Путилова Е.О. Детская литература

Подождите немного. Документ загружается.

311

мир, какая совсем новая открывается жизнь! «И наступила тогда благо-

дать: /Некого больше лягать и бодать. <…> По вечерам быстроглазая Сер-

на / Ване и Ляле читает Жюль-Верна. / А по ночам молодой Бегемот / Им

колыбельные песни поет. <…> Вон, погляди, по Неве по реке / Волк и Яг-

ненок плывут в челноке». Библейская мечта и детская совпадают.

В этой поэме впервые с такой силой игровой фантазии возникнет

страна Африка, огромная площадка для всяких приключений, недаром про

нее написано так:

Африка ужасна.

Да-да-да!

Африка опасна,

Да-да-да!

Не ходите в Африку,

Дети, никогда.

Именно поэтому. как только «папочка и мамочка уснули вечерком, / А Та-

нечка и Ванечка – в Африку тайком...».

И, наконец, именно в «Крокодиле» появляется небывалый еще юный

герой – «Это доблестный Ваня Васильчиков».

Он боец,

Молодец,

Он герой

Удалой

Он без няни гуляет по улицам.

Именно с этого героя, Вани, начинается проходящая через все сказки, мо-

жет быть, главнейшая для Чуковского мысль: не важно, кто ты, а важно,

какой ты. В руках у Вани, побеждающего Крокодила и все нашествие зве-

рей, всего-то «сабля игрушечная». Другой герой, спасающий Муху-

Цокотуху от страшного паука, – всего лишь маленький Комарик, третий –

Воробей, легко и просто справляется с грозным Тараканом. Отвага и не-

устрашимость маленького героя подчеркивается еще и тем, что сильные,

клыкастые, зубастые всякий раз трусливо прячутся. Победа маленького

над большим – тема, уходящая в фольклор (вспомним Илью Муромца и

Идолище поганое), в библейские истории (Давид и Голиаф). Об этическом

начале своих сказок лучше всех сказал сам Чуковский, как бы комменти-

312

руя замысел «Крокодила». Он писал: «Нужно выдвинуть на первый план

серьезный смысл этой вещи. Пусть она останется легкой, игривой, но под

спудом в ней должна ощущаться прочная моральная основа», а «под шут-

ливыми образами далеко не шуточная мысль».

Неповторимый сказочный мир Чуковского необычайно разнообразен

и своими сюжетами, и своим небывалым звериным миром, где легко и

просто уживаются козявочки и букашечки с гиенами, носорогами и акула-

ми, и своими завораживающими географическими пространствами. На

всей территории сказок Чуковского царят неудержимая выдумка, шутка,

игра, нонсенс, перевертыш. Перевертыш, быть может, самый любимый

прием в его сказках. На этом приеме держатся сказки «Чудо-дерево»

(1924), где возможна самая что ни на есть «несусветица»: «А на дереве ер-

ши / Строят гнезда из лапши. <…> В огороде-то на грядке / Вырастают

шоколадки....», и «Путаница»(1924), где все меняется местами, верх стано-

вится низом, происходит великая неразбериха с звериными голосами, и

вообще наступает полное отклонение от привычной житейской нормы:

«Рыбы по полю гуляют, / Жабы по небу летают...». Перевертышам Чуков-

ский посвятил отдельную главу в книге «От двух до пяти», где он задается

вопросом: «в чем польза детского влечения к игре в “перевернутый

мир”?». Он находит ключ к этой «разнообразной и радостной деятельно-

сти» в игре, которая необходима ребенку и для развития его умственной и

нравственной деятельности. Для него эта «обратная координация вещей»

представляет собой разные виды игры мыслительной, игры ума, потому

что «ребенок играет не только камешками, куклами, но и мыслями».

Своими сказками Чуковский создал цельный огромный художест-

венный мир, заражая ребенка самыми разными эмоциями, вызывая по ходу

сюжета и чувства страха, ужаса, испуга и принося ему, в результате, сча-

Чуковский К. Предварительные замечания к киносценарию «Приключения Крокодила Крокодилови-

ча». 16 февр 1924 г. – Архив К. Чуковского. Цитирую по ст. Мирона Петровского «Поэт Корней Чуков-

ский» в кн. К. Чуковский. Стихотворения. СПб, 2002. С. 28-29.

«От двух до пяти». М., 1970. С. 192.

313

стье и радость. Его наблюдения над детьми привели его к убеждению: ре-

бенок любит действие, движение, перемещение, игру вещей. И в его сказ-

ках все беспрестанно движется: «Ехали медведи / На велосипеде / А за ни-

ми кот / Задом наперед»(«Тараканище»,1923). «Одеяло убежало / Улетела

простыня, ./ И подушка, / Как лягушка, / Ускакала от меня...» («Мойдо-

дыр», 1923). Все его сказки приводят действие к счастливому финалу, от-

крывая ребенку, читателю и слушателю, возможность выразить вместе с

героями бурную радость, громкое, шумное ликование. «Пляшут чижики и

зайчики в лесах, / Пляшут раки, пляшут окуни в морях...»; «Да здравствует

мыло душистое / И полотенце пушистое..»; «А слониха-щеголиха / Так от-

плясывала лихо...»; «Будет. будет мошкара / Веселиться до утра:»; «Вот

обрадовались звери! / Засмеялись и запели / Ушками захлопали, / Ножками

затопали...»; «Вот и вылечил он их, / Лимпопо! / Вот и вылечил больных, /

Лимпопо! / И пошли они смеяться, / Лимпопо! / И плясать и баловаться, /

Лимпопо!». Сколько же ответной радости, сколько желания попрыгать, ве-

село выкрикивать текст, танцевать и баловаться дают ребенку эти ликую-

щие концы всех сказок!

Почему Чуковский выбрал сказку? Замечательно звучит его призна-

ние: «По-моему, цель сказочника заключается в том, чтобы какою угодно

ценой воспитать в ребенке человечность – эту дивную способность чело-

века волноваться чужими несчастьями, радоваться радостям другого, пе-

реживать чужую судьбу как свою. Сказочники хлопочут о том, чтобы ре-

бенок с малых лет научился мысленно участвовать в жизни воображаемых

людей и зверей и вырвался бы этим путем за рамки эгоцентрических инте-

ресов и чувств. <…> Вся наша задача заключается в том, чтобы возбудить

в восприимчивой детской душе эту драгоценную способность со-

переживать, со-страдать,со-радоваться, без которой человек – не чело-

век».

Чуковский К. Об этой книжке. С. 20-21.

314

Чуковский создал множество стихотворений для детей, используя в

них мотивы русского и английского фольклора, вводя в русский стих нон-

сенс, тот же перевертыш, шутку, которыми прославилась и стала знамени-

той английская книга «Песни Матушки Гусыни». На шутке, перевертыше

строятся такие стихи, как «Обжора», «Ежики смеются» (У канавки / Две

козявки / Продают ежам булавки. / А ежи то хохотать! Нам не надобны бу-

лавки! / мы булавками сами утыканы»); «Огород» (Сел баран на пароход /

И поехал в огород), «Бебека», Закаляка», «Верблюдица» и много еще дру-

гих. Целый цикл он посвятил переводу английских народных песенок, куда

вошли и ставшие знаменитыми «Скрюченная песня» и «Барабек» («Робин

Бобин Барабек / Скушал сорок человек...»), и «Котауси и Мауси» («Жила-

была мышка Мауси / И вдруг увидала Котауси...»), целый цикл загадок.

Но, кажется, полнее всего он выразил себя в стихотворении «Радость». Ра-

дость – это такое чувство, от которого меняется все и в человеке, и в при-

роде: «Куры стали павами, / Лысые – кудрявыми». Он готов нести безог-

лядную радость всем, увлекая этим чувством и больших, и маленьких:

Так бегите же за мною

На зеленые луга,

Где над синею рекою

Встала радуга-дуга.

Мы на радугу вска-ра-б-каемся

Поиграем в облаках

И оттуда вниз по радуге

На салазках, на коньках!

В этом стихотворении выразился весь Чуковский.

Вопросы и задания

1. Как вы понимаете определение поэзии К.И. Чуковского «эпическая»?

2. Какими особенностями отличается сказочный мир Чуковского?

3. Почему Чуковский считает сказку лучшим средством нравственного воспитания

ребенка?

4. Найдите примеры «перевертыша» в сказках Чуковского и объясните, почему та-

ким существенным доля детей он считал этот прием.

5. Сопоставьте «Заповеди» детским поэтам Чуковского с его собственным творче-

ством.

7.2.2. Стихи и сказки С. Я. Маршака

В литературе двадцатых годов С.Я. Маршаку (1887-1964) принадле-

315

жит особое место. Он внес неоценимый вклад в развитие и становление

литературы для детей. В его лице соединились организатор детской лите-

ратуры, редактор, учитель. О необычайно творческой атмосфере труда и

блестящей выдумки, царившей вокруг Маршака, влюбленно вспоминали

работавшие с ним авторы и редакторы – Л. Чуковская, В. Шкловский,

Л. Пантелеев, А. Любарская, Т. Габбе, И. Рахтанов. Они писали о том, как

«примагнитивались» к Маршаку разные люди – писатели, художники, ре-

дакторы, издатели, и все они образовывали «литературную солнечную

систему», которая получила наименование «Академия Маршака»

. Мар-

шак вовлек в детскую литературу десятки людей и, в первую очередь, са-

мого себя. «Мне и в голову не приходило, – вспоминал он впоследствии, –

что я могу когда-нибудь стать детским писателем». Ему казалось, что уча-

стие в детской литературе будет лишь его «временным пристанищем». Но,

как пишет исследователь его творчества М. Гаспаров, это «временное при-

станище» оказалось очень длительным и стало «самой большой удачей в

его литературной биографии»

Появлению Маршака в сфере детской литературы предшествовало

несколько важных событий в его биографии. Летом 1902 года юный Мар-

шак познакомился с известным искусствоведом и художественным крити-

ком В.В. Стасовым, и благодаря ему мальчик был переведен из воронеж-

ской гимназии в петербургскую. Здесь началась его новая жизнь. Стасов

водил его в театры и музеи, в Публичную библиотеку, знакомил юношу с

композиторами, писателями, художниками. В доме Стасова Маршак по-

знакомился с М.Горьким. Узнав, что у мальчика больные легкие, писатель

предложил ему поехать на юг, в Ялту, где жила его семья, и там Маршак

провел два года (1904-1906).

Другим важнейшим событием была его поездка (в 1912 году), вместе

с женой, в Англию. Там он изучил английский язык и поступил учиться в

См. Чуковская Л. В лаборатории редактора. //М., 1963, Пантелеев Л. Маршак С., // Собр.соч., Л, 1984,

Т. 4., Рахтанов И. Рассказы по памяти. // М., 1971.

Гаспаров М. Маршак и время //Даугава, 1987, № 11,С.102.

316

Лондонский университет. Во время своих путешествий молодые люди на-

брели на «лесную школу», или. как, она иначе называлась, «Школа про-

стой жизни», основанная педагогом Филиппом Ойлером., где народные

детские песенки широко использовались в занятиях и играх. Здесь Маршак

впервые познакомился с народными балладами и «с великой россыпью

детского фольклора – с песенками, считалками прибаутками (Nursery

rhymes)»

, здесь он начал принимать живое участие в работе и жизни де-

тей и воспитателей.

В 1914 г. Маршаки вернулись в Россию. Освобожденный от военной

службы Самуил Яковлевич уже вплотную подошел к общению с детьми –

сначала в детской колонии на берегу Онежского озера, а потом в Красно-

даре, где с группой педагогов он создавал «Детский городок». Именно там

началась его работа – автора пьес-сказок (его соавтором была поэтесса

Е.Васильева).

В 1922 году произошло главное событие: Маршак был вызван для

работы в Петроград, где получил должность заведующего литературной

частью ТЮЗа. Поиски авторов для создания репертуара детского театра

привели его в Показательную библиотеку детской литературы при Педин-

ституте дошкольного образования. Об этой библиотеке и ее создателе –

Ольге Иеронимовне Капице (1866-1937) надо сказать отдельно. Замеча-

тельный фольклорист, собиратель детского фольклора и преподаватель

детской литературы, она создала при библиотеке кружок исследователей

детской литературы и «студию» детских писателей (которую впоследствии

называли «колыбелью детской литературы»). Произошла встреча необык-

новенной важности между Капицей и Маршаком, библиотекой и «студи-

ей» Студия приобрела совершенно новый размах, она стала той площад-

кой, куда приносили свои первые книжки Б.Житков, Е. Верейская, ,

К. Золотовский, Е. Шварц, В. Бианки, Е. Данько. Возникла необходимость

Цит. по примеч. М. Гаспарова в кн.: С.Я. Маршак. Стихотворения и поэмы //Б-ка поэта БС, Л., 1973,

с.829.

317

печатать эти стихи и рассказы, и сначала появился небольшой альманах

«Воробей»(1923-1924). Он очень быстро оказался недостаточным по сво-

ему объему для потока новой детской литературы, и в его недрах возник

большой по формату и прекрасно организованный журнал «Новый Робин-

зон»(1924-1925). Именно здесь получили «путевку» в литературу многие

писатели. Особенно развернулась на страницах журнала литературная ра-

бота Б. Житкова, именно здесь произошло открытие «Лесной газеты»

В. Бианки.

Своим творчеством Маршак создал многоголосый и многокрасочный

мир поэзии, и самая большая удача в его работе пришлась на 1920-е годы.

Именно тогда возникали стихи, которые совершенно по-новому открывали

мир, окружавший ребенка. «Откуда стол пришел?», «Что мы сажаем, сажая

леса?», «Вчера и сегодня». Эти книги пробуждали у ребенка интерес к дей-

ствительности. Книги были удивительны тем, что они сочетали в себе, од-

новременно, и познавательный интерес, и все элементы веселой книжки.

Эту особенность поэзии Маршака отметил К.Чуковский. В книге «От двух

до пяти» он пишет о том, что стихи Маршака, которые «мы называем «по-

тешными», «шуточными», «развлекательными», на самом деле имеют для

ребенка познавательный смысл…»

. Отвечая Чуковскому, Маршак еще

раз подтверждает познавательную ценность веселой книжки. «В раннем

возрасте познание неотделимо от игры...»

Элемент познавательный настолько вписывался в поэтический строй

поэзии Маршака, что он доставлял ребенку лишь дополнительную радость.

Уже стал классическим пример из стихотворения «Мороженое» (совре-

менный читатель должен помнить, что речь идет о двадцатых годах про-

шлого века):

Взял мороженщик лепешку,

Сполоснул большую ложку,

Ложку в банку окунул,

(Письмо К.Чуковского С.Маршаку. Копия – Архив К.Чуковского. Цит. по кн.: Мирон Петровский.

Книги нашего детства. М., 1986, С. 131.

Маршак С. Собр. соч. Т. 8, С. 275.

318

Мягкий шарик зачерпнул,

По краям пригладил ложкой

И накрыл другой лепешкой

Маршак обосновал свой теоретический взгляд на особенности дет-

ской литературы: он был убежден, что для детей надо создавать, прежде

всего, стихотворения большие и сюжетные. Вместе с тем, их должна отли-

чать абсолютная доступность восприятия и запоминания. Читая стихотво-

рения Маршака, легко угадываешь характерные особенности его поэтиче-

ских приемов. Прежде всего, речь идет о четкой, «прозрачной» компози-

ции стихотворения. Отталкиваясь в чем-то от кумулятивной сказки, где

один эпизод тянет за собой другой и присоединяется к предыдущему,

Маршак придал известному приему больше движения и действия. К при-

меру, своеобразным «теремком», постоянным местом обитания в «Сказке о

глупом мышонке» служит мышиная норка, куда по требованию маленько-

го мышонка приходят одна за другой все новые и новые няньки. В отличие

от привычной ситуации кумулятивной сказки, няньки в «теремке» не за-

держивались, но волей постоянно недовольного ими мышонка стреми-

тельно исчезали. Их исчезновения сопровождались всегда одними и теми

же действиями мамы, погоней за очередной нянькой и одним и тем же по-

этическим текстом: «Побежала мышка-мать, /Стала утку в няньки звать

<…> Побежала мышка-мать, /Стала жабу в няньки звать…» и одинаковы-

ми ответами мышонка «Нет, твой голос не хорош...». Стихи, заполнявшие

пространство этой певучей и изящной сказочки, не только легко запомина-

лись, но и вели к ее сюжетному завершению – наказания капризного мы-

шонка. Возникала увлекательная история со многими действующими ли-

цами, а заодно, по ходу сюжета, обнаруживались вполне реальные и кон-

кретные сведения: чем питаются, как «разговаривают», чем похожи и чем

отличаются друг от друга разные «няньки»: одна предлагает мышонку

червяка, другая комара, третья мешок овса, одна поет грубо, другая скуч-

но, третья слишком громко, четвертая слишком тихо. Так, одновременно,

«познавательное» легко и весело уживалось с игровым, ярким, увлекатель-

319

ным.

На большом сюжетном материале построены и многие другие стихо-

творения Маршака: «Вчера и сегодня», «Детки в клетке», «Пожар», «Поч-

та», «Багаж». В основе с историей «дамы» лежит перечисление семи пред-

метов, они легко запоминаются. Но их передвижение и пропажа маленькой

собачонки все время приводят в движение сюжет и позволяют познако-

миться, по ходу, с действиями, голосами разных людей и хорошо узнать

характер самой «дамы». И опять мы легко угадываем прием Маршака: ведь

основное место в стихотворении составляют повторы:

Дама сдавала в багаж

Диван,

Чемодан,

Саквояж,

Картину,

Корзину,

Картонку

И маленькую собачонку.

Эти предметы будут перечисляться чуть ли не восемь раз и, конечно,

легко, с удовольствием запомнятся. И именно потому, что так легко и про-

сто запомнилась основа стихотворения, с таким живым интересом будут

восприниматься немаловажные, придающие движение сюжету, подробно-

сти: как принимается багаж, как его везут, какие случаются происшествия

в дороге – возникнет острая дорожная кульминация: потеря в дороге ма-

ленькой собачонки и замена ее на «огромного, взъерошенного» пса. Забав-

ная история, похожая на анекдот, приобретает приключенческий и, вместе

с тем, познавательный характер

В большом стихотворении «Почта» Маршак вовлекает детей в ог-

ромное путешествие: отправленное из Ленинграда письмо следует за сво-

им адресатом, который постоянно переезжает из одной страны в другую и

попадает то в Берлин, то в Лондон, а то еще в Бразилию…

Письмо

Само

Никуда не пойдет,

Но в ящик его опусти –

Оно пробежит,

Пролетит,

320

Проплывет

Тысячи верст пути.

Стихотворение ритмически построено так, что оно передает всегда

загадочную для нас жизнь письма. О своих поисках Маршак писал: «Нуж-

но было найти ритм, соответствующий теме, который передает движение

поезда, парохода, самолета…» (Собр.соч. Т.8/ С.335) Вот письмо в поезде,

и мы словно слышим перестук колес: «Пакéты по пóлкам /Разлóжены с

тóлком, /В дорóге разбóрка идéт, /И двá почтальóна/ На лáвке вагóна

/Качáются нóчь напролéт». Мы ощущаем быструю, необычайно подвиж-

ную жизнь английского почтальона: «По Бобкин-стрит, по Бобкин-стрит /

Шагает быстро мистер Смит / В почтовой синей кепке, / А сам он вроде

щепки». Какой контраст с этим почтальоном составляет почтальон бра-

зильский: он двигается совсем в другом ритме, возникает ощущение со-

всем иного, наполненного жарой пространства: «Под пальмами Бразилии, /

От зноя утомлен, / Шагает дон Базилио, / Бразильский почтальон…». Пе-

ред читателем постепенно открывается заманчивая тайна, вечная загадка,

которую скрывает почтовый ящик.

Так же, как Чуковский, Маршак был сторонником энергичного сти-

ха, в котором главное значение приобретал глагол, делающий стих упру-

гим и сильным. Эта необычайная сила, заложенная в глаголе, полнее всего

проявилась в стихотворении «Пожар». В нем все построено на противо-

борстве: с одной стороны несущая в себе гибель сила стихии и, с другой,

вступающая с ней в борьбу сила и воля человека. Стихотворение построе-

но на увлекательном, стремительно развивающемся, эмоционально напря-

женном сюжете, снова открывающем читателю что-то новое и очень важ-

ное в его представлении о мире. Ведь Лена всего лишь из простого любо-

пытства чуть-чуть приоткрыла дверцу печки, и какая сразу же возникает,

захватывая воображение, картина, которую Маршак создает с помощью

одних лишь глаголов:

Приоткрыла дверцу Лена –

Соскочил огонь с полена,

Перед печкой выжег пол,