ределенную
часть молодежи от безработицы и призыва на
все менее уважаемую большинством воинскую службу. Во-
вторых, возросла социальная ценность высшего образования,
поэтому оно выполняет функцию важного канала перемеще-
ния в обществе, своеобразного социального «лифта», кото-
рый увеличивает не только социальную мобильность, но и
социальное расслоение российского общества. В третьих,
современное высшее образование часто является не про-
фессионально-специализированным, а общепринятым усло-
вием последующего профессионального самоопределения.
Конкуренция на рынке (глобальном, российском, региональ-
ном, и пр.), сокращение государственного финансирования,
рост противоречия между дорогостоящими науками, исследо-
ваниями, необходимостью массового образования и региональ-
ными проблемами — все это в совокупности способствует раз-
ворачиванию предпринимательской модели университета. Это
«достижение» относится к разряду «небесспорных», посколь-
ку, во многом, оно вынужденное, и большинству университе-
тов, скорее всего, гармонично не свойственное. Тревожной
странностью сегодня является то, что в безгранично плюра-
листической модели университета не просматривается задача
взять на себя лидирующую функцию в определении дальней-
шей стратегии развития России. В трагичных условиях пере-
хода к рынку университеты заняты прагматичным решением
текущих проблем, оставив, вероятно, на будущее
стратеги-
ческие вопросы. Влияние высшей школы на концепцию обра-
зования, воздействие университета на общественные процес-
сы, на формирование духовного производства человека одно-
значно должно быть заявлено громко и ясно. В условиях
социальной неопределенности именно российскому образова-
нию история поручает взять на себя роль лидера в определе-
нии дальнейшей стратегии развития страны.
Характер социальной работы в сфере высшего образова-
ния имеет прямую связь и с процессом дифференциации «внут-
реннего университетского поля». Здесь центральную интеграль-
ную совокупную деятельность можно увязать с общеприняты-
491