Звягина Н.А. (ред.) Свобода собраний в постановлениях Европейского Суда по правам человека. Сборник документов

Подождите немного. Документ загружается.

подкупности, честности и беспристрастности», как установлено ст.

106 Положения от 9 июня 1972 г. Тем не мнее, государству может

быть предоставлена определенная свобода усмотрения при призна-

нии необходимости в демократическом обществе правил, опреде-

ляющих профессиональное поведение, и решении о том, были ли

они нарушены в каждом конкретном случае.

Несмотря на то, что мнения относительно того, было ли умест-

ным решение Апелляционного суда, подтвержденное Кассацион-

ным судом, могут отличаться, я не могу сказать, что дисциплинар-

ная санкция в виде выговора за два профессиональных проступка

г-на Эзелина вышла далеко за пределы усмотрения национальных

властей. Необходимо отметить, что в существующей шкале нака-

заний выговор является одной из самых легких дисциплинарных

санкций, которая, в данном случае, не повлекла никаких ограниче-

ний на свободу заявителя заниматься юриспруденцией.

Таким образом, я заключаю, что нарушение ст. 11 не имело места

в настоящем случае.

ОСОБОЕ МНЕНИЕ СУДЬИ МАТШЕРА

Европейская конвенция не включает напрямую никаких правил,

относящихся к профессиональной этике; она оставляет их в компе-

тенции сторон. Очевидно, что национальные правила должны со-

гласовываться с Конвенцией, но в этой сфере стороны имеют право

на достаточно большую степень усмотрения.

Отношение к поведению членов коллегии адвокатов может от-

личаться в разных странах. По правилам Франции, члены коллегии

адвокатов должны соблюдать «беспристрастность» (délicatesse). Ту

же идею, хотя сформулированную по-другому, можно найти в за-

конодательстве или профессиональных правилах нескольких евро-

пейских стран.

По моему мнению, нет ни малейшего сомнения – в свете об-

стоятельств дела, изложенных в документах – в том, что заявитель

серьезно нарушил обязанность соблюдать «беспристрастность»,

предписанную ему как адвокату профессиональными этическими

правилами. (Под обстоятельствами дела имеются в виду: открытое

участие в демонстрации, в ходе которой слишком ярые участники

выкрикивали и писали на стенах зданий оскорбления и угрозы про-

тив судей и полиции. При этом заявитель ассоциировал себя с де-

монстрантами. Оскорбительное поведение по отношению к судье,

который вызвал его для допроса).

Насколько я понимаю, остается неопределенным, можно ли тре-

бовать от адвоката соблюдать правило «беспристрастности» в се-

годняшнем либеральном обществе, или, используя язык Конвенции

ЭЗЕЛИН ПРОТИВ ФРАНЦИИ

(CASE OF EZELIN v. FRANCE)

СВОБОДА СОБРАНИЙ в постановлениях Европейского Суда по правам человека

(или язык предыдущих постановлений Суда), была ли санкция (ко-

торая в любом случае была минимальной и, следовательно, пропор-

циональной в данных обстоятельствах), наложенная за поведение,

противоречащее требованию «беспристрастности» «необходимой в

демократическом обществе».

Большинство в Суде полагает, что нет; по причинам, только что

изложенным, я не могу разделить их мнение.

ОСОБОЕ МНЕНИЕ СУДЬИ ПЕТТИТИ

Я не проголосовал вместе с большинством по следующим при-

чинам.

Я полагаю, что большинство, так же как и Комиссия, ограни-

чилось рассмотрением ст. 11. Тем не менее, имел место и второй

аспект.

1. Что касается свободы проведения демонстраций, и толко-

вания § 2 ст. 11, неочевидно, что минимальные, исключительно

моральные, санкции, наложенные после происшествия, имели до-

статочно сильное действие, чтобы препятствовать свободе демон-

страций.

Что касается остального, большинство не уделило необходимого

внимания пределам пропорциональности в деле (см., в том числе,

постановления по делам «Хандисайд, Мюллер и другие» и «Маркт

Интерн»).

2. Другой аспект был затронут представителем Правительства

Франции в меморандуме и на слушаниях: может ли государство ре-

гулировать отношения между судебной властью и коллегией адво-

катов в области профессиональной этики так, чтобы иметь возмож-

ность оценивать поведение участников судебного процесса с точки

зрения беспристрастности, которая требуется от членов коллегии

адвокатов и судей, в случае этой демонстрации или в отношении

других отдельных происшествий?

Если так, согласуются ли санкции, наложенные в результате дис-

циплинарного рассмотрения и на основании национального зако-

нодательства, с Конвенцией с точки зрения предела свободы усмо-

трения/пропорциональности?

Я не смог найти точного ответа на эти два вопроса в обоснова-

нии Суда.

По первому вопросу, с моей точки зрения, большинство не обо-

сновало свой довод о том, что последовавшие санкции могли отвра-

тить человека от участия в другой демонстрации в дальнейшем.

Если это действительно так, необходимо в каждом случае вы-

ражать мнение относительно пропорциональности: уточняя когда

примененные санкции становятся непропорциональными?

ЭЗЕЛИН ПРОТИВ ФРАНЦИИ

(CASE OF EZELIN v. FRANCE)

СВОБОДА СОБРАНИЙ в постановлениях Европейского Суда по правам человека

Суд мог бы принять подход, основанный на аргументах, изло-

женных в деле «Альберт и Ле Комт против Бельгии» при определе-

нии критериев применения ст. 6 в связи с соблюдением граждан-

ских прав и обязанностей. Более того, были ли опротестованные

санкции сдерживающим средством или исключительно символиче-

ской мерой?

Требование о том, что вмешательство, признанное законным,

должно быть пропорционально для соблюдения общественного ин-

тереса, предполагает прямо пропорциональное соотношение между

этими элементами.

В случаях, когда суд оценивает это соотношение, он рассматри-

вает его в общем виде, в свете пределов свободы усмотрения, на-

ходящейся в компетенции Государств; тем не менее, я не нахожу в

настоящей аргументации суда этих обычных критериев, ни в от-

ношении сильной общественной необходимости, ни в отношении

необходимости в демократическом обществе. Комиссия и Суд со-

средоточились в основном на свободе демонстраций.

Не было никакой критики, основанной на Конвенции и направ-

ленной на поведение властей в отношении самой демонстрации;

Суд истолковал ст. 11 с точки зрения последовавших санкций.

Поскольку суд утверждает, что ст. 10 нужно рассматривать как

lex generalis по отношению к ст. 11, lex specialis, и, следовательно, нет

необходимости рассматривать ст. 10 отдельно, необходимо заме-

тить, что п. 2 ст. 10 гласит следующее:

«Осуществление этих свобод, налагающее обязанности и ответ-

ственность, может быть сопряжено с формальностями, условиями,

ограничениями или штрафными санкциями, предусмотренными

законом и необходимыми в демократическом обществе в интересах

государственной безопасности, территориальной целостности или

общественного спокойствия, в целях предотвращения беспорядков

и преступности, зашиты здоровья и нравственности, зашиты репу-

тации или прав других лиц, предотвращения разглашения инфор-

мации, полученной конфиденциально, или обеспечения авторитета

и беспристрастности правосудия».

Сходное понятие можно найти в анализе пропорциональности.

В п. 52 решения Суд сослался на необходимость установить

справедливый баланс, чтобы не препятствовать отдельным людям

в выражении их взглядов; в п. 53 говорится, что свобода участия

в собрании не может быть ограничена, пока человек не повел себя

предосудительно.

Косвенно эта аргументация предполагает наличие ссылки на

оценку пропорциональности или на определение того, что является

предосудительным; это не было выражено прямо.

ЭЗЕЛИН ПРОТИВ ФРАНЦИИ

(CASE OF EZELIN v. FRANCE)

СВОБОДА СОБРАНИЙ в постановлениях Европейского Суда по правам человека

Разумеется, правда, что диапазон решения суда ограничен де-

лом, переданным в Суд, а также тем фактом, что рассмотрение Су-

дом права свободно участвовать в демонстрациях вытеснило рас-

смотрение других проблем. Суд в кратком изложении дела заметил,

что не было создано никаких препятствий на пути демонстрации,

несмотря на ее противоречивый характер, и что ни одно уголовное

дело не дошло до суда, все они закончились приказом об освобож-

дении, который не оспаривался.

По другому вопросу обоснование решения может показаться

спорным: большинство отвергает доводы Правительства относи-

тельно отказа давать показания (ст. 109 Уголовно-процессуального

кодекса), приняв точку зрения, что вызов в качестве свидетеля был

следствием участия в демонстрации. Требования ст. 109 применя-

ются вне зависимости от фактов, предшествовавших вызову к су-

дье. Было бы предпочтительно в этой связи обратить внимание на

особое положение адвокатов и соответствующую практику по это-

му вопросу во Франции.

Мне также жаль, что большинство не сослалось на пределы сво-

боды усмотрения, предоставленной Государству в этой области и

основанной на вторых пунктах ст. ст. 10 и 11. Если бы это было сде-

лано, Суд, без сомнения, процитировал бы предыдущие решения,

по которым право на усмотрение предоставляется Государствам в

большей или меньшей степени, в зависимости от рассматриваемых

дел и статей.

Можно было бы заметить, что в случае отношений судья/адво-

кат и дисциплинарного расследования (правильное соотношение =

поведение человека: суровость санкций) степень усмотрения может

быть, по крайней мере, столь же широкой, как в делах Хандисайд и

Маркт Интерн. Во всех случаях неизбежно возникал вопрос про-

порциональности, который нужно было рассматривать и опреде-

лять, что не было сделано.

Поскольку Суд, согласившись с Комиссией по этому вопросу, не

рассматривал напрямую (см. п. 33) проблему отношений судья/ад-

вокат в свете ст. ст. 106 и 107 Постановления от 9 июня 1972 г. и ст.

8 Акта от 15 июня 1982 г. в отношении присяги, решение оставляет

вопрос соответствия этих положений Конвенции открытым. Совет

коллегии адвокатов также отметил вышеупомянутые положения

потому что в п. 2 исполнительной части его решения он напомнил

всей коллегии о «традиционных правилах хорошего поведения и

разумного рассмотрения в суде во всех действиях, в которые они

могут быть вовлечены в качестве адвоката».

Таким образом, существует парадокс, который может сделать

аргументацию суда противоречивой. Поскольку дисциплинарные

ЭЗЕЛИН ПРОТИВ ФРАНЦИИ

(CASE OF EZELIN v. FRANCE)

СВОБОДА СОБРАНИЙ в постановлениях Европейского Суда по правам человека

санкции поставлены в зависимость от наличия наказуемого или

предосудительного поведения, власти поощряются в принятии ре-

шений по уголовным делам, в то время как французская традиция,

особенно в отношении обвинения по мелким делам, предпочитает

оставлять дело на рассмотрении в рамках дисциплинарного рассле-

дования по ст. 106.

Суд, как и Комиссия, показал важность свободы демонстраций,

но создало ли рассматриваемое дело подходящий прецедент для вы-

ражения этого принципа?

СОВПАДАЮЩЕЕ МНЕНИЕ СУДЬИ ДЕ МЕЙЕРА

Я охотно признаю, что «не было необходимости в отдельном

рассмотрении дела по ст. 10»

. Но, по моему мнению, это должно

было означать, что необходимо рассмотреть его не просто в связи

со ст. 11, даже рассматривая эту статью «в свете ст. 10»

, а, скорее, в

связи с обеими статьями, взятыми вместе.

Принимая участие в рассматриваемой демонстрации, заяви-

тель фактически воспользовался и свободой выражения мнения, и

свободой собраний, и поведение, вызвавшее критику, имело место

в рамках первого, в равной степени как и последнего. В этом слу-

чае обе свободы были «тесно связаны»

: соблюдение каждой из них

было неотъемлемо связано с соблюдением другой.

По моему мнению, аргументация, выдвинутая в решении, пока-

зывает, что имело место нарушение и свободы выражения мнения,

и свободы собраний

П. 1 процедурных положений решения.

П. 37 решения.

П. 51 решения.

См., в частности, п. 52 решения.

ЭЗЕЛИН ПРОТИВ ФРАНЦИИ

(CASE OF EZELIN v. FRANCE)

СВОБОДА СОБРАНИЙ в постановлениях Европейского Суда по правам человека

КРАТКОЕ ИЗЛОЖЕНИЕ СУТИ ДЕЛА

СТАНКОВ И ОБЪЕДИНЕННАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ

МАКЕДОНИИ «ИЛИНДЕН» ПРОТИВ БОЛГАРИИ

STANKOV AND UNITED MACEDONIAN ORGANISATION

«ILINDEN» v. BULGARIA

Жалобы № 29221/95

№ 29225/95

Постановление Суда

Страсбург

2 октября 2001 г.

Перевод с английского – М.В. Виноградов

Объединённая организация Македонии «Илинден»

преследовала такие цели как: «объединение македонцев

Болгарии на региональной и культурной основе» и станов-

ление «признания македонского национального меньшин-

ства в Болгарии». В своих решениях организация также

озвучивала цель: «политичсеское развитие Македонии»

и создание «объединенного независимого македонского

государства». В течение ряда лет «Илинден» обращалась

за разрешением на проведение собраний в честь исто-

рических событий и всякий раз получала отказ. Членам

«Илинден» лишь однажды позволили посетить могилу на-

ционального героя в годовщину его смерти, запретив при

этом произносить речи, разворачивать флаги и плакаты и

играть на музыкальных инструментах.

Европейский Суд по правам человека признал нару-

шение ст. 11 Конвенции.

Понятие свободы собраний § 77

Запреты на проведение публичных мероприятий

§ 79, 81, 97

Запреты мероприятий с неудобной тематикой § 90

Запреты мероприятий по причине «нецелесообраз-

ности» § 90

«Предотвращение» публичных мероприятий § 94

Прекращение мероприятий, проводимых с уведом-

лением властей. Задержания участников. § 90, 97

Прекращение мероприятий, не требующих уведом-

ления властей § 90

Дискриминация при реализации права § 97, 100

Идеалы и ценности демократического общества

§ 97, 88, 86

Недопустимость ограничительного толкования права

§ 84

Свобода собраний и свобода выражения мнения

§ 84, 85

Мирный/насильственный характер акции

§ 77, 78, 90, 103

СТАНКОВ И ОБЪЕДИНЕННАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ МАКЕДОНИИ «ИЛИНДЕН» ПРОТИВ БОЛГАРИИ

STANKOV AND UNITED MACEDONIAN ORGANISATION «ILINDEN» v. BULGARIA

СВОБОДА СОБРАНИЙ в постановлениях Европейского Суда по правам человека

Жалоба была удовлетворена, поскольку запрет на про-

ведение собраний не отвечал требованию необходимости

в демократическом обществе. Право на мирные собрания

следует рассматривать в свете права на свободу выраже-

ния мнения, поэтому разрешение провести акцию, обу-

словленное запретом на произнесение речей, является его

нарушением. В демократическом обществе должна обе-

спечиваться возможность выражения идей, бросающих

вызов существующему строю через реализацию права на

свободу собраний. Довод Правительства Болгарии о том,

что общественным мнением акции «Илинден» воспри-

нимались как оскорбительные, был отклонён. Право на

проведение мирных собраний защищает также и те де-

монстрации, на которых высказываются идеи, негативно

воспринимаемые обществом. Общественное мнение не

должно защищаться за счет ограничения права нацио-

нальных меньшинств на выражение своих взглядов.

Суд указал: «Свобода собраний и право на выражение

мнения через собрания – одни из важнейших ценностей

демократического общества. Сущность демократии – в ее

способности разрешать проблемы путем открытых дис-

куссий. Общие меры превентивного характера для пода-

вления свободы собраний и выражения мнения, помимо

случаев призыва к насилию или отказу от демократических

принципов, – какими бы шокирующими и неприемлемы-

ми определенные точки зрения не казались органам вла-

сти, и какими бы нелегитимными не были бы призывы, –

служат плохую службу демократии, вплоть до того, что

ставят ее под угрозу»

Право на мирные собрания должно рассматриваться в

свете права на свободное выражение мнения.

По делу «Станков и Объединенная организация Македонии

«Илинден» против Болгарии» Европейский Суд по правам человека

(Секция А), заседая в составе:

Е. Палм (E. Palm), Председатель,

B. Томассен (W. omassen),

Л. Феррари Браво (L. Ferrari Bravo),

Ж. Кассадевал (J. Casadevall),

Б. Зупанчич (B. Zupancic),

Т. Пантиру (T. Pantiru),

СТАНКОВ И ОБЪЕДИНЕННАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ МАКЕДОНИИ «ИЛИНДЕН» ПРОТИВ БОЛГАРИИ

STANKOV AND UNITED MACEDONIAN ORGANISATION «ILINDEN» v. BULGARIA

СВОБОДА СОБРАНИЙ в постановлениях Европейского Суда по правам человека

C. Ботучарова (S. Botoucharova), судьи,

а также М. О'Бойл (M O'Boyle), Секретарь Суда,

проведя 17 октября 2000 г. и 11 сентября 2001 г. закрытые

заседания, вынес следующее Постановление в последний из вышеу-

казанных дней:

ПРОЦЕДУРА

1. Настоящее дело было инициировано жалобами (№№ 29221/95

и 29225/95), поданными Борисом Станковым (Boris Stankov) и Объе-

диненной организацией Македонии «Илинден» (далее – заявители)

в Европейскую Комиссию по правам человека против Республики

Болгария в соответствии с бывшей ст. 25 Европейской Конвенции

о защите прав человека и основных свобод (далее – «Конвенция»).

Жалобы были поданы 29 июля 1994 г. Дополнительные жалобы

были поданы в различное время с 1994 по 1997 гг. (см. приложение

к Частичному решению Европейской Комиссии о приемлемости

жалобы от 21 октября 1996 г. и Окончательное решение Европей-

ской Комиссии о приемлемости жалобы от 29 июня 1998 г.).

2. Заявители назначили в качестве своего представителя в Ев-

ропейском Суде Йордана Костадинова Иванова (lordan Kostadinov

Ivanov), гражданина Болгарии из г. Сандански (Sandanski), который

некоторое время являлся председателем ассоциации-заявителя.

В июне 1998 года Иванов в свою очередь назначил Л. Хинкера

(L. Hincker), адвоката из г. Страсбург (Strasbourg). Л. Хинкер впервые

обратился в Европейский Суд 19 июня 1998 г., но не участвовал в

разбирательстве до устных слушаний (см. ниже п. 7).

Власти Болгарии были представлены Г. Самарас (G. Samaras),

Министерство юстиции Болгарии.

3. Заявители жаловались на нарушение ст. 11 Конвенции в связи с

отказом властей Болгарии в проведении их мемориальных собраний

31 июля 1994 г., 22 апреля и 30 июля 1995 г. и 20 апреля и 2 августа

1997 г.

4. Объединив жалобы и объявив их 21 октября 1996 г. частично

неприемлемыми, 29 июня 1998 г. Европейская Комиссия объявила

оставшуюся часть жалобы приемлемой для рассмотрения по суще-

ству. Поскольку Европейская Комиссия не закончила рассмотрение

дела до 1 ноября 1999 г., дело было передано в Европейский Суд в

этот же день в соответствии со вторым предложением п. 3 ст. 5 Про-

токола № 11 к Конвенции.

СТАНКОВ И ОБЪЕДИНЕННАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ МАКЕДОНИИ «ИЛИНДЕН» ПРОТИВ БОЛГАРИИ

STANKOV AND UNITED MACEDONIAN ORGANISATION «ILINDEN» v. BULGARIA

СВОБОДА СОБРАНИЙ в постановлениях Европейского Суда по правам человека

5. Жалоба была передана на рассмотрение в Секцию А Европей-

ского Суда (п. 1 ст. 52 Регламента). В рамках данной Секции была

созвана Палата в соответствии с п. 1 ст. 26 Регламента для рассмо-

трения дела (п. 1 ст. 27 Конвенции).

6. В письме от 9 мая 2000 г. сторонам было предложено предста-

вить письменные доводы по существу дела до 30 июня 2000 г.

Письмом от 22 июня 2000 г. заявители представили короткие

письменные доводы по существу дела. Меморандум властей Болга-

рии был представлен 25 июня 2000 г.

7. Слушания по делу, первоначально назначенные на 12 сентября

2000 г., но отложенные по просьбе властей Болгарии, проходили во

Дворце прав человека в Страсбурге 17 октября 2000 г. (п. 2 ст. 59

Регламента).

Перед Судом предстали:

(a) от имени правительства Болгарии:

Г. Самарас, Министерство юстиции Болгарии;

(b) от имени заявителей:

Л. Хинкер, адвокат,

М. Лемэтр (М. Lemaitre), советник.

Также присутствовал председатель ассоциации-заявителя Йор-

дан Костадинов Иванов.

Европейский Суд заслушал обращения Л. Хинкера и Г. Самарас.

8. 24 октября 2000 г. адвокат заявителей подал письменные до-

воды о требовании справедливой компенсации, заявленном на уст-

ных слушаниях по делу. Власти Болгарии дали свой ответ на них 29

декабря 2000 г.

ФАКТЫ

I. ОБСТОЯТЕЛЬСТВА ДЕЛА

9. Объединенная организация Македонии «Илинден» (далее –

ассоциация-заявитель или ассоциация «Илинден») является ассо-

циацией, находящейся в юго-восточной части Болгарии (в местно-

сти, известной как Пиринская область или географический район

Пиринская Македония).

Борис Станков – гражданин Болгарии, 1926 года рождения, про-

живает в г. Петрич (Petrich). В данное время он являлся председате-

лем подразделения ассоциации-заявителя.

СТАНКОВ И ОБЪЕДИНЕННАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ МАКЕДОНИИ «ИЛИНДЕН» ПРОТИВ БОЛГАРИИ

STANKOV AND UNITED MACEDONIAN ORGANISATION «ILINDEN» v. BULGARIA

СВОБОДА СОБРАНИЙ в постановлениях Европейского Суда по правам человека

А. Предыстория дела

1. Основание и роспуск ассоциации-заявителя

10. Объединенная организация Македонии «Илинден» была

основана 14 апреля 1990 г. Ее целью, согласно уставу и программе,

являлось «объединение всех македонцев Болгарии на региональной

и культурной основе» и установление «признания македонского на-

ционального меньшинства в Болгарии». Статьи 8 и 9 устава гласили,

что организация не будет подрывать территориальную целостность

Болгарии и «не будет использовать насилие, жестокие, бесчеловеч-

ные или незаконные способы».

Согласно доводам заявителей, предъявленным в Европейский

Суд, основной деятельностью ассоциации-заявителя была органи-

зация празднований памятных исторических событий, важных для

македонцев, проживающих в Болгарии. На протяжении некоторого

времени ассоциация-заявитель издавала газету.

11. В 1990 г. ассоциация «Илинден» подала документы на ре-

гистрацию, но ей было в этом отказано. В ходе судебного разби-

рательства о правомочности отказа районный суд г. Благоевград

(Blagoevgrad) и Верховный суд Болгарии изучили устав ассоциации,

ее программу и другие письменные источники.

12. В своих решениях от июля и ноября 1990 г. и марта 1991 г. суды

признавали, что цели ассоциации-заявителя были направлены против

целостности нации, что она способствовала национальной и этниче-

ской вражде и является опасной для территориальной целостности

Болгарии. Таким образом, ее регистрация противоречила бы ст.ст. 3, 8

и ч. 3 ст. 52 Конституции Болгарии 1971 г., действовавшей в то время. В

частности, цели ассоциации включали в себя «политическое развитие

Македонии» и создание «объединенного независимого македонского

государства». Более того, в жалобе, поданной в Верховный суд, ассоциа-

ция заявила, что «македонский народ не приемлет болгарское, греческое

или сербское правление». Формальное заявление устава ассоциации-

заявителя о том, что она не посягает на территориальную целостность

Болгарии, оказалось противоречащим остальным материалам.

13. Постановление Верховного суда Болгарии от 11 марта 1991 г.

гласит:

«Низшие суды верно установили, что цели [ассоциации-заявителя] со-

гласно ее уставу и программе направлены против единства нации. <...>

[Материалы дела] свидетельствуют о том, что ассоциация-заявитель стре-

мится распространить идею македонианизма среди населения Болгарии,

особенно в определенных географических областях. [Эти идеи] предпо-

лагают «денационализацию» населения Болгарии и его превращение в

СТАНКОВ И ОБЪЕДИНЕННАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ МАКЕДОНИИ «ИЛИНДЕН» ПРОТИВ БОЛГАРИИ

STANKOV AND UNITED MACEDONIAN ORGANISATION «ILINDEN» v. BULGARIA

СВОБОДА СОБРАНИЙ в постановлениях Европейского Суда по правам человека