Милюха Г.В., Резников В.В. Международные отношения и мировая политика

Подождите немного. Документ загружается.

рике. В то же время майские забастовки в Германии (2002 г.), в

ходе которых выдвигались требования увеличить на 4,5–6,5%

зарплату в строительной, полиграфической, автомобильной, су-

достроительной и других сферах производства, показали, что в

развитых странах стоимость одного часа труда уже самая высо-

кая в мире (в Германии — 24,01 долл., в США — 19,86, во Фран-

ции — 16,38 долл.). Это мешает конкуренции на международных

рынках (европейские подразделения автогигантов почти все

убыточны, хотя выпускают 70–100 автомашин на одного произ-

водственного работника в год!), и поэтому бизнес в основном соз-

дает новые рабочие места за границей.

Ипотечный кризис 2007-08 гг. в США, спровоцированный рядом

экономических и социальных факторов, в том числе ростом цен на

недвижимость, носящий абсолютно спекулятивный характер, приоб-

ретает более глобальные масштабы и захватывает абсолютно все

сферы экономики США и экономики мировой. Так наблюдается па-

дение индекса Доу-Джойса, что означает крах крупнейших финан-

совых структур США (в т.ч. Lehman Brothers, четвертый банк в США

и др.), сотни тысяч людей уже потеряли работу, потеряют же – мил-

лионы. К слову, прекрасная иллюстрация на тему бескризисного и

беспроблемного развития люберально-экономической модели.

Против глобализации бунтуют отнюдь не нищие маргиналы, но

прежде всего молодые представители средних слоев, испытываю-

щие страх перед безработицей, перед кризисом социального госу-

дарства, перспективой потерять свое привилегированное положе-

ние. Этот страх, как пишут немецкие исследователи Г.-П. Мартин и

X. Шуманн, представляет собой «бомбу замедленного действия, си-

ла взрыва которой не поддается оценке».

Конец ХХ – начало ХХI века проходят под знаком нарастающе-

го антиглобализма. Политическое движение идет по восходящей.

Его своеобразие в том, что оно не есть механическое объединение

классических левых и лево-центристов (коммунистов, социал-демо-

кратов, «зеленых» и т. п.). Это не есть прямой аналог антифашист-

ского блока. Здесь надо еще разбираться. Однозначно одно – бро-

сающаяся в глаза организационная слабость антиглобалистов при

растущем авторитете самого движения.

Что же касается собственно политических партий, то здесь си-

туация следующая, традиционно определяемая объективным со-

стоянием экономики.

По данным ОЭСР, в среднем за год американский фермер по-

лучает от правительства 20800 долл., а европейский — 16 тыс. От

стоимости производимой ими продукции субсидии составляют: в

США — 20-28% (на сумму 50 млрд. долл., причем % субсидий дос-

таются 10% фермеров — самым крупным хозяйствам), в ЕС — 40-

46% (на сумму 200 млрд. долл.). Вот эти права на дотации и отстаи-

вали «дети фермеров». Защитники потребителей протестовали про-

тив угрозы повышения цен на продукты питания у себя дома. И все

вместе встали на защиту сельхозработников, которым грозила по-

теря работы в связи с уменьшением производства продовольствия.

Аграрный сектор США, в котором занято 24 млн. человек, дает 1,3

трлн долл. в ВВП, а экспорт сельхозпродукции достигает 60 млрд.

долл. в год. Критике подвергалась неолиберальная глобализация,

становление глобальных финансовых рынков и все, что связано с

ТНК, но, как ни странно, не затрагивались вопросы мирового про-

изводства и распределения продовольствия. Хотя в мире сейчас по-

рядка 800 млн. голодающих и их число постоянно увеличивается,

производство продовольствия ограничивается не объективными

причинами (недостатком пахотных земель, воды и т. п.), а ано-

мально низкими мировыми ценами. Борьба за допуск через ВТО на

монополизированные рынки зерна свободных экспортеров продол-

жается до сих пор (под обязательный аккомпанемент выступлений

антиглобалистов — Лондон, Берлин, Прага и т. д.).

С течением времени антиглобалистское движение стало более

массовым и значительно «покраснело». Например, в Праге тон за-

давали британские троцкисты, а отряды уличных бойцов в основ-

ном состояли из итальянских анархистов. Политические требова-

ния выдвигаются, но в основном все ограничивается критикой ми-

ровых экономических порядков, особенно глобальных рынков.

Против ряда последствий глобализации выступают и профсою-

зы (занятость, инвестиции и др.). Однако оппозиция неолибераль-

ной модели глобализации не имеет единой политической и идеоло-

гической платформы. Традиционные левые политические идеоло-

гии и движения оказались в глубоком кризисе. Так, международ-

ное коммунистическое движение фактически перестало существо-

вать, хотя коммунисты стоят у власти в некоторых странах (Китай,

Вьетнам, Куба, Северная Корея). Многие партии и группировки,

сохранившие приверженность ортодоксальной коммунистической

идеологии, крайне негативно относятся к глобализации, хотя К.

Маркс связывал с аналогичным процессом в XIX в. надежды на

осуществление своих концепций.

Международное социал-демократическое движение пытается

выработать свои собственные подходы к глобализации, обосновать

возможность ее альтернативного, «гуманистического» варианта. Об

этом говорилось на Парижском конгрессе Социалистического Ин-

тернационала в 1999 г., а также на ряде конференций и семинаров

2004-2007 гг. Однако на национальном уровне социал-демократы,

находясь у власти, неспособны реализовать свою традиционную

социально-экономическую программу, и вынуждены проводить та-

кую же неолиберальную политику, как консерваторы и либералы.

Вместе с тем, по мнению ряда левых исследователей и самих

антиглобалистов, именно сегодня появились реальные предпосыл-

ки для формирования международного глобального общества не на

словах, а на деле. Новые средства коммуникации и информацион-

ные технологии позволяют неправительственным организациям и

движениям, отдельным индивидам более тесно взаимодействовать,

вырабатывать общие позиции, оказывать воздействие на экономи-

ческие и политические процессы.

Как это ни парадоксально, но у непримиримых противников —

антиглобалистов-радикалов и глобалистов-неолибералов — есть

наряду с различиями и немало общего. И неолибералы, и радика-

лы выступают за ослабление государства с той лишь разницей, что

неолибералы видят этот процесс как демонтаж государственной

структуры и дерегулирование посредством рынка, а радикалы

предпочитают говорить о самоуправляющихся предприятиях, неза-

висимом труде и общине наряду с институтами демократического

правления. Неолибералы возлагают надежды на эффективное по-

литическое руководство (в ущерб бюрократии) и институты для

поддержания мировой свободной торговли, а радикалы рассчиты-

вают на социальные движения, неправительственные организации

(НПО) и социальные изменения «снизу», т. е. на гражданское обще-

ство. При всех различиях и те и другие прогнозируют ослабление

государственных структур, хотя либералы скорее приветствуют его,

а радикалы вынуждены считаться с ним как с неизбежностью.

Движение антиглобалистов в последние годы привлекло к себе

пристальное внимание всего международного сообщества, стало

заметным фактором мировой политики. Единого, управляемого из

общего центра и преследующего одни и те же цели всемирного ан-

тиглобалистского движения в настоящее время не существует. В

международном сообществе действует ряд независимых обществен-

ных организаций, созданных для противостояния негативным тен-

денциям и последствиям процесса глобализации.

§ 4. éðË„ËÌ‡Î¸Ì˚Â ÍÓÌˆÂÔˆËË ÏÂÊ‰ÛÌ‡ðÓ‰Ì˚ı ÓÚÌÓ¯ÂÌËÈ

Под данным названием авторы имеют в виду международные

идеи и теории, с наибольшим трудом поддающиеся традиционной

классификации. Оригинальные концепции потому таковыми и яв-

ляются, поскольку мало на что похожи. Например, оригинальными

являются все иррациональные концепции международных отно-

шений (религиозные, мистические, фантастические и др.), не под-

дающиеся классической, привычной схеме мысли. Рассмотрим от-

дельные из них, самые популярные и заметные.

Взгляды И. Валлерстайна.

Американский политолог, считаю-

щий экономические отношения определяющими во внешней поли-

тике. Главная категория его анализа — «современная мир-

система», несводимая к отдельным государствам. Объединяет эту

«современную мир-систему» единая капиталистическая «мир-

экономика», возникновение которой Валлерстайн относит при-

близительно к 1500 г. Каждое государство занимает в мир-системе

определенное место, изменить которое чрезвычайно трудно, а подчас

просто невозможно. Логика капиталистической мир-экономики неиз-

бежно воспроизводит деление стран мира на ядро и периферию, при-

чем первое всегда находится в привилегированном положении по от-

ношению ко второй. Государства, входящие в состав ядра капитали-

стической мир-системы, имеют возможность жить за счет эксплуата-

ции периферии. Такой порядок не изменится никогда, поскольку он

вытекает из самой сущности мир-экономики. Помимо государств, вхо-

дящих в состав ядра или периферии, существуют еще и полуперифе-

рийные государства. Эти государства не входят в состав ядра мир-

системы, но и не относятся целиком к периферии.

Таким типичным полупериферийным государством, по мнению

Валлерстайна, была Россия, начиная с реформ Петра I и Екатерины II.

Несмотря на эти и последующие попытки реформирования, России не

удалось войти в состав ядра, но одновременно она сумела избежать

участи периферийных стран, ставших в большинстве колониальными

придатками ведущих государств мира.

Оценки, которые дал Валлерстайн холодной войне и ее итогам,

а также перспективам развития международных отношений после

ее окончания, весьма оригинальны и даже экстравагантны, они

резко расходятся с общепринятыми оценками. Валлерстайн считал,

что пик могущества США пришелся на 1945 г., когда эта страна

вышла из Второй мировой войны в качестве мирового экономиче-

ского и политического лидера. Соединенные Штаты оказались

единственным государством в рамках ядра мир-системы избежав-

шим разрушений и других негативных последствий войны. Напро-

тив, эта страна нарастила свой промышленно-экономический по-

тенциал.

Для дальнейшего функционирования и развития американской

экономики необходимо было восстановить и сохранить остальную

часть ядра мир-системы — Западную Европу и Японию. Поэтому в

Ялте США и СССР договорились о разделе мира на две сферы

влияния. В американскую сферу вошли главным образом страны

ядра, в советскую — преимущественно периферийные и полупери-

ферийные государства. Как полагает Валлерстайн, США созна-

тельно пошли на такой раздел, поскольку не имели ни достаточно-

го количества ресурсов, ни желания осуществлять глобальный кон-

троль над всем миром.

На начальном этапе холодной войны и на Западе, и на Востоке

весьма схожим образом боролись с инакомыслием — это маккар-

тизм с его «охотой на ведьм» в США и политические процессы в

СССР и в восточноевропейских странах. На самом деле, полагал

Валлерстайн, устранялись подлинно левые силы, представлявшие

угрозу для самой мир-системы и лежащей в ее основе капиталисти-

ческой мир-экономики. Вопреки общепринятому мнению Валлер-

стайн не считал, что в годы холодной войны сложилась биполярная

система международных отношений, поскольку экономический по-

тенциал Советского Союза никогда не был равноценен экономиче-

скому потенциалу США.

В отношении стран периферии, превратившихся в особый «тре-

тий мир», и СССР, и США проводили схожую политику, основан-

ную на одних и тех же принципах. Валлерстайн не видел сущест-

венных различий между идеями американского президента В.

Вильсона и В. Ленина по поводу судеб колониальных и зависимых

народов. Оба считали необходимым сначала предоставить им неза-

висимость, а затем помочь преодолеть экономическую отсталость и

выйти на уровень развитых стран. Разница заключалась в том, что

с точки зрения либерала В. Вильсона идеалом экономического уст-

ройства являлся свободный рынок, а большевик В. Ленин предла-

гал отсталым народам путь к экономическому процветанию, кото-

рый минует капиталистическую стадию развития. И Советский

Союз, и Соединенные Штаты пытались расширить зону своего

влияния за счет развивающихся стран, но место этих стран в мир-

системе принципиально не менялось.

Игра под названием «холодная война» продолжалась до тех пор,

пока, основные игроки — СССР и США — сохраняли к ней интерес

и могли ее продолжать. Со временем интерес стал угасать, а воз-

можности для ее ведения уменьшаться. США утратили роль безо-

говорочного экономического лидера в рамках ядра мир-системы,

следовательно, утратили возможность реально контролировать

своих ближайших союзников, поэтому потеряла смысл и затеянная

с целью оправдания такого контроля игра. Советский Союз исчер-

пал ресурсы для продолжения этой игры, поскольку его неэффек-

тивная экономика не выдерживала ни бремени гонки вооружений,

ни бремени поддержки многочисленных друзей и союзников по

всему миру. В итоге по взаимному согласию США и СССР холод-

ную войну прекратили.

С конца XX в., по мнению И. Валлерстайна, под «пролетариатом»

в рамках мир-системы следует понимать все население стран пери-

ферии. В предшествующие десятилетия в третьем мире сохранялись

надежды на лучшее будущее, но с окончанием холодной войны эти

надежды рухнули. Большинство стран Юга утратило свое прежнее

стратегическое значение, а в экономическом отношении они отодви-

гаются еще дальше на периферию мирового хозяйства. Большинство

инвестиций в рамках мир-экономики в обозримом будущем будут

направлены, по мнению Валлерстаина, в Китай, отчасти — в Россию

и восточноевропейские страны. Положение большинства перифе-

рийных стран и их населения будет только ухудшаться. Современ-

ный пролетариат — население стран Юга — хочет не уничтожить

капитализм, а жить при капитализме. Поскольку это невозможно на

его родине, масса мигрантов из Африки и Азии стремится в благопо-

лучные страны Севера. Этот исход уже начался, и он повлечет за

собой различные негативные последствия.

Усиление социальной и национальной напряженности будет

сопровождаться усилением репрессивных действий властей и тем

самым отходом от принципов либеральной демократии. Наступит

конец и социальному государству всеобщего благосостояния. Не в

последнюю очередь это произойдет и потому, что наплыв выходцев

из стран Юга, неспособных полностью интегрироваться в общество

западных стран, подтолкнет часть вчерашних мигрантов на кри-

минальный путь. Рост уголовной преступности, конфликты нацио-

нального, социального и религиозного характера повлекут за собой

увеличение расходов на обеспечение безопасности. Перераспреде-

ление ресурсов из сферы общественного производства и социаль-

ных услуг в сферу охраны общественного порядка негативно ска-

жется на уровне жизни основной части населения. По мнению

Валлерстайна, к середине XXI в. уровень жизни в США может при-

близиться или даже стать ниже того, какой был на рубеже 80-90-х

гг. XX столетия.

Отрицая биполярный характер системы международных отно-

шений в прошлом, И. Валлерстайн, снова противореча общепри-

знанным представлениям, предполагает возможность появления

биполярности в будущем, после окончания холодной войны. Это

обусловлено процессами, которые разворачиваются во всей мир-

системе.

Политолог предполагает, что нестабильными будут отношения

внутри ядра мир-системы. Экономическая конкуренция выявляет в

ней три основных центра силы — США, Японию и объединенную

Европу. Но в дальнейшем неизбежно объединение США и Японии

в один блок, имеющий антиевропейскую направленность. Неиз-

бежным считает И. Валлерстайн и использование этим блоком Ки-

тая для расширения своих возможностей в конкурентной борьбе с

европейскими странами. В этой ситуации противовесом альянсу

США с Японией и Китаем может стать создание российско-

европейского блока. Россия снова будет востребована в ее традици-

онной роли — центра геополитического и военного могущества. Хо-

тя сегодня потенциал России ослаблен, американский политолог не

сомневается, что он будет вскоре восстановлен.

Общий прогноз И. Валлерстайна относительно перспектив на-

шей страны далек как от крайнего оптимизма, так и от чрезмерно-

го пессимизма. В ответах на вопросы российского журнала «Сво-

бодная мысль» он говорил: «Я убежден, что Россия, как всегда, бу-

дет очень стараться повысить статус в мир-системе и, как всегда,

усилия ее будут полууспешны. Завтра (то есть в последующие 20–

90 лет) вам предстоят не катастрофа и не процветание, а обычная

для России ухабистая история».

Обозримое будущее, по крайней мере до середины XXI в., Вал-

лерстайн видит в мрачных тонах: конфликты, кризисы на перифе-

рии и в центре мир-системы неизбежны, пока существует капита-

листическая мир-экономика. Неомарксизм в лице Валлерстайна

далек от социального оптимизма, который был характерен для К:

Маркса, Ф. Энгельса и В. Ленина. Но у Валлерстайна можно найти

суждения и выводы, схожие с классическим марксизмом. Так, он

сохраняет веру в возможность революционного переустройства ми-

ра, правда, относя ее к неопределенно далекому будущему и счи-

тая, что она будет обусловлена появлением новых антисистемных

сил, способных бросить вызов господствующей капиталистической

мир-экономике.

Эпоха бесполярного мира Ричарда Хааса. Председатель Совета

по иностранным делам США Ричард Хаас предрекает наступление

принципиально новой эпохи в международных отношениях. Ос-

новной их чертой в XXI столетии станет бесполярность: доминиро-

вать будут не одно, два или несколько государств, а десятки акто-

ров, способных влиять на положение в мире. Бесполярная система

означает коренное изменение расстановки сил и несет с собой но-

вые трудности и риски для мирового сообщества. Новая ситуация

коренным образом отличается от той, что была в прошлом, и пред-

ставляет собой принципиальное изменение расстановки сил.

В отличие от многополярности, которая подразумевает несколько

четко выраженных полюсов или центров средоточия силы, беспо-

лярная система международных отношений характеризуется нали-

чием многочисленных центров, обладающих значительной мощью.

Многополярные системы могут основываться на сотрудничест-

ве, даже принимать форму «концерта держав», когда несколько

крупных государств работают вместе над созданием правил игры и

выработкой мер воздействия на тех, кто их нарушает. Многополяр-

ные системы также могут иметь более конкурентный характер и

строиться на балансе сил, либо таить в себе угрозу возникновения

конфликтов, когда этот баланс нарушается.

На первый взгляд нынешний мир может показаться многопо-

лярным. В основных «центрах силы» – Европейском союзе, Индии,

Китае, России, США и Японии – проживает чуть более половины

всего населения Земли. На них приходится 75 % мирового валового

внутреннего продукта (ВВП) и 80 % мировых расходов на оборону.

Но внешняя сторона может быть обманчива. Мир сегодня корен-

ным образом отличается от мира эпохи классической многополяр-

ности: существует гораздо больше «центров силы», и многие из них

не являются национальными государствами. Действительно, одной

из главных особенностей современной системы международных от-

ношений является утрата государствами-нациями монополии на

силу, а в некоторых областях – их исключительного положения.

Региональные и всемирные организации составляют конкуренцию

государствам сверху, военизированные формирования – снизу,

разнообразные неправительственные организации (НПО) и корпо-

рации – со стороны. Власть сейчас рассредоточена – она находится

в разных руках и местах.

Помимо шести основных мировых «центров силы», существует

множество региональных. В Латинской Америке – это Бразилия и,

небесспорно, Аргентина, Венесуэла, Мексика и Чили. В Африке –

Нигерия и Южно-Африканская Республика. На Ближнем Востоке –

Египет, Израиль, Иран и Саудовская Аравия. В Южной Азии –

Пакистан. В Восточной Азии и Океании – Австралия, Индонезия и

Южная Корея.

В общем списке немало разного рода организаций – всемирных

(Международный валютный фонд, Организация Объединенных

Наций, Всемирный банк), региональных (Африканский союз, Лига

арабских государств, Ассоциация государств Юго-Восточной Азии,

ЕС, Организация американских государств, Ассоциация Южной

Азии по региональному сотрудничеству) и функциональных (Меж-

дународное агентство по атомной энергии, ОПЕК, Шанхайская ор-

ганизация сотрудничества, Всемирная организация здравоохране-