Золотухина-Аболина Е.В. Курс лекций по этике

Подождите немного. Документ загружается.

_____________________________________Лекция

Здесь уместно сравнить правду и истину — два

понятия, которые, казалось бы, говорят нам об

одном и том же. Однако между ними есть

существенные различия. Об истине мы говорим

прежде всего в теоретическом и научном знании.

Истина — одна для всех, это устоявшееся

представление о неких законах (или законе),

которые характерны для той или иной сферы

действительности. Научной истине противостоит

не обман, а заблуждение — неадекватное

представление, возникшее в ходе познания, однако

без чьего бы то ни было злого умысла. За-

блуждение непреднамеренно, это лишь результат

блуждания ума, который в поисках истины забрел

немного не туда. Старым истинам могут

противостоять гипотезы, содержащие новые

истины, но за гипотезами не стоит особый

партикулярный интерес. Научные истины бази-

руются на фактах, но не сводятся к ним. И,

наконец, научные истины не переживаются остро и

эмоционально. При всей страстности отдельных

ученых теоретические исследования — сфера

разума и рассудка.

Иное дело правда. В определенном смысле

правд много, у каждого своя правда. Это значит,

что в нравственном понятии правды мы касаемся

частной партикулярной позиции человека, его

стремления оправдать — т. е. обосновать и

укоренить в высшей правде свою личную точку

зрения. У детей и родителей, у хозяина и работника,

у мужа и жены порой бывают диаметрально

противоположные взгляды на правду, даже если

они выросли и воспитались в единой системе

моральных представлений. Эти маленькие правды

не общезначимы, напротив, они сугубо конкретны,

индивидуально-личностны, вырастают из

практического интереса, потребностей, желаний и

потому приобретают эмоционально-страстный

облик. За свою правду люди готовы сражаться и

умирать. Такой правде противостоит чужая

неправда, понятая как несправедливость,

враждебность, посягательство на мое благо-

получие. Чужая неправда предстает как

агрессивная и

121

Честность и справедливость

преднамеренная, ее толкуют как непременно

включающую в себя ложь, необоснованные

претензии и амбиции.

Но что же делать с этим множеством расколотых

правд, таких боевитых и уверенных в себе? Видимо,

есть единственный путь их гармонизации в высшей

правде — нахождение согласия, общею языка,

условием которого выступает собственно

нравственное понимание других людей как таких

же, как вы, личностей, обладающих интересами,

правами и достоинством. Без поиска согласия, без

взаимной благожелательности и готовности к пони-

манию и уступкам не будет и общей правды, она

останется только мечтой. Полнота правды

выражается в полноте выраженных в ней точек

зрения, в полноте доброй воли, при которой люди

способны решить вместе возникающие у них

проблемы.

Полнота совместной правды означает

правдивость каждого, кто участвует в переговорах,

правдивость, которая исключает ситуацию камня за

пазухой, потаенных мнений и скрытых намерений.

Быть честным с другими не всегда легко. Иногда

гораздо удобнее солгать, присочинить или так

истолковать положение вещей, что оно полностью

потеряет первозданный облик. Обманывать порой

весьма выгодно, ложь бывает эффективной и дает

быстрые плоды. Однако обман, лежащий в основе

серьезных и долговременных договоренностей,

уподобляет их замку, построенному на зыбучем

песке. Совместно созданное может в любое

мгновение обрушиться. Правда бывает горька, но

созданное на ее фундаменте не разрушить никаким

бурям.

Впрочем, у вопроса о лжи и правде есть и другая

сторона. Всякую ли правду надо говорить в глаза

человеку? Надо ли громко объявлять инвалиду, что

он — инвалид, а некрасивой женщине, что она

некрасива? Можно ли создать что-нибудь на

основе правды, которая ранит и убивает? Это чисто

нравственная проблема, которая может быть

сформулирована так: зачем в каждом конкретном

случае мы говорим правду и как мы ее говорим?

122

Лекция 4

Бывают люди, которые очень любят «резать

правду-матку», попирая при этом чужое

достоинство, унижая собеседника, мрачно сгущая

обстоятельства и выставляя на первый план свое

превосходство. Однако в этом случае речь идет не

о правде, а только о злостном самоутверждении под

флагом правды. Бедная, бедная правда, какие

только пороки не рядятся в ее одежды! Видимо, о

правде в подлинном смысле слова речь может идти

только тогда, когда мы сообщаем об обстоятельствах

максимально объективно,, даем самый широкий

веер возможных следствий из наличной ситуации,

поддерживаем уверенность и достоинство другого,

какую бы правду мы ему ни говорили.

Глубоко правы философы Востока, которые

считают, что правда всегда должна быть подана в

достаточно приятной вежливой форме, в противном

же случае она из правды превращается в «кривду»,

а то и в откровенную ложь.

2. Ложь и обман

Противоборство правды и лжи — постоянная

составляющая нашей повседневной жизни. Если

бы на свете существовала .только правда — только

открытые, честные, прозрачные отношения,

лишенные эгоизма и своекорыстия, мир стал бы

раем. Собственно, так и описывается в

эзотерической литературе общение светлых духов

на высших уровнях бытия: это такой контакт, при

котором обман невозможен, ибо духи прозрачны и

их мысли и чувства светятся, ничем не скрытые и не

затуманенные. Да обман здесь и ни к чему —

между духами нет борьбы за блага, которых может

кому-то не хватить, а божественная милость не

убывает по мере ее принятия, а лишь

увеличивается.

Но земная жизнь материальна, мысли и

стремления скрыты здесь за оболочкой тела,

заключены в непроницаемую черепную коробку, и

узнать что-либо о них мы можем только косвенно,

по словам и поступкам. К тому же в обыденной

жизни мы все являемся «точками зре-

123

Честность и справедливость

ния», в результате чего наши интересы способны

расходиться с интересами других людей, а то и в

корне противостоять им. Поэтому обман

оказывается вполне возможен, а нередко

практически выгоден и удобен.

Наше несовершенное бытие поистине пронизано

ложью и обманом. Люди обманывают друг друга в

личном общении, стараясь получить при этом

искомые блага и выгоды, они мошенничают в

торговле, лгут в рекламе, блефуют и умалчивают в

средствах массовой информации, хитрят и ловчат в

политике, обкрадывают друг друга во всех сферах

жизни, используя в качестве орудия вранье; они

халтурят на производстве и порождают при помощи

идеологии заведомо пустые иллюзии у тысяч

воспринимающих. Существуют профессии,

построенные целиком на искусстве лжи. Люди лгут

другим и самим себе, лгут злостно и

добродетельно, вымысливают от скуки, заливают

потоками лжи прошлое, настоящее и будущее.

Иногда даже теряются, запутавшись: где же правда,

а где ложь? И, что важно, речь идет не об иллюзиях,

которые рождаются сами собой, без нашего

вмешательства, не об объективных ви-димостях

вроде той, что земля плоская, в то время как она

шар, речь идет о преднамеренном искажении

информации. Вот почему проблема «правда —

ложь» или «правда — обман» — одна из

центральных в этическом знании.

Глубокое коварство скрыто в самой природе

обмана, ибо обманная речь носит заведомо

двойственный характер. Это всегда намеренное

искажение информации, одновременно

выдаваемое за самую что ни на есть правду. Это

правдоподобная неправда, заявляющая о себе как

истине в последней инстанции. Обман — театр

масок, которые предъявляются как подлинные

лица. Обманное поведение всегда обещает

принести другому благо, клянется и божится в

исполнении обещанного, после чего приносит зло,

разочарование, убивает доверие и веру.

В человеческом обществе существует множество

форм лживого поведения (обмана). Одной из них

является не-

124

Лекция 4

выполнение обещаний и договоров, когда одна

сторона, заключившая некое соглашение, подводит

другую, не делая того, что было договорено.

Например, тот, кто обещал привезти товар, не

привозит его, или поставщик сырья вместо продукта

первого сорта поставляет третий сорт, ловко

замаскировав его под первый. Подобный обман

подрывает в современном мире сами основы

экономической жизни. Присловье «не обманешь —

не продашь» очень мало подходит к нынешним

рыночным условиям и принципам, это реликт

стародавнего базара, где продавец гнилой

продукции может порадоваться, что на свете так

много народу, который можно изо дня в день безна-

казанно обманывать. Правдивость и верность

слову стали одной из фундаментальных

добродетелей западного рыночного общества, где,

конечно, не обходится без блефа, но где на одном

лишь блефе никак нельзя преуспеть.

Невыполнение обязательств, раздавание

заведомо лживых обещаний неприемлемы в

личных отношениях так же, как в экономических.

Если мужчина, соблазняя женщину, обещает ей

золотые горы, молочные реки и кисельные берега,

а потом обнаруживается, что он просто сочинил

для нее красивую приманку, то она может сказать

ему, как героиня одной из песен Аллы Пугачевой:

«Вы отныне недруг мой и не мой герой». Обманщик

не достоин ни уважения, ни любви.

Другая форма обмана — хитрость. Это

действие со скрытым умыслом,

изобретательность, умение найти выход из самых

разных положений, это изворотливость, ловкость,

лукавство. Хитрый человек умеет реализовать свои

желания, обойдя запреты таким образом, что никто

не сможет его обвинить в нарушении правил или

законов. Хитрец во время великого поста «выдаст

порося за карася», ничего не делая, напишет

великолепный отчет о работе и таким образом

вотрет очки руководству. Хитрец построит

потемкинские деревни и создаст для приезжающего

начальства картину полного благополучия. Хит-

125

Честность и справедливость

рый плутует в игре, мошенничает, совершает

подлоги, чтобы добиться своих целей.

Однако хитрость выступает не только как

негативное, но и как позитивное качество.

Например, хитроумный Одиссей нарядил своих

сотоварищей в бараньи шкуры, чтобы их не погубил

страшный циклоп. Хитрость издревле считалась

женским качеством, ибо если мужчина достигает

своих целей силой, то женщина, не обладающая

силой, добивается выполнения своих желаний

хитростью — лукавством, обманными маневрами.

Примером женских хитростей является поведение

лисицы из русских сказок.

Хитрость нередко используется для

самооправдания, когда человек, нарушивший, к

примеру, некий порядок, уверяет всех, что он

просто не знал правил, как говорится, разыгрывает

простачка, прикидывается наивным. Наивность,

доверчивость, страдательность — излюбленные

маски хитрости, прикрывающие практичность, хват-

кость и целеустремленность лжеца.

Хитрость имеет два крупных недостатка. Во-

первых, она часто шита белыми нитками, и

разглядеть человека, явно хитрящего и

выгадывающего, не так уж трудно. Во-вторых, у

хитреца всегда есть опасность перехитрить самого

себя. Порой люди так заигрываются в сложные игры

объегоривания ближнего, что теряют из виду

собственный интерес, в результате чего сами же

оказываются в проигрыше. Но так им, пожалуй, и

надо! Какой бы милой ни выглядела хитрость, там,

где она никого не спасает, она — простой обман и

как обман должна получить по заслугам.

Следующая форма обмана, весьма злостная по

своим последствиям, это клевета. Клевета, как

правило, служит для того, чтобы убрать с пути

мешающего соперника, отнять чужое богатство,

отомстить за обиды в прошлом или просто

уничтожить другого из зависти. Клевета —

возведение напраслины, приписывание другому че-

ловеку негативных качеств и проявлений, которыми

он не

126

__________Лекция 4

обладает. Это облыжное обвинение, которое

полностью разрушает справедливость, это зло в

действии. Клевета безжалостна, она рассматривает

другого только как препятствие на пути клеветника к

желанным благам — деньгам, должности или просто

психологическому самоутверждению. Клевещут

люди низкие, аморальные, безнадежно потерявшие

совесть, те, для которых цель оправдывает

средства, а все средства оказываются хороши для

удовлетворения эгоистических желаний. Клевета

буйно расцветает в странах и государствах, где

общество требует от своих граждан доносительства.

Само по себе сообщение властям о нарушениях

общественного порядка — вещь далеко не всегда

скверная, вовремя поступившая информация

способна упредить преступления,

террористические акты и прочие крупные

неприятности, затеваемые порой экстремистски

настроенными или корыстными людьми. Однако

превращение доноса в обыденность создает ог-

ромное искушение для клеветников, у которых так и

чешутся руки накатать подметное письмо на соседа

или сослуживца, сбить карьеру сотоварищу или

подсидеть начальника. При этом, как известно,

ложь должна быть чудовищной, чтобы в нее

поверили. Клевета нередко бывает анонимной,

клеветник скрывает свое имя, боясь справедливого

разоблачения своей лжи, и действует тайно,

надеясь, что люди решат, что нет дыма без огня.

Вот почему к анонимным письмам и звонкам

следует относиться с особой осторожностью:

информация, сообщенная неизвестно кем, в

девяноста случаях из ста оказывается клеветой.

Особыми формами обмана выступают ханжество

и лицемерие. Это маски добродетельности и

доброжелательства, которые надевают на себя

люди, испытывающие на самом деле вовсе другие

чувства. Ханжа ужасается современным нравам,

читает моральную проповедь молодежи,

сокрушается по поводу ухудшения воспитания, а

сам предается тайным порокам. Строгость нравов

есть

127

Честность и справедливость

для него только витрина, ею он тешит свое

самолюбие и обретает возможность доминировать

над другими, занимаясь нравоучениями. Однако

когда никто не видит, ханжа не отказывается от

плотских утех и эгоистических удовольствий,

которые так осуждает у других.

Лицемер в явной форме выражает сочувствие

другим, в то время как сам тихо злорадствует, видя

чужое несчастье или неудачу. Он охает, вздыхает и

проливает крокодиловы слезы, в то время как душа

его торжествует. Или, напротив, лицемер

фальшиво-ласково улыбается, всеми силами

изображает радушие и приязнь, тогда как человек,

которому он выказывает любезность, ему вовсе не

приятен, быть может, даже противен, и уж во

всяком случае вызывает раздражение.

Не является ли в таком случае всякая

вежливость лицемерием? Полагаю, что нет.

Вежливость — общепринятая форма поведения,

способ выражения безличной приязни, и всякий

воспитанный человек бывает вежлив с другими

независимо от того, нравятся они ему или нет. Но

если человек неприятен вам, а вы вместо простой

вежливости начинаете выказывать фальшивое

расположение, из кожи вон лезть, демонстрируя

отсутствующую симпатию, да еще делаете это в

своекорыстных целях — тогда перед нами

лицемерие в действии.

Определенной разновидностью лицемерия можно

считать лесть. Лестью называют неумеренные

похвалы, не соответствующие реальным

достоинствам человека. Льстят, желая расположить

другого к себе, стремясь получить покровительство,

помощь, поддержку, протекцию, собираясь извлечь

выгоды из полезного знакомства. Лестью покупают

дружбу и благоволение. Льстец может прекрасно

отдавать себе отчет в том, насколько расточаемые

им сладкие слова далеки от реалий, но он будет

еще красноречивей, еще восторженней петь

хвалебные песни, хотя, вполне вероятно, сам же

втихомолку потешается над самовлюбленным

ослом, который развесил уши, слушая

128

Лекция 4

его воркотню. Что поделаешь? Люди любят лесть.

Вот одна из мудрых сентенций: «Почему нам

приятна лесть? Потому что она правдива...»

Если неумеренные похвалы, столь приятные для

слуха большинства людей, искренни, их не следует

считать лестью. Лесть возникает тогда, когда у

говорящего есть двойное дно, корыстный умысел.

Льстец-лгун перестает льстить, как только

добивается своего, как только становится

независим от того, чья приязнь была нужна ему. В

этом коварство лести: льстец — потенциальный

предатель, готовый сказать вчерашнему кумиру, что

на самом деле он просто доверчивый болван.

Особыми формами обмана являются разного

рода розыгрыши и шутки, цель которых — не

корысть, а забава. Шутка и розыгрыш могут быть

восприняты положительно только тогда, когда они

реально не приносят зла, не унижают достоинства

другого человека и не доводят его до инфаркта.

В этической литературе на протяжении столетий

обсуждается тема лжи во спасение или

добродетельного обмана. Подобный обман

считается допустимым, простительным. Это вроде

и не обман вовсе, а вполне благое дело.

Например, если вашего друга ищут убийцы, то вы

вправе солгать им, что он пошел направо, в то

время как он отправился налево. Впрочем,

Иммануил Кант считал и такую ложь

недопустимой, справедливо полагая, что она

может не привести к должному практическому ре-

зультату, и в то же время останется ложью.

Тем не менее, в жизни есть целый ряд ситуаций,

когда большинство людей считают обман не только

допустимым, но и единственно правильным

поведением. Подвигом и доблестью считается

обмануть врага, спутать его расчеты,

дезориентировать его, дабы выиграть войну или

хотя бы сражение. Специальные службы

занимаются системой дезинформации, призванной

ввести в заблуждение противника, за успешную

операцию такого рода исполните-

5. Зак. 49 129

Честность и справедливость

лей награждают: дают им чины и ордена. Всякое

сохранение секрета или тайны, т. е. умолчание о

реальном положении дел, тоже выступает в роли

добродетельного обмана, а тайны и секреты

присутствуют во многих сферах жизни — в

бизнесе, политике, в развитии производства.

Ложью во спасение считается поведение, когда

мы не сообщаем кому-либо информацию, которая

буквально может убить его. Например,

тяжелобольному нередко лгут, что его

заболевание не так страшно, дают умирающему

надежду на выздоровление, облегчают его после-

дние дни. Или же престарелым родителям не

говорят о смерти их сына, сочиняя, что он просто

уехал далеко и письма, наверное, не доходят.

Подобное поведение может считаться

добродетельным, только если оно не несет

определенных практических последствий, которых

категорически не желают те, кого обманывают.

Люди нередко предпочитают знать самую тяжелую

правду, чтобы владеть ситуацией и принимать

решения в соответствии с реальными

обстоятельствами. Так, больной может жаждать

правды, чтобы сделать последние распоряжения,

изъявить свою волю. Родители предпочтут узнать,

что их сына нет в живых, но не считать, что он

просто холодно покинул их на старости лет,

оставил одних. Поэтому люди, идущие на ложь во

спасение, всегда берут на себя огромную

моральную ответственность.

Я уже вскользь коснулась вопроса об умолчании

как обмане. В сущности, замалчивание и сокрытие

какой-либо информации прямым обманом не

является, так же как нельзя назвать обманом

высказывание полуправды: в полуправде — часть

правды, и она не становится ложью от того, что

дана не полностью. Однако умолчание способно не

меньше дезориентировать других людей, чем прямой

обман, явная ложь. Умолчание оставляет пустое

место для любых догадок и домыслов, оно

предполагает веер самых разных возможностей, и

никто не может с достоверностью сказать, какая из

них будет соответствовать ре-

130