Микешина Л.А. Философия науки

Подождите немного. Документ загружается.

ношений); дополнительность, гармонизация, одновременность вместо

оппозиции или наряду с ней; герменевтический круг (круговая структура

понимания); признание правомерности не одной, но нескольких

парадигм (мультипарадигмальность); другие приемы, требующие

аналитической работы, не сводящейся к выявлению

противоположностей. Вместе с тем один из ведущих принципов

постмодернизма, выдвинутый еще Фейерабендом, — anything goes! —

все пойдет! — экстремален и не может быть принят в столь

категорической форме. Стремление к диалогу, вслушивание в

многоголосие различных подходов к проблеме с целью преодоления

ограниченности одной «руководящей» доктрины, не столько

критический анализ, сколько необходимый синтез или

дополнительность когнитивных практик, принципиальное признание

— вот позиции, которые автор считает методологически

продуктивными. Все эти проблемы могут быть решены, если принять,

что главное основание диалога и синтеза подходов к познанию —

обращение к целостному человеку. Философская абстракция «человек

познающий» должна быть выстроена как бы заново, в дополнение к

существующей предельной абстракции гносеологического субъекта,

представленного в традиционной теории познания. Сохранение

социальных, культурно-исторических и экзистенциальных свойств

целостного человека, т. е. «снижение» уровня абстракции, может

стать основанием и предпосылкой диалога и синтеза всех значимых

когнитивных практик при дальнейшем развитии философии

познания. Принцип: целостный человек познающий — целостная

философия познания выражает необходимость признать

фундаментальную и продуктивно-эвристическую роль не только

субъекта познания, но и абстракции «целостного человека

познающего» в эпистемологии и философии науки, что находит

подтверждение непосредственно в опыте XX-XXI веков, особенно в

практике экзистенциально-антропологической традиции.

Идеи герменевтики и современная эпистемология

Одна из ведущих когнитивных практик — герменевтика,

имеющая дело не только с текстами, но и с пониманием как

неотъемлемым моментом бытия субъекта, при этом познающий

человек предстает не как отражающий, но как интерпретирующий и

самоинтерпретирующийся субъект. Оставаясь субъектом познания,

он предстает теперь как задающий предметные смыслы, непрерывно

понимающий, интерпретирующий, расшифровывающий глубин-

Часть I.

Философия познания

ные смыслы, которые стоят за очевидными, поверхностными

смыслами, буквальными значениями. Эта деятельность

мышления оказывается не менее значимой, чем обычное

накопление знаний, которое она существенно дополняет,

поэтому интерпретация должна быть признана

фундаментальным феноменом, исследована как способ бытия

(онтологически), которое, по Хайдеггеру, существует понимая, а

также как способ истолкования текстов, наконец, как

общенаучный метод с фиксированными правилами перевода

формальных символов и понятий на язык содержательного

знания. Между истиной и образованием—становлением субъекта

обнаруживается сущностная связь, предполагающая

преобразование «Я» как условие получения доступа к истине и

смыслам и преобразование смыслов как следствие становления

«Я».

Если познание имеет дело с текстами (соответственно

контекстами и подтекстами), символами — языком

(естественным и искусственным) в целом, то в современной

теории познания, или эпистемологии, необходимо использовать

опыт герменевтики, задача которой — понимание,

интерпретация текстов, знаковых систем, символов. Поскольку

в знании и познавательной деятельности существуют явные и

неявные предпосылки, основания — вообще неявные

компоненты различного типа, то необходимо в теории познания

разработать способы введения таких фундаментальных

процедур, как понимание, истолкование, интерпретация, что

требует учета опыта герменевтики по их изучению и

применению. Известно, что в познавательной деятельности и в

формировании знания мы опираемся на смыслополагание или

раскрытие уже существующих смыслов, на интерпретацию.

Следовательно, мы неизбежно выходим на проблемное поле

герменевтики, а субъект предстает как «человек

интерпретирующий». Современная теория познания в своем

развитии должна обратиться к дологическим, вообще

внерефлексивным формам и компонентам, признать

необходимость выявления их роли в любом познании. Опыт

герменевтики по изучению пред-знания, пред-мнения, пред-

рассудков в форме «нерационального априори», «жизненного

мира», «повседневного знания», традиций и т. п. оказывается в

этом случае наиболее значимым. Если всякое познание

осуществляется в общении, диалоге, во взаимодействии «Я и

Ты», «Я и Другой», то это, по моему убеждению, предполагает

изучение взаимодействия познания и понимания, при-

Глава 1. Современная философия познания 25

чем последнего не только как логико-методологической

процедуры, но и как «проникновения в другое сознание с

помощью внешнего обозначения» (П. Рикёр), поэтому опыт

герменевтики оказывается незаменимым.

Традиционная теория познания, следовавшая в своем развитии

и функционировании образцам и критериям наиболее развитых

естественных наук, в первую очередь физики, по существу, не

вводила время, темпоральность в свой понятийный аппарат и

имела в виду только пространство—время как формы

существования материи. Время, историчность, прошлое,

настоящее, будущее были объектом изучения в конкретных

областях познания, но гносеология отвлекалась от них. Данный

уровень абстракции, в частности отвлечение от историзма,

рассматривался необходимым для теории познания, изучающей

объективно истинное, всеобщее и необходимое знание.

Соответственно, проблемы чувственного и логического познания,

категорий субъекта и объекта, природы истины и другие

ставились и решались в теории познания, как правило, без учета

времени. Отвлекаясь от признаков, свойств, определяемых

временем, стремились «очистить» познание от всех

изменяющихся, релятивных моментов. Проблема «познание и

время» рассматривалась за пределами собственно теории

познания, преимущественно в истории науки, истории

философии или в антропологических исследованиях. Изменение

отношения к роли времени ставит перед эпистемологией задачу

заново освоить это понятие в контексте новых представлений.

Конкретный шаг в этом направлении — стремление учесть то, что

уже было сделано, в частности, в сферах методологии

гуманитарного знания и близкого к нему опыта герменевтики.

Это станет новым этапом в развитии общей теории познания.

Главные факторы, породившие новые тенденции в понимании

природы, структуры и функций познания, — это подход к знанию

в единстве с порождающей его деятельностью субъекта,

включение познания в социокультурный контекст и наиболее

значимое — гносеологическое осмысление результатов,

полученных такими новыми областями знания, как когнитивная

психология, когнитология и исследования в области

искусственного интеллекта. Однако освоение новых данных

конкретных наук требует предварительного рассмотрения базовых

положений, принципов и категорий современной неклассической

эпистемологии, существенно изменившей их трактовку в

классической теории познания.

Часть I.

Философия познания

ные смыслы, которые стоят за очевидными, поверхностными

смыслами, буквальными значениями. Эта деятельность

мышления оказывается не менее значимой, чем обычное

накопление знаний, которое она существенно дополняет,

поэтому интерпретация должна быть признана

фундаментальным феноменом, исследована как способ бытия

(онтологически), которое, по Хайдеггеру, существует понимая, а

также как способ истолкования текстов, наконец, как

общенаучный метод с фиксированными правилами перевода

формальных символов и понятий на язык содержательного

знания. Между истиной и образованием—становлением субъекта

обнаруживается сущностная связь, предполагающая

преобразование «Я» как условие получения доступа к истине и

смыслам и преобразование смыслов как следствие становления

«Я».

Если познание имеет дело с текстами (соответственно

контекстами и подтекстами), символами — языком

(естественным и искусственным) в целом, то в современной

теории познания, или эпистемологии, необходимо использовать

опыт герменевтики, задача которой — понимание,

интерпретация текстов, знаковых систем, символов. Поскольку

в знании и познавательной деятельности существуют явные и

неявные предпосылки, основания — вообще неявные

компоненты различного типа, то необходимо в теории познания

разработать способы введения таких фундаментальных

процедур, как понимание, истолкование, интерпретация, что

требует учета опыта герменевтики по их изучению и

применению. Известно, что в познавательной деятельности и в

формировании знания мы опираемся на смыслополагание или

раскрытие уже существующих смыслов, на интерпретацию.

Следовательно, мы неизбежно выходим на проблемное поле

герменевтики, а субъект предстает как «человек

интерпретирующий». Современная теория познания в своем

развитии должна обратиться к дологическим, вообще

внерефлексивным формам и компонентам, признать

необходимость выявления их роли в любом познании. Опыт

герменевтики по изучению пред-знания, пред-мнения, пред-

рассудков в форме «нерационального априори», «жизненного

мира», «повседневного знания», традиций и т. п. оказывается в

этом случае наиболее значимым. Если всякое познание

осуществляется в общении, диалоге, во взаимодействии «Я и

Ты», «Я и Другой», то это, по моему убеждению, предполагает

изучение взаимодействия познания и понимания, при-

Глава 1. Современная философия познания

чем последнего не только как логико-методологической

процедуры, но и как «проникновения в другое сознание с

помощью внешнего обозначения» (П. Рикёр), поэтому опыт

герменевтики оказывается незаменимым.

Традиционная теория познания, следовавшая в своем развитии

и функционировании образцам и критериям наиболее развитых

естественных наук, в первую очередь физики, по существу, не

вводила время, темпоральность в свой понятийный аппарат и

имела в виду только пространство—время как формы

существования материи. Время, историчность, прошлое,

настоящее, будущее были объектом изучения в конкретных

областях познания, но гносеология отвлекалась от них. Данный

уровень абстракции, в частности отвлечение от историзма,

рассматривался необходимым для теории познания, изучающей

объективно истинное, всеобщее и необходимое знание.

Соответственно, проблемы чувственного и логического познания,

категорий субъекта и объекта, природы истины и другие

ставились и решались в теории познания, как правило, без учета

времени. Отвлекаясь от признаков, свойств, определяемых

временем, стремились «очистить» познание от всех

изменяющихся, релятивных моментов. Проблема «познание и

время» рассматривалась за пределами собственно теории

познания, преимущественно в истории науки, истории философии

или в антропологических исследованиях. Изменение отношения

к роли времени ставит перед эпистемологией задачу заново

освоить это понятие в контексте новых представлений.

Конкретный шаг в этом направлении — стремление учесть то, что

уже было сделано, в частности, в сферах методологии

гуманитарного знания и близкого к нему опыта герменевтики.

Это станет новым этапом в развитии общей теории познания.

Главные факторы, породившие новые тенденции в понимании

природы, структуры и функций познания, — это подход к знанию

в единстве с порождающей его деятельностью субъекта,

включение познания в социокультурный контекст и наиболее

значимое — гносеологическое осмысление результатов,

полученных такими новыми областями знания, как когнитивная

психология, когнитология и исследования в области

искусственного интеллекта. Однако освоение новых данных

конкретных наук требует предварительного рассмотрения базовых

положений, принципов и категорий современной неклассической

эпистемологии, существенно изменившей их трактовку в

классической теории познания.

Часть I. Философия познания

Литература

Основная

Касавин И.Т. Миграция. Креативность. Текст. Проблемы неклассической

теории познания. СПб., 1999. Лекторский В.А. Субъект, объект,

познание. М., 1980. Лекторский В.А. Эпистемология классическая и

неклассическая. М., 2000.

Микешина Л.А. Философия познания. Полемические главы. М., 2002.

Микешина Л.А., Опенков М.Ю. Новые образы познания и реальности.

М., 1997.

Никитин Е.П. Исторические судьбы гносеологии // Философские

исследования. 1993. № 1.

Новая философская энциклопедия. Т. I—IV. М., 2001. Теория познания:

В 4 т. М., 1991 — 1992. Фоллмер Г. Эволюционная теория познания. М.,

1998. Эволюционная эпистемология и логика социальных наук. Карл

Поппер и его критики / Отв. ред. В.Н. Садовский. М., 2000.

Дополнительная

Кураге В.И. Теория познания // Русская философия. Словарь. М.,

1995.

Мамардашвили М.К. Стрела познания. Набросок

естественноисторической гносеологии. М., 1996.

Франк С.Л. Реальность и человек. М., 1997.

Хайдеггер М. Бытие и время. М., 1997.

Вопросы для самопроверки

1. В чем заключаются особенности философского учения о познании

в отличие от специального научного?

2. Как вы охарактеризуете общегносеологическую концепцию

сенсуалистического типа?

3. Почему необходимо преодоление натурализма в теории познания

и в чем он проявляется?

4. В чем особенности антропологического подхода к познанию?

5. В чем проявляется культурно-историческая природа

познавательной деятельности и как это может быть учтено в

теории познания?

6. Какие идеи и понятия герменевтики значимы для развития

познания?

7. В чем отличие локковской и гегелевской парадигм познания?

Глава 1. Современная философия познания

8. В чем состоит недостаточность концепции «теория познания как

теория отражения»?

9. Каковы особенности марксистского понимания социально-

исторической обусловленности познавательной деятельности?

10. Почему в учениях о познании отвлекались от фактора времени?

§ 2. Понятие субъекта и объекта,

их многоликость и многоуровневость. Субъект

и объект научно-познавательной деятельности

Категории субъекта и объекта, изменение их

значений

Субъект (от лат. sitbjectum — лежащий в основании) — одна

из главных категорий философии, обозначающая человека

действующего, познающего, мыслящего в отвлечении от его

конкретных индивидуальных характеристик. Имеет соотносительную

категорию «объект» (от лат. objection — предмет), обозначающую

фрагмент реальности — материальной или идеальной, — на которую

направлена активность субъекта. Представление познания через

субъектно-объектные отношения в европейской культуре и

философии носит конкретно-исторический характер. Это проявляется

прежде всего в том, что субъектно-объектное видение

познавательной деятельности в полной мере сформировалось лишь в

XVII—XVIII веках. Во-первых, в связи с развитием науки

укрепилось объектное осмысление действительности как следствие

естественнонаучной традиции; во-вторых, сформировалось

представление о субъекте как «мыслящей вещи» (Р. Декарт),

противостоящей материальному миру. Историзм развития проблемы

субъекта—объекта проявился также в том, что менялась трактовка

содержания этих категорий и природы их взаимодействия. Так, для

материалистического направления характерно понимание отношения

«субъект—объект» как взаимодействия двух природных систем. Это

прежде всего причинная концепция познания, когда знание

понимается как результат, следствие воздействия объекта на субъект,

физического воздействия объекта на органы чувств, ос-

Часть I. Философия познания

тавляющего «следы» — отпечатки. В этом случае признаются

активность только на стороне объекта и пассивно-

созерцательная позиция субъекта. Несколько иначе, но в рамках

этого же подхода трактуются субъектно-объектные отношения в

деятельностно-натуралистической концепции, в частности в

генетической эпистемологии, или «операциональной концепции

интеллекта» известного французского психолога XX века Ж.

Пиаже. Он показывает, что интеллект предстает как результат

активных материальных действий, которые трансформируются

во внутренние логические операции мышления человека.

Признавая важную роль в познании активной материальной

деятельности субъекта, данная концепция, однако, исходит лишь

из его природной, но не социокультурной активности.

В русле этой же традиции — понимания отношения «субъект-

объект» как взаимодействия материальных систем — лежит

концепция «познание есть отражение», которая в ее диалектико-

материалистическом варианте существенно углубляет понимание

активности субъекта по сравнению с описанной выше

концепцией Ж. Пиаже. Познание в целом здесь рассматривается в

единстве отражения, предметно-практической деятельности и

коммуникаций, а активность субъекта предстает обусловленной

не столько его биологической, сколько социокультурной

природой. Но и эта концепция не должна рассматриваться как

догма, ее понятийный аппарат необходимо существенно уточнить,

в первую очередь понятие «отражение», и дальнейшее ее развитие

возможно только в диалоге с другими концепциями, в

особенности с феноменологией, герменевтикой и

экзистенциализмом, по-разному реализующими

антропологический подход к познанию.

Принципиально иной подход в понимании субъектно-

объектных отношений и природы самого субъекта представлен в

концепциях, где познание истолковывается как определяемое

структурой самого сознания. Центральной проблемой при таком

подходе становятся обоснование знания, выявление нормативов,

эталонов, позволяющих отделять знание от незнания, истинное

от ложного. В классической форме проблема обоснования

знания впервые поставлена Декартом, в дальнейшем она

трансформируется в способ обоснования с привлечением понятия

«трансцендентальный субъект» (И. Фихте, И. Кант, Э. Гуссерль и

другие). Выявляют как бы два «слоя» субъекта: индивидуальный

эмпирический субъект и трансцендентальный, при этом исходят из

того, что структура опыта, его нормативы и критерии коренятся в

особенностях именно

Глава 1. Современная философия познания

трансцендентального субъекта. Последний понимается как

независимый от эмпирического телесного индивида и сообщества

других «Я», как надындивидуальная структура, обеспечивающая

общезначимое объективное знание. Это развивающийся совокупный

человеческий дух, соответствующий, по-видимому,

социокультурным измерениям процесса познания. Одно из значимых

следствий этой концепции — идея высокой духовной активности

субъекта, его фундаментальной роли в процессе познания. Однако

остается чувство неполноты, из-за чрезмерной абстракции субъекта

как «частичного», сведенного к познавательной функции,

«наблюдающему сознанию» вообще.

Очевидно, что объект как фрагмент реальности бесконечно

многообразен, сложен, парадоксален, непредсказуем, неисчерпаем в

своих свойствах и отношениях. Но именно субъект определит, что

станет предметом познания в этом объекте, как предстанет этот мир,

какова будет степень его открытости, непотаенности. Поэтому теория

познания нуждается в такой категории субъекта, когда он понимается

в своей целостности, содержащий не только когнитивные, логико-

гносеологические, но и экзистенциальные, культурно-исторические и

социальные качества, участвующие в познании. Иными словами,

эмпирический человек, полностью замененный «частичным»

гносеологическим субъектом в традиционной теории познания,

должен быть возвращен в современное учение о познании,

сочетающее абстрактно-трансцендентальные и экзистенциально-

антропологические компоненты.

Такой подход существенно обогащает содержание категории

субъекта как человека познающего, наиболее полно он

представлен известным немецким философом К. Ясперсом в

концепции четырех уровней описания человеческого «Я»,

обобщающей различные трактовки субъекта. Первый уровень —

это Я или субъект как эмпирический природный индивид,

действительный в пространстве и во времени, изучаемый

психологией или биологией, но, следует добавить, интересующий

и теорию познания, поскольку она исследует субъекта как

единство духовного и телесного. Второй уровень представляет

субъекта как «сознание вообще», лишенное своей эмпирической

определенности надындивидуальное начало, или

трансцендентальная субъективность. Так понимаемый субъект

представлен в логике, трансцендентальной философии, в

теоретических науках в целом. Если эмпирический субъект

действителен и существует в пространстве и во времени, то

трансцендентальное Я лишь значимо, а не действительно. Тре-

тий уровень — понимание Я, субъекта как целостности

мышления, деятельности, чувства — «дух» в терминологии

Ясперса. В отличие от вневременного «сознания вообще» «дух»

есть временное событие, в чем он сходен с эмпирическим Я, но в

отличие от последнего проявляет себя в рефлексии знания, а не

как биологически-психологическое событие. Как «носители

духа», индивиды объединены в целостность, представлены как

«тождество различных» в отличие от «сознания вообще», когда

общность субъектов покоится на полной тождественности,

отсутствии различий. Четвертый уровень — Я, субъект

понимаются как глубинное ядро человеческой личности,

экзистенция, бытийственная характеристика человеческой

реальности, «бытие в мире». Только в пограничных состояниях

человеку открывается бездна бытия, подлинное

существование, не описываемое традиционным языком науки и

философии, но требующее особых понятий, таких, как «страх»,

«забота», «вброшенность» и другие. Целостность субъекта —

единство всех четырех уровней, ни один из них не должен

абсолютизироваться, хотя может быть представлен относительно

автономно в том или ином исследовании.

От гносеологического субъекта к целостному

человеку познающему

Современное понимание субъектно-объектных отношений,

познавательной деятельности субъекта во всей ее сложности и

противоречивости все чаще базируется на принципах диалога и

синтеза философских учений, целостного осмысления подходов и

проблем, рождаемых различными философскими направлениями.

Традиционное гносеологическое понимание субъекта давно не

удовлетворяло, в частности, представителей герменевтики. В.

Дильтей еще в начале XX века писал о том, что «в жилах познающего

субъекта, какого конструируют Локк, Юм и Кант, течет не настоящая

кровь, а разжиженный сок разума в виде чисто мыслительной

деятельности». При объяснении познания и его понятий необходимо

брать за основу человека в многообразии его сил и способностей, как

«воляще-чувствующе-представляющее существо», а абстрактное

мышление сопоставлять и связывать с «совокупностью человеческой

природы, какою ее являют опыт, изучения языка и истории».

В гегелевской философии индивид был принесен в жертву

системе, растворился в абсолютном знании, во всеобщем, что и

вызвало резкий протест, выразившийся, в частности, в

возникновении