Соколов О. Армия Наполеона

Подождите немного. Документ загружается.

SLUZBA II

Олег Соколов Армия Наполеона

Три карабина Версальской мануфактуры. © Tradition № 6.

Слева направо: кавалерийский карабин образца 1793 г.;

пехотный карабин образца 1793 г.; пехотный карабин образца

XII г.

В чем причина столь невнимательного отношения

сначала республиканского, а затем Императорского

правительства к оружию, которому в его усовершен-

ствованном виде суждено будет впоследствии изме-

нить все военное дело? Эти причины уже частично

были упомянуты: чрезвычайная дороговизна и

сложность производства, долгое и неудобное заряжа-

ние. Сверх этого, стоит вспомнить, что порох, кото-

рым стреляли в Наполеоновскую эпоху, был дым-

ным. Поэтому, если гладкоствольное ружье требовало

основательной чистки после 60 выстрелов, нарезы

карабина забивались гарью уже после несколько вы-

стрелов, а чистка его была очень сложным делом. При

неаккуратном заряжании, если промасленная ткань, в

которую была завернута пуля, не слишком плотно

входила в нарезы, дальнобойность и точность резко

уменьшались. Так что стрелок, потеряв время на

работу колотушкой, имел шанс сделать из карабина

не намного более меткий выстрел, чем из ружья.

Наконец, если пуля была забита в ствол не до упора,

т. е. не до контакта с пороховым зарядом, карабин мог

просто-напросто разорваться.

Эти причины вполне объясняют более чем про-

хладное отношение французского командования к

этому виду оружия. Для того чтобы оно стало дейст-

вительно мощным и произвело революцию в военном

деле, необходимо было изобретение простой системы

заряжания с казенной части и бездымного пороха, но

это произойдет лишь через несколько десятков лет и к

описываемой эпохе не имеет ни малейшего

отношения.

Почему же, если нарезное оружие было столь не-

совершенным, может удивиться недоуменный чита-

тель, его, хотя и в ограниченном количестве, но с ус-

пехом использовали пруссаки, австрийцы и англича-

не? Действительно, части этих армий, вооруженные

карабинами, доставили французам немало хлопот,

особенно английские «Rifles» в ходе Испанской кам-

пании и в битве при Ватерлоо, где, как рапортовал

полковник Лебо, командир 1-го полка, «почти все

офицеры 1-го линейного и сам полковник были ра-

нены пулями из нарезных ружей»

Причиной в значительной степени является то, что

для успешного массового использования столь

деликатного и капризного оружия, как заряжающийся

с дула карабин, необходимо было подбирать

определенных людей, уже владеющих навыками

обращения с подобными образцами, как это делали,

например, в Австрии, где батальоны егерей форми-

ровались из тирольцев, хорошо знакомых с нарез-

ными охотничьими штуцерами. Во Франции по-

добных «самородных» стрелков не существовало, а в

условиях непрекращающихся войн заниматься

созданием и обучением специальных частей не было

возможности. Наконец, существовал и еще один

фактор - психологический. Действия с нарезным

заряжающимся с дула карабином требовали холодной

спокойной флегматичности охотника-профессионала,

которой французы никогда не отличались. Напротив,

порывистая отвага, решимость сойтись грудь грудью

с врагом, которыми славились батальоны Республики

и Империи, были, скорее, бесполезны для стрелка из

нарезного оружия. Не следует, кстати, забывать, что

карабин, в силу технической

SLUZBA II

Глава VI Вооружение

необходимости, был короткоствольным, в противном

случае он стал бы еще опаснее в употреблении и

невообразимо сложнее в заряжании. Поэтому, даже

если бы он был снабжен длинным штык-ножом, как

это делалось в австрийской, русской и ряде других

армий, он все равно не мог бы достойно проти-

востоять в рукопашном бою обычному ружью со

штыком. Но у карабина Версальской мануфактуры

штык вообще отсутствовал.

Именно поэтому французская пехота предпочитала

обходиться без этого сомнительного вооружения.

Сухой стиль справочника Гассенди вдруг наполняется

страстным красноречием, когда речь заходит о

карабинах. Перечислив недостатки этого оружия,

автор заключает: «Из всего этого следует, что карабин

- это оружие, которое не соответствует духу

французского пехотинца и подходит лишь для тер-

пеливых и флегматичных убийц». Отметим, кстати,

что в русских войсках, где, подобно французам, по-

лагались больше на отвагу и штык, чем на англосак-

сонское умение стрелять из-за кустов, нарезное ору-

жие не привилось. 25 июня 1808 г. было высочайше

поведено «всем нижним строевым чинам егерских

полков иметь ружье с трехгранными штыками, а

штуцеров и кортиков не употреблять»

Указ от 22 вантоза XII года (12 марта 1804 г.) и импе-

раторский декрет от 2-го дополнительного дня XIII го-

да (19 сентября 1805 г.), создавшие роты вольтижеров

в полках легкой и линейной пехоты, говорят о том,

что офицеры и унтер-офицеры этих рот должны быть

вооружены нарезными карабинами. Однако эти

распоряжения в значительной степени остались на

бумаге. Большая часть унтер-офицеров указанных рот

сохранила свои старые ружья. Что же касается

офицеров, то многие из них приобретали за свой счет

дорогостоящие экземпляры роскошно отделанных

карабинов. Это оружие служило им, впрочем, средст-

вом индивидуальной самозащиты, не более.

Кавалерийский пистолет образца XIII г. © Tradition № 3.

SLUZBA II

Олег Соколов Армия Наполеона

Сабля, предположительно принадлежавшая маршалу Бессьеру,

работы знаменитого мастера Лепажа. © Tradition № 98.

Кроме огнестрельного оружия, пехотинцы рас-

полагали также и холодным. Рядовые и унтер-офи-

церы имели пол'усабли (sabre-briquets) с коротким

клинком (около 59 см). Впрочем, это оружие трудно

отнести к разряду боевого. В мемуарах и дневниках

современников нам нигде не встречались упоминания

о применении полусабли в сражениях, зато с отменой

этого оружия у фузилеров ношение полу сабли стало

знаком «элитности». Отныне право ее носить имели

лишь сержанты и капралы всех пехотных частей,

рядовые гренадерских и вольтижерских рот и,

конечно, пехотинцы Императорской Гвардии (за

исключением некоторых частей Молодой Гвардии,

сформированных в 1813-1814 гг. из новобранцев). У

гвардейцев полу сабля была особого образца: более

длинная и нарядная, чем в линейной пехоте, и,

следовательно, более дорогая. Обвязанная красивым

темляком, полусабля была непременным спутником

ее обладателя в момент, когда он, получив

увольнение, выходил на прогулку или отправлялся в

отпуск. Увы, случалось, что после лишнего

стаканчика бургундского этот короткий, но весьма

увесистый клинок служил для сведения счетов между

товарищами по полку или соперника-

ми из соседних частей... Впрочем, у полу сабли было

и куда более мирное, а главное, более частое приме-

нение: она не раз служила солдатам подручным ин-

струментом, например, чтобы нарубить веток для

шалаша на биваке.

Как и во всех армиях Европы того времени, пе-

хотные офицеры наполеоновской армии имели на

вооружении личное холодное оружие — шпаги и

сабли. Однако во французской армии, в отличие от

других, шпага являлась регламентированным ору-

жием только у офицеров фузилеров и егерей. Офи-

церы же гренадер, карабинеров и вольтижеров носили

сабли. Впрочем, офицерское оружие мало отвечало

уставным нормам. Офицеры «рот центра» нередко

носили сабли, и напротив, командные кадры элитных

рот часто не пренебрегали шпагами. Наконец, сами

модели офицерского холодного оружия отличались

большим разнообразием, хотя общий стиль в целом

выдерживался. Порой, однако, были и исключения.

Так, согласно ряду иконографических документов

эпохи Империи, некоторые из офицеров,

сражавшихся в пешем строю, использовали

легкокавалерийские сабли, которые они носили на

портупее кавалерийского образца. Эти портупеи были

таковы, что, когда ее обладатель был в пешем строю,

сабля волочилась по земле, что, как читатель легко

поймет, не особенно удобно для совершения

каждодневного тридцатикилометрового марша. Увы,

чтобы быть элегантным, приходилось страдать.

В заключение отметим, что, наряду с этими образ-

цами холодного оружия, имелись и регламентиро-

ванные сабли и шпаги для генералов и офицеров

штаба (сабля для конного строя и шпага для выхода в

город). Разумеется, генералы еще менее следовали

регламенту, чем офицеры пехотных полков, и их

оружие отличалось огромным разнообразием. Богато

украшенные экземпляры этих видов оружия, из-

готовленные лучшими мастерами Европы, составляют

сейчас предмет гордости любой коллекции. Однако

их анализ относится больше к области искусство-

ведения, чем к военной истории, и выходит за рамки

нашего исследования.

Наконец, существовали и специальные образцы са-

бель для тамбур-мажоров, полковых саперов, гвардей-

ских моряков, составлявших часть пеших войск и т. д.

Вооружение кавалерии

«Сабля - это оружие, которому вы должны больше

всего доверять; лишь в редких случаях она может от-

казать...»

- эту мысль из знаменитой книги де Брака

вполне разделяли кавалеристы Великой Армии. Не-

смотря на наличие немалого количества огнестрель-

ного оружия в рядах конных войск Наполеона, сабля

SLUZBA II

Глава VI Вооружение

(sabre) играла решающую роль в атаках французской

конницы (напомним, что «sabre» означает по-фран-

цузски и саблю, и палаш). Поэтому нам кажется есте-

ственным начать описание вооружения кавалерии с

холодного оружия.

Наполеоновская эпоха не внесла, да и не могла

внести, каких-либо кардинальных изменений в

конструкцию сабель и палашей. Тем не менее свой

заметный отпечаток она оставила и здесь. Прежде

всего, как и в случае с огнестрельным оружием, было

покончено с революционной анархией в

производстве. Отныне холодное оружие для армии

производилось лишь на крупных государственных

мануфактурах в Клингентале и в Версале (позже и в

Турине). Здесь издавна существовала строгая система

приемки качества товара, еще более ужесточившаяся

в годы Империи. На каждом этапе производства

будущая сабля проходила строгую проверку

государственных контролеров, которые должны были

поставить на принятом изделии свой личный штамп,

расписавшись таким образом в его качестве. Эти

люди знали, что в случае выпуска брака

ответственного за него найти будет нетрудно, и

потому они были неумолимы к рабочим. В случае

изготовления некачественного изделия мастер не

только не получал за работу деньги, что для

нормального государства вполне естественно, но и

возмещал убытки предприятию за напрасно

переведенный металл и впустую сожженный уголь.

Так что на Клингентальской и Версальской

мануфактурах, как справедливо высказался Мишель

Петар, «рабочий персонал был обречен на выпуск

качественных изделий»

Консульское, а затем и Императорское прави-

тельство предприняли меры к тому, чтобы навести

порядок и в хаосе многочисленных моделей холод-

ного оружия, использовавшегося в войсках во время

Революции. В IX году (1800-1801 гг.) была об-

разована комиссия, которая должна была выработать

наиболее рациональные модели оружия для пехоты и

кавалерии (именно ее трудами было усо-

вершенствовано ружье образца 1777 г.). Комиссия

выработала три образца, которые должны были стать

прототипами для всего армейского холодного

оружия:

1. Палаш (sabre) для тяжелой кавалерии в стальных

ножнах. (Тот же палаш в кожаных ножнах пред-

назначался для драгун.)

2. Легкокавалерийская сабля для полков гусар и

конных егерей, а также для конной артиллерии.

3. Пехотная полусабля (см. выше).

Палаш и сабля образца IX года окажутся весьма

удачными по конструкции и с небольшими изме-

нениями доживут до упразднения кавалерии как рода

войск. Палаш, подобный принятому в IX го-

ду, оставался на вооружении французских кавале-

ристов до Первой мировой войны, а сабля - вплоть до

1940 г.

Характерной чертой палаша и сабли IX года было

наличие боковых дужек на эфесе, достаточно надеж-

но защищавших руку кавалериста. Такой тип па~

лашного эфеса имел многочисленных предшествен-

ников в XVIII в., но для легкокавалерийской сабли

подобная форма была совершенно новой. До этого

французская легкая кавалерия ориентировалась в

своем вооружении главным образом на венгерские

гусарские сабли, а также на польские и немецкие

сабли. Все указанные образцы были снабжены либо

Легкокавалерийские сабли, изготовленные

на Клингентальской мануфактуре. © Tradition № 65.

Слева направо: образца IX г., образца XI г., образца XI г.,

изготовленная позднее.

SLUZBA II

Олег Соколов Армия Наполеона

Кирасирский палаш образца XIII г. с ножнами и портупеей. ©

Tradition № 28.

одной дужкой, либо имели лишь перекрестие эфеса.

Отличалась от венгерских и польских образцов и

форма клинка: отныне он был более прямой и уве-

систый, явно рассчитанный не только на рубящий

удар, но и на укол.

Палаш и сабля IX года имели в общем немало

достоинств, однако боевая практика вскоре выявила и

их недостатки. Самым очевидным упущением

оказалось качество ножен: выполненные из тонкого

металла (всего 0,95 мм толщиной), они легко де-

формировались от самого незначительного удара. Эта

деформация была способна привести к самым

неприятным последствиям, вплоть до того, что

оружие могло заклинить в ножнах в решающий

момент. Поэтому новая комиссия, собравшаяся в XI

году, ввела изменения в принятые образцы. Ножны

легкокавалерийской сабли и кирасирского палаша

отныне были выполнены из толстой стали - 2,5 мм

толщиной, внутрь для еще большей надежности

конструкции и для предохранения клинка от контакта

с металлом ножен был вставлен деревянный вкладыш

с пазом. С другой стороны, чтобы как-то

скомпенсировать увеличение общего веса оружия,

клинок палаша, до этого плоский, стал двудольным.

Проблема деформации ножен была решена, однако

кавалерийское оружие стало более тяжелым, что

никак не могло быть скомпенсировано

незначительным облегчением палашного клинка.

Общий вес палаша (с ножнами) увеличился с двух

килограммов до трех с лишним. Легкокавалерийская

сабля вместо 1,65 кг стала весить 2,769 кг. Генерал

Гассенди, начальник бюро вооружения в военном

министерстве, считал, однако, что это увеличение

веса не играет существенной роли. Он писал:

«Жалуются, что ножны из стального листа слишком

тяжелы... Но, будучи легкими,., они быстро

приходили в негодность... Поэтому нужно оставить

этот добавочный вес, тем более что он

пустяковый...»

Кавалеристы наполеоновской армии

так не считали, и в течение всей эпохи Империи в

бюро военного министерства поступали жалобы от

командиров частей на чрезмерный вес сабель и

палашей. Вследствие этого в 1811 г. был разработан

палаш с несколько укороченным клинком (на 5 см),

имеющий кожаные ножны, подобно драгунским. По

неизвестным причинам этот палаш не был введен в

армии. Впрочем, еще ранее, в 1805 г., образцы

холодного оружия кавалерии были слегка

доработаны, в частности немного облегчены. В общем

же кавалерия в эпоху Империи была вооружена в

подавляющем большинстве палашами и саблями IX-

XI гг.

Сабель образца IX года было выпущено 26 296, а

XI года - 156 052 (до 1815 г.)

; кирасирских палашей

образца IX года - 18 199, XI года - 54 640 (до 1817 г.)

Являясь основными типами холодного оружия

французской кавалерии, сабля и палаш IX-XI гг. не

были единственными. Отличалось от прочих воору-

жение драгунских полков, которые, как ясно из вы-

шесказанного, носили палаш не в стальных, а в ко-

жаных ножнах; равным образом командование кара-

бинерных полков, рассматривавших себя как элиту

армии, не пожелало вооружать свои части таким же

SLUZBA II

Глава VI Вооружение

оружием, как и в других частях. На основе палаша IX-

XI гг. был создан специальный карабинерский палаш

с традиционной гардой из красной меди, украшенной

гренадой. Ножны этого палаша были кожаными.

Кроме того, необходимо отметить, что на вооружении

кавалерийских полков оставалось немало старого

оружия, особенно это относится к гусарам, ревностно

хранящим свои традиции. Изображения этих образцов

представлены на следующей странице. В общем же

старые образцы будут постепенно вытесняться

холодным оружием моделей IX-XI гг., которые к

концу Империи будут практически единственными

(исключение составляли гвардейские полки,

получившие специально для них разработанное

холодное оружие).

Сабля и палаш XI года отражают и новую такти-

ческую концепцию кавалерии. Особенно явственно

это раскрывается в легкокавалерийской модели. Вес

данного образца оружия свидетельствует об общем

«утяжелении» легких полков. Наполеоновская легкая

конница уже не являлась иррегулярными гусарами

конца XVII - начала XVIII вв., не знавшими строя и

выполнявшими лишь вспомогательные задачи на

театре военных действий. Отныне гусары и конные

егеря вместе с кирасирами и драгунами при

необходимости атакуют «стеной» (en muraille) на

полях генеральных сражений. Понятно, что эскадрон,

обрушившийся на врага сплоченной массой коней,

гораздо лучше мог реализовать себя в массированном

колющем ударе тяжелыми клинками, чем в

индивидуальной рубке легкими саблями. Потребность

в более увесистом, ориентированном на укол, оружии

и была реализована в новых образцах. Действительно,

саблей XI года было удобнее колоть, чем рубить.

Недаром все тот же опытный боец де Брак писал:

«Удары, которые убивают, - это удары колющим

острием. Остальные лишь ранят. Колите, колите как

можно больше! Вы сбросите на землю всех, в кого

попадете, вы испугаете врага, сумевшего уклониться

от ваших ударов, и добавите к этим выгодам то, что

"не откроетесь" и будете всегда в состоянии взять

защиту. В испанской войне наши драгуны своими

колющими ударами создали себе такую репутацию,

которая пугала испанские и английские войска...»

форме вопросов и ответов де Брак пояснял, как надо

пользоваться саблей: «1. Твердо держать оружие; 2.

Выбрать цель, лучше всего - открытый бок

противника; 3. Если наносишь удар в верхнюю часть

корпуса, направить оружие так, чтобы острие клинка

было

Карабинерские палаши. © Tradition № 56.

Снизу вверх: 1,2- палаши образца 1777 г., 3 - палаш образца IX г.,

4 - палаш, изготовленный в эпоху Революции.

SLUZBA II

Олег Соколов Армия Наполеона

Три нерегламентированные сабли, которые могли

использоваться офицерами и унтер-офицерами французской

легкой кавалерии. © Tradition № 66-67.

Слева напаво: сабля венгерского типа с клинком

«а ля Монморанси»; сабля венгерского типа с клинком

Золингеновского производства; венгерская сабля.

сбоку (т. е., чтобы клинок находился в горизонталь-

ной плоскости) и он мог войти между ребер непри-

ятеля; 4. Стремительно вынести руку в ударе на

полную длину и тотчас же с помощью быстрого

движения локтем увести ее обратно, особенно это

важно, если противник готовился к ответному удару.

Я видел много кавалеристов, которые травмировали

себе запястье и тем самым выходили из строя

на всю кампанию из-за неправильного нанесения

удара... Если бы они вовремя отвели назад руку, они

не получили бы травмы и имели бы возможность

либо повторить выпад, либо вовремя парировать

ответный удар неприятеля»

Разумеется, предпочтение нанесению уколов ни-

сколько не исключало применения рубящих ударов.

Де Брак писал:

«Вопрос. Куда нужно наносить удар?

Ответ. Нужно целиться на уровне воротника не-

приятеля, ибо естественной реакцией кавалериста,

которому угрожает удар, является попытка уйти от

опасности, пригнув голову, в этом случае ваш удар

придется ему по лицу, а если вы промахнетесь, нанеся

удар ниже, вы попадете ему по плечу или предплечью

и тем самым выведете неприятеля из строя.

Вопрос. Как наносить этот удар?

Ответ. Плотно сжать рукоять сабли, чтобы кли-

нок не мог повернуться и не попал по врагу плашмя,

затем нанести удар, стараясь произвести "пилящее"

движение. В этом случае сабля войдет глубже в тело

противника. Не следует забывать, что любое острие -

это, в известной степени, пила, но с очень

маленькими зубцами. Действие будет большим, если

лезвие проходит, совершая горизонтальные движения

по цели. Для того чтобы добиться этого эффекта, в

момент, когда вы рубите, резко отведите руку назад,

это и есть секрет страшных ударов сабель

мамелюков»

В завершение мы, снова предоставив слово де Бра-

ку, остановимся немного на уходе за оружием. «Есть

две причины, из-за которых сабля тупится быстро.

Первая - это небрежность, с которой вкладывают

саблю в ножны и с которой ее оттуда достают. Вторая

- это то, что клинок болтается внутри ножен и трется

тем самым о них острием. Чтобы избежать первого,

никогда не бросайте свою саблю в ножны, но

вкладывайте ее аккуратно, дабы не затупить ре-

жущую кромку клинка. Во избежание второго,

следите за тем, чтобы деревянный вкладыш, который

находится в ножнах, был правильно изготовлен и

плотно прижимал клинок, не давая ему шататься.

Одно из самых разрушительных воздействий ока-

зывает на оружие влага. Никогда не вкладывайте ва-

шу саблю в ножны, предварительно ее не протерев: не

только дождь, кровь или сырой туман могут быть

причиной ржавчины, но даже самая малозначительная

влажность воздуха, которая приводит к оседанию

капелек на глади клинка, где вода задерживается в

мельчайших порах. Если вы вкладываете лезвие

мокрым, оно передаст свою влагу ножнам, и вам бу-

дет непросто потом их высушить. Самое лучшее

средство от этого на войне - всегда держать клинок

хорошо смазанным...

SLUZBA II

Глава VI Вооружение

Часто, когда спешившийся кавалерист держит

оружие в руках, он опирает конец сабли в землю -из-

за этого острие ржавеет и тупится, в таком случае вы

можете не рассчитывать на него в день боя.

Часто кавалеристы на биваке жарят кусок мяса,

насадив его на клинок. Что из-за этого происходит?

То, что клинок теряет твердость закалки, и вы не мо-

жете больше положиться на него в опасный момент.

Общее правило: заботьтесь о лезвии вашей сабли,

как о лезвии вашей бритвы»

Давая общую характеристику холодного оружия

наполеоновской кавалерии, нельзя оставить в стороне

и столь важный его элемент, как пику. До эпохи

Революции и Империи во французских конных вой-

сках фактически отсутствовали формирования, во-

оруженные пиками. Однако вместе с польскими лег-

кими кавалеристами этот вид оружия пришел во

французскую конницу. Сначала пика состояла на во-

оружении лишь польских улан, но с 1811 г. пикой во-

оружились и французские шеволежеры, а к концу

Империи ее получил и ряд других конных формиро-

ваний.

Пики регламентированной длины - 276 см, также

как и сабли, изготовлялись на Клингентальской и

Версальской мануфактурах. По внешнему виду они

отличались от польского прототипа тем, что не имели

шарообразного металлического утолщения, нахо-

дившегося между древком и наконечником польской

пики. Этот «шар» делался для того, чтобы при силь-

ном ударе острие не входило слишком глубоко в тело

врага и улан мог бы вовремя вытащить свое оружие.

В новой модели пики от шара отказались, по всей

видимости, из желания облегчить оружие, а вот бело-

красный польский флюгер остался. Всего за период с

1811 по 1814 гг. мануфактуры Империи произвели 28

551 такую пику.

Современники единодушно отмечали, что пика,

являясь грозным оружием, имела в то же время ряд

существенных недостатков. Особенностью ее было

то, что в недостаточно умелых руках она становилась

бесполезной. Если даже неопытный кавалерист,

вооруженный саблей, мог так или иначе применить ее

в бою и надеяться нанести ущерб неприятелю, то

неподготовленный боец с пикой в серьезной схватке

был просто беспомощен. Дело в том, что парировать

прямой удар пикой новичка для уверенного в себе

конника не представляло особого труда: вследствие

тяжести и длины пики укол ее был относительно

медленным, и место его нанесения было видно

заранее. Отведенная же в сторону клинком вражеской

сабли, пика оставляла улана совершенно

незащищенным перед его противником,

вооруженным обычным холодным оружием. «В

ближнем бою коротким клинком можно действовать с

большей легкостью, - писал маршал

Вооружение французского драгуна: палаш образца IV г.

(представлял из себя палат 1784 г., лишь слегка

видоизмененный, в частности лилия на гарде была заменена

дикторским пучком); драгунское ружье образца 1777 г.;

SLUZBA II

Олег Соколов Армия Наполеона

Кавалерийский мушкетон образца IX года

Мармон, - он более выгоден. При прочих равных

условиях гусар или конный егерь побьют улана, они

успеют парировать его укол и нанести ответный удар

раньше, чем он сумеет защититься»

. Именно по этой

причине пика, хотя и очень эффективная в ряде

случаев, осталась все же второстепенным оружием по

сравнению с саблей.

Огнестрельное оружие, напротив, было для кава-

лериста непременным дополнением сабли или пала-

ша. Драгуны, задуманные в свое время как ездящая

пехота, имели на вооружении специальные ружья,

являвшиеся, по сути дела, укороченными пехотными

ружьями с небольшими видоизменениями. Общая

длина драгунского ружья образца 1777 г. (усо-

вершенствованного в IX году) была 1,417 м, калибр -

17,5 мм, вес - 4,275 кг. Почти все параметры, таким

образом, были близки к параметрам пехотного огне-

стрельного оружия. Равным образом драгуны имели в

своем арсенале штык (общая длина 46,5 см), прак-

тически аналогичный тому, которым располагали

пехотинцы. Поэтому драгунское ружье использова-

лось нередко и пехотинцами, и артиллеристами. Нет

необходимости описывать принцип его действия и

тактико-технические данные. Его замок был абсо-

лютно таким же и функционировал так же, как замок

пехотного ружья, технические данные были очень

близкими. Да и применяли драгуны свои ружья тоже

по-пехотному, т. е. в тот момент, когда они спешива-

лись для выполнения той или иной задачи. Отметим

лишь, что с 1806 г. драгунское ружье состояло также

на вооружении карабинеров и гвардейских конных

гренадер.

Несколько подробнее мы остановимся на кавале-

рийском мушкетоне. Это короткое огнестрельное

оружие (mousqueton, дословно: «маленький мушкет»)

использовалось гусарами, конными егерями,

шеволежерами, ас 1811 г. - и кирасирами. В основном

наполеоновская кавалерия была вооружена

мушкетонами образца IX года, однако использовались

и более ранние модели - 1786 г. и даже 1766 г.;

особенно часто их можно было встретить в гусарских

полках. Основное отличие мушкетона от ружья - это

его размер (общая длина была всего лишь 114,5 см, а

вес - 3,289 кг (калибр 17,1 мм)) и способ ношения -

мушкетон носили на пантальере через плечо. В эпоху

Наполеона мушкетон стал очень распространенным

оружием. Достаточно сказать, что с 1802 по 1815 гг.

мануфактуры Империи (Мо-беж, Шарлевиль,

Версаль, Турин и др.) выпустили 221 420 единиц

этого вида оружия

. И это несмотря на то, что его

тактико-технические данные сильно уступали

таковым у пехотного ружья. Как читатель, очевидно,

помнит, при стрельбе из ружья с расстояния в 450

шагов (около 300 м) необходимо было целиться в

шляпу неприятеля. Фактически такой

SLUZBA II

Глава VI Вооружение

Э. Детайль. Мушкетон в бою - гусары в перестрелке на аванпостах.

способ прицеливания означал предельную для от-

носительно меткого выстрела дистанцию. Из муш-

кетона подобным образом надо было целиться уже в

195 шагах (125 м), иначе говоря, дистанция пре-

дельной стрельбы мушкетона была в два с половиной

раза меньше, чем у ружья. Тем не менее мушкетон

широко использовался легкой конницей, так как он

был незаменим для службы на аванпостах, в боевом

охранении, а также в тех случаях, когда кавалеристы

вынуждены были вести бой в пешем строю.

Марбо, в 1812 г. полковник 23-го конно-егерского,

вспоминал о боях на Березине: «...необходимо было

перейти мост, но чтобы его взять, требовалась пехота,

а наша находилась еще в трех лье от Борисова. Чтобы

заменить ее, прибывший в это время маршал Удино

приказал генералу Кастексу спешить три четверти

кавалеристов его бригады, которые, вооружившись

мушкетонами и построившись в маленький батальон,

должны были атаковать мост. Мы поспешили

исполнить приказание и, оставив наших коней на

улице под охраной нескольких солдат, отправились к

реке. Нас вел генерал Кастекс, который в этом

опасном предприятии пожелал быть во главе своей

бригады»

Куда менее очевидной была необходимость такого

оружия в кирасирских полках, ведь тяжелой

коннице практически не приходилось нести аван-

постной службы. Тем не менее в период подготовки к

русской кампании Наполеон принял решение

вооружить мушкетонами полки кирасир и шеволе-

жеров-улан, приданных кирасирским дивизиям.

«Признано, что кавалерии, имеющей кирасы, трудно

пользоваться мушкетонами, - писал Император

военному министру в 1811 г., - тем не менее было бы

абсурдно, если бы 3-4 тыс. этих храбрецов были

захвачены врасплох на постое или остановлены на

марше двумя ротами вольтижеров. Поэтому их не-

обходимо вооружить (имеется в виду - снабдить

кирасир мушкетонами)»

. В результате дивизии

тяжелой кавалерии перед вступлением в русский

поход получили мушкетон, носимый через плечо на

пантальере. Однако это оружие, столь успешно

употребляемое гусарами и конными егерями, ока-

залось нерациональным для кирасир и улан. «На-

полеон не был кавалеристом, - писал позже уже из-

вестный нам де Брак. - По его мнению, кони могли

нести любой вес, питаться где угодно и идти по-

всюду... Мы получили приказ вооружаться мушке-

тонами, да еще и со штыком. Таким образом, каждый

из наших улан был вооружен пикой, саблей,

пистолетом, мушкетоном и штыком... Так мы от-

правились в Московскую кампанию... Наши уланы,

изнуренные от того, что были вынуждены почти