Щирова И.А., Гончарова Е.А. Многомерность текста: понимание и интерпретация
Подождите немного. Документ загружается.
4.1. Литературная коммуникация и художественный текст в триаде «текст — дискурс — стиль»
181
ма противоречивых толкований прежде всего понятия
«дискурс», в то время как в определении феномена
«текст» за более чем пятидесятилетнюю историю суще
ствования лингвистики текста уже выработались более
или менее устоявшиеся дефиниционные позиции, позво
ляющие обеспечить достаточно адекватный научный
взгляд на текст как на семиотическую систему, представ
ляющую собой не только определенную структуру с иерар
хической взаимообусловленностью элементов разных
языковых (и не только языковых) уровней, но и компози
ционное единство, коммуникативнопрагматический
смысл которого – как результат указанного контекстуаль
ного взаимодействия отдельных единиц единой кодовой
системы – не может быть выведен из простого суммирова
ния значений ее отдельных языковых составляющих.
Не вдаваясь специально во все терминологические де
тали многочисленных дискуссий у нас и за рубежом по по
воду разных сторон текста как объекта лингвистического
анализа (см. об этом, например: Филиппов, 2003), назовем
три содержательных константы, к которым прибегают ис
следователи при попытке дать определение текста, пораз
ному, однако, выражая их словесно:
(1) Текст представляет собой завершенную с точки зре
ния его создателя, но в смысловом и интенциональном
плане «открытую» для реципиента линейную последова
тельность передаваемых графически или устным путем
языковых знаков, семантикосмысловое взаимодействие
которых создает композиционное единство текста, под
держиваемое лексикограмматическими отношениями
между отдельными элементами текстовой структуры.
(2) Как автономное речеязыковое образование текст
имеет специфическую пропозициональнотематическую
структуру.
Глава 4. Дискурсивные и коммуникативные параметры текста
182
(3) В основе текста лежит коммуникативное действие, с
одной стороны, его автора, который реализует с помощью
определенных языковых и контекстуальных сигналов в
создаваемой им структуре некую коммуникативнопраг
матическую стратегию, или систему «когнитивных (кон
цептуальносмысловых) установок»
223
, а с другой, его чи
тателя, который, опираясь на эти сигналы, в свою очередь
реализует свое намерение наиболее адекватно «разгадать»
эту стратегию или, соответственно, эти концептуально
смысловые установки.
Обязательное присутствие трех названных дефиници
онных аспектов может быть проиллюстрировано следую
щими наиболее современными определениями текста,
выбранными по принципу контраста: предельная сжа
тость – пространность словесной формы дефиниции, что,
на наш взгляд, повышает убедительность сформулирован
ных выше тезисов. Отметим также, что эти тезисы не во
всех приводимых определениях текста присутствуют бук
вально, в некоторых из них они могут быть воспроизведе
ны из общего смысла авторского рассуждения лишь ана
литическим способом.
(1) «В любом случае текст представляет собой объеди
ненную по смыслу последовательность знаковых единиц,
основными свойствами которой являются связанность и
цельность. Такая последовательность знаков признается
коммуникативной единицей высшего уровня, поскольку
она обладает качеством смысловой завершенности как
цельное литературное произведение, т. е. законченное ин
формационное и структурное целое. Причем целое – это
223
Адмони В. Г. Система форм речевого высказывания. СПб., 1994.
С. 88.
4.1. Литературная коммуникация и художественный текст в триаде «текст — дискурс — стиль»
183
нечто другое, нежели сумма частей, целое всегда имеет
функциональную структуру, а части целого выполняют
свои роли в этой структуре»
224
.
(2) «Термин “текст” обозначает отграниченную после
довательность языковых знаков, обладающую смысловой
цельностью (когерентностью) и сигнализирующую как
связное целое о поддающейся опознанию коммуникатив
ной функции»
225
(перевод с немецкого наш. – Е. Г.).
(3) «Подлинное исследование текста возможно только
на основе анализа его цельности, определяемой из учета
его частностей, но являющейся не простой суммой этих
частностей, а чемто качественно совсем иным, что только
и позволяет установить истинное текстовое значение, тек
стовую функцию отдельных компонентов текста»
226
.
(4) «…с лингвистических позиций текст сам по себе, как
целое, не является знаком ни в каком смысле – ни языко
вым, ни “речевым”, ни каким бы то ни было еще. Под тек
стом понимается особая, развернутая вербальная форма
осуществления речемыслительного произведения»
227
.
Последнее, наиболее краткое из приведенных, но от
этого не менее точное и убедительное, определение текста,
принадлежащее М. Я. Дымарскому, позволяет перейти к
интерпретации понятия «дискурс» в его логической связи
с понятием «текст», т. к. в дефиниции последнего присут
ствует важное для цепочки «текст – дискурс» смысловое
звено – «произведение».
224
Валгина Н. С. Теория текста. М., 2003. С. 12.
225
Brinker K. Linguistische Textanalyse. Eine Einführung in Grundbegriffe
und Methoden. Berlin, 1992. S. 17.
226
Адмони В. Г. Указ. соч. С. 87–88.
227
Дымарский М. Я. Проблемы текстообразования и художественный
текст. На материале русской прозы ХIХ–ХХ вв. М., 2001. С. 36.
Глава 4. Дискурсивные и коммуникативные параметры текста
184
В самом слове «произведение», если вдуматься в его
смысл, заключена характеристика п р о ц е с с у а л ь н о с т и
познания мира, его отражения в определенной системе
вербальных знаков, передачи знания о мире, а также вос
приятия этого знания другим/ими, осуществляемых в
тексте. Но в тексте, воспринимаемом нами в силу его зна
ковой реальности и определенности в первую очередь как
р е з у л ь т а т, продукт речемыслительной деятельности
его автора, процессуальность, хотя и является неотъемле
мой характеристикой, присутствует все же как имманент
ный признак, детерминирующий системность и структур
ность текста, т. е. более необходимую и устойчивую внут
реннюю связь принадлежащих тексту элементов, чем
связь этих элементов с окружающей средой или элемента
ми других систем.
Таким образом, при перенесении в научноисследова
тельских целях словесно оформленного текста на уровень
«речемыслительного произведения» на первый план вы
двигаются вопросы взаимодействия текста со «средой» и
другими «системами». Под средой обычно понимаются ис
торическое время, состояние общества и общественного
сознания, наличие определенных социальнополитиче
ских и нравственных приоритетов и т. д. К другим же сис
темам, с которыми текст в первую очередь взаимодейству
ет в силу своей онтологической природы, относятся «сис
темы адресанта/ов и адресата/ов текстовой информа
ции», т. е. совокупность индивидуально и социально обус
ловленных характеристик читателя/ей, влияющих на
восприятие ими текста (возраст, пол, личностные каче
ства, образовательный уровень, жизненный опыт, темпе
рамент, способность к восприятию образных средств и
др.), а также «система языка», предоставляющая автору
4.1. Литературная коммуникация и художественный текст в триаде «текст — дискурс — стиль»
185
текста практически безграничное множество семантичес
ких и строевых элементов, «отбираемых сообразно потреб
ностям сообщения и получающих в речи свое особое, спе
цифическое для данного текста построение»
228
.
Нетождественность понятий «произведение» и «текст»
отметили первыми исследователи художественной лите
ратуры [ср. Лотман, 1964: 155; Lerchner, 1984: 10 и др.],
признав активную субъектную роль читателя как участ
ника реального «диалога» с писателем в процессе чтения и
восприятия художественного смысла литературного тек
ста. Обладая при этом определенным индивидуальным и
социальным историческим, культурным, литературным,
эмоциональным, языковым и др. опытом, читатель «раз
герметизирует» внешне замкнутую структуру художе
ственного текста и снабжает его дополнительными кон
текстами, создавая собственный смысл и собственное
«эмоциональноэкспрессивное поле» прочитанного, не це
ликом совпадающие с заложенными в текст авторскими
смыслами и «эмпатическими фокусами». Тем самым чи
татель придает «авторскому» тексту новый онтологиче
ский статус – статус художественного произведения. В то
же время объективная «опредмеченность» литературного
произведения формой и цельной структурой конкретного
текста, его внешние связи со средой, структура и принци
пы лингвопоэтической организации, допуская вариатив
ность восприятия, препятствуют релятивности смысла
произведения.
Наблюдения исследователей художественной литера
туры, связанные с коммуникативнопрагматическими
особенностями создающих ее текстов и позволяющие ин
228
Кацнельсон С. Д. Типология языка и речевое мышление. Л., 1972.
С. 97.
Глава 4. Дискурсивные и коммуникативные параметры текста
186
терпретировать текст как произведение, могут быть ис
пользованы и при изучении иных сфер коммуникации
средствами языка, так как в любой из них действует триа
да «деятельность – коммуникация – речевая деятель
ность»
229
, которая показывает подчиненность текста как
феномена речевой деятельности активного/ых субъекта/
ов целям не только коммуникации, но и других видов его/
их видов деятельности. Иными словами, и в естественной
коммуникации (научной, деловой, обиходной и т. д.) про
цессы порождения и восприятия текстов, сопровождаю
щие разные формы нашей субъектной познавательноком
муникативной активности, находятся в зависимости, с од
ной стороны, от уже упоминавшихся выше среды и иных
систем, а с другой, – от накопленных обществом и языко
вой личностью, создающей текст, стандартов, или «пра
вил», формулирования текстов в соответствующей сфере
деятельности. Учет этой зависимости переводит и любой
текст естественной коммуникации на уровень произведе
ния. Другое дело, что характер литературных произведе
ний в корне отличается от речевых произведений в иных
сферах речевой деятельности человека, именно в силу
выше отмеченных принципиальных особенностей литера
турной коммуникации как таковой.
Если же рассуждать далее о дефиниционных аспектах
второго члена интересующей нас диады «текст – дис
курс», то здесь наиболее точными и ценными для теории
текста и речевого высказывания определениями – на фоне
очень пестрой картины разных (в большей или меньшей
степени лингвистических) и нередко противоречивых уже
внутри самих себя подходов – можно считать те, в кото
229
Щерба Л. В. Языковая система и речевая деятельность. Л., 1974.
С. 29.
4.1. Литературная коммуникация и художественный текст в триаде «текст — дискурс — стиль»
187
рых учитывается когнитивное и коммуникативнопрагма
тическое пространство текста, не исчерпывающееся
субъектной оппозицией «автор – читатель». Благодаря по
добным подходам текст не теряет своего значения в каче
стве самостоятельного предмета исследования, но и входит
в то же время в новую, более современную, исследователь
скую дихотомию. Об этом свидетельствуют, например, не
потерявшие своей актуальности, хотя и ставшие хрестома
тийными и цитируемые в большинстве работ о дискурсе
тезисы Н. Д. Арутюновой, в которых представлены три,
на наш взгляд, взаимосвязанных определения дискурса
как: 1) «связного текста в совокупности с экстралингви
стическими – прагматическими, социокультурными, пси
хологическими и др. факторами; 2) текста, взятого в собы
тийном аспекте; 3) речи, рассматриваемой как целенаправ
ленное социальное действие, как компонент, участвующий
во взаимодействии людей и механизмах их сознания (ког
нитивных процессах)»
230
(нумерация наша. – Е. Г.).
Общим во всех трех определениях является обогаще
ние текста на уровне дискурса характеристиками, кото
рые обусловлены экстралингвистическими факторами,
усиливающими в первую очередь его прагматическую от
крытость и превращающими процессуальность из имма
нентного признака текста в дифференциальную черту дис
курса, так как в последнем текст выступает в качестве
когнитивного и коммуникативнодеятельностного медиу
ма между автором и читателем, обеспечивая их социаль
нопсихологическое взаимодействие и «включая в сверну
том виде не только все элементы коммуникативного акта,
но и сигналы для их дешифровки»
231
. Именно это взаимо
230
Арутюнова Н. Д. Дискурс // Лингвистический энциклопедический
словарь. М., 1990. С. 136–137.
231
Дымарский М. Я. Указ. соч. С. 45.
Глава 4. Дискурсивные и коммуникативные параметры текста
188
действие, «отягощенное» характеристиками реального
времени и коммуникативных обстоятельств, в которых
находятся в качестве «языковых личностей» автор/ы
текста и его читатель/и, превращают текст в когнитивно,
психологически, социально, культурно и т. д. значимое
«событие», иными словами, дискурс. Перефразируя Н. Д.
Арутюнову, можно сказать, что дискурс – это текст как
когнитивное событие (содержащее определенный «кон
цепт действительности», систему «концептуальносмыс
ловых установок», которые включают в себя и индивиду
альные, и исторические, и общественные и др. знания) и
одновременно коммуникативное событие, «погруженное в
жизнь» и автора, и читателя, и общества в целом.
Соотнося текст через дискурс с жизнью общества,
нельзя не отметить еще два направления в толковании
термина «дискурс»: с одной стороны, как «языкового вы
ражения (языкового коррелята) определенной обществен
ной практики, упорядоченного и систематизированного
особым образом использования языка, за которым стоит
идеологически и исторически обусловленная менталь
ность. Каждый текст как часть соответствующей дискур
сивной формации квалифицируется как социальное вы
сказывание, как отражение надындивидуальной, коллек
тивной («серийной», по У. Маасу, 1984) речевой практи
ки. Дискурсивный анализ рассматривается как средство
социальноисторической и идеологической реконструк
ции «духа времени», проникновения в глубинную струк
туру текста, его смысл
232
. С другой стороны, «идея дис
курсивной формации лежит в основе понимания дискурса
232
Чернявская В. Е. Дискурс // Стилистический энциклопедический сло
варь русского языка. М., 2003. С. 54–55.
4.1. Литературная коммуникация и художественный текст в триаде «текст — дискурс — стиль»
189
как интегративной совокупности текстов, связанных се
мантическими (содержательнотематическими) отноше
ниями и/или объединеных в коммуникативном и функци
ональноцелевом отношении» (Там же).
Дискурсивная сторона литературного текста находит
свое отражение и в двустороннем характере взаимодей
ствия «жизненной реальности» и «вторичной, фикцио
нальной, реальности», лежащей в основе художественной
событийности. Писатель создает фикциональный мир сво
его произведения, используя в качестве «строительного
материала» увиденные или пережитые им лично жизнен
ные коллизии, «подслушанные» диалоги, наблюдаемые
характеры и т. д. Но в то же время придуманные и доне
сенные до людей в виде литературного текста фикцио
нальные события и ситуации способны влиять на «первую
реальность», повторяясь в ее «сюжетных ходах», а часто и
меняя как их, так и отношения между людьми. Это делает
смысловые «границы» литературного текста прозрачны
ми и подвижными.
Таким образом, реальные тексты не только являются
составной частью определенных дискурсов и позволяют в
силу своей устно или письменно фиксированной формы
судить либо об «идеологически и исторически обусловлен
ной ментальности», либо о прототипических особенностях
содержания и его речевого формулирования в определен
ных сферах человеческой деятельности и коммуникации
(например, в науке, журналистике, деловом или разговор
нообиходном общении и др.), но и оказываются способ
ными влиять на характер этих дискурсов. Иными слова
ми, текст и дискурс в качестве объектов исследования
лингвистики связаны между собой комплементарными от
ношениями: включение лингвистикой на современном
Глава 4. Дискурсивные и коммуникативные параметры текста
190
этапе развития гуманитарного знания в исследователь
скую парадигму протяженных во времени и пространстве
речевых высказываний (текстов) понятия «дискурс» по
зволяет более осознанно и, главное, в системе посмотреть
на многие стороны текстовых структур, связанные с мак
роконтекстом их возникновения и социального использо
вания, что уже делалось ранее при изучении текста, но за
частую именно не «в системе».
Исходя из этого мы не можем согласиться с М. Я. Ды
марским, считающим, что «понятие дискурса к художе
ственному тексту (классического типа) неприложимо»
233
.
Это несогласие объясняется, вопервых, тем, что, на наш
взгляд, в любом литературном тексте (несмотря на его не
повторимую индивидуальную языковую форму) все же
осуществляется особый, инвариантный, вид «дискурсив
ной практики» – фиксация средствами языка так называ
емой фикциональной, или изображенной, коммуникации,
в которой все составляющие, включая и виды речи, имеют
образный характер, т. е. обобщают и в то же время инди
видуализируют некий ментальный и социальный опыт
наиболее одаренных носителей языка. Далее, жанроворо
довые виды, к которым относится тот или иной литератур
ный текст, сохраняя способность к постоянным вариаци
ям и новообразованиям, удерживают в то же время устой
чивые, неизменные черты, общий надындивидуальный
стилистический рисунок.
И наконец, художественный текст дискурсивен по сути
реализуемых в нем когнитивнопрагматических отноше
ний между познаваемым миром, автором, создаваемым им
литературным произведением, системой персонажей, а
233
Дымарский М. Я. Указ. соч. С. 46.