Владимирцов Б.Я. Работы по истории и этнографии монгольских народов

Подождите немного. Документ загружается.

Борис

Яковлевич

Владимирцов

—

историк

3. Общественный строй

монголов

Общие закономерности исторического развития кочевых народов и их

специфические

местные особенности, роль этих народов в мировой исто-

рии

—

суть

проблем, степень изученности которых еще и в наши дни дале-

ка

от желаемого. Первым ученым, положившим начало их изучению, был

Ф.Энгельс — автор знаменитого

труда

«Происхождение семьи, частной соб-

ственности и

государства».

Он был первым, кто в выделении специализиро-

ванного кочевого скотоводческого производства разглядел первое в истории

крупное общественное разделение

труда

и оценил его как факт огромного

прогрессивного значения, вызвавший к жизни ряд позитивных сдвигов во

всех

сферах жизни общества. Не

будет

преувеличением сказать, что Б.Я.Влади-

мирцов

продолжает и развивает в своем «Общественном

строе»

на монголь-

ском

материале соответствующие положения «Происхождения семьи, част-

ной

собственности и

государства».

Можно

утверждать,

что в мировой исто-

рической

литературе в наше время нет

труда,

сколько-нибудь сравнимого

с «Общественным строем монголов» по оригинальности мысли, глубине и

доказательности социального анализа, по значительности вклада в изучение

закономерностей

развития кочевых монголов, кочевых народов вообще.

Труд

Б.Я.Владимирцова в полном смысле слова вскрыл анатомию феодального

общества Монголии, основные моменты его генезиса, его движущие силы и

этапы

развития, заложив тем самым прочную основу для изучения истории и

социальных институтов кочевых скотоводческих народов вообще, облегчая

таким

образом и решение назревших в наши дни проблем переустройства и

прогрессивного развития еще довольно многочисленного кочевого населения

планеты. Именно этим, на наш взгляд, объясняется интерес к «Обществен-

ному строю монголов» и его автору со стороны ученых стран Европы, Азии и

Америки, причем интерес этот с годами не только не

угасает,

но, наоборот,

возрастает. По имеющимся у нас, вероятно неполным, сведениям «Общест-

венный

строй» переведен и издан в 1937 г. в Японии, в 1939 г. в Китае,

1944 г. в Турции, в 1948 г. во Франции, в 1966 г. в Иране

. На этот

труд

ссылаются, с ним соглашаются или спорят многие видные ученые мира —

О.Латтимор, Л.Крадер, Е.Бекон, Л.Шрам, Г.Серройс,

В.Хайсиг

и другие,

неизменно

при этом отмечающие его роль пионера в области научной социо-

логии кочевых обществ.

Что касается нашей страны, то здесь научная общественность с самого

начала весьма положительно оценила это произведение Б.Я.Владимирцова.

А.Ю.Якубовский посвятил ему два отзыва: один — в докладе, прочитанном

ноябре 1934 г. на заседании Среднеазиатского кабинета Института востоко-

ведения АН

СССР,

другой

— в уже упоминавшейся работе «Из истории изуче-

ния

монголов периода XI—XIII вв.». В обоих случаях он высоко отозвался о

труде

Б.Я.Владимирцова и выразил свое согласие с основными его положе-

Подробнее см. Библиографическую справку.

Борис

Яковлевич

Владимирцов

—

историк

Ъ1

ниями.

Он отметил, что все явления общественной жизни монголов показаны

Б.Я.Владимирцовым в движении, с

учетом

специфических особенностей ко-

чевого скотоводческого производства и особенностей конкретно-исторической

среды, что все выводы автора надежно покоятся на вполне доказательном ма-

териале

. Особого внимания заслуживает его замечание о том, что, хотя роль

В.В.Бартольда в изучении истории монголов огромна, им «не был, однако, раз-

решен вопрос о строении монгольского общества, без чего не могло идти

дальнейшее исследование XIII-XIV вв.... Книга покойного ученого Б.Я.Влади-

мирцова „Общественный строй" восполняет этот большой пробел»

В своем втором отзыве, опубликованном через 19 лет после первого,

А.Ю.Якубовский высказывался в таком же

духе.

Но

у А.Ю.Якубовского были и разногласия с автором «Общественно-

го строя». Об одном из них он говорил в 1934 г., о

другом

писал в 1953 г.

В первом

случае

речь шла о новой трактовке Б.Я.Владимирцовым вопроса о

причинах конфликта

между

Чингисом и Джамугой. Рецензент считал, что

трактовка этого вопроса В.В.Бартольдом, которой до этого придерживался

Б.Я.Владимирцов, была правильной, а новая, предлагаемая теперь послед-

ним,

является ошибочной. «Быть может, — говорил А.Ю.Якубовский, —

Б.Я.Владимирцов и прав, когда говорил, что у В.В.Бартольда недостаточно

фактов

для обоснования своего тезиса о характере политической борьбы

между

Чингис-ханом и Джамугой, и однако теоретически истина пока за

В.В.Бартольдом, ибо вне классовой борьбы ни понять, ни, следовательно,

объяснить такого значительного исторического явления, как возникновение

империи

Чингис-хана, нельзя. С этой точки зрения взгляды Б.Я.Владимир-

цова есть шаг назад сравнительно с тем, что было высказано еще

В.В.Бартольдом в последние годы XIX

в.»

Едва ли надо доказывать, что допускаемое здесь А.Ю.Якубовским про-

тивопоставление теории факту неправомерно и ошибочно. Нельзя себе пред-

ставить правильную теорию, которая бы не опиралась на достоверные факты.

У А.Ю.Якубовского не было оснований столь категорически

утверждать

правоте В.В.Бартольда и неправоте Б.Я.Владимирцова. Якубовский был прав,

конечно,

когда говорил, что вне классовой борьбы нельзя ни понять, ни

объяснить процесс образования монгольского государства и империи. Но он

был неправ, когда упрекал Владимирцова в игнорировании этой истины,

отходе

от нее, поскольку не

хотел

видеть в конфликте Чингис-Джамуга

отражение борьбы демократии против аристократии. Внимательное чтение

соответствующих страниц «Общественного строя»

убеждает,

что его автор

детально прослеживал процесс зарождения, развития и обострения классовой

борьбы в монгольском обществе, установив при этом, что к концу XII в. эта

борьба завершилась победой аристократии и поражением народных масс,

лишившихся к этому времени

даже

общинно-родовой защиты. В борьбе

против народа аристократия была более или менее единодушна, но, когда она

Якубовский.

Книга Б.Я.Владимирцова, с. 293.

Там же.

Там же, с. 298.

Борис

Яковлевич

Владимирцов

—

историк

победила и во весь рост встал вопрос о том, кто из ее представителей взойдет

на

трон всемонгольского хана, борьба

между

претендентами на этот пост

могла оказаться и оказалась в центре тогдашнего

«текущего

момента».

Имен-

но

такова, как нам кажется, концепция Б.Я.Владимирцова в данном вопросе.

Она

представляется нам правильной исторически и теоретически.

В своем втором отзыве, 1953 г., А.Ю.Якубовский не остановился на этом

спорном

вопросе,

даже

не упомянул о нем, но зато выдвинул другой, о кото-

ром не говорил раньше. К этому времени, как он говорит, ему стало

ясно,

«что

Б.Я.Владимирцов, несмотря на прекрасное знание обширного факти-

ческого материала:

) завысил уровень общественного развития монголов,

2) придал монгольскому феодализму законченные, „классические" формы,

хорошо знакомые по французскому феодализму XIII-XIV вв. Согласно опи-

санию Б.Я.Владимирцова, монгольское феодальное общество достигло уже

XIII в. своего почти полного развития... уже в конце XII в. переживало пол-

ную победу феодальных отношений... Таким образом, согласно толкованию

автора, Чингис-хан, вступая на политическую арену, действовал уже в фео-

дальном обществе»

Со

всем этим А.Ю.Якубовский решительно не согласен. Концепция

автора «Общественного строя», по его мнению, ошибочна. Раньше эти ошиб-

ки

как-то не бросались ему в глаза, но теперь, «только специально занявшись

по

первоисточникам теми же вопросами, что разработаны в книге, оказалось

возможным вскрыть ошибки автора... В XII в. монгольское общество пережи-

вало последние дни разложения первобытнообщинного строя... Б.Я.Влади-

мирцов

усматривал сложившиеся феодальные отношения там, где еще име-

лись только их первые признаки... нойонство в конце XII в. и в начале XIII в.

должно рассматриваться как класс еще только „складывающихся" феодалов,

чего, как указывалось выше, не заметил Б.Я.Владимирцов»

Мы

привели эти обширные выписки потому, что хотели быть предельно

точными в изложении позиции А.Ю.Якубовского, поскольку разногласия

между

ним и автором «Общественного строя» касаются не частностей общей

для обоих концепции, а самой ее сути — вопросов об особенностях феода-

лизма у кочевых народов вообще, у монголов — в частности и о периодиза-

ции

истории монгольского феодализма. Перед нами фактически две разные

концепции,

из них одна ошибочна. Но которая?

Б.Я.Владимирцов, как известно, относил начало феодализма в Монголии

XI—XIII вв., его расцвет — к

XIV-XVII

вв., а его упадок — к концу

XVII

—

началу

XVIII

в. Заметим,

между

прочим, что предложенная автором «Общест-

венного строя» схема периодизации — при всем ее несовершенстве — являет-

ся

первой в истории монголоведения, и это тоже немалая

заслуга

ее автора.

А.Ю.Якубовский, как мы видели, упрекает Б.Я.Владимирцова в том, что

тот видит полную победу феодальных отношений в Монголии уже в конце

XII в. Но ведь автор «Общественного строя» относит начало феодализма,

т.е. раннефеодальный период, не к

XI—XII

вв., а к XI—XIII вв., а это означает,

Якубовский.

Из истории изучения монголов, с.

85-86.

Там же.

Борис

Яковлевич

Владимирцов

—

историк

что полную победу феодальных отношений, их утверждение в жизни обще-

ства он относил не к XII, как это кажется А.Ю.Якубовскому, а к XIII в.

Сказанное

подтверждается еще и тем, что автор «Общественного строя» счи-

тает

началом периода развитого феодализма, его расцвета, не XIII, а XIV век.

Б.Я.Владимирцов пишет, что Чингис-хан

«угадал

протекавший

тогда

(начало

XIII в. — ИЗ.) в монгольском обществе процесс феодализации и использовал

своих целях»

Как

видим, автор «Общественного строя» отчетливо представлял себе,

что процесс феодализации не закончился в XII в., а продолжался еще и

XIII в., где и нашел свое завершение. А.Ю.Якубовский не прав, обвиняя

Владимирцова в том, что тот

«завысил»

уровень феодализма в Монголии.

Нельзя

не отметить и то, что рецензент не привел ни одного примера, ни од-

ного факта в подтверждение своей критики. Огромному множеству фактиче-

ских данных, почерпнутых Б.Я.Владимирцовым из ряда первоисточников и

изложенных им на страницах «Общественного строя», А.Ю.Якубовский про-

тивопоставляет не подобные же фактические данные равной доказательной

силы,

а абстрактные рассуждения, имеющие целью доказать, что кочевые на-

роды не в состоянии подняться в своем развитии выше уровня раннефеодаль-

ных отношений, иди, как он их предпочитает называть, «полупатриархаль-

ных-полуфеодальных отношений». «Кочевники, — писал А.Ю.Якубовский, —

даже

в XX в., в окружении или соседстве капиталистического общества, име-

ли

не феодальные, в строгом смысле слова, а полупатриархальные-полуфео-

дальные отношения, которые отличаются косностью. Что же сказать о коче-

вом обществе XI—XIII вв., в частности о монголах? Можно выразить глубо-

кое

сомнение в возможности в таком обществе увидеть зрелые феодальные

отношения...»

. Занимая такую позицию, А.Ю.Якубовский без

труда

мог

утверждать,

что монгольское общество

даже

в начале XIII в. было еще дофео-

дальным, нойонство еще не было сложившимся классом. Естественно, поэто-

му, что разногласия периода 1934 г. по вопросу о причинах конфликта

между

Чингисом

и Джамугой должны были к 1953 г. утратить свою силу, и они, ви-

димо,

были сняты А.Ю.Якубовским, поскольку он о них

даже

не упомянул.

Читая

и перечитывая его рассуждения, испытываешь

чувство

сожаления,

что их автор — широко известный и безусловно заслуженный советский вос-

токовед— отдал дань довольно распространенной в 50-х

годах

теории так

называемого патриархально-феодального строя, якобы присущего кочевым

народам в силу особенностей их кочевого скотоводческого производства. Нет

необходимости останавливаться здесь на развернувшейся в те годы борьбе

мнений

на страницах научной периодики и

других

изданий, равно как и на

разного рода научных заседаниях. Все это уже в прошлом. Интересующиеся

подробностями найдут их в соответствующей литературе

См.: наст, том, с. 399.

Якубовский.

Из истории изучения монголов, с.

87-88.

См.: Материалы научной сессии;

Зиманов-Еренов.

О характере феодальной собственно-

сти;

Потапов.

О сущности патриархально-феодальных отношений;

Толыбеков.

О сущности пат-

риархально-феодальных отношений; он же. Общественно-экономический строй казахов, и др.

Борис

Яковлевич

Владимирцов

—

историк

Г.Н.Румянцев подверг обстоятельному

и в

общем правильному

рас-

смотрению основные положения «Общественного строя».

отличие

от

А.Ю.Якубовского,

не

сказавшего

ни

слова

роли земли

земельной собст-

венности

процессе становления феодализма

Монголии, Г.Н.Румянцев

подчеркнул

заслугу

Б.Я.Владимирцова, который «рассматривает также очень

важный вопрос

об

основе феодализма

—

собственности

на

землю...

вопросе

характере землевладения

землепользования

кочевых народов советские

историки

не

имели единого мнения.

Тем

большее значение приобретают

те

места книги Б.Я.Владимирцова,

где

этот вопрос разбирается...

На

основании

анализа имевшихся

в его

распоряжении источников Б.Я.Владимирцов

при-

шел

заключению,

что

„nutug"... (yurt),

т.е.

пространство земли, достаточ-

ное

для

содержания

той или

другой

кочевой единицы, считалось принад-

лежащим господину

—

поуап,

или

царевичу

—

köbegün...

Следовательно,

Б.Я.Владимирцов

в 1930 г. в

важном

трудном вопросе

земельной собст-

венности

кочевых народов

при

феодализме,

не в

пример многим нашим

современным историкам, стоял

на

правильных позициях

и дал

верное

его

решение

во

всех

деталях, связанных

землевладением

землепользованием

монголов

XII-XIV

вв.»

Мы

полностью разделяем

это

мнение Г.Н.Румян-

цева.

Он, как мы

видим,

не

поддался влиянию «полупатриархально-полу-

феодальных» концепций, исключавших саму возможность появления

фео-

дальной земельной собственности

кочевых скотоводческих народов.

Основным

недостатком «Общественного строя» Г.Н.Румянцев считает,

как

А.Ю.Якубовский, преувеличение уровня развития монгольского обще-

ства

степени

его

феодализации, подравнивание

его к

уровню

формам

западноевропейского феодализма XIII-XIV

вв. Но

если А.КХЯкубовский,

отклонив

концепцию «Общественного строя», противопоставил

ей

свою

«полупатриархальную-полуфеодальную»

схему,

то

Г.Н.Румянцев,

не

будучи

сторонником

этой схемы, ограничился указанным критическим замечанием,

ничем,

однако,

не

подкрепив

и не

подтвердив

его.

Такова

та

критика, которой подверглась концепция Б.Я.Владимирцова

монгольском феодализме

работах А.Ю.Якубовского

Г.Н.Румянцева.

Но,

не

соглашаясь

теми

или

иными частностями этой концепции,

они не

подвергали сомнению

ее

основы,

ее

соответствие объективно-историческому

процессу.

Иную позицию занял С.Е.Толыбеков, который решительно

безогово-

рочно отвергает концепцию Владимирцова

целом, объявляя

ее

идеали-

стической

«В

настоящей работе,

—

пишет

он,

—

отвергается концепция

акад. Б.Я.Владимирцова

господстве феодального способа производства

у средневековых кочевых народов»

. Имея

виду,

что эта

точка зрения была

свое время достаточно широко освещена

литературе,

мы

отсылаем инте-

ресующихся

соответствующим публикациям

Румянцев.

Труды

Б.Я.Владимирцова,

с. 78, 79.

Толыбеков.

Кочевое

общество

казахов,

с.

30-32.

Там

же.

См.: Материалы научной сессии.

Борис

Яковлевич

Владимирцов

— историк 41

1947 г. с

докладом

об

особенностях феодализма

кочевых народов

вы-

ступил

на

сессии

АН

УзССР

проф.

В.Батраков, уделивший особое внима-

ние

вопросу

причинах длительного сохранения

кочевых обществах,

даже

условиях господства феодализма, родо-племенных связей

традиций,

на-

званных

им

патриархально-родовым бытом

;

он

отметил

при

этом,

что

никто

из

исследователей, включая Б.Я.Владимирцова,

не дал

удовлетворительного

ответа

на

этот вопрос

Сам же он

считает,

что

данное явление

«обуслов-

лено прежде всего

тем, что при

отсутствии земледельческой оседлости

и не-

возможности прикрепления непосредственных производителей

земле

это

прикрепление

заменяла традиционная привязанность

роду,

переросшая

феодальную крепость

его.

Вследствие этого

род и

племя, вместе

террито-

рией

их

кочевок, превратились

своеобразные феоды,

феодалы выступают

роли родоначальников»

. Общий вывод

его

сводится

тому,

что

родовая

организация

является необходимой, органически присущей кочевому

фео-

дальному обществу системой.

Отстаивая свои взгляды,

проф.

В.Батраков писал: «Вопреки акад. Влади-

мирцову, изображавшему монгольский феодализм

на

западноевропейский

манер,

родовые отношения

монголов

послечингисовскую эпоху вовсе

не

исчезли. Именно монголам... принадлежит классическое феодальное законо-

дательство

прикреплении кочевников

своему

роду

(Ойратский

устав

1640

г.),

которое послужило образцом

для

казахов

других

кочевых

на-

родов»

Острие своей критики В.Батраков направляет,

как

видим, против

той час-

ти концепции Б.Я.Владимирцова, которая

утверждает,

что

родо-племенная

система

кочевых монголов,

как и у

всех

оседлых народов, относится

явле-

ниям

историческим,

что она

возникает, развивается

исчезает, уступая место

социальным институтам более высокого типа.

Нет

сомнения,

что в

этом споре

прав автор «Общественного строя монголов»

ошибается

его

критик.

Совсем недавно

критическими замечаниями

по

существу

концепции

Б.Я.Владимирцова выступил Г.А.Федоров-Давыдов.

одной

из

своих статей

он

писал: «Бесспорно, теория „кочевого феодализма" Б.Я.Владимирцова

во

многих своих частях устарела. Сразу после выхода

его

книги были высказаны

сомнения

по

поводу аналогии

феодальной Европой. Уровень феодализации

монголов

был

Б.Я.Владимирцовым явно преувеличен; оказалась спорной

его

теория „унаган-богола"; отпало представление

„кочевом феодализме"

как

об обществе кочевников

без

городов.

Требуют

уточнения

его

взгляды

на

соотношение аильного

куренного способа ведения кочевого хозяйства»

Правда, изложив свои претензии

автору «Общественного строя монголов»,

Г.А.Федоров-Давыдов

тут же

заявил

своем решительном несогласии

теми,

кто

—

подобно С.Е.Толыбекову

—

склонен полностью отвергнуть концеп-

Погорельский-Батраков.

Экономика кочевого

аула.

Батраков.

Особенности феодализма

кочевых народов,

с. 433.

Там же, с.

440-441.

Там же, с.

442-443.

Федоров-Давыдов.

Общественный строй кочевников.

Борис

Яковлевич

Владимирцов

—

историк

цию Владимирцова, кто

утверждает,

в частности, что кочевые народы в силу

особенностей их хозяйства не

могут

в своем развитии подняться выше уровня

патриархально-феодальных отношений.

В 1975 г. вышла книга Г.Е.Маркова «О кочевниках

Азии»,

автор которой

радикально расходится с Владимировым

. Не вдаваясь здесь в подробности,

отметим лишь, что позиция Маркова не представляется нам убедительной, но

это

требует

особого разговора.

Важную

роль в социальной истории монголов играл институт так на-

зываемых унаган-боголов. Вопрос об этом институте был впервые вынесен

на

страницы научной литературы Б.Я.Владимирцовым; он же был первым

попытке раскрыть его значение и роль в процессе феодализации Монго-

лии.

Те немногие исследователи, которые после Владимирцова затрагивали

своих

работах

эту проблему, не внесли, можно сказать, в ее изучение ниче-

го нового, ограничиваясь замечаниями о правильности или неправильности

перевода слов

«унаган-богол».

Лишь Э.Р.Рыгдылон сообщает, что такого

термина в монгольских языках вообще никогда не было и нет сейчас, что

Владимирцов ошибочно отождествил монгольское

«онгу-богол»

с несущест-

вующим

«унган-богол»

Можно не сомневаться, что мнение Э.Р.Рыгдылона,

интересное само по себе, не

будет

последним словом в изучении истории ука-

занного института, но дальнейшие исследования необходимы

Нет сомнения, что критические замечания оппонентов концепции Вла-

димирцова не

дают

основания для утверждения, что концепция эта «во мно-

гих своих частях

устарела».

Мы.

убеждены

в обратном. Она в основном и

главном выдержала испытание временем. Мы позволим себе в этой связи на-

помнить,

что сам

Г.А.Федоров-Давыдов

писал: «Книга Б.Я.Владимирцова

„Общественный строй монголов. Монгольский кочевой феодализм" является

первым специальным исследованием по феодализму кочевников, исследова-

нием,

основанным на изучении огромного фактического материала, а не на

построении умозрительной концепции»

Б.Я.Владимирцов назвал свое произведение «Общественный строй мон-

голов»,

но добавил к его названию три слова: «Монгольский кочевой феода-

лизм».

Какой

в этом смысл? Не

дает

ли это нам право предполагать, что ему

мыслилось как-то выйти за пределы исторического опыта Монголии и рас-

пространить закономерности монгольского феодализма на сходные произ-

водственные и социальные условия

других

кочевых народов? В пользу такого

предположения говорит и его замечание о том, что «попытка исследования

общественного строя монголов, рассматриваемого при этом в его эволюции,

могла бы иметь не только специальный монголоведческий, но и общесоцио-

логический интерес...»

. В

другом

месте он эту мысль повторяет:

«...можно

отметить большой интерес, не только монголоведческий, но и общесоциоло-

Марков. Кочевники Азии.

Рыгдылон.

О монгольском термине онгу-богол, с.

166-172.

Златкин. Генезис крепостничества, с.

79-89.

Федоров-Давыдов.

Общественный строй Золотой Орды, с. 10.

См.: наст, том, с. 301.

Борис

Яковлевич

Владимирцов

— историк 43

гический,

вызываемый изучением родовых отношений древнего монгольско-

го общества,

из

недр которого выросла,

не

надо забывать, мировая империя

монголов»

На

страницах «Общественного строя»

мы

встречаем упоминания обыч-

ных

марксистской литературе социальных

экономических категорий:

общественная формация, прибавочная стоимость, торговый капитал, нату-

ральное хозяйство, денежное хозяйство, ростовщический капитал, который

«не создавал новых видов производств

и не

менял основ натурального хозяй-

ства»

орудия

средства производства

и т.д.

Нельзя вместе

с тем не

отме-

тить принцип историзма, последовательно проведенный автором «Общест-

венного строя монголов».

Он

пишет,

что в

этом

труде

пытается «обрисовать

эволюцию общественного строя монголов... проследить

его

(феодализма.

—

И.З.)

начало,

его

зарождение, развитие

расцвет... затем

его

разложение»

Г.Н.Румянцев

был

безусловно прав, когда писал,

что

весь

ход

мыслей

Б.Я.Владимирцова

метод исследования

им

такого сложного вопроса,

как

вопрос

об

общественном строе монголов, свидетельствует

об

исключитель-

ной

близости

его к

марксизму

все же, при

всех

несомненных достоинствах этого замечательного

исследования,

оно

представляет собой лишь следующий, после классического

труда

Ф.Энгельса,

шаг

вперед

по

пути всестороннего изучения закономерно-

стей

истории общественного строя кочевого монгольского народа, кочевых

народов вообще.

Еще

много шагов предстоит сделать историкам-марксистам,

чтобы дойти

до

конечной цели,

до

внесения полной ясности

существо

проблемы.

После

выхода

свет «Общественного строя» прошло много

лет, но и се-

годня этой книгой широко

успешно пользуются ученые Монголии, опуб-

ликовавшие

послевоенное время

ряд

фундаментальных

трудов

по

истории

их Родины,

которых развивают основные положения «Общественного

строя»

От Б.Я.Владимирцова

современному поколению историков перешел

ряд вопросов, требующих дальнейшего изучения. Одним

из

наиболее важных

является почти

не

затронутый Владимирцовым вопрос

об

организации произ-

водства

крупных кочевых скотоводческих хозяйствах феодалов

феодали-

зирующейся знати, обладавших многотысячным поголовьем скота, вопрос

том, как эти

хозяйства обеспечивались рабочей силой,

как они

функциони-

ровали,

как

вознаграждался

труд

и т.д. Мы

знаем,

что в

источниках

нет дан-

ных, прямо отвечающих

на эти

вопросы. Видимо, поэтому Владимирцов

вы-

нужден

был

начинать изучение общественного строя монголов

не

столько

от

глубинных, базисных явлений жизни общества, сколько

от

явлений верхнего,

Там же, с. 354, 355.

Там же, с. 406 и др.

Там же, с. 302.

Румянцев.

Труды

Б.Я.Владимирцова,

с. 71.

БНМАУ-ын.

Т. 1-3;

Нацагдорж.

Халхын

түүх;

Жалан-Аажав.

Халх

Журам

нь;

Ишжамц.

Монголд нэгдсэн

төр

байгуулагдаж;

Гонгор.

Халх

товчоон;

Ширендыб.

Монголия

на

рубеже

XIX-XX вв.; он же.

Некоторые вопросы...

и др.

Борис

Яковлевич

Владимирцов

—

историк

надстроечного ряда. И если ему все же удалось установить во всем основном

главном истинную картину социальной структуры монгольского общества,

то лишь благодаря его огромному исследовательскому таланту и знаниям.

Но

без выяснения системы производства и воспроизводства в хозяйствах ко-

чевых феодалов многое в их общественном строе и в его развитии останется

необъясненным.

Чтобы приблизиться к решению данной задачи, необходимо

изучить процесс вытеснения куренного способа кочевания аильным,

эконо-

мическую основу института унаган-боголов, экономический смысл наблю-

даемого с древних времен требования феодалов, чтобы зависимые от них

аилы кочевали обязательно вместе и одновременно с ними, и т.п. Связывая

эти

факты с данными сравнительно недавнего прошлого, некоторые ученые

Монголии,

а также автор этих строк приходят к выводу, что главным звеном

организации крупного феодального кочевого хозяйства был институт при-

нудительной раздачи скота феодалов мелкими партиями на выпас зависимым

аилам, ведущим самостоятельное скотоводческое хозяйство, способное своим

стадом гарантировать хозяйство феодала от возможных потерь, взамен чего

эти

аилы получали возможность выпасать свой скот на пастбищных террито-

риях, собственниками которых были нойоны-феодалы. Эти вопросы

ждут

своего дальнейшего изучения и решения

Не

менее важным является вопрос о торговых связях кочевой степи

с областями оседлой культуры и связанный с ним вопрос о так называемых

набегах кочевников на эти области. В.В.Бартольд полагал, как мы видели,

что кочевники вообще предпочитали

захват

добычи нормальному торговому

обмену. Б.Я.Владимирцов,

судя

по многим его формулировкам, считал, что

кочевники-монголы

легко и

даже

как бы беспричинно переходили от мирной

торговли к грабительским набегам. Нам представляются обе эти точки зрения

ошибочными.

Ф.Энгельс писал: «Пастушеские племена производили не толь-

ко

больше, чем остальные варвары, но и производимые ими средства к жизни

были другие... Это впервые сделало возможным регулярный обмен»

. Отсю-

да

следует,

что в

ходе

своего развития чем более моноотраслевым станови-

лось кочевое скотоводческое производство, тем острее кочевники-скотоводы

нуждались в налаженном обмене излишков своего производства на продукты

земледелия и городской промышленности оседлых народов. Так зарождалось

развивалось обычное на товарных рынках противоречие

между

спросом и

предложением. Если одно соответствовало

другому,

противоречие разреша-

лось легко и гладко к удовольствию обеих сторон, если же такого соответ-

ствия не было — конфликт становился неизбежным. Есть много оснований

считать, что в Восточной Азии, где вплоть до

XVII

в. главным, если не един-

ственным рынком сбыта и источником снабжения для кочевых обитателей

степи был Китай, равновесия

между

спросом и предложением не было в силу

особенностей структуры китайской экономики

. Кочевники, лишенные воз-

можности сбыть товары своего производства, не могли приобрести товары

См.: Златкин. Некоторые проблемы.

Энгельс.

Происхождение семьи, с. 160.

См.: Маркс. Торговля с Китаем, с.

563-567.

Борис

Яковлевич

Владимирцов—

историк

китайского производства, в которых остро нуждались. В этом

случае

кон-

фликт

разрешался вооруженным путем.

Оговоримся, что здесь мы рассматриваем лишь экономический аспект

взаимосвязей народов кочевой Монголии с оседлым Китаем, совершенно не

касаясь

захватнических войн, которые вел господствующий класс кочевых

обществ в целях расширения сферы феодальной эксплуатации и грабежа

чужих

богатств. Это два различных вопроса, смешивать которые не

следует.

Вопрос, поставленный нами, представляет собой объективно-экономическую

проблему взаимосвязей

двух

сфер общественно-разделенного материального

производства и путей преодоления возникавших

между

ними противоречий.

Б.Я.Владимирцов видел эту проблему, говорил о ней, но не разрешил ее. Она

ждет

своего изучения и разрешения.

Б.Я.Владимирцов, как и В.В.Бартольд, на наш взгляд, преувеличивал ре-

альное значение в истории монголов якобы широко распространенного в мас-

сах кочевников понятия о

государстве

и империи как собственности ханского

рода, следствием чего

будто

бы являлась система уделов, обрекавшая эти го-

сударства

и империи в конечном счете на упадок и крушение. Во-первых,

удельная система не является изобретением кочевых народов, она известна

истории

феодализма едва ли не

всех

народов мира; во-вторых, причинами,

рождавшими эту систему, явились не идеи, не понятия о праве собственности

членов данной ханской или имперской семьи на государство или империю,

а глубокие социально-экономические и политические факторы;

в-третьих,

причиной

упадка и гибели кочевых государств и империи не могла быть и не

была удельная система сама по себе, а опять-таки совокупность многих со-

циально-экономических

и политических факторов как внутреннего, так и

внешнеполитического характера. В этом вопросе Б.Я.Владимирцов остался

верен взглядам В.В.Бартольда.

Большой

интерес представляет глава «Общественного строя», посвящен-

ная

«среднему

периоду»

феодализма, т.е.

XV-XVII

вв. Писать эту

главу

было

автору нелегко, ибо, как он сам говорил, «недостаточность наших сведений о

ходе

развития монгольского общественного строя за данный период не по-

зволяет нам представить со сколько-нибудь желаемой полнотой картину его

эволюции»

. В распоряжении автора были более или менее обстоятельные

сведения о монгольском обществе времен

Угедей-хана

и некоторые данные о

XVII

в. «Перед нами, значит, своего рода начало и конец; и на основании дан-

ных об этих

двух

моментах мы должны судить о том, что происходило

промежуточное время...»

. Естественно поэтому, что ряд важных моментов

монгольской общественной жизни того времени освещены недостаточно, их

объяснение спорно и в некоторых случаях вызывает возражения.

их числу мы в первую очередь должны отнести вопрос о междоусоб-

ной,

межфеодальной войне, охватившей всю страну и длившуюся более сто-

летия.

В чем ее причина? Во имя чего она велась? По мнению Б.Я.Владимир-

цова, эти «бесконечные междоусобные войны» были

«результатом

ожесто-

См.: наст, том, с. 418.

Там же.