Сандомирский М.Е. Психосоматика и телесная психотерапия: Практическое руководство

Подождите немного. Документ загружается.

долговременной памяти, блокирует воспроизведение соответству-

ющих энграмм). Во-вторых, тормозится проявление отрицательных

эмоций, связанных как с тревогой/страхом, так и с агрессией.

Почему же порой целительная реакция релаксации не вклю-

чается своевременно? Происходит это потому, что сигнал для цент-

ральной нервной системы о завершении экстремальной, стрессовой

ситуации не поступает. А это, в свою очередь, связано с тем, что че-

ловек - иногда сознательно, а чаще подсознательно - продолжает

мысленно воспроизводить эту самую ситуацию, «зацикливается» на

ней. Таково в целом свойство нашего мозга, связанное с механизма-

ми негативных мыслей и отрицательных эмоций (навязчивостью,

эпилептогенной «раскачкой»). Отсюда важнейшее значение в «за-

пуске» реакции релаксации имеет разрыв порочного круга навяз-

чивых негативных мыслей. И поэтому, чтобы избежать повреждаю-

щего влияния негативных эмоций на состояние здоровья или хотя

бы ослабить его, человеку настоятельно необходимо научиться за-

пускать универсальную реакцию релаксации произвольным обра-

зом - с помощью стандартных техник саморегуляции (мышечное

расслабление и брюшное дыхание, активирующее парасимпатичес-

кий отдел вегетативной нервной системы).

Последнее тем более важно, что если на уровне вегетативной

нервной системы, отчасти доступном сознательному контролю, ре-

акция напряжения в целом связана с активацией ее симпатического

(эрготропного) отдела, то реакция релаксации представляет собой

переход к парасимпатическому (трофотропному) преобладанию. То

же справедливо и для психоэмоциональной составляющей реакции

релаксации. Как указывали Э. Гелльгорн и Дж. Луфборроу (1966),

«снижение мышечного тонуса и тенденция к засыпанию [в опытах

на животных - прим. наше] позволяют считать, что ощущение бла-

гополучия связано с торможением эрготропной системы и повыше-

нием тонуса симпатического отдела вегетативной нервной системы».

Практическая значимость подобного подхода несомненна: тем

самым можно добиваться нормализации психоэмоционального со-

стояния в целом и функционального состояния внутренних орга-

нов в частности. Очевидно, что регулярное целенаправленное ис-

пользование реакции релаксации - именно то, что нужно человеку

для поддержания душевного и телесного здоровья, для обеспече-

ния долгой, здоровой (и более счастливой) жизни. Это подтверж-

дают не только современные медицинские исследования, но и мно-

102

Глава 4

говековой опыт применения человечеством оздоровительных ды-

хательно-релаксационных практик - таких, как йога и ци-гун, а так-

же современный опыт использования телесных методов психокор-

рекции.

Таким образом, реакция релаксации представляется универ-

сальным механизмом снятия психической напряженности (и реше-

ния множества психологических проблем). Именно с этим связана

широкая популярность релаксационных процедур в самых разных

методах психокоррекции, и в первую очередь, конечно, телесно-ори-

ентированных. Активация парасимпатического отдела вегетативной

нервной системы, лежащая в основе реакции релаксации, полезна в

борьбе не только с психосоматическими, но и собственно душевны-

ми заболеваниями (в частности, она лежит в основе лечения деп-

рессии с помощью метода стимуляции блуждающего нерва).

Учитывая, что основным видом стресса для современного че-

ловека является стресс психоэмоциональный (Бодров В.А., 1995),

психосоматические расстройства можно с полным правом назвать

«болезнями неотреагированных эмоций». В современной трактов-

ке они описываются как аффективно обусловленные или аффектив-

но-соматические нарушения (Антропов Ю.Ф., Шевченко Ю.С.,

2000). Способствуют формированию эмоционально-стрессовых рас-

стройств особенности эмоционального реагирования человека, тес-

но связанные с типологическими особенностями его личности. В

этом плане более всего предрасположен к возникновению психосо-

матических нарушений так называемый Д-тип личности (Потеш-

ных Е., 2000), главная черта которого - хроническое подавление

негативных эмоций, сочетающее склонность к негативным эмоци-

ям и к подавлению эмоционального самовыражения. Настоятель-

ной задачей психокоррекции в этом случае является личностная

реконструкция, перестройка психологического типа (см. «Личност-

но-типологическая основа телесной психокоррекции» в разделе,

посвященном описанию метода Ретри).

3. Модель «болезней готовности»

(В. Икскюль)

Эта модель представляет собой интеграцию моделей У. Кен-

нона и Г. Селье, рассматриваемых с клинико-психологической

:ихофизиологически-ориентированные модели психосоматических расстройств 103

точки зрения как особое психофизиологическое состояние готов-

ности (V. Uexkuell, 1963). Имеется в виду готовность человека к

экстремальным, стрессовым воздействиям, когда происходит пе-

реход готовности психоэмоциональной в готовность телесную.

Последняя представляет собой набор характерных для стресса

физиологических реакций, управляемых не рассудком, а аффек-

том. Если же цель, для которой предназначена готовность, не до-

стигается и соответствующие действия задерживаются, то подоб-

ное состояние становится хроническим. Связанные с его поддер-

жанием физиологические сдвиги приводят к перенапряжению и

повреждению. Например, длительно повышенная секреция же-

лудочного сока - к повышению кислотности и возникновению

язвы желудка; постоянный спазм артериол (преходящая «гипер-

тония готовности») - к стойкому повышению артериального дав-

ления (гипертоническая болезнь).

Подобная картина возникает, когда становится невозможным

«разрешение готовности» (вследствие вытеснения или потери мо-

тива). В других терминах можно описать его на физиологическом

уровне как следствие хронической нервно-психической напряжен-

ности, а на психологическом уровне - синдрома тревожного ожи-

дания.

4. Условно-рефлекторные (кондиционирование)

и когнитивные модели

К числу этих моделей относятся как хорошо известные теоре-

тические схемы:

◊ условно-рефлекторная теория в форме классической модели

(И.П. Павлов),

◊ кортико-висцеральная теория формирования внутренних бо-

лезней (К.М. Быков, И.Т. Курцин), послужившая развитием

предыдущей;

так и более современные модели:

◊ импринтинг (К. Лоренц),

◊ выученная беспомощность (М. Зелигман).

104

Глава 4

КЛАССИЧЕСКАЯ УСЛОВНО-РЕФЛЕКТОРНАЯ МОДЕЛЬ

И КОРТИКО-ВИСЦЕРАЛЬНАЯ ТЕОРИЯ (И.П. ПАВЛОВ)

В 20-30-е годы XX в. И.П. Павловым и его учениками была

создана физиологическая модель внутреннего психологического

конфликта. В опытах с животными было обнаружено, что к разви-

тию соматических нарушений приводит «сшибка» рефлекторных

процессов, иначе говоря, одновременная активизация с помощью

одного и того же условного стимула противоречащих друг другу

безусловных рефлексов - например, пищевого и оборонительного.

Таким образом, согласно этой модели, в основе психосоматических

расстройств человека также лежит «сшибка» условных рефлексов,

имитирующая ситуацию неопределенности, содержащую логи-

чески неразрешимые противоречия. Еще один физиологический ме-

ханизм психологических срывов - образование «патологических»

условных рефлексов. Например, бронхоспазм у больного бронхи-

альной астмой, возникающий не при вдыхании аллергена, а лишь

при виде изображения предмета, играющего его роль (например,

растения с сильным запахом). Практическим применением этой

теории стала условно-рефлекторная терапия, то есть исправление

или угашение «лишних» условных рефлексов путем их сшибки с

безусловными. (Одной из первых областей, в которых данный ме-

тод был применен еще в 30-е годы, стало лечение алкоголизма с по-

мощью формирования условно-рефлекторной рвотной реакции, по

И.Ф. Случевскому).

Приложением павловской условно-рефлекторной теории к

клинике явилась кортико-висцеральная теория К.М. Быкова и

И.Т. Курцина (1950-е гг.), объясняющая происхождение внутрен-

них (на самом деле психосоматических) болезней следующим об-

разом: кора головного мозга может непосредственно влиять на со-

стояние внутренних органов (по механизму условных рефлексов)

и соответственно непосредственной причиной психосоматических

заболеваний является нарушение динамики физиологических про-

цессов (баланса возбуждения и торможения) на уровне коры голов-

ного мозга. Исходя из этих представлений был предложен неспеци-

фический метод лечения внутренних болезней с помощью охрани-

тельного торможения (длительного искусственного сна).

С точки зрения телесно-ориентированной психокоррекции,

осознавание телесных ощущений, связанных с тем или иным внут-

Психофизиологически-ориентированные модели психосоматических расстройств 105

ренним органом, и проработка этих ощущений способствует нор-

мализации функционального состояния данного органа. В основе

получаемого подобным образом положительного эффекта лежит,

по-видимому, достижение более полноценного функционирова-

ния корково-корковых взаимосвязей, то есть согласование актив-

ности сомато- и висцеросенсорных зон коры и ее лобных областей.

Тем самым подобные психокоррекционные техники также можно

рассматривать как практическое приложение кортико-висцераль-

ной теории.

В дополнение к первоначальным, условно-схематическим кон-

цепциям И.П. Павлова, последующие работы физиологов его шко-

лы привели к представлению об условном рефлексе как объедине-

нии безусловных рефлексов, каждый из которых соответствует не

простой линейной схеме рефлекторной дуги, а «многоэтажной»,

представленной на различных уровнях центральной нервной сис-

темы (Асратян Э.А., 1981). Отсюда пришло понимание, что у чело-

века условные рефлексы могут формироваться как на сознательном,

так и на бессознательном уровне. А это значит, что один и тот же

рефлекс может осуществляться на разных уровнях. Важнейшим для

психокоррекционной практики следствием этой теоретической мо-

дели является то, что на нижних «этажах» рефлекторной цепочки -

на подкорковом, подсознательном уровне - рефлекторный акт

может осуществляться автономно, без ведома и согласия вышесто-

ящего - коркового, сознательного уровня. К тому же это происхо-

дит и быстрее, так как задействуется меньше «инстанций». (Как

обычно, в многоуровневой, иерархической системе управления «вер-

хи» неповоротливы и инертны. Они узнают о происшедшем в пос-

леднюю очередь и лишь потом делают вид, что все позитивные про-

цессы происходят благодаря их вмешательству, а негативные - не-

смотря на их неодобрение.) И в типичном случае вначале происходит

простой (привычный, автоматизированный) условно-рефлектор-

ный акт, а лишь затем возникает его осознавание.

Эти схематические представления непосредственно приложи-

мы к механизмам возникновения эмоций, которые представляют

собой условные рефлексы, функционирующие на неосознаваемом

уровне. Точнее, автоматически-бессознательно включается первое

звено сложной рефлекторной цепочки эмоциональной реакции; до-

ступной же осознаванию эмоция становится на более поздней ста-

дии. Для понимания этого механизма необходимо вспомнить о тео-

106

Глава 4

рии происхождения эмоций по Джеймсу-Ланге, согласно которой

эмоциональная реакция начинается с рефлекторного изменения

состояния мышц и внутренних органов. Точнее, вначале возни-

кает эмоциональная реакция на уровне «подсознательной» части

мозга - коры правого полушария мозга и лимбико-ретикулярной

системы. Вслед за ней наступает очередь вегетативного сопровож-

дения, то есть вызванного эмоциями напряжения мышц, учащения

сердцебиения и дыхания (значение которых в осознавании эмоций

подчеркивал У. Джеймс), изменения состояния других внутренних

органов (на которое обращал первоочередное внимание Ланге).

В дальнейшем, когда эти физиологические сдвиги распознаются «со-

знательной» частью мозга, возникает собственно человеческая, осоз-

нанная эмоция.

Иными словами, первоначально мы реагируем на окружающую

нас ситуацию подсознательно. Это может происходить либо быст-

ро, буквально за десятые доли секунды, либо, наоборот, растянуто

во времени, когда эмоция долго остается скрытой, созревает под-

спудно. На данном этапе возникают первоначальные эмоциональ-

но-индуцированные сдвиги в состоянии мышц и внутренних орга-

нов. И лишь осознав эти физиологические ощущения, направив на

них внимание, мы осознаем свои чувства. (Если же внимание на этом

не фокусируется, то эмоции создают некоторый фон, определяю-

щий функциональное состояние человека, его самочувствие и на-

строение.)

Стереотипы эмоционального реагирования в стандартных

жизненных ситуациях представляют собой условно-рефлекторные

реакции, которые сформировались в основном в раннем детстве.

Упрочившись, они стали автоматизированными, перешли на под-

сознательный режим функционирования и тем самым вышли из-

под сознательного контроля. Вернуть их, подчинить сознательной

воле - дело непростое, ведь управляются подобные реакции право-

полушарными подсознательными механизмами, которые «срабаты-

вают» раньше, чем эмоциональная реакция оказывается представ-

ленной на уровне сознания.

В частности, это наглядно продемонстрировано на примере

переучивания простым двигательным навыкам (Lindley R.H., Моу-

ег К.Е., 1961): испытуемый в ответ на условный сигнал продолжает

повторять одно и то же автоматизированное движение (оборони-

тельный рефлекс), несмотря на попытки остановить его усилием

107

воли. (Двигательная реакция просто-напросто не успевает подчи-

ниться сознательному контролю, так как подсознательные механиз-

мы управления срабатывают быстрее.) Соответственно, для того

чтобы «переучивание» стало эффективным, подобные стереотип-

ные реакции необходимо деавтоматизировать, сделать преимуще-

ственно подсознательную реакцию более осознанной. Для этого

нужно помочь человеку вернуться в «правополушарное» состояние,

ассоциирующееся с детским возрастом, когда рефлекторная реак-

ция еще только формировалась. Подобное состояние у взрослого

человека описывается как возврат к «первичному» восприятию

(Брюн Е.А., 1993), когда он сталкивается со значимой информаци-

ей впервые в жизни, или как физиологическая возрастная регрес-

сия (Сандомирский М.Е., Белогородский Л.С., 1998).

ВЫУЧЕННАЯ БЕСПОМОЩНОСТЬ |М. ЗЕЛИГМАН)

Модель выученной беспомощности (Seligman M., 1975) возник-

ла в результате опытов на животных, обучающих избегать наказа-

ния (болезненного удара током). В классических опытах по изуче-

нию оборонительного поведения создавались условия, в которых

подопытное животное могло избавляться от болезненного воздей-

ствия (например, при пропускании электрического тока через ме-

таллический пол клетки оставлялся своеобразный «островок без-

опасности», на котором животное оказывается изолированным от

прохождения тока). При этом вначале животное находило безопас-

ное положение в результате случайного поиска, в дальнейшем же

наблюдалась выработка соответствующих условных рефлексов из-

бегания болезненных стимулов.

В опытах М. Зелигмана на первом этапе создавались условия,

в которых у животного не было никакого пути спасения от регуляр-

но повторяющихся ударов тока, в результате чего создавалась реак-

ция капитуляции, отказа от безуспешных попыток избежать болез-

ненного наказания. Более того, на втором этапе опыта, при помеще-

нии обученного подобным образом животного в новую обстановку,

в которой имелся «островок спасения», оно не делало никаких по-

пыток избавиться от наказания - срабатывал выработанный ранее

стереотип пассивного реагирования. Подобное «беспомощное» по-

ведение подопытных животных сохранялось даже при помещении

в новую клетку одновременно с ними других животных, у которых

108

Глава 4

были ранее выработаны «нормальные» условно-рефлекторные ре-

акции активного избегания наказания и которые должны были слу-

жить первым моделями для обучения адаптивному поведению. Тем

самым в опыте было обнаружено «негативное», дезадаптивное обу-

чение - своего рода условно-рефлекторный механизм отказа от по-

исковой активности, названный исследователем обучением беспо-

мощности.

При переносе этой физиологической модели на уровень пси-

хологии человека уместнее говорить об обучении его пессимизму,

фатализму и пассивности. Если предыдущий опыт убеждает в не-

возможности изменить ситуацию собственными усилиями, в бес-

плодности и тщетности попыток что-либо сделать, формируется, во-

первых, пессимистический прогноз безысходности и неотвратимо-

сти несчастий («выхода нет»), девальвация способности совладания

с ситуацией («все усилия напрасны»). Во-вторых, вместо стратегии

«победителя» - активного противостояния жизненным трудностям

(мотивация успеха) и предусмотрительного ухода от возможных

проблем (мотивация избегания неудачи) усваивается пораженчес-

кая стратегия их пассивного принятия, смиренной покорности уда-

рам судьбы. К этому нередко добавляется позиция «страуса», когда

человек пытается скрыть от самого себя существование проблемы -

как страус, который согласно традиционным поверьям в минуту

опасности зарывает голову в песок. Подобная выученная беспомощ-

ность не только чревата социальной неуспешностью, но еще и слу-

жит источником тревоги и, что самое главное, также предшествует

формированию депрессии. Здесь представления данной концепции

смыкаются с «тревожными» моделями невротических и психосо-

матических расстройств, описанными выше.

Выученная беспомощность тесно переплетается с тревогой и

депрессией. Схема их взаимосвязи при стрессе представляется сле-

дующим образом (Коростелева И.С., Ротенберг B.C., 1993): внача-

ле формируется продуктивная тревога, направленная на разреше-

ние неприемлемой ситуации, которая затем сменяется непродуктив-

ной, невротической после осознания несопряженности результата

и действий. Вслед за ней уже формируется депрессия, характеризу-

ющая состояние выученной беспомощности.

С выученной беспомощностью, точнее, с научением как источ-

ником формирования психосоматических расстройств, смыкается

еще и такой механизм, как описанные выше «специфические пси-

109

ходинамические конфликты» по Ф.М. Александеру или «сомато-

психическая настроенность» нервной системы (в основе которой

лежат «динамические стереотипы» по И.П. Павлову). Как пишет

Л.Н. Образцова (2001), «когда-то в своей жизни пациент действи-

тельно пережил какое-то соматическое заболевание, которое орга-

низм «запомнил» и стал в дальнейшем «использовать» в качестве

реакции на любой психологический дискомфорт».

ИМПРИНТИНГ

К развитию психосоматических заболеваний причастны и та-

кие физиологические механизмы, как мгновенное и стойкое - на всю

жизнь - запоминание значимых событий в раннем детстве. Оно

представляет собой разновидность «моментального» обучения -

импринтинга.

Понятие импринтинга было предложено выдающимся это-

логом Конрадом Лоренцем для обозначения так называемого ран-

него запечатления у животных. Основные характеристики им-

принтинга изучены именно у представителей животного мира.

Поэтому нам придется совершить краткий экскурс в область зоо-

психологии, чтобы затем перенести наблюдаемые закономернос-

ти в мир человека.

1. Обучение является действительно «мгновенным», может

происходить при однократном предъявлении информации. При

этом, в отличие от условно-рефлекторного обучения, отсутствует

какое-либо внешнее подкрепление.

2. Импринтинг связан с психобиологически значимыми объек-

тами, важными для выживания: в первую очередь, узнавание роди-

телей (и следование за ними) и сородичей, впоследствии - запоми-

нание источников пищи (для хищных видов - выбор жертвы), в

более старшем возрасте - усваивание стереотипов полового пове-

дения. Импринтинг - это именно выбор объекта, который неизгла-

димо отпечатывается в долговременной памяти. Прибегая к образ-

ному сравнению, можно сказать, что это происходит примерно так

же, как изображение на чувствительной фотопленке, ждущей в тем-

ноте своего единственного и неповторимого мгновения, запечатле-

вается почти моментально - конечно, в масштабах психических вре-

менных процессов, за сотые или тысячные доли секунды, - при по-

падании на нее света. Для дальнейших же манипуляций с этим

110

Глава 4

объектом на него переносятся изначально запрограммированные,

инстинктивные реакции.

И если объект для подобных манипуляций совсем неподходя-

щий, просто он оказался в особом месте в особое время - увы, при-

родный механизм в этом случае ошибается. Так, у птенцов, которые

должны быть привязаны к матери, чтобы следовать за ней всем вы-

водком, материнский импринтинг происходит в первые минуты

после вылупления из яйца, направляясь на ближайший движущий-

ся объект, внешне напоминающий взрослую птицу. И если это ока-

зывается подброшенная коварными экспериментаторами механи-

ческая игрушка, то птенцы в дальнейшем начинают неотступно сле-

довать за ней, как за матерью.

То же самое происходит и у приматов. Классический экспери-

мент на детенышах обезьян был произведен Харлоу в 1959 г. (в опи-

сании Ж. Годфруа (1992) - «Детеныши обезьян, влюбленные в ма-

некен»). Маленькие обезьянки, ни разу не видевшие свою мать, при-

вязывались к заменявшему ее манекену (выбирая при этом тот из

манекенов, который наощупь больше напоминал живое теплое при-

косновение). Применительно же к человеческой психике подобным

образом реализуется такой телесно-психологический феномен, как

формирование привязанности или бондинг (см. подробнее в описа-

нии психодинамической телесной психотерапии).

3. Импринтинг в основном наблюдается в раннем возрасте,

начиная с первых часов жизни. Это связано не только с тем, что

животное встречается с некоторой информацией впервые в жизни,

но и с тем, что нервная система находится в состоянии повышенной

готовности к запечатлению специфической информации, своего рода

предуготовленной впечатлительности. Подобное состояние суще-

ствует на протяжении ограниченного временного отрезка, носяще-

го название критического периода (критического по временным

ограничениям: если время упущено, импринтинг уже не происхо-

дит) или сензитивного периода (подчеркивается связь именно с из-

бирательной восприимчивостью).

Здесь нужно отметить, что человек, в отличие от животных,

обладает значительно более гибкими способностями к обучению. Он

может испытывать повторные состояния повышенного запечатле-

вания информации - искусственные периоды сензитивности, в ка-

честве которых выступают измененные состояния сознания (Бело-

городский Л.С., Сандомирский М.Е., 1996). И если для животных

Психофизиологически-ориентированные модели психосоматических расстройств 111