Сивачёв Н.В., Язьков В.Ф. Новейшая история США. 1917-1972

Подождите немного. Документ загружается.

Интересы монополистической буржуазии играли решающую

роль и в определении внешнеполитического курса республикан-

ской администрации. Опираясь на те кардинальные изменения, ко-

торые произошли в результате первой мировой войны в между-

народном статусе Соединенных Штатов, влиятельные монополи-

стические круги требовали от нового правительства дальнейшей

активизации империалистической экспансии с целью увеличения

роли страны в мировой политике. Поэтому главной задачей внеш-

ней политики США в начале 20-х годов оставалась борьба за ми-

ровую гегемонию.

Вместе с тем республиканские лидеры не могли не учитывать

того серьезного поражения, которое американская делегация во

главе с президентом Вильсоном потерпела в 1919 г. на конферен-

ции в Париже, где притязания Соединенных Штатов на руковод-

ство миром были категорически отвергнуты. Обнаружившаяся в этих

событиях относительная слабость внешнеполитических позиций

американского империализма показала недостаточную обоснован-

ность программы Вильсона и способствовала выдвижению на пер-

вый план другой группировки в правящем лагере, которая высту-

пала под флагом изоляционизма. В противовес вильсоновскому

лозунгу «международного сотрудничества» в рамках Лиги наций

руководство республиканской партии, поддержав точку зрения

изоляционистской группы Лоджа, выставило такие принципы, как

отказ от военно-политических союзов с европейскими странами и

решительная активизация экономической экспансии сначала в

странах Латинской Америки и на Дальнем Востоке, а затем в

других частях земного шара. После прихода республиканцев

к власти эти доктрины изоляционизма легли в основу официаль-

ного внешнеполитического курса США. Следовательно, республи-

канская администрация Гардинга поставила перед собой те же

самые цели завоевания мировой гегемонии, но пыталась добиться

их осуществления другими методами.

Конкретные действия правительства Гардинга в сфере внешней

политики наглядно продемонстрировали этот новый подход рес-

публиканских лидеров к важнейшим проблемам международной

жизни. В августе 1921 г. был подписан отдельный, двусторонний

мирный договор между США и Германией, согласно которому за

Соединенными Штатами закреплялись все права и привилегии,

предоставленные им Версальским договором. В тексте соглашения

специально оговаривалось, что американское правительство ни-

коим образом не считает себя связанным какими-либо статьями

Версальского договора и в особенности той его частью, где были

зафиксированы полномочия Лиги наций и территориальный пере-

дел мира.

Под лозунгом ничем не ограниченной «свободы рук» Соединен-

ные Штаты в начале 20-х годов вели активную борьбу за укреп-

ление своих экономических позиций в слаборазвитых странах.

Капитал США энергично внедрялся в экономику Центральной и

отчасти Южной Америки, вовлекая в орбиту своего влияния об-

ширные районы, главным образом в бассейне Карибского моря.

Уже к 1924 г. финансовая система 11 латиноамериканских респуб-

лик находилась под контролем специальных советников, присы-

лаемых из Вашингтона, а на территории шести из них были раз-

мещены американские войска.

Не ограничиваясь одной лишь Латинской Америкой, США

усилили свою экономическую экспансию на Дальнем Востоке, в

особенности в Китае. Важной сферой приложения американских

капиталов стали даже некоторые британские доминионы — Канада

и в меньшей степени Австралия. Это создавало серьезную угрозу

международным позициям Англии, крупнейшей колониальной дер-

жавы мира. Вот почему с начала 20-х годов англо-американский

антагонизм выступил на первый план среди всех других империа-

листических противоречий послевоенного периода.

Необычайно обострились после первой мировой войны и проти-

воречия между США и Японией. Борьба между ними за господ-

ство на Дальнем Востоке и в странах Тихого океана стала одной

из важнейших международных проблем.

Таким образом, послевоенный передел мира, закрепленный в

1919 г. в решениях Парижской конференции, не ослабил остроты

империалистических противоречий. Соединенные Штаты, которые

считали себя «обделенными» в Версале, проявляли большую ак-

тивность в этом империалистическом состязании. Проповедь

изоляционизма отнюдь не мешала им бороться за удовлетворение

претензий, отвергнутых Англией и Францией в 1919 г. Прошло

всего лишь два года, и американская дипломатия, добившись

созыва Вашингтонской конференции, уже смогла записать в свой

актив первую крупную победу.

Острота противоречий обусловила тот факт, что Вашингтон-

ская конференция стала ареной длительной и упорной борьбы ве-

ликих держав по всем обсуждавшимся там вопросам. Итоги ее

оказались для Соединенных Штатов наиболее благоприятными.

Опираясь на возросшее экономическое могущество страны, исполь-

зуя такой важный рычаг воздействия на другие страны, как воен-

ные долги, делегация США добилась ряда существенных уступок

со стороны своих империалистических партнеров.

Серьезным успехом американской дипломатии был прежде все-

го договор девяти держав о Китае. Некоторые из преимуществ,

которыми Япония обладала ранее на китайской территории, были

теперь значительно ограничены. В своих отношениях с Китаем все

страны, подписавшие договор, обязывались руководствоваться

доктриной «открытых дверей» и «равных возможностей», которая

впервые была выдвинута Соединенными Штатами еще в конце

XIX в.

Принятие договора девяти держав создавало гораздо более

выгодные условия для экономического проникновения США на ки-

тайскую территорию, нежели это было ранее. Естественно, что и

официальный Вашингтон и руководящие деловые круги возлагали

на новое соглашение немалые надежды. Они рассчитывали, что

Китай, формально признанный «общим достоянием» империали-

стических государств, на деле станет добычей Соединенных Шта-

тов, самой мощной в экономическом отношении страны мира.

Другой важной победой США на Вашингтонской конференции

1921—1922 гг. было принятие договора пяти держав об «ограниче-

нии морских вооружений». Идея заключения такого договора была

выдвинута в первый же день работы конференции во вступитель-

ной речи главы американской делегации государственного секре-

таря Чарлза Эванса Хьюза. Предлагая и рекламируя ее как

доказательство своего «миролюбия», правящие круги США, конеч-

но, и не помышляли о действительном разоружении. В Соединен-

ных Штатах уже в течение нескольких лет осуществлялись

обширные планы военно-морского строительства. Но по общему

тоннажу военно-морского флота США к началу 20-х годов все еще

значительно отставали от Англии. Серьезной угрозой американ-

ским позициям в (бассейне Тихого океана становились и «быстро

растущие военно-морские силы Японии. Поэтому Соединенные

Штаты были в тот период заинтересованы в известном ограниче-

нии повсеместной гонки вооружений, а главное — в фиксации

определенного и, разумеется, возможно более приемлемого для

США соотношения тоннажа основных категорий военно-морского

флота великих держав.

Преодолев сопротивление своих империалистических партне-

ров, делегация США в конце концов добилась того, что соотно-

шение тоннажа линкоров и авианосцев, находившихся на вооруже-

нии пяти стран — участниц договора (США, Англии, Японии, Фран-

ции и Италии), было определено в пропорции 5:5:3:1,75:1,75.

Следовательно, Соединенным Штатам удалось получить междуна-

родную санкцию на установление принципа равенства линейных

флотов Англии и США И В то же время существенно ограничить

притязания Японии. Американская делегация попыталась было

распространить принятую на конференции пропорцию и на все

остальные категории военно-морского флота, в частности на крей-

серы, эсминцы и подводные лодки, однако из-за активного сопро-

тивления представителей Англии и других стран — участниц согла-

шения все усилия такого рода оказались безрезультатными.

Наконец, третьим важнейшим документом Вашингтонской кон-

ференции

1921

— 1922 гг. был договор четырех держав (США,

Англии, Франции и Японии) о неприкосновенности и взаимной

гарантии островных владений этих государств в районе Тихого

океана. По сути своей договор представлял собой империалистиче-

ский блок, направленный против Советской России и национально-

освободительного движения в странах Восточной Азии, очередную

попытку крупнейших держав сохранить и еще более укрепить си-

стему колониального гнета на Дальнем Востоке и в бассейне

Тихого океана. Условия этого соглашения были особенно благо-

2 Н. В. Сивачев, Е. Ф. Язьков

приятными для Соединенных Штатов, поскольку одним из основ-

ных пунктов договора было аннулирование англо-японского союза,

заключенного еще в 1902 г. Устранялось еще одно важное препят-

ствие на пути к укреплению империалистических позиций США.

Итак, в ходе работы Вашингтонской конференции американ-

ская дипломатия в известной мере взяла реванш за свое пораже-

ние в Версале. Соглашения, одобренные участниками конферен-

ции, впервые отчетливо отразили возросший в результате войны

политический вес Соединенных Штатов в системе международных

отношений, в особенности на Дальнем Востоке и в странах Тихого

океана. На этой базе правящие круги США в середине 20-х годов

вступили в новый этап борьбы за мировую гегемонию.

В области внешней политики администрация Гардинга столк-

нулась с еще одной чрезвычайно важной проблемой. Это был во-

прос об отношении к Советской России. К началу 20-х годов аме-

риканское правительство вынуждено было убедиться в том, что

политика вооруженной интервенции против молодой Советской

республики потерпела провал. Требовалось решить, какова же

будет в дальнейшем позиция американского правительства в «рус-

ском вопросе». При обсуждении этой острой проблемы в деловых

и политических кругах обнаружились серьезные разногласия.

Наиболее дальновидные представители крупной буржуазии, а

также группа радикальных деятелей, отражавших взгляды фер-

мерства и городских средних слоев, выступили с требованием от-

каза ст политики экономической блокады и дипломатической изо-

ляции Советского государства. Активными защитниками этого

реалистического курса были сенаторы У. Бора, Джозеф Франс,

Джеймс Рид, Хайрем Джонсон. Конечно, сторонники нормализа-

ции советско-американских отношений руководствовались не каки-

ми-либо симпатиями к социализму, а чисто деловыми соображе-

ниями. Призывая считаться с фактами, они исходили из того, что

Республика Советов убедительно доказала свою прочность и жизне-

способность. Отсюда делался вывод, что в интересах самих же

американских капиталистов, в целях сохранения за ними возмож-

ности проникновения на русский рынок необходимо отказаться от

твердолобой позиции непризнания Советской России и приступить

к восстановлению торговых, а затем и дипломатических отношений

с ней.

Другая, более влиятельная группировка буржуазных полити-

ков, тесно связанная с крупнейшими монополиями, была настрое-

на непримиримо. Ослепленные ненавистью к новому социально-

экономическому строю, утвердившемуся в России, представители

реакционных кругов категорически возражали против пересмотра

позиции США в «русском вопросе». Борьба за уничтожение Совет-

ской власти по-прежнему оставалась для них одной из главных

задач. Единственный урок, который, по их мнению, следовало из-

влечь из факта провала вооруженной интервенции, состоял в том.

что для достижения цели необходимо теперь выдвинуть на первый

план экономические и дипломатические методы борьбы.

Споры по вопросу об отношении к Советской России окончи-

лись победой сторонников жесткой линии. Выполняя волю реак-

ционных монополистических кругов, правительство Гардинга взяло

курс на продолжение политики экономической блокады и дипло-

матической изоляции Страны Советов. В ответ на официальное

обращение Советского правительства с предложением начать пе-

реговоры о нормализации советско-американских отношений госу-

дарственный секретарь США Ч. Хьюз в ноте, опубликованной

25 марта 1921 г., объявил, что до «коренных изменений» в соци-

ально-экономическом строе России о восстановлении торговых и

тем более дипломатических отношений между Соединенными Шта-

тами и Советским государством не может быть и речи.

Позиция, изложенная в заявлении Хьюза, осталась руководя-

щим принципом республиканской администрации и в последующие

годы. Государственный департамент выступил с осуждением тех

американских предпринимателей и фирм, которые пытались уста-

новить деловые связи с советскими хозяйственными организациями.

Чтобы помешать прорыву экономической и политической блокады

Советского государства, США не только не участвовали в работе

Генуэзской и Гаагской конференций 1922 г., куда впервые были

приглашены официальные делегации молодой Советской респуб-

лики, но и немало способствовали тому, что заседания этих меж-

дународных конференций окончились безрезультатно.

Вместе с тем политика непризнания Страны Советов отнюдь

не мешала республиканской администрации использовать любой

предлог для прямого вмешательства в ее внутренние дела. Одна

из таких попыток была предпринята летом 1921 г. В это время

прогрессивная общественность США начала кампанию по сбору

средств в фонд помощи голодающим рабочим и крестьянам Совет-

ской России. В противовес действиям прогрессивных сил правя-

щие круги выступили с инициативой распространения на Россию

операций Американской администрации помощи (АРА), которая

по договоренности с представителями Советского правительства в

течение нескольких месяцев доставила в районы, пораженные го-

лодом, около 25 тыс. тонн продовольствия. Конечно, эти операции

принесли известную пользу, облегчив положение части голодаю-

щих. Однако, по замыслам руководителей АРА, они были все же

лишь удобной ширмой для прикрытия истинных целей организато-

ров американской «помощи», заинтересованных в том, чтобы уста-

новить связи с силами внутренней контрреволюции и подготовить

условия для более эффективной борьбы против Советской власти.

Империалистической реакции США не удалось осуществить

свои замыслы: они были сорваны благодаря твердой позиции Со-

ветского правительства. Не оправдались и расчеты американского

империализма на международную изоляцию Советской республи-

ки. К середине 20-х годов все крупные капиталистические держа-

вы, за исключением Соединенных Штатов, вступили на путь дипло-

матического признания Советской России. Но даже эти события

не отрезвили реакционные монополистические круги. Под их воз-

действием правительство США еще в течение почти целого десяти-

летия неизменно отвергало любые предложения о нормализации

советско-американских отношений.

Таким образом, и внутренняя и внешняя политика республи-

канской администрации была продиктована интересами монопо-

листического капитала. Ни одно из мероприятий,проведенных пра-

вительством республиканской партии, ни в коей мере не учиты-

вало нужд и чаяний рабочего класса, трудящегося фермерства,

городской мелкой буржуазии. Не удивительно, что миллионы про-

стых американцев с возмущением встретили реакционный курс

республиканского правительства. Вот почему массовое движение,

охватившее Соединенные Штаты после окончания первой мировой

войны, продолжалось и в начале 20-х годов.

6. Рабочее и демократическое движение в начале

20-х годов

Ареной наиболее крупных классовых столкновений в США

являлось рабочее движение. Однако теперь американскому проле-

тариату пришлось вести борьбу в более трудных условиях, нежели

в период первой мировой войны и непосредственно после нее. Дело

в том, что с началом экономического кризиса 1920—1921 гг. моно-

полистическая буржуазия перешла в наступление на рабочий

класс. Она поставила своей задачей не только отнять у него все

недавние завоевания, но и повсеместно сократить заработную

плату, увеличить рабочий день, повысить интенсивность труда.

Для осуществления этих целей Национальная ассоциация промыш-

ленников и другие предпринимательские объединения развернули

кампанию за ограничение или даже полную ликвидацию проф-

союзов. С наибольшей последовательностью позиция представите-

лей монополистической реакции была выражена в апреле 1921 г.

в выступлении председателя совета директоров Стального треста

Гери, который заявил, что, по его мнению, в Америке больше нет

никакой необходимости в профсоюзах.

Разумеется, уже сама обстановка экономического кризиса ли-

шала пролетариат возможности с прежней эффективностью отстаи-

вать свои права и отбивать атаки предпринимателей. Но его поло-

жение ухудшилось еще больше, когда с приходом к власти респуб-

ликанцев все органы федерального правительства заняли враж-

дебную позицию по отношению к рабочему движению. Серией

решений, принятых в самом начале 20-х годов, Верховный суд

США по сути дела свел на нет либеральные реформы в области

трудового законодательства, которые были осуществлены в период

«прогрессивной эры». Под лозунгом «возвращения к нормальным

порядкам» вновь началось преследование профсоюзов, участились

случаи прямого вмешательства судебных органов в трудовые кон-

фликты. В этих условиях проведение любой стачки требовало от

рабочих поистине героических усилий.

И все же крупные классовые конфликты в важнейших инду-

стриальных центрах продолжали вспыхивать один за другим. Об-

щее число участников стачек в США было довольно велико:

в 1920 г. оно составило по всей стране 1463 тыс. человек, в кризис-

ном 1921 г. снизилось до 1099 тыс., а в 1922 г., с наступлением

промышленного подъема, вновь возросло до 1613 тыс. человек.

Следовательно, хотя по сравнению с 1919 г. размах стачечного

движения уменьшился, борьба американских рабочих за улучше-

ние условий жизни и труда продолжала сохранять массовый ха-

рактер.

Наибольшей силы забастовочное движение достигло летом

1922 г., когда почти одновременно развернулись крупные классо-

вые бои в текстильных районах Новой Англии, в угольной промыш-

ленности и на железнодорожном транспорте. В ходе борьбы рабо-

чие проявили большую стойкость и упорство в достижении цели.

Особенно характерной в этом отношении оказалась общена-

циональная забастовка рабочих угольной промышленности. Пово-

дом для выступления шахтеров послужил отказ владельцев уголь-

ных копей продлить коллективный договор с Объединенным союзом

горняков и сокращение заработной платы в среднем на 25—30%.

Всеобщая забастовка началась 1 апреля по призыву Объединен-

ного союза горняков. Прекратили работу 650 тыс. шахтеров.

Никогда еще в угольной промышленности Америки не было такой

крупной стачки.

Борьба рабочих отличалась крайней степенью ожесточенности.

Угольные компании неоднократно пытались использовать для ра-

боты на шахтах штрейкбрехеров. Когда усилия хозяев оказались

тщетными, на выручку им пришли местные власти. В ряде райо-

нов (Огайо, Пенсильвания) было объявлено военное положение,

и части национальной гвардии приступили к патрулированию

угольных копей. В июле 1922 г. в конфликт вмешался президент

Гардинг, который потребовал немедленно открыть шахты и заявил,

что федеральное правительство окажет всяческое содействие мест-

ным властям в деле прекращения стачки.

Усилий одних лишь рабочих угольной промышленности оказа-

лось недостаточно, чтобы добиться победы. Ресурсы стачечников

начали иссякать. Между тем какой-либо существенной помощи со

стороны других отрядов рабочего класса шахтеры не получили.

В этих условиях руководство Объединенного союза горняков по-

шло на свертывание забастовки. В ходе переговоров с представи-

телями шахтовладельцев президент профсоюза Джон Льюис про-

явил чрезмерную уступчивость. Правда, по условиям соглашения,

заключенного в августе 1922 г., угольные компании отказались

от намеченного ими сокращения заработной платы и восстановили

прежние ставки. Но оно распространялось только на рабочих би-

туминозной промышленности и не касалось углекопов антрацитных

шахт. Они вынуждены были подписать отдельный договор с пред-

принимателями.

Итоги четырехмесячной забастовки шахтеров были неблаго-

приятными. Хотя многим стачечникам и удалось отстоять прежний

уровень заработной платы, главное их требование — заключение

единого коллективного договора для всех отраслей угольной про-

мышленности — осталось неосуществленным. Тем не менее рабо-

чие угольной промышленности в какой-то мере сумели ограничить

притязания предпринимателей. Иным был исход другого крупного

трудового конфликта начала 20-х годов — забастовки рабочих же-

лезнодорожного транспорта, окончившейся тяжелым поражением

железнодорожников. Здесь, пожалуй, в наибольшей степени сказа-

лись последствия цеховой раздробленности американского рабо-

чего движения.

Забастовка железнодорожников началась в июле 1922 г. Она

была объявлена в ответ на сокращение железнодорожными компа-

ниями заработной платы большинства рабочих в среднем на 12%.

Около 500 тыс. стачечников свыше двух месяцев вели упорную

борьбу против этого нового наступления монополий. Однако силы

забастовщиков были слабы: бастовали не все железнодорожники,

а лишь рабочие железнодорожных мастерских, объединенные в

шесть профсоюзов так называемой железнодорожной секции АФТ.

Остальные шесть ее союзов, которые охватывали главным образом

рабочих пути, а также четыре независимых железнодорожных

братства, включавшие в свой состав рабочих службы движения,

в течение всей стачки были в стороне от конфликта и фактически

не оказали ее участникам ни моральной, ни материальной под-

держки. Такая разобщенность железнодорожников была на руку

только врагам забастовки.

Отсутствие единства железнодорожников и недостаточная эф-

фективность начатой ими забастовки позволили руководителям

железнодорожных фирм занять непримиримую позицию по отно-

шению к стачечникам. Против них были брошены все силы. Одни

только железнодорожные компании потратили на подавление за-

бастовки около 10 млн. долл. Почти во всех крупных железнодо-

рожных центрах было введено военное положение. Полиция и ча-

сти национальной гвардии сами обеспечивали бесперебойную

работу железнодорожного транспорта. Наконец, 1 сентября 1922 г.

по требованию генерального прокурора Догерти было издано су-

дебное предписание о немедленном прекращении стачки.

Против таких массированных атак рабочие железнодорожных

мастерских без помощи извне устоять не смогли. В сентябре

1922 г. большинству стачечников пришлось подчиниться диктату

железнодорожных компаний и вернуться на работу со снижением

заработной платы. Около 200 тыс. человек продолжали бастовать

еще несколько месяцев, но в конце концов и они вынуждены были

капитулировать.

Итак, по сравнению с предшествующим периодом (1918—

1920 гг.) забастовочное движение американского пролетариата

в начале 20-х годов было гораздо менее успешным. Правда, ценой

величайших усилий отдельным группам организованных рабочих

в какой-то мере удалось противостоять наступлению предприни-

мателей. Однако исход борьбы оказался не в пользу рабочего

класса. Поражение ряда крупных стачек повлекло за собой утрату

многих важных завоеваний первых послевоенных лет, в результате

чего условия жизни и труда основных категорий индустриального

пролетариата США стали значительно хуже. Серьезный урон по-

несло и профсоюзное движение. Если в 1920 г. в составе Амери-

канской федерации труда насчитывалось 4078 тыс. членов, то к

1923 г. их число сократилось до 2926 тыс.

Главной причиной всех этих тяжелых потерь было господство

в рабочем движении США реформистской идеологии. Даже когда

с приходом к власти республиканцев в политике монополистиче-

ской буржуазии особенно отчетливо обнаружилось преобладание

реакционных тенденций, лидеры АФТ не отказались от своей из-

любленной идеи «тесного сотрудничества между трудом и капита-

лом» и в соответствии с ней продолжали удерживать рабочих в

рамках чисто экономической борьбы. Совершенно недостаточной

была и организованность рабочего класса. Цеховая структура

профсоюзного движения ставила непреодолимые преграды вовле-

чению в его ряды основной массы фабричного пролетариата. Более

того, она затрудняла солидарные действия и его организованной

части. Естественно, что в данной ситуации успешная борьба амери-

канских рабочих против объединенного фронта трестированного

капитала была практически невозможной.

Дальнейшее развитие рабочего движения в Соединенных Шта-

гах требовало преодоления его идейной и организационной слабо-

:ти. Необходимо было вести борьбу за высвобождение его из-под

влияния реформистской идеологии, за организацию мощных произ-

водственных профсоюзов, за создание массовой рабочей партии.

Однако эти цели могли быть достигнуты только при условии ак-

тивной деятельности левых сил рабочего движения, и в первую

эчередь коммунистов.

Образование единой Коммунистической партии Америки созда-

ло относительно благоприятные условия для сплочения в ее рядах

всех наиболее сознательных и преданных интересам рабочего клас-

:а деятелей из числа левых социалистов и представителей револю-

ционной оппозиции в профсоюзном движении. Летом 1921 г. в со-

:тав компартии вступили Уильям Фостер и руководимая им группа

зпытных и авторитетных профсоюзных работников, которые уже

з течение нескольких лет вели активную борьбу за укрепление

тевого крыла в союзах АФТ. Тогда же членами партии стали мно-

-ие передовые деятели ИРМ (Индустриальных рабочих мира), во

\лаве с Уильямом Хейвудом.

Сплочение сил коммунистического движения подготовило базу

для его значительного идейного роста. На основе собственного

опыта борьбы, а также в результате изучения трудов В. И. Ленина

и решений II и III конгрессов Коминтерна американские комму-

нисты в начале 20-х годов вступили на путь постепенного преодо-

ления догматизма и сектантства. Это нашло свое выражение в но-

вой программе, принятой в мае 1921 г. на объединительном съезде

двух компартий. Отказываясь от прежних ультралевых взглядов,

Коммунистическая партия Америки заявила о том, что в дальней-

шем она не ограничится одной лишь пропагандой конечных целей

рабочего класса, а примет активное участие в его повседневной

борьбе за удовлетворение неотложных нужд.

Однако условия подполья, в котором в начале 20-х годов при-

шлось действовать американским коммунистам, крайне затрудняли

их связь с массами. Нужно было найти возможности для развер-

тывания легальной работы партии. С этой целью в июле 1921 г.

по инициативе компартии была создана параллельная легальная

коммунистическая организация — Американский рабочий союз.

Вместе с так называемым Рабочим советом, группой левых социа-

листов, отколовшихся в 1921 г. от социалистической партии, новая

коммунистическая организация начала кампанию за объединение

всех классово сознательных рабочих Соединенных Штатов в обще-

национальную революционную партию, которая разделяла бы

важнейшие принципы Коммунистической партии Америки, но в

отличие от нее могла бы действовать легально. Эта задача и была

выполнена в декабре 1921 г.: конференция левых групп ,в Нью-

Йорке объявила о создании легальной Рабочей партии Америки.

В программе Рабочей партии получили дальнейшее развитие те

принципы, которые были сформулированы в решениях объедини-

тельного съезда двух компартий. Впервые в истории коммунисти-

ческих организаций США была сделана попытка выдвинуть не

только программу-максимум, но и программу-минимум рабочего

движения, направить коммунистов на путь обязательного сочета-

ния социалистической пропаганды с борьбой за удовлетворение

повседневных нужд народа. В соответствии с этим Рабочая партия

Америки взяла курс на установление тесных связей с массовыми

организациями трудящихся.

Как мы уже отмечали, первоочередной задачей американских

коммунистов было проложить дорогу к организованным рабочим.

Преодолевая ультралевые тенденции недооценки работы в проф-

союзах, компартия вошла в тесный контакт с Лигой профсоюзной

пропаганды, объединением революционных элементов тред-юнио-

нов, которое было основано еще в ноябре 1920 г. группой передо-

вых деятелей профсоюзного движения во главе с У. Фостером.

На базе успехов, достигнутых руководством лиги, Рабочая партия

Америки весной 1922 г. развернула агитацию за превращение раз-

дробленных цеховых тред-юнионов АФТ в мощные производствен-

ные союзы и вовлечение в них миллионов неквалифицированных

рабочих.