Мещеряков А.Н. (ред.) Политическая культура Древней Японии

Подождите немного. Документ загружается.

350 А. Н.

Мещеряков

адепта православия.

Все без

исключения русские цари (включая

слабоумного

слабосильного Федора Ивановича) время

от вре-

мени

прибывают

на

театр военных действий

для

руководства

войском,

причем вполне обычным является

царское восседа-

ние

на

коня

167

Непременность такого

«вождества»

наследуется

от более ранних «дружинных» времен (сохраняется вплоть

до па-

дения монархического режима—

см.,

например, посещения

Ни-

колаем

театра военных действий

во

время первой мировой

войны).

Кроме военных походов, цари совершают частые выез-

ды, временами весьма длительные

(в

правление Алексея Михай-

ловича—

до 12

дней, однако обычными были выезды

на 1-3

дня

168

)

за

пределы Кремля

столицы

и с

мирными целями.

Эти

выезды связаны,

основном,

богомольем, охотами, посещени-

ем подмосковных дворцовых

сел,

причем

источниках доста-

точно часто встречаются сообщения, конкретизирующие способ

передвижения (пешком, верхами,

возке

или же

«водяным

пу-

тем»)

169

. «Записные книги» зачастую фиксируют несколько выхо-

дов царя

за

один день

(в

особенности

это

касается посещения

Алексеем Михайловичем церковных служб, причем может отме-

чаться даже путь царя

от

жилых покоев

до

кремлевского

же

храма

170

), хождение

за

иконами

крестом, поездки

для

участия

церемониях освящения церквей.

Традиционная

для

России значимость акта царского (княже-

ского) путешествия закрепляется

и в

происхождении таких

167

«и вступает

государь

в бранное стремя и восходить на конь свой

поскору поиде х полку своему к

граду»

(ПСРЛ,

т. XIII, с. 217).

168

О. В.

Новохатко,

указ. соч., ее. 190-191.

Иван

IV совершал и бо-

лее длительные выезды на богомолье. «Степенная книга», например,

фиксирует маршрут, проходивший через Троице-Сергиев монастырь,

Колязин,

Ферапонтов монастырь, Ярославль, Ростов

(ПСРЛ,

т. XXI,

с. 651).

16Э

«Того

же месяца [июня 1549] 21, в четверток четвертые недели

Петрова поста, царь и великий

князь Иван

Василиевичь всея Русии со

многим

желанием и с великою верою поиде пешь к живоначальной

Троицы

в Сергиев монастырь помолитися...»

(ПСРЛ,

т. XIII, с. 156).

170

О частоте отлучений царя из дворца

свидетельствуют

так назы-

ваемые «дневальные записки», которые велись в царствование Алексея

Михайловича. В этих записках отмечались, в частности, все царские

выходы и загородные походы. См. И. Е.

Забелин,

указ. соч. ее. 258-

261.

Многочисленные примеры перемещения царя («выходовш

«походов»)

содержатся в: О. В.

Новохатко,

цит. соч., ее.

167-194.

Японский

тэнно

русский царь...

351

важнейших чинов,

как

конюший

окольничий

(от

«околич-

ность

двора»

—

должность предполагала обязанность

по

заботе

за нуждами царя

во

время нахождения

пути

171

). Вместе

с тем

необходимо отметить,

что

царь

не

путешествует

по

стране

с це-

лями

инспекций гражданских

дел на

местах

или же для

уста-

новления

(поддержания) контактов

местными элитами (если

не

включать

в ее

состав служителей церкви)

— это

было ниже

его достоинства: любой подданный

был

обязан являться

ко

двору

по

первому зову государя.

172

царь,

тэнно осуществляют контроль

за

передвижением

своих подданных.

При

этом,

как это

явствует

из

летописных

источников,

царь контролирует

как

передвижение

направле-

нии

себе (приказ явиться

—

«указал быти»),

так и от

себя

(«от-

пустил»

—

приказ прибыть

туда-то

определенными

целями).

Что

касается тэнно,

то его

приказания явиться

себе

достаточно редки,

повеления

посылке подданных

опреде-

ленному месту

—

более частотны.

Эти

повеления связаны

принесений

приношений божествам, назначением чиновников

инспекторов

провинции.

Мы

полагаем,

что

приведенные данные свидетельствуют

существенных различиях

теории

практике управления.

Во-

первых, управление

Японии обладало более организованным

регулярным характером,

при

котором явка

тэнно носит,

по

преимуществу, плановый характер

потому

не

регистрируется

летописью. Во-вторых, количество

лиц,

которые могли быть

до-

пущены непосредственно

тэнно, было весьма ограниченным.

В-третьих,

силу того,

что

тэнно обладал меньшими распоря-

дительными полномочиями,

чем

царь, летописный имидж царя

также отражал

это

положение.

В то же

самое время приказа-

ние

явиться

себе, видимо, имело

для

царя принципиальный

характер,

ибо

путешествие великого

князя

Орду было одним

из

наиболее зримых

унизительных символов зависимости

(власть

над

движением

себе является более сильной

по

срав-

171

О. В.

Новохатко,

указ. соч., ее.

184-185.

172

Характеристика верховного правителя через функцию движе-

ния

сохраняет актуальность и на сегодняшний день. В. Путин пози-

ционируется его имиджмейкерами в значительной мере именно таким

образом (катание на истребителе, подводной лодке, горных лыжах и

т. п.).

352 А. Н.

Мещеряков

нению

с приказом двигаться от себя). Русские цари особо цени-

ли (во всяком случае, подсознательно) свою власть распоря-

жаться движением подданных по отношению к Центру — од-

ним

из самых ужасных преступлений они считали интенцию

«отъехать»

(в Японии, в силу ее географического положения и

исторической ситуации, такая интенция была, как показывает

реальная историческая практика, абсолютно невозможна — ис-

точники

не фиксируют ни одного случая

бегства

высокопо-

ставленного лица за пределы архипелага).

Функции

зрения

слуха.

Модус японского нарративного

описания

таков, что семе зрения уделяется в нем повышенное

внимание

(это касается как текстов официальных, так и

худо-

жественных). Так, герой повествования постоянно

«видит»

про-

исходящее (не

«случилось

то-то и

то-то»,

«герой

увидел, что слу-

чилось то-то и то-то»). В ранних официальных источниках тэнно

предстает вполне

«зрячим»

и в этом смысле ничем не отличается

от обычного человека — его присутствие в месте действия явля-

ется вполне обычным. Важнейшим обрядом, который совершает

тэнно,

является ритуал «осматривания страны» (куними), смысл

которого заключается в «присвоении» взглядом взошедшего на

священную

гору

правителя подведомственной ему территории.

в этом смысле тэнно предстает «сверхзрячим».

Право

и обязанность тэнно — видеть все, что происходит в

универсуме, но его (в пределе) не может видеть никто, кроме

самых приближенных. Судя по

всему,

это очень давняя тради-

ция.

Так, китайская хроника

«Вэй-чжи»

(конец III в. н. э.) сооб-

щает, что царица-шаманка из страны Ва (какое-то протогосу-

дарственное объединение на территории архипелага, вероятнее

всего на Кюсю) по имени Химико не показывалась на глаза лю-

дям. Запрет (ограничение) смотреть на тэнно в значительной

степени сохранялся и в более позднее время. Так, во время та-

кого редкого для тэнно передвижения пешком его короткий

путь

ограждается занавесками

173

. На одной из главных

госу-

дарственных церемоний — поздравлении тэнно с началом но-

вого

года

(она называлась «лицезрение

государя»

—

микадо

огами)

— могли присутствовать только чиновники 5-го ранга и

выше, что составляет разительный контраст по сравнению с

173

Мурасаки

Сикибу.

Повесть о Гэндзи. М.: «Восточная

литература»,

1993, книга 2, с. 252.

Японский

тэнно и русский царь... 353

Китаем,

где на

новогодней церемонии присутствовали «пред-

ставители»

со

всей страны

174

. Кроме того, изобразительный

ма-

териал более позднего времени («Нэнтю гёдзи эмаки») позволяет

говорить

о том, что на

самом-то деле никакого «лицезрения»

не

было, поскольку тэнно пребывал

помещении,

придворные

выстраивались

за его

пределами

(т. е. он мог

видеть

их, а они

его

— нет).

Китайская хроника

«Суй-шу» в

записях

за 600 г.

приводит слова японского посла

о том, что

правитель страны

Ва (Ямато) усаживается

на

трон ночью,

утром покидает

его,

что было сочтено

за

весьма странный обычай, который должен

быть исправлен

175

Нам,

однако, представляется,

что

речь идет

прежде всего

запрете смотреть

на

правителя,

самому

пра-

вителю

—

смотреть

на

солнце

176

связи

этим запретом

тэн-

но,

похоже, должен

был

постоянно носить головной убор

или же

скрываться

под его

разновидностью

—

зонтом. Отсутствие

тра-

диции

портретирования тэнно, по-видимому, также

следует

объяснить запретом

на его

видение (напомним,

что в

синто

от-

сутствуют

изображения божеств).

течением времени

восприятии (описании) тэнно проис-

ходят значительные изменения.

Они не

касаются ограничений

на

лицезрение тэнно,

но

начиная приблизительно

VIII

в. тэн-

но

практически никогда ничего

«не

видит»

сам. То

есть взгляд

тэнно

перестает быть верификатором происходящего.

значи-

тельной степени

это

связано, вероятно,

с тем, что он

теряет

функцию движения,

и (в

тенденции) всегда пребывает

в са-

кральном центре

—

дворце. Кроме того, усложнившаяся систе-

ма управления ставила между тэнно

социумом посредников

лице соответствующих должностных

лиц, так что вся

чиновни-

174

Ооцу

Тоору.

Кодай тэнносэй рон. — Иванами кодза нихон цуси,

Токио:

«Иванами», 1994, т. 4, ее.

234-235.

175

Саикава

Макотпо.

Тэнно га вакарэба нихон га вакару. Токио:

«Тикума синее», 1999, ее. 72-73.

176

Согласно «Нихон секи», первоправитель Дзимму так объясняет

постигнувшее его временное поражение при покорении восточных зе-

мель: «Я — дитя Небесных богов, а сражаюсь с врагом, обратившись к

солнцу. Это противоречит Пути Неба.

Лучше

я повернусь и отступлю,

покажу, что я слаб, восславлю богов Неба, богов Земли, со спины мне

божество Солнца силу придаст,

буду

нападать, на собственную тень

ступая. Тогда, и не обагряя меч кровью, я непременно

одержу

победу

над

врагом»

(«Нихон секи», т. 1, с. 179).

354 А. Н.

Мещеряков

чья пирамида представляла собой скорее иерархию «слушаю-

щих», чем «видящих». И находившийся на вершине этой пира-

миды тэнно видел меньше всех остальных. В связи с этим вме-

сто «утраченного» зрения особое развитие получает у тэнно

слух.

Высочайшие указы очень часто начинаются таким обра-

зом:

«Услышали Мы,

что...».

То есть указ, имеющий, на первый

взгляд, форму монолога, является на самом деле формой диало-

га, в котором излагаются слова обоих его участников.

царю мало применим глагол «слушания», во всяком случае

официальные источники не акцентируют эту функцию его по-

ведения, ибо такой модус поведения предполагает некоторую

форму диалога, т. е. наличие обратной связи, идея которой, су-

дя по всему, была

чужда

имиджу царя. Царь выслушивает цер-

ковную

службу

(«литоргию», «понахиды»), т. е. это такое слуша-

ние,

которое не предполагает собеседника. В крайнем случае он

выслушивает советы иерархов, но

другие

его подданные пред-

стают при нем как бы почти безгласными. Они задействованы

политической «массовке», их роль — оттенить единственно

правильное мнение, исходящее от царя. Царь выслушивает не

столько советы, сколько донесения (в основном, от гонцов с по-

лей сражений и послов), на основе которых он принимает ре-

шение.

Отсутствие (ослабленность) функции слушания как со-

ставной части диалога отражает более общую ситуацию рос-

сийского способа управления, которая представляет собой сис-

тему с ослабленной обратной связью. Эта обратная связь про-

является, по преимуществу, в условиях жесточайших кризисов

власти. В условиях малой разработанности такой связи в обыч-

ной

жизни она принимает свою наиболее раннюю, «примитив-

ную»

форму — выслушивание царем мнения

«народа»

в случае

прямой

аппелляции к нему.

Царь

видит и видим, хотя это происходит и не каждый день.

Подданные имеют возможность наблюдать царя в особых слу-

чаях, хотя особых запретов на его лицезрение, похоже, не су-

ществовало

177

. Повествуя о победоносном возвращении Ива-

177

Согласно сообщению Г. Котошихина, существовал запрет смот-

реть на царевичей и цариц, пока они не достигали возраста в 15 лет.

До этого времени,

даже

когда они отправлялись в церковь, «около их

по

все стороны несут суконные полы» (Г.

Котошихин,

указ. соч., с. 24).

Такой запрет был, вероятно, связан с опасностью сглаза. Это создава-

Японский тэнно и русский царь... 355

на

IV после окончания казанской компании, составитель

«Сте-

пенной

книги» отмечает: «И все велико благодарение Богу воз-

даваху

и царю, яко победителю, дары и благодарение прино-

шаху;

и вси паче солнечного сияния просвещахуся радостию,

насыщахуся царского зрения».

178

Само лицезрение царя, счи-

тают

составители летописи, способно поднять воинский дух его

полков

179

. Подданные имеют возможность видеть царя и во

время наиболее значительных праздников. Более того, лицезре-

ние царя,

даже

на значительном расстоянии, ассоциировалось

с возможностью исполнения желаний

180

. Лицезрение царя —

большая честь (наложение опалы предполагало, что опальный

не имеет права являться к царю и видеть его), которая подра-

зумевает

и обязанность

служить

ему.

181

Речевая

функция.

При описании поведения правителя ле-

тописи наибольшее внимание

уделяют

его речевому поведению.

ло предпосылки для часто возникавших

слухов

о том, что «царевича

скрыли».

178

ПСРЛ,

т.

XXI,

с. 649.

179

«и се вторая прииде от града: великое время царю ехати, да ук-

репятца воини, видев царя»

(ПСРЛ,

т. XIII, с. 217).

180

Описывая празднование Нового года, происходившее на крем-

левской площади,

Адам

Олеарий отмечал:

«Тут

же стояло бесчисленное

количество русских, державших вверх свои прошения. Со многими

криками

бросали они эти прошения в сторону великого

князя:

потом

прошения

эти собирались и уносились в покои его царского величест-

ва»

(Адам

Олеарий,

указ. соч., с. 65).

181 «и страх велик нападе на гражаны [осажденного в 1514 г. Васи-

лием Ивановичем Смоленска], и абие начяша из града вопити и кли-

кати,

чтобы великий государь пожаловал, меч свой унял, а бою пре-

стати повелел, а они хотят государю бить челом и град подати. И вели-

кий

государь вскоре повелел бою престати, и владыка Смоленской

Варсунофий, и

князи

и бояря Смоленскиа, и мещане и все гражане

выслаша из града бити челом, чтобы великий государь свою отчину и

дедину пожаловал, опалу свою и гнев отдал им, а очи свои велел им

видети и служити им себе велел. И великий государь свою отчину и

дедину пожаловал, владыке Смоленскому Варсунофию, и князем, и

бояром,

и мещаном, и всем людям градским свою опалу и гнев им от-

дал и очи свои велел им видети и служити им себе велел. И Июля в 31

день

князи

и бояря Смоленские град отвориша, а сами поидоша к

шатром великому государю челом ударити и очи его видети, да

туто

приказалися

великому государю и крест целовали. И

князь

великий их

пожаловал, слово свое им жаловалное молвил и ести их звал».

(ПСРЛ,

т. XIII, с. 19).

356 А. Н.

Мещеряков

Это связано с тем, что коммуникация является основным его

свойством, обязанностью и «профессией». Это утверждение но-

сит, по всей вероятности, универсальный характер. Вопрос со-

стоит в том, с кем общается правитель и в каких формах про-

текает этот коммуникативный процесс.

Основной

формой, в которой реализуется речевая деятель-

ность тэнно, являются его указы. Эти указы бывают как устны-

ми,

так и письменными, но количество письменных указов без-

условно превалирует, что говорит об общей ориентированности

японской

политической

культуры

на управление с использова-

нием

письменного канала информации. При этом обычным для

записей хроник является приведение текста указа полностью,

т. е. цитирование. Многие указы тэнно являются юридическим

документом, они не имеют строго ограниченного во времени и

пространстве ситуативного характера, направлены на измене-

ние

базового законодательства, предназначаются для того, что-

бы все чиновники руководствовались ими в своей повседневной

деятельности, в связи с чем эти указы сводятся затем в особые

сборники,

дополняющие основной корпус законов.

Как

это ни странно, но, согласно официальным источникам,

функция

прямой речи у царя выявлена слабо. Царь часто

отда-

ет различные распоряжения, но обычно они принимают в лето-

писи

форму косвенной речи, поскольку имеют

сугубо

ситуа-

тивный и ограниченный во времени характер (например, та-

кому-то явиться

туда-то,

сделать то-то).

Царские

указы фиксировались в указных книгах, которые

составлялись в центральных и местных учреждениях. В связи с

ситуативностью указов многие из них были обращены к совер-

шенно

конкретным адресатам и не имели общегосударственно-

го значения, были предназначены в качестве справочного ма-

териала, в основном, применительно к деятельности конкрет-

ного лица или учреждения. В связи с этим они

отсутствуют

и в

текстах летописей

182

. Передача распоряжений царя по пре-

182 Редчайшими исключениями приводимых летописью приказаний

царя

в области гражданского управления, которые имеют системный

характер, являются «приговоры

государевы»

(имеется в

виду

Иван IV)

относительно ограничения местничества и коррекции института

кормлений.

Показательно, что в «программной» части второго указа с

наибольшей ясностью зафиксировано царское представление о

себе

Японский

тэнно

русский царь...

357

имуществу

форме косвенной речи свидетельствует,

что для

имиджа царя явно

не

слишком важна форма (стиль)

его

обра-

щенной

подданным речи (летописца волнует

по

преимущест-

ву только

сам

факт приказания),

что еще раз

подтверждает

его

ограниченные потенции культурного героя. Вместе

с тем

лето-

писи

охотно приводят переписку царя

высшими церковными

иерархами

записи

его

молитв,

что

выдает идеального

(в пре-

деле

—

единственно возможного) контрагента царя

по

диалогу.

Это

мог

быть

или сам Бог, или же те

профессионалы («бого-

мольцы»), которые были ответственны

за

осуществление

ком-

муникации

Ним. Остальные исторические агенты,

за

исклю-

чением, может быть, монархов

других

стран, считались мало

достойными

для

вступления

диалог

царем

183

Способы

и методы сакрализации правителя.

Вряд

ли

нужно

еще раз

повторять,

что

верховный правитель

—

фигу-

ра

по

определению сакральная. Японская

русская тради-

ции

не

являются

этом смысле исключением (если таковые

вообще возможны). Однако формы

методы сакрализации

разных

культурах

весьма отличаются

друг

от

друга,

что обу-

словлено реальным соотношением политических

сил,

которые

используют

своих целях имеющиеся

культуре

дефиниции

(культурную «предрасположенность»

к тем или

иным дефи-

нициям).

Самое непосредственное влияние

на

процесс сакрализации

монарха оказывают господствующие

данной

культуре

пред-

как

ревностном христианине

военном лидере:

«...услаждение

и по-

техи

никоторые

в ум его

царьской

не

внидут, токмо

об

избаве

хри-

стианом, просто реши,

толко закон Христов и ратные

дела»

(выде-

лено нами.

— А.

М.).

См.

ПСРЛ,

т.

XIII,

ее.

267-268.

183

Дипломатический протокол включал

себя строгие правила

об-

мена письменными сообщениями, адресовавшихся

от

правителя

правителю.

Что до

устного диалога

послами,

то

результирующая

его

часть бывала явлена царем через посредника:

«И

государь [Иван

IV] их

[казанских послов] челобитиа выслушав

да

велел

им

ответ учинити

боярину своему Ивану Василиевичю Шереметеву

да

Олексею

Адашеву

да диаку Ивану Михайлову,

что

государю

Горние стороны

Казани

ни

одной денги

не

отдавывати;

«а о

правде говорили государю,

ино

дали

казанцы

правду,

что

весь полон христианской освободити

и до

едино-

го человека,

ныне

еще

многой полон

собя дръжат;

и как

свободят

царь

казанцы весь полон Руской,

государь

им

тогды правду

учи-

нит,

а вы в то

время

зде

побудте»

(ПСРЛ,

т.

XIII,

с. 172, 1552 г.).

358 А. Н.

Мещеряков

ставления о божестве (божествах) и божественном, поскольку в

любой

культуре

сакрализация правителя идет в значительной

степени по пути уподобления его

божеству

(«тленный

бог»,

«жи-

вой

бог»,

«явленный

бог»,

«земной бог»).

В процессе сакрализации монарха японская

культура

прак-

тически отвергает буддийские представления о всемогущих

(или

по крайней мере очень много могущих)

буддах

и бодхисат-

твах.

Максимально возможная степень близости к ним была

выражена Сёму, который объявил себя

«рабом

Будды».

Сёму, по

всей вероятности, мнил себя

чакравартином—

добродетель-

ным

правителем, который в своем управлении максимально

опирается на учение Будды и поощряет его

184

. Однако деятель-

ность Сёму и его дочери

Кокэн

(Сётоку) оказалась в этом отно-

шении

не больше, чем эпизодом, и достижение «божественного»

статуса

японского правителя было обеспечено все-таки в боль-

шей

степени с помощью даосско-конфуцианского и синтоист-

ского инструментариев. При этом первоначальная легитим-

ность обосновывается с помощью мифа синто (тэнно является

прямым

потомком богини

Аматэрасу,

основатель правящей ди-

настии

Дзимму получает поручение небесных божеств основать

на

архипелаге страну), а технология поддержания легитимно-

сти обеспечивается прежде всего даосско-конфуцианским и

синтоистским комплексами (при этом

следует

помнить, что в

силу ориентации синто на кровно-родственные связи, его по-

тенции

по управлению территориальными единицами являют-

ся

ограниченными).

Уместно заметить, что божество (ками) синто — это сущест-

во,

которое по своим сверхъестественным потенциям отнюдь

не

равняется всемогущему

богу

монотеистического (христиан-

ского) типа. Это божество является локальным (т.е. его власть

распространяется на строго ограниченную территорию); его

почитают только члены кровнородственной (или псевдородст-

184

Энергия Сёму в этом отношении поражает: он инициировал

проект по возведению храма Тодайдзи — самого крупного деревянно-

го сооружения в мире; в этом храме была установлена самая крупная

мире бронзовая статуя Вайрочана (космический

будда

Махавайро-

чана);

в каждой из более чем шестидесяти провинций построили муж-

ской

и женский монастыри, которые представляли собой магическую

инфраструктуру государства.

Японский

тэнно и русский царь... 359

венной)

общины, которая имеет потенциальную возможность

расшириться только до размеров населения страны (в связи с

этим

в деятельности тэнно ослаблен такой присущий всем ми-

ровым религиям мотив, как императивное приобщение «невер-

ных»

к «истинной» религии

185

). Кроме того, божество-ками не

является всеблагим.

Сакрализация

тэнно происходила в значительной степени за

счет минимизации его публичных и физиологических функций

(соответствовало концепции недеяния), что выводило его за

пределы «зрения» подданных, за пределы шкалы этических

оценок.

Это была своего рода неподсудность, но она достига-

лась не столько за счет того, что никакое действие тэнно не

подлежит

суду,

а за счет того, что он (в пределе) не производил

никаких

произвольных действий, которые могли бы быть оце-

нены.

Одной из основных характеристик тэнно было пребыва-

ние

в сакральном центре (столице, дворце), т. е. его простран-

ственный

статус

оставался неизменным. В этом центре он осу-

ществлял по преимуществу

речевую

функцию. Тэнно участво-

вал в

ритуалах,

в некоторых из них он был основным исполни-

телем, но число соучастников ритуала в лучшем

случае

ограни-

чивалось высшим чиновничеством.

Процесс

выведения тэнно за пределы возможной критики

хорошо виден на примере такой важнейшей категории, как

«добродетельность»

(яп.

току,

кит. дэ). Если в указах VIII в. (осо-

бенно

первой его половины) сетования на недостаток доброде-

тельности являются общим местом (т. е. сам тэнно ставит себя

поле возможных критических оценок), то с течением времени

количество сообщений, в которых обсуждается току правителя,

185

Безусловным исключением является экспансионистская деятель-

ность японской политической элиты в конце XIX — первой половине

XX вв., сопровождавшаяся, в частности, строительством синтоистских

святилищ на завоеванных территориях. Такой способ поведения был

прямой

рецепцией европейской модели экспансии. Традиционный же

способ культурного воздействия может быть назван «методом абсорб-

ции», когда приветствуется переселение иноземцев в Японию (корейцы

китайцы, переселившиеся в силу разных обстоятельств в Японию в

VII-VIII вв., назывались кикадзин, что может быть истолковано, как

«люди,

обратившиеся к культурности, которой обладает тэнно»), но ни-

каких

целенаправленных силовых усилий, продиктованных религиоз-

ными

мотивами, в этом отношении не предпринималось.