Меликсетов А.В. (ред.). История Китая

Подождите немного. Документ загружается.

защиту китайской традиционной культуры. Пафос его выступле-

ний состоял прежде всего в констатации гибельности для Китая

пути вестернизации и в утверждении возможностей обновления

страны на путях возрождения конфуцианских морально-этичес-

ких ценностей. Лян Шумин утверждал даже, что китайская куль-

тура, основанная на конфуцианстве, в перспективе вытеснит все

другие и станет мировой: «Будущая мировая культура — это

возрожденная культура Китая... ибо конфуцианство — это не про-

сто идея, а сама жизнь». Видные философы Сюн Шили, Чжан

Цзюньмай, Фэн Юлань и некоторые другие стремились к опре-

деленному обновлению традиционной конфуцианской мысли. Эти

мыслители не сыграли заметной общественной роли, не сумели

увлечь патриотически настроенную прогрессивную молодежь, но

их научная и публицистическая деятельность способствовала

сохранению и развитию традиционной китайской мысли, инте-

рес к которой на последующих исторических этапах существенно

возрос.

Однако такие крайние подходы к оценке исторического места

китайской цивилизации не преобладали, ибо к послевоенному

бремени среди китайской интеллигенции все больше утвержда-

ется представление о необходимости синтеза культур и цивили-

заций в ходе включения Китая в мировой процесс культурного и

экономического развития. Вместе с тем эта полемика еще раз

привлекла внимание китайской общественности к проблеме вы-

бора идеологических ориентиров, став своеобразной прелюдией

к развертывавшейся дискуссии о социализме.

Принципиально новый момент в вечный спор о путях разви-

тия Китая был внесен революционным опытом Октября, идея-

ми ленинизма. Наиболее радикальная молодежь восприняла их

как убедительный пример, который, как им казалось, можно ус-

пешно повторить и на китайской почве. Это, естественно, не могло

не вызвать беспокойства и идейного сопротивления здравомыс-

лящей части китайской интеллигенции. Так начинался новый ви-

ток дискуссии о социализме.

20 июля 1919 г. в газете «Мэйчжоу пиньлунь» Ху Ши публику-

ет статью под примечательным заголовком — «Больше занимать-

ся конкретными проблемами, меньше говорить об "измах"!» В

ней, в частности, говорилось: «Пристрастие к бумажным "прин-

ципам" очень опасно, так как пустые лозунги могут быть легко

Использованы бесстыдными политиками для своих пагубных дел».

Ху Ши призывал не вставать на путь революции, а идти медлен-

ной, но верной дорогой постепенных реформ, решать конкрет-

ные проблемы жизни страны, преодолевать отсталость «шаг за

Шагом».

431

И хотя статья Ху Ши прямо не была адресована китайским

сторонникам марксизма, они поспешили дать ему отпор. 17 авгу-

ста в том же журнале публикуется статья Ли Дачжао «Еще раз о

конкретных проблемах и "измах"». Ли Дачжао писал не только о

праве обсуждать теоретические проблемы, но и о необходимости

такой теоретической работы. «Наше общественное движение, с

одной стороны, нуждается, конечно, в изучении практических

вопросов, а с другой — в пропаганде теоретических принципов.

Это две неразрывно связанные стороны одного дела». Ли Дачжао

защищал и защитил право первых сторонников марксизма на

пропаганду социалистических идей. Это было первое литератур-

ное столкновение сторонников и противников марксизма. В тече-

ние ближайших двух лет эта теоретическая борьба продолжалась

и обострялась.

Обострению этой борьбы способствовали приезд в Китай аме-

риканского философа-прагматиста Джона Дьюи и английского

философа Бертрана Рассела и их выступления с лекциями и в

печати о том, как они понимают пути развития Китая. Эти уче-

ные относились с огромным уважением к китайской культуре и

с симпатией — к борьбе китайского народа за свое националь-

ное и социальное освобождение. Они убеждали своих слушателей

в необходимости кропотливой повседневной работы по преодо-

лению отсталости Китая, говорили об отсутствии в Китае соци-

ально-экономической и культурной почвы для пропаганды и тем

более для реализации социалистических идей. К их выступлени-

ям относились по-разному.

Естественно, что эти выступления поддержал последователь-

ный противник революционных методов преобразования обще-

ства, один из наиболее авторитетных политиков и идеологов Лян

Цичао. Не вызывала удивления и его достаточно резкая критика

попытки распространения социалистических идей на китайской

почве. Более значимыми оказались статьи талантливого публицис-

та Чжан Дунсуня, сторонника социалистических идей. Именно как

социалист он стремился глубоко проанализировать китайскую дей-

ствительность и на основе этого ответить на вопрос о возможнос-

тях социалистического развития Китая. Таких возможностей на

исторически обозримый период он не увидел. Отсюда и его при-

зыв к постепенному преобразованию китайской действительнос-

ти, к индустриализации страны, развертыванию культурно-про-

светительной работы, развитию образования, расширению коо-

перативного движения и к другим конкретным делам, которые

изменят Китай. По сути, путь к социализму он видел в развитии

капитализма. Он утверждал, что его подход основывается на уче-

нии Маркса. Справедливо боясь в этих условиях опошления самой

432

идеи социализма или появления социализма ложного, фальшиво-

го, Чжан Дунсунь утверждал, что «...в Китае сейчас совершенно

нет никакой необходимости пропагандировать социализм». Со сход-

ных позиций критиковали идею социалистического развития Ки-

тая и друге публицисты (Лань Гуньу, Пэн Иху, Фэй Цзюэтянь).

В конце 1920 — начале 1921 г. эти выступления вызвали резкую

отповедь первых сторонников и пропагандистов марксизма в

Китае — Ли Дачжао, Чэнь Дусю, Ли Да, Ли Цзи, Ши Цуньтуна

и некоторых других. Отвечая на основной тезис противников со-

циализма об отсутствии соответствующих предпосылок в Китае,

Ли Дачжао переводит спор как бы в другую плоскость, считая,

что для ответа на этот вопрос «...нужно прежде всего ответить на

другой вопрос: созрели ли экономические предпосылки социа-

лизма в мировом масштабе?» И, естественно, отвечает на это

положительно. Эту мысль развивал в своей статье и Ли Да: «Объе-

динившись с трудящимися мирового социализма, китайские тру-

дящиеся сообща раздавят капиталистов и вместе построят соци-

алистическую Поднебесную!» В рамках этого тезиса китайские

марксисты развивали мысль о том, что Китай вполне созрел для

борьбы за некапиталистическую перспективу развития, за аль-

тернативную капитализму социальную систему. «Возможно, най-

дутся люди, — писал Цзи Шэн, — которые скажут вам: комму-

низм может возникнуть только тогда, когда уже будет капита-

лизм. Отвечайте на это: мы потому и осуществляем коммунизм,

чтобы предупредить появление капитализма».

Более того, докапиталистический характер Китая, его эконо-

мическая отсталость представлялись многим китайским марксис-

там преимуществом Китая, благоприятной предпосылкой социа-

листического развития страны. Полемизируя с этих позиций с про-

тивниками пропаганды социализма в Китае, китайские марксисты

ощущали недостаточность обращения к идеям Маркса и искали

аргументы прежде всего в опыте Октября, в ленинском опыте. Ли

Да подчеркивал роль Ленина, который «...сумел не только блестя-

ще раскрыть истинную суть марксизма, но и умело применить его.

В этом величие Ленина, и современники должны преклоняться

перед ним. Озаренный ленинским светом, марксизм, извращен-

ный Либкнехтом, Бебелем, Бернштейном, Каутским и другими,

возродил свою истинную сущность». Не успев достаточно серьез-

но познакомиться с теоретическим наследием Маркса, первые

китайские марксисты сразу же взяли на вооружение ленинизм.

Однако не только молодые марксисты выступили на защиту

идей социализма. В полемику включились и другие сторонники

социалистического развития Китая. Так, сподвижник Сунь Ятсе-

на Фэн Цзьпо в брошюре «Социализм и Китай» (1920) востор-

женно пропагандирует идею социализма как средство спасения

433

и возрождения Китая. Характерно, что аргументация этого при-

верженца суньятсенизма, и прежде всего его убеждение в том,

что отсталость Китая благоприятствует переходу страны на соци-

алистический путь развития, во многом совпадала с аргумента-

цией китайских марксистов. Фэн Цзыю высказывал уверенность,

что уже пришло время для осуществления в Китае социализма и

что, опираясь на опыт русских большевиков, можно быстро до-

биться успеха: «Не пройдет и десяти лет, как в Китае будет по-

строено социалистическое государство».

На защиту идей социализма выступили и анархисты, игравшие

уже заметную роль в идейно-политической жизни Китая, возглав-

лявшие ряд рабочих профсоюзов, издававшие несколько десятков

журналов и газет. Однако анархисты не только выступали в защиту

социалистических идей, не только отстаивали представления о

необходимости и возможности социалистического развития Ки-

тая, но и остро полемизировали с марксистами. Они расходились

с ними прежде всего в оценке опыта русской революции. Они кри-

тиковали большевиков за установление диктатуры, полагая, что

любая диктатура, в том числе и диктатура пролетариата, неизбеж-

но ведет к деспотизму. «Мы не признаем власти капиталистов, не

признаем власти политиков. Равным образом мы не признаем и

власти рабочих», — так было написано в статье «Мы против боль-

шевиков» в анархическом журнале «Фэндоу». Марксисты, естествен-

но, выступили в защиту своего понимания опыта русских больше-

виков, в защиту самой идеи диктатуры пролетариата.

«Как мы видим, — подчеркивал Л.П. Делюсин, первым обра-

тивший наше внимание на историческое значение этого "спо-

ра", — в дискуссии о социализме затрагивались весьма важные

проблемы, теоретическое решение которых должно было оказать

(и действительно оказало) влияние на характер политической

деятельности активной и сознательной части китайского обще-

ства, помочь ей в определении целей и средств борьбы за новый

Китай». Реформисты-прагматики, выступавшие против постановки

непосредственно социалистических задач, успеха в этом споре

не имели, не получили поддержки основной массы ищущей мо-

лодежи. Иное дело сторонники немедленного социалистического

переустройства Китая — они явно выигрывали в этом споре, при-

влекли симпатии к идеям социализма, создавая определенную

массовую базу для их распространения.

Этот успех не был случайным, он во многом объяснялся по-

литическим нетерпением и радикализмом патриотически настро-

енной молодежи, искавшей простых и быстрых решений труд-

ных проблем национального и социального освобождения страны.

И первые китайские марксисты-ленинцы такие решения пред-

434

лагали. При этом важно отметить, что сами сторонники марксиз-

ма и ленинизма расценивали предлагаемые ими решения как ра-

дикальный разрыв с традиционной идеологией, с традиционны-

ми социально-политическими порядками, хотя на самом деле эти

марксистские рецепты обновления Китая в наибольшей степени

соответствовали традиционному типу общественного сознания с

его стремлением к восстановлению «справедливого» и «гармо-

ничного» социального порядка через тотальное регулирование

всей жизни общества мощным государством. И в этом соответ-

ствии, в этом созвучии одна из главных причин нараставшего

идейно-политического успеха революционеров-утопистов.

Революционеры-утописты одержали победу над реформатора-

ми-прагматиками в литературно-теоретическом споре, который

постепенно перерастал в спор идейно-политический, существенно

сказавшийся на всей последующей истории Китая.

2. ОБРАЗОВАНИЕ КОММУНИСТИЧЕСКОЙ ПАРТИИ КИТАЯ (КПК)

Возросшая идейно-политическая активность первых сторон-

ников марксизма-ленинизма привлекла внимание Коминтерна. В

апреле 1920 г. группа владивостокских коммунистов во главе с

Г.Н. Войтинским направилась в Китай с целью изучения поли-

тической ситуации и установления связей с прогрессивными де-

ятелями. Эта группа быстро нашла взаимопонимание с китайс-

кими сторонниками марксизма. По ее инициативе и при ее по-

мощи стали создаваться первые марксистские кружки. В июле 1920 г.

первый кружок был организован в Шанхае, его руководителем

стал Чэнь Дусю. В октябре 1920 г. под руководством Ли Дачжао

был создан кружок в Пекине. Кружки возникли также в Чанша

(руководитель Мао Цзэдун), Гуанчжоу, Ухане, Цзинане и среди

китайских эмигрантов в Токио. В феврале 1921 г. предпринимается

попытка организовать кружок среди китайской молодежи во Фран-

ции. Из этого марксистского кружка вышло много будущих вид-

ных деятелей КПК (Чжоу Эньлай, Дэн Сяопин, Ли Лисань, Чэнь

И, Ли Фучунь, Не Жунчжэнь, Ли Вэйхань и др.). Фактическое

руководство деятельностью кружков осуществлял журнал «Синь

циннянь», который с осени 1920 г. стал (не без финансовой под-

держки Коминтерна) по сути первым политическим органом

коммунистического движения в Китае, а его обновленную ре-

дакцию (после того как из-за несогласия с новой ориентацией

журнала его покинул Ху Ши) возглавил Чэнь Дусю.

Участники кружков не только изучали марксизм, но и делали

первые шаги по популяризации марксистского учения. Издаются

435

первый полный перевод «Манифеста Коммунистической партии»,

переводы некоторых других работ Маркса и Энгельса, а затем и

Ленина. С ноября 1920 г. в течение примерно года полулегально

выпускается журнал «Гунчандан» («Коммунист»). Начинают из-

даваться журналы и газеты для рабочих, а также брошюры и ли-

стовки. Организуются школы для рабочих, рабочие клубы, дела-

ются попытки празднования 1 мая и т.п. Всей этой деятельности

Коминтерн оказывал не только теоретическую и организацион-

ную, но и финансовую поддержку.

Социальный состав первых марксистских кружков был не-

однородным. Среди первых сторонников марксизма рабочих еще

не было, преобладала передовая учащаяся молодежь, в основ-

ном вышедшая из социально-привилегированной среды. В пер-

вых кружках были сторонники не только марксизма, но и анар-

хизма и некоторых других социалистических течений, а больше

всего было революционно настроенных националистов. Не слу-

чайно в это время к коммунистическим кружкам примкнули мно-

гие в дальнейшем видные деятели Гоминьдана (Дай Цзитао, Чэнь

Гунбо, Чжоу Фохай, Гань Найгуан, Ши Цуньтун и др.).

Политическая активность первых марксистских кружков, идей-

но-теоретическое размежевание, ускорившееся в ходе «дискус-

сии о социализме», общий национальный подъем подтолкнули

руководство этих кружков к мысли о необходимости форсиро-

вать образование партии. Этим решающим шагом явился съезд

представителей марксистских кружков, ставший и I съездом Ком-

мунистической партии Китая (КПК). Съезд проходил нелегально

в Шанхае с 23 июля по 5 августа 1921 г. На съезде присутствовало

12 делегахов от семи кружков, насчитывающих 53 человека: Чжан

Готао, Лю Жэньцзин (Пекин), Ли Ханьцзюнь, Ли Да (Шанхай),

Чэнь Таньцю, Дун Биу (Ухань), Чэнь Гунбо, Бао Хуэйсэн (Гуан-

чжоу), Дэн Эньмин, Ван Цзиньмэй (Цзинань), Мао Цзэдун (Чан-

ша), Чжоу Фохай (Токио).

Несмотря на предсъездовскую остроту идейно-теоретического

размежевания, состав участников съезда был весьма пестрым по

своему идейно-политическому облику, что и предопределило ха-

рактер съездовских дискуссий. Большинство участников съезда во

главе с Чжан Готао отстаивало идею создания боевой, дисцип-

линированной и хорошо организованной партии большевистс-

кого типа, цель которой — установление диктатуры пролетариата.

Эту позицию поддержали представитель Коминтерна Г. Марипг

и уполномоченный Дальневосточного секретариата Исполкома

Коминтерна Никольский, которые принимали активное участие

в организации и проведении съезда. Меньшинство съезда во гла-

ве с Ли Ханьцзюнем, констатируя слабость марксистских сил,

436

призывало к созданию легальной организации, концентрирую-

щей свои усилия на изучении и пропаганде марксизма. Отверг-

нув позицию меньшинства, съезд рассматривал установление

диктатуры пролетариата как непосредственную задачу создавае-

мой партии. Съезд противопоставил политическую борьбу рабо-

чего класса всем другим политическим течениям, встав факти-

чески на сектантские позиции. На съезде был одобрен ряд доку-

ментов программного характера. Съезд избрал Временное бюро в

составе Чэнь Дусю (секретарь), Чжан Готао и Ли Да.

Реализуя решения своего первого съезда, коммунисты стре-

мились активно включиться в рабочее движение, стать его под-

линными инициаторами и организаторами. Развернувшийся в

начале 20-х гг. подъем стихийного забастовочного движения бла-

гоприятствовал работе коммунистов. В июле 1921 г. в Шанхае по

инициативе коммунистов создается Всекитайский секретариат

профсоюзов, сделавшийся постепенно подлинным руководящим

центром рабочего движения. Большое значение для рабочего дви-

жения имела успешная стачка моряков Гонконга (январь—март

1922 г.), поддержанная правительством Сунь Ятсена в Гуанчжоу

и забастовками солидарности в Шанхае, встретившая сочувствие

и помощь за рубежом.

Последующие политические события, связанные с подъемом

и разгромом рабочего движения, четко выявили своеобразие

объективного положения КПК в условиях господства милитари-

стских режимов в полуколониальной стране. Важнейшее значе-

ние имела судьба забастовки на Пекин-Ханькоуской железной

дороге в феврале 1923 г. Здесь большим влиянием пользовались

профсоюзы, руководимые коммунистами, которые вели успеш-

ную борьбу за права рабочих. Испугавшись роста влияния проф-

союзов, милитарист У Пэйфу 7 февраля жестоко расправился с

забастовщиками, разгромил профсоюзы. Эта террористическая

акция знаменовала начало определенного спада рабочего движе-

ния. События 7 февраля 1923 г. еще раз показали изолированность

рабочего движения от общего национального подъема, от наци-

онально-демократического движения. Таким образом, сама логи-

ка первых шагов политической борьбы коммунистов подводила

их к пониманию необходимости объединения с национально-де-

мократическими силами для достижения победы в борьбе про-

тив милитаризма и империализма.

Вместе с тем осознать этот политический императив для пер-

вых китайских коммунистов, которые «последовали примеру рус-

ских» и были приверженцами крайнего политического радика-

лизма, идеи перманентной социалистической революции, было

очень трудно. Для такого идейно-политического поворота большое

437

значение имели решения II конгресса Коминтерна (1920). На этом

конгрессе Ленин, сохраняя свою приверженность концепции пер-

манентной социалистической революции для стран Запада, вы-

двигает для стран Востока, для колониальных и полуколониаль-

ных стран концепцию антиколониальной, национально-освободи-

тельной революции и в этой связи концепцию единого антиимпе-

риалистического фронта. Эта ленинская идея базировалась на

осознании факта невозможности социального освобождения на-

родов колониальных и полуколониальных стран до свержения

колониального господства империализма. В рамках единого ан-

тиимпериалистического фронта коммунисты должны были, по

мысли Ленина, стремиться занимать активные и руководящие

позиции, максимально радикализировать антиколониальные ре-

волюции и в случае их успеха пытаться перевести освобождаю-

щиеся страны на некапиталистический путь развития. Оставаясь

в рамках ленинской утопии альтернативного капитализму раз-

вития, эта концепция на политическом уровне открывала огром-

ные возможности для решения действительно назревших задач

национального освобождения, для объединения разнородных со-

циальных сил в борьбе с колониализмом.

На основе этого нового концептуального подхода Исполком

Коминтерна (ИККИ) разрабатывал и рекомендовал КПК но-

вую тактическую линию. Эти проблемы впервые китайские ком-

мунисты обсуждали на съезде народов Дальнего Востока (Моск-

ва—Петроград, 21 января—2 февраля 1922 г.), где присутствова-

ла китайская делегация, включавшая не только коммунистов, но

и представителей Гоминьдана (Чжан Цюбо), анархистов (Хуан

Линшуан); Социалистической партии (Цзян Канху) и др. От-

вергнув представления китайских коммунистов о социалистичес-

ком характере китайской революции, коминтерновцы поставили

на обсуждение вопрос о взаимоотношениях коммунистов с дру-

гими антиимпериалистическими политическими силами, о соот-

ношении проблем национального и социального освобождения.

Съезд четко сформулировал идею единого антиимпериалистичес-

кого фронта. Часть китайских делегатов была принята Лениным

и есть сведения, что он поставил перед ними вопрос о сотруд-

ничестве с Гоминьданом.

Эти новые программные установки отразились уже и на ра-

боте II съезда КПК, состоявшегося в Шанхае с 16 по 23 июля

1922 г. В работе съезда участвовало 12 делегатов от 123 членов

партии. Съезд уделил большое внимание анализу работы ком-

мунистов в рабочем движении, принял Устав КПК, ориентиро-

ванный на создание массовой пролетарской партии большевист-

ского типа, принял решение о вступлении КПК в Коминтерн.

Большое значение имело принятие съездом программы-минимум,

438

опубликованной в виде «Декларации II съезда КПК». В этом до-

кументе формулируются концепция единого антиимпериалисти-

ческого фронта и необходимость поддержки рабочим классом ре-

волюционного буржуазно-демократического движения. Однако ре-

ализовать эту политику оказалось сложнее, чем сформулировать.

3. РЕОРГАНИЗАЦИЯ ГОМИНЬДАНА

И СОЗДАНИЕ РЕВОЛЮЦИОННОЙ БАЗЫ В ГУАНДУНЕ

Непосредственного участия в «Движении 4 мая» Сунь Ятсен

не принимал, однако он не мог не испытать огромного влияния

национального подъема. Если в годы войны Сунь Ятсен все глубже

осознает объективное место Китая в колониальной системе им-

периализма, то после войны для него становится все очевиднее

связь империализма и китайского милитаризма. Он приходит к

закономерному выводу о том, что победа Синьхайской револю-

ции не привела пока еще к реализации ни принципа национа-

лизма, ни принципа народовластия. Реализация этих принци-

пов возможна только при полной победе «национальной рево-

люции», направленной против колониальной зависимости, и

«политической революции», направленной против милитаризма

и раздробленности.

Для реализации этих целей Сунь Ятсен 10 октября 1919 г. заяв-

ляет о необходимости реорганизации Чжунхуа гэминдан (Китай-

ская революционная партия) в Чжунго гоминьдан (Китайская

национальная партия). Речь шла о преобразовании узкой, конс-

пиративной организации, действовавшей в основном за преде-

лами Китая, в массовую и боевую партию, действующую прежде

всего на основе местных ячеек внутри Китая. Начинался длитель-

ный и сложный процесс реорганизации Гоминьдана, превраще-

ния его в ведущую политическую силу национальной>революции.

Этот процесс происходил в принципиально новых условиях, свя-

занных с постепенным созданием революционной базы в Гуан-

дуне, что было связано с приглашением Сунь Ятсена в Гуан-

чжоу, где власть в конце 1920 г. захватил милитарист Чэнь Цзюнь-

мин. В апреле 1921 г. в Гуанчжоу по инициативе Сунь Ятсена

собрался старый (1913-го г.) республиканский парламент и из-

брал Сунь Ятсена чрезвычайным президентом Китайской рес-

публики. На этом посту Сунь Ятсен стремился сделать провин-

цию Гуандун базой революционных сил страны, оплотом воен-

ного объединительного похода на Север.

Как президент Сунь Ятсен стремился расширить социальную

базу своей власти, в частности поддерживая забастовщиков в

439

Гонконге, привлекая в свое правительство коммунистов (из-за

этого Чэнь Дусю не смог принять участия в I съезде КПК), рас-

ширяя и укрепляя Гоминьдан. Однако эта деятельность встрети-

ла сопротивление держав и милитаристов, в том числе и Чэнь

Цзюньмина, который в июне 1922 г. совершил военный перево-

рот и изгнал Сунь Ятсена. Но в феврале 1923 г. Чэнь Цзюнь-

мин сам был изгнан соперничающими с ним гуансийскими и

юньнаньскими милитаристами, которые вновь пригласили Сунь

Ятсена возглавить правительство. Сунь Ятсен принял приглаше-

ние, но попытался извлечь уроки из своих прошлых поражений

в Гуанчжоу. Суньятсеновское истолкование этих уроков можно

свести прежде всего к пониманию необходимости избавиться от

зависимости от милитаристов и для этого завершить создание

хорошо организованной партии, опирающейся на собственную

партийную революционную армию и на поддержку народных

масс. Большое значение для реализации этих уроков имели связи

Сун Ятсена с советской Россией.

Дружественная по отношению к Китаю политика России не

могла не привлечь внимания Сунь Ятсена. В союзе с советской

Россией он увидел важный фактор укрепления своих политичес-

ких позиций внутри и вне Китая. В 1920 г. в Шанхае и Гуанчжоу

Сунь Ятсен встречался и беседовал с Г.Н. Войтинским, а затем

и с другими работниками Коминтерна — Г. Марингом (в 1921 г.)

и С.А. Далиным (в 1922 г.). Сунь Ятсен вступает также в пере-

писку с наркомом по иностранным делам РСФСР Г.В. Чичери-

ным. В одном из писем Чичерину в августе 1921 г. Сунь Ятсен

подчеркивал: «Я чрезвычайно заинтересован вашим делом, в осо-

бенности организацией ваших Советов, вашей армии и образова-

ния». Большое значение для определения позиции СуньЯтсена по

отношению к советской России и к коммунистическому движению

имели его переговоры с представителем РСФСР А.А. Иоффе,

завершившиеся подписанием 27 января 1923 г. в Шанхае коммю-

нике, в котором, в частности, говорилось: «Д-р Сун Ят-сен

считает, что в настоящее время коммунистический строй или

даже советская система не могут быть введены в Китае, так

как там еще не существуют те условия, которые необходимы

для успешного утверждения коммунизма или советизма. Эта точ-

ка зрения целиком разделяется полпредом РСФСР, который,

далее, считает, что самой насущной и важной задачей Китая

является его национальное объединение и приобретение полной

национальной независимости. В этом великом деле, заверил он

д-ра Сун Ят-сена, Китай пользуется самой горячей симпатией

русского народа и может рассчитывать на поддержку России».

Эта поддержка была для Сунь Ятсена чрезвычайно важна, ибо

он все яснее понимал, что при всей симпатии США, Европы,

440