Равич-Щербо И.В. Психогенетика

Подождите немного. Документ загружается.

ГЕНОТИП И СРЕДА

В ИЗМЕНЧИВОСТИ

ПСИХОЛОГИЧЕСКИХ

ПРИЗНАКОВ

Глава IX

ГЕНОТИП-СРЕДОВЫЕ СООТНОШЕНИЯ

В ВАРИАТИВНОСТИ КОГНИТИВНЫХ

ФУНКЦИЙ

Изучение причин, формирующих вариативность

признаков, сталкивается с рядом трудностей, не все-

гда отчетливо представленных в аналитических обзорах

по психогенетике. О некоторых из них уже шла речь,

поэтому здесь мы лишь коротко напомним о них.

Первая трудность связана с комплексностью, мно-

гозначностью психологических функций, процессов,

явлений. Вследствие этого во многих случаях нет даже

единого определения соответствующего понятия, ко-

торое принималось бы большинством исследователей

(примером может служить понятие «интеллект», речь о

котором подробнее пойдет дальше). На языке психоди-

агностики это означает, что реально в таких случаях

отсутствует содержательная (теоретическая, конструк-

тная) валидность теста, а это в свою очередь ставит

вопрос о том, генетику какого же психологического

признака мы изучаем. Иными словами, валидность зак-

лючения о генетической или средовой детерминации

любой психологической черты прямо зависит от ва-

лидности использованного психодиагностического ин-

струмента.

Вторая трудность заключается в том, что психоло-

гическая черта как объект генетического изучения имеет

ряд существенных особенностей. Она есть особый при-

знак — «событие, а не структура» [264], «операция, а

не свойство» [82], Любая тестовая оценка есть результат

некоторого процесса решения данной диагностической

14*

211

III

задачи, обычно скрытого от глаз диагноста. Ясно, что к одному и

тому же результату разные люди приходят разными путями (напри-

мер, одинаково хорошее запоминание может опираться у одних на

зрительное запечатление, у других — на логическую обработку мате-

риала). Это означает, что по своим психологическим механизмам фе-

нотипически идентичные признаки (черты) могут быть совсем раз-

ными. Изменение же механизмов реализации признака означает, что

реально мы имеем дело с совсем иным психологическим «событием»,

вероятно, имеющим и иное нейрофизическое обеспечение, и, впол-

не вероятно, иную этиологию. Эта мысль впервые была четко сформу-

лирована А.Р. Лурия [99]; базой для нее служило выдвинутое Л.С. Вы-

готским положение о смене в онтогенезе элементарных, «натураль-

ных», близких к физиологической основе форм психологических

функций высшими, социально опосредованными. Предполагалось, что

первые теснее «связаны с генотипом», чем вторые. Современные пси-

хогенетические данные говорят о том, что такой линейной, простой

зависимости нет, но сама возможность изменения генотип-средовых

соотношений в вариативности психологического признака при изме-

нении внутренних механизмов его реализации безусловно существует.

Такая смена может происходить в онтогенезе, в эксперименте, в ре-

зультате обучающих воздействий. Возможно, именно это является при-

чиной закономерных возрастных изменений в генотип-средовых со-

отношениях, а также случайных несовпадений результатов разных

исследований.

Наконец, третья трудность определяется различиями в статисти-

ческой надежности диагностических тестов. Как правило, вопросники

имеют более низкую надежность, чем психометрические процедуры

(например, тесты интеллекта). Как отмечалось во Введении, надеж-

ность измерительного инструмента (вернее, та часть коэффициента,

которая говорит о степени его ненадежности) включается в оценку

индивидуальной (внутрисемейной, уникальной, неразделенной) среды.

Это означает, что в исследовании можно получить завышенную оценку

средовой дисперсии, которая будет отражать не реальную роль инди-

видуальной среды в формировании признака, а невысокую надеж-

ность его измерения.

Указанные трудности следует иметь в виду при знакомстве с пси-

хогенетическими исследованиями.

1. ПСИХОГЕНЕТИЧЕСКИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ

ИНТЕЛЛЕКТА

Подавляющее большинство исследований в психогенетике посвя-

щено межиндивидуальной вариативности интеллекта, измеряемого,

в зависимости от возраста испытуемых, различными тестами. Думает-

ся, не будет большим преувеличением сказать, что эти работы зани-

мают около 80% всего массива психогенетических публикаций. При-

212

нято считать, что преобладание данной проблематики объясняется

стремлением понять происхождение социально наиболее значимой пси-

хологической переменной; именно с оценками интеллекта коррели-

руют школьная и профессиональная успешность, социальная мобиль-

ность и другие проявления социального благополучия или неблагопо-

лучия. Как справедливо пишет М.А. Холодная, «в современных условиях

интеллектуальный потенциал населения — наряду с демографичес-

ким, территориальным, сырьевым, технологическим параметрами того

или иного общества — является важнейшим основанием его прогрес-

сивного развития» [166].

Кроме того, существует точка зрения, согласно которой введение

наследуемости как вторичного критерия (т.е. после оценки валиднос-

ти и надежности) в создание тестовых батарей повышает вероятность

того, что измеряемая переменная относится к «исходному», «природ-

ному», «первичному» психологическому качеству, и тем самым по-

вышается прогностическая валидность теста.

Однако как объект генетического исследования интеллект чрез-

вычайно «неудобен», прежде всего из-за отсутствия четкого, приня-

того если не всеми, то хотя бы большинством исследователей опреде-

ления этого понятия. Один из ведущих психологов США, Р. Стерн-

берг, по материалам двух симпозиумов, прошедших в 1921 и 1986 гг.,

сопоставил признаки, которые в эти годы считались существенными

атрибутами интеллекта. Их — 21, среди которых 8 отсутствовали в

1921 г., но появились в 1986 г. и два, наоборот, ко времени второго

симпозиума «исчезли». В наибольшем числе работ — по 50% всех ис-

следований в обоих случаях — в качестве основной характеристики

интеллекта рассматривались «компоненты высшего уровня» — поня-

тийное мышление, решение проблем, принятие решения, но одно-

временно к ним относили и «элементарные процессы» — перцепцию,

внимание, а также скорость обработки информации, способность к

обучению, внешние поведенческие проявления — эффективность,

успешность реакции, адаптацию к среде. В целом корреляция частот

атрибутов интеллекта, использованных с 65-летним интервалом, рав-

нялась 0,50, т.е. довольно большое количество их было в поле зрения

исследователей и в 20-х, и в 80-х годах. Повторялись и некоторые

темы дискуссий, например, сколько существует интеллектов — один

или множество? — и ни в том, ни в другом случае согласие достигну-

то не было. В связи с этим обсуждался и объем понятия, и сама дефи-

ниция. В 80-х годах предметом изучения стало взаимодействие между

знанием и мыслительными процессами и т.д. Общую тенденцию

Р. Стернберг описывает как переход от психометрических вопросов в

1921 г. к изучению информационных процессов, культурного контек-

ста и их взаимодействия — в 1986 г. [415].

Известно, что два основных подхода к оценке структуры интел-

лекта, а через нее и к содержанию самого понятия интеллект связаны

213

с именами К. Спирмена и Л. Терстона. Согласно первому подходу,

существует некоторый общий фактор, определяющий успешное ре-

шение отдельных тестовых задач — фактор общего интеллекта, обо-

значаемый буквой «g» (от «general factor»). Аргументом «за» его суще-

ствование служит обычно констатируемая корреляция между оценка-

ми, получаемыми по разным тестовым задачам; предполагается, что

успешность решения отдельных субтестов может совпадать только в

том случае, если за ними стоит одна и та же латентная переменная, в

данном случае — общий интеллект. Однако наряду с общим фактором

«g» в каждом когнитивном тесте присутствует специфичный только

для него частный фактор «s». Поэтому теория Спирмена и названа

двухфакторной теорией интеллекта.

Автор второго подхода Л. Терстон утверждал обратное: интеллект

есть сумма нескольких независимых способностей. Основанием такого

утверждения служило выделение нескольких групповых факторов,

которые и были обозначены как «первичные умственные способнос-

ти». Их — 7: пространственная способность, перцептивная, вербаль-

ная, вычислительная, мнемическая, беглость речи и логическое рас-

суждение. Согласно этой концепции, описание индивидуального ин-

теллекта — профиль, а не единственная оценка в столько-то баллов

IQ. Дополнительными аргументами «за» эту точку зрения являются

факты чрезвычайного развития какой-либо одной способности (на-

пример, описаны случаи необычных мнемических и вычислительных

способностей), а также, наоборот, резкого снижения одной конкрет-

ной способности при некоторых хромосомных аномалиях. Подробно

эти подходы анализируются в упоминавшейся книге М.А. Холодной

[166]. Она отмечает (и вполне справедливо), что реально и в результа-

тах Спирмена кроме общего присутствуют частные факторы, т.е. от-

дельные способности, а выделенные Терстоном факторы коррелиру-

ют между собой, т.е. имеют некоторую общую основу. Поэтому речь

идет скорее об одной теории, в рамках которой подчеркивается либо

общий (Спирмен), либо частные (Терстон) факторы.

Эта дилемма, возникшая еще в 20—30-х годах, существует поны-

не, хотя и в иных формах. До сих пор одни исследователи отрицают

существование общего фактора «g», считая его химерой, другие пола-

гают, что работы последних лет также подтверждают его существова-

ние, хотя никто из них не утверждает, что «проблема интеллекта»

решена [182, 206]. Как будет показано дальше, эта ситуация нашла

отражение и в психогенетических исследованиях.

В более поздние годы возникли новые проблемы, например ин-

терпретация интеллектуальных тестов как оценки обучаемости [68],

скорости обработки информации [251] и т.д.

М.А. Холодная предлагает принципиально новое определение ин-

теллекта: «интеллект — это форма организации индивидуального мен-

тального (умственного) опыта», а индивидуальные оценки его «сле-

214

дует искать в особенностях индивидуального умозрения (в том, как

человек воспринимает, понимает и объясняет происходящее)» [166;

с. 352—353]. Она полагает, что такое понимание интеллекта больше,

чем тестовые задачи, «соответствует естественной стихии человеческо-

го познания» и более органично встраивается в проблему индивидуаль-

ности, поскольку индивидуализированные субъективные средства ов-

ладения действительностью «выступают в качестве одного из важней-

ших условий индивидуализации... жизнедеятельности» человека [там же;

с. 354]. Таким образом, здесь речь идет не о психометрике, а скорее об

оценке проявлений интеллекта в реальном поведении в реальной среде*.

Посмотрим, наконец, определение интеллекта в отечественных

психологических словарях последних лет — они, как всякий справоч-

ник, должны давать наиболее устоявшиеся сведения. В словаре 1983 г.:

интеллект в широком смысле есть совокупность всех познавательных

функций человека (ощущения, восприятия и др.); в узком — мышле-

ние. Отмечаются три понимания функции интеллекта: как способности

к обучению, как оперирование символами, как способность к актив-

ному овладению закономерностями окружающей действительности.

В словаре 1985 г.: интеллект — «относительно устойчивая структура

умственных способностей индивида» [85; с. 119]. И наконец, в словаре

1996 г.: интеллект — «1) общая способность к познанию и решению

проблем, определяющая успешность любой деятельности и лежащая

в основе других способностей; 2) система всех познавательных спо-

собностей индивида: ощущения, восприятия, памяти, представления,

мышления, воображения; 3) способность к решению проблем без проб

и ошибок, "в уме". Понятие И. как общей умственной способности при-

меняется в качестве обобщения поведенческих характеристик, связан-

ных с успешной адаптацией к новым жизненным задачей» [129; с. 138].

Общее в этих определениях одно: понимание интеллекта как со-

вокупности всех когнитивных способностей, близкое к схеме Спир-

мена. Другие аспекты различаются, что и отражает сложность той ре-

альности, которая скрывается за понятием «интеллект». Нельзя не

согласиться с А. Дженсеном, когда он говорит, что неопределенный

термин — не лучший фенотип для психогенетического анализа [296].

Все это важно иметь в виду, когда идет речь о происхождении

индивидуальных различий по интеллекту. Учитывая, что в психогене-

тике используются психометрические процедуры, поскольку именно

они позволяют получить континуум индивидуальных оценок (тесты

Векслера, Стенфорд-Бине, Бейли и т.д. — в зависимости от возраста),

все выводы касаются только того «интеллекта», который диагности-

руется этим инструментарием.

* Желающие более детально ознакомиться с историей и современным состо-

янием исследований интеллекта могут обратиться к упомянутой книге М.А. Хо-

лодной [166] и соответствующей главе в книге М.С. Егоровой [58].

215

Отсутствие какой-либо теории интеллекта, стоящей за ним, от-

мечалось многократно. Не случайно иногда исследователи специально

оговаривают, что именно будет пониматься под термином «интел-

лект» в конкретной работе. Например, видная американская исследо-

вательница С. Скарр в одной из своих последних работ пишет: «Для

целей данной главы интеллект определяется как оценки (scores) ког-

нитивных тестов, включая стандартные тесты интеллекта и факторы,

извлекаемые из тестов специфических когнитивных способностей; чаще

всего интеллект будет означать общий интеллект, или "g". Принимает-

ся, что интеллект развивается через овладение культурно значимыми

знаниями и навыками в человеческой "социальной среде"» [398; с. 4].

По мнению Дженсена, необходимо, очевидно, вообще «разли-

чать фенотип, подлежащий изучению, и некоторый частный индекс

этого фенотипа. Интеллект как психологический конструкт и IQ как

стандартизованная оценка данного ментального теста — примеры

фенотипа и его индекса. Не обязательно существует идеальная корреля-

ция между реальным фенотипом (если он поддается измерению) и не-

которым его индексом» [296; с. 55], Поэтому и причины формирования

изменчивости того и другого, как считает Дженсен, могут не совпадать.

Иными словами, — повторим еще раз, поскольку это принципи-

ально важно, — интерпретация данных, получаемых при изучении

изменчивости оценок интеллекта прямо зависит от интерпретации той

латентной переменной, на диагностику которой направлена исполь-

зуемая методика. С пониманием этой стороны дела перейдем к изло-

жению эмпирических данных в психогенетике интеллекта.

Учитывая, что любой метод психогенетики, как и вообще любой

исследовательский метод, имеет спои ограничения, наиболее убеди-

тельные сведения мы можем добыть, объединяя и сопоставляя ре-

зультаты, полученные разными методами.

Одно из первых таких обобщений появилось в 1963 г. [248; см. так-

же 130]. В нем были обобщены результаты 52 работ, включавших

30 000 пар — 99 групп людей разных степеней родства, В обобщение

были включены только те исследования, которые имели достаточно

большие выборки, не вызывавшие сомнений психодиагностические

методики, в близнецовой части — надежную диагностику зиготности.

Более двух третей всех корреляций относится к баллам IQ, осталь-

ные — к специальным тестам. На рис. 9.1, отражающем эти общие

результаты, отчетливо виден параллелизм степени родства, т.е. коли-

чества общих генов, и сходства по интеллекту: чем выше первое, тем

выше и второе. Даже врозь воспитанные МЗ близнецы имеют более

высокое в среднем сходство, чем ДЗ и сиблинги, выросшие вместе,

Это позволило авторам сделать вывод о генетической обусловленнос-

ти вариативности оценок интеллекта: средние значения корреляций

близки к тем, которые могут быть получены теоретически, с учетом

только меры генетической общности.

216

Рис. 9.1.

Сходство по когнитивным характеристикам у людей разной сте-

пени родства и средовой общности [248].

Горизонтальные линии — порядок величии коэффициентов корреляций. Точки —

отдельные коэффициенты. Вертикальные штрихи — медианы.

Следующее обобщение содержится в работе Р. Пломина и Ф. де Фриза

[360; см. также 132]. Она интересна и тем, что в ней сопоставляются

результаты, усредненные дважды — по работам, произведенным до 1963 г.

и с 1976 по 1980 г. Это позволяет оценить воспроизводимость результа-

тов — очень важный показатель их надежности (табл. 9.1).

Обе колонки корреляций, независимо от колебаний величины

коэффициентов, обнаруживают одну и ту же закономерность: одина-

ковые гены дают высокое сходство по интеллекту даже в том случае,

если среда была разной; одна и та же среда, при отсутствии общих

генов, дает несопоставимо меньшее сходство по баллам IQ. В самом

деле: сходство вместе выросших МЗ близнецов равно надежности тес-

та, т.е. результатам повторного тестирования одних и тех же людей

(r = 0,86 и r =

0,87 соответственно); у разлученных МЗ близнецов

сходство несколько ниже, однако оно все же выше, чем у родствен-

ников, живущих вместе, но имеющих только 50% общих генов (у пер-

вых оно равно 0,75, у вторых корреляции колеблются от 0,34 до 0,62);

наконец, у последней группы людей, воспитанных в одной семье, но

не являющихся родственниками, т.е. не имеющих общих генов, сход-

217

Таблица 9.1

Коэффициенты внутрипарных корреляций

по показателю общего интеллекта

Коэффициент внутрипарной

корреляции

по обобщенным

данным работ до

1963 г.

по данным работ,

проведенных в

1978-

1980 гг.

Степень генетического

сходства

сравниваемых людей

п,

/•

п,

I, Генетически идентичные

Один и тот же индивид,

тестированный дважды

—

— 456 0,87

МЗ близнецы, выросшие

вместе

1082, 0,87 1300 0,86

МЗ близнецы, разлученные 107 0,75 — —

II. Генетически связанные

друг с другом

ДЗ близнецы, выросшие

вместе:

однополые пары

0,53 864 0,62

разнополые пары

2052

0,53 358 0,62

сиблинги, выросшие вместе 8288 0,49 776 0,34

сиблинги, выросшие врозь 125 0,40 — —

Ребенок, выросший с био-

логическими родителями,

и один из родителей

371 0,50 3973 0,35

Ребенок, выросший в прием-

ной семье, и один из его

биологических родителей

63 0,45 345 0,31

III. Генетически не связанные

друг с другом

Приемные сиблинги 195 0,23 601 0,25

Приемный ребенок и один

из родителей-усыновителей

— 0,20 1594 0,15

Супруги между собой 1885 0,44 5318 0,29

Незнакомые люди 15086 -0,01 — —

ство по интеллекту самое низкое (0,15-0,25). Исключение составляет

сходство супругов между собой, но это — особый феномен ассорта-

тивности, т.е. избирательного подбора супружеских пар (гл. V, VIII), а

не результат совместной среды.

218

Наконец, результаты третьего обобщения, опубликованного в то

же время, что и предыдущие, но более детального [207] можно для

наглядности представить так, как это сделано на рис. 9.2.

Читатель сам может оценить многие моменты, заключенные в табл.

9.1 и на рис. 9.2. Генетико-математический анализ этого материала,

осуществленный методом подбора моделей, показал, что генетичес-

кие влияния определяют 45% вариативности по интеллекту, а влия-

ния общей среды имеют разный вес в разных группах: больше всего

ее вклад — в выборке близнецов (37%), затем — сиблингов (24%),

родителей и детей (20%), двоюродных родственников (11%) [363].

Популяционная вариативность признака формируется во взаимо-

действии генотипов и сред (см. основную формулу генетики количе-

ственных признаков, гл. VIII), поэтому можно предположить, что су-

щественные социальные, экономические и другие изменения в жиз-

ни общества могут повлечь за собой и изменения в соотношении

генетических и средовых детерминант в изменчивости интеллекта.

С этой точки зрения очень интересно недавнее норвежское исследо-

вание близнецов-мужчин, служащих в норвежской армии [420; цит.

по: 363]. У 757 пар МЗ и 1093 пар ДЗ близнецов, которые были разде-

лены на когорты по годам рождения с 1930 по 1960, оценивался ши-

рокий спектр интеллектуальных способностей. За это время, особен-

но после Второй мировой войны, в Норвегии произошли большие

перемены и социальной и общеобразовательной политике в сторону

расширения гражданских прав и возможностей для учебы. Результаты

генетического анализа таковы: в целом по выборке внутрипарные кор-

реляции МЗ и ДЗ близнецов — соответственно 0,83 и 0,51; среди ро-

дившихся в 1931 — 1935 гг., перед войной, эти величины равны 0,84 и

0,51; для родившихся после войны и, следовательно, росших в суще-

ственно иных условиях корреляции практически такие же: 0,83 и 0,51.

В результате оценки наследуемости оказались несколько выше тех,

которые получают обычно: h

= 2

МЗ

— r

ДЗ

) = 0,64 (как правило, они

колеблются вокруг 0,50). Возможно, это отражает действие каких-то

факторов, специфичных для Норвегии, но нам сейчас важно обра-

тить внимание на то, что изменения (даже существенные) социаль-

ной среды воспитания, находящиеся в пределах экологической адек-

ватности для человека, не меняют зависимость вариативности интел-

лекта от вариативности генотипов в данной популяции.

Как уже отмечалось, одним из наиболее надежных эксперимен-

тальных (точнее, квазиэкспериментальных) приемов психогенетики

является исследование разлученных МЗ близнецов, поскольку в этом

случае исследователь имеет близкую к критическому эксперименту

ситуацию: два человека с идентичной наследственностью воспитаны

в разных условиях, и, следовательно, обнаруживаемое между ними

сходство не может быть объяснено общей средой.

Сводка результатов, имеющихся сегодня по разлученным МЗ близ-

нецам, приведена в работе Т. Бушара [206]. Всего было проведено пять

219

220