Белокреницкий В.Я., Москаленко В.Н. История Пакистана. XX век

Подождите немного. Документ загружается.

восточных бенгальцев. Большинство государств в ООН из сооб-

ражений поддержания статус-кво голосовали за немедленное пре-

кращение огня, но скоротечность кампании (командующий почти

100-тысячной группировкой пакистанских войск в Восточной

Бенгалии генерал А.А.К. Ниязи уже 16 декабря подписал акт о

капитуляции) позволила пренебречь этими призывами.

Не помешало созданию Бангладеш и решение президента

Р. Никсона направить в Бенгальский залив атомный авианосец

«Энтерпрайз» в сопровождении других кораблей 7-го тихоокеан-

ского флота США. Американская администрация позднее объяс-

няла меры давления на Индию не надеждой спасти Пакистан от

раздела, а стремлением сохранить в нерасчлененном виде его за-

падную часть, избежав при этом оккупации индийскими войска-

ми всего Кашмира

. В Вашингтоне также опасались вступления в

войну Китая и были довольны, что этого не произошло.

Несмотря на поражение своей армии и банкротство политики,

A.M. Яхья Хан не спешил подавать в отставку. Военные не были

едины - часть генералитета пыталась найти способ сохранить все

без изменений, но под давлением со стороны ряда высших офи-

церов, прежде всего начальника штаба армии генерал-лейтенанта

Гул Хасана и главкома ВВС маршала авиации Рахим Хана,

18 декабря Яхья направил Бхутго в Нью-Йорк депешу с просьбой

срочно вернуться и встать у руля. Решение, однако, еще не было

окончательным. Только убедившись, что офицеры среднего звена

считают его виновником позора, Яхья Хан 20 декабря 1971 г. пе-

редал Бхутто полномочия президента и главного администратора

военного положения

Часть генералитета, поддержавшая назначение Бхутто, делала

это из тех соображений, что лучшей кандидатуры на пост лидера

нет. Он сочетал в себе качества человека, накопившего богатый

опыт работы в правительстве при Айюб Хане (8 лет занимал раз-

личные министерские должности, в том числе пост министра

иностранных дел), и в то же время политика, возглавившего

партию, которая добилась наибольшей поддержки избирателей

той части государства, которая и стала новым Пакистаном.

С одной стороны, Бхутто в полной мере оправдал надежды

этих генералов. Он не жалел себя в первые дни, недели и месяцы

пребывания на высоком посту, спал, по собственным утвержде-

ниям, 3-4 часа в сутки, старался успеть всюду, сделать как можно

240

больше

и как можно быстрее. С другой стороны, он проявил

такие

черты характера, как подозрительность и мстительность.

Опасаясь армии, он заподозрил заговор со стороны тех, кто более

всего способствовал его приходу к власти. Уже в марте 1972 г.

Гул

Хасан и Рахим Хан были смещены с занимаемых постов и

отправлены в качестве послов в нейтральные страны

Успехи на первых порах явно перевешивали просчеты и

изъяны. Наиболее бесспорными представляются достижения во

внешнеполитической области. Бхутто как трезвый политик сми-

рился с окончательностью распада страны, но некоторое время

делал вид, что хочет и может не допустить этого. Нурул Амин

был с этой целью назначен на пост вице-президента. В течение

двух недель Бхутто вел почти садистскую, но в общем бессмыс-

ленную игру с Муджибур Рахманом. С марта месяца содержав-

шийся военными под стражей, лишенный доступа к информации

о происходящем, Рахман был вынужден заверять своего тюрем-

щика в том, что, оказавшись на родине, он попробует добиться от

своих сторонников согласия на неокончательный разрыв с Паки-

станом, на «конфедерацию... пусть даже самую мягкую»

Наконец, 8 января Рахман был отпущен. Через Лондон и Дели

он прилетел в Дакку, где его ожидал восторженный прием.

О сказанном Бхутто Муджибур боялся и вспоминать, ибо нена-

висть к Пакистану в его «шона Бангла» (солнечной Бенгалии)

была огромной.

Предоставив Муджибуру свободу, Бхутто приоткрыл путь к

решению неотложных проблем. Прежде всего, он отмежевался от

политики прежнего режима, который преследовал борцов за Бан-

гладеш и удерживал в заточении их лидера. Это должно было

повысить его престиж в мире, продемонстрировав умеренность и

реализм. Он стремился оправдать доверие США, чья администра-

ция в период кризиса предпринимала усилия в поддержку Паки-

стана, но после его распада хотела найти общий язык и с руко-

водством новой страны. Далее надо было подготовить почву для

нормализации отношений с Индией, куда интернировали порядка

93 тыс. пакистанских «пленников войны» (из них около 80 тыс.

военнослужащих)

Вместе с тем президент Пакистана долгое время отказывался

признавать независимость Бангладеш. Более того, когда в феврале

1972 г. Великобритания объявила о признании новой страны,

241

Бхутто в знак протеста вывел свое государство из британского

Содружества наций. При этом он играл на реакции определенных

сил внутри страны и стремился к тому, чтобы неминуемое в

будущем признание воспринималось как символ примирения

двух частей когда-то одной мусульманской страны.

Следуя во многом разработанной им теоретически внешней

политики «билатерализма» (двусторонности), то есть стремления

к установлению отношений отдельно с каждой из великих держав

и любым из участников международного процесса (в противовес

блоковой и коалиционной политики), Бхутто развил бурную дея-

тельность на многих направлениях

. Уже в феврале он отпра-

вился в Пекин. Хотя Пакистан в дни кризиса не получил от Китая

реальной помощи, Бхутто продолжал ценить его дипломати-

ческую и военно-экономическую поддержку. К тому же левый

популизм Бхутто во многом вдохновлялся идеями председателя

Мао. Независимость Китая от Запада импонировала ему. Бхутто

хотелось быть похожим на великих лидеров «третьего мира» и

самому встать во главе борьбы против эксплуатации, за права

«угнетенных народов»

Позиция Москвы в ходе кризиса вызывала двойственную

реакцию у Бхутто. Он восхищался твердой поддержкой, которую

она оказала Индии (специально несколько преувеличивая ее роль).

Сожалея, что СССР оказался не на стороне Пакистана, Бхутто

добился приглашения посетить Москву и уже в марте 1972 г.

встретился там с советскими лидерами, которые до этого, впро-

чем, приняли Муджибур Рахмана. Покритиковав грехи прежнего

пакистанского руководства, они согласились продолжить полити-

ческое и экономическое сотрудничество с Пакистаном, в част-

ности строительство металлургического завода близ Карачи

Бхутто постарался максимально использовать связи с араб-

ским миром, Ираном и Турцией. Их значение для Пакистана в

начале 1970-х сильно возросло. После ухода Англии с террито-

рий к востоку от Суэца Пакистан оказался соседом (по морю)

патриархальных и потенциально богатых благодаря наличию

нефти государств Залива. Одновременно усилилась международ-

ная роль Саудовской Аравии, возглавляемой королем Фейсалом,

а также шахского Ирана, оказавшего Пакистану значительную

конкретную помощь в период его войны с Индией

242

В преддверии встречи с руководством последней для после-

военного урегулирования Бхутто совершил два напряженных

турне по Ближнему Востоку и Северной Африке, посетив в об-

щей сложности 22 страны. Ему удалось добиться от ряда из них

существенной финансовой помощи. С Ираном была достигнута

договоренность о предоставлении единовременного кредита на

сумму 580 млн. долл. США. Саудовская Аравия ограничилась

первоначально 53 млн., а вот Шейх Заид, глава княжества Абу-

Даби и президент Объединенных Арабских Эмиратов, давний

друг Бхутто, выделил беспроцентный заем в 100 млн. долл. Близ-

кий ему по духу лидер революционно-националистической, бога-

той нефтью Ливии полковник М. Каддафи предоставил на бес-

процентной основе 80 млн. долл.

В послевоенной дуэли двух дипломатий, индийской и паки-

станской, международная ситуация была в целом более благо-

приятной для последней. Абсолютная победительница Индия не

могла надолго оставлять ситуацию в неурегулированном виде.

Это не позволяли как нормы международного права, так и миро-

вое общественное мнение, все более зависимое от позиции му-

сульманских государств. Бхутто использовал обстоятельства,

ожидая приглашение посетить Индию и отказываясь, несмотря на

ее давление, признавать Бангладеш

Лишь в конце июня он направился в Индию для переговоров с

премьер-министром Индирой Ганди. До этого они обменялись

взаимными выпадами, давая интервью известной итальянской

журналистке О. Фаллачи

. Переговоры в бывшей летней рези-

денции английских вице-королей в г. Симле (к тому времени сто-

лице горного штата Химачал-Прадеш) были длительными (около

недели) и трудными. Они не раз заходили в тупик, но 3 июля все

же завершились подписанием Соглашения о двусторонних отно-

шениях. В нем ничего не говорилось о Бангладеш и судьбе паки-

станских «пленников войны». Индия обещала в месячный срок

отвести свои войска с территорий, которые она оккупировала в

ходе наступления на западном фронте (примерно 12,5 тыс. кв. км

пустыни на границе двух пакистанских провинций Панджаба и

Синда). Пакистан признавал территориальные приобретения Ин-

дии в Кашмире, и новая линия контроля устанавливалась с уче-

том положения, сложившегося на 17 декабря 1971 г.

Стороны

соглашались восстановить добрососедские отношения и решать

243

все спорные вопросы путем двусторонних переговоров. При этом

в соглашении ничего не говорилось о кашмирской проблеме и

плебисците как способе ее решения.

В отличие от декларации, подписанной в Ташкенте в начале

1966 г., соглашение в Симле было встречено в Пакистане с одоб-

рением. Отношение к Ташкентской декларации определялось

мнением, что армия войну 1965 г. выиграла, а дипломатия не

воспользовалась результатами победы. В середине 1972 г. после

явно проигранной войны договоренности с Индией были воспри-

няты как успех, как возвращение стране статуса, равного с сосе-

дом-победителем. По возвращении на родину Бхутто постарался

уверить своих сторонников и противников, что не заключал ка-

ких-либо секретных протоколов и не «предавал» дело Кашмира.

В свойственном себе стиле он утверждал, что сама проблема -

дело кашмирцев, и ни Индия, ни Пакистан не имеют к ней ка-

кого-либо отношения. Защищая достигнутые договоренности в

Национальном собрании, он утверждал, что «если завтра каш-

мирский народ начнет освободительную борьбу... мы будем

вместе с ним»

Почти единодушная ратификация собранием Симлского со-

глашения не сняла, однако, вопросов признания Бангладеш и

возвращения на родину 90 с лишним тысяч плененных пакистан-

цев. Бхутто не торопился с их решением, имея сильное средство

давления: в Пакистане оставались несколько сотен тысяч бен-

гальцев, из них 30-35 тыс. были бывшими пакистанскими воен-

нослужащими, а около 20 тыс. - чиновниками

. При этом он

считался с желанием оппозиции, прежде всего, со стороны пра-

вых клерикальных сил, возглавляемых М.А. Маудуди и его пар-

тией Джамаат-и ислами, не признавать Бангладеш. Парадоксаль-

но, что политическая организация, в последний момент «вско-

чившая в пакистанский поезд», то есть поддержавшая идею

Пакистана, наиболее болезненно реагировала на его раскол.

Вместе с тем это было и логично, потому как Маудуди хотел

исламизировать всю Индию, и еще большее сжатие исламского

пространства вызывало протест. Признанию Пакистаном Бангла-

деш препятствовала и позиция Дакки, требовавшей суда сначала

над 1500, а затем над 195 пакистанцами, обвиняемыми в особо

злостных уголовных преступлениях

244

Только через год, 28 августа 1973 г., представителям двух

стран в Дели удалось договориться о начале репатриации из Ин-

дии пленников войны. Пакистан в ответ разрешал остававшимся

на его территории бенгальцам вернуться в Бангладеш. Делийским

соглашением предусматривались дальнейшие консультации меж-

ду Пакистаном и Бангладеш о репатриации в Пакистан тех граж-

дан бывшего государства, которые изъявят желание это сделать

Соглашение с Индией стало возможно благодаря тому, что

Национальное собрание Пакистана 10 июня, наконец, признало

факт раздела страны, приняв специальное постановление. Однако

ввиду нерешенности проблемы суда над обвиняемыми в военных

преступлениях согражданами, оно предоставило президенту

Бхутто право самому решить вопрос о времени признания На-

родной Республики Бангладеш

Бхутто и после этого не стал торопиться, выжидая, когда

«осядет пыль» и новые реальности затмят прошлые обиды.

Осенью 1973 г. в его руках оказался новый сильный козырь.

В разгар октябрьской войны между арабскими странами и Изра-

илем он выдвинул идею проведения в Пакистане второй ислам-

ской конференции на высшем уровне. К тому времени Органи-

зация Исламской конференции с центром в Саудовской Аравии

начала действовать, но с первой конференции 1969 г. в столице

Марокко Рабате прошло уже много времени. Кипучая деятель-

ность Бхутто и руководимой им дипломатии обеспечили бесспор-

ный успех второго саммита, который прошел в феврале 1974 г. в

Лахоре. Накануне конференции Бхутто объявил о признании Бан-

гладеш, что сделало возможным участие в ней Муджибур Рах-

мана. И не только участие, но и демонстрируемое всем дружеское

расположение двух лидеров. Хотя угроза суда над 195 паки-

станцами, которые содержались в Индии, все еще оставалась,

«братские» объятия двух лидеров свидетельствовали о том, что

Удовлетворительное решение проблемы уже найдено и суда не

будет. Формально оно было достигнуто в апреле того же года в

Дели на трехсторонних переговорах министерского уровня

Лахорская конференция может по праву считаться пиком дип-

ломатических успехов Бхутто. Если в первой конференции при-

няли участие представители 24 стран, то во второй - уже 38.

В главный город Панджаба, превратившийся во вторую столицу

Пакистана, съехались главы таких государств, как Саудовская

245

Аравия и Египет (король Фейсал и президент Анвар Садат), пре-

мьер-министр Малайзии и президент Объединенных Арабских

Эмиратов, лидеры ряда африканских государств, в том числе

руководитель Ливийской Джамахирии (Республики) Муамар

Каддафи. Последний стал вторым героем Лахорского саммита,

соединяя в себе две идеологические силы, которые так ценил и на

которых строил свою собственную стратегию пакистанский ли-

дер - ислам и социализм

Достигнутые в первые годы успехи режима З.А. Бхутто во

внешнеполитической области резко контрастировали с труд-

ностями и неудачами в сфере внутренней политики. Отчасти они

были следствием того багажа, с которым Бхутто пришел к власти.

Основанная им и рядом единомышленников осенью 1967 г. Паки-

станская народная партия (ПНП, или, что по смыслу точнее,

Партия пакистанского народа) заняла место слева от центра,

опираясь на концепцию сначала социализма (в широком светском

понимании), а несколько позднее исламского социализма. Хотя

последний термин появился еще в середине 1940-х годов и не-

сколько раз встречался в речах М.А. Джинны и Лиакат Али Хана,

в дальнейшем он оставался табу для господствующего лексикона,

ассоциируясь с коммунизмом. (Компартия находилась под запре-

том в 1954-1972 гг.) Однако в конце 1960-х годов на волне роста

леворадикальных настроений в обществе и кризиса власти имен-

но социалистические лозунги объединили деятелей новой оппо-

зиционной партии. Несмотря на то что среди ее основателей

были достаточно известные люди, помимо Бхутто, с самого на-

чала эта была его партия. Он как председатель возглавил все ко-

митеты, созданные на первой партийной конференции. Трехме-

сячное пребывание Бхутто в тюрьме, куда он был посажен Айюб

Ханом в ноябре 1968 г., одновременно с некоторыми другими по-

литическими оппонентами, только утвердило его лидирующее

положение, так как помогло «смыть пятно» многолетнего сотруд-

ничества с военным режимом

В отчетливой и концентрированной форме левопопулистская

идеология нашла отражение в манифесте, с которым ПНП вышла

на выборы 1970 г. В нем провозглашались четыре девиза: «Ислам -

наша вера, демократия - наша политика, социализм - наша эко-

номика, вся власть народу»

. В ходе предвыборной кампании

Бхутто представал зачастую весьма радикальным социалистом,

246

хотя, не желая отпугнуть умеренные круги, заявлял о своей вере в

демократию и социал-демократию английского и западногерман-

ского образца (на манер Вилли Брандта). На обвинения клери-

калов, что иностранный по происхождению социализм направлен

против ислама, он отвечал, что исламский социализм - это то же,

что мусавват-е мухаммади (равенство, проповедуемое пророком).

В одной из речей по радио накануне выборов Бхутто семь раз

употребил термин «исламский социализм». Среди лозунгов изби-

рательной кампании ПНП, особенно в ее начале, были такие:

«Кто разрушитель храмов капитализма и лендлордизма?

Зульфи-

кар Али Бхутто... Восток - красный и левый... Вставайте и очни-

тесь, бедные люди всего мира»

. Ударным слоганом кампании

стало требование «роти, макан ор капра» (хлеба, жилья и одеж-

ды), напоминающий используемый тогда же Индийским нацио-

нальным конгрессом И. Ганди клич «гхариби кхатао» (покончить

с бедностью).

Хотя Бхутто пришел к власти с помощью военных, ни он, ни

они не забывали, что это стало возможно благодаря победе его

партии на выборах. Чтобы укрепиться у власти независимо от во-

енных, ему необходимо было укреплять альтернативную «базу

поддержки», а ее составляла на первых порах его партия и

идущие за ней и вместе с ней социальные и политические силы.

Оценивая политику президента, подчеркнем: парадокс прихо-

да Бхутто к власти состоял в том, что как поставленный воен-

ными государственный муж он мог начинать с чистого листа, а

как политик должен был платить по выданным в ходе пред-

выборной кампании векселям. Он попытался следовать первому

пути во внешней и оборонной политике и второму - во внут-

ренней, социально-экономической.

Уже 2 января 1972 г. был обнародован указ о взятии под

государственный контроль 31 предприятия в 10 базовых отраслях

индустрии. Среди фактически национализированных оказались

наиболее крупные предприятия сталелитейной, металлообраба-

тывающей, машиностроительной, цементной, химической и неф-

техимической промышленности, автосборочные и тракторосбо-

рочные заводы, компании по снабжению электроэнергией, транс-

портировке природного газа и нефти

. Это решение затронуло

интересы в первую очередь (но не исключительно) «инонацио-

нальной» буржуазии, капиталистов из числа мухаджиров (пере-

247

селенцев после раздела Индии 1947 г.), преимущественно гуд-

жаратцев, проживавших в Карачи.

При этом текстильное производство и другие подразделения

легкой и пищевой промышленности с высокой прибыльностью и

значительным экспортным потенциалом не пострадали, в то

время как по недавно возникшему высокотехнологичному секто-

ру был нанесен серьезный удар - вложения в эту область почти

сразу сократились на 37 млн. рупий

. Национализация, впрочем,

имела свою логику, вполне соответствующую тогдашним пред-

ставлениям об общественной значимости и сравнительной эф-

фективности частного и государственного секторов (см. ниже).

Вместе с тем указ был полон противоречий и пропусков.

Некоторые крупные предприятия в базовых отраслях остались им

не затронуты, а в списки взятых под госконтроль попали отдель-

ные «непрофильные» предприятия. В результате пострадали не

только самые богатые промышленники, но в первую очередь те,

кто был на виду при прежних режимах, активно участвовал в

публичной и политической деятельности, или чем-то лично доса-

дил новому президенту.

Так, на глазах у телезрителей заковали в наручники и поса-

дили в тюрьму генерала в отставке X. Хаттака, председателя со-

вета директоров известной автомобильной компании «Гандхара

индастриз», основанной ближайшими родственниками Аюйб Хана.

Пострадали также некоторые другие «олигархи», в частности два

крупнейших магната бизнеса Ахмед Дауд и Фахруддин Валиб-

хаи

. У представителей 22 семейств-«монополистов» отобрали

заграничные паспорта, обязав их представить сведения о своем

заграничном капитале и потребовав возврата в страну переведен-

ных за рубеж средств

. Преследованиям подверглись также быв-

шие военные (главком ВМС А.Р. Хан) и ведущие представители

прессы (главный редактор газеты «Доон», бывший советник

Айюба А. Гаухар). Драконовские меры вскоре были отменены

или смягчены, ибо главным для Бхутто было, с одной стороны,

произвести «революционный эффект» на массы, а с другой - при-

пугнуть представителей прежней элиты, заставив их считаться с

новыми реалиями.

Разобравшись с капиталистами, которые лишь робко протесто-

вали

, он принялся за чиновников. За несколько месяцев по

248

обвинению в коррупции было уволено от 1500 до 2000 государ-

ственных служащих различного ранга

Первые решительные действия определялись предвыборными

обещаниями и теоретическими соображениями левых эконо-

мистов и требовали продолжения в том же ключе. Через два с по-

ловиной месяца после указа о расширении госсектора правитель-

ство объявило о национализации прибыльной сферы страхования

жизни. На месте 43 частных компаний, в том числе четырех

иностранных (в дальнейшем от посягательств на иностранную

собственность власти воздерживались), возникла государственная

страховая компания, аккумулировавшая мелкие сбережения

Национализация впервые коснулась финансового сектора, кото-

рый был затем на время оставлен в покое.

Политика «обобществления собственности» проводилась в

условиях, когда глава режима проявлял интерес и уважение к ле-

вым идеям. Известно его преклонение перед председателем КНР

Мао Цзэдуном и высшая оценка, которую он дал Чжоу Эньлаю,

назвав его (как и Наполеона) «совершенным человеком»

. Кро-

ме того, будучи реалистом, он считался с возросшей силой и

организованностью рабочих и недовольством городских масс,

оказавшихся после трех лет кризиса и застоя в крайне тяжелом

положении.

Необходимо учитывать, что организованные выступления ра-

бочих в конце 1960-х годов оказывали существенное влияние на

политическую обстановку в Пакистане, как, впрочем, и во многих

других развивающихся странах (в той же Индии). Вместе со сту-

дентами и молодой интеллигенцией рабочие крупных предприя-

тий громко заявляли о своих правах, требовали повышения

зарплаты и улучшения материальных условий жизни, прибегая

иногда к насилию против хозяев и нанесению ущерба их соб-

ственности. Поддерживали они, безусловно, и идеологические

лозунги борьбы с монополиями, капиталистами и спекулянтами.

Уже в феврале 1972 г. в одном из первых радио- и теле-

обращений к нации Бхутто сообщил о принципах новой рабочей

политики, предусматривавшей расширение прав профсоюзов,

участие представителей от рабочих в контроле за управлением

как частными, так и государственными предприятиями, увели-

чение доли наемных работников в прибылях и т. п. Одновре-

менно он призвал отказаться от незаконных действий, не приме-

249