Зыбцев В.Г., Попова Е.В. Конфликтология: модульный вариант

Подождите немного. Документ загружается.

149

авторитеты (родители, учителя и т. п.) в проповеди той или иной

нравственной нормы. Так ли уже безнравственны желания,

вызывающие конфликт? Фрейда очень долго обвиняли в

разрушении нравственности и пособничестве в сексуальном

разгуле, но именно благодаря Фрейду и его последователям были

пересмотрены границы дозволенного. Большое количество людей

смогли удовлетворять свои потребности с сохранением

самоуважения, потому что ханжеские или репрессивные

социальные нормы потеряли свою силу. Исследование

конфликтов человеческой психики повлияло и на развитие

социальных наук. Например, стало отчетливо видно: репрес-

сивная мораль тоталитарных государств направлена на возбуж-

дение у человека чувства страха и вины, что очень способствует

безропотному послушанию властям.

Но как быть, если личность осознает, что ее желание

действительно нельзя удовлетворить известным ей нравственным

способом? Здесь есть два пути. Во-первых, человеку далеко не

всегда известен весь репертуар поведения. Поэтому можно

расширить набор методов, способствующих разрядке возникшего

напряжения. Фрейд считал, что страдавшие от внутреннего

конфликта люди невольно сами нашли один способ. Это

сублимация — защитный механизм, дающий снятие проблемы на

более высоком уровне похожим способом.

2. ПОСТФРЕЙДИСТСКИЕ КОНЦЕПЦИИ

Влияние Фрейда на последующее развитие психологии лич-

ности было огромным. Его ученики и последователи оспаривали

150

те или иные положения его системы, но их категориальный ап-

парат и дух рассуждений постоянно сохраняли родство с теорией

основоположника психоанализа. Ученик и соратник Фрейда А.

Адлер это наблюдение сделал принципиальной базой своей

теории: в детстве любой человек переживает чувство

неполноценности.

В конфликте между чувством бессилия и желанием по-

лучить высокий результат заложено стремление личности

преодолеть свою слабость и достичь вершин возможного.

На протяжении всего своего развития ребенку присуще чув-

ство неполноценности по отношению к родителям, братьям, се-

страм и окружающим. Из-за физической незрелости ребенка, из-

за его неуверенности в себе и несамостоятельности, вследствие

его потребности опираться на более сильного и из-за часто

болезненно переживаемого подчиненного положения среди

других у него развивается чувство ущербности, которое прояв-

ляется во всей его жизни. Это чувство неполноценности вызы-

вает постоянную тревогу ребенка, жажду деятельности, поиск

ролей, желание сравнить свои силы с другими, предусмотри-

тельность, стремление к физическому и психическому совершен-

ствованию, от этого чувства неполноценности зависит вся вос-

питательная способность ребенка. Таким образом, будущее

становится для него той областью, которая должна принести ему

компенсацию».

Процесс компенсации неполноценности Адлер считал

творческой силой, способной привести личность к высшим

151

достижениям. Даже реальные недуги и дефекты могут быть

преодолены этой силой. История подтвердила тот

парадоксальный факт, что многие великие музыканты обладали

дефектами слуха, многие великие художники — дефектами

зрения, среди знаменитых полководцев часто встречались люди

маленького роста, которые в детстве были хилыми. Преодолевая

свою неполноценность, личность развивает в себе чувство

общности, которое Адлер считал врожденным стремлением

человека к сотрудничеству, взаимопониманию, взаимопод-

держке.

Иная картина складывается, если личность не справится с

чувством неполноценности. Основными препятствиями для

личностного роста Адлер считал невнимание родителей к

ребенку, слишком большую его опеку со стороны старших и

чрезмерную слабость того или иного больного органа тела. В

этом случае все страдания от неудач как бы спрессовываются в

комплекс неполноценности — постоянное глубинное

переживание собственной несостоятельности, ущербности.

Вместо достижения реальных результатов в жиз-нестроении

личность стремится к сверхкомпенсации, к крикливому и

напористому убеждению себя и других в своих мнимых успехах.

Здоровое социальное чувство все больше заглушается, а

возрастает прискорбное стремление к власти.

Не справившись со своим внутренним конфликтом,

ущербная личность выплескивает его наружу. Став социально

152

конфликтной, личность затягивает окружающих в мучительные

столкновения, порожденные борьбой за власть ради власти.

«Существует тип людей, которым человечество и все его

проблемы кажутся чужими и далекими. Слишком много

занимаясь собой и стремясь к личной власти, но находясь все же

в определенной зависимости от людей, они считают их чаще

всего своими личными врагами, желающими им только худого.

Не веря в свою победу и с еще большим страхом ожидая

собственного поражения, они в конце концов оказываются в

таком положении, что из-за непомерно выросшего тщеславия не

видят и не могут избежать грядущих поражений, поэтому для нас

нет ничего удивительного в том, что многие из этих людей

испытывают чувство неполноценности».

Вплоть до XX века правители были ограждены от критики

подданных стеной авторитета власти. Образы непривлекательных

или порочных властителей (Навуходоносор, Ирод, Пилат, Нерон)

оживлялись в массовом сознании чаще всего в моменты острой

схватки за шатающийся трон. Но и в этом случае правитель пред-

ставлялся великим — пусть и во зле. Иное направление мысли

давала теория, в соответствии с которой громкое

самовосхваление властителя было компенсацией за его

внутреннюю слабость, реальную мелкость и мелочность натуры,

за его неспособность решить свои внутриличностные конфликты.

А ведь создавал Адлер свои труды в 1920-1930-е гг. — в эпоху

«великих» фюреров и вождей, оказавшихся на поверку мелкими

деспотами.

153

Иной подход к внутриличностному конфликту предложил

К.Г. Юнг — так же, как и Адлер, первоначально

единомышленник Фрейда, а затем, вслед за Адлером, оппонент.

Адлер обратил внимание на исходный конфликт личности,

который продолжал существовать только при неудачном его

преодолении. Юнг же сделал акцент на конфликтной природе

самой личностной установки. В опубликованной в 1921 г. книге

«Психологические типы» Юнг дал типологию личности, которая

до сих пор считается одной из самых убедительных

классификаций человеческих типов, построенных на

качественной основе (диагностирующие, так сказать,

количественные, тесты были разработаны намного позднее). Юнг

выделил восемь типов, предложив их классифицировать по

четырем функциям психики: мышление, ощущение, чувство и

интуиция. Каждая из функций может проявляться в двух на-

правлениях: как экстравертированная и интровертированная.

Юнг мыслил с опорой на философскую традицию. Поэтому

основное противопоставление в типологии он связал с

конфликтом субъективного и объективного. Экстраверт — это

человек, направленный вовне. Он сознательно стремится познать

законы внешнего мира и строить свою внутреннюю жизнь в

соответствии с ними. Интроверт прежде всего погружен в себя,

утверждает самоценность внутренних процессов. Внешний мир с

его правилами и предписаниями не столь важен, как область

внутренних переживаний. Таковы, по Юнгу, две установки

сознания. Но философский подход дополняется

154

психоаналитическим, идущим от Фрейда. Психическая жизнь

протекает в режиме конфликта сознания и бессознательного.

Любое нарушение меры в сознании должно вызвать

компенсаторную деятельность бессознательного. Юнг строил

динамический образ психологического типа. Личностный акцент

создает своеобразие индивидуального поведения, но неумеренное

«пережимание» в акценте определенного типа вызовет и

определенную реакцию.

В прежние времена только писатели и эссеисты были

способны создавать столь полнокровные портреты людей

определенного психологического типа. Теперь открывалась такая

возможность и для психологов, потому что они оказывались

способны построить динамическую модель личности. Если

доминирующая личностная установка приобретала

гипертрофированный характер, то начинали действовать

компенсаторные силы. Активизировалось бессознательное,

включались защитные механизмы, сужались возможности

сознательной регуляции поведения. Внутриличностный конфликт

переходил в острую фазу.

3. РОЛЕВЫЕ КОНФЛИКТЫ

Фрейд, Адлер и Юнг рассматривали конфликты личности

«изнутри». Этих выдающихся ученых объединяла не только

теоретическая общность (все они связаны с психоанализом), но и

профессиональная судьба. По образованию и роду деятельности

они были врачи, а значит, преимущественное внимание уделяли

155

отдельному человеку. Иной подход характерен для тех

психологов, которые стали подходить к человеку «извне» — из

сферы социальной жизни. Сама логика исследования

подразумевала, что сперва постулировался факт человеческих

взаимоотношений, а затем уже внимание фокусировалось на

личности. Основополагающее значение имели работы

американских ученых Дж. Мида и Ч. Кули — основателей того

направления в психологии, которое называется

интперакционизмом (от англ. interaction — взаимодействие).

Разработка проблем личности у интеракционистов тесно

связана с изучением законов социальной психологии. Человек

получает свою личную определенность через взаимодействие с

другими в группе. Сила группы не равна силе одного из ее

участников, помноженной на их количество, потому что группа

неоднородна. Разные члены группы выполняют в групповом

взаимодействии разные функции, которые именуются ролями

(водитель, пешеход, покупатель, продавец, друг, соперник — это

виды ролей). Участник группы не похож на слепого,

нащупывающего свой путь и хаотически сталкивающегося с

соседями. Он зряч и действует под пристальным взглядом

окружающих. Они своими ожиданиями (экспектациями) как бы

прокладывают тот путь, по которому ему следует двигаться.

Согласие в групповом действии и обеспечено тем, что каждый

действует с учетом ожиданий остальных. Разнообразнейшие

виды групповых поощрений и наказаний подкрепляют поведение

каждого, направленное на достижение эффективного общего

156

результата. Прямая физическая реакция на поведение личности

редко наблюдается в жизни группы. Чаще используются

символические, имеющие знаковый характер действия: улыбка

благодарности или презрительный взгляд, венчание лавровым

венком или предание анафеме. Но даже «вещественное» действие

символизируется до уровня ритуала или нормы вежливости: вру-

чение брильянтов, но на ордене, в торжественной обстановке с

должностным лицом. Чтобы содержательно зафиксировать по-

лезное взаимодействие, группа насыщает реальные контакты

символическим смыслом и закрепляет в знаках. Значение

включает не только абстрактные смыслы, но и чаще всего

способы их осмысления в групповом взаимодействии: например,

любовь или ненависть помимо субъективного переживания

проявляется и в поведенческих актах (заботы или соперничества,

помощи или противодействия).

Вполне логично, что личность выступает прежде всего как

система ролей, которые исполняет человек в группах разной

степени общности (гражданин — студент — игрок волейбольной

команды — внук — друг). Каждая роль имеет свое содержание:

шаблон действий, реакций на поступки других членов группы,

конкретные навыки и умения.

Возникает опасение: не стирает ли подобный подход к

личности ее индивидуальные черты? Ведь большинство мужчин

— отцы, братья, пешеходы, покупатели, налогоплательщики, и

нет сему перечню конца. Но личность не погребена под

этикетками шаблонных функций, потому что ее роли составляют

157

систему. Для каждого существуют наиболее важные роли,

которые именуются эталонными. Через них человек реализует

себя в первую очередь, с полной серьезностью и отдачей. А

вокруг этих ролей располагаются остальные — и прежде всего по

степени соответствия центральным, эталонным ролям. Кроме

того, каждая роль подразумевает права и обязанности, то есть

связана с вертикалью власти внутри группы (этот аспект

называется статусом). И статусный момент также определяет

разыгрывание ролей в целом. Как говорят французы, положение

обязывает.

Если роли можно сравнить с буквами алфавита, то личность

выражается как высказывание, слова которого сложены из этих

букв. И слова эти в предложении имеют разный статус: подлежа-

щее определяет форму сказуемого, определение зависит от опре-

деляемого слова (в роде, числе, падеже и т. д.).

Таким образом, уникальность личности не исчезает под гне-

том шаблонных ролей, а скорее проявляется в вариативности их

узора. Важным следствием этого является то, что, осознавая свои

роли, личность пользуется социальным языком, т. е. переносит

социальный контроль внутрь себя, ибо пользуется знаками, несу-

щими надличностный смысл. Личность может соотнести логику

своего поведения с логикой социальных норм и ожиданий. И

здесь кроется источник внутриличностного конфликта.

На социальные роли в обществе, безусловно, наложены

ограничения в сочетаемости. Личность же в определенных

ситуациях может столкнуться с тем, что ее потребности

158

приводят разыгрывание ролей к противоречию. Возникает

ролевой конфликт — столкновение между несочетающимися

ролями.

Мировая антология комических сюжетов (новеллы,

комедии, басни, анекдоты) буквально пестрит ситуациями, когда

согласованное исполнение ролей невозможно. Но удачное

разрешение конфликта вызывает у читателя вздох облегчения и

улыбку. Герои успевают спрятаться, переодеться, выдать себя за

другого, изобразить болезнь или сумасшествие, навести

соперника на ложный след или разрядить напряжение

остроумным словцом, а иногда и просто разыграть неведение.

Но если ролевой конфликт затрагивает зону эталонных

ролей, ситуация становится трагичной.

Примером тому служит история о Тристане и Изольде — одно из са-

мых популярных повествований средневековой Европы. Сюжет буквально

пронизан глубокими ролевыми конфликтами. Тристан убивает великана

Морольда, но заболевает от заражения кровью убитого. Находясь в

неведении, сестра Морольда, белокурая Изольда, вылечивает Тристана, но

затем узнает правду. Как сестра погибшего она должна отомстить Три-

стану. Но она врачевала его. Как женщина она любуется им. Как дочь ко-

роля она знает, что Тристан к этому моменту избавил ее страну от страш-

ного и кровожадного чудовища. Bee душе сестра столкнулась с врачева-

тельницей, девушкой, жительницей города. И они победили. Испив

волшебный напиток, Тристан и Изольда полюбили друг друга вечной лю-

бовью. Но она стала женой дяди Тристана, короля Марка. Все они друг

друга нежно любили. Но король Марк оказался обесчещенным правителем

и милосердным, добрым родственником (мужем и дядей). Тристан —

верным влюбленным и нарушившим клятву вассалом. Изольда — невер-