Сергиенко Е.А., Крюкова Т.Л. Психология совладающего поведения. Материалы Международной научно-практической конференции

Подождите немного. Документ загружается.

цированные другими.

Для шорцев противоречие между образом

мира и сложившимся образом жизни, обусловлен-

ным фиксированными установками по отношению

к себе и другим, связано с переживанием матери-

альных трудностей. Проблемы с семьей, друзьями

могут возникать, как правило, у тех, кто, сохраняя

высокий внутренний контроль, но, проявляя ригид-

ность, не может изменить свое отношение к ситуа-

ции, придав ей другой смысл – рассматривая ее как

безвыходную.

Фиксация на использовании стратегии сотруд-

ничества связана с потребностью получать подде-

ржку в трудной ситуации, чувствовании себя неса-

мостоятельным. Однако, чем чаще они прибегают в

трудных ситуациях к защите, тем труднее им обра-

титься за советом и изменить собственное отноше-

ния к ситуации. Невозможность самостоятельного

разрешения трудной ситуации может провоциро-

вать использование стратегии игнорирования. По

данным исследования, они уходят от осознания

трудностей, не признают их наличия, не могут оп-

ределить смысловое содержание трудных ситуаций,

замечают только частоту их возникновения.

В отношении данных, полученных на респон-

дентах хакасов, закрытие человека как психологи-

ческой системы в трудных ситуациях связано с по-

вышением установочной ригидности, снижением

гибкости поведения в ситуациях стресса, волнения,

напряжения, страха, усталости, а также в социаль-

ном функционировании: закрытостью и фиксацией

на негативных эмоциях по отношению к себе и к

другим. Расхождение в образе мира и в образе жиз-

ни проявляется в стремлении быть самостоятель-

ным, и, в то же время сочетание ригидности и вне-

шнего контроля затрудняет согласование юношами

этих новых условий жизни с неосознаваемыми (или

частично осознаваемыми) жизненными стереоти-

пами и сложившимися (фиксированными) схемами

поведения. Фиксация переживаний и стресс-напря-

женности в силу этого расхождения порождает у

них защиту в виде ухода от проблем или проявле-

ний дезадаптации.

У татар переживание трудной ситуации как

непонимания со стороны окружающих характерно

для более ведомых, зависимых ребят. Непринятие

себя, отсутствие видения положительных перспек-

тив, внешняя зависимость приводят к использова-

нию таких стратегий как покорность, самообвине-

ние. Такая слитность образа мира и образа жизни,

отсутствие динамики смыслов, использование

стратегий, закрывающих систему в своем развитии,

способствует порождению хронической напряжен-

ности. Переживание трудных ситуаций как невоз-

можности воздействовать на других, на события,

а также трудности принятия u1088 решений связаны с

использованием стратегии «альтруизма», при этом

связь с эмоциональным дискомфортом может сви-

детельствовать, что данная стратегия не является

собственно осознанным выбором, а может пред-

ставлять собой проявление вынужденной стратегии

«покорности». Переживание невозможности дейс-

твовать самостоятельно в сочетании с копинг-стра-

тегией защиты, а также переживание трудностей как

отсутствия выхода в сочетании с копинг-стратегией

отвлечения свидетельствует о вариантах закрытия

системы в своем развитии в трудных ситуациях.

У татар переживание материальных трудностей

связано с низким принятием себя и положительным

отношением к другим людям, при этом ими чаще

используются копинг-стратегии растерянности и

агрессии. Можно заметить, что у татар адаптив-

ность связана с потребностью в спокойствии, зави-

симости от кого-либо, отстраненном отношении к

своим проблемам. Это создает низкий уровень лич-

ностной готовности к развитию и соответственно

стрессоустойчивости в трудных ситуациях.

Таким образом, совладающее поведение (за-

щиты, копинг-стратегии) можно рассматривать как

составные элементы в самоорганизации человека

как открытой психологической системы; они по-

рождаются определенными смыслами и ценностя-

ми и сами участвуют в их образовании. Согласован-

ная динамика смыслов трудных ситуаций и страте-

гий совладания обеспечивает подвижность системы

как развивающегося явления в трудных ситуациях,

гарантируя ее устойчивость. В социокультурном

контексте самоорганизация проявляется через осоз-

нанный выбор этнических традиций в совладании

с трудностями, что не порождает противоречия и

ценностных конфликтов у молодежи, а обогащает

и расширяет совладающее поведение, способствуя

процессу становления этнической идентичности в

условиях модернизации современного общества.

ПСИХОЛОГ ИЯ СО ВЛАДАЮЩЕГО ПОВЕДЕНИЯ

СОВЛАДАЮЩЕЕ ПОВЕДЕНИЕ, ЕГО

СВЯЗЬ С КОНТРОЛЕМ ПОВЕДЕНИЯ

И ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ ЗАЩИТОЙ В

МЕХАНИЗМЕ САМОРЕГУЛЯЦИИ

И.И. Ветрова (Москва)

Понятие «копинг» существует u1085 на стыке трех

областей психологии – психологии личности, со-

циальной психологии и психологии здоровья око-

ло 40 лет в рамках научной парадигмы «стресс-

копинг», развивающейся особенно интенсивно в

зарубежной психологии. В отечественной пси-

хологии данное направление развивается с 90-х

годов, становится принятым перевод термина

«копинг» как «совладание» (Анцыферова, 1996).

Сейчас в западной науке активно развивает-

ся направление исследований копинг-поведения в

применении к конкретным проблемам – более при-

кладная область науки. Например, Р. Бриант с кол-

легами (Briant, Marosszeky и др., 2000) исследовал

совладающее поведение у людей с травмой мозга.

К. Хоней, М. Морган и П. Беннет (Honey, Morgan,

Bennet, 2003) исследовали беременных женщин в

период беременности и через некоторое время пос-

ле родов. М. Аншел и Д. Андерсон (Anshel, Anderson,

2002) исследовали стили совладающего пове-

дения у спортсменов. Д. Коннор-Смит из Америки

и Э. Калвет из Испании в своем кросс-культурном

исследовании (Connor-Smith, Calvete, 2004) нашли

значительные отличии в наборах используемых

стилей совладания между студентами из их стран.

В России за последние 5 лет было проведено так

же множество прикладных исследования совладаю-

щего поведения. Н. Н. Петрова из Тамбовского Го-

сударственного Университета исследовала копинг-

поведение у больных, находящихся на заместитель-

ной почечной терапии (Петрова, 2002), а также в со-

авторстве с А. Э. Кутузовой и А. О. Недошивиным

обследовала больных в ситуации соматогенной ви-

тальной угрозы (Петрова и др., 2004). Тут были об-

наружены значительные различия между больными

разного возраста. Более молодые больные исполь-

зуют менее продуктивные стратегии совладания, а

также находятся в более подавленном состоянии.

Продуктивные же копинг стратегии больные склон-

ны доводить до гротескного состояния, что делает

их непродуктивными. Однако конструктивный ва-

риант копинга «оптимизм» способствует улучше-

нию психологических параметров качества жизни.

Тем не менее копинг-поведение можно рас-

сматривать и в другом аспекте, не как активный

механизм защиты при столкновении u1089 с какой-то

серьезной проблемой, заболеванием, а как доста-

точно постоянную структуру, в большей или мень-

шей степени участвующую в нашей повседневной

жизни. Т.Л.Крюкова отмечает смену приоритетов в

исследовании копинга: если в течение нескольких

лет исследователи данной проблематики опирались

на модель дефицита необходимых навыков или не-

способность человека к эффективному поведению

в трудной ситуации, то теперь в фокусе интереса

находится то, что человек может сделать, за счет

чего он совладает со стрессом. Таким образом, ис-

следование психологического совладания от вне-

шних переменных условий его применения развер-

нулось ко внутренним ресурсам человека, которые

являются достаточно константными.

В настоящее время совладающему поведению

посвящено множество работ сотрудников Костром-

ского Государственного Университета им. Н. А. Не-

красова (Крюкова, 2001; Сапоровская, 2003 и др.).

На базе этих исследований обоснован подход к по-

ниманию психологии совладающего поведения как

поведения субъекта, что позволило обозначить но-

вое направление в изучении данной проблематики.

Многочисленные работы, где проводится де-

ление совладающего поведения по сферам проявле-

ния, натолкнули нас на мысль о соотношении ко-

пинг-поведения и контроля поведения (Сергиенко,

2003) как ресурса этого совладающего поведения. В

основе контроля поведения лежат также 3 состав-

ляющие: контроль действий (контроль поведенчес-

ких проявлений), контроль эмоций (эмоциональная

регуляция) и когнитивный контроль (способность

к когнитивному анализу, предвосхищению и пла-

нированию деятельности). Однако, в результате

пилотажного исследования (Сергиенко, Ветрова,

2004), ставшего началом мини-лонгитюдного ис-

следования, мы получили более обширные и неод-

нозначные данные, чем планировали. Была обнару-

жена многомерная связь совладающего поведения

и контроля поведения, наиболее выраженной ока-

залась связь с эмоциональной составляющей. На

основании этих данных и изучения новых данных,

описанных в литературе, мы выдвинули предполо-

жение о том, что контроль поведения, совладающее

поведение и психологическая защита являются раз-

ными уровнями единого механизма, связанного с

саморегуляцией субъекта. Психологическая защита

– наименее осознаваемый уровень, плохоосознава-

емое стремление. Контроль поведения находится на

промежуточном уровне: является частично осозна-

ваемым, опирается на конкретные структуры, как

неосознаваемые, так и осознаваемые. А копинг-по-

ведение – полностью осознаваемо и является, по

сути, социально-приемлемой, значимымой формой

адаптации. Продуктивный копинг – это хорошо

адаптивное поведение. При соотнесении с конс-

труктами «субъект» и «личность» мы предполага-

ем, что контроль поведения – это регулятивная фун-

кция субъекта, копинг – регулятивный механизм

личности, а психологическая защита – особенности

организации субъекта.

На данном этапе исследования наибольшую

значимость приобрело для нас соотнесение сов-

Кострома, 16–18 мая 2007 г.

ладающего поведения и психологической защиты.

Множество работ в этой области направлено на по-

иск отличий и разграничение понятий, и это акту-

ально. Весьма прискорбно, что в настоящее время

не только в научно-популярной литературе, но и в

отдельных научных работах нет различения психо-

логической защиты и совладающего поведения, по-

рой даже они употребляются как синонимы. Веро-

ятно, это является следствием недостаточно четкого

представления и определения этих конструктов.

Психологическая защита – это психическое

явление, впервые описанное в парадигме психоана-

лиза. В настоящее время в развитии этого научного

конструкта заинтересованы не только представите-

ли глубинной психологии и психотерапии. Анализ

литературы показал, что актуализации механизмов

психологической

защиты способствуют ситуации,

которые представляют

собой серьезное испытание

для человека, которые в некоторой степени превы-

шают его внутренние ресурсы, выходят за рамки

его актуального развития.

Психологическая защита определяется не объ-

ективным событием как таковым, а субъективной

значимостью этого события для человека. Главная

задача психологической защиты – это устранение

психологического дискомфорта, а не реальное решение

ситуации. В этом смысле защита действует

только в рамках актуальной ситуации, можно ска-

зать, что она идет на поводу этой актуальной ситу-

ации.

Большой вклад в изучение психологической

защиты и разработку методов ее тестирования (т. е.

измерения вклада каждого механизма в репертуар

защиты данного человека) внес Р. Плутчик. Его ос-

новная идея заключается в том, что механизмы пси-

хологической защиты

являются производными эмо-

ций, а эмоции определяются как базисные средства

адаптации. Он выделяет восемь базисных адаптив-

ных реакций (инкорпорация, отвержение, протек-

ция, разрушение, воспроизводство, реинтеграция,

ориентация, исследование), которые, с его точки

зрения, выступают как прототипы восьми базисных

эмоций (страх, гнев, радость, печаль, принятие, от-

вращение, ожидание, удивление). Кроме того, он

обратил внимание на то, что защитные механизмы

характеризуются противоположностью (биполяр-

ностью) в той мере, в какой полярны лежащие в их

основе эмоции (радость – печаль, страх – гнев, при-

нятие – отвращение, ожидание – удивление). Таким

образом, восемь базисных механизмов он сводит к

четырем парам: реактивное образование – компен-

сация, подавление

– замещение, отрицание – про-

екция, интеллектуализация

– регрессия. Поскольку

защитные механизмы являются производными эмо-

ций, то они, по аналогии с эмоциями, классифици-

руются на базовые (отрицание, вытеснение, регрес-

сия, компенсация, проекция, замещение,

интеллек-

туализация, реактивное образование) и вторичные

(к их числу относятся все остальные). Данное поло-

жение особенно важно для нас, ведь совладающее

поведение также имеет множество связей с эмоцио-

нальным компонентом контроля эмоций.

В настоящее время большинство исследова-

телей рассматривают

психологические защитные

механизмы в качестве интрапсихической адапта-

ции личности за счет подсознательной переработки

поступающей ингформации. В этих процессах при-

нимают участие все психические

функции: воспри-

ятие, память, внимание, воображение, мышление,

эмоции. Но каждый раз основную часть работы по

преодолению негативных переживаний берет на

себя какая-то одна из них. Включаясь в психотрав-

мирующей ситуации, защитные механизмы высту-

пают в роли своеобразных барьеров на пути продви-

жения информации. В результате взаимодействия с

ними тревожная для личности информация либо

игнорируется,

либо искажается, либо фальсифи-

цируется. Тем самым формируется специфическое

состояние сознания, позволяющее человеку сохра-

нить гармоничность и уравновешенность

структу-

ры своей личности. Принципиально

важно, что все

эти процессы – неосознаваемые, в то время как сов-

ладающее поведение является именно осознанным.

Тем не менее, среди набора стратегий совладания

имеется ряд стратегий, имеющих нечто общее с не-

кторыми психологическими защитами. Например,

стратегия избегания и защита «вытеснение». Толь-

ко в первом случае человек осознанно уходит от ре-

шения проблемы, к которой вполне может потом и

вернуться с новыми силами, а во втором случае все

происходит на неосознаваемом уровне, и человек

уже не сможет снова обратиться к решению про-

блемы как таковой.

Стоит обратить внимание и на то, что сущес-

твует достаточно четкая онтогенетическая органи-

зация психологических защит. В числе первых воз-

никают механизмы,

связанные с перцептивными

процессами. Именно

процессы ощущения, воспри-

ятия и внимания несут ответственность за защиты,

связанные с невидением, непониманием информа-

ции (перцептивные защиты). К этой группе отно-

сятся отрицание и регрессия, а также их аналоги.

Они выступают как наиболее примитивные и харак-

теризуют «злоупотребляющую» ими личность как

эмоционально и личностно менее зрелую. Затем

возникают защиты, связанные с процессами памя-

ти, а именно с забыванием информации (вытесне-

ние и подавление). Самыми последними, по мере

развития процессов мышления и воображения,

формируются и наиболее сложные и зрелые виды

защит, связанные с переработкой u1080 и переоценкой

информации (рационализация). Про совладающее

поведение пока мы только знаем, что формируется

оно в раннем возрасте, более-менее определенные

ПСИХОЛОГ ИЯ СО ВЛАДАЮЩЕГО ПОВЕДЕНИЯ

стратегии появляются в подростковом возрасте, но

и эти наборы стратегий не остаются постоянными в

зависимости от ситуации.

Итак, подводя итог, можно сделать следующий

вывод: механизмы совладания более пластичны, но

требуют от человека большей затраты энергии и

включения когнитивных, эмоциональных и пове-

денческих усилий. Механизмы защиты склонны к

более быстрому уменьшению эмоционального на-

пряжения и тревоги и работают по принципу «здесь

и теперь». Однако они не приводят к решению про-

блемы. Тем не менее, эти два механизма лежат в

основе саморегуляции и несомненно имеют тесные

связи друг с другом.

Таким образом, в своей дальнейшей работе мы

планируем разграничить понятия копинг-поведе-

ния, контроля поведения и психологической защи-

ты, определить их место и роль в едином механизме

саморегуляции, а также степень их взаимосвязи и

взаимовлияния друг на друга. Все это может дать

нам ключ к более глубинному пониманию процесса

формирования продуктивного копинга, его опоры

на различные внутренние ресурсы. Полученные

данные могут лечь в основу специальной учебной

программы обучения продуктивному копингу, пос-

кольку, как отмечали еще И.М. Никольская и Р.М.

Грановская (Никольская, Грановская, 1998), отли-

чительной чертой совладания является принципи-

альная возможность обучения, базирующаяся на

полной осознанности данного процесса.

КОПИНГ-СТРАТЕГИИ В ЗАВИСИМОСТИ

ОТ КОГНИТИВНОЙ ОЦЕНКИ

ПРОФЕССИОНАЛЬНО-ТРУДНЫХ

(СТРЕССОГЕННЫХ) СИТУАЦИЙ

Н.Е. Водопьянова, Е.С. Старченкова

(Санкт-Петербург)

Интерес к изучению преодолевающего пове-

дения («coping») субъектов профессиональной де-

ятельности определяется высокой актуальностью и

многообразием задач стресс-менеджмента как на-

учно-практической области управления стрессами

на работе. Обращение к изучению стратегий пре-

одоления трудных или стрессовых ситуаций отра-

жает важную тенденцию современной психологии

- перенесение внимания с субъекта на целостную

ситуацию, в которой он действует. В контексте си-

туационного подхода участники стрессовой ситуа-

ции рассматриваются не как пассивные «жертвы»

воздействия внешних стресс-факторов, а как актив-

ные субъекты взаимодействия с различными пара-

метрами стрессовой ситуации. Качество и результат

взаимодействия субъектов со стрессовой ситуацией

существенно зависят от ее значимости и субъектив-

ной репрезентации, от функционального состояния

и эмоциональных переживаний. Все это оказыва-

ет влияние на избирательность копинг -стратегий.

Субъективная репрезентация ситуации во многом

определяет логику и результат поведения человека

в стрессовой ситуации. Изучение копинг-стратегий

ориентировано не столько на общее и постоянное в

личности, сколько на изучение особенного и измен-

чивого, присущего конкретному человеку в опреде-

ленных условиях (Бодров, 2006).

Концептуализация процессов преодоления яв-

ляется центральным аспектом современных теорий

психологического стресса. Преодоление рассмат-

ривается как стабилизирующий фактор, который

способствует социально-психологической, в том

числе и профессиональной адаптации в периоды

действия различных стресс-факторов. Однако в

настоящее время нет единого и адекватного пони-

мания многих механизмов преодоления в зависи-

мости от ситуационных, гендерных, возрастных,

культуральных и личностных особенностей субъек-

та профессиональной деятельности. Как известно,

психологическое предназначение преодолевающего

поведения состоит в том, чтобы как можно лучше

адаптировать человека к требованиям ситуации

путем овладения, ослабления или смягчения этих

требований, тем самым редуцируется стрессовое

воздействие ситуации. Поэтому понятие преодоле-

ния охватывает широкий спектр человеческой ак-

тивности, включая все виды взаимодействия субъ-

екта с внутренними и внешними задачами, при этом

большое значение имеют дополнительные (харак-

теризующие конкретную задачу u1080 и психологические

особенности субъекта) условия ситуации (Нартова-

Бочавер, 1997; Лыкова, 2004; Водопьянова, Стар-

ченкова, 2005).

В нашем исследовании была предпринята

попытка личностно-ситуационного подхода к изу-

чению избирательности копинг-стратегий в про-

фессионально-трудных (стрессогенных) ситуациях

у бизнес-тренеров. С этой целью в соответствии

с классификацией Р. Лазаруса с помощью опроса

бизнес-тренеров и контент-анализа их ответов были

выделены три типа стрессогенных ситуаций, на-

иболее часто встречающихся в их профессиональ-

ной деятельности: ситуации «угрозы», «потери» и

«вызова». Нами проверялась гипотеза о влиянии

когнитивной оценки профессионально-трудных

(ПТС ) ситуаций на избирательность копинг-стра-

тегий. Также изучалась роль волевых особенностей

личности на избирательность копинг-стратегий в

стрессогенных ситуациях профессиональной де-

ятельности. В проведенном исследовании приняли

участие бизнес-тренеры в количестве 41 человека в

возрасте от 29 до 45 лет.

Для изучения моделей преодолевающего пове-

дения нами использовался опросник WCQ (Ways of

Coping Questionnaire), разработанный С. Фолкман и

Р. Лазарусом, в российском варианте - «Опросник

Кострома, 16–18 мая 2007 г.

способов совладания» (Водопьянова, Старченкова,

Жукина, 2006). Для изучения личностных особен-

ностей использовался модифицированный опрос-

ник Н. Б. Стамбуловой «Диагностика волевого и

коммуникативного потенциала личности» (Шинга-

ев, 2001).

В результате исследования было обнаруже-

но, что в профессиональной деятельности бизнес-

тренеров преобладают ситуации «вызова» (49%),

которые требуют ответственности, быстрой моби-

лизации профессиональных умений и личностных

ресурсов для управления группой в проблемных

(стрессогеных) ситуациях тренинга. Ситуации «по-

тери» и «угрозы» составляют в тренинговой работе

примерно равные доли (27% и 24% соответствен-

но). Аналогичное соотношение разных типов стрес-

согенных ситуаций было обнаружено нами также

среди специалистов сигнономических профессий

на уровне линейных менеджеров. Полученные ре-

зультаты позволяют u1087 предположить, что преоблада-

ние ситуаций «вызова» является характерным для

специалистов линейного уровня в профессиях типа

«человек-человек», «человек-знак».

Изучение когнитивной оценки осуществля-

лось в трех типах стрессовых ситуаций («потеря»,

«угроза», «вызов») по 5 критериям: интенсивность

эмоционального переживания, повторяемость, не-

определенность, значимость для профессиональной

деятельности, самостоятельная изменчивость ПТС .

Результаты показали, что для бизнес-тренеров ме-

нее стрессогенными по критерию эмоционального

переживания являются ситуации «потери», к кото-

рым относились ситуации с негативной обратной

связью со стороны участников тренинга после его

завершения, по сравнению с ситуациями «угрозы»

и «вызова», возникающими в процессе тренинга (p

< 0,001). Очевидно, это объясняется тем, что после

завершения тренинга, когда тренер ничего уже не

может изменить, включается психологическая за-

щита и осознанный копинг в виде контроля эмоций

и переживаний, снижения значимости ситуации,

рационализации и др.

По критерию повторяемости стрессовых си-

туаций в профессиональной деятельности наболь-

шая стрессогенность отмечалась бизнес-тренерами

для ситуации «вызова» (р<0,001), которые также

являются и более определенными по сравнению с

ситуациями «угрозы» и «потери» (р<0,001). Обыч-

но для тренеров причины возникновения ситуаций

«вызова» (агрессия, недовольство, непонимание

участников группы) наиболее знакомы, а способы

совладания с подобными ситуациями в большей

степени понятны. По критерию изменчивости бо-

лее напряженными (стрессовыми) являются ситуа-

ции «потери» и «вызова», менее – ситуации «угро-

зы» (р<0,01), то есть первые две ситуации требуют

от тренера больших усилий по их преодолению или

принятию, чем ситуация осознаваемой «угрозы».

По оценкам субъективной репрезентации респон-

дентов все три типа стрессовых ситуаций обладают

высоким уровнем значимости. При этом ситуации

«потери», как например, потеря доверия клиентов,

более значимы по сравнению с ситуациями «вызо-

ва» (p<0,001), поскольку они обычно связаны с не-

гативной оценкой тренера как специалиста и, как

следствие, негативно влияют на последующие вза-

имоотношения тренера и заказчика вплоть до раз-

рыва сотрудничества.

Результаты исследования показали, что на па-

раметры когнитивной оценки стрессовых ситуаций

не оказывают прямого влияния факторы пола рес-

пондентов и опыта ведения тренинговых программ.

Можно предположить, что на когнитивную оценку

стрессовых ситуаций у бизнес-тренера большее

влияние оказывают личностные факторы и его ста-

тусно-ролевые позиции. Косвенное подтверждение

этому мы обнаружили при сравнении тренеров раз-

ного возраста с относительно равным стажем рабо-

ты. Сравнительный анализ показал, что для более

молодых бизнес-тренеров оценка общего уровня

стрессогенности (по интегральному показателю из

пяти критериев оценки ПТС ) всех типов стрессо-

вых ситуаций в профессиональной деятельности

выше, чем для более старших по возрасту тренеров

(p<0,05).

Изучение взаимосвязи волевых особенностей

личности бизнес-тренеров и копинг-стратегий по-

казало, что копинг-стратегии принятия ответствен-

ности, планирования решения проблем и самоконт-

роля положительно коррелируют с такими чертами

личности, как целеустремленность, решительность,

инициативность, настойчивость, самообладание

(p<0,05). Бегство-избегание отрицательно коррели-

рует с целеустремленностью (p<0,05). Таким обра-

зом, высокий волевой потенциал личности опосре-