Садовая Г.М. Германия от кайзеровской империи к демократической республике (1918-1922 гг.)

Подождите немного. Документ загружается.

олицетворению нравственной общей идеи людей данной страны, то путь к

освобождению открыт»

. Каким должно быть «государство нравственности»,

он не уточнял, но в целом его рассуждения вращались вокруг идеи

просвещенного государя или просвещенной элиты.

Признав, что в

современном обществе быть абсолютно свободным невозможно, Ратенау

утверждал, что раскрепощение души человека может произойти только в

результате его больших усилий, направленных на уничтожение зависимости

от природы и на бесконечное совершенствование человеческих

потребностей.

Кристиан Шольц в последней биографии Ратенау, вышедшей в 2006 г.

пишет, что он не достиг точного научного определения понятия свободы. Его

представления складывались из критического анализа политической и

социальной «несвободы» «механизированной» Кайзеровской империи.

Шольц подчеркивает, что «Ратенау отказывает ницшеанскому

индивидуализму, потому что с расширением поля борьбы интеллектуальных

сил растет и возможность азартной игры, интеллектуального обмана,

нравственной комедии».

Путь к человеческой свободе, по мнению Ратенау, лежит через

«механизацию», понимаемую им как форму материальной жизни

человечества, которая объединяет мир в принудительную ассоциацию, в

сплошное общее производство и хозяйство.

Механизация тождественна

капиталистической системе, она способствует росту производительных сил.

Но, достигнув высшего уровня в начале ХХ века, она стала стеснять

свободу.

Механизация – торжественно провозгласил Ратенау – выполнила

свое основное предназначение: «устранение всякой нужды и бедности». «Эта

задача так проста, так механистична, даже тривиальна – утверждал автор, что

Rathenau W. Von Kommenden Dingen. S. 69

Ibidem. S. 174

Christian Scholz. Walter Rathenau. Eine biographie. Padernborn. München. Wien.

Zürich. 2006. Hsg. Schoningh .S. 207

Rathenau W. Op. cit. S. 36.

Ibidem. S. 47

должна решаться не как этическая мера, а как «полицейский долг»

. Ратенау

осознал, что богатства, создаваемые людьми в поте лица, бездушно

разбазариваются, поэтому «если бы половину растраченного зря мирового

труда направить в нужное русло, то каждый бедняк в цивилизованных

странах был бы накормлен, одет, имел бы жилище».

На нашей планете механизация выполнила большую часть своих задач.

Под формой цивилизации она положила начало нынешнему пониманию,

создала возможность сосуществования и организованного строительства.

Под видом капитализма она дала возможность собрать достижения человека

по потребностям и склонить его на единственный путь.

Как государственная и буржуазная организация цивилизация пыталась

найти выражение каждой группе и выработать общественное сознание.

Современная цивилизация по Ратенау не совместима с социализмом:

«Господство социализма зиждется на мощном повышении реакционного

духа, в разрушении либеральной мысли и в обесценении чувства свободы.

Социализм поставил задачу освобождения народов в зависимость от денег и

благополучия и получил таким образом массы, но разрушил идею; из

стремления к независимости стал алчным, раздражил буржуазию,

расхваливая республику и коммунизм.» Механизация как форма

материальной жизни должна служить человечеству, пока число народа не

снизиться до нормы предхристова тысячелетия.

Так как путь механизации

включает универсальность, она есть охват мира в бессознательную

принудительную ассоциацию, в сплошную общность производства и

хозяйства.

По Ратенау, механизация есть солидарность, поскольку каждое

поколение усиливается через планомерное действие и опирается на плечи

другого. Будущее покоится на общности борьбы против сил природы, это ни

Ibidem. S.58

Ibidem. S. 92

Ibidem. S. 31

Ibidem. S. 32

Rathenau W. Op. cit. S. 30

Ibidem. S. 30-31

хорошо ни плохо, а необходимо. Механизация есть собирание и организация

всех предназначенных к жизни сил.

Человечество вырастает в почти

совершенный организм с рассудком, нервами, кровью и т.д. От организации

к расчленённости нет пути. Другая организационная форма, которая

мыслима при механизации, тоже образует материальное сооружение,

собирает силы людей, чтобы обуздать силы природы.

Буржуазная действительность начала 20 века, общество, идолом

которого являются деньги, не вполне устраивало Ратенау как интеллигента с

высокими духовными запросами, признававшего в качестве главной

человеческой ценности – труд на благо «нового общества». Предлагавшийся

им идеал «нового общества» означал подчинение масс «сильной воле»,

олицетворением которой являлось государство. Об экономических

первопричинах расточительства говорить поздно, писал Ратенау, - сейчас

стоит задача признать недостатки и попытаться выработать понимание того,

что потребление благ не есть частное дело, так как предметы потребления

имеются в ограниченном количестве.

Чтобы достичь свободы, - подводил

итог Ратенау, необходимо построить новое общество: «настало время

построить «миттельвельт» - среднее общество, которое будет покоиться на

материальном, а достигнет совершенства в возвышенном.

Задача, которая уже стоит перед человечеством, - утверждал Ратенау, -

заключается в одухотворении механического порядка, в преобразовании

слепой игры сил в «сознательный, свободный, достойный человека космос».

Он размышлял: «Не та настоящая вера, которая происходит из временной

нужды, которая отрицает существующее, чтобы превратить существующий

мировой порядок в мероприятие. Настоящая вера происходит из творческой

силы сердца, из фантазии любви, она создает осмысление и следует

Ibidem. S. 31

Ibidem. S. 94

Ibidem. S. 95

Ibidem. S. 50

происходящему».

Берглар справедливо отмечал, что Ратенау обманывался,

считая, что он дал теоретическое обоснование своей цели и практический

путь к цели, отклоняя политически организованный социализм. Биографы

Ратенау объективно упрекают его в расплывчатости формулировок. Берглар

подчеркивает: «Его постоянно возвращающаяся неточность, которая

вынуждает читателей к «работе переводчика», затрудняет доступ к его

трудам. Всё богатство его мыслей, несмотря на их широкое распространение,

сегодня не использовано, ни политические, ни экономические, ни

социальные реальности».

Главной чертой «нового общества», по Ратенау,

должно стать господство духовных, а не материальных идеалов.

Но как

выполнить благородную задачу наполнения жизни людей духовными

идеалами Ратенау не знал. Он признавался: «к сожалению, для обеспечения

этой цели не может быть математических методик, которые гарантировали

бы безопасность пути, а есть только интуитивные».

Поэтому он заключал,

его книга является не «практическим руководством, а целенаправляющим».

Путь, по которому надо идти сейчас, в 20 веке – это подъём жизненного

уровня низших слоёв населения за счёт изменения и улучшения условий

труда, сочетания физического и умственного труда, сокращения рабочего

дня, предоставления трудящимся возможностей для получения образования,

жилья, досуга, который заполнялся бы духовной пищей.

Фактически

Ратенау выступил в роли идеолога либерального реформизма, который так

активно развивался после первой мировой войны в Англии, скандинавских

странах и в 30-е годы в США, Франции. Его взгляды вполне укладываются в

русло лейбористского социализма, скандинавской модели социализма,

Нового курса Рузвельта, программы Народного фронта во Франции. Но в

годы войны для Германии, время поражений, нужды, голода и нарастания

протеста его призывы звучали не убедительно.

Ibidem. S. 15

Berglar P. Op. cit. S. 157

Rathenau W. Op. cit. S. 67

Ibidem. S. 221

Rathenau W. Op. cit. S. 73, 79

Верхи общества возмутило такое не патриотичное выступление, хотя

всерьёз рассуждения Ратенау приняли немногие. В его писаниях увидели

либо игру, либо демагогию, либо неуместные откровения. Социал-демократы

презрительно отнеслись к идеям Ратенау, богача – монополиста, негативно

восприняла их и промышленная буржуазия. Недоверие и даже враждебность

к Ратенау объяснялись тем, что предприниматель, во время войны

значительно пополнивший своё состояние, сам не осуществлял никаких

преобразований, вёл дела традиционно, что ещё более утверждало читателей

в том, что автор демагог.

Историк В. Кранц заметил, что современники называли Ратенау

«Макиавелли с лилией». Даже его близкое окружение не могло соотнести его

писания и жизненный опыт. Предпринимателя упрекали в том, что он не

живет своим опытом, что его принцип: «следуйте моим словам, но не

делам!»

В то же время открытая критика “несовершенства капитализма»

озадачила и предпринимателей и государственных деятелей. Ратенау даже

заподозрили в увлечении социализмом.

Сейчас мало кто пишет о

«коммунистических идеалах» Ратенау, его приверженность капитализму

очевидна.

Ратенау ставят в заслугу то, что он развил дифференцированную

философию и психологию «делового человека» и что его «новая

экономическая философия» во многом помогла организации военной

экономики Германии.

По прошествии многих лет, в конце 20 века стали

явственнее искания общественных и экономических идеалов Ратенау.

Современные модели индустриального общества, особенно в Германии

утверждают в правильности поисков Ратенау. Особая роль государства в

экономике, политике и идеологии, общественном сознании современного

общества высока и не только в процессах регулирования экономики,

социальной политики и обеспечения безопасности страны, а именно в

Krantz W. Op. cit. S.12

Etta Federn-Kohlhaas Op.cit. S.119

Kranz W. Op.cit. S.5

формировании нравственных идеалов, культурных процессов, отстаивании

самобытности народа. Новая экономическая философия Ратенау помогла не

только организации военной экономики Германии, но и переходу военной

экономики на мирные рельсы.

Некоторые идеи Ратенау были воплощены в «программе

Гинденбурга». Ратенау не был кабинетным ученым, а капиталистом-

практиком, тем более его идея создания крупных автономных предприятий

под значительным государственным контролем ставит его в один ряд с

признанным автором теории организованного капитализма Рудольфом

Гильфердингом. Авторитетный теоретик немецкой социал-демократии

употребил впервые понятие «организованный капитализм» в 1924 году,

говоря о переходе от капитализма свободной конкуренции к

организованному капитализму, дополненного позже теорией «хозяйственной

демократии.

Если сопоставить определения Гильфердинга и рассуждения

Ратенау, безусловно, обнаружим в известной части их совпадения. Оба не

отрицают частной собственности на средства производства, оба связывают

новую эпоху капитализма с усилением роли государства и необходимостью

ограничения конкуренции, введением планового начала и т. п. Хотя Ратенау

не только писал, но и немало сделал в годы войны для ограничения

конкуренции (работа военно-сырьевого отдела, принудительное

синдицирование), его идеи не получили широкого распространения в

отличие от идей Фридриха Науманна, популярного политического деятеля,

депутата рейхстага и известного публициста.

Ратенау написал работу «О

Гильфердинг Р. Капитализм, социализм и социал-демократия. Сборник статей и

речей. М.-Л. 1928.С.32,127.На съезде социал-демократической партии он дал такое

определение: «организованный капитализм означает в действительности

принципиальную замену капиталистического принципа свободной конкуренции

социалистическим принципом планомерного производства. Это плановое, сознательно

руководимое хозяйство делает в гораздо большей мере возможным сознательное

воздействие общества, что не может быть ничем иным, как воздействием единственно

сознательной и располагающей силой принуждения общественной организацией, т.е.

государства». С.127

Науман подчеркивал решающую роль буржуазии в жизни цивилизованного

общества и ратовал за исключительное внимание к социальным нуждам народа.

проблемах будущего», когда Науман уже опубликовал «Срединную Европу».

Как и Науман Ратенау «подсказывал» правящей элите, в каком направлении

должна развиваться внутренняя политика страны. В острой идеологической

борьбе во время войны фактически буржуазные идеологи вынуждены были

пополнять свои концепции социалистическими идеями, хотя накануне войны

они надеялись их преодолеть. Науман не стал отказываться от

социалистической фразеологии, а Ратенау, наоборот беспощадно критиковал

социализм, особенно теорию прибавочной стоимости К. Маркса. Ратенау

писал: «Смысл прибавочной стоимости и прибыли вообще заключается не в

эксплуатации и обогащении, а в хозяйственном накоплении. Совершенно всё

равно, кто её берёт или кто ею управляет, она не может быть отменена,

поскольку без этого источника нельзя улучшить жизнь какого-то отдельного

индивида. С каждым приростом хозяйства связан прирост власти, к кому

попадает прирост власти тот производит раздел потребления. Значит, делал

вывод Ратенау, государство должно подключиться к проблемам экономики,

оно вполне в состоянии выровнять процесс потребления».

Главным для

повышения жизненного уровня граждан Германии, Ратенау считал не

изменение отношений собственности, а модернизацию производства. Тем не

менее, соперники – конкуренты называли Ратенау социалистом, диктатором

большевистского толка.

В «проблемах будущего» Ратенау развил

концепцию гуманного общества, главной отличительной чертой которого

должны быть люди, объединённые одной идеей – верой в общий путь к

свободе, понимая свободу как самоответственность перед обществом.

Средством достижения свободы Ратенау провозгласил технический прогресс,

получение образования для всех слоёв общества, улучшение жизненных

условий социальных низов.

Такой путь могут предложить, писал Ратенау,

только бескорыстные, гармоничные интеллектуалы, которые встанут во главе

Rathenau W. Schriften aus Kriegs- und Nachkriegszeit. Berlin. 1929. S.229

Kallner Rudolf. Herzl und Rathenau. Wege judischer Existent an der Wende des 20.

Jahrhunderts. Ernst Klett. Verlag. Stuttgart. 1976. S.369, Kessler Harry Graf. Walter Rathenau.

Sein Leben und sein Werk. Wiesbaden. 1976. S.779

Rathenau W. Von Kommenden Dingen. S.50 u.a.

общества.

Ратенау постулировал моральный общественный характер

экономического мира и в такой оценке Ратенау совпадал с О. Шпенглером,

который назвал Маркса «отчимом социализма», так как труд не товар, а

моральный облик. Социализм не экономическая практика, а жизненный

уклад».

Безусловно, Ратенау выступал как первый технократ, понимая, что

война подходящий случай для реформирования общества, экономики,

государства.

Во время войны Ратенау выступал во многих собраниях,

пропагандируя свои идеи. В докладе, сделанном в «германском обществе

1914 г.» (декабрь 1916), он заявил, что Германия стоит на пороге 3-х

чрезвычайных феноменов – разрушение национальных ценностей, глубоких

преобразований в экономике и новой социальной политики.

Среди них на

первое место Ратенау поставил экономические преобразования. Проблема

должна быть решена на пути государственного вмешательства в экономику:

«Мы должны провозгласить, что время свободного хозяйства не

способствует социальной справедливости, буржуазной свободе, ценностям

самоотверженности».

По мнению Ратенау, война показала, что прежние

отдельные реформы не дают результата, парламент, правительство не

справились с ситуацией, а существующие партии устарели и не отвечают

«духу народа». Либерализм за 50 лет не дал новых идей, социал-демократия

слишком зависит от теории Маркса, идеи которого не разделяются

большинством, поэтому надо создать новое общество - «свободное народное

государство», - где право на самоопределение рабочих и служащих будет

гарантировано участием в прибылях предпринимателей.

Rathenau W. Op.cit. S.93

Berglar Peter. Op.cit. S. 161

Scholz Christian. Op. cit. S. 199

Rathenau Walter. Gesammelte Schriften in fünf Bänden. 5 Band. Berlin. 1918. S.63

Ibidem. S. 93

Каждый немец имеет право на труд, каждый работающий немец имеет

право на жильё и благополучие, - заключает Ратенау.

Один из очень

немногих мыслителей периода первой мировой войны он понимал, что

совершается другой важнейший противоречивый поворот: профсоюзы и

рабочий класс превращаются в самый значительный общественный фактор

кайзеровской империи. Бессознательно или сознательно лидеры социал-

демократии перенимали у либералов идеи реформаторского преобразования

общества, что способствовало дальнейшей интеграции рабочего класса в

структуру буржуазного государства.

Известная немецкая исследовательница проблем рабочего и

социалистического движения Х. Гребинг точно определила процесс,

подчеркивая, что «социальная, политическая и культурная эмансипация

рабочего класса далеко продвинулась в обществе и государстве,

одновременно способствуя росту его возмущения против существующей

политической системы».

На деле движение навстречу друг другу

либерального и социал-демократического реформаторства не завершилось их

объединением или серьёзным практическим результатом. Всё ограничилось

принятием (декабрь 1916) закона о вспомогательной службе отечеству.

Затянувшаяся война подорвала процесс национального единения

Германии, вызвала усиление старой авторитарной системы и падение

канцлера-реформатора Бетмана Гольвега. Г. Фелдман (американский

историк) пишет, что как ни парадоксально, но в войне стал разрушаться

классовый базис бисмарковского рейха: юнкеры сопротивлялись

правительственной политике в области снабжения страны продовольствием;

промышленники участвовали в атаке на правительство вместе с военным

министром; рабочие были недовольны размерами заработной платы и

Идеи о партии германской свободы. Призыв Ратенау. – Центр хранения историко-

документальных коллекций (ЦХИДК). Фонд 634 (фонд Ратенау) Оп. 1. Дело 367. Л.2

Grebing Helga. Arbeiterbewegung. Sozialer Protest und Kollektive Interessenvertretung

bis 1914. München. 1985. S.129

продолжавшейся войной.

Зато в ходе войны ослабло соперничество

профсоюзов и промышленников, которые заключили тайное соглашение о

сотрудничестве против рейхстага и бюрократии. Промышленники поняли,

что в экономическом хаосе спастись они могут, только уйдя от союза с

юнкерами и авторитарным государством.

Ни социалисты, ни либералы не могли адекватно оценить

происходящие события в обществе: первые переоценили революционные

настроения, вторые не могли дать нужные рецепты для сохранения баланса

сил. Национальная катастрофа Германии - поражение в войне и Ноябрьская

революция явились не только результатом военных и экономических

просчётов диктатуры Гинденбурга – Людендорфа, но и неспособности

правящей элиты понять необходимость обновления государственного курса,

принять идеи реформизма. Главное заключается в том, что основная масса

немецких капиталистов ещё не отрешилась от ценностей «старого

капитализма», опаздывала с осознанием перемен, принесенных войной.

Ратенау, в сущности, предлагал им открыто признать переход к новому,

регулируемому капитализму.

П. Берглар, автор солидной монографии о Ратенау, положительно

оценивает планы «нового общества», особо подчёркивая то обстоятельство,

что предприниматель требовал примата экономики над политикой. Берглару

импонируют объяснения Ратенау относительно причин нищеты пролетариата

и получения прибылей капиталистов: «Верно, что пролетария делает

пролетарием не то, что он за свой труд не имеет доли в средствах

производства, а то, что он не равноправный партнёр при определении

применения капитала и использования дохода от него… Корень

пролетаризации лежит не в бедности, а в безвластии».

Feldmann Gerald D. Armee, Industrie und Arbeiterschaft in Deutschland 1914 bis 1918.

Berlin/ Bonn. 1985. S. 413

Ibidem. S. 416

Berglar P. Walter Rathenau. Op. cit. S.275-276