Ярская-Смирнова Е.Р., Романов П.В. Социальная антропология

Подождите немного. Документ загружается.

Тема 1.1

люди, как они проявляют посредством коммуникации свой опыт. Даже

символы, связанные с тем, что принято называть «наиболее внутренними»,

«глубинными» мотивами, в конечном счете, проявляют себя в обществен-

ной жизни.

Гиртц предложил рассматривать культуру как «текст» и соответству-

ющим образом его интерпретировать. В одной из своих ключевых работ

«Интерпретация культур» он пытается заново пересмотреть весь предше-

ствующий опыт осмысления теории культуры и направленности культур-

ной антропологии как таковой, выдвигая семиотическую концепцию

культуры. Гиртц использует термин «культура» в нескольких разных зна-

чениях: как «исторически устойчивый образ значений, воплощенный в

символах» и как «систему контрольных механизмов – планов, средств,

правил, инструкций как программу – для контроля за поведением». Со-

гласно второму определению, культура более похожа на схему организа-

ции социальных и психологических процессов, которая необходима, утвер-

ждает Гиртц, потому что человеческое поведение «предельно пластично».

В своей работе «Интерпретация культур» в 1973 г. Гиртц обосновал

понятия насыщенного («толстого») и ненасыщенного («тонкого») описа-

ния. По мнению Гиртца, специфика антропологии – это не только установ-

ка контакта, выбор информанта, запись текстов, установление родствен-

ных связей, ведение дневника. Ее специфика состоит в своего рода интел-

лектуальном усилии, которое необходимо приложить, чтобы создать «на-

сыщенное описание»

. В связи с этим, предмет исследования интерпрета-

тивной антропологии – это стратифицированная иерархия наполненных

смыслом структур, в контексте которых возможно восприятие и интерпре-

тация символических форм: слов, образов, институтов, поступков.

В процессе изучения отдаленной исторической эпохи или чужой

культуры интерпретация даже элементарных поступков, сигналов или же-

стов становится проблематичной и крайне неопределенной. Исследовате-

лю трудно сделать какие-либо теоретические выводы, основываясь на ли-

шенном деталей, «ненасыщенном» описании. Значение действия или лю-

бого иного элемента культуры должно быть предварительно выяснено по-

средством отсылок к господствующим нормам, культурному коду, реаль-

ным обстоятельствам взаимодействия. Таким образом, результатом антро-

пологического исследования является не «просто теория», а помещенное в

более полный контекст «насыщенное» описание

. Любое «ненасыщенное»

описание нуждается в проясняющих суть происходящего «насыщенных»

Гиртц К. Насыщенное описание: о природе понимания в культурной антрополо-

гии // Антология исследований культуры. Т.1. С.-Пб: Университетская книга, 1997.

С.174.

Девятко И. Модели объяснения и логика социологического исследования. М.: «На

Воробьевых», 1996. С.57.

Модуль 1

описаниях.

По Гиртцу, насыщенное описание подразумевает следующий маневр:

«посмотреть на вещи с точки зрения действующего лица», т.е. применить

«понимающий» подход. Описания должны быть выполнены с тех самых

позиций, с которых люди – туземцы, аборигены, инсайдеры – сами интер-

претируют свой опыт. Гиртц делает акцент на восхождении от понимания

опыта к созданию теории: «Мы начинаем с нашей интерпретации того, что

имеют в виду наши информанты или того, что они думают, будто имеют в

виду, и потом это систематизируем»

. При этом, антропологические рабо-

ты представляют собой интерпретации второго и третьего порядка, по-

скольку лишь носитель культуры может создать интерпретацию первого

порядка.

Гирц отделяет «близкие опыту» понятия (experience-near concepts) от

понятий, «отдаленных от опыта» (experience-distant concepts), объясняя

значение первых в местном контексте и вторых – в логике исследователя,

и отдавая явное предпочтение первым. Антропологическое описание пред-

ставляет интерес не способностью ученого набрать фактов в дальних стра-

нах и различных областях культуры, но его умением прояснить, что же там

происходит, – раскрыть загадку, которую естественным образом порожда-

ют диковинные факты, выхваченные из контекста. Степень убедительно-

сти антропологических экспликаций измеряется не объемом сырого, не

прошедшего интерпретацию материала, описаний, оставшихся «ненасы-

щенными», а силой научного воображения, открывающего нам чужую

культуру. Хорошая интерпретация чего угодно – стихотворения, человека,

истории, ритуала, института – ведет нас к самой сути того, что интерпрети-

руется. Антропологическая интерпретация дает возможность проследить

траекторию и содержание социального дискурса, сделать его доступным

для изучения.

Гиртц указывает на три особенности антропологического описания:

оно носит интерпретативный характер; оно интерпретирует социальный

дискурс; интерпретация состоит в попытке выделить «сказанное» из исче-

зающего потока происходящего и зафиксировать его в читаемой форме;

оно микроскопично. Это вовсе не означает, что нет крупномасштабных ан-

тропологических интерпретаций обществ в целом, цивилизаций или собы-

тий. Именно расширение антропологического анализа, применение его к

более широкому контексту, наряду с теоретическими достижениями при-

влекает к нему всеобщее внимание. Отсюда следует, что антрополог, как

правило, выходит к более широким интерпретациям и абстрактному анали-

зу через этап очень подробного изучения чрезвычайно мелких явлений.

Гиртц К. Насыщенное описание: о природе понимания в культурной антрополо-

гии // Антология исследований культуры. Т.1. С.-Пб: Университетская книга, 1997.

С.184.

Тема 1.1

Отметим, что работу на этом этапе нельзя рассматривать как строго лока-

лизованные исследования, поскольку место исследования не есть предмет

исследования. Антропологи не изучают деревни (племена, города и т.д.);

они там проводят свои исследования

Сверхзадача антропологов – обнажить концептуальные структуры, не-

сущие информацию для действий наших объектов наблюдения, т.е. «ска-

занное» в социальном дискурсе, и создать систему анализа, которая помо-

жет вычленить из других детерминант поведения человека то, что является

неотъемлемым свойством данных структур. Предназначение интерпрета-

тивной антропологии – не в том, чтобы ответить на самые сокровенные

наши вопросы, но в том, чтобы сделать для нас доступными ответы дру-

гих, и тем самым включить эти ответы в доступную нам летопись челове-

чества

. Эти идеи К.Гиртца показывают, насколько важна для интерпрета-

тивной антропологии так называемая емическая перспектива.

В исследовательской стратегии социальной антропологии есть две

перспективы: emic (от суффикса термина phonemic) и etic (от суффикса

термина phonetic). «Емический», или «эмический» подход заключается в

анализе культуры посредством когнитивных процессов, протекающих вну-

три самой культуры. Напротив, в «етическом» («этическом») подходе

культурные феномены анализируются с позиции «объективных» научных

предпосылок. «Емический» подход фокусируется на содержании и вну-

тренних значениях, как их переживает носитель культуры, тогда как «ети-

ческий» подход более концентрируется на общих структурных моделях,

которые можно выделить в культуре.

Параллельно с развитием символической антропологии произошли се-

рьезные изменения и в методологии исследований. Интерпретация (или

культурный анализ – как часто называли этот метод приверженцы симво-

лической антропологии) – особый подход к антропологии, приписываю-

щий решающее значение роли исследователя как посредника, участника, а

не внешнего наблюдателя культурного опыта. Интерес к интерпретации

возрос в результате осознания недостатков использовавшихся до того эт-

нографических методов или предубеждений по отношению к ним. И если

интерпретация всегда была элементом этнологических и этнографических

исследований, как своего рода мастерство, или искусство, осмысления и

изложения эмпирического материала, то, начиная приблизительно с 60-х

годов, она стала теоретической альтернативой антропологии, составив про-

тивовес традиции эмпирических исследований, которая вела свое происхо-

ждение из естественных наук. Символизм способствовал превращению ин-

Гиртц К. Насыщенное описание: о природе понимания в культурной антрополо-

гии // Антология исследований культуры. Т.1. С.-Пб: Университетская книга, 1997.

С.187-191.

Там же. С.199.

Модуль 1

терпретационного метода в доминирующий метод культурной антрополо-

гии.

Культурный анализ – это «объяснение, путем интерпретации, значе-

ний, воплощенных в символических формах. Анализ культурных феноме-

нов – деятельность, совершенно отличная от той, которую предполагает

описательный подход, с характерной для него опорой на научный анализ и

классификацию, отражающую эволюционные изменения и характер взаи-

мозависимостей. Изучение культуры скорее подобно интерпретации тек-

ста, чем классификации флоры и фауны. Представления, формируемые в

результате интерпретации, являются как бы «компромиссом между объек-

тивной реальностью и субъективными воззрениями на нее». Таким об-

разом, для этнологов 70-х – 80-х годов «антропологические познания яв-

ляются скорее плодом интерпретаций и герменевтических истолкований,

чем позитивных исследований – опытных или основанных на умозаключе-

ниях». Интерпретативный метод подразумевал «особый подход к этногра-

фии, приписывающий решающее значение роли этнографа в качестве по-

средника».

Включенное наблюдение стало замещаться наблюдающим участием.

Применяя метод включенного наблюдения, этнограф стремится и эмоцио-

нально контактировать с членами культуры, и бесстрастно наблюдать за их

жизнью. При наблюдающем участии этнограф «переживает и наблюдает

соучастие себя и других в этнографическом процессе». Смена методологии

повлекла за собой и изменение характера изображения материала: «вместо

писания этнографических мемуаров, где этнограф сам был главным дей-

ствующим лицом, или стандартных монографий, где объектом рассмотре-

ния были Другие, внутри единой повествовательной этнографии, сосредо-

тачивающей свое внимание на характере и процессе этнографического

диалога, Я и Другой неразрывны».

Интерпретативная антропология осуществила критику функциона-

листских представлений о существовании объективных значений, показав,

что эти значения были оформлены собственными культурными предубе-

ждениями исследователей. Структурализм также подвергся критике со сто-

роны интепретативной антропологии за его слишком большую дистанцию

от опыта социальных акторов. Интерпретативную антропологию, в свою

очередь, упрекали за то, что исследователи везде и всегда усматривали

мнения и стремились к интерпретациям интерпретаций, а не к объективно-

сти.

Образцом интерпретативной антропологии является драматургиче-

ский подход И. Гофмана. Любое социальное взаимодействие включает эле-

менты драмы, так как люди, общаясь друг с другом, выполняют роли, ко-

торые могут подходить в одной ситуации и быть неуместными в другой.

Чем убедительнее сыграна роль, тем успешнее будет коммуникация. Прак-

Тема 1.1

тически всегда, хотим мы этого или нет, добросовестное выполнение нами

профессиональных обязанностей носит те же черты. И. Гофман в своей

классической работе о повседневной коммуникации прибегает к метафоре

театрализации, говоря о том, что наша деятельность имеет смысл для дру-

гих людей только в том случае, если она выразительна: «в присутствии

других индивид, как правило, сопровождает свои действия знаками, кото-

рые живо изображают и высвечивают подкрепляющие его образ факты»,

которые иначе остались бы незамеченными

Таким образом, социальные статусы индивида находят обязательное

выражение в театральном воплощении, причем некоторые роли словно со-

зданы для сценической игры, а некоторые, так сказать, «невидимы», поэто-

му их исполнителям приходится создавать особые практики или привно-

сить в свою деятельность специальные атрибуты, зримо подчеркивающие

значимость самого актера. Все проявления активности индивида за время

его непрерывного присутствия перед каким-то конкретным множеством

зрителей, у Гофмана называются «исполнением». Например, наблюдая ис-

полнительские элементы профессий, мы можем дать этнографическое опи-

сание основным особенностям воплощения на практике определенных

идеологических схем, принятых в рамках профессионального «цеха» и ин-

терпретируемых окружающими.

Представители профессий воплощают в своей деятельности особенно-

сти своего социального статуса, причем на переднем плане сцены ими по-

стоянно применяется «стандартный набор выразительных приемов и

инструментов, намеренно или невольно выработанных индивидом в ходе

исполнения»

. Среди этих стандартных составляющих – обстановка, вклю-

чая мебель, декорацию, физическое расположение участников и другие

элементы сценического и постановочного реквизита, необходимого в каче-

стве фона для протекания обычной человеческой деятельности и активно

участвующего в процессе коммуникации.

Рабочее место относится к одному из атрибутов, необходимых для ис-

полнения роли работающего, роли профессионала. Более того, «это обу-

словленная социальными причинами позиция индивида в системе распре-

деления труда» в организации, которая опосредует «включенность работ-

ника в трудовой процесс»

. Рабочее место еще и символически воплощает

в себе характер властных отношений в иерархии должностей, профессий и

Гофман И. Представление себя другим в повседневной жизни / Пер. с англ. М.:

Канон-Пресс-Ц, Кучково поле, 2000. С.63.

Гофман И. Представление себя другим в повседневной жизни / Пер. с англ. М.:

Канон-Пресс-Ц, Кучково поле, 2000. С.54.

Романов П.В. Формальные организации и неформальные отношения: кейс-стади

практик управления в современной России. Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2000. С.65.

Модуль 1

приписанных статусов, кодируя особенности формальных и неформальных

взаимодействий в организации.

По Гофману, к выразительным средствам, наиболее тесно связанным

с самим исполнителем, а не только с реквизитом, относится «личный

передний план»: отличительные знаки официального положения или ран-

га, умение одеваться, пол, возраст и расовые характеристики, другие зна-

ковые сигналы, включая внешний вид и манеры актера

Повседневный план профессии, или рутинные исполнения деятельно-

сти, содержит указание на некоторые распространенные нормы, стереотип-

ные ожидания, узнаваемые другими участниками коммуникации. Тем са-

мым самопрезентация становится коллективным представлением.

По словам И. Гофмана, «в жизни достаточно часто встречаются ис-

полнители, активно насаждающие впечатление, что в прошлом у них были

какие-то идеальные мотивы для принятия роли, в которой они теперь вы-

ступают, что они идеально подходят для этой роли по своим качествам и

квалификации»

и что им не пришлось игнорировать массу неудобств, с

которыми связана новая профессия. Напротив, эти неудобства представ-

ляют собой дополнительный ресурс идентификации. И хотя такое общее

впечатление «избранности» своего занятия и «священной гармонии между

человеком и его работой чаще всего стараются создать у других работники

«высоких» профессий, похожее поведение», пишет Гофман, «встречается и

в менее престижных профессиях».

При изучении различных социальных образований Гофман советует

обратить внимание на преобладающие нормы приличия. Эти нормы сами

являются информантами. Исследователи склонны принимать их как долж-

ное, не размышляя над своим поведением, пока не случится какой-нибудь

сбой, или разразится кризис, или сложатся особые обстоятельства. Одна из

внешних форм приличия, известная в общественных учреждениях, – это

Гофман И. Представление себя другим в повседневной жизни / Пер. с англ. М.:

Канон-Пресс-Ц, Кучково поле, 2000. С.56.

Гофман И. Представление себя другим в повседневной жизни / Пер. с англ. М.:

Канон-Пресс-Ц, Кучково поле, 2000. С.79.

Тема 1.1

умение «изображать работу», поскольку работникам надо не только вы-

полнять определенный объем работы за определенное время, но и быть го-

товым, когда понадобится, создавать впечатление усердной работы в дан-

ный момент

Другой аспект – уникальность знания. У представителей профессий

возникает дискурс хранителей особого знания, защищенного от непосвя-

щенных, трепетное отношение к тому, что по Гофману можно назвать «за-

кулисьем». Эти практики «бережливости» по отношению к информации

достаточно типичны для любых специалистов, охраняющих свой мир от

непосвященных, но такая охрана границ имеет особое значение в условиях

выстраивания особой идентичности в окружении отчужденных специали-

стов и инстанций.

Исследования повседневности

Социология повседневности задает теоретическую рамку социальной

антропологии современного общества. Основателем социологии повсед-

невности является Альфред Шюц, а философскую базу составляют руды

Эдмунда Гуссерля, Поля Рикера, Мориса Мерло-Понти, Макса Шелера и

других ученых, изучавших способы возникновения и функционирования

знания, разрабатывавших феноменологическую философию. Социологиче-

скую основу анализа повседневности представляют классические труды

М.Вебера о понимающей социологии, а также более поздние работы

П.Бергера и Т.Лукмана

, Г.Гарфинкеля, А.Шюца. Феноменология является

методом, противоположным позитивму, который не устраивает исследова-

телей овеществлением социальных явлений. Социология повседневности

стремится теоретически осмыслить социальный мир в его сугубо человече-

ском бытии, в соотнесении с представлениями, идеями, целями и мотива-

ми практически действующих социальных индивидов. Исследователи по-

вседневности пытаются обнаружить формальные структуры общения,

ускользающие от внимания ученых при объективистском подходе.

Мир повседневности – это обычная, привычная, типичная, рутинная,

естественная среда человеческого существования, контрастирующая со

средой, созданной исследователем при проведении психологических экс-

периментов и опросов. Люди ведут себя по-другому, когда знают, что их

изучают, особенно, когда исследователь явно и сильно манипулирует

средой. Теоретические основания исследования повседневной жизни пред-

ставлены феноменологической социологией Альфреда Шютца.

Там же. С. 145.

Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. Трактат по социо-

логии знания / Перевод Е. Руткевич. М.: «Медиум», 1995

Модуль 1

Повседневность – это сфера человеческого опыта, характеризую-

щаяся особой формой восприятия и переживания мира, возникаю-

щей на основе трудовой деятельности. Для нее характерно напря-

женно-бодрствующее состояние сознания, целостность личностного

участия в мире, представляющем собой совокупность не вызываю-

щих сомнения в объективности своего существования форм объек-

тов, явлений, личностей и социальных взаимодействий.

Ключевыми понятиями социологии повседневности выступают «жиз-

ненный мир» (Lebenswelt) по Э.Гуссерлю, или «мир опыта» по У.Джемсу,

или «конечная смысловая сфера» по А.Шюцу. Это некоторая совокупность

данных нашего опыта, если все они демонстрируют определенный когни-

тивный стиль и являются - по отношению к этому стилю - в себе непроти-

воречивыми и совместимыми друг с другом. Иными словами, это совокуп-

ность всех возможных или действительных горизонтов опыта человече-

ской жизни, как совокупность интерсубъективно разделяемого опыта по-

вседневной жизни, в том числе, восприятие природных объектов, других

людей, материальных и символических продуктов человеческой деятель-

ности. Каждый из «жизненных миров» (например, мир религии, мир науки,

мир работы, сна, фантазий, душевной болезни и так далее) внутренне не-

противоречив, так как обладает собственной «логикой», собственным сти-

лем восприятия и мышления.

В рамках социологии повседневности основной целью исследователя

является изучение формальных и неформальных правил взаимодействия в

определенном сообществе или организации. Наблюдая взаимодействие

участников практического действия, исследователь выявляет механизмы

конструирования изучаемой реальности, открывает формальные свойства

повседневных, практических, основанных на здравом смысле действия

Для исследователя важно понять, что в ходе каждодневных взаимодей-

ствий вырабатывается повседневное знание, которое люди разделяют друг

с другом в привычной самоочевидной обыденности повседневной жизни.

Социальное взаимодействие в рамках таких миров, или сфер основы-

вается на механизме повседневной типизации, который необходим для по-

нимания друг друга партнерами по интеракции, а переход из одной сферы

в другую требует особых усилий. Механизмы повседневной типизации

представляют особый интерес для социального антрополога. Взаимодей-

ствие в повседневной ситуации возможно благодаря двум условностям: во-

первых, партнеры предполагают, что от перемены их мест характеристики

мира не изменяются (постулат взаимозаменяемости точек зрения); во-вто-

рых, существует возможность незаинтересованности во многих сторонах

Новые направления в социологической теории. М.: Прогресс, 1978; Современная

западная социология: Словарь. М.: Политиздат, 1990.

Тема 1.1

партнера по взаимодействию, партнер редуцирован к типу (постулат сов-

падения систем релевантностей). Оба этих постулата – средство типизации

явлений и объектов, принадлежащих к общей для взаимодействующих ин-

дивидов среде. Партнеры лишаются уникальных черт, приобретают черты

универсальности и безличности, черты социальности.

Метод проведения исследований связан с проблематизацией повсед-

невности: чтобы открыть правила повседневного взаимодействия, «уви-

деть» их, необходимо стать чужаком в отношении обычного характера по-

вседневных сцен, то есть отстраниться. Повседневная ситуация случается

«здесь-и-теперь»: в данный момент времени и именно в том месте, где сей-

час находится исследователь. В аспекте методологии понятие «здесь-и-те-

перь» относится к двум моментам: во-первых, когда исследователь начина-

ет процесс определения и уточнения вопросов и проблем; во-вторых, когда

исследователь принимает участие в повседневной жизни группы. Если ис-

следовательская проблема возникла из абстрактных теоретизаций или обу-

словлена личным опытом, совпадением или случайностью, ее уточнение

должно осуществляться с учетом опыта людей в повседневной ситуации.

При этом исследователь, становящийся участником, должен стремиться не

нарушать естественный ход событий, не вмешиваться в процессы, проис-

ходящие в жизни сообщества.

КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА

Культурная и социальная антропология

Этнология

Этнография

Функционализм

Структурализм

Марксистский подход

Критический подход

Интерпретативная антропология

Символическая антропология

Драматургический подход

Повседневность

ВОПРОСЫ ДЛЯ ПОВТОРЕНИЯ

1. Чем отличаются социальная и культурная антропология? Каковы их

теоретические истоки?

2. Раскройте истоки и смысл понятий этнологии и этнографии.

3. Расскажите об основных идеях эволюционистского направления в

антропологии.

Модуль 1

4. Как понимается термин «функционализм» в социальной

антропологии? Расскажите об основных представителях функционализма и

их идеях.

5. В чем состоят сильные и слабые стороны функционализма?

6. Расскажите о марксистском подходе к антропологическим исследо-

ваниям.

7. В чем состоит критическая перспектива социальной антропологии?

8. Что такое структурализм? Каково его применение в антропологии?

9. Расскажите об интерпретативной антропологии.

10. Как изучается повседневность в социальной антропологии?

ЛИТЕРАТУРА

1. Абельс Х. Романтика, феноменологическая социология и качествен-

ное социальное исследование // Журнал социологии и социальной антро-

пологии. Т.I. 1999. №1.

2. Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности.

Трактат по социологии знания / Перевод Е. Руткевич. М.: «Медиум», 1995

3. Бочаров В.В. Антропологическая наука и общество // Журнал соци-

ологии и социальной антропологии. Т.III. 2000. № 1.

4. Бувье А. Знание и наука // Журнал социологии и социальной антро-

пологии. Т.II. Спец. вып. 1999. С.242-251.

5. Гиртц К. Насыщенное описание: о природе понимания в культур-

ной антропологии // Антология исследований культуры. Т.1. С.-Пб: Уни-

верситетская книга, 1997.

6. Гофман И. Представление себя другим в повседневной жизни / Пер.

с англ. М.: Канон-Пресс-Ц, Кучково поле, 2000.

7. Ионин Л.Г. Социология культуры. М.: Логос, 1996

8. Лич Э. Культура и коммуникация. Логика взаимосвязи символов.

М.: Изд-во «Восточная литература» РАН, 2001.

9. Малиновский Б. Научная теория культуры. Предисловие А. Байбу-

рина. Пер. с англ. И. Утехина. М.: ОГИ, 1999. - 208 с.

10. Мосс М. Общества, обмен, личность. Труды по социальной антро-

пологии. М.: Изд-во «Восточная литература» РАН, 1996.

11. Ривьер К. Социоантропология современности // Журнал социоло-

гии и социальной антропологии. Т.II. Спец. вып. 1999.

12. Рэдклифф-Браун А.Р. Метод в социальной антропологии. М.: Ка-

нон-Пресс-Ц, Кучково Поле, 2001.

13. Рэдклифф-Браун А.Р. Структура и функция в примитивном обще-

стве. М.: Изд-во «Восточная литература» РАН, 2001.

14. Сонгинайте Н.С. Социальная антропология Бронислава Мали-

новского // Журнал социологии и социальной антропологии. Т.I. 1998. № 2.

15. Фуко М. Интеллектуалы и власть. М.: Праксис, 2002.