Волков Ю.Г. Регионоведение: Учеб.пособие

Подождите немного. Документ загружается.

деятельностных особенностей элит. Вместе с тем, в

российских элитологических исследованиях упор делается

на вычленение элитных слоев, согласно их властной

диспозиции и статуса.

В истории политической жизни России доминирующее

положение всегда занимали политико-административные

элиты — социально-управленческий слой, образованный

высшим чиновничеством. Можно выделить следующие

стереотипы и ценностные ориентации этой элиты: этатизм и

патернализм; чиновный корпоративизм и авторитаризм;

«указно-порученческое» право и государственная

(революционная, реформаторская) целесообразность;

утопизм и социальное нетерпение, с одной стороны;

патриотизм и толерантность к другим культурам,

государственность и

237

самоотверженность в отстаивании национальных интересов и

ценностей — с другой.

Изучая политические элиты, современные элитологи

используют как горизонтальный аспект, рассматривая

взаимодействие политических элит с другими влиятельными

элитными группами, входящими в «правящий класс» (бизнес-

элита, военная элита), так и вертикальный аспект,

распределяя политическую элиту по уровням

государственного и политического управления: высшему

(Центр), региональному (республики, края, области),

местному.

Поэтому, говоря о региональных политических элитах,

подразумевается именно данный вертикальный «срез»

распределения властных полномочий и влияния. К

региональным политическим элитам следует отнести

руководящий слой государственных органов власти

(исполнительная, законодательная и судебная власть) на

республиканском и областном уровне, а также

руководителей партийных организаций и общественных

движений, включенных в борьбу за власть в регионах.

Таким образом, региональные элиты — часть российской

политической элиты и ей присущи ее общие черты и

характеристики. Но вместе с тем наблюдается и

значительное своеобразие, связанное с объемом властных

полномочий, региональной ментальностью и политической

культурой.

Обращаясь к анализу российских региональных политических

элит, необходимо отметить, что данное научное

направление лишь недавно утвердилось в отечественной

науке и образовании усилиями таких ученых, как: Г.К.

Ашин, О.В. Крыштановская, Е.В. Охотский, О.В. Гаман -

Голутвина, А.К. Магомедов, И.В. Куколев, Н.И. Лапина,

А.Е. Чирикова, В.П. Мохов, А.В. Дука и др. Оно исходит

из того, что действующие в политическом процессе

различные субъекты оказывают на него не одинаковое

воздействие. Отдельные граждане и социальные группы

обычно не включены или слабо включены в политическую

жизнь. Однако существует особый слой людей, который не

только включен непосредственно в политическую жизнь, но

и оказывает на нее определяющее воздействие. Такой слой

и называют политической элитой.

238

Имеет смысл прежде всего обозначить общие черты

современных российских политических элит. Они

обусловлены их генезисом и развитием, с одной стороны, и

тем объемом и характером решаемых политических задач,

которые выдвигает наше время, с другой.

Не углубляясь в далекое прошлое, подчеркнем тем не

менее, что в современной российской политической элите

сохраняется заметное влияние прежнего воспитания и

стереотипов деятельности, которые были сформированы в

советских условиях. Значительная часть новой элиты

оказалась рекрутирована из прежней номенклатуры.

Анализ динамики развития постсоветских элит, включая в

их региональный уровень, показал, что специфика

распределения российского «властного капитала» (и ныне,

и в номенклатурные времена) состоит в монополизации

властных функций узким кругом лиц, в существовании

формального или неформального «политбюро» — центра

политических решений. Далее — включение (зачастую

неформальное) в «высший» состав лиц, входящих в

околоэлитное окружение, но не обладающих формальными

элитными прерогативами (помощники, советники, начальники

вспомогательных служб (например, охрана), политических

обозревателей и консультантов, редакторов газет, лечащих

врачей, родственников). Серьезное воздействие на

подготовку и принятие решений оказывают аналитико-

информационные отделы и службы, осуществляющие работу с

информацией и документами и ведающие правом доклада

руководству или допуска на доклад: канцелярия, общий

отдел, Администрация Президента — вот примерно

эквивалентные по значимости структуры, обслуживающие

высшую власть России и серьезно влияющие на принятие

государственных решений. Словом, в составе групп влияния

на власть присутствует большое число полуэлитных,

неэлитных и непрофессиональных элементов, которые проще

обозначить старым и понятным русским словом — «двор».

Власти недостает рационально-бюрократических признаков.

Отмеченные особенности высшей политической элиты России

проецируются по вертикали — на высшие политические

эшелоны регионального уровня и по горизонтали — на

другие центры власти (правительство,

парламент, центральные аппараты политических партии и

общественных движений).

Анализируя структурные характеристики современных

региональных политических элит, имеет смысл обратиться к

данным прежде всего их высшего состава: глав

администраций (президенты республик и губернаторы) и их

заместителей, глав региональных правительств и

законодательных собраний.

По состоянию на 2001 г. вот как характеризуется этот

состав по Южному федеральному округу (13 субъектов РФ).

Средний возраст — 53,6 года, образовательный уровень —

все имеют высшее образование, 41,2 % - два и более

высших образования; 33,3 % — ученую степень кандидата

или доктора наук.

По первому высшему образованию 72 % закончили

технические и сельскохозяйственные вузы. 64 % имеют опыт

партийно-советской работы. Средний срок пребывания в

партийной номенклатуре — около 10 лет. Более половины

характеризуемого слоя региональной элиты начали свою

трудовую биографию простыми рабочими или колхозниками

(остальные — студентами, военнослужащими).

Приведенные данные говорят о том, что современная

региональная элита, хотя и называется постсоветской и по

своим идеологическим установкам уже значительно

отдалилась от советских реалий, но по социальному

происхождению, исходной профессиональной ментальности,

опыту_ и методам управленческой деятельности еще во

многом преемственна прежней советской региональной

элите.

Элитообразующий процесс пока далек от своего завершения.

Обычно, анализируя его развитие, основное внимание

обращают на номенклатурное происхождение современной

политической элиты. Мы хотели бы подчеркнуть

многоисточниковый характер современного процесса

элитообразования. К числу основных генерирующих структур

следует отнести социальные организации, оказавшиеся

наиболее устойчивыми в процессе слома социальной и

политической структур советского общества. В их числе:

бюрократия, этническая организация, новые экономические

корпорации, прежние силовые структуры и корпорации, а

также структуры организованного криминала. Какой бы срез

современных элит мы ни взяли (высший, региональный,

местный) — везде доминируют и консолидируются

представители и выдвиженцы названных структур. В силу

мозаичности современного российского обществ мозаичный

характер присущ и его элитам. Поэтому пока трудно

отнести их к какому-либо классическому типу:

меритократическому, классовому, сословному,

номенклатурному и т.п.

В числе влиятельной составляющей, пополняющей

современные региональные политические элиты, —

этнократия. К этнократии следует отнести родо-племенные

(тейповые) или национально-земляческие группы, занявшие

место во властных элитах и лоббирующие интересы своего

этноса (или его части) в системе властных и

экономических отношений. Наибольшие возможности в этом

отношении имеет региональная этнократия — правящая

верхушка российских национальных республик, которая, с

одной стороны, делает интересы так называемого

«титульного (коренного) этноса» приоритетными, а, с

другой, используя возможности своего положения,

лоббирует интересы республики в высших структурах

власти, продвигает в эти структуры своих представителей.

Таким образом, образуются сильные этнократические

группы, имеющие вертикальную структуру по всей

территории страны. Пользуясь поддержкой национально-

земляческих групп и республиканской этнократии,

представители 10-15 небольших этносов продвигаются не

только во власть, бизнес, силовые структуры собственной

республики, но и в федеральные органы Центра, в

аналогичные структуры в крупных городах.

Тем самым этнократия приобретает существенное влияние и

продвигает свои интересы на всех уровнях.

Анализ структурных характеристик этнократии на

региональном уровне Южного федерального округа

биографическим методом показывает достаточно любопытные

различия между представителями обычной региональной

политической элиты (русскоязычные области) и

республиканской. На примере субъектов Южного

федерального округа это достаточно ясно просматривается.

Этнократическая элита по исходным параметрам базовой

профессиональной социализации существенно менее

технократична, более чем вдвое научно «продвинута»,

имеет в гораздо меньшей степени связь с предшествующей

номенклатурной лестницей, в ней значительно меньше

выходцев из села, а также она значительно раньше

включилась в государственно-административное управление

новой России, хотя и не имеет такого опыта работы в

бизнесе или директорском корпусе, как их коллеги из

краев и областей.

Рассмотрение лоббистского потенциала представителей

этнократических элит показывает, что, судя по экспертным

оценкам он значительно превосходит возможности обычных

региональных политических элит. Значительно большее

внимание уделяет лидерам региональной этнократии

федеральная власть. Так, например, Президент РФ В.В.

Путин за период своей президентской деятельности почти

30 % встреч с губернаторами отвел этнократическим

лидерам.

Введение структуры федеральных округов несколько

уравняло возможности этнократических и обычных

региональных элит. Однако полностью асимметрия

возможностей не снивелирована.

Весьма интересный материал, характеризующий региональные

политические элиты, представляют итоги экспертного

опроса, полученные нами в ходе исследований под

патронажем фонда им. Ф. Эберта (сентябрь 2001 г.). В

числе экспертов были известные отечественные элитологи и

социологи, экономисты и юристы, а также представители

самой региональной политической элиты. Всего было

опрошено около 50 экспертов.

Прежде всего показательны оценки основных центров

кристаллизации региональной власти.

Профиль регионального «правящего класса» с этой точки

зрения носит двугорбый характер. Это — Президент

республики, Губернатор, как один и наиболее сильный очаг

реальной власти, и несколько уступает ему группа местных

олигархов. Более детально результаты оценки представлены

в таблице 3.1.

242

Таблица 3.1

Кому, на ваш взгляд, сегодня реально принадлежит власть

в регионах

Следующий вопрос касался ориентирующих факторов, которые

определяют элитообразующий процесс на федеральном и

региональном уровне. Увы, но по экспортным оценкам к ним

следуют в первую очередь отнести факторы

непосредственного влияния политико-групповой

идентификации — лояльность режиму или руководителю,

богатство, капитал неформальных связей.

Что касается ориентации на общегражданские ценности и

действия, профессионализм, интересы населения, то их в

механизмах элитного отбора следует отнести ко второму и

третьему эшелону. Что вполне прослеживается в

результатах ответов экспертов на соответствующий вопрос

(табл. 3.2).

Таблица 3.2

Какие факторы в ближайшем будущем будут

определять прочность пребывания в высших

и региональных структурах власти?

1. Лояльность политическому

режиму 68,6 % 2. Умение

поддерживать неформальные

отношения 40 % с

влиятельными людьми 3.

Богатство, деньги 37,1 % 4.

Профессионализм 28,6 % 5.

Лидерские качества,

напористость 20 % 6. Умение

выражать и защищать интересы

17,1 % населения 7.

Национальность 11,4 % 8.

Связь с криминальным миром

2,9 %

1. Главе администрации

(Президенту, Губернатору)

74,3 % 2. Богатым людям,

местным олигархам 60 % 3.

Криминальным структурам 20 %

4. Руководителям крупных

предприятий 11,4 % 5.

Законодательному собранию 0 %

6. Отдельным общественно-

политическим 0 % движениям и

партиям

Впрочем, заметим, что среди экспертов из республик

фактор национальности в ранжировании занимает 2—3 место,

будучи оцениваемым в равной степени с умением

поддерживать неформальные отношения.

Как видим, при элитном отборе, рекрутации элит в

современном российском обществе с точки зрения экспертов

доминирует ориентация отнюдь не на гражданские и

общедемократические факторы селекции. Перед нами картина

переходного общества: от авторитарного к. авторитарному.

Весьма показательны и оценки экспертами позитивных и

негативных сторон деятельности региональных элит. Среди

негативных, как и следовало ожидать, ведущие позиции

отводятся коррумпированности и недостаточному

профессионализму, что находится в общем русле

общественного мнения, а не только наших экспертов. Общая

картина, в которой с позиций функционирования элит,

просматривается все та же картина, связанная с их

рекрутацией и ценностными ориентациями, представлена в

таблице 3.3.

Таблица 3.3

Какие недостатки проявляются в деятельности региональных

политических элит?

1. Коррумпированность 71,4 %

2. Недостаточный

профессионализм 68,6 % 3.

Подбор руководящего состава

по родственным 42,9 % и

приятельским признакам 4.

Закрытость, непрозрачность

процесса принятия 40 %

решений 5. Ориентация на

интересы состоятельного 31,4

% меньшинства 6. Низкая общая

культура 31,4 % 7.

Игнорирование запросов и

интересов населения 28,6 % 8.

Национализм 20 % 9. Правовой

нигилизм 14,3 %

Иначе говоря, если придерживаться каких-то образов, то

перед нами значительно ухудшенная редакция прежней

номенклатуры. Эту мысль в значительной мере подтверждает

анализ выделяемых достоинств, которые во многом следуют

за достоинствами прежнего поколения номенклатуры, но

также проявляются в ухудшенной редакции. В самом деле,

ведущее место в оценках экспертов отводится вопросам

патронирования региональных и местных интересов, а также

умению координировать действия различных групп

населения, разрешать конфликты. Впрочем, забота об

удовлетворении материальных и духовных запросов

населения в числе приоритетных у региональных элит не

находится (табл. 3.4).

Таблица 3.4

Какие достоинства и позитивные характеристики

проявляются в деятельности современных

региональных элит?

1. Патронирование развитию

местного бизнеса 48,6 % 2.

Координация действий

различных групп 31,4 %

населения 3. Уме

ие разрешать

конфликты, стабилизировать 20

% обстановку 4. Умение

лоббировать интересы и

запросы 17,1 % населения

региона 5. Забота о развитии

национальной культуры 17,1 %

и образования 6. Чуткость к

проблемам населения 2,9 %

И, наконец, традиционный вопрос, задаваемый в нашем

отечестве: «Что делать?», «Как улучшить состав и

качество деятельности региональных элит?» Прежде всего

нужно отметить, что 2/3 экспертов отмечают

несоответствие состава и методов деятельности

региональных элит качественным критериям и требованиям,

предъявляемым к этому слою.

Прежде всего беспокоит ориентация в деятельности не на

профессиональные подходы (82,9 % экспертов); невысокие

моральные качества представителей элиты (37,1 %);

недостаточная образованность (34,3 %), недостаток

практического опыта (31,4 %); и т.д.

В то же время, очевидно, эксперты полагают, что среди

имеющихся руководителей и специалистов имеется

достаточный резерв людей, которые могли бы существенно

обновить теперешний элитный слой и значительно улучшить

его качественные характеристики. Поэтому среди

предлагаемых мер элитной кадровой политики приоритетное

место отводится мерам селекции (табл. 3.5).

Таблица 3.5

Какие меры необходимы для улучшения качественного

состава региональных элит?

1. Продуманная кадровая

политика под контролем 48,6 %

Центра и администрации

федерального округа 2.

Конкурсный отбор на основе

принципов 48,6 %

профессионализма и

компетентности 3. Повышение

образовательного уровня 34,3

% 4. Бережное отношение к

кадрам, отказ 22,9 % от

командного принципа

формирования административных

органов 5. Назначение глав

администраций вышестоящими

14,3 % органами власти

Видимо, основная группа экспертов видит магистральный

путь улучшения состава элит в сочетании социально-

инженерных подходов федеральных органов (кадровая

политика) с демократическими мерами и, в частности, в

контроле снизу, со стороны населения.

9. ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПАРТИИ И ГРАЖДАНСКИЕ

ДВИЖЕНИЯ

Партии являются важнейшим каналом взаимодействия

политической системы и структур гражданского общества,

осуществляя функцию аккумуляции и артикуляции

поливалентных интересов населения. Они возникают в

обществе, достигшем определенной (и в том числе

законодательством) степени социальной сложности, когда

большинство его членов в той или иной мере вовлечены в

политический процесс. По мнению большинства партологов

(Дю-верже, Ж.-Л. Кермонн и др.), с ростом

организованности

246

партий, активизацией их роли в политической деятельности

представления о партии как союзе единомышленников

меняются. Современная партия рассматривается как

социальный механизм, где и доктрина, и организационная

структура служат достижению политических целей. На эту

сторону обратил внимание М. Вебер, определивший партию

как ассоциацию добровольных членов, цель деятельности

которых «обеспечить власть внутри корпоративной группы

для своих лидеров, с тем чтобы добиться духовных или

материальных преимуществ для своего активного членства».

Современные партии выполняют целый ряд функций, среди

которых можно выделить:

— активизация и интегрирование репрезентативных

общественных групп;

— выявление, формирование и обоснование интересов этих

групп;

— выработка и поддержание идеологии;

— участие в формировании политических систем и их

функционировании;

— политическое воспитание;

— развитие теории и выдвижение политических доктрин,

целей и программ;

— подготовка и выдвижение руководящих кадров для

госаппарата;

— формирование общественного мнения, и т.п. Общепринятой

считается классификация партий М. Дю-верже на «кадровые»