Асанбаев М.Б. Аравийские монархии: общество, власть и государство

Подождите немного. Документ загружается.

141

Катар. Правящая верхушка Катара представлена динас-

тией ас-Сани из племени тамим. Ма‘адид, родовое ответ-

вление племени тамим, выходцами из которого является

династия ас-Сани, происходит из южных районов Наджда,

что в современной Саудовской Аравии. Основателем ны-

нешней правящей династии считается правивший в 1850-

1878 гг. шайх Мухаммад ибн ас-Сани

. Правление династии

ас-Сани в Катаре ведет свой отчет с 1867 года, когда шайх

Мухаммад ибн ас-Сани подписывает с Великобританией

всеобъемлющий договор, обязавший англичан на взаимо-

выгодной основе защищать власть ас-Сани от возможной

внешней агрессии со стороны правителей Бахрейна и Сау-

довской Аравии. Данный договор фактически предопреде-

лил дальнейшее становление династийа ас-Сани в качестве

правящей на полуострове Катар.

Династия ас-Сани имеет три линии престолонаследия –

бани хамад, бани ‘али и бани халид. Представителями этих

трех ветвей являются пришедший к власти в 1972 г. в резуль-

тате дворцового переворота глава государства шайх Халифа

ибн Хамад, бывший правитель Катара, его двоюродный брат

шайх Ахмад ибн ‘Али и министр экономики и торговли шайх

Наср ибн Халид. Наследование власти в рамках этих трех ли-

ний является неформальным механизмом, по причине кото-

рого в стране неоднократно возникала острая политическая

ситуация. В 1995 г. в результате очередного дворцового пе-

реворота главой Катара стал Хамад ибн Халифа, сын Халифа

ибн Хамада.

В Катаре, где отсутствует организованная форма оппозиции

правящим кругам, политическая ситуация характеризуются

сравнительной стабильностью. Основное население страны,

как и правящая династия, принадлежит к мусульманам-сун-

нитам. Поэтому в отличие от ситуации в Бахрейне, в Катаре

нет деления на коренных и пришлых, соответственно, не на-

блюдается и политическая напряженность между пришлым и

142

коренным населением. Конфессиональная однородность насе-

ления обеспечивает внутреннюю сплоченность общества.

К числу исторически сложившейся родоплеменной зна-

ти Катара можно отнести семейства ал-‘Али, ал-Асири, ал-

Бади, ал-Ганим, ал-Ибрахим, ал-Джаттал. Эти семейства

происходят из правящего племени тамим и ряда союзных

ему родоплеменных объединений ‘утуб, ан-ну‘айм,

ру-

майхи, ‘айнайн, ал-муханнади. Выходцы из этих семейств

являются кузницей кадров для высокопоставленных пра-

вительственных чиновников, в разные годы имевшие сво-

их представителей в правительстве, представительных

органах власти, системе государственного и местного уп-

равления.

Самостоятельность бизнес-группы в Катаре остается

менее выраженной. В этот сегмент элиты можно включить

семейства Дарвиш, Маннай и Сувайди

156

. По некоторым

данным, их представители удерживают важные позиции

в кредитно-финансовой, инвестиционной и нефтегазовой

сфере экономики страны, оказывают значительное влия-

ние на правительство. Например, нередко на встречах с

представителями иностранных государств и во время де-

ловых поездок от имени катарского правительства высту-

пают бизнесмен Халид ибн Ахмадал-Маннай, глава груп-

пы компаний «Группа компаний а-Маннай и ‘Абдаллах

Дарвиш. К таковым можно отнести и ряд высокопставлен-

ных чиновников, таких как Ахмад ал-Махмуда, государс-

твенного министра по иностранным делам Катара, Джу-

му ал-Муханнади, директора технического департамента

МИД Катара, посла ‘Абд ар-Рахмана ал-Хулайфи, Ибрахи-

ма Мухаммад ан-Ну‘айми, министра финансов, экономики

и торговли Катара

157

156

Гранде В. А. Правящие элиты ОАЭ и Катара: пути развития

// Политическая элита Ближнего Востока. – Москва, 2000. – С. 40.

157

Амреев Б. Аравийские монархии и их место во внешнеполитических

143

В целом, в Катаре также имеет место тенденция к уменьше-

нию числа выходцев из аристократических семейств в высшем

звене государственного аппарата. Очевидно, монарх вынужден

вручать часть министерских постов представителям технокра-

тии и средних слоев городского общества. В то же время станов-

ление национальной буржуазии Катара в ряде случаев происхо-

дит за

счет обуржуазившихся высших чиновников и многочис-

ленных членов правящей династии ас-Сани, в виде соучреди-

тельства, соакционирования и совладения в различных бизнес-

структурах. Например, шайх Файсал ибн Касим ас-Сани ныне

позиционирует себя как видный катарский бизнесмен, глава

Группы компаний «Файсал ибн Касим», как и шайх ‘Абдаллах

ибн Хамад ал-‘Атыййа, являющийся министром энергетики и

промышленности Катара и по совместительству председателем

«Катарской нефтяной корпорации»

158

Оман. Правящая верхушка Омана представлена династией

ал-Бу Са‘ид. Она исторически родом из соседнего Йемена.

Основатель этой династии Ахмад ибн Са‘ид был региональным

правителем в одном из прибрежных районов Омана, в

местности Сохар. Его правление в Омане де факто началось

после того, как в результате междоусобных кровопролитий

погиб последний представитель правящей тогда в Омане

династии Йа‘руби. В 1754 г. при поддержке племенного союза

хинави Са‘ид ибн Ахмад, сын вышеупомянутого Ахмада

ибн Са‘ида, был официально избран имамом Омана

159

. В

дальнейшем он «изменил ибадитскую концепцию имамитской

власти и установил в Омане наследственный султанат»

160

приоритетах Казахстана. – Астана: Елорда, 2004. – С. 122.

158

Амреев Б. Аравийские монархии и их место во внешнеполитических

приоритетах Казахстана. – Астана: Елорда, 2004. – С. 125.

159

Bosworth C.E. The New Islamic Dynasties. A Chronological and Genealogi-

cal Manual. – Edinburgh: Edinburgh University Press, 1996. – P. 114-115.

160

Исаев В.А., Филоник А.О. Султанат Оман (очерк общественно-полити-

ческого и социально-экономического развития). – Москва: Институт изу-

чения Израиля и Ближнего Востока, 2001. – С. 94.

144

что позволяет датировать правление династии ал-Бу Са‘ид на

момент избрания ‘Ахмада ибн Са‘ида имамом Низвы в 1749

году.

Нынешний правитель Омана султан Кабус ибн Са‘ид ал-

Бу Са‘ид пришел к власти в результате мирного переворота

в 1970 году. Взяв на себя всю полноту законодательной и ис-

полнительной власти

, он сосредоточил в своих руках, как от-

мечалось выше, одновременно функции главы государства,

премьер-министра, верховного главнокомандующего воору-

женными силами, министра иностранных дел, обороны и фи-

нансов.

Обобщая данные о внутриполитической ситуации в Ома-

не, можно отметить, что в условиях единоличного прав-

ления султана Кабуса ибн Са‘ида ал-Бу Са‘ида говорить о

том, что в управлении государственной властью в стране,

помимо самого султана, принимают активное участие мно-

гочисленные представители правящей верхушки, как это

имеет место в других аравийских монархиях, несколько

сложно. До сих пор неопределенной является структура вы-

сшего политического руководства страны, а также вопросы

реального соотношения сил в самой правящей верхушке,

персонального влияния того или иного ее представителя.

Формально правящая верхушка Омана состоит из предста-

вителей династии ал-Бу Са‘ид – наследственных правите-

лей султаната Маскат.

К исторически сложившейся родоплеменной знати мож-

но отнести ведущие семейства из числа двух основных

племенных союзов – хинави (ибадиты) и гафири (сунни-

ты). В числе наиболее влиятельных представителей хина-

ви значатся племена бани хана, бани хирс, бани абу хасан,

бани рауаха. Ведущие позиции в союзе гафири принадле-

жат выходцам из бани рийам, бани ‘али, бани ад-дуру, бани

ал-аджнаби, бани ал-‘ибриййун, кланы шанфари, раввас,

145

йафи‘и, кланы саййидов Хадрамаута

161

, т.е. потомков Про-

рока Мухаммада, известных в местной среде как хашмиййун.

Роль и влияние данных племенных союзов в жизни оманского

общества до сегодняшних дней является существенным фак-

тором внутриполитической стабильности Омана, где ибадиты

преобладают над суннитами и шиитами

162

В числе их представителей значится ряд высокопоставлен-

ных чиновников, например, министр нефти и минеральных

ресурсов Са‘ид аш-Шанфари, министр промышленности и

торговли Макбулам ибн ‘Али, посол по особым поручениям

‘Абд ал-‘Азиз ал-Хинави.

По степени представительства в высших эшелонах власти

и ряду других элитарных атрибутик, к исторически сложив-

шейся родоплеменной знати Омана относится союзное к ал-

Бу Са‘идам семейство ал-Ма‘мани. В правительстве Омана,

сформированном в 1986 г., из 24 членов 7 принадлежали к

представителям правящей династии, 6 – к представителям ал-

Ма‘мани

163

Отдельно можно выделить представителей знатных се-

мейств Дофара

164

из числа махрун, касири и ряда других мес-

тных племен. Данный регион выделяется от остальных реги-

онов Омана своей обособленной историко-культурной иден-

тичностью. Дофарские племена довольно ощутимо отличают-

161

Хадрамаут – культурно-историческая область на юге Аравийского

полуострова и название одного из древних южноаравийских царств. В

настоящее время название одной из провинций Йемена. Границы этой

культурно-исторической области прилегают к современным аравийским

монархиям. Местное население имеет тесные связи с соседними йемен-

скими племенами.

162

Peterson J.E. Oman’s Diverse Society: Northern Oman // Middle East Jour-

nal. – 2004. – Vol. 58. – № 1. – P.31.

163

Родригес А.М. Нефть и эволюция социальных структур аравийских мо-

нархий. – Москва: Наука, 1989. – С. 178.

164

Дофар/Зуфар – историко-культурная область в южном Омане. Автохтон-

ные племена Зуфара живут также в соседнем Йемене.

146

ся от остальных оманцев наличием у них особого диалекта,

культуры, обычаев и даже внешности. В антропологическом

аспекте эти племена обладают некоторыми негроидными чер-

тами. Они живут также по другую сторону оманской границы,

в соседнем Йемене.

Бизнес-группу Омана составляют выходцы из колони-

альной тогда Великобритании Индии. В XIX веке под пат-

ронажем

Великобритании в Аравийском море свободно

перемещались купцы и ремесленники, которые пользуясь

поддержкой англичан и султанов Маската постепенно стали

проникать в Оман. Умелым индусам удалось сосредоточить

в своих руках значительную часть внешней торговли страны.

Их можно разделить на две группы: бани’а и хаваджа. Бани’а

были приверженцами индуизма, прибывшие в Оман из

приморских городов Западной Индии. На этапе становления

государственности Омана в их руках были сосредоточены

основные банковские активы, импортно-экспортные операции

и розничная торговля. Однако, ввиду их религиозной

обособленности от традиционного оманского общества,

говорить об их политической перспективности не приходится,

речь здесь может идти о небольшом экономическом влиянии.

Гораздо уютней и надежней в Омане чувствует себя хаваджа

– мусульманские выходцы из Индии. Они также традиционно

заняты в сфере торговли, но по сравнению с бани’а, занимают

несколько скромные позиции, ограничиваясь лишь оптово-

розничной торговлей. Хаваджи – искусные ремесленники,

занятые в строительстве судов, ковроткачестве, изготовлении

посуды и иной домашней утвари

165

О представителях собственно оманской национальной бур-

жуазии, технократии, интеллигенции и выходцев из средних

слоев населения информация скупа. Очевидно, это связано

с тем, что Оман самым последним из аравийских монархий

165

Peterson J.E. Oman’s Diverse Society: Northern Oman // Middle East Jour-

nal. – 2004. – Vol. 58. – № 1. – P.31-32.

147

встал на путь перемен. Процесс трансформации общественно-

политической и экономической систем Омана начался лишь с

1970 г., когда в результате переворота к власти пришел султан

Кабус ибн Са‘ид ал-Бу Са‘ид.

В последнее время Оман предпринимает активные шаги, спо-

собствующие становлению национальной бизнес-элиты, как ес-

тественного противовеса влиянию

выходцев из Индии. Так, в

частности, султан Кабус ибн Са‘ид ал-Бу Са‘ид на законодательном

уровне обязал местных предпринимателей отдавать предпочтение

национальным кадрам для постепенной замены иностранной

рабочей силы на отечественную. Было запрещено создание фирм

и предприятий без участия коренных оманцев

166

. Сложно сказать,

насколько такие ограничительные меры будут способствовать

скорейшему становлению оманской национальной буржуазии, но

очевидно, что технократия, интеллигенция и средние слои населе-

ния, особо не нуждаясь в подобном регулировании, находятся на

стадии активного становления и формирования.

Обобщая приведенные факты, можно прийти к общему за-

ключению, что отличительной чертой политической элиты ара-

вийских монархий является ее замкнутость для представителей

широких социальных слоев населения. При этом реальная власть

в аравийских монархиях принадлежит ближайшему окружению

главы государства из числа его близких родственников и

многочисленных представителей правящей династии. Следом

идут представители исторически сложившейся местной

родоплеменной аристократии, становление которых тесно

связано с правящии кругами. Вместе они находятся на вершине

пирамидальной структуры политической элиты. Их социальный

статус несоизмеримо выше остальных сегментов аравийского

общества. Однако в последнее время в управлении государством

начинают принимать участие крупные бизнес-группы

региона. Обладая значительными финансово-экономическими

166

Капитонов К. Ближний Восток в лицах. – Москва: Институт изучения

Израиля и Ближнего Востока, 1998. – С. 27.

148

ресурсами, бизнес-группы нередко влияют на принятие важных

правительственных решений. Постепенно усиливается роль

представителей административно-технической группы. Среди

них следует особо отметить возрастающую роль молодой

технократии. Технократы – это, прежде всего, узкопрофильные

молодые специалисты высокого класса, которые в своем боль-

шинстве получили престижное западное образование, имеют

прозападную ориентацию, постепенно отходят от оков

старых

традиций и религиозной идеологии в отношении государствен-

ного строительства и перспективы обустройства общества. По-

лучив определенные навыки работы на Западе, многие из них

обычно занимают весьма важные посты в правительстве, на го-

сударственной службе.

В целом, увеличивающаяся социальная дифференциация

и совокупность общественных изменений, происходящие

под сильным давлением современных рыночных отношений,

вносят свои корректировки в механизм рекрутирования поли-

тической элиты аравийских монархий. После традиционных

устоев общества корпоративные интересы становятся главной

движущей силой, генерирующей принцип рекрутирования в

структуру властвующей элиты. Это выражается в том, что в

аравийских монархиях наблюдается тенденция уменьшения

выходцев из правящих династий в высшем звене государс-

твенно-бюрократического аппарата. Очевидно, что правящие

круги сохраняют за собой ключевые места в правительствах,

но в рамках действующих институтов власти все-таки вынуж-

дены вручать часть министерских портфелей представителям

крупной и средней буржуазии, технократам и выходцам из

средних слоев городской интеллигенции. Разумеется, что все

это происходит при условии их абсолютной лояльности влас-

тям и наличия у них профессиональных качеств. При этом,

топ-менеджеры и ведущий управленческий аппарат уже в со-

стоянии в той или иной форме оказывать определенное влия-

ние на решения, принимаемые на высшем уровне.

149

§ 3. Порядок престолонаследия в аравийских монархиях

Порядок престолонаследия в аравийских монархиях исхо-

дит из особенностей развития общественных отношений в

традиционном аравийском социуме, что наложило отпечаток

на политическую структуру аравийских монархий и в целом,

на своеобразие властных отношений. Так, например, по фор-

ме государственного устройства Саудовская Аравия является

теократической и в то же

время абсолютной монархией, где

глава государства – король – будучи религиозным лидером

нации, одновременно является премьер-министром, главно-

командующим вооруженными силами, верховным судьей.

Катар и Оман можно рассматривать как абсолютные монар-

хии, где верховный правитель является главой государства

и правительства. Монарх назначает членов правительства и

законодательных органов власти. При этом власть монарха

ограничена положениями шариата. Бахрейн и Кувейт фор-

мально признаны конституционными монархиями, где зако-

нодательно закреплено деление власти на три ветви – испол-

нительную, законодательную и судебную. Однако на деле в

этих странах действует монархический режим с отдельными

элементами парламентаризма. Например, в обеих странах ин-

ституционализирован парламент, но запрещена деятельность

политических партий. В то же время монарх является верхов-

ным главнокомандующим вооруженными силами, назначает

ключевые посты в армии, назначает главу правительства, име-

ет право распустить парламент, подписывать законопроекты,

возвращать их на доработку и пользуется широкими правами

и полномочиями, закрепленными в конституции этих стран.

ОАЭ являются федерацией, однако государственное устройс-

тво страны представляет собой

уникальное сочетание респуб-

ликанского и монархического строя. Субъекты ОАЭ из числа

семи Эмиратов сами по себе являются абсолютными монар-

хиями. В то же время федерация возглавляется амиром само-

150

го крупного эмирата Абу-Даби, правительство – правителем

эмирата Дубай.

В целом аравийские монархии можно классифицировать

как абсолютные монархии, где монарх в той или иной форме

единовластно осуществляет власть над законодательством,

руководит правительством, контролирует правосудие,

местное самоуправление и т.п. Кроме того, в отличие от

других монархических государств самое активное участие в

управлении государством в аравийских монархиях принимает

группа единокровных, чаще единоутробных потомков

основателя государства. Причем, их участие в управлении

государством является таким же закономерным явлением,

как и абсолютизм власти монарха, что говорит о своеобразии

установившейся формы властных отношений в данной группе

государств.

Процедура их участия заключается в следующем. В каждом

из современных правящих династий существует «теневой

семейный совет», в заседаниях которого принимают участие

все влиятельные члены правящей династии, многие из которых

носят титул шайхов. Отсюда и другое название – «совет шайхов».

На повестку заседания совета выносятся актуальные вопросы

государственного значения, решения по которым, как правило,

принимаются на коллективной основе путем достижения

консенсуса

167

В части, касающейся непосредственно передачи власти,

функция советов заключается в согласовании решений

шайхов относительно утверждения либо отклонения того или

иного претендента на занятие поста верховного правителя

государства. Причем, здесь роль института теневого совета

нередко была определяющей. К примеру, шайху Катара

Ахмаду не удалось в 1972 г. передать трон своему сыну ‘Абд

ал-‘Азизу, поскольку семейный совет ас-Сани вынес решение

167

Каминский С.А. Институт монархии в странах Арабского Востока.

– Москва: Наука, 1981. – С. 71.