Шестаков В.П. Прерафаэлиты: мечты о красоте

Подождите немного. Документ загружается.

Памяти

Бориса Шрагина

посвящается

Vyacheslav Shestakov

PRE-RAFAELITES: the Dreams on

Beauty

Вячеслав Шестаков

ПРЕРАФАЭЛИТЫ:

мечты о красоте

Прогресс-Традиция Москва

УДК 73/76 ББК 85.143(3) Ш29

Эта книга издана благодаря финансовой поддержке

Американского Центра Пола Меллона

для изучения Британского искусства

(The Paul Mellon Centre for Studies in British Art),

которому автор выражает глубокую благодарность

Редактор Грачева Е.Н.

Шестаков В.П.

Ш 29 Прерафаэлиты: мечты о красоте. — М.: Прогресс-Традиция, 2004. — 224 с.

ISBN 5-89826-217-2

Настоящая книга — первое отечественное исследование творчества английских художников, которые объединились в

союз, получивший название «Прерафаэлиты». В ней исследуется борьба прерафаэлитов против академизма, их вклад в

развитие английского искусства, а также влияние на искусство других стран, в частности США и России. Книга богато

иллюстрируется. Она рассчитана на искусствоведов и любителей искусства.

ББК85.143(3)

В оформлении переплета использована картина Эдварда Берн-Джонса «Сидония фон Борк»

ISBN 5-89826-217-2

ОГЛАВЛЕНИЕ

7 Предисловие и ГЛАВА ПЕРВАЯ. Возникновение «братства

прерафаэлитов»

so ГЛАВА ВТОРАЯ. Социальная тема в творчестве прерафаэлитов

58 | ГЛАВА ТРЕТЬЯ. Прерафаэлитический портрет 68 | ГЛАВА

ЧЕТВЕРТАЯ. Пейзаж у прерафаэлитов 821 ГЛАВА ПЯТАЯ. Книжная

графика

98 | ГЛАВА ШЕСТАЯ. От «братства прерафаэлитов» к «эстетической школе

живописи»

us ГЛАВА СЕДЬМАЯ. Тело и тендер

132 ГЛАВА ВОСЬМАЯ. Исторические портреты Джон Эверитт Миллэ 133 Данте

Габриэль Россетга 138 Уильям Холман Хант 152 Форд Мэдокс Браун 157 Уильям

Моррис 160 Эдвард Берн-Джонс 167 Артур Хьюз 170

174 | ГЛАВА ДЕВЯТАЯ. Постпрерафаэлизм

182 ГЛАВА ДЕСЯТАЯ. Историческое значение прерафаэлизма Прерафаэлиты

в России 183 Прерафаэлиты в США 201

2ю Заключение 215 Примечания 22о Именной указатель

CONTENTS

7 Introdactions

и CHAPTER I. The Origin of Pre-Raphaelites Brotherhood 50 CHAPTER II.

Social Matters in Pre-Raphaelites Art 58 CHAPTER III. The Pre-Raphaelites

Portrait 68 | CHAPTER IV. The Pre-Raphaelites Landscape 82 CHAPTER V.

Print and Graphics

98 CHAPTER VI. From Pre-Raphaelites Brotherhood to 'Aesthetic School of

Painting"

us CHAPTER VII. Body and Gender

132 CHAPTER VIII. The Historical Images John Everett Millais 133 Dante Gabriel

Rossetti 138 Hollman Hunt 152 Ford Madox Brown 157 William Morris 160 Edward Burne-

Jones 167 Arthur Huges 170

174 CHAPTER IX. Post-Preraphaelites

182 CHAPTER X. Pre-Raphaelites Abroad Pre-Raphaelites in Russia 183 Pre-Raphaelites

in USA 201

213 Summary 215 Notes 220 Index

Предисловие

В середине XIX в. в английском искусстве возникает новое направление, которое

получает название прерафаэлизм. Его представители пытались создать искусство, близкое

по стилю и духу итальянскому искусству раннего Возрождения до Рафаэля — отсюда и

название художественного кружка, основанного в 1848 году. Прерафаэлиты выступили с

отказом от традиционного академического искусства и, предложив ряд технических и

эстетических реформ, оказались во главе нового художественного движения, которое

существовало вплоть до начала XX столетия.

Судьба прерафаэлитов была сложной. Оппозиция к академическому искусству, с которой

они выступили, вызвала волну ожесточенной критики. Во главе этой оппозиции стоял

такой выдающийся английский писатель, как Чарльз Диккенс, обвинивший

прерафаэлитов в низвержении всех основ английской жизни.

Неизвестно, какова бы была судьба кружка художников, назвавших себя Братством

прерафаэлитов, если бы в их защиту не выступил известный английский историк

искусства Джон Рёскин. На протяжении всей своей жизни Рёскин оказывал поддержку

прерафаэлитам и помог им получить общественное признание.

Правда, помимо Рёскина были и другие критики искусства, которые увидели в творчестве

прерафаэлитов зачатки нового искусства. Немецкий историк искусства Рихард Мутер в

своей трехтомной «Истории искусства» еще в 1896 году писал: «Прерафаэлиты были

первыми в Европе, кто восстал против традиций, проник в природу формы и цвета,

проявил свой личный взгляд на природу. Они — первые великие поборники свободы в

современном искусстве».

В истории английского искусства школа прерафаэлитов занимает видное место.

Прерафаэлиты отказались от рутинности академического искусства, которое и в XIX в.

продолжало следовать заветам первого президента Академии Джошуа Рейнольдса,

ориентировавшегося в своей теории и практике на эстетику классицизма и провозгла-

шавшего целью искусства «величественный стиль». Они нашли свой собственный путь в

искусстве, провозгласив, правда, лозунг движения не к будущему, а к прошлому, к

наивному и реалистическому искусству итальянского Возрождения до Рафаэля. Этот

возврат к прошлому не был уходом от действительности, от насущных проблем, стоящих

перед искусством во второй половине XIX в. Напротив, прерафаэлиты, объединив на

своих выставках анти-академически настроенных художников, создали много

принципиально нового как в эстетике, так и в художественной практике. Многие их

работы были связаны с реализмом, с критическим отношением к социальным проблемам

викторианской Англии. Вместе с тем прерафаэлиты сделали многое для развития

символизма в английском искусстве, и, в частности, для создания того стиля, который

получил название «art nouveau». Наконец, прерафаэлиты приняли самое активное участие

в движении «Arts and Crafts», которое стремилось противопоставить растущей

индустриализации производства ремесленный способ труда и возродить профессии

дизайнера, проектировщика мебели и одежды, создателя витражей и книжной графики.

Все это дало мощный стимул для развития художественной промышленности, как в

Англии, так и в Европе. Во всяком случае, от Морриса и прерафаэлитов тянутся

отчетливые линии и к художественной школе Глазго, в которой работал Чарльз

Макинтош, и к немецкому Баухаузу, возглавляемому Вальтером Гропиусом.

Прерафаэлизм не принадлежит только прошлому, старой викторианской Англии. Можно с

уверенностью сказать, что и сегодня в европейском искусстве и дизайне существует

«прерафаэлитический стиль», сохраняющий богатство фантазии и орнаментальную

красочность.

Эстетические идеи прерафаэлитов можно отнести к разновидности гуманитарной утопии.

Главная их идея

заключалась в признании красоты высшей и обязательной ценностью искусства.

Несомненно, что эта идея противоречила концепции материального и технического

прогресса, которая лежала в основе социального развития в Европе XX в. Но сегодня, в

начале XXI в., мы убеждаемся, что утопии прерафаэлитов оказались более жизненными и

эстетически более значимыми, чем те парадигмы художественной культуры, которые

вырастали из идеи целесообразности и практической полезности.

Творчество и искусство прерафаэлитов достаточно хорошо изучено на Западе. В Англии,

как, впрочем, и в других странах, опубликованы многочисленные монографические

исследования, посвященные как школе прерафаэлитов в целом, так и ее отдельным

представителям

. В этих работах освещаются история прерафаэлитов, особенности их

художественного стиля, связь с литературой и поэзией, жанровые особенности их

творчества.

Изучение искусства прерафаэлитов затруднено тем, что оно не имеет какого-либо одного

центра, в котором были бы собраны работы этих художников. Коллекции работ

прерафаэлитов разбросаны по разным музеям. Они хранятся не только в Лондоне,

например в музее Виктории и Алберта, в галерее Тейт, но и в других городах — Музее и

Художественной галерее Бирмингема, Художественной галерее Уокера и

Художественной галерее леди Ливер (Ливерпуль), в Музее Эшмолиэн (Оксфорд),

Художественной галерее города Манчестера, Музее Фит-цуильма (Кембридж), в

многочисленных частных коллекциях. Богатые собрания произведений прерафаэлитов

существуют в США, — это коллекции Чарльза Нортона в Гарварде и Сэмюэля Бэнкрофта

в Делавере. Все это представляет определенную трудность для исследователя, который

попытается рассмотреть и оценить движение прерафаэлитов в целом. Ему придется

составлять это целое из отдельных мозаичных деталей, собирая их в отдельных музеях и

различных странах мира.

Сегодня наблюдается возрождение интереса к прерафаэлитам, которое связано с новыми

культурными проблемами, в частности с феминизмом и тендерными исследованиями.

Многие критики отмечают приоритет

прерафаэлитов в разрушении старых привычных стереотипов и формировании нового

языка искусства. По мнению Д. Баллена, автора книги «Тело у прерафаэлитов», это

искусство было первым движением английского авангарда, так как оно создало новую

философию и эстетику человеческого тела.

Сравнительно недавно искусство прерафаэлитов оказалось предметом для феминистской

истории искусства. Обнаружилось, что среди художников-прерафаэлитов было много

талантливых женщин, которые писали картины в общем прерафаэлитическом стиле.

Сегодня стало известно, что женщины-художники внесли серьезный вклад в

прерафаэлитическое движение. Среди них следует назвать Люси Мэдокс Браун, Марию

Спартали, Эмму Сэндис, Эвелин Пикеринг, Элеанор Брикдел, Джулию Камерон, Элизабет

Сиддел. Эти художницы участвовали в прерафаэлитическом движении, их картины по

стилю и содержанию вполне соответствовали традиционным художественным принципам

прерафаэлитов. Их работы сравнительно недавно стали открываться и изучаться как

важный вклад в общее прерафаэлитическое движение

. В этих работах мы видим мир

образов, который волновал женщин викторианской эпохи. Как правило, это мир семьи,

быта, рождение и смерть, образы женщин из мира поэзии или древних легенд. Творчество

женщин, участников прерафаэлитического движения, расширяет наше представление об

искусстве прерафаэлитов, делает его более богатым и многомерным.

Следует сказать, что в России нет ни одной книги о прерафаэлитах. В течение более ста

лет ни один из историков искусства не написал ни одной книги об этом важном, быть

может, самом интересном периоде английской истории искусства. В музеях и картинных

галереях России работы прерафаэлитов крайне редки, поэтому русская публика знает о

прерафаэлитах только через репродукции в альбомах и монографиях, изданных за ру-

бежом. Конечно, это парадокс. Это равноценно тому, как если бы у нас не было бы ни

одного издания о французских импрессионистах. Это тем более странно, что именно

прерафаэлиты оказали огромное влияние на русское

искусство начала XX столетия, а Сергей Дягилев в журнале «Мир искусства» ставил

перед русскими художниками задачу создания русского прерафаэлитизма, «прерафаэ-

литизма на русской почве». В России интерес к творчеству художников-прерафаэлитов

существовал всегда, и, более того, многие русские художники стремились к подражанию

им и учились у них пониманию и воспроизведению природы и человека.

Настоящая книга — попытка восполнить известный вакуум в нашей литературе об

искусстве. Мы стремимся, прежде всего, понять место прерафаэлитов в истории ан-

глийского искусства, их вклад в развитие традиционных английских жанров, таких как

пейзаж или портрет. Особенно интересной представляется связь прерафаэлизма с

эстетикой и теорией искусства. Не случайно с деятельностью прерафаэлитов были

связаны такие выдающиеся английские критики и теоретики, как Джон Рёскин, Уолтер

Патер, Уильям Моррис. Однако не последним мотивом для написания этой книги является

и отношение к прерафаэлитам русских художников начала XX в., в особенности

связанных с «Миром искусства». Об отношении между этими двумя художественными

объединениями мною уже написано в книге «Искусство и мир в "Мире искусства"», а так

же в книге «Английский акцент. Английское искусство и национальный характер».

Думается, что эта тема по-прежнему остается важной и требующей нового осмысления.

Несомненно влияние прерафаэлитов не только на русскую живопись, но также и на

литературу, и поэзию русских символистов. Этот момент подчеркивается в отечественном

и зарубежном литературоведении

Влияние английских прерафаэлитов не исчерпывается только Россией. Они оказали

влияние и на искусство других стран, в особенности США. Здесь проводится си-

стематическая работа по изучению художественного наследия прерафаэлитов.

Настоящая книга является результатом исследовательской работы, которая проводилась в

течении ряда лет в британских библиотеках и музеях, где мне удалось познакомится с

оригинальными работами ряда художни-

ков-прерафаэлитов. Для этого пришлось путешествовать по всей Англии, посещать

Манчестер, Ливерпуль, Оксфорд, Кембридж. Прерафаэлиты включены в учебный курс

лекций по истории английского искусства, который с 1997 года читается автором в

Российском Государственном гуманитарном университете.

Выражаю глубокую благодарность Брайяну Аллену и Фрэнку Салмону, руководителям

Центра по изучению Британского искусства Пола Меллона в Лондоне, за пре-

доставленную возможность работать в этом Центре и завершить написание этой книги.

ГЛАВА ПЕРВАЯ Возникновение прерафаэлизма

«Прерафаэлизм», как творческое объединение художников и затем как художественное

движение, занимает сравнительно короткий период в истории английского искусства. Его

обычно датируют периодом с 1848 по 1898 год — это жизнь одного поколения художников.

Но судьба прерафаэлизма, его влияние на английское и мировое искусство не исчерпывается

XIX веком. Английские прерафаэлиты оказали большое влияние и на все мировое искусство

XX века, в том числе и на русское искусство начала столетия. Все это делает искусство

прерафаэлитов чрезвычайно важным предметом для эстетического и художественно-

критического анализа.

Главным в движении прерафаэлитов было, пожалуй, неприятие академического искусства и

стремление к его реформированию. Уильям Моррис, участник и историк прерафаэлизма, в

своей речи в Бирмингемском музее в 1891 году говорил: «Эта группа никому не известных до

той поры людей предприняла дерзкую попытку пробиться вперед и буквально вынудила

публику признать себя; они подняли настоящий бунт против академического искусства, из

лона которого рождались все художественные школы тогдашней Европы. В сущности, я

полагаю, мы должны рассматривать бунт прерафаэлитов как часть общего протеста против

академизма в литературе и искусстве»

Подобный взгляд на искусство прерафаэлитов присутствует и в современных

искусствоведческих работах. Так, Оудри Вильямсон в книге о прерафаэлитах, озаглавленной

«Прерафаэлиты. Бунтующие художники и писатели», пишет: «Движение прерафаэлитов

захватило не только художников, но и писателей. Оно было поэтиче-

ским, социальным и философским бунтом, хотя его первое проявление было чисто

визуальным — бурным взрывом чистого средневекового цвета, который трансформировал

мир искусства, задыхающийся под толстым слоем бурого королевского академического

лака. Джон Рёскин был первым, кто поддерживал прерафаэлитов, и его философский

социализм также оказывал длительное воздействие на развитие этого движения»

Следует с самого начала сказать, что это движение не было ни однородным, ни

программным в достаточной мере. Во всяком случае, прерафаэлиты никогда не выпускали

своих художественных манифестов и не ограничивали себя каким-то чрезвычайно узким

кругом последователей или единомышленников. Членов братства прерафаэлитов

объединяли прежде всего дружественные или родственные связи, а идейное или

стилистическое единство вырабатывалось в процессе совместного творчества и

выставочной деятельности.

В стилистическом отношении прерафаэлиты не представляли какого-то единого целого. В

гораздо большей степени можно говорить об определенном тематическом единстве

прерафаэлитов, об их интересе к литературным источникам или средневековым сюжетам.

Но в манере письма, в способе интерпретации, в художественном стиле все прерафаэлиты

были разными художниками со своим видением и пониманием мира. Поэтому творчество

прерафаэлитов нельзя относить к какому-нибудь одному направлению или

художественному стилю, например к символизму. В такой же мере в искусстве

прерафаэлитов можно найти и элементы романтизма, социальный и бытовой реализм и

даже подходы к модерну.

Действительно, многим работам прерафаэлитов свойственна тенденция к реализму, что

проявилось, в частности, в обращении к социальным темам: изображении сцен труда,

образов рабочих, эмиграции, проституции. Таковы картина Джона Бретта «Дробильщик

камней», одноименная с ней картина Генри Уэллиса, изображающая мертвого рабочего,

убитого изнурительным трудом, картины Форда Мэдокса Брауна «Работа» и «Прощание с

Ан-

глией», Уильяма Скотта «Железо и уголь». В них сказалось стремление привлечь

внимание публики к острым проблемам социальной жизни викторианского общества.

Однако реализм был только одной стороной прера-фаэлизма, другой его стороной был

символизм, который открывал новые выразительные возможности в мире воображения,

фантазии, мечты, ностальгии. Символизм создавал новую эстетику, новую иконографию,

новую систему ценностей, в которой главную роль играла чувственность,

непосредственное ощущение красоты как высшей нормы в искусстве. На последнем этапе

искусство прерафаэлитов открывало дверь такому стилю, как art nouveau.

Неоднородна и история прерафаэлизма, в ней можно выделить три главных периода:

первый, связанный с возникновением и основанием кружка прерафаэлитов, или, как они

себя называли, братства прерафаэлитов (1848-1853), второй, связанный с так называемым

эстетическим движением (1853-1898), и третий — пост-пре-рафаэлистский,

представленный творчеством последователей прерафаэлитов (1898-1915).

Возникновение прерафаэлизма в Англии относится к 1848 году. Это был революционный

год, пошатнувший многие троны в Европе. В Англии политическая революция не

намечалась, но зато ощущалась потребность если не в революции, то в радикальных

изменениях в искусстве. Именно эта духовная атмосфера и привела к возникновению

кружка художников, получившего название «прерафаэлистского братства».

Основание этого кружка было связано с именами трех молодых художников — Данте

Габриэля Россетти, Уильяма Холмана Ханта и Джона Эверитта Миллэ. Все они были

студентами художественной школы Королевской академии, которые не были

удовлетворены системой образования и искусством, создаваемым в стенах академии. Они

хотели перемен, но плохо представляли, как их добиться. Самым радикальным из них был

Хант, который критически относился к современному английскому искусству. Хант

первым открыл для себя книгу Рё-скина «Современные художники» и нашел в ней

главный эстетический принцип, которому он и его друзья стре-

мились следовать, — верность Природе. Россетти также был бунтарем, но его бунт часто

сводился к эпатажу и выливался в литературные дискуссии. Что касается Миллэ, то из

всех троих он был самым умеренным, самым благополучным, самым благовоспитанным,

но и самым одаренным как художник.

Французский художественный критик Роберт Сизе-ран писал: «Трио представляло единое

целое. Хант обладал верой, Россетти — умением говорить, Миллэ — талантом. Россетти

был в большей мере поэтом, Миллэ — художником, Хант — христианином. Россетти

хотел проповедовать, Хант — верить и заниматься серьезным трудом, практичный и

амбициозный Миллэ хотел подняться над толпой и ничего не думал ни о проповедях, ни о

вере»

Форд Мэдокс Браун, оказавший огромное влияние на формирование прерафаэлизма, не

был формальным членом Братства прерафаэлитов. Сам Браун, как свидетельствуют

современники, объяснял этот факт различием в возрасте. Действительно, он был на шесть-

семь лет старше той троицы, которая стояла у основания прера-фаэлитического движения.

Но было ли это действительной причиной? В конце концов, хотя Браун был дейст-

вительно старше всех их, он все же был еще достаточно молод, и между ним и другими

членами кружка не существовало возрастного барьера. Очевидно, была другая, более

серьезная причина того, почему Браун не стал членом Братства. Как бывший учитель

Россетти, он, несомненно, должен был стать лидером нового объединения, его духовным

отцом. А это не устраивало ни Хан-та, который критически относился к Брауну, ни

Россетти, который, хотя и восхищался работами Брауна, хотел самостоятельно создавать

движение, которое только что намечалось. В результате Браун оказался «крестным отцом»

прерафаэлитов, но не реальным членом их братства.

Но для нового художественного объединения трех членов было явно недостаточно, и

Россетти продолжал поиски новых членов. Прежде всего, он обратился к Томасу Вулнеру

скульптору, который стал студентом Акаде-

мии художеств уже в 1842 году. Скульптура не очень привлекала Россетти, но зато его

привлекала личность молодого скульптора — человека независимого, радикально

мыслящего, умеющего хорошо и интересно говорить. Вулнер был вполне подходящим

членом нового художественного братства.

Следующим — пятым — членом стал Джеймс Коллин-сон, еще один студент

Королевской академии художеств. Сын преуспевающего торговца книгами в районе Нот-

тингейма, он подружился в Лондоне с семьей Россетти, посещая с ними одну и ту же

церковь. Он встретился с сестрой Россетти Кристиной, и между ними возникло обоюдное

чувство. Так что многие полагали, что вскоре Кристина выйдет замуж за Коллинза и он

станет членом семьи Россетти. Это помогло ему стать членом Братства прерафаэлитов.

Младший брат Данте Россетти Уильям, который по стопам своего старшего брата

поступил в художественную школу, также был принят в члены братства, хотя особого

призвания к искусству он не проявлял и в конце концов стал известным художественным

критиком и писателем.

Три новых члена Братства были тесно связаны с Данте Россетти, они были либо членами

его семьи, либо его близкими друзьями. Чтобы как-то установить равновесие, Хант

пригласил стать членом Братства начинающего художника, 19-летнего Фредерика

Стивенса, который брал у него уроки рисования. Таким образом, уже к сентябрю 1848

года членов Братства стало уже семь.

В сентябре 1848 года члены Братства впервые собрались все вместе в студии Миллэ, где

Хант изложил основные принципы художественной программы прерафаэлитов. Их целью,

по его мнению, не является медиевизация искусства, или же подражание какому-либо

итальянскому художнику до Рафаэля. Связь с ранним итальянским Ренессансом должна

быть не внешней, а внутренней, духовной. Она должна проявляться в общем духе

простоты, духовности, серьезности и оригинальности мышления.

Поначалу возникла идея тайного общества, с конспиративной организацией на манер

революционных об-

ществ карбонариев в Италии. Поэтому первые картины появились на выставках с

таинственными буквами ПРБ (PRB), означающими аббревиатуру названия «Прерафаэ-

литского братства» (Pre-Raphaelite Brotherhood).

Название «прерафаэлиты» было связано со стремлением молодых бунтарей возродить

итальянское искусство до Рафаэля, потому что они полагали, что искусство после Рафаэля

послужило основой академического образования, которое отказалось от естественности и

наивности раннего Возрождения в пользу искусственности позднего маньеризма. Что

касается названия «Братство», то оно, очевидно, продиктовано «назарейцами»

— группой

немецких художников, в число которых входили Овербек, Фогель, Хоттингер. Эти

художники покинули Венскую академию и основали в 1810 году в бенедиктинском

монастыре св. Исидора в Риме полурелигиозное «Братство» по образцу ранних

итальянских общин. «Назарейцы» прокламировали простой и непосредственный стиль в

искусстве, который они находили в искусстве раннего Возрождения до Рафаэля. Форд

Мэдокс Браун, который посетил Рим в 1845-1846 годах и встретился там с «назарейцами»,

привез в Англию восторженные впечатления об этом братстве художников. Очевидно, эти

сведения сыграли не последнюю роль в возникновении братства английских художников,

получивших название «Прерафаэлиты».

Это объединение оказало огромное влияние на прерафаэлитов, и поэтому его

деятельность и эстетическая программа должны стать специальным предметом внимания

каждого, кто интересуется прерафаэлизмом. Фактически «назарейцы» были

предшественниками прерафаэлитов, хотя оба эти художественные течения, помимо

сходства, имеют и существенные отличия.

«Назарейство» родилось в Вене, но в последующем оно распространилось в Италии и

Германии. Первоначально оно называлось «Братством св. Луки», так как его члены,

подчеркивая свою ориентацию на средневековую традицию, считали своим покровителем

святого, который в Средние века был покровителем гильдии художников. В числе членов

этого братства было шесть художни-

ков: Фридрих Овербек, Франц Пфор, Людвиг Фогель, Иоганн Хоттингер, Иосиф

Вантергест и Иосиф Зуттер. Братство художников сформировалось в 1809 году, оно вклю-

чало молодых, по сути дела, начинающих художников, которых объединяло неприятие

академического классицизма и стремление к поискам новых путей в искусстве.

Художественную программу Братства св. Луки заложили двое друзей — Фридрих

Овербек и Франц Пфор. Пфор начал писать серию рисунков, посвященных истории двух

библейских женщин — Марии и Суламифи. Художник находил между ними много

общего — обе были «невестами», но вместе с тем подчеркивал и различие их судеб и

призваний. Овербек начал с программной картины — «Италия и Германия», которая

явилась аллегорией союза национальной готической традиции и итальянского

ренессансного идеала. К сожалению, Франц Пфор рано умер от болезни легких — в 1812

году в возрасте 24 лет. Кстати сказать, его судьба напоминает трагическую судьбу другого

молодого художника, умершего в таком же возрасте, в расцвете сил, — Обри Бердсли.

Фридрих Овербек посвятил своему другу замечательный портрет, написанный в

ренессансном духе: молодой человек в красной рубахе стоит в проеме окна, через которое

в перспективе видны здания старинного города.

В поисках материала для своих художественных замыслов часть братства в 1810 году

направилась в Рим.

В Италии поддержку молодым художникам стремился оказать прусский посол в Риме

Бартольд Нибур. Но его протекция не дала желательных результатов. Тогда «наза-рейцы»

решили создать коллективную работу. Они обратились к такой технике, как фреска, в

которой в свое время работали Джотто и Рафаэль. Консул прусского посольства Якоб

Соломон Бартольди предоставил им для росписи комнату консульства в палаццо Цуккари.

В росписи приняли участие четыре художника: Овербек, Питер Корнелиус, Вильгельм

Шадов и Филипп Бейт. Они избрали своим сюжетом библейскую историю Иосифа, так

что каждый художник изобразил различные периоды жизни Иосифа: историю о том, как

Иосиф рассказывает своим братьям сон о звездах, которые ему поклонялись,