Анисимов О.С. Гегель: мышление и развитие (путь к культуре мышления)

Подождите немного. Документ загружается.

Анисимов О.С. Гегель: мышление и развитие

риорную форму) и достоверности, основанную на знании не-

обходимости, которую она ставит на место убедительности

преднайденного и опытных факторов, с тем, чтобы факт пре-

вратился в изображение и иллюстрацию первоначальной и со-

вершенно самостоятельной деятельности мышления" (1974, с.

96-98, т.1, ЭФН).

Мышление, языковое мышление, предполагающее в его

развитых формах уровень развитости и

сознания, самосозна-

ния, отличается от чувственных механизмов познания имен-

но тем, что оно не имитационно, а конструктивно. Имита-

ционность в запечатлении и восприятии конечно же дополня-

ется организационностью, "схематизирующей" способностью,

трансформирующей материал образов и придающей материа-

лу структурную форму. Однако вторичность и подчиненность

схематизации – одно, а изначальность ее – совсем другое.

Мышление

, в силу опоры на языковой механизм, изначально

конструктивно и "схемотехнично", как по содержательным ре-

зультатам, так и по протеканию процессов. Поэтому при "под-

хватывании" материала восприятий мышление сначала как бы

отстраняется и "вспоминает" о своей самостоятельности, кон-

структивности, формальности. В мышлении строятся конст-

руктивные версии и до процедуры подтверждения, успешно-

сти ее, мыслительная конструкция – формальна. В проце-

дуре подтверждения она приобретает содержательность, ос-

таваясь, по своей природе, "формальной" (см. сх. 53).

Схема 53

Сначала подвергание сомнению содержательности абст-

ракции, мыслительной конструкции происходит для того, что-

бы просто поискать другую абстракцию или соединиться с

Яз.

I. Гегель: Мышление, метод, развитие и культура

иной абстракцией. Это ведет к рассуждениям. Под "давлени-

ем" эмпирического материала, при наличии сомнения в содер-

жательности этот процесс становится стихийным. Но затем,

при переходе к ценности "необходимости", "истинности"

способ бытия, организации мышления меняется, становится

"философским". Мышление становится и самостоятельным,

свободным, и необходимым, познающим, объектным (онтоло-

гическим), теоретичным и т.

п. Об этом мышлении только и

заботится Гегель. Он применяет этот принцип и для историче-

ского процесса философского осмысливания мира, познания

мира.

"Возникновение и развитие философии, изложенные в

форме внешней истории, изображаются как история этой нау-

ки. Эта форма сообщает ступеням развития идеи характер слу-

чайной последовательности философских учений и

создает ви-

димость того, что между их принципами и разработкой по-

следних существуют одни различия. Но совершает эту работу

тысячелетний единый живой дух, мыслящая природа которого

состоит в осознании того, что он есть, и, когда последнее стало

его предметом, он благодаря этому поднимается на более вы-

сокую ступень развития. История философии

показывает, что,

во-первых, что кажущиеся различными философские учения

представляют собою лишь одну философию на различных сту-

пенях ее развития; во-вторых, что особые принципы, каждый

из которых лежит в основании одной какой-либо системы, суть

лишь отвлечения одного и того же целого. Последнее по вре-

мени философское учение есть

результат всех предшествую-

щих философских учений и должно, поэтому содержать в себе

принципы всех их; поэтому оно, если только оно является фи-

лософским учением, есть самое развитое, самое богатое и са-

мое конкретное" (1974, с. 98-99, т.1, ЭФН).

Мы видим, что Гегель отчетливо различает функцию

философии и ее историческое бытие, исторические натура-

лизации

функции. Функция типа деятельности, философское

замещение всех знаний (и отношений) о мире, универсумаль-

ное конфигурирование знаний (и отношений) через посредство

абстрактного и конкретизирующего мышления, заставляет

иметь один конечный результат. Но это утверждение над-

страивается над историей, тогда как все реальные философы –

Анисимов О.С. Гегель: мышление и развитие

участники и исторического процесса. Гегель же использует

развилку логики и истории, обеспечивающую преодоление

субъективности отдельных усилий, усилий конкретного фило-

софа. Этим продолжается "традиция" Платона в его учении об

идеях и уподоблении им.

Для понимания сущности и функции познания, предопре-

деляющих, с точки зрения гегелевской мысли, механизмы и

способы познавания, интересно обратиться

к некоторым сооб-

ражениям о поведении человека, его самореализации. Полу-

ченная техника анализа, ее форма переносима на анализ лю-

бых отношений, в которых всегда есть "место" познанию как

особому самоотношению. Гегель рассматривает интеллект и

волю как предпосылки появления знания, выделяя их из ос-

тальных субъективно-механизмических качеств.

"Интеллект … есть возможность

действия. Предмет есть в

себе то, что он есть… Этот интеллекту свободен, но его свобо-

да, напротив, лишена того содержания, ценой которого, через

потерю которого он как раз и освободил себя. Его движение

есть противоположное: он осуществляет себя не путем внут-

ренней восприимчивости, а путем порождения (содержания), и

именно такого

содержания, в котором он имеет сознание сво-

его делания, то есть сознает себя как полагание содержания

или как делание – себя – содержанием … не как содержание, а

как форма, или же само Я не есть основа, всеобщее, на что на-

несены определения, различения" (1970, с. 302, т.1, РРЛ).

Схема 54

Познаваемое (или "предмет") содержит в

себе то, чем он

отличен от иных познаваемых. Он как-то устроен и эта устро-

енность составляет его внутреннее содержание. Познающий,

как "интеллект", тоже определенным образом устроен. Но его

устроенность такова, что она подчинена "изъятию" содержа-

тельности познаваемого. Поэтому подлинное бытие познаю-

место

наполнение

I. Гегель: Мышление, метод, развитие и культура

щего – быть приобретающим содержательность "иного", пред-

мета, познаваемого. Однако, если такая подчиненность не бу-

дет обеспечена подвижностью, зависимостью, "наполняемо-

стью" пустого места, если устроенность будет противопос-

тавлена наполнению места для содержательности "несвоего",

то познание не произойдет и познающий лишится своей осо-

бенности (см. сх. 54).

Но познающий только вначале пассивно – активен,

что

порождает сам способ познавания – имитационность или

строительство "собою" себя как иного (не себя) или наполне-

ние собою того, что, по функции, не является собою. Ими-

тационность вводит именно пассивную активность, активность

под воздействием извне (см. сх. 55).

Схема 55

В более развитом виде, познающий без внешнего воздей-

ствия строит образ (

см. сх. 56).

Схема 56

Следовательно, должна быть внутренняя причина акти-

визации познавательной способности. В соотнесении с

внешним демонстрируется "свобода", которая может ограни-

чиваться неосвобожденностью внутренних причин активиза-

ции в самовыражении. Интеллект рассматривается Гегелем как

результат освобождения самих внутренних причин к построе-

нию образов, в контексте "истории духа", социализации и

окультуривания. Интеллект

превращается в инструмент не

самовыражения, а познания или самовыражения в рамках

необходимости достижения познаваемости (истинности).

Интеллект суть возможность действия познающей способно-

Анисимов О.С. Гегель: мышление и развитие

сти. Он не воспринимает, а порождает, сознавая, что он это

делает в подчинении функции познания и, вторично, в под-

чинении ранее фиксированному материалу первичных знаний.

Так как познающий (его интеллект) и использует себя, и под-

чиняет себя внешнему в процессе порождения образа "пред-

мета", то он порождает "форму" предмета или пустое

себя,

которое может превращаться в содержание (см. сх. 57).

Схема 57

Подчиняясь необходимости строить мыслительный образ

предмета (объекта), мышление (мыслящий в познании) идет от

собственно "пустого", возможности иметь образ к "наполнен-

ному" или образу, который, в свою очередь, сам суть не пред-

мет (объект), а сам познающий. Поэтому Гегель приходит к

принципу

бытия познающего – быть пустым, абстрактным и

конкретизирующим, порождающим конкретное (определен-

ность мысли).

Порождение предполагает, что есть механизм самопро-

явления познающего. Гегель называет этот механизм волей.

"Волящее волит, то есть оно хочет положить себя, сделать себя

предметом. Оно свободно, но эта свобода есть пустота, фор-

мальное, дурное… Оно есть всеобщее, цель

, оно есть единич-

ное, самость, деятельность, действительность, оно есть сере-

дина того и другого, побуждение … первое (цель) есть основа-

ние, второе (деятельная самость) – форма… Какие побуждения

имеет Я, это вытекает лишь из содержания его мира … оно

- форма

(познающего)

- функция

содержательно-

сти

∑

интеллект

Р – форма

S – функция

содержательности

чувственное

познание

I. Гегель: Мышление, метод, развитие и культура

(воля) и не выставляет наружу такую определенность, в кото-

рой его можно было бы постигнуть … одновременно обращено

вовне, или, иначе, есть подлинное сознание, которое, однако,

рассматривается здесь как заключенное в Я. Именно воля есть

для-себя-бытие, погасившее в себе всякое чуждое, сущее со-

держание … она (воля) направлена лишь на

самое себя, есть

исключенное из себя, цель противостоит самости, единичность

– всеобщему … всеобщее объединено с единичностью через

побуждение … Я положило различение внутри себя, или же

знает, что различение – это его различение… Удовлетворенное

побуждение есть снятый труд Я, это его предмет, который ра-

ботает на него. Труд есть постороннее делание-себя-вещью…

Вожделение должно все время начинать сначала, оно не при-

ходит к отделению труда от себя. Побуждение же есть единст-

во Я как Я, сделавшегося вещью" (1970, с. 302-306, т.1, РРЛ).

Действительно, воля опирается на инструментальное

использование "тела", подчиненность как содержанию спо-

соба действия, так и необходимости обуздывать своеволие те-

ла самого по

себе и в связи с воздействием условий. Прояв-

ляющий волю, в пределах рамок нормы, не зависит от капри-

зов естественных обстоятельств и потому свободен. Сама по

себе свобода пуста, как пишет Гегель. Она содержательна

лишь относительно нормативных требований, фиксирован-

ной цели. Воля проявляется в самокоррекциях (см. сх. 58).

Схема 58.

Именно в

коррекции проявляется результат сопровож-

дающей рефлексии, принятия решения о дополнительном

действии (корректирующем) и выполнения решения. Следова-

тельно, вместе с принятостью решения есть и фаза побужде-

"воля"

внешняя "воля"

Анисимов О.С. Гегель: мышление и развитие

ния к коррекционному действию. Проявляющий волю под-

чиняет активизацию поведения построенной цели корректи-

рования, вследствие чего это не просто самопроизвольная ак-

тивизация, а самоотношение, отношение к себе как держате-

лю цели и способа действия, носителю целеполагающего про-

цесса и сохраняющему цель. В этом и видно бытие "для-себя",

а не "для

-иного". Но охранение цели и способа включает и

отношение к внешнему, преодоление неприемлемого воз-

действия извне. Итак, волевое проявление суть инструмен-

тальное использование себя (вообще в деятельности) и в усло-

виях самокорректирования в рамках требований нормы. И это

может быть отчужденным, вынужденным деятельностно-

волевым бытием и подлинно свободным, идущим от

себя,

если нормативное содержание является основой самопрояв-

ления. Для социализованного, особенно – культурного челове-

ка, это и есть "более подлинное" бытие.

В связи с инструментальностью поведения, в случае воле-

вого проявления, интересны соображения Гегеля о сущности

средства, орудия. "В орудии или в обработанной, сделанной

плодородной пашне я владею возможностью, содержанием

как

содержанием всеобщим. Поэтому орудие, средство, пре-

восходнее цели вожделения, цели единичной, орудие охваты-

вает всякую единичность. Но орудие не имеет еще деятель-

ность в себе самом. Оно есть косная вещь … нужно еще, что-

бы я работал с его помощью. Я поместил хитрость между

мной и внешней вещностью, чтобы щадить себя и

покрыть ею

свою определенность, а его (орудие) изнашивать… Я остаюсь

душой этого… я экономлю при этом только количественно…

Делание-меня-вещью еще необходимый момент; собственная

деятельность побуждения еще не в вещи. Нужно вложить в

орудие и собственную деятельность, чтобы сделать его само-

деятельным... Пассивность превращается в деятельность...

Собственная деятельность природы ...

применяется так, чтобы

в своем чувственном наличном бытии делать нечто совершен-

но иное … их слепое делание становится целесообразным, в

противоположность им самим… С самой природой ничего не

случается; единичные цели природного бытия становятся не-

ким всеобщим. Здесь побуждение … представляет природе му-

читься, спокойно наблюдает и малым усилием управляет це-

I. Гегель: Мышление, метод, развитие и культура

лым: хитрость… Для хитрости дело чести – так ухватить сле-

пую силу, чтобы повернуть последнюю против себя самой,

напасть на нее … действовать против нее… По-настоящему

становится хозяином тот, кто достигает того, чтобы другое в

своем делании вывернуло наизнанку самое себя. Благодаря

хитрости воля стала женской… Воля стала раздвоенной. Один

характер есть

это напряжение, сила, противополагающая су-

щее, но сила слепая, не имеющая сознание о природе этого бы-

тия … идущее напролом… У мужчины вожделение, побужде-

ние; женское же побуждение скорее состоит в том, чтобы быть

предметом побуждения, будить побуждение и давать ему

удовлетвориться в нем (женском). Другое есть злое, знающее

о том,

что открыто лежит при свете дня; оно смотрит за тем,

как открытое губит само себя… Первое направлено как сущее

против сущего, второе же разумным образом направлено как

бытие против чего-то такого, с чем оно не считается всерьез…

Воля раздвоила себя … в одном она целиком во всеобщем, в

другом – единичном… Крайние

термины должны положить

себя воедино, знание последнего – перейти в познание" (1970,

с.307-309, т. 1, РРЛ).

Итак, "орудие" обработанный материал и в него внесе-

на "всеобщность", содержательность которой заключена в

цели (и способе достижения цели). Поэтому "невсеобщность"

вожделения противостоит орудию и его агенту, деятелю. Ору-

дие применимо ко многим (всем) единичностям. Но

орудие

само по себе не деятельно. Оно лишь предназначено для дея-

тельности, если в ней фиксируется цель и способ. До этого в

орудии участие в деятельности только предполагается, по-

тенциально. Тем самым, всеобщее орудия – разъединяет с

конкретной ситуацией, но не с той, где введена нормативная

рамка деятельности. Гегель помещает средство, орудие

"ме-

жду" преобразуемым и преобразующим деятелем. Орудие вво-

дится вместо деятеля, но для реализации его замысла, его це-

ли и для сохранения его сил. Трансформироваться в отноше-

ниях с преобразуемым материалом предоставляется орудию.

Но это бытие у средства не собственное и его изменяемость

допустима лишь в пределах интересов деятеля.

Но деятель

должен быть активным и передавать свою активность сред-

ству, "побуждать" его к воздействию на преобразуемое. В то

Анисимов О.С. Гегель: мышление и развитие

же время орудие должно быть "самодеятельным", брать на

себя основную нагрузку в преобразовательном воздействии.

Гегель подчеркивает, что "природное" не устраняется, но ис-

пользуется. Оно как бы делает иное, чем то, к чему предна-

значено. В этом инобытии природного, исходного, естествен-

ного и состоит главное для орудия. Оно целесообразно суще-

ствует, а

не "самовыражается". Деятель смотрит, следит за

"мучением" природного и малыми усилиями достигает мно-

гого. Благодаря "хитрости" деятеля природа воздействует на

себя и против "себя" (см. сх. 59).

Схема 59.

Тем самым, воля имеет две стороны. Одна связана с пря-

мым воздействием (мужское начало) и с "хитростью" замысла

деятеля, подчиняющего это воздействие "

иного" своим замыс-

лам (женское начало). В первом проявляется непосредствен-

ность воздействия (единичность), а во втором – опосредован-

ность, предназначенность усилия (для всеобщего). Средству

отдается быть предназначенным, бытием для иного, а не для

себя.

В рациональном познании, в отличие от чувственного, че-

ловек превращает себя в средство достижения познаватель-

ной цели. Это

не простая подчиненность "грубой силе" воз-

действия объекта познания (чувственная имитация), а ис-

пользование себя для преобразования чувственных образов

и отхода от неистинности, случайности первичного образа.

Само по себе рациональное познание является следствием

образования, культурного воздействия, присвоения средств

культурного мышления и познания и других форм бытия чело-

min

max

цель

средство

естественное искусственно-естественное

I. Гегель: Мышление, метод, развитие и культура

века в обществе. За счет образования человек преодолевает

произвол познавательных усилий и становится "на точку

зрения" самого объекта.

"В теоретическое образование входит кроме многообразия

и определенности знаний, а также всеобщности точек зрения,

позволяющих судить о вещах, умение воспринимать объекты в

их свободной самостоятельности, без субъективного интере-

са… Благодаря многообразию знаний

самих по себе человек

поднимается от знания незначительных вещей … ко всеобще-

му знанию… Выходя за пределы того, что он знает и испыты-

вает непосредственно, человек узнает, что существуют также

другие, и притом лучшие, способы вести себя… Этим он отда-

ляет себя от себя самого и приходит к различению существен-

ного и

несущественного… К образованности относится умение

судить об отношениях и предметах действительности, именно

для этого и нужно знать, что от чего зависит, что такое приро-

да и цель как вещи, так и отношения друг к другу. Эти аспек-

ты открываются человеку не непосредственно через созерца-

ние, благодаря размышлению как о цели

и сущности, так и

средствах, насколько они действенны или недейственны …

только знание всеобщих аспектов направляет человека на то,

что нужно рассматривать главным образом… Знание всеобщих

аспектов уже и есть главное самой этой вещи… В образование

входит умение воспринимать объективное в его свободе …

чтобы в предмете я искал не свой собственный субъект

, а рас-

сматривал бы и трактовал предметы так, как они существуют

сами по себе… Такой бескорыстный интерес важен в изучении

наук, если культивировать их ради них самих" (1971, с. 62-63,

т.2, РРЛ).

Гегель подчеркивает, что умение выйти за свои интересы,

подчинить себя познанию, сделать себя средством достиже-

ния познавательных целей – следствие специального

(тео-

ретического) образования. Обобщение, выход к всеобщему

связан с преодолением случайности созерцательного позна-

ния. Всеобщее (абстракции), умение ими пользоваться и соз-

дание эффекта восстановления в мышлении "свободной са-

мостоятельности" объекта соединены в образованном мыш-

лении. Гегель подчеркивает не просто "самостоятельность бы-

тия" объектов в познающем мышлении, но и причино-

Анисимов О.С. Гегель: мышление и развитие

следственные линии бытия как раскрытие бытия объекта в

его окружении, его предназначенности (цели) и т.п. При этом

всеобщее и "главное" соотносимы в достижении правильно-

го мышления, так как существенное в созерцании не обнару-

живается. Для этого нужны абстракции как средства мысли.

Созерцательное знание и познание и различие между ним

рациональном и разумном познании и знании Гегель харак-

теризует еще следующим образом. "Наше обычное знание

представляет себе лишь предмет, который он знает, но в то же

время не представляет себе себя, т.е. самого знания. Целое же,

которое налицо в знании, это не только предмет, но и Я, кото-

рое

знает, а также взаимоотношение между мной и предметом

– сознание… Возможно представление, что они (вещи и их оп-

ределения) существуют вне сознания сами по себе и даются

сознанию просто как нечто чуждое и готовое. С другой же сто-

роны, поскольку для знания настолько же существенно и соз-

нание, становится возможным также

и представление, что соз-

нание само создает себе этот свой мир и само своими дейст-

виями и своей деятельностью целиком либо отчасти произво-

дит или модифицирует определения этого мира. Первый спо-

соб представления называется реализмом, второй – идеализ-

мом" (1971, с. 79-80, т.2, РРЛ).

В созерцании предметность (объектность) знания осоз-

нается в первую очередь

. То, что знание строится познаю-

щим, что от него зависит результат познавательных усилий, от

его способов познавания – остается за переделами осознанно-

сти. Рефлексия познавательного механизма, познающего, его

способностей возникает позднее, когда применение неприрод-

ных (социокультурных) средств (например, знаковых средств с

закрепленными за ними абстрактными определениями, значе-

ниями) заставляет познающего подстраиваться

под них, ста-

новиться "средствами" правильного применения "этих"

средств, а затем, в случае затруднений, рефлектировать свои

трансформации. Сознание предстает как механизм совмеще-

ния и соотнесения содержания и формы результатов созерца-

ния и познавательной способности, предметностью и струк-

турностью знания.

Однако участие познающего, как указано выше, должно

выйти за пределы познавательного инстинкта

, познающей са-

I. Гегель: Мышление, метод, развитие и культура

мореализации и т.п. Соответствие между результатом позна-

вательного проявления познающего и функцией познания

требует соответствующих трансформаций первичных образов

и механизмов их порождения. Поэтому строится иной тип зна-

ния (понятие). "В идее познания ищут понятие, и оно должно

соответствовать предмету… Необходимо отличать чистую

мысль от реальности, тем не менее реальность, если

понимать

под ней истинную действительность, присуща также и мысли.

Если же под реальностью понимается только чувственное,

внешнее наличное бытие, то мысль имеет даже гораздо более

высокую реальность" (1971, с. 146, 91, т.1 РРЛ). Подобное

противопоставление чувственного и мыслительного, различие

механизмов познания и их результатов комментируется еще и

так. "Возвышение над чувственным и конечным

является …

опосредствованием этого знания, но лишь постольку, по-

скольку, исходя из чувственного и конечного, вместе с тем

отказываются от всего подобного и познают его в ничтожно-

сти. Лишь такое знание об абсолютном само является как аб-

солютным, так и непосредственным знанием. Его позитивной

основой не может быть что-то конечное и

его нельзя опосред-

ствовать (как доказательством) чем-либо таким, что не есть

оно само" (1971, с. 76, т.2 РРЛ). Отказ от результатов чувст-

венной имитации воздействия извне предопределен опозна-

ванием скрытости за результатом имитации того, что суще-

ственно и является подлинной причиной проявлений, фикси-

руемых непосредственно. Мышление и становится механизмом

достижения этого

существенного и скрытого, оно строит ина-

че, чем имитационно, строит, исходя "из самого себя". Его са-

мополагание осуществляется путем использования абстракций,

языковых средств.

Гегель подчеркивал связанность чистомыслительного кон-

струирования с практической значимостью знания. "Первое

(теоретическое) содержит всеобщность без определенности,

второе (практичность) – единичность без всеобщности. Пости-

гающее в понятиях познание представляет

собою средний

член, в котором всеобщность не остается неким посюсторон-

ним во мне, противолежащим единичности предметов, а, отно-

сясь отрицательно к вещам и ассимилируя их в себе, оно нахо-

дит в них и единичность и дает вещам волю, предоставляет им

Анисимов О.С. Гегель: мышление и развитие

свободно определяться в самих себе. Постигающее в понятиях

познание есть, таким образом, единство теоретического и

практического отношения … сообщает частным определениям

устойчивое существование" (1975, с. 23, т.2).

Созерцание отражает единичное, воздействие, в котором

только часть воздействующего относима к проявлениям объек-

та. "Теоретическое" познание опирается на введение абстрак-

ций, замещающих и отходящих от образа созерцательного

ти-

па. Но внешнее воздействие доносит до познающего то, что

происходит, "практическое". Поэтому сначала абстрактность

предиката мысли противостоит конкретности и единичности

и "практичности" субъекта мысли. Но формальная теоретич-

ность нуждается в проверке на ее содержательность, на соот-

несенность с практичностью субъекта мысли. В понятии осу-

ществляется "ассимиляция" материала созерцаний при

сохра-

нении "отрицательного отношения" к самим вещам. Это осу-

ществляется не только и не столько за счет установления

"равенства" субъекта и предиката познающей мысли. Оно

осуществляется за счет "переработки" материала, введения в

предикат особой жизни мысли как объекта, за счет внесения

в нее объектной каузальности. Это и позволяет рассматри-

вать

содержание предиката как "единичность", давать объ-

ектному содержанию "волю". При этом сам познающий в

этом мышлении является зависимым, подчиненным объект-

но-каузальной динамике. Соотнесение с субъектом мысли

осуществляется привлечением именно свободным бытием объ-

ектной каузальности.

Отождествление с объектом оставляет в тени различие

между познаваемым и познающим, между познающим и его

знанием как результатом познавания. Размышляя о знании о

боге, Гегель говорит следующее: "Знание есть отношение в

самом себе, опосредствованное либо другим, либо в себе …

поскольку в нем устанавливается отношение между мной и

предметом, богом, который есть другое. Я и бог различны; ес-

ли бы оба были одно, то мы имели бы

отношение непосредст-

венное, отношение без опосредствования, единство, лишенное

отношения, т.е. неразличенное единство … но поскольку они

все-таки соотнесены друг с другом и в самом своем различе-

нии обладают тождеством, то само это тождество отлично от

I. Гегель: Мышление, метод, развитие и культура

их различенности… Они различены, их единство не есть они

сами; то, в чем они составляют одно, есть то, в чем они раз-

личны … опосредствование совершается в чем-то третьем по

отношению к различенным сторонам. Обе стороны различны, и

существует единство, в котором они посредством третьего по-

ложены в одном; это и

есть умозаключение" (1976, с. 334-335,

т.1 ФР).

Мы видим, что знание суть результат отношений между

познаваемым и познающим. Но это и самоотношение по-

знающего, так как он не просто самовыражается, а подчиняет

самовыражение особенностям внешнего воздействия и, через

них, объекта. Объект "исчезает" в самовыражении познающе-

го, так как это его бытие (познающего),

и он (познающий) не

тождественен познаваемому как внешнему. Но соотнесение,

направленное на познание, ведет к отождествлению результа-

та подчиненного самовыражения с тем, что отражается в по-

знании. Это тождество является предпосылкой рассмотрения

знания как знания об объекте. Поэтому в знании преодолева-

ется противоположность и различие объекта и субъекта по-

знания, но

как условное преодоление, не натуральное, а

функциональное. "Третье" или знание несет в себе признаки и

объекта, и субъекта. Субъект, в отождествлении, должен осу-

ществить функциональное самоотстранение, самоотношение,

чтобы стать "объектом". Тут мы и возвращаемся к объектности

знания, к возможности объектно-каузального "видения"

реальности. Для того чтобы условность отождествления сни-

зить

и устранить, необходимы усилия в доказательстве воз-

можности отождествления (см. сх 60).

познающий познаваемое

знание

или модификация

познающего Сопоставления

Условность преодоление доказательства

отождествления условности

Анисимов О.С. Гегель: мышление и развитие

"истинное"

знание

Схема 60.

Сопоставление в чувственном познании происходит не-

осознанно, а в рациональном познании, в мышлении – осозна-

ваемо и контролируемо рефлексией самого познавательно-

мыслительного процесса и, в конце концов, субъекта и пре-

диката мысли.

Тем самым, в отличие от "объект-объектных" отношений,

где самоотношение каждого объекта не обладает определенно-

стью, не имеет

механизм, позволяющий рассматривать само-

отношение как инструмент реализации внешней функции

(познавательной) в "объект-субъектных" и в "субъект-субъек-

тных" отношениях субъекты обладают таким механизмом и

по мере его развитости меняется и характер познания и тип

знания (см. сх. 61).

Субъект в своем познавательном проявлении строит образ,

содержание которого, через этап его

отождествления с объектом,

он "рассматривает" как объект. Но это условность, которая

включает в себя веру в то, что он "видит объект". Соотноше-

Схема 61.

ние веры и познанность, объективность знания можно анализиро-

вать, учитывая следующие мысли Гегеля. Без веры условность

знания не позволяла бы спокойно пользоваться знанием в дея-

тельности

проявление

механизма как

инструмента

познания

I. Гегель: Мышление, метод, развитие и культура

"Вера принадлежит практическому отношению, его субъек-

тивной стороне, знающему, поскольку в ней самосознание не

только теоретически знает свой предмет, но и уверено в нем … в

объективно сущем и единственно истинном, и тем самым снимает

в этой вере свое для-себя-бытие… Это отношение в аспекте раз-

личия между предметом и

субъектом содержит опосредствование

– но в себе самом – ибо в вере внешнее опосредствование и все

его особенные формы уже исчезли. Это опосредствование при-

надлежит природе духа в себе и для себя и есть субстанциальное

единство духа с самим собой … самосознание, поскольку оно зна-

ет об истинном содержании, будучи свободным, отказавшись от

всего своеобразия своего особенного содержания… В этой сво-

бодной, абсолютной уверенности в себе заключена и уверенность

самосознания в истине… Этот предмет как сущность есть абсо-

лютный предмет, и вместе с тем он – не чуждый … сознанию

предмет, но он есть его в-себе-бытие, его сущность, ибо будучи

абсолютно достоверным, он должен

быть тождественным этой

уверенности… Это содержание и есть в-себе самосознания, и это

определение … содержит предметность для самосознания или со-

ставляет сторону его сознания… В преисполненном верой благо-

говении индивидуум забывает о себе, он наполнен своим предме-

том, он отказывается от своего сердца и не сохраняет себя непо-

средственным… В

благоговении субъект сохраняет себя не в сво-

ей особенности, но лишь в своем движении в предмете и только

как этот движущийся дух" (1976, с. 372-373, т.1 ФР).

В простейших познавательных процессах существуют прото-

типы самых сложных форм сочетания собственно познаватель-

но-"информационных" и познавательно-мотивационных сто-

рон единого процесса построения и перестройки

образов объекта.

С одной стороны, имитационная фаза ощущения воспроизводит,

в пределах сохранения чувствительности, характер внешнего воз-

действия. Затем происходит организация "следов" воздействия

или тех проявлений механизма чувственного познания, которые

являются материалом для строительства устойчивого предметного

образа. Организационно-структурирующая фаза зависит, как и

сама имитационная фаза, от внутреннего состояния, от состояния

динамики потребностей. Если потребность не "поддерживает"

процессы – они замирают. В этом и состоит исходное начало жиз-

недеятельности, в отличие от деятельности. В самой фазе органи-

Анисимов О.С. Гегель: мышление и развитие

зации следов различаются типовые "операции" расчленения,

отбора и структурирования или интегрирования, соединения зна-

чимых частей (см. сх. 62).

Схема 62

Так как образ, структурный и "предикатный" (через отожде-

ствление с объектом), а поэтому постоянный, используется затем

в построении поведения в реальных условиях, то при "неистинно-

сти" образа, по его содержанию, его конструкцию

приходится ме-

нять. На этом возникает затем в мышлении, проблематизация

как особая процедура. Фаза (и операции), когда структура ото-

ждествляется с объектом, интенционально или направленностью

"духа", должна быть мотивационно поддержана. Это и ведет к

вере. В мышлении, благодаря осознанности разделения первич-

ных и вторичных, опосредованных языковыми значениями, поня-

тиями, образов

, сопоставление и принятия "веровательного

решения" происходит иначе, но в рамках той же функционально-

субъективной необходимости. Вместе с утверждением уверенно-

сти в "истинности" содержания образа, в соответствии познава-

тельной функции устраняется необходимость конструирова-

ния, работы познавательного механизма в целом, его функциони-

рования "в-себе и для-себя". С другой стороны, прекращается

функционирование механизма и "для-иного", так как "иное" уже

воссоздано в образе. Именно оно, "иное", рассмотренное как ре-

зультат веровательного подтверждения истинности образа по его

содержанию затем подчиняет бытие всего субъекта, если субъ-

ект входит в то бытие, которое соответствует содержанию образа.

И самосознание, как пишет Гегель, "отказывается от своего

свое-

образия". Чтобы оно "вспомнило опять свое своеобразие, нужна

иная мотивация, иные потребности – практического, а не "теоре-

тического" типа. Отчужденное отношение к объектному содер-

жанию преодолевается, когда субъект осознает, что именно он

I. Гегель: Мышление, метод, развитие и культура

верует, уверен, что образ, по своему содержанию, истинен. Вот

дополнительные разъяснения Гегеля.

"Назначение культа заключается в том, чтобы я слился с бо-

гом в себе самом, знал бы себя в боге как в своей истине и бога в

себе, - это и есть конкретное единство. Для нашего рассмотрения

теоретическое сознание тоже

конкретно, однако только в себе; для

того чтобы оно стало конкретным и для субъекта, необходимо его

практическое воплощение… В нем (культе) участвует чувство, в

нем принимает участие я, моя особенная личность… В культе со-

держится, прежде всего субъективное самосознание, которое

субъективно пока только формально, ибо самосознание, знающее

об абсолютном содержании, - уже

свободно… Оно знает о своей

сущности и знает, что это есть его сущность, об этом оно свиде-

тельствует предмету; это свидетельство есть порождение абсо-

лютного духа, который также только в этом создает себя в качест-

ве абсолютного духа. В качестве знания самосознание имеет

предмет, в качестве сущности оно – абсолютный предмет,

а тако-

вой может быть для самосознания, поскольку оно свободно, толь-

ко свидетельством духа. Дух познается лишь самосознанием в его

свободе; следовательно, поскольку это знание свободно, налицо

единство самосознания,… единичность просто снимается, вернее,

определяется как всеобщее по отношению к единичному, в ре-

зультате чего это последнее есть теперь лишь в качестве

видимо-

сти. "Я, это эмпирическое существование, от которого сущность еще

отлична, есть нечто лишенное сущности" (1976, с. 379-380, т.1 ФР).

Мы видим, что Гегель разделяет отчужденное подчинение

содержанию знания ("теоретическое" отношение) и неотчуж-

денное. Во втором случае устанавливается самоотношение, где

одна сторона – содержание объектного типа, а вторая – самосоз-

навание себя как того,

кто вырабатывает отношение к "объ-

ИЕ

К А

К-А

образование культура

сопоставление

рефлексия

переход к ИЕ – форме

(результат социо-окультуривания)

практическое

отношение

Е – форма

(первоначальная)

познавательное отношение

Схема 63

Анисимов О.С. Гегель: мышление и развитие

екту". Принимая этот объект, как у Гегеля в этом фрагменте –

к богу, субъект сливается с ним "практически" (внутри себя и

вне себя, в культовом ритуале). В самосознании истинное (абсо-

лютное и т.п.) содержание, обладающее, в силу абсолютности,

свободой, превращает и самосознание подчиняющееся этому

содержанию, в свободное. Здесь как бы

самая сложная сторона

учения о знании, так как если знание преодолевает случайность

и превращается в истинное, то и отношение субъекта должно

стать столь же неслучайным, подлинным. В то же время, так

как это лишь субъективный аналог внешнего объекта, то субъект

начинает превращать себя в живущего как создатель внешнего

объекта, реальности в

целом. Он превращает себя в "абсолютно-

го духа". Но это "абсолютное бытие" субъекта носит "теоре-

тический характер", пока он не вынесет такое бытие вовне и

не уподобится реальному создателю. Субъект приобретает все-

общее свободного созидателя в той степени, насколько он пре-

одолевает свою единичность (см. сх. 63).

Сначала образы внешнего

и внутреннего "естественны",

единичны, конкретны, ситуационны. И познавательное ("тео-

ретическое") и преобразовательно-потребительское ("практи-

ческое") отношения к реальности стихийны и конкретны,

завися от совмещения суммы внешних и внутренних качеств.

Акценты в обоих типах отношений – прежде всего на содер-

жании, а не на способе появления содержания отражательного

или "практического" образа. Сознание и

самосознание не вы-

делены из единости психического механизма. Затем, по мере

прохождения пути в образовании и в культуре, оба типа

образов изменяются параллельно с изменением самого субъек-

та в целом. Содержания и в познавательном, и в "практиче-

ском" (потребностно-мотивационном) образах абстрагируют-

ся, приобретают существенность, деиндивидуализируются,

перестают быть случайными, ситуативными

, становятся осоз-

нанными и самоосознанными. Рефлексия сопровождает все

основные процессы сопоставлений образов и вовлечения по-

веденческих механизмов. Абстракции превращают Е-меха-

низмы в инструменты, подчиненные особенностям абстракций

(мыслительных – теории, понятия, категории; оценочных –

I. Гегель: Мышление, метод, развитие и культура

идеалы, ценности), а сами абстракции имеют источником

культуру и овладение культурой в образовании. Освобожде-

ние от Е-принципов бытия означает вхождение и подчинен-

ность требованиям И-принципов бытия. Однако если И-

требования ("надестественные") сами базируются на истин-

ном познании, то "искусственное" для отдельного субъекта

становится подлинно естественным или соответствующим

истине бытия

, сущности самой по себе, целостности того, в

чем существует субъект. Этим преодолевается субъективная

форма свободы, формальность освобождения от Е-форм бытия

(см. сх. 64).

Итак, "истинные" формы познания, при их интеграции в

целое бытия, в целостность психических механизмов, что не-

возможно без рефлексивного обеспечения, приводят к "ис-

тинному" поведению и в

познании, и в преобразовательно-

потребительском бытии.

Схема 64

Между внешней проявленностью внутреннего и внешней ор-

ганизацией внутреннего под требования внешнего крите-

рия (и "истины") отношения таковы, что вместе с адаптацией

под критерии абстрактного типа самопроявления внутреннего

становятся несущими в себе содержание этих абстракций.

"Внешний дух" (культуры - мышления, рефлексии, взаимодей-

ствия

и т.п.) становится "внутренним духом", абсолютность

внешнего – внутренней абсолютностью. Доверие к истинно-

му знанию вначале является случайным и нестабильным, а,

через преобразование способности к оценке и внесение туда

ЕИ

ИЕ

"Е"

"подлинно" естественное бытие

локально-культурное бытие

локально-социализованное бытие

локально-естественное бытие

все психические

механизмы