю руки за вторичный обман и "смерть на вилах" за

третий случай, с теми же самыми наказаниями для должностных лиц, которые не

раскрыли обман под влиянием кого-либо или за взятку (титул 49).

3. Для купцов во всем королевстве была установлена унифицированная

система мер и весов (титулы 50, 51).

4. Наказания для купцов, продающих неполноценные или запрещенные

товары или торгующих с использованием фальсифицированных мер и весов,

увеличивались вдвое, если обманутыми оказывались иностранцы (титул 52).

5. Лица, приготовлявшие "любовные напитки", снадобья, вызывающие

порчу, неразрешенные зелья, изгоняющие дьявола, карались смертной казнью,

если люди в результате их использования умирали или теряли рассудок. Но если

повреждения здоровья не наступало, виновные все равно наказывались

конфискацией имущества и заключением в тюрьму сроком на один год. Фридрих

добавлял: "Хотя знающим истину и природу вещей может показаться глупым...

что разум людей может склоняться к любви или ненависти с по-

406

мощью еды или питья до тех пор, пока к этому не побуждает больное вооб-

ражение, тем не менее мы не намерены оставлять безнаказанными дерзкие

попытки, содержащие по меньшей мере желание нанести ущерб другим лю-

дям, даже если это не удалось" (титул 73).

АНГЛИЯ

В 911 г. Ролло (Рольф) Скандинав и его люди прекратили свои набеги

на франкское побережье и с благословения императора поселились в нижнем

течении Сены. По истечении приблизительно столетия норманны, усвоив

франкские институты, включая франкское право и язык, стали проявлять

способности в военных предприятиях, а также в заключении политических

союзов и искусстве управления. В 1047 г. восемнадцатилетний Вильгельм,

герцог Норманнский, прямой потомок Ролло, начал свою военную и полити-

ческую карьеру, сделавшую его одним из трех наиболее могущественных пра-

вителей Европы. Первые годы ушли на отражение внутренних и внешних

врагов, включая графа Анжуйского и короля Франции. В этот период времени

Вильгельм пользовался поддержкой английского короля, Эдуарда Исповедни-

ка, который, будучи бездетным, по-видимому, назвал его своим наследником.

После смерти Эдуарда в 1066 г. Вильгельм, укрепивший к тому времени свою

власть в Нормандии и присоединивший к своим владениям графства Бретань

и Мен, высадился на английском побережье, имея около семи тысяч воинов,

включая около тысячи опытных всадников (многих со своими конями) и раз-

громил соперника на английский престол Гарольда, сына Годвина.

Норманнское завоевание Англии отнюдь не было изолированным от

норманнского завоевания Южной Италии. Во-первых, норманны имели

сильное чувство национальной общности. Где бы они не находились, они

никогда не забывали, что они норманны. Утверждается, что герцог Виль-

гельм вдохновлял свои войска в битве при Гастингсе, напоминая им о сра-

жениях их соотечественников в Апулии, Калабрии и Сицилии. Возможно,

более важным было их чувство общей миссии. Как в Англию, так и в

Италию норманны пришли как крестоносцы, носители истинной веры, са-

мозваные "солдаты Христа". Вильгельм, подобно Роберту Гвискару и Ве-

ликому герцогу Рожеру, был сторонником клюнийской реформы и поэтому

противником браков духовенства, покупки и продажи церковных должно-

стей и баронского господства над духовенством. По той же причине нор-

манны были сторонниками священной королевской власти — императора

или короля как главного священника, главы церкви в пределах его владений.

Сначала это не привело к столкновению со святым престолом; напротив,

образовался союз с папой, поддерживавшим клюнийскую реформу и только

начинавшим придавать ей новое направление борьбы за свободу духовенства

от "светского" контроля. Папство в 1060-х и 1070-х гг. приветствовало

реформаторское рвение норманнских правителей и использовало его

политическую поддержку в надвигавшейся борьбе против императора. Так

же как папа Николай II заранее благословил в 1059 г. завоевания Ричарда и

Роберта Гвискаров, так и папа Александр II в 1066 г. заранее дал

благословение завоеванию Вильгельмом Англии, которое он

407

назвал крестовым походом во имя реформирования впавших в пороки анг-

лийских церквей .

Несколько лет спустя папа Григорий VII попытался убедить норман-

нских правителей как Англии, так и Южной Италии принять притязания

церкви на верховенство, выдвинутые им в Диктатах папы в 1075 г. Однако

они вежливо отказались, и он не смог оказать на них большее давление.

Они сохраняли полный контроль над духовенством в своих королевствах.

Вильгельм Завоеватель, подобно Роберту Гвискару и Рожеру, сам назначал

своих епископов без предварительной консультации с Римом. Он заменил всех

епископов Англии, кроме двоих, норманнами по происхождению или образо-

ванию. Архиепископ Кентерберийский, великий Ланфранк, был по рождению

итальянцем, как и знаменитый преемник последнего Ансельм, оба они деся-

тилетиями занимали важные посты в Нормандии, до того как были пригла-

шены в Англию соответственно Вильгельмом I и его сыном Вильгельмом II.

Вильгельм Завоеватель также без колебаний издавал церковные законы, обя-

зательные для церкви в Англии и Нормандии.

Итак, кесарепапистские склонности норманнских королей Англии по су-

ществу не отличались от аналогичных настроений норманнских королей Южной

Италии. Вильгельм II (Вильгельм Руфус) Английский (Нормандия перешла к

его брату Роберту после смерти Вильгельма Завоевателя), правивший с 1087 по

1100 гг., беззастенчиво нарушал права церкви, и если бы не поддержка Ан-

сельма, он был бы в 1098 г. отлучен папой от церкви. Но даже он никогда не

стремился к назначению себя папским легатом, тогда как граф Рожер не только

стремился к такому назначению, но и добился его навечно для себя и своих

преемников . Норманнские правители Англии и Нормандии, хотя и полностью

господствовали над церковью в своих владениях в течение первых двух поко-

лений после завоевания, вынуждены были считаться с тем, что в отличие от

Сицилии среди населения Англии и Нормандии было много сторонников партии

и папы, и для сохранения поддержки видных норманнских лидеров, а также ан-

глосаксов, составлявших не только подавляющее большинство английских ни-

зших классов, но и некоторую часть высших, были необходимы некоторые ус-

тупки со стороны короля в пользу "свободы церкви".

Это различие позиций по поводу допустимых пределов королевского

контроля над церковью в Англии и Нормандии имело важное значение для

будущего. Оно способствовало практически краху гражданской власти в пе-

риод правления внука Вильгельма Завоевателя, Стефана (1135—1154) и при-

вело в конечном счете к судьбоносному столкновению между преемником Сте-

фана Генрихом II (1154—1189) и архиепископом Бекетом.

Несомненно, социокультурные, а также политические различия между

Англией и Нормандией, с одной стороны, и Южной Италией — с другой,

включая исторические традиции греческого, византийского и исламского на-

селения в Южной Италии, помогают объяснить различия в положении церкви

в двух странах, особенно неспособность сицилийской церкви восстать против

тиранического правления графа Рожера I (умер в 1105 г.), короля Рожера II

(умер в 1154 г.) и их преемников.

Тем не менее правовое положение церкви в Англии и Нормандии в

период непосредственно после 1066 г. имеет определенное сходство с право-

вым положением церкви в норманнском Сицилийском королевстве. Вильгельм,

408

подобно Рожеру, назначал епископов в своих владениях и контролировал их.

В указе 1067 г. он объявил, что король Англии и герцог Нормандии имеет

право определять, должен ли папа быть признан церковью в Англии и Нор-

мандии, что ни один церковный собор, состоявшийся в его королевстве, не

может создавать каноническое право без его согласия, и что король имеет

право вето в отношении церковных наказаний, налагаемых на его баронов и

должностных лиц . Вильгельм разделил церковные и светские суды, в 1072

г. он приказал, чтобы духовные дела отныне рассматривались епископами и

архиепископами в их собственных судах "в соответствии с канонами и

епископальными законами". Это разделение, также введенное на Сицилии

Рожером I, усилило церковные суды по отношению к местным влияниям, но

не по отношению к королю, сохранившему свою верховную власть в самих

церковных судах. Как Вильгельм Завоеватель, так и его сын Вильгельм Руфус

сопротивлялись попыткам папы Григория VII и его преемников утвердить

папское верховенство над английским и норманнским духовенством. Виль-

гельм Руфус продемонстрировал свое презрение, сохраняя место архиеписко-

па Кентерберийского вакантным в течение четырех лет после смерти ланф-

ранка, так что корона могла в это время получать доходы архиепископства.

Когда брат Вильгельма Руфуса, Генрих I, взошел на английский трон

в 1100 г., позиции церкви были достаточно сильны, чтобы добиться от него

существенного компромисса в отношении назначения духовных должностных

лиц. Взамен Генрих получил папскую поддержку в отвоевании Нормандии

у своего брата Роберта. Бекский конкордат (в Нормандии), достигнутый в

1107 г., предвосхитил Вормсский конкордат 1122 г., передав от короля папе

власть наделять епископов и аббатов знаками их должностей — кольцом и

посохом, произнося при этом слова "Прими церковь!" Подобно императору

в 1122 г., король Генрих I согласился на свободные выборы епископов и

аббатов церковью в Нормандии и Англии, но сохранил право присутствовать

на таких выборах и таким образом вмешиваться, когда выборы оказывались

спорными. Больше того, как позднее в Германии, епископы и аббаты в Англии

и Нормандии не подлежали освящению церковью до тех пор, пока король

своим скипетром не облекал их "регалиями", принимая от них взамен присягу

на верность и на верную службу .

Эти уступки короля в назначении епископов и аббатов существенно

не затрагивали в тот период другие полномочия, осуществляемые Генрихом I

по отношению к церкви в Англии и Нормандии. Только во время так назы-

ваемой анархии Стефана партия папы в Англии и Нормандии добилась зна-

чительного увеличения своего престижа и власти, и только в последующее

правление Генриха II, особенно после мученической смерти Бекета, церковь

в Англии и Нормандии достигла некоторой существенной свободы от коро-

левского и герцогского господства. Конечно, свобода эта была не столь зна-

чительной, как хотелось бы партии папы, но это была большая степень не-

зависимости, чем имела церковь в большинстве других стран Европы в XII—

XIII вв. и, без сомнения, гораздо большая, чем в Сицилии

Свобода церкви в Англии и Нормандии парадоксальным образом спо-

собствовала росту королевских правительственных и правовых учреждений.

Это было обусловлено частично теорией дуализма церковных и светских вла-

стей, согласно которой светские правители несли ответственность за сохра-

52-499

409

нение мира и отправление правосудия в своих владениях. Это отчасти было

обусловлено и соревнованием королей с церковным государством и подража-

нием ему. Поэтому не случайно, что Англия и Нормандия — европейское

политическое образование конца XII и начала XIII столетия, где церковь

была наиболее свободна от королевского контроля и наиболее подчинена пап-

ской власти, — были также политическим образованием с очень высокораз-

витой системой королевского управления и королевского права — почти та-

кой же высокоразвитой, как в Сицилии. Фактически именно при Генрихе

были заложены основы новой английской системы королевского права (анг-

лийского общего права) в том виде, как она существовала и развивалась по

меньшей мере до XVI и XVII столетий.

Личность Генриха II

Подобно своему норманнскому соотечественнику, королю Сицилии Роже-

ру, Генрих Плантагенет имел великие личные качества, чтобы соответствовать

великим — задача эпохи, включая и такие, которые словно специально были

приспособлены для создания стройной системы королевского права .

Хотя Генриху был только 21 год, когда он стал королем Англии, за

его плечами уже была в высшей степени успешная политическая и военная

карьера. Его отцом был Жоффруа, граф Анжуйский, его матерью была ко-

ролева Матильда, внучка Вильгельма Завоевателя и дочь Генриха I, короля

Англии и герцога Нормандского. После ранней смерти его отца в 1151 г.

Генрих унаследовал Анжу и Мен и, через свою мать, Нормандию. В следу-

ющем году он женился на Элеоноре Аквитанской, разведенной жене фран-

цузского короля Людовика VII, и благодаря этому браку приобрел не только

Аквитанию, но и Пуату. В 1153 г. он вторгся в Англию и заставил своего

двоюродного брата Стефана сделать его своим наследником. В 1154 г. Стефан

к выгоде Генриха умер, оставив последнему английский трон.

Генрих II был человеком огромной энергии. Он был известен своей фи-

зической силой. Современный Генриху летописец Уолтер Мэп писал, что "он

всегда был в движении, преодолевая за день невероятно длинные расстояния...

был большим знатоком гончих собак и соколов, страстно преданный этому пу-

стому времяпровождению, был всегда бодрствующим и всегда в работе. Когда

его одолевали любовные страсти, он проклинал свое тело, которое не подда-

валось успокоению или ослаблению ни тяжелой работой, ни воздержанием. С

этого времени мы стали приписывать его занятие не изменчивости его настро-

ения, а страху стать слишком толстым"

". Он был жаден до политической вла-

сти, как за пределами своей страны, так и дома. Он предводительствовал сво-

ими феодальными войсками в Англии и Нормандии, отправлялся с ними в Ир-

ландию, занимал ими часть территории Франции, доходил до Пиренеев, по-

стоянно приобретая новых вассалов, снося незаконно удерживаемые замки,

собирая доходы, полагающиеся ему как верховному феодальному сеньору.

Неизвестно, каким образом у него появился большой интерес к праву,

но существует много данных, свидетельствующих, что в правовых вопросах

он был больше, чем любитель. Сообщается, что он вставал рано утром, чтобы

просмотреть текущие дела со своими помощниками, что он был готов вме-

шиваться в дела, рассматриваемые его судьями, и вообще был способен про-

410

честь своему вице-канцлеру лекцию на тему о переходе права собственности

на недвижимость, что он в большом темпе объезжал свое королевство, чтобы

разбирать судебные дела в провинции. Мэп сообщает, что Генрих рассказывал

такую историю: "Однажды, когда я услышал точный и справедливый приго-

вор, вынесенный против богатого человека в пользу бедного, я сказал лорду

Ранульфу [Глэнвиллу], юстициарию: "Хотя приговор в пользу бедного че-

ловека мог быть оттянут с помощью многих разного рода уловок, он был

вынесен хорошо и быстро". "Конечно, — сказал Ранульф, — мы решаем

здесь два дела гораздо быстрее, чем ваши епископы в своих судах". "Верно,

— сказал я, — но если бы ваш король был бы так же далек от вас, как папа

от епископов, я думаю, вы были бы столь же медлительны, как они" .

Генрих никоим образом не был столь же доступен для каждого чело-

века, сколь для Мэпа. Введение системы королевского права в Англии было

отчасти средством обогащения королевских чиновников, а также королевской

власти за счет не только баронов и церковников, но и всего населения. Ис-

поведник Генриха Радульф Нигер говорил, что король не пропускал ни од-

ного года без того, чтобы не досаждать стране новыми законами. Одним из

его самых непопулярных шагов было восстановление действия строгих лесных

законов, что было связано с его заботой о собственных лесных развлечениях.

Наконец, встает вопрос о понимании Генрихом его роли как законо-

дателя. Несомненно, он считал, что занимается не обновлением, а скорее за-

щитой наследия прошлого от новых вызовов времени. Однако подобно папе

Григорию VII столетием раньше, Генрих знал, что, сохраняя прошлое, он

фундаментально изменял его. Многие правовые механизмы, применявшиеся

раньше в порядке исключения или время от времени, становились нормаль-

ными и обычными. Ранее существовавшие правовые институты заново оце-

нивались и упорядочивались для создания нового целого. Как выразился один

из выдающихся английских историков права, имел место "прыжок вперед".

Был запущен маховик, "породивший английское общее право'**". Как бы ни

отличалось представление Генриха об истории от современных, он, несом-

ненно, знал, что совершаемое им важно и в самом деле имеет эпохальное

значение.

Английское государство

Когда Генрих II вступил на трон в 1154 г., Англия административно-

политически делилась на местные и феодальные образования, унаследованные

с донорманнских времен. Местными административными единицами являлись

деревни (называвшиеся виллами), группы деревень (называвшиеся сотнями),

графства (ширы) и города. Каждая сотня и каждое графство управлялись

собранием всего народа или всех свободных людей, называвшимся судом сотни

или судом графства. Феодальными единицами являлись маноры, каждый из

которых возглавлялся его феодальным господином. После норманнского

завоевания около половины судов сотни были взяты в свое ведение

феодальными сеньорами и фактически стали манориальными судами.

Хозяева маноров сами были подчинены вышестоящим господам и яв-

лялись их ленниками, в их "сеньориальных судах" они могли быть судимы;

411

а самые высокие господа, в свою очередь, были подчинены главному госпо-

дину — королю и являлись его ленниками. Вильгельм Завоеватель фактиче-

ски сдал всю землю Англии в аренду своим непосредственным ленникам при

условии обеспечения ему войска численностью около пяти тысяч конных ры-

царей. Они, в свою очередь, сдали большую часть своей земли в аренду в

качестве субфеодов при условии, что каждый ленник обеспечит определенное

число таких рыцарей. Каждый рыцарь должен был служить сорок дней в году

за свой счет. Обязанность поставлять рыцарей была связана с предоставле-

нием им земли, а поэтому говорилось, что земля держалась в связи с ры-

царской службой. Земельное владение (feod, feud, fief) не могло быть разде-

лено таким образом, чтобы сеньор оказался лишенным службы ему его ры-

царей и других феодальных повинностей ("обязанностей, вытекающих из лен-

ничества") .

Очень сложная природа королевской власти дополнительно придавала

феодальной системе и другой параметр. В период с 1066 по 1154 г. коро-

левская курия (curia regis) была не только феодальным собранием непосред-

ственных ленников короля; она также включала группу королевских долж-

ностных лиц, управлявших делами короны на территории государства. Король

назначал так называемого юстициария или другое должностное лицо с пол-

номочием представлять его по всем вопросам и действовать в качестве регента

в периоды его отсутствия, которые были частыми — практически большинство

англо-норманнских королей больше времени проводили в Нормандии, чем в

Англии. Канцлер, подчиненный юстициарию, руководил королевскими секре-

тарями. Для помощи в ведении королевских финансовых и юридических дел

назначались бароны казначейства. И, поскольку функции короля включали

поддержание мира в государстве и надзор за отправлением правосудия, были

разработаны административные механизмы для разрешения споров не только

между королем и его ленниками, но и вообще между королевскими поддан-

ными. Как и в англосаксонские времена, король делегировал местным маг-

натам право председательствовать в судах графств (занимать должности судей

графства или шерифов). Он также направлял им исполнительные приказы в

виде заверенного печатью ордера, повелевая обычно, что какие-то нарушения,

попавшие в сферу его внимания, должны быть исправлены.

Однако до правления Генриха II эти учреждения (казначейство, кан-

целярия, судебные органы и другие) находились в зачаточном состоянии.

Вильгельм Завоеватель и его преемники существенно усилили центральную

власть короны, простиравшуюся сверху вниз через вассалов и субвассалов

вплоть до деревень и маноров, но система королевского управления и коро-

левского права все еще основывалась по существу на контроле, осуществ-

лявшемся их собственным личным двором, и на системе феодальной верности.

За исключением, возможно, казначейства, не было самостоятельной системы

правительственных департаментов, подобной существовавшей в итальянском

королевстве Рожера II, не было постоянных административных, судебных и

законодательных органов, которые могли действовать на основании собствен-

ных независимых полномочий по разрешению феодальных и местных про-

блем. Королевское правосудие по определенным типам дел о грубом отказе

в правосудии, а также по определенным типам дел, связанным с королевской

собственностью, изменой и некоторыми другими вопросами, могло дойти до

412

любого человека, но это было чрезвычайное правосудие, а не регулярное,

осуществлявшееся постоянными судьями.

Что касается судебного разрешения споров, то до правления Генриха II

не было профессиональных судей для разбирательства дел, по которым да-

вались ордера. Правда, в первые десятилетия XII в. Генрих I посылал, воз-

можно, полдюжины юстициариев в поездки по различным местам королевства

для отправления правосудия, и вполне могло быть, что по меньшей мере не-

которые из них имели некоторое профессиональное правовое образование в

области возникавшего канонического права и, возможно, даже изучали рим-

ское право в Болонье. Однако их задачей как юстициариев были разрешение

не только судебных, но также и любых других вопросов управления, в

которых мог быть заинтересован король, включая слушание и разрешение

споров. Кроме того, большинство уголовных и гражданских вопросов

находилось в рамках местной или феодальной, а не королевской юрисдик-

ции, корона вмешивалась, когда прямо затрагивались ее собственные ин-

тересы или когда имел место "отказ в правосудии", т. е. когда какая-либо

сторона обращалась к королю за милостью, поскольку местное или фео-

дальное правосудие не могло решить вопроса.

Отсутствие кадровых, постоянных профессиональных королевских

судей было связано с отсутствием представления о королевской власти как

нормальном законодательном учреждении. Короли издавали законы время

от времени, обычно с согласия епископов, баронов и других высокопостав-

ленных лиц. Все законодательство первых четырех англонорманнских ко-

ролей с 1066 по 1154 г., вероятно, могло бы быть умещено на одной стра-

нице. Известно только несколько законов, изданных Вильгельмом Завоева-

телем, вообще не сохранилось законов периода правления его сына Виль-

гельма Руфуса, из периода тридцатипятилетнего правления Генриха I со-

хранились упоминания только о пяти законах, девятнадцатилетнее правле-

ние Стефана не оставило следов королевского законодательства. Очевидно,

английские короли до Генриха II не считали регулярное издание новых за-

конов одной из своих обязанностей.

Потрясения периода правления Стефана не оставляли сомнения, что англо-

норманнская королевская власть не обладала правовыми учреждениями, не-

обходимыми для сохранения мира на длительную перспективу. Страну раздирали

насилия и беспорядки, а особенно войны частных лиц по поводу прав на землю.

В этой дестабилизированной обстановке развернулась борьба за независимость

духовенства под руководством папы от светских властей. До Стефана три силь-

ных короля были способны обуздывать эти силы раскола. Более же слабый король

оказался бессилен контролировать ситуацию. Но не только личные слабости ли-

шали Стефана способности эффективно действовать. Это был и дефект англо-

норманнской системы управления, при которой король или его главный замести-

тель должны были постоянно перемещаться по стране со своими войсками, чтобы

обеспечивать мир среди вассалов и субвассалов и посильную защиту местному

населению от угнетения феодальными господами.

На этом историческом фоне и в апогее гражданских беспорядков Ген-

рих II взошел на трон, не только полный решимости утвердить вместо анар-

хии и насилия правопорядок, но и с намерением добиться этого с помощью

политических и правовых институтов и понятий, к которым его предшест-

венники в Англии и Нормандии еще только приближались. Конечно, Генрих

413