Антонова С.Г. Редакторская подготовка изданий. 2002г
Подождите немного. Документ загружается.
К.Д. Ушинский отмечал, что через родное слово ребенок входит в духовную
жизнь старших поколений, овладевает миропониманием и характером мышления
родного народа, пропитывается его духом.
Язык произведений для детей был предметом особого внимания со стороны Н.А.
Некрасова, Л.Н. Толстого, Д.Н. Мамина-Сибиряка.
«Работа над языком ужасная. Надо, чтобы все было красиво, коротко, просто и
главное — ясно», — писал Л.Н. Толстой в период работы над «Азбукой».
«Я люблю определенное, ясное, красивое и умеренное, и все это нахожу в
народной поэзии и языке», — делился писатель своими мыслями.
Л.Н. Толстой выступал против псевдодетского языка, подделки под него за счет
уменьшительных суффиксов и слов типа «зайчик», «травка», «жучок», «котик». Он
утверждал, что именно язык может сделать содержание книги понятным и
занимательным.
Приведенные цитаты, излагающие общие требования к языку книги для детей, не
утратили своего значения, поскольку в них отмечаются важные качества изложения
содержания произведения. Правда, совершенно очевидно, что пустое содержание
книги скрыть за удачным набором слов невозможно.
Важным требованием к языку можно считать требование соответствия языка и
стиля текста содержанию. Языковая структура книги для детей, с одной стороны,
должна быть сжатой, лаконичной, полно выражать содержание произведения, с
другой — предельно выразительной, вызывающей соответствующие ассоциации,
обращаться не только к логическому, но и к эмоциональному аспекту восприятия,
создавая определенную систему представлений и образов. Основными требованиями к
языку можно считать простоту, выразительность, понятность читателю определенного
возраста, образность и доступность восприятию ребенка, наглядность и конкретность
изложения.
Редактору необходимо помнить, что доходчивость книги зависит от простоты и
ясности ее языка.
Учитывая, что книга учит читателя владению языком, редактор должен
стремиться к тому, чтобы книга обогащала словарный запас читателя. Отсюда —
требование нормативности языка книги для детей: используемые средства должны
соответствовать принятым нормам, опираться на закономерности языка, учитывать
особенности его развития, тенденции, наблюдаемые в активных процессах языка.
Необходимо использовать средства современного языка, приобщая читателя к
хорошему литературному языку и воспитывая у него вкус к грамотной речи.
Приведем только один пример. Издательство Федерация выпустило для детей
несколько книжек из серии «Сказки казаков — некрасовцев», не обработав язык
повествования. В результате современный ребенок встречается в тексте со словами,
бытовавшими в конце XIX века, да еще и с такими, которые использовались только
казачеством: «Жил себе царь. Вельми богат и нема куда ему царство девать… Вот
один раз приходит царь из сада домонь и гутарит…» (из сказки «Золотой сад»). «Жил-
был один старичок, жил он много годок… Вот он раз пошел в степ...» (из сказки
«Волшебная лампа»).
Язык вырабатывает в ребенке эстетические начала.
Обогащение словарного состава может осуществляться различными способами,
например за счет введения новых понятий в текст книги. Выделяя главные черты
понятия, определяющие его сущность, следует опираться на жизненный опыт ребенка
(так вводились, в частности, новые для ребенка понятия «монах», «пионер» в повести
А. Гайдара «Голубая чашка»).
Важно также показать ребенку, что слово помимо основного смысла может иметь
различные оттенки или получить прямо противоположное значение в зависимости от
того, в каком контексте это слово употребляется.
При создании портрета героя желательно выделять яркие, запоминающиеся
детали, которые сразу же бросаются в глаза и остаются в памяти читателя. Можно,
например, использовать эпитеты, сравнения, экспрессивно окрашенную лексику.
Под термином «стиль» понимается одна из разновидностей языковой системы,
которая характеризуется индивидуальным своеобразием экспрессивного отбора слов,
фразеологии, синтаксических конструкций. Однако все это характеризует стиль с
позиции индивидуального, единичного, характерного для произведений конкретного
писателя.
Вместе с тем есть и общие начала языка и стиля книги для детей, которые
определяются особенностями восприятия ее читателем.
Исследователи из Чехословакии в монографии «Морфология детской книги»
вскрыли закономерности, свойственные языку детской литературы. Так, показателем
сложности языка произведения является длина предложения. Известно, что чем
длиннее предложение, тем больше в нем мыслей и деталей, тем сложнее
синтаксические связи. Предложения в книгах, которые пользуются успехом у детей
младшего школьного возраста, включают от семи до пятнадцати слов. К 12 годам дети
активно воспринимают уже более длинные предложения, содержащие более двадцати
слов.
Изучение специфики восприятия частей речи показывает, что возрастные
особенности детей определяют возможности и характер понимания ими текста. Для
них по-разному звучат отдельные части речи, так что редактор при оценке языка
детской книги может опираться на результаты исследований в данной области.
Например, в произведениях для читателей 6-9 лет существительные не должны
превысить 21% всех слов текста, для детей более старшего возраста их количество в
тексте может быть увеличено до 25%. Это объясняется тем, что восприятие тех
эпизодов и сцен, которые описаны с помощью существительных и прилагательных,
требует от читателя образного мышления и хорошей визуальной памяти, что не
характерно для начинающих читателей.
От числа прилагательных зависит «описательность» особенностей предмета, что,
в свою очередь, способствует спаду напряженности действия. От читателя такой текст
требует большой смысловой сосредоточенности.
Известно, что глаголы придают фразе динамичность. Не случайно дети младшего
школьного возраста любят использовать глаголы. Следовательно, данную часть речи
целесообразно активно вводить в произведения, рассчитанные на младших
школьников.
Особое внимание следует уделять рассмотрению прямой речи (от автора). Такая
речь создает у читателя иллюзию действительности происходящих событий,
усиливает интерес к герою, более активно, чем косвенная, воздействует на эмоции, так
как сама прямая речь, как правило, эмоциональна. Анализируя прямую речь, редактор
определяет уместность ее использования в том или ином случае. Такой метод подачи
материала позволяет органично вводить в текст объективные оценки поступков
героев, с одной стороны. С другой — может оказаться, что автор «возьмет не тот тон»,
поучая читателя, снисходительно относясь к проблемам жизни детей. Поэтому
основными требованиями к изложению от лица автора можно считать связь авторской
речи с собственно содержанием произведения, умение автора не заслонить собою
героев, наконец, верно найденный тон авторской речи. Последнее зависит от
особенностей содержания произведения.
Анализируя диалоги, редактор рассматривает их в двух планах. Во-первых,
важным является критерий жизненной достоверности, который определяется
правильно отобранными лексическими средствами и верной передачей ритма устной
речи. Во-вторых, диалог должен обладать смысловой нагрузкой в развитии сюжета
произведения. Если прямая речь используется только для «оживления» действия и не
выполняет роли элемента, направленного на развитие сюжета, на раскрытие смысла
содержания, она отвлекает читателя от основной сюжетной линии, рассеивает
внимание и, следовательно, снижает интерес к героям и ситуациям.
Особого внимания требует язык нехудожественной литературы. Познавательная
книга за счет умелого использования языковых средств может стать более
эффективной, понятной.
Остановимся на справочных изданиях. Наиболее характерная особенность таких
изданий — активное использование дефиниций (кратких характеристик смысла каких-
либо понятий, существенных признаков предметов, явлений). Следовательно, работа
над дефинициями (определениями) должна занимать важное место в редакторской
подготовке текста.
В изданиях для детей научность определения должна сочетаться с доступностью.
Кроме того, в этих изданиях определения часто заменяются примерами,
иллюстративным материалом, фрагментами из литературно-художественных
произведений. Главное — сформировать у читателя правильное представление о
предмете или явлении.
Поскольку, как уже говорилось, язык детской книги должен отличаться
образностью, в справочных статьях необходимо использовать выразительные
художественные средства языка и стиля.
Чтобы сделать текст не только понятным, но и интересным ребенку, необходимо
соединение научно-познавательного и образного начал в повествовании.
Известно, что язык постоянно обогащается за счет новых терминов, многие из них
становятся общеупотребительными. Однако использование терминов в тексте книги
для детей имеет свои границы. Дело в том, что знакомые по звучанию слова порою
наделяются читателями собственным содержанием. Кроме того, замечено, что
известное по названию представляется читателю ясным и по значению; при этом
формируется не собственно знание, а иллюзия знания о мире. Поэтому желательно
заменять термины синонимическими обозначениями из обиходного словаря или
метафорическими определениями. Если же без термина невозможно обойтись,
необходимо найти наиболее целесообразный способ его объяснения в доступной для
данной категории читателей форме.
В статьях энциклопедических изданий для детей используется иной способ
введения термина по сравнению со способом введения термина в статьях «взрослых»
изданий. Основной принцип справочного издания — начинать статью с термина — в
изданиях для детей выполняется не всегда. Иногда термин вводится в текст после
некоторых общих рассуждений, которые позволяют читателю постепенно подойти к
сложному слову, воспринимая его в привычном контексте.
Например, в словаре-справочнике для взрослых термин начинает словарную
статью: «Ритм — организованность музыкальных звуков в их временной
последовательности, одно из главных выразительных и формообразующих средств
музыки...». В словаре же, предназначенном юным музыкантам. статья, озаглавленная
«Ритм», начинается не с определения термина, а с определения характеристики той
сферы, в которой данный термин употребляется. Статья постепенно подводит
читателя к осознанию значения этого термина: «В музыке мы встречаемся со звуками
долгими и короткими. Чередования их, одинаковых или разных по длительности,
образуют ритм». Далее здесь же в доступной для читателя форме с использованием
понятных, красочных примеров повествуется о ритме, объясняется смысл этого
понятия — одного из основных музыкальных средств выражения содержания.
Изложение не подчиняется строгой схеме и достаточно подробно.
Еще один пример раскрытия термина во «взрослом» и «детском»
энциклопедических словарях.
«Мемуары — разновидность док. литературы, которая включает повествование
участника общественной, литературной, художественной жизни о событиях и людях,
современником которых он был…» (вариант из «взрослого» издания).
«В самом названии литературы этого рода — мемуары (от франц. memoires —
воспоминания) — есть указание на то, что они о событиях подлинных, некогда
бывших и теперь вспоминаемых. А значит, главное его достоинство — точность,
достоверность. Открывая книгу воспоминаний, мы ожидаем встречи с осведомленным
и наблюдательным собеседником, способным судить умно и объективно» (вариант из
«детского» издания).
Сравнивая эти примеры, можно заметить, что характеристика термина во втором
случае имеет более распространенную форму, затрагивает те аспекты, которые
понятны читателю-подростку и существенно расширяет его кругозор: здесь
упоминается автор; показана специфика содержания мемуаров со стороны качества
используемой информации. Сам тон повествования более теплый, доверительный, как
будто начинается беседа о вещах интересных, глубоких и в то же время абсолютно
понятных.
Тон доверительной беседы характерен для статей справочных изданий,
предназначенных подросткам, причем рассказчик, «стоящий» за каждой статьей,
активно использует разговорную лексику. Приведем пример из статьи «Комедия дель
арте»: «Разыгрывали спектакль бродячие лицедеи. Глава труппы — капомико задавал
сюжет, и на подмостки выходили два веселых дзанни (слуги) — Причелла и Арлекин;
скупой, спесивый и хворый купец Панталоне; ученый болван Доктор юриспруденции
из Болоньи; трусливый бахвал Капитан; острая на язычок служанка Серветта.
Появились влюбленные, и началась веселая карусель: старики, как водится, мешали
соединению любящих, а молодые с помощью бойких слуг оставляли их в дураках».
Во многих случаях применяется метод постепенного подведения к термину:
«Часто можно услышать или прочесть, что, например, в басне И.А. Крылова «Волк на
псарне» под Волком подразумевается Наполеон. На иллюстрации Г. Нарбута к этой
басне Волк даже изображен с наполеоновской треуголкой, а ловчему приданы черты
сходства с Кутузовым. Однако, если бы смысл басни к этому сводился, перед нами
была бы простая аллегория. Тогда, не зная Наполеона, мы просто не смогли бы
прочесть эту басню. Но «Волк на псарне», как и всякая басня, имеет обобщенно-
нравственный смысл и лишь намекает на события Отечественной войны 1812 г. Такой
намек называется аллюзией (от лат. allusio шутка, намек)».
Можно также использовать прием синонимизации при введении термина в текст.
Например: «Если в литературном произведении возникает противоборство
разнонаправленных сил — социальных, природных, политических, нравственных,
философских, если в художественной структуре произведения находит воплощение
противопоставление характеров обстоятельствам, друг другу или различных сторон
одного характера, то такое противопоставление называется художественным
конфликтом, или художественной коллизией (от лат. collisio — столкновение)».
Не менее удачен для детского издания и способ аналогизации при введении в
текст сложного термина, когда для разъяснения понятий используются аналогии.
Приведем пример объяснения термина «ангемитонная пентатоника»: «Попробуйте
поиграть на одних черных клавишах фортепьяно или аккордеона. Не правда ли, эти
необычные мелодии чем-то напоминают китайскую, монгольскую или татарскую
музыку? Происходит это потому, что черные клавиши воспроизводят звукоряд, на
котором строится музыка многих неевропейских народов. Называется такой звукоряд
ангемитонной пентатоникой: ангемитонный — значит «бесполутоновый»,
«пентатоника» — пятизвучие (от греческих слов «пенте» — пять и «тонос» — звук)».
Мы рассмотрели один из самых сложных аспектов работы редактора — работу
над термином в справочном издании для детей.
Именно через язык ребенок входит в духовную жизнь старших поколений,
овладевает знаниями и представлениями об окружающей действительности, познает
мир и чувства, осваивает критерии нравственности, эстетически обогащается, учится
адаптироваться к внешним ситуациям, овладевает навыками собственного поведения.
Поэтому язык детской книги становится мощным инструментом воздействия на
формирование личности детей.
Превосходные образцы языка и стиля детской книги имеет русская литература
XIX в. Великолепные страницы сказок А. Пушкина, П. Ершова, А. Погорельского, В.
Одоевского прежде всего хороши именно со стороны умелого использования
языковых средств. По этим произведениям учатся русскому языку дети. По ним же
учатся писатели, создающие свои произведения. Следовало бы и редактору,
посвятившему себя детской литературе, хорошо знать особенности языка лучших
произведений детской литературы, соотносить с этими образцами свои требования к
языку новых произведений.
Речь идет не о копировании сложившихся эталонов. Речь идет о том, чтобы
развивающийся язык при создании детской книги использовался бережно, осознанно,
отвечал общим критериям оценки, которым отвечают произведения, вошедшие в
«золотой фонд» детской литературы.
Мы показали лишь некоторые аспекты, связанные с оценкой редактором языка и
стиля детской книги. Ясно, что исследования особенностей восприятия детьми разных
возрастов языковых структур дают редактору возможность более обоснованно
формулировать свои требования к авторам.
7.4.3. Работа редактора над оформлением изданий
Книга для детей специфична по своему оформлению. Важнейшим ее элементом
является иллюстрация, причем иллюстрируется большинство книг.
Первыми книжки для детей с картинками были издания Библии и букварей. В
Западной Европе они появляются уже в XV в., вскоре после открытия первых
типографий. В XVII в. была выпущена книга Яна Амоса Коменского (1592-1670)
«Мир чувственных вещей в картинках». С этого времени детей начали учить не
только по азбуке, но и по картинкам. Но иллюстрированных книг с рассказами и
сказками в то время еще не было. Крупные издатели не выпускали книг для детей
даже в век Просвещения.
Только к концу XVIII в. в Германии появились две иллюстрированные книги,
изданные специально для детей. Это были своего рода детские энциклопедии с
картинками: «Первоначальное обучение» (кн. 1-4, 1774) Иоганна Бернхарда Базедова
(1724-17900), выдающегося немецкого педагога, и «Книжки-картинки для детей»
(вып. 1-12 (1792-1830) писателя и переводчика Фридриха Иоганна Юстина Бертуха
(1747-1822).
В XVIII в. познавательная книжка с картинками служила детям, начинавшим
учиться, в XIX в. книжка-картинка стала семейной книгой для чтения всех возрастов.
Постепенно такая книга прочно заняла свое место среди изданий для самых
маленьких — тех, кто не умеет читать (3-7 лет).
С начала XX в. почти во всех странах книга для детей входит в орбиту
художественных исканий крупных мастеров графики и живописи. Яркие находки в
этой области связаны с деятельностью российских художников 20-х годов. Именно
тогда видные реформаторы изобразительной пластики, такие, как В. Лебедев, Эль
Лисицкий, В. Фаворский, П. Митурич и многие другие, разрабатывают общие
подходы к детской книге и воплощают их в своей художественной практике
подготовки изданий для детей.
После окончания Второй мировой войны наблюдается мощный подъем
полиграфии и издательского дела, значительно расширяются репродукционные
возможности книгопечатания. Художник по-новому осмысливает саму структуру
детской книги как особого книжного организма, имеющего свою цветовую и
пространственную композицию, свои законы образной выразительности и
читательского восприятия. Многие известные живописцы и графики становятся
авторами рассказов и сказок, притч и маленьких поэм. Для своих книжек-картинок
они сами пишут тексты. Художники Морис Сендак и Лео Лионни в США, Эмануэль
Лудзати в Италии, Каледонио Перельон в Испании, Андре Франсуа и Патрик Куратен
во Франции, Иб Спанг Ольсен в Дании, Бинет Шредер в Германии, Ири и Тоси
Маруки в Японии выпускают яркие, запоминающиеся книги, каждая из которых —
небольшое произведение искусства, отличающееся органической целостностью в силу
взаимодействия текста и изображения. Огромный вклад в книжную графику для детей
вносят отечественные художники, разрабатывая интересные оригинальные решения.
Среди иллюстраторов детских книг находим имена таких замечательных художников,
как В. Милашевский, А. Гончаров, О. Верейский, Д. Бисти, Т. Маврина, А. Манукайте.
Можно утверждать, что именно иллюстрация способствовала становлению
изданий для детей как самостоятельного комплекса изданий, поскольку благодаря
иллюстрации книга для детей может рассматриваться как особая художественная
структура.
Ученые и педагоги отмечают, что эффективность восприятия дошкольниками
текста без иллюстраций снижается почти вдвое. Рисунок и слово в детской книге
органически взаимосвязаны.
Кроме того, как было показано выше, значительный объем изданий для детей
приходится на книжки-картинки, в которых иллюстрации являются основным
носителем содержания.
При подготовке иллюстраций необходимо учитывать особенности ребенка,
специфику его восприятия и задачи воздействия книги на ребенка.
Иллюстрация в книге, где содержание передает текст, выполняет познавательную,
воспитательную, эстетическую, дополняющую функции.
Познавательная функция обеспечивается посредством отражения в иллюстрациях
реалий окружающего мира, которые способствуют узнаваемости предметов и
явлений.
Воспитательная функция обеспечивается связью иллюстраций с воспитательной
идеей, составляющей основу содержания книги. Те или иные оценочные моменты,
отраженные в иллюстрации, более отчетливо понимаются читателем, чем из текста,
воздействуя на эмоциональную сферу личности через зрительное восприятие,
формируя тем самым определенное отношение к героям и их поступкам. Тут
иллюстрация подсказывает ребенку общую оценку ситуации независимо от того, как
эта ситуация представлена в тексте книги. Кроме того, воспитательная функция
реализуется за счет показа не всегда понятных из текста связей между явлениями и
лицами, помогает определить собственное место в тех или иных процессах. Рисунок
может помочь читателю расставить акценты, понять суть описанного события.
На значение иллюстраций в воспитании детей одним из первых среди
отечественных издателей обратил внимание Н.И. Новиков. Предназначенную
читателям-детям книгу «Видимый свет» чешского педагога Яна Амоса Коменского он
издал с графически выполненными заставками, концовками, виньетками.
Важность художественной иллюстрации в нравственном и эстетическом
воспитании отмечали А.И. Герцен, В.Г. Белинский, Н.Г. Чернышевский.
Например, В.Г. Белинский писал: «Посмотрите, как жадны дети к картинкам! Они
готовы прочесть самый сухой и скучный текст, лишь бы только он объяснил им
содержание картинки».
Как средство воспитания и обучения детей рассматривал иллюстрации К.Д.
Ушинский, подчеркивая необходимость отражения в них познавательного и
художественного начал. Последнее связано с выполнением иллюстрациями
эстетических функций.
Эстетическая функция иллюстрации определяется качеством ее исполнения, и тут
важным критерием оценки становится критерий художественности. Многие
замечательные художники реализовали свой талант именно в детской книге, которая
тем самым приобщала читателей к явлению высокого искусства. Среди них А.И.
Иванов, создавший гравюры к «Руслану и Людмиле» А.С. Пушкина, Р.К. Куковский,
иллюстрировавший сказку П.П. Ершова «Конек-горбунок», художники
«Абрамцевского кружка» В.М. Васнецов, М.А. Врубель, В.А. Серов, художники,
входившие в группу «Мир искусства», иллюстрации которых к сказкам остаются
великолепными образцами оформления книги для детей, И.Я. Билибин, создавший
«Азбуку в картинках», и многие другие отечественные и зарубежные художники.
История иллюстрации в детской книге насчитывает несколько столетий. Она
восходит ко времени появления учебной книги. Известны иллюстрированные
«Азбука» и «Прописи» XVIII в. В них иллюстрации прежде всего имели
познавательный характер.
Первой иллюстрацией была гравюра в «Грамматике словенской» (1596)
Лаврентия Зизания. В «Азбуке» 1637 г. тоже находим гравюру из жизни школы того
времени.
Развитие книжного дела связано с развитием иллюстрации. Постепенно она вошла
в структуру книги для детей как один из необходимых ее элементов. Можно назвать
наиболее значительные иллюстрированные издания, которые в полной мере отвечают
критерию эстетической ценности издания. Например, одной из самых богато
иллюстрированных книг в XIX в. был «Лицевой букварь» Кариона Истомина,
изданный в 1694 г. Эта живописная поэтическая энциклопедия, где стихи и гравюры,
дополняя друг друга, образуют единое целое, является настоящим произведением
искусства.
Для XIX в. характерен выпуск журналов для детей, которые, как правило, были
хорошо оформлены. Наиболее богато иллюстрированным был журнал «Детский
музеум» (1815-1829). Все 154 увесистые книги этого журнала заполнены роскошными
цветными гравюрами с краткими пояснениями на русском, французском, немецком
языках.
Рассматривая лучшие издания для детей как феномен книги, можно отметить, что
иллюстративный ряд многих изданий отличается высоким художественным уровнем,
показывает глубокое проникновение художников в мир детей.
Однако наряду с яркими, высокохудожественными изданиями в массиве можно
видеть и большое количество серых неинтересных книжек для детей, оформление
которых небрежно, невыразительно, не учитывает специфику читательского адреса.
Такие издания не отвечают важнейшему критерию редакторской оценки иллюстраций
— критерию художественной ценности издания.
Дополняющая функция иллюстраций связана с возможностью изображения
расширить понимание текста, показать часть в границах целого или, наоборот,
представить целое составляющими частями. Кроме того, иллюстрации способствуют
формированию у читателя дополнительных переживаний, которые расширяют
возможности воздействия книг для детей на эмоциональную сферу личности.
В восприятии содержания книги иллюстрация столь значительна, что порою книга
начинается не с составления текста, а с подготовки иллюстрации. Так, художник В.В.
Лебедев нарисовал сценки на тему цирка, к которым С.Я. Маршак позднее написал
стихи.
Иллюстратор книги оказывается перед необходимостью интерпретировать текст.
Кроме того, можно отметить, что иллюстрирование — это разглядывание мира и
возможность лучше понять его.
Интересно замечание современного польского художника Януша Станны:
«Искусство должно помочь ребенку смотреть на мир лучше, своеобразнее,
основательнее, глубже... Художник может показать ребенку, как выглядит лягушка, но
одновременно он должен показать ее ребенку как структуру, механизм, пятно,
метафору и в определенной соотнесенности со всем прочим миром».
Американский художник Лео Лионни сочиняет поэтические тексты к картинкам, в
которых воплощен мир его образов. Его «герои» — гусеницы, птицы, рыбы, мыши,
улитки, капли и даже пятна краски. Он помог древнему литературному жанру «басни»
обрести в XX в. новую жизнь. «Все мои герои — люди в ином обличье» .
Особое значение приобретает в рисунках для детской книги настроение, которое
они передают. Различные его оттенки (грустное, веселое, ироническое, серьезное)
легко воспринимаются через рисунки, подсказывая читателю, как следует относиться
к тому или иному герою, тому или иному поступку, представленному в книге.
Известно, что в определенном возрасте (дошкольный, младший школьный) дети плохо
понимают подтекст изложения. И тут рисунок может помочь читателю уловить
тонкости, нюансы содержания.
Подготовка иллюстраций для детей требует внимательного отношения к самим
детям.
Так, художник В.В. Лебедев признавался, что, работая для детей, он пытается
«припомнить свое детское сознание», с осторожностью относясь ко всякой
нарочитости и подделке «под детскость». Он утверждал, что никакой рисунок, даже
очень хороший, не будет любим ребенком, если не ответит на его вопрос, не
удовлетворит его познавательного интереса.
Действительно, оформление детской книги — особая область книжной графики.
Талант рисовальщика, живописца приобретает тут оттенок объяснения, поучения.
Именно редактор может оценить воздействие рисунка на читателя с этой точки
зрения.
Восприятие рисунка, иллюстрации в каждой возрастной группе имеет свои
особенности.
Ребенка дошкольного возраста интересуют прежде всего окружающие его вещи,
простейшие явления. Его внимание привлекают рисунки простейших предметов,
фигур людей и животных. Важно в изображении выделить основное. Дети отличаются
упрощенностью мышления, неумением отделить главное от второстепенного, причем
часто ребенок переключается с существенного на менее значительное, забывая об
основном. Логика дошкольника — логика, базирующаяся на непосредственном
сопоставлении фактов и впечатлений. Поэтому на рисунке для такого читателя часто
опускаются детали, изображения делаются в общем виде.
«Ребятам нравятся рисунки без многочисленных внешних деталей, но с большой
эмоциональной насыщенностью образов, заострением характеров, доходящим до
гротеска, повышенной цветностью, ярким жестом».
Рисунки-иллюстрации в дошкольном возрасте воспринимаются ребенком как
точное отражение действительности, почти как сама действительность. Поэтому
изображения должны быть узнаваемы и понятны, статичны.
Ребята старшего дошкольного возраста интересуются динамикой движения.
Детям младшего школьного возраста нужны сведения об окружающем мире,
оценка поступков героев.
О.А. Камкин, изучавший проблемы иллюстрирования детской книги, пишет, что
«одним из наиболее удачных изобразительных приемов показа социальных по
содержанию иллюстраций в книге для детей младшего школьного возраста является
шарж, дающий преувеличенную характеристику».
Детей 12-13 лет интересуют причинные связи событий и явлений. Это дает
возможность художнику связывать начало и конец, причину и следствие за счет
логического изложения события в двух или нескольких иллюстрациях, показывая не
только внешнюю сторону, но и суть явления.