Беднов В.А. Православная Церковь в Польше и Литве
Подождите немного. Документ загружается.
приводит полный перечень всех несправедливостей, которым подвергалась православная вера в
рассматриваемый период.
Самый ранний в Своде документ о Православии датируется 1413 годом. Наибольшее же их
количество приходится на XVII век — время борьбы с унией. Общий вывод из этих материалов
таков: правовое положение Православной церкви в Польше на протяжении четырех веков
рассматриваемого периода неизменно ухудшалось.
Таким образом, лицо власти в Великом княжестве Литовском и Речи Посполитой постепенно
обрело конкретное выражение, выявилось истинное положение Православной церкви в польско-
литовском государстве. Эта сторона вопроса выступала самой важной, вместе с тем самой жгучей
и спорной. Между историками возникали самые принципиальные разногласия.
До В. Беднова в большинстве случаев положение Православной церкви объяснялось всего лишь
исторически сложившимися противоречиями неких отдельных группировок и прослоек,
выступающих будто бы стихийно и поэтому не зависимых от правящей верхушки власти Речи
Посполитой. Исследование же показало, что это положение — результат вполне конкретных
долговременных и целенаправленных действий и поступков власти, иначе — ее политики. В этом
смысле книга В. Беднова может оказаться полезной для противодействия тем сегодняшним
полемистам, которые не желают соступать в новых притязаниях на бесконечный передел
религиозного сознания.
Предлагаемая читателю книга—в первую очередь документ юридический, но в то же время и
светский, религиозный. Именно в таком качестве ее и следует воспринимать.
С падением Польши потеряли значение постановления ее сеймов, т.е. упоминаемый нами
неоднократно Volumina Legum. Соответственно, исчерпал себя предмет исследований В. Беднова.
На этом этапе завершился компетентный экскурс в историю религиозного противостояния на
западнорусских землях.
Написанию книги предшествовала ясность задумки и строгое следование ей в последующем. В
этом сложном процессе требовались исключительные внимательность и скрупулезность. Автор
охватил столетия, наполненные бурной динамикой событий реальной жизни. Он впитал в
исследование все главное и не затерялся в подробностях.
Через такое усердное, любовно-тщательное, вдумчивое и в то же время критическое изучение
обширной литературы при спокойном, вполне литературном, достаточно легком изложении В.
Беднов приходит к своим доказательствам. В целом диссертация получилась весьма солидным
плодом многолетнего усердного труда.
Вторгаясь в область достаточно обследованную, центральную сторону вопроса автор разработал
совершенно самостоятельно с великолепной полнотой. При этом он проявил незаурядный
организаторский талант, являющийся неизменным спутником истинно научного таланта.
Наиболее развернутую характеристику исследованию, проведенному В. Бедновым, дали после
его выхода из печати профессоры Духовных академий В. Завитневич, протоиерей Ф. Титов и П.
Жукович. Они еще раз подтвердили свое прежнее мнение об авторе как трудолюбивом и
работоспособном исследователе, проявляющем особый интерес к занятиям историческими
науками.
П. Жукович подчеркивал, что у автора в работе прослеживаются, конечно, и свои особые, гораздо
более широкие научные задачи. Он исторически объясняет факты издания той или иной
конституции. Исследует картину правового творчества, как назревшую потребность жизни в тот
или иной момент.
Совершенно особым, удивительным по точности и аргументации выступает вклад В. Беднова в
периодизацию исторического положения Православной церкви в Польше и Литве. Разделение на
периоды истории Русской православной церкви существенно облегчает восприятие достаточно
сложного материала. Ныне эта периодизация воспринимается само собой разумеющейся,
однозначной и бесспорной. Но этот вывод дался ученому далеко не просто. Достаточно добавить,
что в курсовой работе эта периодизация ограничилась четырьмя этапами.
Пятьсот двадцать восемь страниц текста первого издания книги В. Беднова «Православная
церковь в Польше и Литве (по Volumina Legum)» включает в свою структуру введение и пять глав,
соответствующих установленным им пяти периодам. Подытоживание-резюме по каждому
разделу — не простой повтор сказанного. Каждое слово в филигранно отполированном тексте
несет свою нагрузку. Речевое течение исследования везде ровное, спокойное и точное. Язык
сочинения — самой тщательной отделки. Все слова, даже знаки препинания, стилевое построение
несут смысл. В работе нет ничего наносного.
Кроме всего, книга наполнена богатым старорусским, весьма приближенным к белорусскому,
языком. Использовалась еще одна возможность пропаганды ценностей русскости, доходящей к
нам из средневековья...
Рецензенты отмечали и некоторые недостатки диссертации. Так, слишком обширными казались
отступления, характеризующие общий фон общественно-политической и религиозной жизни того
времени. Автор иногда уходил за пределы, очерченные Volumina Legum. Это просматривается в
описании западнорусской церковной унии, истории южнорусского казачества.
Другие же, наоборот, оправдывали широту постановки, приданную автором изучаемому вопросу.
Благодаря этому представлена живая картина той борьбы, которую приходилось вести в течение
веков православным людям за церковь и свое существование.
Не подкрепленным в должной степени оказался взгляд В. Беднова на деятельность митрополита
Киевского Иосифа Болгариновича как сторонника унии. Он, как и его предшественник Григорий
Цамблак, был признан Константинопольским Патриархом и почил узаконенным,
предположительно на нашей земле — в Новогрудке.
Под конец внимание автора как бы ослабевает, сообразно с этим работа получает характер
беглого очерка. В четвертой и пятой главах ощущается нехватка исходного материала, часть
литературы обойдена вниманием автора, особенно ее православная составляющая, как и
деятельность некоторых русских православных иерархов. Не всегда обоснованно выдвинуты на
первое место польские источники.
Однако эти отдельные замечания нисколько не умаляют важности выполненного исследования.
... Книга В. Беднова не для отупляющих книжных развалов нашего времени. Нынешнему
исследователю-историку, радетелю Православия, придется принять на себя дополнительный труд
домысливать ее положения применительно к сегодняшнему дню и дню завтрашнему. Опыт
нового прочтения страниц новейшей истории почти неизбежен. Он предопределен. Имеются в
виду последовавшие за падением Польши два столетия и тенденции к нарастанию обкатанной
иезуитами борьбы в будущем. Все методологические основы опыта наступления на Православие,
а вместе с ним и на Восток, были отработаны и проверены на практике именно в охваченные
исследователем годы. Проявления прошлого исторического опыта мы находим и в сегодняшнем
полемическом (и не только) задоре.
Освоение труда В. Беднова — нелегкое занятие. Это испытание ума и совести сегодняшнего, да и
будущего читателя, особенно отягощенного многочисленными искушениями и извращениями
последнего времени. Для его полного и неискаженного восприятия, полноценного дальнейшего
использования требуется некоторая предварительная подготовка в области истории
Православной церкви и особенностей ее развития в Западной Руси.
Важно обратить внимание и на то, что во времена В. Беднова (как и ныне) только узкая часть
русской общественности владела знаниями политической и религиозной ситуации на западных
окраинах бывшей Российской империи.
Проникновение со времен Петра I на Русь материалистических веяний постепенно отдалило нашу
интеллигенцию от русской культуры. Она предпочитала увлекаться и восхищаться присущим
определенной части западного общества бунтарством. Святой праведный Иоанн Кронштадтский
призывал по этому случаю: «Отойдите вы, противящиеся Божию велению. Не вам распоряжаться
престолами царей земных. Прочь, дерзновенные, не умеющие управлять и сами собою, но
препирающиеся друг с другом, и ничего существенного для России не сделавшие!»
Для пропаганды и распространения бунтарства в российской столице существовали
определенные условия. Здесь не учитывались непредсказуемость и коварство его носителей.
Именно в российскую столицу через прозападных экзальтированных пропагандистов был
привнесен и распространен заряд революционности, принесший позже немало бед России.
Консерваторы в самом положительном смысле слова в обстановке перманентных потрясений
оказались обойденными вниманием общества, их опыт и суждения были поспешно отвергнуты
заполоняющим все ниши либеральным нашествием. Западно-руссисты М. Коялович, П. Жукович,
В. Завитневич, И.Чистович — эти «переводчики», «расшифровщики» и толкователи сущности духа
западного бунтарства как носителя необузданного своеволия, эгоизма, духа нетерпимости и
религиозного противостояния, к сожалению, остались неуслышанными и невостребованными.
Духовное неблагополучие русского общества, его идейный разлад были вовремя подмечены
передовыми обеспокоенными мыслителями. Их старания были направлены на более глубокое
освещение жизни граничащих с Западом российских окраин. Опасность проникновения
разрушительных тенденций в извечные русские устои получила свое отражение в ряде
художественных произведений того времени.
В 1863 году писатель Алексей Писемский издал роман «Взбаламученное море». В нем он осудил
разлагающую деятельность радикально-революционных представителей. Глубоко
патриархальный в своей основе роман получил в тогдашнем последекабристском,
послечаадаевском обществе оценку «реакционного».
Непосредственно перед событиями 1863 года западные районы России посетил в поездке
начинающий литературную деятельность Николай Лесков. После восстания сразу же по горячим
следам он выпустил под псевдонимом Н. Стебницкий «реакционные антинигилистические»
романы «Некуда» (1864 г.) и «На ножах» (1870—1871 гг.). В них автор якобы с извращением
показал революционных разночинцев-бунтарей.
Знаковым явлением стал выход в 1869 году в журнальном варианте романа «Кровавый пуф»
популярного тогда, да и теперь, писателя В. Крестовского. В нем глазами непосредственного
участника событий 1863 года раскрыта изощренная иезуитская техника формирования в России
подстрекательских настроений, извечного непонимания определенными кругами и
общественным мнением источающейся от Запада угрозы внутренней стабильности.
К этой же категории предупредительной литературы, неверно относимой либеральным мнением
к охранительной, можно причислить роман В.П.Клюшникова «Марево», роман Ф.М.Достоевского
«Бесы», романы И.С.Тургенева «Дым» и «Новь».
Этим литераторам можно было верить. Но кто к ним тогда прислушался?
Во внушительном перечне книг-предупреждений ныне займет достойное место и переизданная
научная книга В. Беднова «Православная церковь в Польше и Литве (по Volumina Legum)». Труд
сей может оказаться весьма своевременным и полезным справочным пособием для тех, кто
интересуется проблемами состязательности в лоне христианских церквей. Думается, что эта книга
пригодится и молодым, делу воспитания молодой смены в святоотеческих традициях,
совращаемой ныне многочисленными расстригами от религии и политики. Тем самым ее
актуальность не потеряет своего значения и для будущих исследователей и поколений читателей.
Каждому серьезно мыслящему (независимо — русскому, украинскому или белорусскому)
читателю будет полезно рано или поздно перечитать эти и другие произведения подобного ряда.
Узнав из столь авторитетных источников, что происходило на наших западных рубежах прежде,
мы будем лучше представлять, что зреет на них ныне.
... В 30-е годы В. Беднов, обращаясь к главному труду своей жизни, сетовал на его
«невостребованность». Действительно, книга разошлась очень скоро, поскольку была издана на
средства автора ограниченным тиражом, и далее желающие с ней ознакомиться обращались уже
непосредственно к нему самому. А он, ведя «учет», шутил: «Вы будете шестым читателем моей
книжки». И уточнял, кто же ее предыдущие пятеро читателей. Оказывается, это были его
официальные оппоненты и рецензенты Ф. Титов и В. Завитневич. Затем его книгу изучали
сотрудники Санкт-Петербургской Духовной академии П. Жукович и К. Харлампович — рецензенты
по случаю выдвижения книги на Макарьевскую премию (премия В. Беднову была утверждена, но
последовавшие события начавшейся мировой войны не дали возможности Василию Алексеевичу
получить ее). Пятым читателем был упоминавшийся нами варшавский протопресвитер Терентий
Теодорович.
В. Беднов скромно умолчал, что 22 мая 1909 года по его сочинению давали заключение
Преосвященный Варшавский Николай и профессор Варшавского университета Н. А. Любович. Они
в официальном порядке скрупулезно изучили диссертацию. Было, кроме того, немало и тех, кто
пользовался книгой самостоятельно в библиотеках Киевской и Санкт-Петербургской Духовных
академий, ряда Духовных семинарий, включая и Минскую. Ныне же для переиздания книги ее
оттиск был выполнен с экземпляра, находящегося в фондах Российской национальной
библиотеки в Санкт-Петербурге.
Нет, не обойдена вниманием книга Василия Алексеевича Беднова! Почти через столетие после
выхода в свет ее изучили сотрудники Белорусского государственного университета и авторы
настоящего послесловия. Увидели в ней много ценного и непреходящего, поразились ее
злободневности. О чем с благодарностью свидетельствуем ее автору и рецензентам.
Владимир КИСЕЛЕВ (г Минск) Игорь САЛАМАХА (г.Запорожье)
Сентябрь, 2001 год.