Василенко И.А. Политические переговоры
Подождите немного. Документ загружается.
избранного левого режима, демонстративно отклоняя всякие переговоры со
всеми, кто метил в заговорщики. Когда в 1971 г. Ф. Кастро прибыл с
официальным визитом в Чили, рядом с ним в почетном карауле мирно стоял
будущий палач коммунистов генерал Пиночет. Альенде доверял своему
генералу и даже считал его простаком. В своих воспоминаниях Пиночет
пишет, что незадолго до переворота ему передали слова Альенде: «Этот
Пиночет даже своей жены не обманет». Однако вскоре всех поразила
хитрость генерала, который в решающий момент сбросил личину простака и
предал президента, решительно взяв власть в свои руки. Когда 11 сентября
1973 г. начался воздушный обстрел президентского дворца, Альенде в
отчаянии искал поддержки у сухопутных войск и Пиночета, еще пару недель
назад клявшегося ему в верности. Осознав, наконец, свою ошибку, Альенде
застрелился в охваченном пламенем президентском дворце из пистолета,
подаренного ему другом Кастро. Мнимый же простак Пиночет, став
диктатором Чили, 17 лет удерживал кормило власти в своих руках.
Не только будущие диктаторы, но и дипломаты часто прибегают к
«стратагеме умаления», чтобы скрыть от всех свои истинные планы и
выиграть время для нужных политических действий. Так, Г. Киссинджер
обращает внимание на то, как трудно проходило восстановление
дипломатических отношений между США и КНР. В декабре 1969 г. на
политических переговорах в Варшаве американский посол У. Стессел
получил поручение вступить в контакт с китайским поверенным в делах, но
когда подошел к китайскому дипломату с таким предложением, тот... убежал
от него, поскольку не имел никаких инструкций на этот случай. Но
находчивый американский посол обратился к китайскому переводчику,
чтобы тот передал предложение американцев, и вскоре Стессел получил
приглашение в американское посольство.
Киссинджер признается, что он сам использовал «стратагему умаления»,
когда в 1971 г. ему необходимо было тайно посетить Китай, чтобы
«растопить лед» в отношениях США и КНР. В ходе своей двухнедельной
«ознакомительной поездки» по Азии в начале лета он неожиданно для всех
объявил себя в Пакистане больным и исчез на три дня якобы для того, чтобы
поправить пошатнувшееся здоровье, а на самом деле использовал эти дни для
тайного визита в Китай.
Таким образом, необходимо внимательно присматриваться к
оппонентам на политических переговорах, чтобы вовремя заметить их
коварные уловки, «политические недомогания» и сделать выводы об их
истинных планах.
6.4. Двадцать восьмая стратагема:
«Завести на крышу и убрать лестницу»
Название двадцать восьмой стратагемы в иносказательном плане
раскрывает механизм ее действия: завести на крышу и убрать лестницу —
обманный маневр, который помогает изолировать противника, заманив его в
ловушку какой-то приманкой. К такому приему на политических переговорах
прибегают, чтобы выкрутиться в безнадежном положении, избавиться от
ненужных партнеров, изолировать их на время, отстранить от дел. Поэтому
данную стратагему часто называют «стратагемой тупика» или «стратагемой
отстранения от дел».
Иногда можно добиться наилучших результатов именно благодаря
безнадежности положения: в такой ситуации у человека как бы открывается
второе дыхание и он мобилизует все силы для победы. На это и рассчитана
«стратагема тупика», впитавшая китайскую мудрость: «Лучше всего
сражается войско, став спиной к реке, когда все пути к отступлению
отрезаны». С этой точки зрения час для политических переговоров надо
выбирать так, «словно, взобравшись на высоту, отталкиваешь лестницу»
(Сунь-цзы). И еще китайцы советует в этом случае «сжигать свои лодки и
разбивать котлы».
Согласно данной стратагемной тактике, опытный политический лидер
на переговорах будет вести себя так, будто находится на тонущем корабле
или в горящем здании, и тем самым делает безрезультатными «все
хитросплетения мудрецов противника, делает бесплодной всю пылкость его
храбрецов. Он может принять противника». Основная идея стратагемы:
знать, что ничего не получится, и все-таки действовать. Интересно, что
именно в духе такой стратегии часто действовал сам Конфуций. Несмотря на
всю безнадежность попыток претворить в жизнь высокие этические идеалы,
он не сворачивал с избранного пути, оставаясь верным себе и своим
убеждениям, — и это обессмертило его идеи.
Следует заметить, что в практически безвыходной ситуации на
переговорах заявить: «Я знаю, что ничего не получится, но все-таки буду
действовать» — это психологически очень сильный ход, который может
обезоружить противника. Таким решительным заявлением можно снискать
понимание и поддержку если не у оппонентов, то у заинтересованных
наблюдателей, и в результате настойчивых действий суметь спуститься с
«крыши» и добиться своей цели.
Сегодня эту стратагему на политических переговорах по иранской
ядерной программе разыгрывает иранский президент М. Ахмадинежад,
популист исламистского толка, стремящийся привлечь на свою сторону
большинство иранского народа. Когда Ахмадинежад летом 2005 г. пришел к
власти, его популярность была невелика: значительная часть населения
Ирана проигнорировала выборы, так что президента выбрал простой народ,
поверив в то, что он — ревностный сторонник ислама. После выборов
Ахмадинежад своими зажигательными антизападными выступлениями по
всей стране сумел «завлечь всех за собой на крышу», играя на
патриотических чувствах граждан. Самым сильным его стратагемным ходом
стало публичное возобновление ядерной программы, из чего Ахмадинежад
сделал целое шоу, консолидировав общество в борьбе против Запада.
Скандал с карикатурами на пророка Мухаммеда в западных газетах он также
сумел использовать для укрепления своей позиции по дальнейшему
развитию ядерной программы. Главный его аргумент перед
соотечественниками таков: будь у мусульман ядерное оружие, европейцы не
стали бы так вести себя по отношению к ним. Во время переговоров
Ахмадинежад ведет себя достаточно резко и вызывающе, подчеркивая, что
его поддерживает весь мусульманский мир. Именно это заставило западные
страны пойти на уступки и всерьез рассматривать российское предложение
по совместному обогащению урана на российской территории.
Однако следует иметь в виду, что не всегда во время политических
переговоров такая стратагемная тактика успешна. Важными условиями ее
применения являются:
•уверенность в том, что успешное завершение переговоров —
единственный способ разрешения сложившейся политической ситуации: все
поставлено на карту. Лишь в этом случае можно максимально мобилизовать
силы на достижение поставленной цели;
• внезапно возникшее во время переговоров острое положение, когда
промедление «смерти подобно». Чем стесненнее обстоятельства, тем сильнее
противодействие. Если же положение постепенно приобретает угрожающий
характер, то у участников переговоров будет достаточно времени, чтобы
приноровиться к стесненным обстоятельствам или даже прийти к решению
лучше прекратить переговоры;
• приблизительно равные по силе позиции политических оппонентов на
переговорах, ведь «если овцу загнать в стаю голодных волков, какова бы ни
была ее решимость драться, гибели ей не избежать, ибо силы слишком
неравны».
Помимо этого, для успешного использования такой стратагемной
тактики важно уметь заставить политических оппонентов самим «пойти на
крышу», найдя тонкую приманку: материальную выгоду, политические
преимущества в результате создания (или развала) политического союза,
предмет политической борьбы сторон, «случайно» в пылу полемики
оставленный без внимания. Иногда необходимо разложить целый ряд
приманок, которые будут последовательно, шаг за шагом вести «на крышу».
Весьма острым моментом на переговорах является «удаление лестницы» у
всех на виду: в этот момент все участники могут осознать создавшееся
критическое положение — и политические партнеры устремятся к
единственному еще доступному для них выходу. Китайские стратагемщики
предупреждают, что ваши жертвы (приманки) не должны обратиться против
вас, слишком усиливая ваших оппонентов, иначе вы «выследите тигра и
навлечете на себя несчастье».
Иногда политических оппонентов на переговорах можно завлечь «на
крышу» притворной слабостью: тогда ваши партнеры пойдут в решительное
наступление, не опасаясь отпора. Но не все политические оппоненты
поддадутся на такую уловку: она применима прежде всего к вспыльчивым и
самоуверенным политическим партнерам, к тем, кто жаждет быстрого
успеха, а также к слишком алчным, способным потерять голову при виде
близкой выгоды.
Предпосылкой использования «стратагемы тупика» на политических
переговорах является также высокий авторитет руководителя делегации, к
мнению которого прислушиваются не только подчиненные, но и
политические оппоненты. Он должен обладать достаточным авторитетом,
чтобы «все поставить на карту». Поэтому китайские интерпретаторы этой
стратагемы указывают, что тактика «тупика» является рискованной
стратагемой, требующей осторожного обращения. К ней можно прибегать,
будучи уверенным в успехе или когда нет иного выхода.
Иногда эту стратагему можно использовать также в качестве
воспитательной меры. В этом случае на политических переговорах
непродуманную идею оппонентов можно довести до абсурда в процессе
обсуждения, рассматривая возможные последствия ее применения и тем
самым заставить всех вслед за рассуждениями «карабкаться вверх на конек
крыши», где с высоты безысходности самим убедиться, что, доведенная до
логического конца, эта идея оборачивается тупиком.
6.5. Двадцать девятая стратагема:
«Украсить сухое дерево искусственными цветами»
На политических переговорах стратагемный прием «приукрашивания»
является весьма популярным: можно искусно продемонстрировать сильную
политическую позицию, но не быть сильным по-настоящему — только
«украсить засохшее дерево искусственными цветами». Для этого можно
впрячь кого-либо в свою колесницу — продемонстрировать сильных
политических союзников, которые на самом деле и не собирались никого
поддерживать. Иногда можно даже воспользоваться чужой славой —
показать, что авторитетный политический лидер поддерживает эту
политическую позицию, хотя тот о ней едва ли слышал. Поэтому такой
стратагемный прием получил название «стратагемы призрачного расцвета»
или «стратагемы приукрашивания».
Название стратагемы восходит к народному китайскому обычаю
украшать бумажными или шелковыми цветами деревья перед праздником,
чтобы создать радостное настроение у окружающих. Китайская пословица
«На железном дереве распустятся цветы» также связана с этой стратагемой.
Железным деревом в Китае называют вид саговника — саговник
поникающий, который произрастает на юге Китая и очень редко цветет, так
что, когда на нем появляются цветы, все воспринимают это как неожиданное
радостное событие. Например, о начале цветения саговника в шанхайском
парке торжественно сообщает местная газета как о чем-то нереальном,
фантастическом — в этом смысл пословицы. Но использование «стратагемы
приукрашивания» также в определенном смысле рассчитано на чудо, ведь
окружающие должны принять искусственные цветы на натуральные.
На политических переговорах для изображения «мнимого цветения»
может использоваться и голая риторика, и обманчивая статистика, и умелое
PR-сопровождение. Следует обратить внимание на некоторое сходство
«стратагемы приукрашивания» со «стратагемой мистификатора»: «Из ничего
сотворить нечто». Но если мистификатор творит из «ничего», то
приукрашиватель в своих действиях опирается на вполне определенное —
пусть и крайне скудное — нечто и создает положительный образ «цветения».
Здесь показателен известный исторический случай с «потемкинскими
деревнями», когда во время путешествия Екатерины II по Новороссии князь
Потемкин устроил настоящий маскарад, чтобы скрыть от императрицы
бедственное положение в регионе с помощью всячески разукрашенных
(триумфальными арками, гирляндами цветов и нарядными архитектурными
декорациями) деревень, усадеб, а иногда и простых хижин. Вид их
обманывал, превращая декорации в великолепные парки, внезапно
воздвигнутые дворцы, роскошные сады.
X. фон Зенгер, иллюстрируя использование данной стратагемы
китайцами, рассказывает о визите американского президента Р. Никсона в
Китай в феврале 1972 г., когда китайцы всеми силами старались
продемонстрировать американской делегации «процветание китайского
народа». Когда Никсон со своими спутниками посетил Великую китайскую
стену, местные власти согнали туда людей — некоторые из них играли в
карты при трехградусном морозе, что должно было свидетельствовать об их
хорошем настроении. Потом госпоже Никсон показали детскую больницу,
весь персонал которой и дети, напудренные и подкрашенные, щеголяли в
новенькой одежде и с новыми игрушками. Когда же американские гости
решили посетить овощной рынок, служащих и рабочих быстро отрядили на
роль покупателей.
Действительно, призрачными образами можно иногда исказить
субъективную оценку политическими оппонентами истинного положения
дел. Созданием ложных обстоятельств и сознательным введением в
заблуждение попытаться изобразить отсутствующую в действительности
силу и тем самым запутать политических оппонентов. Английский писатель
Б. Шоу говорил, что существует пять разновидностей лжи: обычная ложь,
прогноз погоды, дипломатическая нота, официальное сообщение и
статистика. На политических переговорах для приукрашивания могут
использоваться все пять способов, которые важно вовремя распознать, чтобы
этот стратагемный прием не был обращен против вас. Например, необходимо
помнить, что цифры в статистических справочниках часто рисуют картину
более радужной, чем она есть на самом деле. Поэтому лучше не доверять
одному статистическому источнику и поискать альтернативные сведения,
собранные другими политическими организациями.
В ходе переговоров стремление выдавать желаемое за действительное
может весьма далеко завести политических партнеров. Однако, согласно
известной русской пословице, «по одежке встречают, по уму провожают».
Поэтому возможности «стратагемы приукрашивания» ограничены прежде
всего здравым смыслом, за границы которого в приукрашивании выходить
весьма опасно: разоблачение неизбежно. Да и вообще одной только
«вывеской» увлечь политических партнеров на переговорах вряд ли удастся.
Если внешне все изображается благополучным и прекрасным, а страхи и
упущения ловко маскируются, подобно изъянам дома, скрываемым за
привлекательным подновленным фасадом, то у разумного человека это
стразу же вызовет подозрения: все ли так хорошо, как кажется? Стремление
«заглянуть за золоченый занавес» во время переговоров весьма естественно.
Еще Конфуций предупреждал против тех, кто «внешне хочет казаться
сильным, но слаб внутри». Следовательно, на политических переговорах
важно разоблачать «колоссов на глиняных ногах».
6.6. Тридцатая стратагема: «Пересадить гостя на место хозяина»
Тридцатая стратагема на политических переговорах направлена на то,
чтобы во время дискуссии, начатой политическими оппонентами, незаметно
«пересесть на место хозяина», т.е. похитить власть, захватив инициативу в
свои руки. Поэтому ее часто называют «стратагемой кукушки» или
«стратагемой господина».
Согласно даосистской идее «невмешательства» (у вэй), необходимо
воздерживаться от всякого нападения: положение «гостя» с этой точки
зрения стратегически лучше положения «хозяина», который должен
начинать действовать. «Гость — это тот, кто занимает позицию позже.
Хозяин располагается на местности и создает потенциал своей позиции,
чтобы встретить гостя». Следовательно, «хозяин» выступает обороняющейся
стороной, сражается преимущественно на собственной территории, тогда как
«гость» представляет собой вторгшуюся в чужие владения нападающую
сторону.
Сопоставляя положение хозяина и гостя, «стратагема кукушки»
Указывает путь превращения гостя в хозяина и хозяина в гостя. Согласно
китайской военной стратегии, «если снабжаться за счет противника, это и
будет превращение гостя в хозяина. Если самому быть сытым, а противника
заставлять голодать, самому быть свежим, а противника утомлять, это будет
превращение хозяина в гостя. Поэтому война не зависит от положения
хозяина и гостя, от быстроту медленности. Нужно только одно: начав что-
либо, попасть в самую точку. Это и есть способ действовать как нужно».
На политических переговорах идея превращения гостя в хозяин
используется преимущественно в переносном смысле: хозяин понимается как
«хозяин положения», а не как принимающая сторона, хотя и такой разворот
событий не исключается. Интерпретаторы китайских стратагем указывают,
что «стратагему кукушки» важно осуществлять постепенно, в пять основных
этапов:
1) стань гостем;
2) воспользуйся удобным случаем;
3) сыщи себе оправдание;
4) упрочь свою власть;
5) заверши переход власти.
При этом важно скрывать от хозяина конечную цель всех своих
действий — захват власти. По меньшей мере три первых этапа
подразумевают необходимость оказывать всяческие почести хозяину,
усыпляя его бдительность. На политических переговорах первый шаг (этап)
может заключаться в предложении какому-нибудь государству
экономической или военной помощи, опытных советников. Поэтому
китайские интерпретаторы стратагем предостерегают от «незваных гостей» и
поспешного гостеприимства,
На втором этапе гость, выждав случай, должен незамедлительно им
воспользоваться, опираясь на какие-то слабости хозяина или некий изъян в
его окружении. На третьем этапе положение все еще временного гостя
предстоит обратить в положение гостя постоянного. Хозяин уже не сможет
выпроводить его за дверь, а тот втихомолку расширяет свою власть, собирая
вокруг себя союзников либо зависимых от него людей и средства. Наконец,
на четвертом этапе гостю удается занять ключевые места в расположении
хозяина, вследствие чего тот вынужден привлекать его к решению всех
важнейших вопросов. На пятом этапе гость отыскивает подходящий предлог,
чтобы открыто и беспрепятственно занять место прежнего хозяина. Отныне
он может вести дела и без него или же довольствуется местом стоящего в
тени кукловода, тогда как находящийся на виду хозяин будет всего лишь
послушной игрушкой в его руках. Однако китайские стратагемщики
считают, что и в этом случае для хозяина еще не все потеряно: ему нужно,
сохраняя присутствие духа, попытаться со своей сторон воспользоваться
«стратагемой кукушки».
Сегодня механизм «бархатных революций» действует в духе именно
этой стратагемы: вначале — помощь, прием иностранных советников, затем
— выполнение всех условий принятых гостей и попадание в зависимость.
Сценарий таких революций был успешно реализован американцами в
Словакии, Сербии, Грузии и Украине, после чего обстановка в этих странах
надолго дестабилизировалась. Известно, что США создали особый «корпус
активного реагирования» для поддержки «бархатных революций», который
состоит из дипломатов и политических советников, готовых отправиться в
любую точку мира, чтобы помогать «распространению демократии». В 2006
г. корпус получит 24 млн долл. на свое содержание.
Стратегия информационных войн также раскручивает механизм
«стратагемы кукушки», при этом пропаганда собственного образа жизни и
дескредитация системы ценностей противника мягко и незаметно включают
механизмы саморазрушения, «пересаживая гостя на место хозяина».
Информационная стратегия как алгоритм «стратагемы кукушки» в
информационном обществе имеет следующие этапы:
•дискредитация всех основных атрибутов общественного устройства:
вывод из строя системы управления;
• включение механизмов экономического саморазрушения: создание
системы экономического управления через международные институты и
финансовые программы «помощи»;
• перепрограммирование населения на новый образ жизни с помощью
пропаганды новой системы ценностей: массированная пропаганда через
СМИ;
• поддержка любых оппозиционных движений, подкуп элиты: раскол
населения на враждующие группы, культивирование состояния хаоса и
гражданской войны;
• маскировка образа агрессора под бескорыстного «спасителя» страны от
язв и пороков прежнего образа жизни.
Итак, важнейшим принципом ведения информационной войны является
стремление агрессора непрерывно расширять контролируемое
информационное пространство, действуя в обход сложившихся Моральных
норм и правил, сознательно нарушая все социальные ограничения и ломая
нравственные установки. При этом СМИ концентрируют внимание на
скандальных фактах, обнародуют конфиденциальные сведения из личной
жизни публичных политиков, ведут шумные «расследования», сознательно
фальсифицируя информацию, смакуя пикантные подробности. И все это для
того, чтобы активизировать подкорковые механизмы человека с помощью
манипулирования его чувствами и эмоциями — основы управления
психологией толпы.
На политических переговорах тридцатая стратагема часто используется
в более мягком варианте. Например, весьма важно, кто во время
политической дискуссии формирует повестку дня: кто спрашивает тот и
задает тон дискуссии. Поэтому современная идея «программирующего
лидерства» на переговорах реализуется в попытке превратить роль гостя в
роль хозяина с помощью вопросов повестки дня.
Еще один вариант использования этой стратагемы на переговорах
отражает китайская поговорка: «Шумный гость заглушает хозяина» Здесь
механизм «стратагемы кукушки» представляет собой шумное эффектное PR-
сопровождение политических переговоров, умело лоббирующее позицию
гостя на переговорах. Иными словами, современные информационные
стратегии используют древнюю стратагемную уловку, многократно усиливая
ее с помощью высоких технологий, что делает ее особенно эффективной.
Таким образом, стратагемы совместных действий с третьей стороной
предполагают использование на переговорах многочисленных ловушек с
одной общей идеей: для осуществления наступательных планов главное —
найти символический «вход», т.е. путь к цели, потом войти и добиться
желаемого. Символические «входы» могут быть разными: «выкрасть балку и
подменить колонны, не передвигая дома», «грозить софоре, указывая на
тутовое дерево», «притворяться глупцом, не теряя головы», «завести на
крышу и убрать лестницу», «украсить сухое дерево искусственными
цветами» или «пересадить гостя на место хозяина». При этом важно иметь
союзников, усердие которых необходимо подогревать обещанием наград:
если сначала увлечь перспективой легкой победы, а потом напугать
расплатой, то союзники сделают все возможное. Иногда необходимо
ослаблять оппонентов путем смены состава делегации, кадровых
перестановок, но самое главное — не
показывать свои сильные стороны даже
собственным советникам.
Глава 7
Стратагемы при слабой позиции
Переговоры — это инструмент
человеческого поведения, средство,
эффективно использовать которое может
каждый.
Дж. Ниренберг
7.1. Тридцать первая стратагема: «Красавица»
Основная идея тридцать первой стратагемы на политических
переговорах состоит в том, чтобы использовать для достижения своих целей
привлекательного человека — женщину или мужчину. Поэтому ее часто
называют «ловушкой Венеры» или «ловушкой Адониса». Современные
интерпретаторы китайских стратагем подчеркивают, что, используя
«стратагему красавицы», лишь в последнюю очередь следует иметь в виду
традиционные женские уловки, на которые красавицы идут ради завоевания
сердца мужчины: кокетство, лесть, притворство, слезы, ложь, выражение
отчаяния или восторга. Они считают, что советы римского поэта Овидия из
третьей книги «Науки любви» хотя и могут быть пущены в ход, но должны
использоваться только как второстепенные средства:
Первое время любовник пусть наслаждается мыслью,
Что для него одного спальня открыта твоя.
Но, подождав, ты дай ему знать, что есть и соперник:
Если не сделаешь так — быстро увянет любовь...
Там, где опасности нет, всегда наслажденье ленивей:
Будь ты Лаисы (Thaide) вольней, а притворись, что в плену.
Дверь запри на замок, а любовник пусть лезет в окошко;
Встреть его, трепетный страх изобразив на лице;
Умной служанке вели вбежать и вскричать: «Мы погибли!»,
Чтобы любовник, дрожа, прятался где ни пришлось...
Стоном своим обмани, мнимую вырази сласть...
Но и в обмане своем себя постарайся не выдать —
Пусть об отраде твердят и содроганье, и взор,
И вылетающий вздох, и лепет, свидетель о счастье...
Главный смысл «стратагемы красавицы» на политических переговорах
состоит в достижении поставленной политической цели с помощью ловкого
использования опытной в искусстве обольщения женщины или — в более
широком смысле — чего-то, что могло бы прельстить жертву стратагемы.
Выражение «ловушка с красавицей» в китайской политической лексике
означает стратегию обольщения, в которой мягкостью одолевается
жесткость. Интерпретаторы стратагем считают зачинательницей «стратагемы
красавицы» похищенную при набеге в далекие времена женщину, впервые
улыбнувшуюся похитителю и тем самым смягчившую свою невольничью
долю.
Идею о том, чтобы «мягкостью одолеть жесткость» можно найти уже у
Лао-цзы, который так говорил о воде: «Вода — это самое мягкое и самое
слабое существо в мире, но в преодолении твердого и крепкого она
непобедима, и на свете нет ей равных». Таким образом, «стратагема
красавицы» часто является оружием более слабой стороны на переговорах.
Если политические оппоненты превосходят в силе, мишенью избираются их
чувства: чего нельзя достичь в жестком противоборстве, благодаря
«стратагеме красавицы» можно достичь в сфере страстей. Красавица должна
создать образ «подарка судьбы», но втайне преследовать цель ослабить,
завоевать, обезвредить иди даже уничтожить противника. При этом
противник по собственному почину становится жертвой этой стратагемы, и
даже впоследствии, осознав, что скрывается за красавицей, никакой злости
обычно не испытывает.
На политических переговорах очаровательная женщина может входить в
состав делегации и присутствовать за столом переговоров, или она может
появиться неожиданно на неформальном мероприятии, чтобы никто не знал,
откуда она и что у нее на уме, и действовать спонтанно на свой страх и риск
по определенному заданию. Но стратагемщики предупреждают, что в этом
случае ваши оппоненты могут «перевербовать» красавицу, и она вполне
может стать «двойным агентом» — тогда стратагема будет направлена
против ее инициаторов.
Иногда вместо живой красавицы на политических переговорах может
использоваться ценный подарок, точно соответствующий вкусам
оппонентов, который важно уметь ловко поднести, не вызвав ни у кого
подозрений и не нарушая юридических норм. Однако «стратагему
красавицы» рекомендуют даже при слабой позиции использовать лишь в
последнюю очередь, как дополнение к цепи стратагем, поскольку здесь
слишком много подводных камней: и красавица может выйти из-под
контроля, и принятый подарок — не возыметь должного действия.