Соколов О. Армия Наполеона

Подождите немного. Документ загружается.

Глава XII «Et nos cesare duce»

что, отчаянно сражаясь, они смогли сохранить свою

униформу столь чистой и ухоженной»

В приказе на день по армии от 5 июля 1812 г. Сю-

ше объявил: «Маршал герцог Альбуфера... заметил с

удовольствием, что войска (неаполитанские) во мно-

гом изменились, особенно в том, что касается состо-

яния солдат. Полковник Пепе с момента своего при-

бытия сумел восстановить дотоле неизвестный в час-

ти порядок в полковой бухгалтерии... и обеспечить

солдат всем необходимым... Г-н маршал надеется, что

прилежание и упорство командира улучшит также сте-

пень обученности полка, который своей храбростью

немало способствовал успехам Арагонской армии»

Время, к которому относится последний из приве-

денных документов, стало поистине пиком интерна-

ционализации наполеоновских войск. Однако прежде

чем говорить о Великой Армии 1812 г., мы должны

посвятить несколько страниц третьей нефранцузской

составляющей войск Империи, а именно иностранным

полкам, ибо их роль в кампании 1812 г. будет тесно пе-

реплетаться с ролью иностранных контингентов.

Иностранные полки на службе Франции не пред-

ставляли собой в эпоху Империи ничего нового, и, бо-

лее того, традиции подобных формирований продол-

жаются и в настоящее время в виде широко известно-

го «иностранного легиона».

Накануне Революции в королевской Франции было

23 иностранных пехотных полка (11 швейцарских, 8

немецких, 3 ирландских, 1 льежский), а также полк

швейцарской гвардии и ряд кавалерийских частей.

Присутствие иностранцев в европейских армиях

XVII-XVIII вв. было, скорее, правилом, чем исключе-

нием. Тогда говорили, что, принимая на службу ино-

странца, выигрываешь втройне: получаешь солдата для

своей армии, сберегаешь жителя своей страны и отни-

маешь солдата у врага. Но если в Пруссии иностран-

цы включались в состав обычных полков, во Франции

они выделялись в отдельные формирования. Эта тра-

диция не была прервана и в эпоху Великой француз-

ской революции. Хотя королевские иностранные пол-

ки были распущены, в республиканской армии по-

явился ряд довольно экзотических формирований из

иностранцев, таких как Легион северных франков, Ал-

лоброгский легион, батальон Вольных кассельских еге-

рей, Вольный иностранный легион и т. п. Эти форми-

рования были большей частью эфемерными, как, на-

пример, Германский легион, созданный по инициативе

«представителя рода человеческого» Анахарсиса Кло-

отса 4 сентября 1792 г. и распущенный 27 июля 1793 г.

Зато некоторые из них оказались очень эффективны-

ми. Прежде всего это так называемый «Польско-ита-

лийский легион», созданный по инициативе польско-

го генерала Домбровского и при поддержке Бонапар-

та в январе 1797 г. Эта легендарная часть стала не

просто воинским формированием, а целой эпохой в

Пьер-Жозеф

Блан, командир Валезанского батальона.

Миниатюра.

истории. С нее начнется воссоздание польских войск

и, более того, возрождение Польши. Именно в этом ле-

гионе, на знаменах которого было начертано «Gli uo-

mini libri sono fratelli» («Все свободные люди - братья»)

родилась боевая песня - «Мазурка Домбровского».

«Еще Польша не погибла, коль живем мы сами...» - эти

слова облетели всю Европу, а сама песня много лет спу-

стя станет государственным гимном Польши...

Итак, использование иностранных полков на служ-

бе Франции в эпоху Империи не было чем-то новым,

а продолжало прочно укоренившуюся традицию. Для

того чтобы осветить все подробности их формирова-

ния и боевого пути, потребовалось бы многотомное ис-

следование, поэтому мы ограничимся здесь основны-

ми, важными для понимания всей эпохи, характери-

стиками иностранных частей (их полный список

приведен в Приложении V).

Для начала необходимо отметить их чрезвычайную

разношерстность. Иностранные формирования в те-

чение эпохи Империи постоянно возникали и исчеза-

ли, последнее — уже хотя бы потому, что земли, на ко-

торых происходило их формирование, становились ча-

стью Империи, а выходцы из них превращались во

«французов». Так произошло, например, с Ганновер-

ским легионом, «растворенным» в рядах 127-го, 128-го

и 129-го пехотных полков, Валезанским батальоном и

батальоном стрелков По, вошедших в состав 11 -го лег-

кого пехотного полка и т. д.

В отличие от современного гомогенного и единооб-

разного по способу его формирования «иностранного

Олег Соколов Армия

Наполеона

легиона», иностранные полки эпохи Империи были

очень различными. Условно их можно разделить на

несколько отдельных групп:

Первая группа - полки единообразного (или хотя

бы теоретически единообразного) национального со-

става, укомплектованные из представителей стран,

находящихся в сфере влияния Французской Империи.

В 1812 г. к ним относились:

■ четыре швейцарских полка;

■ четыре польских полка;

■ португальский легион

■ испанский пехотный полк («полк Жозефа Напо-

леона»).

В качестве особой подгруппы сюда же можно

отнести и полки, навербованные среди жителей

областей, недавно присоединенных к Империи, но

еще не охваченных системой конскрипции. К ним

относились:

■ шесть провинциальных и четыре временных хор-

ватских полка;

■ иллирийский полк;

■ невшательский батальон.

Характерной особенностью последних из вышепе-

речисленных формирований является то, что строго

юридически они не были иностранными. Однако в ре-

альности эти части все же не рассматривались как

французские по причине их очень своеобразного на-

ционального состава, слабой связи новых областей с

центром и абсолютно иной системой комплектования,

чем это было принято во французской армии.

К отдельной подгруппе можно отнести и иностран-

ные части Императорской Гвардии:

■ 1-й полк шеволежеров-улан (польский);

■ 3-й полк шеволежеров-улан (литовский)*;

■ полк Бергских шеволежеров-улан;

■ рота мамелюков;

■ эскадрон литовских татар.

Перечисленные части, в отличие от хорватов или

иллирийцев, были юридически иностранными. Одна-

ко, вследствие их элитного характера, формирования

на добровольной основе и т. д., многие из них рассма-

тривались почти что как французские.

Вторая группа - это, собственно говоря,

«иностранные полки», то есть полки, состоящие из

иностранцев самого различного происхождения. В

1811г. было образовано четыре иностранных полка из

ранее существовавших формирований довольно

пестрого национального состава. По принципу

формирования данные части более всего напоминали

современный Иностранный легион.

Третья группа - «экзотические» иностранные фор

мирования.

Мы выделили в эту группу части со столь необыч-

ным обликом, что их трудно поставить в общем ряду

иностранных полков. Сюда относятся:

■ албанский пехотный полк;

■ рота ветеранов о. Корфу;

■ рота ионических саперов; и т.

д. (см. Приложение V).

О частях, принадлежащих последней группе, мож-

но особенно не распространяться. Малочисленные,

плохо обмундированные и вооруженные, они не пред-

ставляли собой значительной силы ни в количествен-

ном, ни в каком-либо другом отношении и, самое

главное, не приняли участия ни в одном сколько-

нибудь значимом боевом эпизоде.

Вот что писал генерал Цезарь Бертье в рапорте от

декабря 1807 г. об албанцах, набранных на

французскую службу: «Среди них нет ни порядка, ни

дисциплины, у них нет ни малейшего понятия ни о

службе, ни о военной организации; даже нельзя

сказать, сколько в их рядах бойцов, ибо они уходят не

спросившись, если у них появилось хоть малейшее

желание... Они одеты по-албански, жутко грязны и

плохо вооружены... Тем не менее, я думаю, что со

временем, приложив труд, из них можно извлечь

некоторую пользу, так как, несмотря на упадок, в

который привел гнет османской тирании этот некогда

знаменитый народ, у них остается еще некоторая

гордость - единственное наследие предков, о которых

они, впрочем, имеют лишь смут-ное представление» .

Куда более значительную военную силу пред-

ставляли собой четыре иностранных полка, которых

мы отнесли ко второй группе. Они были организо-

ваны декретом от 3 августа 1811 г. из полка Л а Тур

д'Овернь, Изембургского полка, Ирландского легиона

и Прусского полка, комплектовавшихся большей

частью из пленных. В рядах перечисленных форми-

рований были немцы, венгры, чехи, шведы, русские,

австрийцы, поляки, ирландцы, англичане и т. д.

Первоначально, как следует из названия, Прусский

полк (будущий 4-й иностранный), созданный 13 но-

ября 1806 г., был набран из пленных солдат прусской

армии, Ирландский легион в значительной степени

состоял из ирландских добровольцев, жаждавших

сражаться против англичан. Военный министр Кларк,

сам родом из ирландцев, стремился всеми силами со-

хранить своеобразный характер этой части, однако

неумолимый декрет 1811 г. свел ее к общему знаме-

нателю и сюда были зачислены сотни русских и нем-

цев. Что же касается полков Ла Тур д'Овернь и

Изембургского, то они практически с самого начала

имели характер «разноплеменных» формирований,

* 2-й полк шеволежеров-улан Императорской Гвардии (так называемые «Красные уланы» ), а также 3-й

гренадерский полк, хотя состояли в начале 1812 г. почти исключительно из голландцев, не могут считаться

иностранными. Голландия в этот момент считалась частью Империи, и на нее была распространена система

конскрипции.

Глава XII «Et nos cesare due»

и вышеозначенный декрет лишь поменял их название.

(Мы говорим «практически», так как в теории

предполагалось, что эти два полка примут в свои ря-

ды бывших ультрароялистов шуанов и вандейцев.

Именно поэтому во главе первого из них был постав-

лен бывший эмигрант граф Годфруа де ла Тур

д'Овернь, известный своими связями с «бывшими».

Однако ожидаемый наплыв раскаявшихся роялистов

не состоялся, и потому с самого начала в эти два пол-

ка стали зачислять пленных.)

Формирование иностранных полков в основном из

бывших неприятельских солдат накладывало на них

соответствующий отпечаток. В отличие от современ-

ного элитного соединения «Иностранный легион», эти

части были скорее ниже среднего по всем показателям,

их отличал высокий процент дезертирства и низкий

моральный дух. Так, 4-й иностранный полк, сражав-

шийся в Испании с начала 1812 г. охватило столь по-

вальное дезертирство, что маршал Сульт приказал рас-

стреливать на месте без суда всех пойманных беглецов.

А в мае того же года 1-й батальон той же части самым

жалким образом действовал при обороне позиции Лу-

гар-Нуэво. Батальон не смог, занимая хорошо выстро-

енный редут, отразить нападения врага, который вы-

нужден был атаковать, не имея при этом ни подавля-

ющего превосходства в численности, ни даже

артиллерийский поддержки: «Солдаты 4-го иност-

ранного отказывались занимать свои боевые посты. В

бою было потеряно знамя батальона»

Не лучше действовал в Испании Изембургский (2-й

иностранный) полк. Здесь также было повальное дезер-

тирство, отсутствие доброй воли в бою и на походе.

16 июня 1810 г. 103 человека этого полка под коман-

дованием лейтенанта Торелли сдались испанским гве-

рильясам знаменитого Мина. Отряд, охранявший

обоз, даже не Попытался обороняться и сложил оружие

по первому требованию, не произведя и символичес-

ких выстрелов.

«Эти иностранные полки (Латур-д'Овернъ, Изем-

бургский, Ирландский и Прусский), - писал в 1810 году

Наполеон военному министру, - ни на что не годны, а

стоят очень дорого»

Совершенно по-иному и в качественном, и в коли-

чественном отношении выглядели части, которые мы

отнесли к первой группе. Несмотря на то что здесь так-

же широко использовалась вербовка среди пленных

(для формирования польских полков, Португальского

легиона и Испанского полка), основой моральной

спайки в этих частях являлся единообразный нацио-

нальный состав.

Среди формирований этого типа, вне всякого со-

мнения, выделялись польские части. Польские эмиг-

ранты начали свой боевой путь еще под знаменами мо-

лодого Бонапарта. Здесь были, конечно, разные люди:

и идеалисты, готовые всем пожертвовать во имя сво-

боды Отчизны, и честолюбивые офицеры, надеявши-

еся сделать карьеру в рядах французских войск, и про-

сто те, кому не на что было жить, или кто предпочи-

тал судьбе пленного австрийского солдата (так как по-

ляки служили в рядах австрийских войск) судьбу

воина Польского легиона. Но, так или иначе, дух от-

ваги и самопожертвования здесь доминировал.

Непроста была судьба польских легионеров в ря-

дах французской армии. Вслед за первым польским

военным формированием - легионом Домбровского

(разделенным в марте 1797 г. на два легиона) - после-

довало создание в сентябре 1799 г. так называемого

Дунайского легиона в составе Рейнской армии. По-

следний был также сформирован из поляков, коман-

довал им генерал Княжевич. Легионы Домбровского

понесли огромные потери в кампании 1799 г. в Ита-

лии. В битве под Треббией (17-19 июня 1799 г.) гре-

надерский и стрелковый батальоны 1-го легиона были

фактически уничтожены. Но особенно горестным для

поляков было то, что при сдаче Мантуи французский

генерал Фуассак-Латур, чтобы выгадать себе лучшие

условия капитуляции, фактически предал польских

солдат. В то время как французские части получили

право свободного выхода из крепости и ушлп с

оружием в руках к своим, поляки, шедшие в хвосте

колонны, были остановлены австрийцами, разору-

жены, закованы в цепи и пороты кнутом как дезер-

тиры из австрийской армии.

В конце 1801 г. по заключению Люневильского

мира все польские отряды, сосредоточенные к этому

времени в Италии и на юге Франции, были перефор-

мированы в три пехотные полубригады, две из кото-

рых (остатки итальянских легионов) были переданы

на службу Итальянской республике, а третья под но-

мером 1ТЗ вошла в ряды французской армии. Через не-

которое время была сформирована еще одна полубрп-

гада из поляков под номером 114. Участь последних по-

лубригад была еще более трагичной, чем участь их

предшественников. В «благодарность» за верность п от-

вагу поляков французское правительство послало 113-

ю и 114-ю полубригады на о. Сан-Доминго подавлять

восстание негров. Две трети личного состава польских

полубригад умерло от тропических болезней и погибло

в боях, многие попали в плен, и только 160 человек

вернулись в Европу.

Новые войны на континенте заставили Наполеона

опять вспомнить о польской отваге. В сентябре 1806 г.

из пленных солдат прусской армии, поляков по наци-

ональности, была образована новая часть, так называ-

емый Северный легион, судьба которого была куда бо-

лее завидной, чем у его предшественников. После уча-

стия в кампании 1807 г. личный состав легиона был влит

в ряды недавно созданной армии герцогства Варшавско-

го. Часть офицеров, прежде всего французского проис-

хождения, возвратилась на службу Франшш.

Олег Соколов

Сражение при Сомо-Сьерре (30 ноября 1808 г.).

Впрочем, создание польского государства не прерва-

ло историю польских частей в рядах императорской ар-

мии. Напротив, в апреле 1807 г. декретом, принятым в

лагере под Финкенштейном, Наполеон создал, пожалуй,

самое знаменитое польское формирование на француз-

ской службе - полк шеволежеров-улан Императорской

Гвардии. А еще через несколько месяцев, в 1808 г., в ря-

ды французской армии возвратился польский легион,

находившийся последовательно на службе Итальянской

республики, Итальянского королевства, Неаполя, а

затем Вестфалии. На этот раз польская часть получает

название Вислинский легион. Шеволежеры-уланы

гвардии и вислинцы станут поистине легендарными

войсками. Ушли в прошлое те времена, когда, стесня-

ясь присутствия поляков на французской службе в свя-

зи с наступившим на континенте миром, их выслали

драться с неграми на Гаити. Войны с Австрией, Прус-

сией и Россией, да и сам факт возвращения польской

государственности лишали отныне Наполеона необхо-

димости церемониться в этом вопросе. Наконец, Им-

ператор был просто по-человечески тронут тем бур-

ным, восторженным приемом, который был ему ока-

зан в Варшаве в декабре 1806 г. Привычный к выраже-

ниям восторга и торжества, он тем не менее поразился

увиденному на праздниках, данных в его честь, он от-

крыл для себя это «блистательное общество, полное ры-

царства и утонченности, народ, столь близкий по духу

французам, что, как он заметит, здесь все французские

достоинства и недостатки доведены, кажется, до их

крайних форм. Веселые танцы, мазурки под звук скри-

пок, удивительная роскошь костюмов, где парадное

изящество переплеталось с восточной пышностью,

вдохновенные лица мужчин и изысканная красота

женщин, атмосфера, словно наполненная опьянением

и надеждой на освобождение...»

Наконец, очарователь-

ная Мария Валевская - наверное, последняя истинная

любовь Императора, - быть может, сыграла в этом не

последнюю роль...

Глава

XII

«Et nos cesare

duce»

Нельзя, конечно, сказать, что с конца 1806 - начала

1807 гг. Наполеон стал страстным сторонником воз-

рождения Польши - его Империя, а в этот момент речь

могла идти для него в этом смысле только о Франции,

имела для него непререкаемый приоритет. Тем не ме-

нее Польша и поляки, с этого времени слившие свои

надежды, мечты и чаяния с Наполеоном, прочно вой-

дут в его политическую и ... частную жизнь.

Однако судьба сложится так, что вновь созданные

польские полки на французской службе покроют себя

славой далеко-далеко от родной земли. В 1808 г. им-

ператорская армия под командованием великого пол-

ководца двинулась на Пиренейский полуостров. В ее

рядах шли и шеволежеры Гвардии, и Вислинские пол-

ки. 30 ноября 1808 г. в девяноста километрах от испан-

ской столицы польские солдаты совершат подвиг

столь блистательный и невообразимый, что он вмиг

станет легендой; подвиг столь замечательный, что в

этой книге, посвященной наполеоновской армии, не-

возможно не рассказать о нем хотя бы вкратце.

Итак, в ноябре 1808 г., в то время как фланговые со-

единения французской армии громили испанские

корпуса, самоуверенно решившие «окружить» импе-

раторское войско и пленить самого Наполеона, его ос-

новные силы, сметая все на своем пути, стремительно

шли на Мадрид.

30 ноября передовые части французов прибыли к

ущелью Сомо-Сьерра. Это была последняя серьезная

природная преграда на пути к Мадриду. Ее готовились

оборонять остатки так называемой Эстремадурской

армии и ополченские формирования под командой

генерала Бенито-Сан-Хуана. Всего на перевале у ис

панцев было 8-9 тыс. человек и 16 орудий. Они раз

местили свою артиллерию на дороге, проходящей

между высокими горами Серро-Барранкаль и Пенья

Себолера, причем вследствие узости ущелья пушки

были сведены в четыре батареи, которые стояли на до

роге одна за другой, каждая примерно на расстоянии

600-700 м за предыдущей. Пехота в основном заня

ла не особенно крутые горные склоны, спускающи

еся к дороге.

Император, прибывший рано утром к подножию

гор, торопил пехоту дивизии Рюффена, начавшую

атаку в 8 часов утра. Однако густой туман, крайне пе-

ресеченная местность и упорное сопротивление ис-

панцев не позволяли французским пехотинцам дей-

ствовать так, как желал того их полководец. Первая

атака захлебнулась, так как части, шедшие по дороге,

сильно опередили стрелков, карабкавшихся с флангов

по склонам гор, и попали под огонь в упор. К 11

часам утра дело так и не сдвинулось с места. Пе-

хотинцы лишь медленно продвигались по флангам,

ведя напряженный огневой бой. Утренний туман рас-

сеялся. Император подъехал на дистанцию ружейного

выстрела к испанской позиции и, не обращая

внимания на ядра и пули неприятеля, стал вниматель-

но рассматривать его расположение в подзорную

трубу. В этот момент поблизости от Наполеона нахо-

дилось лишь несколько офицеров, два взвода гвардей-

ских конных егерей и третий эскадрон полка польских

шеволежеров. Внезапно, оторвавшись от наблюдения

за врагом, Император приказал генералу Монбрену,

командовавшему кавалерией авангарда, и полковнику

Пире выдвинуть вперед польский эскадрон и ата-

ковать им испанские батареи. Опытные кавалеристы

Монбрен и Пире, прежде чем повести шеволежеров в

атаку, решили провести рекогносцировку. Ее резуль-

таты предугадать несложно - она показала то, что и

должна была показать: пехота и артиллерия против-

ника занимает позицию в горном ущелье, усиленном

инженерными сооружениями, соответственно атако-

вать его кавалерией - почти безумие. Монбрен послал

полковника Пире передать Императору, что выпол-

нение его приказа невозможно.

«Невозможно?! - воскликнул Наполеон, стукнув

своим стеком по луке седла. - Я не знаю этого слова!»

Тотчас же он отправил Филиппа де Сегюра, своего

офицера-ординарца, передать формальный приказ

атаковать.

Приказ получил капитан Козетульский, который с

утра исполнял обязанности командира эскадрона.

Построенный в колонну по четыре (шире встать было

невозможно из-за узости дороги), эскадрон по ко-

манде «Рысью - марш!» двинулся в немыслимую ата-

ку - 150 человек* против целой армии!

Впереди шла третья рота под командой капитана

Дзевановского, за ней - седьмая под командой Петра

Красинского. Взводами командовали, начиная с голо-

вы колонны, сублейтенанты Ровицкий, Рудовский и

Зеленка. Филипп де Сегюр, чувствуя, что честь офице-

ра требует от него не просто передать приказ, но и по-

казать свою личную готовность к самопожертвованию,

шел вместе с головными кавалеристами.

Через несколько мгновений колонна перешла с

рыси на галоп. Издав громовой клич «Да здравствует

Император!», потрясая сверкающими клинками,

эскадрон ринулся на первую батарею. Ужасающий

залп картечью встретил несущийся по дороге отряд,

одновременно справа и слева затрещали сотни ру-

жейных выстрелов, и на поляков обрушился ливень

свинца. Под этим смертоносным шквалом рухнули на

землю и на придорожные камни десятки людей и

лошадей, ряды шеволежеров смешались - казалось,

атака захлебнулась. Некоторые из солдат, отставших

* Общая численность эскадрона вместе с взводом лейтенанта Ниголевского, отправленного ранее вправо от дороги на

рекогносцировку и догнавшего своих уже в разгар атаки.

Олег Соколов Армия Наполеона

от основной группы, не видя сквозь дым и пыль, что

точно происходит впереди, решили, что на этом все

кончено. Они съехали с дороги и попытались ук-

рыться за камнями. Но Козетульский нечеловеческим

усилием воли не дал основной массе эскадрона

повернуть назад. Он увлек за собой людей и сделал

это тем более скоро, ибо увидел, что испанцы заря-

жают орудия для нового смертоносного залпа. На бе-

шеном галопе поляки доскакали до батареи, кони с

ходу перепрыгнули через баррикаду, и шеволежеры

вмиг зарубили или опрокинули наземь ошарашенных

испанцев. Но это было только начало эпической

атаки. Впереди были еще три батареи, и нельзя было

медлить ни секунды. Все тем же стремительным

галопом кавалеристы ринулись к следующему пре-

пятствию. В это время их догнал четвертый взвод под

командой Ниголевского, восполнив тем самым убыль

в рядах.

Новый залп нанес шеволежерам ужасающие поте-

ри. Погиб поручик Кржижановский, под капитаном

Козетульским была убита лошадь, и он на полном га-

лопе рухнул на камни, получив ужасные травмы. Те-

перь атаку вел капитан Дзевановский, впрочем «эска-

дрон... уже больше не слышал никаких команд... все ка-

питаны, лейтенанты, рядовые, воодушевленные одним

и тем же порывом, издавая один и тот же победный

клич, не обращали больше внимания ни на отсутствие

Козетульского, ни на смерть своих товарищей»

Остатки отряда влетели на вторую батарею и изру-

били прислугу. Остервеневшие от дикой скачки,

страшных потерь, истеричных воплей испанцев и бе-

шеного огня со всех сторон уланы понеслись дальше.

Впрочем, поручик Ровицкий крикнул своему другу:

«Ниголевский, придержи моего коня, я не могу с ним

справиться!» В этот момент грохнул страшный залп и

тело Ровицкого, которому оторвало голову, покатилось

в пыли. Упал с коня израненный капитан Дзеванов-

ский. Третья рота была фактически уничтожена. Но

седьмая, под командой Петра Красинского, буквально

влетела на следующую батарею, яростно круша в

клочья все, что попадалось на пути. Теперь от отваж-

ного эскадрона оставалось не более 40 человек. Но эта

горсть храбрецов не желала остановиться. Клубок

обезумевших от отчаянного галопа людей и лошадей

устремился к последней, четвертой батарее. До нее бы-

ло еще 600 м, и, хотя испанские артиллеристы были

изумлены тем, что происходит на их глазах, они успе-

ли дать залп. Петр Красинский получил ранение в бок

и рухнул на землю. С ним упало еще полтора десятка

всадников, но те, что остались в седле, перепрыгнули

через пушки и врубились в ряды врага - последняя ба-

тарея была взята.

Только теперь, забрызганные кровью, в изрешечен-

ных пулями мундирах, шеволежеры остановили скач-

ку усталых коней. В строю оставался всего один офи-

цер, самый молодой - поручик Ниголевский. Вокруг

него была лишь горстка рядовых и вахмистр Соколов-

ский. «Соколовский, в атаку!» - крикнул молодой

офицер и ринулся на стоявших поблизости испанских

пехотинцев и артиллеристов. Первые солдаты непри-

ятеля, попавшие под их удар, обратились в бегство, но

другие, видя малочисленность поляков, встретили их

огнем. Последние героические кавалеристы были по-

вержены. Вахмистр Соколовский был тяжело ранен, а

сам Ниголевский, под которым убили коня, рухнул на

землю. Тотчас юноша был окружен врагами. Двое ис-

панских солдат, приставив ему к голове ружья, выст-

релили в упор, другие на всякий случай вонзили в его

тело штыки, проткнув его девять раз... Но по удиви-

тельной случайности Ниголевский выжил! Сквозь

кровавую пелену, теряя сознание от потери крови, мо-

лодой офицер услышал приближающийся звон труб,

грохот барабанов и громовое «Да здравствует Импера-

тор!» Это вслед за 3-м эскадроном по дороге шли ос-

тальные эскадроны шеволежеров и гвардейские кон-

ные егеря, ведомые самим маршалом Бессьером, а

вслед за ними и по флангам двигались массы француз-

ской пехоты. Хотя без присутствия этих войск победа

была бы немыслима, сражение было выиграно, по су-

ти дела, благодаря одной невероятной атаке. Вся испан-

ская армия сразу после нее обратилась в паническое

бегство, так что шедший за эскадроном Козетульско-

го первый эскадрон полка под командованием Тома-

ша Любеньского не потерял ни одного человека, ни од-

ного коня! Шеволежерам и конным егерям осталось

лишь рубить и брать в плен уже не оказывавших ни

малейшего сопротивления беглецов и собирать бога-

тые трофеи.

Таким образом, все результаты этого удивительно-

го дня были куплены ценой небывалой самоотвержен-

ности одного эскадрона поляков. 57 шеволежеров

было убито или тяжело ранено, десятки получили лег-

кие раны и контузии. Все офицеры эскадрона до одно-

го были убиты или ранены.

На следующий день Наполеон приказал полковни-

ку Винценту Красинскому построить полк. Трубы про-

пели короткий сигнал, и в воцарившейся тишине

Император, выехав перед строем полка, снял шляпу и

сказал: «Вы достойны моей Старой Гвардии. Я при-

знаю, что Вы - самая храбрая кавалерия!»

Весть о подвиге польских шеволежеров под Сомо-

Сьеррой, совершенном на глазах великого полковод-

ца, тотчас же разнеслась по свету с 13-м бюллетенем

Испанской армии*, и он сразу вошел в легенду. Эта

* Напомним, что «Испанская армия» в данном случае означает группу корпусов французских войск, сражающихся в

Испании.

Олег Соколов Армия

Наполеона

Э. Детайлъ. Вислинские уланы в бою.

блестящая вспышка отваги стала символом целой

эпохи в истории Польши и заслонила собой, по край-

ней мере для французских историков, все остальные

подвиги и жертвы польских солдат, принесенные на

службе Империи.

Среди польских формирований, прошедших самое

суровое горнило испытаний в Наполеоновскую эпоху,

выделяется, без сомнения, Вислинский легион.

Организованный на французской службе в начале

1808 г., он поначалу состоял из трех пехотных и од-

ного кавалерийского полка. Последний представлял

собой первый, и единственный, в то время уланский

полк французской армии, вооруженный пиками

(шеволежеры Гвардии получили пики только в конце

1809 г.), который вел свою историю от самых первых

польских эскадронов на службе республиканской

Франции - от кавалерийской части в составе Дунай-

ского легиона в 1799 г.

Впрочем, как говорят послужные списки, хранящи-

еся в архиве сухопутных войск, в рядах вислинских

улан были люди, записавшиеся на службу под знаме-

на Бонапарта еще в 1796 г.!

Если полк гвардейских шеволежеров в значительной

степени был блистательным собранием польской

шляхты, то рядовой состав Вислинских улан представ-

лял собой покрытых рубцами вояк из простонародья.

Солдат № 1 - Ян Бобайчук, № 2 - Федоров Федор Федо-

рович, № 3 - Малицкий Этьен, № 4 - Шнайдер Бернар,

№ 5 - Робак Анджей... - все начали службу в 1796 г., про-

шли войны в Италии, сражались на Рейне, в составе Ве-

ликой Армии, в Неаполитанском королевстве, в Испа-

нии; получили ранения и ушли в отставку - кто в 1810,

кто в 1812 г. А вот улан Ян Павликовский, записавший-

ся добровольцем 20 сентября 1800 г., в битве под Гоген-

линденом в том же году один атаковал 50 австрийцев

и заставил их сдаться! За этот отважный поступок Пав-

ликовский получил серебряное почетное оружие с

описанием совершенного подвига, а в сентябре 1801 г.

был произведен в вахмистры

Но основную свою славу Вислинские уланы заслу-

жили в Испании. Они провели здесь долгих пять лет,

сражаясь повсюду: от Севильи до Сарагосы, от Альбу-

эры до Таррагоны. Они атаковали противника в гене-

ральных сражениях и прикрывали конвои, охотились

за герильясами по горам и лесам и служили надежным

эскортом для генералов. «Los infernos picadores polacos»

(«Адские польские пиконосцы») - так прозвали

испанские партизаны и солдаты вездесущих вислин-

ских улан, а французские полководцы считали за осо-

бый шик иметь в личной охране хотя бы небольшой

взвод польских всадников.

День битвы при Альбуэре 16 мая 1811 г. был отме-

чен для вислинцев, пожалуй, одним из самых их бли-

стательных подвигов. Внезапной атакой уланы, поддер-

жанные 2-м гусарским, разгромили английскую пехот-

ную бригаду Кольброна: три неприятельских

батальона из четырех были практически уничтожены

польской кавалерией.

Что же касается пехоты легиона, то, бесспорно, са-

мой яркой страницей ее славы стала осада Сарагосы