Астахова А.М. и др. (ред.) Русский фольклор. Материалы и исследования. Том IV

Подождите немного. Документ загружается.

Вопросы изучения классического фольклора

199

научно-исследовательской работы в области фольклора и изучения его тра-

диций имело не это влияние, а тот коренной поворот, который происходил

в научном познании в условиях нового этапа освободительного движения

и развития общественной мысли в России. В 90-е годы это выражается

прежде всего в развитии фольклористических учений на базе новейших от-

крытий этнографии и истории. Обращает внимание, что все названные

выше организации, занимающиеся изучением фольклора, являются отде-

лами, бюро, отделениями этнографии. Можно также напомнить, что такой

видный филолог, представитель сравнительно-исторической школы, как

А. Н. Пыпин, называет свой известный труд по истории фольклористики

«Историей русской этнографии», хотя собственно этнографические учения

там почти не излагаются или излагаются только в связи с фольклористи-

кой. Все эти факты, которые можно было бы умножить, свидетельствуют

о том, что задачи, стоящие перед фольклористикой в этот период, в значи-

тельной степени определяются этнографией, т. е. наукой, ставящей своей

целью описание народов, или точнее наукой о народоведении, понимаемом

в самом широком значении этого слова.

Развитие этнографии во второй половине XIX века определяет новые

пути в фольклористике, создавая научную базу для изучения фольклора на

ранних стадиях его развития в доклассовом обществе. Величайшие откры-

тия в области истории доклассового общества и его культуры принадлежат

Л.

Моргану, работы которого, по словам Ф. Энгельса, «имеют для перво-

бытной истории такое же значение, как теория развития Дарвина для

биологии и теория прибавочной стоимости Маркса для политэкономии».

Изучая по материалам, собранным среди североамериканских индейцев,

жизнь первобытного общества, Л. Морган подошел к материалистическому

пониманию истории человечества. Он «по-своему», отмечает Ф. Энгельс,

вновь открыл материалистическое понимание истории много лет спустя

после того, как оно было открыто и научно обосновано К. Марксом. Труд

Л.

Моргана, который был использован К. Марксом и Ф. Энгельсом для

определения законов развития первобытнообщинного строя, его возникно-

вения и гибели, указал пути развития наиболее передового направления

в этнографии. Книга Моргана, коренным образом изменившая представ-

ления о первобытном обществе, содержала огромный, тщательно изучен-

ный фактический материал, подтверждающий теорию исторического мате-

риализма.

Таким образом, материалистическое учение в области этнографии, по-

лучая поддержку и теоретическое обоснование в марксистской науке, созда-

вало все необходимые условия для изучения фольклора на ранних стадиях

его развития и для изучения сохранения его традиций в позднейшие эпохи.

На базе новейших открытий К. Марксом и Ф. Энгельсом выдвинут ряд

положений в области изучения искусства и фольклора. Они легли в основу

исследований Г. В. Плеханова о происхождении искусства. На эти работы,

касающиеся изучения русского классического фольклора, нами было обра-

щено внимание в статье «Из истории русской фольклористики второй по-

ловины XIX века».

Руководствуясь марксистской оценкой фольклорного

наследия, необходимо рассмотреть, как ставилась данная проблема в бур-

жуазной фольклористике.

К. Маркс и Ф. Энгельс, Сочинения, т. XVI, ч. II, стр. 126.

Историко-литературный сборник. Изд. АН СССР, М.—Л., 1957, стр. 5—32.

lib.pushkinskijdom.ru

200

А.

Д. Соймонов

Прежде всего следует подчеркнуть, что в свете гениальных открытий

в области этнографии и изучения фольклора доклассового общества во

второй половине XIX века потеряли научное значение господствовавшие

до этого концепции мифологической школы, теории заимствования и по-

добные им идеалистические построения буржуазных ученых. После корен-

ного переворота в этнографии, совершившегося в данный период, предста-

вители буржуазной фольклористики вынуждены были пересмотреть преж-

ние взгляды и убеждения. Однако несмотря на это, они оставались на

идеалистических позициях. Начиная со второй половины XIX века осно-

вой для их теоретических изысканий становится позитивизм. Труды фило-

софов-позитивистов ставятся во главу угла при теоретическом определе-

нии задач и методов этнографии и фольклористики. К концу века позити-

визм и буржуазная социология приобретают сугубо реакционные черты,

раскрытые В. И. Лениным в его книге «Материализм и эмпириокри-

тицизм».

Таким образом, развитие научного познания в области этнографии и

фольклористики определяется борьбой материализма, высшей формой ко-

торого является марксизм, с идеализмом и его разновидностями как идео-

логией господствующих классов общества. Исходя из этого, следует кри-

тически рассмотреть, как ставится проблема фольклорного наследства

в русской науке конца прошлого века.

Некоторые существенные особенности в развитии научно-исследова-

тельской работы в данный период можно выяснить, обратившись к журна-

лам «Этнографическое обозрение» и «Живая старина», на страницах кото-

рых изучение фольклорного наследства находит довольно яркое отраже-

ние.

Оба журнала привлекают виднейших исследователей своего времени,

стремясь всесторонне освещать состояние фольклористики и этнографии

России. Особенно это относится к «Этнографическому обозрению», выхо-

дившему с 1889 года под редакцией Н. Я. Янчука и В. Ф. Миллера. Среди

этнографов, сотрудничавших в журнале, встречаются имена Д. И. Ану-

чина, давшего для первой книги передовую статью «О задачах русской

этнографии»,

Н. Н. Харузина, систематически публиковавшего здесь

свои работы, имя молодого тогда Л. Я. Штернберга, опубликовавшего

здесь свою знаменитую работу «Сахалинские гиляки»,

на которую от-

кликнулся Ф. Энгельс, и др. Вопросы изучения русского фольклора на

страницах этого журнала находят место в работах В. Ф. Миллера,

А. Н. Веселовского, А. М. Лободы и других исследователей, занявших

ведущее положение в буржуазной фольклористике этого времени. В жур-

нале систематически публикуются этнографические очерки, в которых

традиционный и новый фольклор рассматривается в связи с изучением

бытового уклада крестьянства. Значительное место отводится также

публикации фольклорных материалов и библиографии. Все это является

заслугой «Этнографического обозрения», отводившего видное место вопро-

сам изучения народного творчества.

Однако в разработке проблемы фольклорного наследия, как и других

теоретических вопросов фольклористики, «Этнографическое обозрение» не

выработало определенных научных позиций, отдавая дань эклектизму, свой-

ственному буржуазной фольклористике конца прошлого века. Чтобы убе-

диться в этом, достаточно просмотреть комплект журнала за любой год.

«Этнографическое обозрение», 1889, № 1, стр. 1—35.

Там же, 1893, № 2, стр. 1—46.

lib.pushkinskijdom.ru

Вопросы изучения классического фольклора

201

В «Этнографическом обозрении» публикует свои работы Н. Ф. Сум-

цов — последователь эволюционистского направления в этнографии и

горячий сторонник учения Э. Тайлора о переживаниях. На взглядах эво-

люционистов и Э. Тайлора мы остановимся ниже, здесь лишь необходимо

отметить, что именно Н. Ф. Сумцов представлял в «Этнографическом

обозрении» ту официальную и общепринятую среди буржуазных этногра-

фов концепцию, согласно которой классический фольклор относится к об-

ласти переживаний в истории культуры. Работы Н. Ф. Сумцова, поме-

щенные в журнале, не имели в большинстве своем теоретического значения.

Это были преимущественно статьи компилятивного характера: «Ворон в на-

родной словесности», «К истории сказаний об искусном стрелке», «К во-

просу об укрощении змей», «Мышь в народной словесности»,

или работы

с подбором материала к определенным сюжетам, например: «Песни о госте

Терентии и родственные им сказки», «Былины о Добрыне и Маринке и

родственные им сказки о жене-волшебнице»

и т. п. В них находим под-

тверждение основной концепции автора, изложенной им в книге «Культур-

ные переживания»

и в статье «Переживания».

Наряду с Н. Ф. Сумцовым основным сотрудником журнала являлся

В.

Ф. Миллер. Если Н. Ф. Сумцов в своих работах стремился следовать

взглядам и концепциям эволюционистов, то В. Ф. Миллер с начала 90-х

годов был сторонником теории заимствования, а со второй половины 90-х

годов — представителем и впоследствии главой нового тогда направления

в фольклористике, названного «исторической школой». Знакомство с рабо-

тами В. Ф. Миллера, помещенными в «Этнографическом обозрении» за

первое десятилетие (1889—1900 годы), дает исчерпывающее представление

об эволюции взглядов этого исследователя. Если в первые годы издания

журнала В. Ф. Миллер публикует в нем «Материалы для истории былин-

ных сюжетов», развивающие положения «Экскурсов в область русского

народного эпоса»,

то уже со второго пятилетия он начинает печатать

здесь статьи, составившие первый том его известных «Очерков русской

народной словесности».

Последние явились теоретической основой кон-

цепции исторической школы.

Большое место в «Этнографическом обозрении» занимают статьи

Г. Н. Потанина, горячего сторонника теории заимствования. В этих

статьях, впоследствии вошедших в книгу «Восточные мотивы в средневеко-

вом европейском эпосе»,

Г. Н. Потанин доказывал, что средневековый

европейский и в том числе русский эпос обязан своим происхождением

восточному эпосу как наиболее древнему. Для фольклористики конца

прошлого века такой взгляд на происхождение эпоса становится своего

рода анахронизмом, поскольку наука к этому времени решительно преодо-

левает теорию заимствования. Однако в «Этнографическом обозрении»,

не придерживавшемся определенных научных позиций, такая точка зрения

была так же правомочна, как и противоположные ей. Г. Н. Потанин был

и крупнейшим этнографом-востоковедом, известным путешественником,

Там же, 1889, № 4, стр. 61; 1890, № 1, стр. 130 и 257; № 4, стр. 49.

Там же, 1891, № 4, стр. 106; 1892, № 1, стр. 143.

Н. Ф. Сумцов. Культурные переживания. Киев, 1890.

Энциклопедический словарь, изд. Ф. А. Брокгауза и И. А. Ефрона, т. XXIII.

СПб.,

1898, стр. 208—209.

В. Ф. Миллер. Экскурсы в область русского народного эпоса. М., 1892.

В. Ф. Миллер. Очерки русской народной словесности, т. I. М., 1897.

Г. Н. Потанин. Восточные мотивы в средневековом европейском эпосе. М.,

lib.pushkinskijdom.ru

202

А.

Д. Соймонов

поэтому его исследования об эпосе, как бы они ни казались спорными,

были ценны уже тем, что содержали большой и неизвестный до того

времени материал фольклора народов Востока. Все эти обстоятельства не

могли не привлечь внимания к работам Г. Н. Потанина.

В.

Ф. Миллер, Г. Н. Потанин и Н. Ф. Сумцов были постоянными и

наиболее плодовитыми сотрудниками «Этнографического обозрения». Но

в нем участвовали и другие не менее известные авторы. Так, в первые годы

издания журнала в нем встречаются заметки А. Н. Веселовского «К во-

просу о народных космогониях»

и «Несколько новых данных к народным

представлениям о Доле».

Один из номеров журнала начала 90-х годов

открывается статьей Н. С. Тихонравова «Пять былин по рукописям

XVIII века».

В области изучения русского эпоса, которому журнал

уделяет особенно много внимания, можно отметить также работу А. М. Ло-

боды «Белорусская народная поэзия и русский былевой эпос».

Большой интерес проявляет редакция «Этнографического обозрения»

и к другим классическим жанрам фольклора. Так, например, следует отме-

тить целую серию статей о народном театре, принадлежащих разным авто-

рам. Назовем здесь статью А. Н. Малинки «К истории народного театра»,

две статьи М. И. Васильева того же названия и статью В. Каллаша «Ма-

териал для истории народного театра».

Обращает внимание, что изучение

классических фольклорных традиций не ограничивается только искусством

слова, но распространяется и на народную музыку. В «Этнографическом

обозрении» печатаются работа Н. Н. Мельгунова «К вопросу о русской

народной музыке», статья П. И. Баламберга «Русская народная песня и

ее влияние на музыку», журнал помещает известную запись Аренского на-

певов былин И. Т. Рябинина и заметку о них.

Среди исследований, которые имеют специальный этнографический ха-

рактер, соответствующий основному профилю журнала, но представляют

большой интерес и для фольклориста, необходимо отметить также этногра-

фические очерки. Такова работа Е. Всеволожской «Очерки крестьянского

быта Самарского уезда», в которой наряду с описанием быта встречаются

интересные фольклорные записи.

Конечно, изучение положения народ-

ных масс под социально-политическим углом зрения в журналах конца

прошлого века найти трудно. Однако этнографические очерки, способ-

ствующие такому изучению, приобретали большое значение для фольклори-

стики.

В отношении собирания и публикации фольклорных материалов пози-

ции «Этнографического обозрения» тоже были противоречивы. Всячески

способствуя собирательской работе, журнал не делал различия между под-

линно передовыми традициями, сохранившимися в народной среде, и пере-

житочными явлениями В этих вопросах редакция журнала стояла на

объективистских позициях: не стремясь к идеализации старины, как это

«Этнографическое обозрение», 1890, № 2, стр. 32—48.

Там же, 1891, № 2, стр. 20—28. Указанные статьи А. Ы. Веселовского по харак-

теру исследования близки к названным выше работам Н. Ф. Сумцова. В дальнейшем

в связи с другими работами А. Н. Веселовского мы скажем об этом подробнее.

Там же, 1891, № 1, стр. 1—48.

Там же, 1896, № 1, стр. 1—35.

Там же, 1897, № 4, стр. 37—56; 1898, № 1, стр. 76—100; № 2, стр. 103—116;

№ 4, стр. 47-68.

Там же, 1890, № 3, стр. 115—138; 1898, № 2, стр. 65—83; 1894, № 4.

стр.

152—153.

Там же, 1895, № 1, стр. 1—34.

lib.pushkinskijdom.ru

Вопросы изучения классического фольклора

203

мы увидим в «Живой старине», она вместе с тем была далека от изучения

освободительных народных традиций.

Собственно фольклорным записям (имеется в виду русский фольклор)

в «Этнографическом обозрении» отводилось довольно скромное место,

главным образом в отделе «Смеси». Но подбор материала для этого отдела

осуществлялся очень искусно и обычно в рамках определенного жанра.

Так, в № 4 «Этнографического обозрения» за 1897 год помещены следую-

щие записи причитаний: 1) «Вопи» Весьегонского уезда Тверской губ.,

запись Ю. Ботье; 2) «Причеты» Пошехонского уезда Ярославской губ.,

запись Я. Ильинского; 3) «Крики» Рижского уезда Рязанской губ., запись

Ал.

Виноградова.

Все эти материалы опубликованы не как случайные

записи, присылаемые в редакцию с мест, они подверглись систематизации.

Цели такой систематизации были различны. Нельзя не отметить, что

«Этнографическое обозрение» явилось первым научным фольклористиче-

ским журналом, обратившим внимание на широкое распространение в 90-е

годы частушек. Сделано это было путем подбора соответствующего мате-

риала для «Смеси». Так, в № 4 «Этнографического обозрения» за

1897 год под рубрикой «Экскурсы в область народной песни» помещаются

статья А. Балова «Коротенькие песни или „припевки"» и к ней два «При-

бавления»: 1) «Сбирушки» из Череповецкого уезда Новгородской губ.,

запись Кл. М. Гарднер; 2) «Частушки» из Покровского уезда Владимир-

ской губ., запись А. Е. Грузинского.

А после этого идут статья М. К. Ва-

сильева об украинских народных песнях (записаны на сахарных заводах)

и статья П. А. Березина о латышских народных песнях.

Здесь опять мы

видим подбор материала с определенными научными целями.

Правда, публикации русского фольклора в «Этнографическом обозре-

нии» занимают небольшое место. Но это объясняется тем, что в нем пуб-

ликовались работы по этнографии, лингвистике и фольклору не только

русского, но и других народов, населяющих Россию. Недостаточное коли-

чество публикаций возмещалось в журнале хорошо поставленной критикой

и в особенности библиографией. Это делает «Этнографическое обозрение»

за указанные годы неоценимым справочным изданием. Ниже мы вос-

пользуемся некоторыми критико-библиографическими данными, помещен-

ными в журнале.

В.

И. Ленин в одном из писем А. М. Горькому в 1910 году писал, что

«журнал без направления — вещь нелепая, несуразная, скандальная и

вредная».

Ленин имел в виду общественно-политические журналы, но его

замечание может быть отнесено и к научным журналам, посвященным об-

щественно-политическим дисциплинам. «Этнографическое обозрение» сле-

довало основным направлениям в этнографии, однако ему был свойствен

эклектизм в изучении фольклора.

Буржуазные фольклористы в конце прошлого века напряженно ищут

новых путей разработки фольклорного наследства. Они начинают пони-

мать,

что новейшие открытия в области естествознания, этнографии, исто-

рии создают прочную базу для материалистического учения в фольклори-

стике. Будучи не в силах принять это учение, они создают эклектические

теории, которые в данной исторической обстановке приобретают реакцион-

ные черты. Все это не могло не отразиться как на страницах «Этнографи-

Там же, 1897, № 4, стр. 112—124.

Там же, № 2, стр. 93—119.

Там же, стр. 120—138.

В. И. Ленин, Сочинения, т. 34, стр. 380—381.

lib.pushkinskijdom.ru

204

А.

Д. Соймонов

ческого обозрения», так и другого этнографического издания — журнала

«Живая старина».

Периодический орган Отделения этнографии Русского Географиче-

ского общества журнал «Живая старина» начал выходить в 1890 году под

редакцией В. И. Ламанского (по четыре выпуска в год). По характеру,

структуре и общему направлению в изучении русского фольклора журнал

был близок к «Этнографическому обозрению», однако он имел свое опре-

деленное лицо, что нетрудно видеть уже по первому номеру «Живой ста-

рины». Журнал открывается статьей В. И. Ламанского «От редактора»,

в которой указано направление журнала и поставлены некоторые проблемы

современной этнографии.

Среди таких проблем наиболее неопределенной и неясной, по мнению

В.

И. Ламанского, является изучение фольклора. «Так называемый фоль-

клор,

— пишет он, — фольклористика с ее представителями, фоль-

клористами, получали и у нас право гражданства вслед за такими же но-

выми науками или лучше за новыми названиями старых дисциплин, за со-

циологией) и учением эволюции. Собственно же фольклор, хотя и обра-

щается к этнографическим материалам, имеет своею задачею создать новую

опытную психологию, новое учение о душе не личной а общечеловеческой,

всенародной, вселюдской, если так можно выразиться, и новую историю

человеческой культуры с самых первых ее истоков. Этнография, этнология

разлагает, определяет свойства и особенность рас, племен и народов.

Фольклор соединяет, сопоставляет разные черты и данные различных сте-

пеней развития человечества, без отличия рас и племен».

Пытаясь таким

образом установить грань между этнографией и современной фольклори-

стикой, В. И. Ламанский критически оценивает работы фольклористов,

в том числе и появлявшиеся на страницах «Этнографического обозре-

ния».

«Наша цель и задача, — пишет он далее, — конечно, гораздо подруч-

нее,

ограниченнее беспредельной, неуловимой цели и задачи фольклористов.

Не отказываясь совершенно от помещения статей сравнительного направ-

ления, если они идут от настоящих ученых со строгими приемами и обшир-

ными знаниями, мы смеем считать жалкою потерею времени, когда местные

любители этнографии вместо живых наблюдений и исследований окружаю-

щей действительности отворачиваются от нее или, вырвав из нее отдель-

ные курьезы, спешат сравнить и высыпать для сравнения и аналогии кучи

всякого рода примеров, кое-как набранных из первопопавшихся русских и

иностранных книжек и статей по фольклору».

В этой пространной крити-

ческой оценке современной фольклористики нетрудно увидеть выступление

против теоретических предпосылок Н. Ф. Сумцова, против методологии

В.

Ф. Миллера, представленной в «Экскурсах в область русского народ-

ного эпоса» и встретившей вскоре резкую критику Н. П. Дашкевича.

Спор,

казалось, мог разгореться на страницах обоих журналов, но что

мог противопоставить В. И. Ламанский оспариваемым им взглядам? Ори-

гинальных теоретических работ в области русского классического фоль-

клора в «Живой старине» почти не появлялось. Они и не могли появиться

при тех методологических предпосылках, которым следовали буржуазные

фольклористы.

Из теоретических работ по русскому фольклору в первых выпусках

«Живой старины» была напечатана работа И. Н. Жданова «Песни о князе

«Живая старина», 1890, № 1, стр. XLI.

Там же.

Н. П. Д а щ к е в и ч. Разбор сочинения В. Ф. Миллера. Экскурсы в область

русского народного эпоса. СПб., 1895.

lib.pushkinskijdom.ru

Вопросы изучения классического фольклора

205

Михаиле»,

построенная на широком сравнительном материале русского и

европейского эпоса, но после этой статьи специальных исследований в об-

ласти русского классического фольклора почти не появляется. Правда, на

страницах журнала можно встретить имена А. Н. Веселовского, напеча-

тавшего здесь небольшие заметки,

Л. Н. Майкова, публиковавшего фоль-

клорные материалы по рукописным источникам,

статьи А. Аарне;

во

второй половине 90-х годов — отдельные работы Г. Н. Потанина

и неко-

торых других исследователей. Однако все эти работы не могли определить

теоретического направления журнала в области фольклористики.

Конечно, это не означало, что журнал не представлял теоретического

интереса для других областей знания. Необходимо отметить ту особенность

«Живой старины», что в ней довольно видное место занимали материалы

по филологии и языкознанию, что делало журнал несколько специфическим

этнографическим изданием и в этом отношении отличным от «Этнографи-

ческого обозрения». В журнале публиковались статьи, письма, материалы

А. И. Соболевского, А. Н. Потебни, И. И. Срезневского и других видных

славистов и лингвистов. Что же касается изучения классического фольк-

лора, то наибольшее внимание уделялось отделу «Памятники языка и

народной словесности», который и содержал основные материалы по

фольклорному наследию.

Отдел «Памятники языка и народной словесности» комплектовался

в основном согласно «Программе для собирания сведений по этнографии»,

напечатанной в первом выпуске журнала. «Программа» давала довольно

точное представление о том, что подразумевала редакция под термином

«живая старина». В соответствующем разделе «Программы», посвященном

фольклору, было сказано: «Весьма желательно, чтобы при местных опи-

саниях были доставлены и сохранившиеся между жителями воспоминания

о временах прошедших, местные сказки, песни, поговорки, рассказы, посло-

вицы, загадки, байки, прибаутки, причитания, заговоры, приметы, толкова-

ния снов и т. п. Из песен особенное внимание должно обращать на те, ко-

торые поются при известных случаях или в соединении с особенными на-

ружными действиями и обрядами, как-то: вообще свадебные и хороводные,

в особенности так называемые колядки, щедривки, купальские, семацкие,

троицкие; стихи, которые поюгся нищими и слепыми по домам или сидя

на мостах и переулках с чашкой, например об Анике-воине, об Алексее

человеке божьем и т. д.».

В соответствии с этой программой и комплектуется в «Живой старине»

отдел «Памятники языка и народной словесности». Для этого отдела за

первое десятилетие существования журнала характерен повышенный инте-

рес к изучению религиозно-обрядового фольклора. Наиболее оригиналь-

ными и богатыми по материалу являются записи свадебного обряда, до-

ставленные из самых различных местностей.

В числе других материалов

встречаются песни, причитания, легенды и т. п. Вот, например, как пред-

ставлен этот отдел в одном из номеров журнала за 1892 год, в котором

более всего отводится места русскому фольклору: «1) О причитаниях и

«Живая старина», 1890, № 1, стр. 1—30; № 2, стр. 1—23.

зв

Там же, № 2, стр. 124—125, 128—129.

Там же, № 1, стр. 1—4; № 3, стр. 129—130.

Там же, 1898, № 1, стр. 105—110.

Там же, 1897, № 3—4, сто. 249—250.

Там же, 1890, № 1, стр. XLVIII—XLIX.

См.: Оглавление 40 выпусков «Живой старины» за десять лет (там же, 1900,

№ 4. стр. I—XXVIII).

lib.pushkinskijdom.ru

206

А.

Д. Соймонов

плачах, записанных в Олонецкой и Архангельской губ. (Ф. Истомина);

2) Заговоры от ружья в Тобольской губ. (Сообщ. С. К. Поткановым);

3) Купля, продажа скота; заговор от лихорадки в Нижегородской губ.

(Сообщ. И. А. Шелковым); 4) Проводки и проволочные песни в Ростов-

ском уезде (И. Б.)».

Таким образом, как в «Этнографическом обозрении», так и в «Живой

старине» вопросам изучения классического фольклора уделяется довольно-

видное место, хотя и с определенной тенденцией. Это свидетельствует

о том, что разработка фольклорного наследства является одной из важней-

ших научных проблем, привлекавшей широкие круги научной обществен-

ности. Но в исследовательской работе, проводимой в этой области, отчет-

ливо проявляется эклектизм, свойственный буржуазной фольклористике

конца прошлого века.

Исследователи фольклора в эти годы настоятельно ищут новых методов

и принципов изучения фольклорного наследства. В поисках этих методов

фольклористика обращается к этнографии. Господствующим направлением

в этнографии данного периода, как отмечает проф. С. А. Токарев, продол-

жает оставаться эволюционизм.

К этому направлению в буржуазной этно-

графии во второй половине XIX века принадлежали и ученые, стоящие на

материалистических позициях, как например Л. Морган, и ученые-идеа-

листы. В целом оно было прогрессивным по отношению к ранее существо-

вавшей мифологической школе и, будучи таковым, оказало большое влия-

ние на фольклористику. В фольклористике это направление значительно

продвинуло научное познание благодаря исследованиям культуры и искус-

ства древнего общества. Значение деятельности эволюционистов в этой

области было очень велико, однако, как отмечено в марксистской науке,

постановка ими данной проблемы была противоречивой. Основным проти-

воречием в системе эволюционистов явилось то, что, борясь с реакцион-

ными теориями регресса, они понимали эволюцию метафизически, противо-

поставляя ее историческому развитию культуры. Наиболее отчетливо это

противоречие сказалось в работах о первобытной культуре Э. Тайлора,

оказавших влияние на постановку проблемы фольклорного наследства.

Э. Тайлор был одним из первых крупнейших ученых этнографов-эволю-

ционистов, собравших и систематизировавших огромный материал о перво-

бытном обществе и его культуре. Его знаменитая книга «Первобытная

культура» для своего времени была подлинной энциклопедией в области

культуры древнего общества. Она систематизировала и обобщала много-

численные данные и материалы, добытые к тому времени археологией,

этнографией и фольклористикой. В этом состояло основное значение труда

Э. Тайлора о первобытной культуре, ставшего незаменимым научным по-

собием для многих поколений этнографов и фольклористов.

Собирая и систематизируя материалы по истории культуры, Э. Тайлор

стремился доказать единообразие и последовательность ее развития у раз-

ных народов. Осуществление этой задачи имело большое значение для

науки, однако Э. Тайлор подошел к ее решению с идеалистических пози-

ций. В. И. Ленин в работе «К вопросу о диалектике» отмечает: «Две основ-

ные...

концепции развития (эволюции) суть: развитие к[а]к уменьшение

и увеличение, как повторение, и развитие как единство противоположно-

стей. . . Первая концепция мертва, бедна, суха. Вторая — жизненна.

«Живая старина», 1892, № 3, стр. 139—156.

С. А. Токарев. Основные этапы русской дореволюционной и советской этно-

графии. «Советская этнография», 1951, № 2, стр. 175.

lib.pushkinskijdom.ru

Вопросы изучения классического фольклора

207

Только вторая дает ключ к „самодвижению" всего сущего; только она

дает ключ к „скачкам", к „перерыву постепенности", к „превращению

в противоположность", к уничтожению старого и возникновению нового».

Вторая концепция, изложенная здесь В. И. Лениным, отсутствует в ра-

боте Э. Тайлора. Культуру он понимал только как продукт разума, эволю-

цию культуры рассматривал метафизически и, подобно другим буржуаз-

ным социологам-эволюционистам, пытался перенести на развитие обще-

ства законы естествознания.

Противоречивость концепции Э. Тайлора, как и других буржуазных

исследователей-эволюционистов, резко сказывается на изучении культур-

ного наследства, в том числе фольклорных традиций. Эволюционисты,

исходя из принятой ими концепции, не могли объяснить неравномерности

в развитии культуры и сохранение традиций прошлого. В ходе борьбы со

сторонниками регресса культуры Э. Тайлор выдвигает для объяснения та-

ких явлений теорию переживаний, или пережитков. Теория Э. Тайлора

находит очень широкое распространение у эволюционистов и получает

научное освещение в работах советских исследователей. Рассмотрению этой

теории посвящена кандидатская диссертация М. И. Долгоносовой «Уче-

ние Э. Тайлора о пережитках»,

в которой подвергнуты критическому

анализу взгляды Э. Тайлора. Долгоносова указывает, что, создавая учение

о пережитках, Э. Тайлор основывался на идеалистических предпосылках,

возводя каждое явление культуры к интеллектуальным основам, трактуя

его как продукт разума на определенной стадии эволюции.

Характерную

черту учения о пережитках, как и всей концепции Э. Тайлора, составляет

отказ от исторического изучения явлений культуры и искусства. «Тайлор

создал учение о пережитках, — пишет М. И. Долгоносова, — после того,

как провел резкую черту между законами культуры (законами эволюции),

с одной стороны, и законами истории, с другой».

Историческое изучение

памятников культуры предусматривает раскрытие противоречий в ее

развитии, определение того, что является прогрессивным, и того, что

термозит процесс этого развития. Но такой метод исследования Э. Тайлор

считает невозможным для изучения культуры, полагая, что сохранение ее

памятников, как и произведений фольклора, должно быть отнесено к раз-

ряду пережитков. Таким образом, учение Э. Тайлора о пережитках как

составная неотъемлемая часть эволюционизма не могло послужить научной

основой для разработки проблемы культурного наследства. В советской

науке к этому учению обращаются не для исследования культурных тра-

диций, а для рассмотрения собственно пережиточных явлений в культуре,

как это явствует из диссертации М. И. Долгоносовой.

Однако в конце XIX века, когда эволюционистское направление в рус-

ской фольклористике получало широкое распространение, это учение рас-

сматривалось по-иному. Оно воспринималось как всеобщий «метод», «за-

кон»,

объясняющий сохранение культурных традиций прошлого. Русские

этнографы и фольклористы, стоящие на позициях эволюционизма, рас-

сматривали весь классический фольклор как пережиток прошлого. Так,

например, Н. И. Харузин, характеризуя теорию Э. Тайлора как особый

метод, говорил: «Переживания сохраняются с большой живучестью и в на-

Ленинский сборник, XII, М.—Л., 1933, стр. 324.

М. И. Долгоносова. Учение Э. Тайлора о пережитках. Диссертация на

соискание ученой степени кандидата исторических наук. Защищена в Институте этно-

графии Академии наук. 1950 (рукопись).

Там же, стр. 99.

Там же, стр. 40.

lib.pushkinskijdom.ru

208

А.

Д. Соймонов

родном творчестве. Сказки, песни, пословицы, загадки и проч., сложив-

шиеся на поздних ступенях цивилизации, сохраняются долго после того,

как быт, который они отражают в себе, отошел в область далекого

прошлого».

Итак, как бы ни было важно идейно-художественное значение

классических произведений фольклора для современной культуры, по мне-

нию Н. И. Харузина, их следует относить к переживаниям.

Еще более определенно высказывается в 90-е годы по этому вопросу

М. Н. Сперанский, который формулирует «закон» переживания старины.

В юбилейном сборнике в честь В. Ф. Миллера Сперанский помещает

статью «Одно из применений закона переживания старины в истории

русской литературы», которая свидетельствует, что взгляды эволюциони-

стов отнюдь не были чужды так называемой «исторической школе».

Эволюционисты и представители исторической школы объединяются на

почве позитивизма. Характерно, что в 1917 году, последовательно излагая

теорию исторической школы, Сперанский писал: «... устная словесность

сохраняется и развивается на основе закона переживания старины».

Та-

ков итог, к которому приходят теоретики исторической школы.

Насколько широко трактуется указанная теория в конце прошлого века,

можно показать и на ряде других примеров. Так, не лишена интереса для

истории фольклористики передовая статья одного из номеров «Этнографи-

ческого обозрения», написанная А. И. Кирпичниковым и названная им

«Очерки мифологии XX века».

Строя свою статью на газетных

сообщениях о различных происшествиях, предрассудках и т. п., автор при-

ходит к выводу, что такого рода переживания являются живым проявле-

нием «мифологического мировоззрения» во всех слоях общества, не исклю-

чая интеллигенции.

Большое место учение о переживаниях занимает

в работах Н. Ф. Сумцова. Как уже указывалось выше, ему принадлежит

статья «Переживания» в XXIII томе «Энциклопедического словаря» Брок-

гауза и Ефрона. В этой статье Н. Ф. Сумцов утверждает, что изучение

фольклора — это и есть изучение переживаний: «В Западной Европе, — пи-

шет он, — над изучением переживаний работает множество специальных,

так называемых фольклорных обществ; в России — несколько соответ-

ствующих им исторических и этнографических обществ, этнографические

отделы спб. геогр. общ. и москов. общ. любит, естеств. и антропологии».

Н. Ф. Сумцову принадлежит также книга «Культурные переживания»,

в которой, однако, нет обобщений и выводов относительно «закона» или

«метода» переживаний. Книга Сумцова состоит из ряда статей, публико-

вавшихся им ранее в периодической печати. Эти статьи, как и работы

Сумцова, помещенные в «Этнографическом обозрении», строятся на систе-

матизации фольклорно-этнографических материалов, подобранных по опре-

деленной конкретной теме.

Н. И. X а р у з и н. Этнография. Лекции, читанные в Московском университете.

Издание посмертное, под ред. В. и Л. Харузиных, вып. 1, СПб., 1901, стр. 31.

М. Н. Сперанский. Одно из применений закона переживания старины

в истории русской литературы. Юбилейный сборник в честь Всеволода Федоровича

Миллера, изданный его учениками и почитателями. Под ред. Н. Я. Янчука. М., 1900,

стр.

45.

М. Сперанский. Русская устная словесность. М., 1917, стр. 114.

«Этнографическое обозрение», 1899, № 4, стр. 1—42.

Там же, стр. 39.

Энциклопедический словарь, изд. Ф. А. Брокгауза и И. А. Ефрона, т. XXIII,

стр.

208.

Н. Ф. Сумцов. Культурные переживания. Киев, 1890.

lib.pushkinskijdom.ru