Ахметова Ш.К., Толпеко И.В., Томилов Н.А. (отв. ред.) Казахи России: история и современность

Подождите немного. Документ загружается.

равшиеся от каждого рода сроком на 3 года. Первым председателем

был генерал-майор Лебедев

В результате правительственных реформ начала XIX в., по

«Уставу о сибирских казахах» (1822 г.) и «Утверждённому мнению

Комитета азиатских дел относительно преобразования управления

Оренбургским краем» (1824 г.), земли Среднего казахского жуза

отошли в Западно-Сибирское генерал-губернаторство, произошло

разделение на казахов Оренбургского ведомства и Сибирского ве-

домства. В 1824 г. российское правительство утвердило новый поря-

док упр

вления в казахских землях Оренбургского ведомства, факти-

чески ликвидировав ханскую власть в Младшем жузе. Хана Ширгазы

вызвали в Оренбург и назначили первоприсутствующим в Погранич-

ной комиссии, что было воспринято ханом как оскорбление. На тер-

ритории Младшего жуза создали три части, которые управлялись

султанами-правителями: в Западной части – полковником султаном

Баймух

аммедо

м Айчуваковым, в Средней части – войсковым стар-

шиной султаном Юсуфом Нуралиевым, в Восточной части – султа-

ном Чутаем Бахтыгиреевым, но в июне Нуралиева и Бахтыгиреева за

слабые действия удалили с должностей, а вместо них назначили в

Восточной части исполняющим должность правителя султана Ахме-

та Джантюрина, а в Средней – султана Араслана Джантюрина. Ад-

мини

стратив

ный центр Западной части находился в форпосте Затон-

ное, Средней части – в станице Изобильной, Восточной – в станице

Усть-Уйской

. При каждом правителе-султане находился казачий

отряд из 200 человек, сопровождавший их во время кочевания, до

самой зимы

В 1831 г. были созданы административные районы – дистанции

(участки между двумя крепостями) – из кочевий, расположенных

близ пограничных линий, а позднее в степной части Младшего жуза.

Дистанции делились на старшинства (местности), располагавшиеся

напротив форпостов и отрядов. В 1850 гг. насчитывалось 55 дистан-

ций, подразделявшихся на три разряда с 33 родами

. Дистанционная

система просуществовала с 1831 по 1868 гг., за этот период измени-

лось количество дистанций, их территория, размещение в них родов,

отделений, численность населения.

Следующие изменения в управлении казахами произошли в

1844 г. по «Положению об управлении оренбургскими казахами».

Вновь была введена должность попечителя прилинейных казахов, на

которую назначались исключительно русские чиновники или вое

н-

ные в отставке. В обязанности попечителя входило: урегулирование

спорных вопросов, возникавших между казахами и прилинейными

жителями, контроль за действиями казахской администрации. Было

создано 6 попечительств: Гурьевское, Уральское, Оренбургское, Ор-

ское, Троицкое, Михайловское. «Положение об управлении орен-

бургскими казахами» 1844 г. ликвидировало некоторую самостоя-

тельность казахской администрации, которая была предоставлена ей

по Уставу 1824 г. оренбу

ргского во

енного губернатора П.К. Эссена.

Российское правительство, реорганизуя систему управления, стреми-

лось упрочить свои позиции в Казахской Степи

. В 1855–1856 гг.

была создана особая система управления присырдарьинскими каза-

хами, охватившая значительную часть населения Младшего жуза,

кочевавшего в низовьях Сырдарьи.

В 1859 г. управление Казахской Степью было передано Мини-

стерству внутренних дел, территория, занимаемая Младшим жузом,

стала именоваться «Областью киргизов Оренбургского ведомства»,

Пограничную комиссию переименовали в Областное правление

оренбургскими казахами. Оно было обр

азовано 9 декабря 1859 г. и

функционировало до 21 октября 1869 г. Новый орган управления,

находясь в ведении Министерства внутренних дел, непосредственно

подчинялся Оренбургскому военному губернатору. Правление осу-

ществляло надзор за казахскими родами, суд по гражданским и уго-

ловным делам, наблюдало за ходом меновой и заграничной торговли,

производило кибиточный сбор.

К 1860-м гг. Россия укр

епила свои п

озиции в Казахской Степи,

была создана система управления казахами. 21 октября 1868 г. Об-

ласть оренбургских казахов, состоявшая из трёх частей (Восточной,

Средней и Западной), была разделена на две области: Тургайскую и

Уральскую. В состав Тургайской области вошли земли Восточной и

почти всей Средней части. В состав Уральской – вся Западная часть и

небольш

е пространство Средней части, а также земли Уральского

казачьего войска. Во главе каждой области находились военные гу-

бернаторы. Формально они имели право обращаться напрямую к

центральным органам власти, но фактически подчинялись оренбург-

скому генерал-губернатору.

В 1881 г., с упразднением Оренбургского генерал-губернатор-

ства, в составе Оренбургской губернии остались пять уездо

в: Ор

ен-

бургский, Орский, Троицкий, Челябинский и Верхнеуральский (об-

щей площадью 188 тыс. кв. км)

. Административным центром Тур-

гайской области остался город Оренбург, в котором находились Тур-

гайское областное правление, его архив, издавалась газета. Уездные

центры Тургайской области, Илецкий и Николаевский, территори-

ально находились в Оренбургской губернии – в городах Илецк (до

1878 г., затем переместился в г. Актюбе) и Троицк (до 1880 г., затем в

Кустанае)

Таким образом, в течение столетия российское правительство

неоднократно преобразовывало систему управления оренбургскими

казахами, а затем взяло курс на интеграцию казахского населения в

состав Российской империи.

___________________

Крафт И.И. Сборник узаконений о киргизах степных областей. Орен-

бург, 1898. С. 14.

Торжество открытия Уфимского наместничества // Оренб. губерн. ве-

домости. 1852. 22 марта.

Законодательство Екатерины II. Т. 1. М., 2000. С. 319.

ГАОО. Ф. 5. Оп. 1. Д. 12. Л. 1.

Крафт И.И. Сборник узаконений о киргизах степных областей. С. 14.

ГАОО. Ф. 54. Оп. 1. Д. 1. Л. 2 об.; Д. 3. Л. 9 об.

Там же. Л. 29 об., 30 об., 32, 34 об., 43.

Иванов И.С. К столетнему юбилею Внутренней (Букеевской) киргиз-

кайсацкой орды // История Букеевского ханства. 1801–1852 гг. Алматы, 2002.

С. 901.

Там же. С. 932.

ГАОО. Ф. 222. Оп. 1. Д. 31. Л. 1; Д. 34. Л. 2.

Дебу И.Л. Топографическое и статистическое описание Оренбургской

губернии в её нынешнем состоянии. М., 1837. С. 211.

ЦГА РК. Ф. 4. Оп. 1. Д. 346. Л. 25–25об.

Там же. Д. 366. Л. 54–55.

Материалы по истории политического строя Казахстана. Т. 1. Алма-

Ата, 1960. С. 215.

Балыков О.Ф. О границах и территориях в составе Оренбургского края

с 1744 по 1917 гг. // Исследования и исследователи Оренбургского края в

XVIII – начале XIX в. Свердловск, 1983. С. 90.

Актобе – энциклопедия области. Актобе, 2003. С. 64.

*Д.А. Аманжолова

Россия, Москва,

Российский государственный университет туризма и сервиса

ЭТНОПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ

И КУЛЬТУРА КАЗАХОВ В СОВРЕМЕННОЙ

РОССИЙСКОЙ ИСТОРИОГРАФИИ

Современная российская историография рассматривает этно-

политическую историю и культуру казахов, как правило, в контексте

общей истории формирования и развития поликультурного цивили-

зационного пространства Евразии. При этом основное внимание уде-

ляется весьма продолжительному периоду, когда современная терри-

тория Казахстана постепенно включалась в состав Российской импе-

рии, вплоть до распада СССР и образования новы

х го

сударств, в т.ч.

Республики Казахстан. Проблематика исследований более чем 250-

летней совместной истории достаточно разнообразна, однако, имен-

но коллизии вхождения в состав империи, результаты и последствия

развития казахского общества в составе полиэтничного государства,

становление национальной государственности казахов вызывают

наибольший интерес у специалистов. Это связано с переосмыслени-

ем и переоценкой многих воп

росов от

ечественной истории как в Рос-

сии, так и в странах СНГ, явственно обозначившимися расхождения-

ми в интерпретации имперской национальной политики, самой сущ-

ности и исторического значения империи, судеб этнокультурных

общностей, соотношения централизованного, унификаторского и

самобытного начал в сложно организованных многонациональных

государствах типа Российской империи и СССР.

Известный ученый Н.Е. Бекмах

анова обраща

ет внимание, что

уже в XVIII и особенно в XIX вв., вследствие все более активного

втягивания региона в общероссийскую экономику, участия казахов в

важнейших военно-политических событиях Российской империи, а

также усложнения форм социальной организации, медленного, но

неуклонного перехода от кочевых к полукочевым и оседлым формам

жизнедеятельности, интенсивного общения казахской элиты и сс

ыль-

ных пред

ставителей русской демократической интеллигенции и дру-

гих обстоятельств, казахский этнос обретал новое качество развития

в рамках мирового сообщества. В недавно вышедшем сборнике до-

кументов «Присоединение Казахстана и Средней Азии к России

(XVIII-XIX вв.)» она правомерно подчеркивает принципиальное зна-

чение ввода в научный оборот новых архивных документов, прежде

всего, в связи с распространением в новейшей историографии стран

Центральной Азии преимущественно негативных оценок присоеди-

нения и пребывания народов региона в составе России

. Около 90 %

из 156 документов сборника – новые, и они, как и предваряющая их

статья ученого, убедительно свидетельствуют, что национальная по-

литика Российской империи носила амбивалентный характер, а этно-

политическое развитие и культура казахов приобрели новые стимулы

к модернизации, несмотря на наличие известных противоречий и эт-

носоциального неравенства.

Д.И. Арапов отмечает, что в импе

рский пери

од мусульманский

нобилитет в целом пользовался достаточно покровительственным

вниманием со стороны русской власти. При этом последовательная

инкорпорация мусульманской аристократии в состав российской

элиты особенно активно проводилась со времен Екатерины II. На

территории Степного края практически все средние и низшие долж-

ности в системе местного управления были заняты представителями

мусульманской светской элиты (султа

ы, аксакалы). Те из них, кто

получали чин или орден, дававшие право на обретение потомствен-

ного дворянства, могли участвовать, в случае соответствующего со-

гласия, в жизни выборных дворянских организаций за пределами

своих территорий

. Этот аспект, как правило, упускается из виду ис-

ториками Казахстана, что, в свою очередь, затрудняет анализ процес-

са формирования этнополитической бюрократии, механизмов ее

взаимодействия с центральной властью, сущности интеграционных

изменений в культуре казахского общества.

Е. Безвиконная обращает внимание на специфику новейшей ка-

захстанской историографии российско-казахских отношений в XVIII–

XIX вв. – политическую ан

гажированность нов

ой официальной исто-

рии Казахстана, стремление удревнить ее и закрепить представление

о «золотом веке» казахских ханств, использовать евразийство как

концептуальную основу утверждения главной роли современного

Казахстана в Центральной Азии. Она подчеркивает, что стремление

избавиться от имперско-великорусской традиции в историографии

неизбежно привело к появлению тенденций этноцентризма, линей-

ному пониманию исторического проц

сса. Вместе с тем автор счита-

ет, что постепенно мифотворчество преодолевается более взвешен-

ными исследованиями и оценками. Тем не менее, сама Е. Безвикон-

ная не ставит целью сопоставление наиболее чувствительных про-

блем российской и казахстанской историографии

. Между тем, такой

подход позволил бы наиболее зримо представить сущность и, воз-

можно, причины довольно явственных расхождений в суждениях

историков некогда единого государства.

В этом отношении весьма продуктивными представляются вы-

воды крупного исследователя С. Кляшторного, который подчеркива-

ет: «Ретроспективный анализ этнической истории и культуры тюрк-

ских народов Евразии показывает, что идеи авт

охтонной иск

лючи-

тельности антиисторичны в своей основе. Более того, они не возвы-

шают, а напротив, обедняют историю и культуру каждого из наро-

дов, так как ставят его в неестественное положение изоляции. … Ис-

тория и культура тюркских народов Евразии неотделимы в послед-

ние века от истории и культуры России, преодолевшей до изве

стной

степен

и порог собственного изоляционизма». Он призывает рассмат-

ривать историю тюрко-славянских отношений не только в контексте

драматических коллизий, но и с учетом гораздо более масштабного и

отличающегося большой жизненной энергией симбиоза

По мнению А.В. Ремнева и П.И. Савельева, механизм импер-

ского управления позволял не только поддерживать территориальную

целостность Российской империи, но и обеспечивать выполнение

важнейших государственных функций: безопасность народов, созда-

ние благоприятных условий для развития экономики, социально-эко-

номической и культурной модернизации. Р.А. Циунчук, обобщив ос-

новные тенденции в п

олитической жиз

ни мусульманских народов на

примере деятельности мусульманской фракции в Думах Российской

империи, сделал вывод об усложнении политической и социальной

самоорганизации национальных регионов, ускорении движения на-

родов по пути модернизации, достаточно результативных попытках

адаптации европейских политических моделей развития и принципов

демократической организации политической жизни к национально-

освободительному движению народов России на

чала XX в.

В этом ключе этнополитическую историю и культуру казахов

рассматривают и авторы ранее вышедшей монографии «Националь-

ная политика России: история и современность», а также С.В. Куле-

шов, В.Ю. Зорин и другие авторы

В значительно меньшей степени привлекает внимание россий-

ских ученых советский период истории Казахстана. Революционные

события 1917 г. и Гражданской войны, а также специфика новой эко-

номической политики в республике получили определенное освеще-

ние в работах ряда специалистов в контексте более общих проблем

истории мусульманских народов, национальной политики большеви-

ков и т. п.

Однако специальных трудов, в том числе обобщающего

характера, явно недостаточно, и в этом отношении приоритет держат

казахстанские историки. Вторая половина XX в. в советской истории

Казахстана вообще остается практически вне поля изучения.

Наиболее крупным успехом российской историографии в этом

смысле можно считать коллективный труд «Россия и Казахстан: про-

блемы истории (XX – начало XXI вв.)», издан

ный в Моск

ве в 2006 г.

В частности, весьма интересные новые факты, сведения и выводы о

социально-экономическом и культурном развитии Казахстана, транс-

формациях в этническом самосознании и культуре казахов под воз-

действием советской национальной политики представили В.Г. Чебо-

тарева, Н.Ф. Бугай и другие ученые. Новым важным вкладом россий-

ских и ка

ахстанских историков в развитие исследований по совме-

стной истории России и Казахстана стало тематическое издание пер-

вого номера журнала «Исторический архив» за 2009 г., специально

посвященного данной проблематике и подготовленного в тесном со-

трудничестве с Посольством РК в Российской Федерации.

На сегодняшний день сохраняют свою актуальность задачи по-

следовательного расширения источ

иковой базы, творческого со-

трудничества историков стран СНГ, в том числе России и Казахста-

на, в объективном и всестороннем изучении многих важных для нау-

ки и современной социально-политической практики вопросов. Сре-

ди них, в частности, взаимоотношения власти и этнической элиты, в

том числе интеллигенции, механизмы и последствия трансформации

политико-п

равовой ку

льтуры и духовной жизни традиционных об-

ществ в советский период, динамика этнополитической идентично-

сти казахского общества в XX в., соотношение традиции и модерни-

зации в социокультурной жизни казахского и других народов СССР.

___________________

Бекмаханова Н.Е. Россия и Казахстан в освободительном движении:

Последняя четверть XVIII – первая половина XIX в. М., 1996; Ее же. Госу-

дарственное законодательство и народы России // Российская многонацио-

нальная цивилизация. Единство и противоречия. М., 2003. С. 21–81; Присое-

динение Казахстана и Средней Азии к России (XVIII–XIX века). Документы.

Автор-составитель Н.Е. Бекмаханова. М., 2008.

Арапов Д.И. Мусульманское дворянство в Российской империи // Ме-

ждународный исторический журнал. 1999. № 3. URL: http://www.history.

machaon.ru/all/number_03/index.html (дата обращения 20.01.2003).

Безвиконная Е. Реконструкция национальной истории в современной

Республике Казахстан (на примере российско-казахских отношений XVIII–

XIX вв.) // Аб империо. 2004. № 1. URL: http://abimperio.net/cgi bin/aishow

(дата обращения 14.03.2005).

Кляшторный С. «Великий Туран» или национальная обособленность //

Столичное обозрение. 1998. 17 июля. С. 4.

Имперский строй России в региональном измерении (XIX – начало

XX в.). М., 1997.

Национальная политика России: история и современность. М., 1997;

Национальный вопрос в Государственных Думах России: опыт законотвор-

чества. М., 1999; Зорин В.Ю. Национальная политика в России. История,

проблемы, перспектива. М., 2003 и др.

Национальная политика России: история и современность. М., 1997;

Национальный вопрос в Государственных Думах России: опыт законотвор-

чества. М., 1999; Аманжолова Д.А., Кулешов С.В. Исторические судьбы «на-

ционального нэпа» // Россия нэповская. Россия. ХХ век. Исследования. М.,

2002. С. 58–94; Зорин В.Ю. Национальная политика в России. История, про-

блемы, перспектива. М., 2003; Исхаков С.М. Российские му

су

льмане и рево-

люция (весна 1917 г. – лето 1918 г.). М., 2003; Аманжолова Д.А. Казахский

автономизм и Россия. М., 1994; Ее же. Казахская автономия: от замысла на-

ционалов к самоопределению по-советски // Acta Slavica Japonica. The Slavic

Research Center, Hokkaido University. Tomus XXI, 2004. С. 115–143 и др.

*Б.Ж. Атантаева

Казахстан, Семипалатинск,

государственный университет им. Шакарима

ПРИГРАНИЧНОЕ НАСЕЛЕНИЕ И ВОПРОСЫ РОССИЙСКО-

КИТАЙСКОГО ТЕРРИТОРИАЛЬНОГО РАЗГРАНИЧЕНИЯ

ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XIX ВЕКА

Политическое и социально-экономическое положение Россий-

ской империи и цинского Китая во второй половине ХIХ в. обусло-

вили активную межгосударственную миграцию различных этниче-

ских и социальных групп населения в обоих направлениях. Именно в

этот период складывался ареал территориального расселения народов

Казахстана и Центральной Азии, повлекший за собой и формирова-

ние будущих границ независимых государств. В последующем это

сыграло важную роль в проведении успешной демаркации казахстан-

ско-китайской границы, сохраненной в целом до настоящего времени.

Необходимость решения ряда межгосударственных проблем,

связанных с развитием русско-китайских торговых отношений и го-

сударственно-территориального разграничения в Центр

альной Азии

привели к заключению некоторых договоров и соглашений: Пекин-

ского договора (1860 г.), Чугучакского Протокола (1864 г.), Петер-

бургского договора (1881 г.) и др. В результате подписания и рати-

фикации этих договоров казахские территории и население, прожи-

вающее на них, были насильственно разделены между двумя госу-

дарствами и без учета их желаний р

аспределены в подданство ме

жду

ними, что вызвало многочисленные переходы приграничного населе-

ния из одного государства в пределы другого.

Первым официальным документом о проведении границ между

двумя государствами в Центральной Азии стал Пекинский договор

между Китаем и Россией, заключенный 2 ноября 1860 г.

До этого

пограничная черта между двумя государствами не была определена,

несмотря на тот факт, что китайские пикеты (сторожевые заставы)

находились там уже долгое время. Эти пикеты были выставлены

вскоре после разгрома Цинами Джунгарского ханства с целью, во-

первых, контролировать казахских номадов и других жителей регио-

на, пресекая любые антицинские настроения или вы

ступления, и, во-

вт

орых, не пропускать казахов, не являвшихся подданными Подне-

бесной империи, на данные территории для кочевания.

25 сентября 1864 г. был подписан Чугучакский протокол о раз-

межевании русско-китайской границы, где отмечено: «Настоящее

определение границы делается в том намерении, чтобы навсегда

скрепить доброе согласие между двумя государствами, поэтому, для

избежания сп

ор

ов из-за обитающих вдоль теперь определенной меж-

ду двумя государствами границы народов, сим поставляется принять

в основание день размена этим протоколом: т. е. где помянутые на-

роды жили до сего по-прежнему должны оставаться и спокойно жить

на прежних местах, пользуясь предоставленными средствами жизни,

и к какому государству отошли места кочевок этих на

род

ов, к тому

государству, вместе с землею, отходят и самые люди, и тем государ-

ством управляются. И если после сего кто-либо из них с прежнего

места жительства перейдет в другую сторону, то таковых возвращать

назад и тем прекратить замешательство и неопределенность на гра-

нице»

После подписания Чугучакского протокола, оценивая обста-

новку в Западном Китае, в письме Г.А. Колпаковскому К. Струве

предлагал объявить казахам через Приказы или через командирован-

ных лиц, какие именно земли отошли к России, объявить кочующим

на вновь приобретенных урочищах, что они в силу 3 статьи Чугучак-

ского протокола отошли к России вместе с занимае

мыми им

и земля-

ми. Необходимость проведения разъяснительной работы объяснялась

тем, что в прошлом году, эти казахи сами считали себя китайскими

подданными, теперь же они не признавали над собой никакой власти;

с одной стороны, открыто враждовали с китайцами, также и с дунга-

нами, с другой, не давали покоя одноплеменникам своим, ру

сским

подданным. В связи с тако

й обстановкой, К. Струве сделал заключе-

ние о том, что со стороны китайского правительства нельзя ожидать

энергичных действий для водворения спокойствия

Казахи же продолжали кочевать из России в Синьцзян в уста-

новленное Протоколом время, что является еще одним подтверждени-

ем постоянных выработанных кочевых маршрутов, проходивших по

данной территории и насильственно нарушенных русско-китайским

территориально-государственным разграничением в Центральной Азии.

В соответствии с документальными данными, извлеченными из

российских и казахстанских архивов, отряды русской арм

ии пыта-

лись всяческ

и предотвратить побеги русско-подданных в китайские

пределы. Так, «узнав о движении к китайской границе наших киргиз

[казахов], кочующих в долине правого берега реки Или, исполняю-

щий обязанности начальника Алатавского округа приказал коман-

дующему Тугурукским отрядом капитану Бахиреву притянуть к уро-

чищу Тугурек отряд с Алтын-Имельского пи

ке

та и двинуться на гра-

ницу для удержания означенных киргиз [казахов] от перехода в ки-

тайские владения. Преследуя ордынцев, имевших намерение откоче-

вать из наших пределов, капитан Бахирев успел вернуть до 500 юрт»

Как свидетельствуют архивные источники, многие роды пото-

му и располагались вблизи самой границы, «чтобы при первом удоб-

ном случае уйти в Китай»

. Так, из донесения командующего вой-

сками в Семипалатинской области от 27 мая 1866 г. видно, что «в мае

произошло столкновение между Южно-Тарбагатайским нашим отря-

дом, выставленным на границе, и дунганами. Неудачное столкнове-

ние дунган с частью нашего отряда имело большое влияние на кир-