Золотарев В.А. (ред.) Россия (СССР) в локальных войнах и вооруженных конфликтах второй половины XX века

Подождите немного. Документ загружается.

Локальные войны и судьбы Отечества

Силы не будут к ним в должной мере подготовлены, если они не найдут в себе сил

сражаться и одерживать победы. Сегодня мы к этому не готовы. Нынешние экономи-

ческие возможности России позволяют иметь до 15 мотострелковых дивизий, 6 —

тан_кщы_х

_ столько же — воздушно-десантных, а также несколько соединений ар-

тиллерийской и авиационной поддержки, органов материально-технического обес-

печения. Оптимальное реформирование всей военной системы страны в течение

10_дет по самым скромным подсчетам потребует около 1 трлн. рублей. При этом

следует учесть, что особых расходов потребует та часть Вооруженных Сил, которая

будет призвана решать несвойственные им задачи: от миротворческих операций до

«хирургических» ударов по противнику внутри страны. Это должны быть высоко-

мобильные части, соединения и объединения,, укомплектованные настоящими про-

фессионалами, умеющими не только вести успешные боевые операции, но и осуще-

ствлять сдерживание противника, выполнять задачи по локализации и нейтрализа-

ции вооруженных конфликтов, обеспечивать дипломатические контакты, разводить

воюющие стороны, охранять коммуникации, сопровождать доставку гуманитарных

грузов, обеспечивать проведение политических акций государства путем демонстра-

ции военной силы, военно-морского присутствия, защиту судоходства и других ви-

дов деятельности различных структур Российской Федерации в Мировом океане

на основе международно-правовых норм и в соответствии с интересами России.

В ряду многих объективных и субъективных причин нынешних военных проб-

лем России — забвение урокоЕЦмировой и собственной истории, особенно новейшей.

Отставание отечественной военной науки в изучении военно-политического и

оцеративно-стратегического содержания локальных войн и вооруженных конфлик-

тов, несмотря на то, что почти вJ50 из• них_так_или_иначе проявлялось отечественное

военное присутствие, негативно сказалось на всем комплексе использования Воору-

женных Сил в локальных кризисных ситуациях современности, внесло многочис-

ленные проблемы в порядок реформирования силовой структуры государства. Воен-

ной науке необходимы коренные преобразования, справедливо отмечает руководст-

во Министерства обороны РФ

. Хочется надеяться, что они последуют в ближайшем

будущем. Хотя, если следовать логике отдельных руководителей военного ведомства,

то повышение качества научных кадров должно осуществляться с уменьшением

стоимости образования

. В мировой практике подобного еще не наблюдалось.

Как известно, в системе идеологических координат СССР ответственность за

возникновение локальных войн и вооруженных конфликтов целиком возлагалась на

империализм, а наша заинтересованность в их ходе и исходе тщательно камуфлиро-

валась декларациями о бескорыстной помощи народам, ведущим борьбу за свою на-

циональную независимость и суверенитет. По этой причине существовало неглас-

ное табу на систематизацию и изучение опыта участия советских войск в локальных

войнах и конфликтах, возникавших после второй мировой войны, равно как и опыта

боевого использования в них оружия и военной техники советского производства.

Национальная военная школа, замкнувшись на изучении опыта классических войн

прошлого, главным образом Великой Отечественной и второй мировой, проглядела

некоторые важные закономерности и тенденции в развитии современного военного

искусства, а именно — способов применения войск и сил общего назначения в вой-

нах и вооруженных конфликтах ограниченного масштаба. Парадоксальным обра-

зом эта проблема оставалась неактуальной даже тогда, когда страна втянулась в по-

чти десятилетнюю войну в Афганистане.

За это мы уже поплатились государственным престижем и потерями в Чечне,

Дагестане и продолжаем платить в Таджикистане, Абхазии и других «горячих точ-

ках». Войны, которых мы стыдливо старались не замечать, пришли в наш собствен-

ный дом.

Одной из важных причин вооруженных конфликтов, характерных для Содруже-

ства Независимых Государств, стали требования предоставления автономии или права

Золотарев В. А. Предисловие

на отделение от национально-государственного образования. В данном случае речь

идет о стремлении населения (чаще всего национального меньшинства) в какой-ли-

бо части страны получить независимость от центральной власти (внутренняя авто-

номия), в политико-административном отношении (самоуправление), в хозяйствен-

ном отношении (требование большей доли ресурсов), в социальном отношении (за-

щита от дискриминации) и в культурном отношении (сохранение этнических, мест-

ных традиций или религиозной специфики). Сепаратистские настроения побужда-

ются стремлением населения той или иной области выделиться из государственно-

го образования с целью создания собственного суверенного государства или присо-

единения к другому. Наиболее характерными примерами, вооруженных конфликтов,

вызванных подобными причинами, явились военные столкновения между Грузией и

Абхазией, Азербайджаном и Нагорным Карабахом, Приднестровьем и Молдовой, со-

бытия в Северной Осетии, в Таджикистане, вооруженное противоборство в Чечне

и в Дагестане.

Без глубокого освоения исторического опыта, уроков локальных войн и воору-

женных конфликтов второй половины XX в, трудно должным образом осмыслить

сущность тех явлений и процессов в военном деле, которые существуют и проис-

ходят в настоящее время, а тем более прогнозировать основные направления их

развития в будущем.

Общеизвестно, что научным фундаментом любой современной теории, в том

числе и военной, является исторический опыт. Практика жизни подтверждает, что

фактически ни один принципиально важный вопрос современной науки вообще и

военного искусства в частности не может быть успешно решен без всестороннего

учета и творческого использования этого опыта, поскольку он является не только

базой движения вперед, но и источником этого движения, своего рода движущей си-

лой, фактором развития.

Вполне сознавая, что настоящий труд является лишь первой попыткой обобще-

ния и анализа опыта локальных войн и вооруженных конфликтов с участием СССР

и России, авторский коллектив рассчитывает на то, что поднятые в нем проблемы

являются актуальными, что книга будет востребована теми, кто принимает и осуще-

ствляет решения на всех уровнях государственного и военного руководства. При

этом следует учитывать жесткое требование верховной российской власти к руко-

водству Министерства обороны РФ: «Глобальной войны не будет. Вы должны го-

товить армию к локальным конфликтам». Это указанйеГТГбхоже, стало определять не

только основные направления оперативной подготовки штабов и боевой подготов-

ки войск и сил флота, но и главное содержание новой военной доктрины России,

проект которой был разработан Межведомственной рабочей группой при Генераль-

ном щтабе. Правда, события в Косово, Дагестане и Чечне насущно потребовали

внесения определенных корректив в этот документ.

В последнее время как зарубежные, так и российские аналитики много внимания

уделяют прогнозированию будущих войн, пытаются предсказать их возможный ха-

рактер и последствия. Это связано с рядом обстоятельств. Одно из них относится

к смене моделей международных отношений, складывающихся после окончания хо-

лодной войны. Речь идет о новой модели мирового порядка, которая пришла на

смену биполярному миру. Стала формироваться многополярная система междуна-

родных отношений, но этот процесс оказался отягощенным претензиями Вашингто-

на на установление своей гегемонии в мире, что неприемлемо для России и стран

Запада, в том числе тех, которые входят в НАТО. В связи с этим принцип партнер-

ства в отношениях между Россией и США, другими странами Североатлантическо-

го альянса не может действовать в полную силу. Это скорее намерение, ибо его ре-

ализация на практике сталкивается со многими препятствиями, заключенными в

военной политике Соединенных Штатов и их доктринальных установках.

Локальные войны и судьбы Отечества

Другое обстоятельство, побуждающее конфликтологов и аналитиков прогнози-

ровать возможный характер будущих войн, иного порядка. Оно — в назреваемой

новой революции в военном деле. Налицо явные признаки того, что создаются бо-

лее современные средства вооруженной борьбы на основе новейших технологий,

что в свою очередь неизбежно ведет к изменению характера вооруженного проти-

воборства, форм и способов его ведения. Этому учит и многовековая история. В ча-

стности, можно с большей долей уверенности прогнозировать, что весьма важное, а

может быть первостепенное место займет так называемая «информационная вой-

на». Это весьма широкое понятие, включающее и психологическую войну. Но в во-

енном аспекте «информационная война» — это завоевание превосходства в эфире

действиями РЭБ, которые защищают свои системы управления войсками и оружи-

ем и нарушают управление соответствующих систем противника.

«Информационная война» не отменяет ранее действовавшие законы вооружен-

ной борьбы. Но если в первую мировую войну главная роль в достижении победы

над врагом отводилась артиллерии, во вторую — авиации и танкам, в годы холод-

ной войны — ракетно-ядерному оружию,*то сегодня на первый план выходит инфор-

мационное превосходство, ибо оно может воспретить противнику своевременно и

эффективно использовать все остальные виды вооружений. Широкое применение

могут иметь психотропные, психотронные и другие «экзотические» виды оружия,

выводящие из строя живую силу противника на длительный период без физическо-

го уничтожения людей.

В связи с этим предполагается, что указанные новые средства борьбы могут

сделать войну «бескровной». Она станет средством разрешения противоречий меж-

ду~ странами 11 силовыми центрами в мире и регионах, в чем-то похожим на холод-

ную войну. Будут использоваться методы экономического давления, угрозы приме-

нения новых средств борьбы, осуществляться новые террористические акты, вес-

тись подрывная пропаганда и т. д.

В данном контексте заслуживает внимание февральский (1998) доклад «Оценка

технологий политического контроля», подготовленный группой экспертов для Евро-

пейского парламента. В нем, в частности, говорится, что американские секретные

службы систематически подслушивают практически все телефоны, контролируют

сети факссвязи и электронную почту европейских стран. ЦРУ осуществляет мони-

торинг сети телекоммуникаций через систему спутниковой связи, бесконтрольно ис-

пользуя в целях сбора информации современные компьютерные цифровые системы

подслушивания и контроля, в том числе системы «нейтронной сети» и искусствен-

ного мозга, которые способны следить за всеми аспектами жизни человека. В докла-

де подтверждается существование американской системы электронного шпионажа

«Эшелон», которая была создана не в военных целях, а для шпионажа и слежки за

политическими и общественными деятелями, профсоюзными работниками, бизнес-

менами и просто отдельными гражданами. Она способна обрабатывать огромное ко-

личество данных о каждом индивиде. Эти данные систематизируются спецслужба-

ми и в любой момент могут быть использованы в интересах Америки. В заключе-

ние авторы доклада отмечают, что системы «мониторинга» в настоящее время раз-

виваются настолько интенсивно, что «политические и иные деятели абсолютно бес-

сильны как-то противодействовать контролю за их жизнью»

Отдельные положения доклада конкретизируют Шерри Зонтаг и Кристофер Друо —

авторы книги «Блеф слепого. Неизвестная история американского подводного шпио-

нажа»

, вышедшей в Нью-Йорке в 1998 г. По их данным, холодная война под водой

началась в 1948 г. с посылки двух американских подводных лодок в Баренцево мо-

ре с задачей радиоперехвата и начала создания каталога шумов, звуковых «подпи-

сей», производимых советскими военными и гражданскими судами, с целью их иден-

тификации в будущем. Этот вид деятельности продолжается и сейчас.

Золотарев В. А. Предисловие

Но самым серьезным нарушением международного права стала установка под-

слушивающих устройств на подводных кабелях в Охотском и Баренцевом морях,

проложенных в территориальных водах Советского Союза. Две специально пере-

оборудованные американские подводные лодки — «Перч» (SSN-683) и «Хелибат»

(SSGN-587) неоднократно устанавливали на подводные кабели шеститонные про-

слушивающие устройства со способностью записывать 20 разговоров одновремен-

но._Первая из них работала с кабелем Северодвинск—Мурманск, а вторая Патро-

павловск-Камчатский—Владивосток. Через год запись забиралась и расшифровыва-

лась в Агентстве национальной безопасности США, где работали лучшие математи-

ки страны, «сонмы русских переводчиков и аналитиков». Одно из плаваний «Перч»

к Мурманску проходило осенью 1986 г., в период подготовки и проведения встречи

глав государств — СССР и США в Рейкьявике.

Если верить авторам книги, прослушивание прекратилось в 1992 г. Однако фак-

ты свидетельствуют о другом. Случаи столкновения американских подводных лодок

с российскими в феврале 1992 г. и в марте 1993 г. на подходах к Мурманску,

постоянные обнаружения «чужих» подводных лодок у Владивостока, Мурманска и

Петропавловска-Камчатского красноречиво говорят — сражение продолжается.

Считается, что в ближайшем будущем войны на истощение потеряют всякий

смысл, а самая современная на сегодняшний день военная техника отойдет на второй

план. Вместо массовых армий появятся компактные вооруженные силы высокой

мобильности с новым боевым потенциалом. И в данной ситуации ставка на инфор-

мационное превосходство убедительно покажет потенциальному противнику, что

его сопротивление не будет эффективным.

Однако, как показывает^опыт истории, переход к подобного рода войнам дело

довольно проблематичное и трудоемкое. К примеру, «теория воздушной войны», выд-

винутая в начале 20-х годов, была лишь частично претворена в жизнь в начале 90-х

годов в ходе операции «Буря в пустыне». Поэтому в будущем вполне возможны

любые формы конфликтов, известные XX столетию (кроме, пожалуй, глобальной

ядерной войны).

Многие аналитики полагают, что снижение угрозы возникновения всеобщей ядер-

ной войны и мировой «обычной» войны обусловливает повышение уровня регио-

нальной конфликтности в различных районах мира. Отсюда — усиление опасности

возникновения локальных войн и вооруженных конфликтов за спорные территории,

в результате этноконфессиональных противоречий, на почве «исторической неспра-

ведливости» и т. д. Вполне вероятно, что Россия может оказаться втянутой в неко-

торые из них, тем более, что есть определенные силы (и мы видим это на практике),

заинтересованные втянуть страну в перманентные вялотекущие вооруженные кон-

фликты. Наиболее вероятно, что войны начала XXI в. будут скоротечными.

Из изложенного выше следует, что первостепенное значение в современных

условиях приобретает изучение характера, степени вероятности военных опасно-

стей и угроз, возможности их перерастания в вооруженные конфликты и войны.

Да, военная теория разрабатывает, а практика уже проверяет концепцию войн

нового поколения. Образ войны будущего внесет большие изменения в законы во-

оруженной борьбы, наполнит новым содержанием принципы военного искусства.

Монография посвящена ретроспективному анализу локальных войн и вооружен-

ных конфликтов, в которых в той или иной мере принимал участие отечественный

военный компонент (от оружия, военной техники, специалистов и советников до

оперативных группировок войск). Уникальность труда состоит в том, что в нем на

огромном фактологическом материале, пожалуй, впервые в отечественной военно-

исторической науке предпринята попытка комплексного исследования столь много-

гранных общественных явлений, какими стали в последние годы локальные войны

и вооруженные конфликты. Опираясь на полувековой опыт, количественные и каче-

ственные показатели войн и конфликтов (масштабы использования военной силы,

Локальные войны и судьбы Отечества

военно-политическое и социальное содержание, продолжительность и напряженность

военных действий, состав участников, соответствие международным нормам, сте-

пень угрозы национальным интересам России, экологические последствия и др.), ав-

торский коллектив предпринял попытку решить ряд частных научно-практических

проблем. К наиболее важным из них следует отнести следующие:

Во-первых^выработана современная типологизация и классификация локальных

войн и вооруженных конфликтов. Учитывая, что войны и конфликты с участием со-

ветских и российских войск, даже если они велись или ведутся на территории Рос-

сийской Федерации или стран СНГ становятся явлением международным, авторы

использовали как отечественные, так и зарубежные методики их оценки. Предло-

женная классификация позволяет исследовать причины возникновения кризисных

ситуаций, способы их разрешения, а также особенности ведения военных действий.

Во-вторых, вскрыто военно-политическое содержание локальных войн и воору-

женных конфликтов (политические и оперативно-стратегические цели, масштаб,

способы развязывания, используемые силы и средства, виды, формы и способы во-

оруженной борьбы, продолжительность и интенсивность боевых действий, итоги и

результаты). Исследование показало, что политическое содержание локальных войн

и вооруженных конфликтов в советский период определялось прежде всего идео-

логическим противоборством мировых систем. При этом зачастую объективные

причины возникновения вооруженных столкновений загонялись вглубь, о них ста-

рались не говорить.

В труде рельефно выявлено не только типовое, но и частное в содержании воен-

ного противоборства с участием советского и российского компонента. Причем, ес-

ли типовое находило и находит воплощение в соответствующих руководящих доку-

ментах (полевых и боевых уставах и наставлениях), то частное в оперативно-стратеги-

ческом и оперативно-тактическом содержании войны и конфликта либо вообще ни-

где ранее не показывалось, либо отражалось весьма поверхностно.

В-третьих, обобщен опыт создания, подготовки и боевого применения крупных

оперативных группировок отечественных Вооруженных Сил (СВ, ВМФ, ВВС и ПВО)

при решении важных военно-политических задач (события во Вьетнаме, Корее, Вен-

грии, Чехословакии, Афганистане, Чечне и т. д.). На основе архивных документов и

материалов, в большинстве своем ранее неизвестных, авторам удалось с достаточ-

ной долей объективности вскрыть механизмы создания и функционирования опера-

тивных группировок войск (сил) разнородного состава. Особое внимание в труде

уделяется развитию военного искусства — стратегии, оперативного искусства и

тактики.

В-четвертых, указаны пути влияния отечественного опыта ведения военных дей-

ствий в локальных войнах и вооруженных конфликтах на развитие и совершен-

ствование оружия и военной техники. Известно, что военные столкновения любого

масштаба всегда были и остаются полигонами для испытаний новых (перспектив-

ных) видов оружия и военной техники, проверки их боевых характеристик, апроба-

ции новых организационных структур вооруженных сил и теоретических концеп-

ций их стратегического и оперативно-тактического применения.

На обширном фактическом материале в широких временных рамках в исследо-

вании прослежена не только эволюция традиционных средств и способов воору-

женной борьбы, но и показаны зарождение и развитие новых. Ведь по арсеналу при-

меняемых средств, а отчасти по формам и способам военных действий, многие ло-

кальные войны вышли за рамки классического военного искусства и их опыт, веро-

ятно, окажет существенное влияние на решение проблем военной теории и практи-

ки в первой половине XXI вв. Решающим фактором освоения этого опыта стано-

вится временной фактор. Так, мировой опыт ведения локальных войн потребовал

создания в вооруженных силах многих государств специальных сил быстрого реа-

гирования. Подтвердил эту необходимость и отечественный опыт. По инициативе

Золотарев В. А. Предисловие

Министерства обороны в 1992 г. Президентом Российской Федерации был подпи-

сан указ о создании мобильных сил на базе ВДВ. Однако, вопреки мировому и оте-

чественному опыту, мобильные силы так до сих пор и не сформированы.

В-пятых, проанализированы особенности оперативного (боевого), морально-пси-

хологического, технического и тылового обеспечения (разведка, стратегическая и

оперативная маскировка, радиоэлектронная борьба, информационное обеспечение, ин-

женерное, медицинское и др.) военных действий отечественных войск (сил) в воен-

ных столкновениях послевоенного периода. Боевой опыт показывает, что пренебре-

жение хотя бы одним из видов обеспечения приводит если не к поражению, то к

значительным потерям личного состава и техники. Отечественный и зарубежный

опыт позволяет сделать вывод о постоянном росте удельного веса радиоэлектрон-

ных средств в системах вооружений армии и флота и значимости морально-психо-

логического обеспечения для повышения эффективности военных действий. На этом

основании выявлена новая тенденция — постепенное превращение радиоэлектрон-

ной борьбы из боевого, а информационного и морально-психологического из специ-

альных видов обеспечения в самостоятельные специфические виды боевых дей-

ствий, определяющие решение задач ударными группировками.

В-шестых, исследован и такой специфический вид военной деятельности, как ми-

ротворчество — от единичных операций по поддержанию мира, проводимых по ини-

циативе ООН, до массового их проведения в конце 90-х годов. Еще предстоит серь-

езно осмыслить и верно оценить перспективы развития этого сравнительно нового

военно-силового «инструмента» и своего рода арбитра в региональных и даже внут-

ригосударственных войнах и вооруженных конфликтах, их место и роль в урегули-

ровании военных столкновений.

Главным мотивом российского участия в миротворческих операциях является

как стремление закрепить свое влияние в жизненно важных регионах, так и насущ-

ная потребность в обеспечении военно-политической стабильности, в первую оче-

редь, в приграничных государствах Содружества. Миротворческие функции россий-

ские военнослужащие выполняют в составе войск ООН, НАТО, Коллективных сил

по поддержанию мира или самостоятельно.

В заключение хотелось бы отметить, что настоящий труд, подготовленный в

Институте военной истории МО РФ, не претендует на истину в последней инстан-

ции, тем более на широту охвата всех аспектов участия советских и российских

войск в локальных войнах и конфликтах. Он лишь открывает новое направление в

военной конфликтологии и политологии, а именно — дает основы для последующего

всестороннего изучения опыта участия отечественного военного компонента в кри-

зисных ситуациях как внутри страны, так и за ее пределами.

В целом, знакомство с монографией позволит глубже познать процессы, происхо-

дящие в военном деле, уяснить эволюцию средств, форм и способов ведения воен-

ных действий в локальных войнах и вооруженных конфликтах, вскрыть закономер-

ности и тенденции современного военного искусства и на их основе определить

вероятный характер его динамики в ближайшем будущем. Иными словами, труд

может послужить неплохим учебником для командных кадров Российских Воору-

женных Сил. При этом нелишне было бы напомнить слова известного в свое время

военного историка и теоретика, профессора Николаевской академии Генерального

штаба Н. А. Орлова, который писал: «Военная история является богатейшей и неис-

тощимой сокровищницей военного опыта целых тысячелетий, из которой военные

науки черпают материал для своих выводов... Она до некоторой степени восполняет

недостаток личного опыта... Недостаточность опыта мирного времени придает осо-

бое значение вековому опыту, занесенному на скрижали военной истории»

В этом убеждении авторский коллектив и передает свой труд заинтересованно-

му читателю.

В. Золотарев

ВВЕДЕНИЕ

«История в некотором смысле есть священная книга

народов: главная, необходимая; зерцало их бытия и деятель-

ности; скрижаль откровений и правил; завет предков к

потомству; дополнение, изъяснение настоящего и пример

будущего».

И. М. Карамзин

Неизменными спутниками послевоенного развития мирового сообщества стали

локальные войны и вооруженные конфликты. Исследованию их феномена посвяще-

ны многие работы как отечественных, так и зарубежных авторов. Однако до сих

пор проблемы возникновения, ведения и способы предотвращения войн и конфлик-

тов остаются в центре внимания многих ученых. Ведь вся предшествующая исто-

рия человечества прошла под знаком превосходства войны над миром. Народы

планеты, по всей видимости, притерпелись к парадоксальной ситуации: каждый год

прогресса и цивилизованных отношений неукоснительно требовал обильной дани в

виде крови и разрушений. С каждым годом войны становились все изощреннее и

опаснее, поглощая миллионы жизней, подвергая опустошению обширные террито-

рии, уничтожая цивилизации, а иногда безвозвратно стирая из человеческой памяти

эволюционные завоевания предшествующих поколений.

Поучительным примером в этом отношении является древнее Ассирийское цар-

ство (XIV—VII вв. до н. э.), которое создало первую в истории человечества регу-

лярную армию и со временем превратилось в своеобразное «государство-волка»,

паразита на теле Междуречья (современный Ирак). Оно жило исключительно за

счет разрушительных военных набегов, захвата заложников с целью их выкупа, уго-

на скота своих соседей, совершения диверсионных и террористических актов за сот-

ни и тысячи километров от собственных границ при активном использовании «пси-

хологического оружия». Жестокость, с которой ассирийцы обращались с пленными

и мирным населением завоеванных областей, под предлогом их греховности, приво-

дили в результате к тому, что некогда цветущие регионы превращались в безжиз-

ненные пустыни. Целью ассирийских повелителей был сам процесс бескомпро-

миссной войны. В итоге в VII в. до н. э., не выдержав перманентного «военного на-

пряжения», государственная система Ассирии рухнула под натиском соседей, ее тер-

ритория в результате «замирения» была превращена в состояние кладбища. Язык,

культура, как и сам ассирийский народ были полностью стерты с лица обширного

пространства между Тигром и Евфратом.

Введение

Примечательно, что именно трагедия Ассирии положила начало попыткам ввести

военные действия в русло неких этических ограничений. Главный созидательный

принцип войны (если такое понятие вообще правомочно) был выработан Персид-

ским царством уже после падения Ассирии. Именно персы первыми поняли, что ос-

новная цель войны не горы трупов, не вереницы рабов и сотни «зачищенных» се-

лений, а мир лучший, чем довоенный. Собственно говоря, именно поэтому персам

удалось создать первую в истории устойчивую империю — они создавали про-

странство империи, превращая побежденного противника в союзника

Чего греха таить — события более чем 2500-летней давности имеют некоторые

параллели и в современной военной истории. И даже в отношении событий в

Чечне.

Со второй половины XX столетия в политологии и военной историографии проч-

ное место заняли два термина «локальная война» и «вооруженный конфликт». Для

этого имелись веские основания. Только после окончания второй мировой войны на

планете зафиксировано более 400 всевозможных столкновений так называемого

«местного» значения, более 50 «крупных» локальных войн. Лишь на одном Афри-

канском континенте, к примеру, с 1960 по 1990 гг. произошло 18 полномасштабных

локальных войн и вооруженных конфликтов, зарегистрировано 11 случаев геноцида

и массового политического террора. Только за 1980 г. в шести странах (Судане,

Эфиопии, Мозамбике, Анголе, Уганде и Сомали) в ходе войн погибли до 4 млн.

человек (в основном мирное население). Постепенно общая региональная конфлик-

тогенность переместилась в район африканских Великих озер, охватив целый ряд

стран — Бурунди, Руанда, Заир, Конго, где «все воюют против всех».

Более 30 вооруженных инцидентов ежегодно — вот реальная статистика конф-

ликтогенности последних лет уходящего тысячелетия. Иными словами, по сравне-

нию с 1990 г. человечество стало в 5 раз чаще ощущать реальный (не мнимый)

молох войны. С 1945 г. локальные войны и вооруженные конфликты унесли более

30 млн. человеческих жизней. Астрономическая цифра — 10 трлн. долларов, — вот

цена человеческой воинственности после второй мировой войны

Поэтому в настоящее время, несмотря на смягчение международной напряжен-

ности и снижение опасности глобального противостояния, проблема региональных

войн по-прежнему остается актуальной и требует всестороннего изучения. Ее науч-

ная разработка важна и потому, что в последнее десятилетие в различных академи-

ческих кругах усиленно дебатируется мысль о неприемлемости прежней методики

анализа локальных войн и вооруженных конфликтов, высказываются суждения о

том, что необходимо как можно скорее сформировать новую систему подходов к

локальным войнам и конфликтам, к исследованию их характера и содержания.

Прежде всего — необходима количественная и качественная классификация ло-

кальных войн и вооруженных конфликтов. В ее основу должны быть положены

узловые противоречия современной эпохи — надсистемные и внутрисистемные.

Последние, в свою очередь, подразделяются на структурные и корреляционные.

Непременными условиями возникновения локальных войн и вооруженных конф-

ликтов являются: наличие «соперника» с противоположными интересами; эволю-

ция военно-политического кризиса до того момента, когда нет уже иного решения,

кроме военного; обладание силами и средствами для ведения активных военных дей-

ствий; наличие мощного информационного, идеологического и пропагандистского

обеспечения.

В основе возникновения локальных войн и конфликтов лежат как долговремен-

ные (глубинные) причины, так и непосредственные (ситуативные). Их анализ позво-

ляет понять механизм зарождения вооруженной конфронтации и ее развитие, осо-

бенно на начальной стадии.

Введение

Каждые война и конфликт характеризуются военно-политическим и стратегиче-

ским содержанием, которое отражает цели и масштабы противостояния, способы

ведения боевых действий, привлекаемые силы и средства для выполнения постав-

ленных задач.

При анализе локальных войн и вооруженных конфликтов авторский коллектив

руководствовался положениями Концепции национальной безопасности Российской

Федерации, утвержденной президентским Указом № 1300 от 17 декабря 1997 г. По

своему содержанию Концепция представляет «политический документ, отражающий

совокупность официально принятых взглядов на цели и государственную страте-

гию в области обеспечения безопасности личности, общества и государства от вне-

шних и внутренних угроз политического, экономического, социального, военного, тех-

ногенного, экологического, информационного и иного характера с учетом имеющихся

ресурсов и возможностей»

Новая редакция Концепции национальной безопасности, утвержденная Указом

и. о. Президента РФ № 24 от 10 января 2000 г., уточнила приоритеты националь-

ных интересов, произвела переоценку угроз безопасности и конкретизировала зада-

чи по их обеспечению всей системой органов, сил и средств Российской Федера-

ции. Внесенные в Концепцию 1997 г. изменения и дополнения не повлияли на ме-

тодологию исследования локальных войн и вооруженных конфликтов.

Локальные войны и вооруженные конфликты всегда были инструментом поли-

тики многих стран мира и глобальной стратегии противоборствующих мировых си-

стем — капитализма и социализма. В послевоенный период как никогда ранее стала

ощущаться органическая связь между политикой и дипломатией, с одной стороны, и

военной мощью государств — с другой. Все чаще именно армиям приходилось до-

полнять усилия политиков в решении не чисто военных задач. При этом военные

действия как в локальных войнах и вооруженных конфликтах, так и в операциях по

поддержанию мира (Босния, Сомали, Руанда, Гаити, Косово и т. д.) стали сопровож-

даться четко спланированными психологическими акциями, активной дипломатией и

целенаправленной пропагандой. Именно об этом свидетельствует основополагаю-

щий вывод Межведомственной рабочей группы при Генштабе по разработке новой

военной доктрины о том, что военная сила в обеспечении безопасности государства

не утратила своего значения: мирные средства эффективны тогда, когда они опира-

ются на достаточную для защиты страны и ее жизненно важных интересов воен-

ную мощь

Вплоть до недавнего времени (начало 90-х годов) главным источником конфрон-

тации и основной причиной возникновения локальных войн и вооруженных конф-

ликтов считались противоречия между лагерями капитализма и социализма, а так-

же их военными организациями — НАТО и Варшавским Договором. Однако ни рас-

пад СССР, ни трансформация мировой системы социализма, ни ликвидация Варшав-

ского Договора не привели к исчезновению локальных войн и вооруженных конф-

ликтов. Сохранилось и большинство причин их возникновения. Более того, события

конца XX в. внесли множество корректив в военную политологию и конфликтоло-

гию. Главным образом, они касаются специфики протекания локальных войн и воо-

руженных конфликтов в системе новых международных отношений, когда объек-

тивные факторы возникновения той или иной кризисной ситуации (этническая и

религиозная рознь, сепаратистские и автономистские движения и т. д.) стали прева-

лировать над идеологическими факторами противоборства двух мировых систем.

Распад СССР привел к тяжелым экономическим и политическим последствиям

как для государств ближнего зарубежья, так и для самой России. Военно-стратеги-

ческие последствия этого (особенно в связи с расширением НАТО на Восток) еще

предстоит осознать. Но уже сегодня ясно, что локальные войны и конфликты оста-

Введение

нутся актуальной проблемой для Российской Федерации и в ближайшей перспекти-

ве. При этом не исключается (и это закреплено в военной доктрине) применение

федеральных сил и на собственной территории. В подобной ситуации изучение

и обобщение опыта участия советских и российских войск

в локальных войнах и вооруженных конфликтах при-

обретает не только теоретическое, но и практическое зна-

чение. К сожалению, опыт этот пока еще не получил должного распространения

в отечественных Вооруженных Силах.

В течение послевоенных лет контингента советских и российских войск различ-

ного состава неоднократно привлекались к решению боевых задач в локальных

войнах и вооруженных конфликтах. Первый «классический» опыт послевоенного

участия в боевых действиях за рубежом советские войска приобрели в феврале—

октябре 1950 г. на территории Китая (оборона Шанхая). Затем последовали Корея,

Венгрия, Вьетнам, Чехословакия, Сомали, Эфиопия. Ближний Восток, Афганистан...

Анализ участия отечественных войск (сил) в региональных кризисных ситуаци-

ях за практически полувековой период позволил выявить не только ряд отличитель-

ных черт, но и изменений как в военно-политическом и оперативно-стратегическом

содержании, так и в направленности этих событий (акций).

В зависимости от условий обстановки, складывающейся в мире и регионе к на-

чалу политического кризиса, национальных и геостратегических интересов, социаль-

но-политической ориентации государств — участников конфликта, ряда других ас-

пектов отечественное военно-политическое руководство определяло степень учас-

тия военного компонента в конкретной локальной войне или вооруженном конф-

ликте — от дипломатической, политической, экономической и военно-технической

помощи (косвенное участие) до создания крупных оперативных группировок войск

(сил) для непосредственного участия. Основным же фактором, определяющим сте-

пень участия, до начала 90-х годов был идеологический фактор.

Оперативные группировки советских и российских войск для ведения боевых

действий локального масштаба создавались несколько раз: во время войны Китая с

Гоминьданом, в ходе Корейской войны и Карибского кризиса, в Венгрии, Чехослова-

кии и Афганистане, для наведения конституционного порядка в Чечне (1994—1996),

борьбы с бандформированиями в Дагестане и проведения контртеррористической

операции в Чечне в 1999—2000 гг. Советские военнослужащие принимали непо-

средственное участие в войнах в Анголе и Эфиопии, во Вьетнамской войне, в ара-

бо-израильском противостоянии. Отечественный военный компонент (техника и во-

оружение, советники и специалисты) стал неотъемлемой частью ирано-иракской

войны, он же присутствовал почти во всех «крупных» локальных конфликтах после-

военного периода. В настоящее время российские подразделения активно участву-

ют в операциях по поддержанию мира в ряде регионов СНГ и планеты.

Уже накоплен достаточный опыт участия советских и российских войск в ло-

кальных войнах и вооруженных конфликтах, который требует не только системати-

зации и обобщения, но и скрупулезного изучения. Без этого невозможно реформи-

ровать армию и флот и строить Вооруженные Силы, способные эффективно решать

военно-политические задачи как внутри страны, так и за ее пределами. Однако до

настоящего времени еще нет серьезного, ответственного подхода к данной пробле-

матике, результаты и последствия региональных кризисных ситуаций не исследуют-

ся своевременно, на необходимом научном уровне, что накладывает негативный от-

печаток на весь комплекс военно-исторических знаний. Не выработан механизм

реализации накопленного опыта, что нередко приводило (и приводит) к нежелатель-

ным последствиям в силовом разрешении того или иного кризиса или вооружен-

ного конфликта. В определенной степени настоящая работа призвана ликвидиро-

Золотарев В.А. (ред.) Россия (СССР) в локальных войнах и вооруженных конфликтах второй по­ловины XX века

Подождите немного. Документ загружается.

Золотарев В.А. (ред.) Россия (СССР) в локальных войнах и вооруженных конфликтах второй половины XX века