Марголис Дж. Личность и сознание. Перспективы нередуктивного материализма

Подождите немного. Документ загружается.

признавая такие затруднения, сам Декарт в отличие от его современных последователей

(Шеффер [1966]) не был целиком сторонником «картезианского дуализма» (Спикер [1970]). В

наше время личность часто относят (особенно Стросон [1959]) к числу сущностей особого

рода, которым в отличие от чисто физических тел могут и должны приписываться и

психические, и физические предикаты, то есть так называемые М-предикаты и Р-предикаты.

Так, например, личность в отличие от камня может быть угнетена или может испытывать

боль, на вместе с тем личность, так же как и камень, может занимать определенный объем в

пространстве. Думается, что это высказывание Стросона совершенно справедливо. Однако он

нигде не говорит, какова же природа-этой специфической сущности (личности или обладаю-

щего чувствами существа), позволяющая нам понять,. почему ей могут быть приписаны и Лї-

свойства, » /'-свойства и почему эти свойства не могут приписываться столь определенным

сущностям, как камни. В этом смысле Стросон, хотя он и не является дуалистом, не смог

выдвинуть основание, позволяющее отличить его взгляды и взгляды дуалистов. Сущностям

типа личности отведено особое место в его онтологии, но он нигде не объясняет ни то,

почему они способны обладать принадлежащими им свойствами, ни то, каково отношение

между личностью и телом. Эта проблема беспокоит также феноменологов (Спикер [1970];

Энгельхардт [1973]).

Секрет привлекательности физикализма, по-видимому, состоит в том, что, если бы он был

истинен, мы смогли бы избавиться от ряда трудностей, возникающих, как уже отмечалось, в

связи с применением закона Лейбница к предикатам, которые одновременно могут

приписываться и психическим, и физическим состояни-ям (например, состояниям боли и

состояниям мозга) у или и личности и телу. Так, мы до сих пор не умеем — и это постоянно

отмечается в литературе (Смарт [1962]; Нагель; Фодор [1968])—независимо приписывать

физическую локализацию боли (поддерживающие этот тезис аргументы могут

варьироваться), тогда как непосредственная локализация физических состояний не

представляет никаких проблем. Поэтому Томас Нагель в пробном порядке предлагает

«вместо отождествления мыслей, ощущений, представлений и т. п. с мозговыми

процессами... [отождествлять] обладание некоторой

108

личностью данным ощущением с пребыванием ее тела в некотором физическом состоянии

или процессе». При таком способе сопоставления оба члена тождества принадлежат к

«одному и тому же логическому типу», а именно к типу «субъекта, обладающего

определенным свойством». Нагель не ставит своей целью детально обосновать

межкатегориальное тождество личности и тела, его предложение только устраняет одно

существенное препятствие и тем самым облегчает установление тождества обладания

психическими и физическими со-стояниями.

Предлагаемый Нагелем маневр связан с переходом от сущности к свойствам, то есть, говоря

на языке грамматики, с переходом от субъектов к предикатам. Очевидным достоинством

такого перехода является устранение асимметрии по отношению к тем предикатам, которые

могут приписываться и психическим и физическим состояниям. Допустим, к примеру, что

затруднения, с которыми мы встречаемся, когда пытаемся локализовать ощущения по

аналогии с локализацией телесных состояний, свидетельствуют против тезиса тождества.

Тогда необходимая симметрия явным образом восстанавливается при переходе к

высказываниям, сформулированным в терминах «обладания» ощущениями и телесными со-

стояниями: «И те и другие происходят в одном месте» именно там, где расположен я (и мое

тело)» (Нагель).

Однако этот маневр не вполне восстанавливает симметрию. Так, некоторая асимметрия

остается даже по отношению к локализации. Мы можем сказать, что психические состояния

осуществляются «в том же месте», в котором «расположен я (и мое тело)», только тогда,

когда локализация некоторой личности приписывается локализации определенного тела (тела

данной личности). Таким образом, неверно, что психическое состояние сначала локализуется

в теле, а уже затем приписывается личности, и тем более неверно, что это приписывание

предполагает тождественность личности и тела. Физические состояния, напротив, в принципе

всегда локализуемы в некотором участке тела.

Пренебрежение этим различием между локализацией психических и физических состояний

заметно и в высказывании Фейгла [1967], который пытается выразить локализацию в

следующей метафоре: «Мои ощущения или чувства восторга, подавленности, удовольствия,.

109

отвращения, энтузиазма, негодования, восхищения, презрения и т. п-, как мне

представляется, расположены приблизительно в верхней половине, или в верхних двух

третях моего тела». Психические состояния всегда «локализованы в психике», которая сама

все же не имеет четкой локализации в некоторой части тела. Психические состояния

приписываются или предицируются некоторой личности или организму, а не локализуются в

них; тогда как физические состояния локализуются в некоторой части тела или

приписываются некоторой части тела, имеющей четкую локализацию в рамках всего тела.

Итак, если вначале асимметрия служила почвой для некоторых затруднений,

свидетельствующих против тезиса тождества, то и теперь нельзя сказать, что она полностью

устранена при помощи предложенного Нагелем маневра. Если трактовка психических и

физических состояний как предикатов и помогает обойти вопрос об их локализации (в

отличие от приписывания пространственно-определенных свойств), то даже полученный при

этом выигрыш нельзя интерпретировать как реставрацию пространственной симметрии.

Все зависит от того, можно ли далее разложить параллельные предикатные выражения или

нет, то есть от плодотворности предложения Нагеля. С другой стороны, если обладание

психическими и физическими состояния-ми поднимает вопрос об их пространственной

локализации, то при этом неизбежно возникают новые трудности. Дело в том, что, если такие

состояния приписываются личности, их пространственная локализация тривиальным образом

всегда будет одной и той же («там, где расположен я (и мое тело)»), одной и той же даже для

различных физических состояний, о которых обычно говорят, что они имеют место в

различных частях тела. К тому же вся проблема тезиса тождества и физикализ-ма, по

существу, сводится к вопросу: могут ли психические состояния приписываться телу, быть

предикатами тела? Следовательно, если асимметрия физической локализации психических и

физических состояний представляет реальную проблему, подлежащую разрешению, то

нельзя ограничиться замечанием о том, что она решается простым приписыванием телу

свойства обладания психическими состояниями. Это только объединяет в один класс все те

трудности, к числу которых принадлежит и асимметрия пространственной локализации. Сов-

110

сем не очевидно, что «симметрическое» объяснение локализации в терминах обладания

психическими и физическими состояниями исключает асимметрическую трактовку

локализации самих психических и физических состояний. А это, несомненно, оказывает

воздействие на-анализ параллельных предикатных выражений.

Второе затруднение непосредственно следует из первого. Если мы примем, что предлагаемое

средство восстанавливает симметрию пространственной локализации,. то напрашивается ряд

вопросов: не существует ли других асимметрий по отношению к обладанию психическими и

физическими состояниями? возможно ли трактовать альтернативные или дополнительные

характеристики психических и физических состояний как противоположные

характеристикам обладания такими состояниями (и если да, то как)? Например, некоторая

личность может чувствовать обладание определенным ощущением, но было бы

бессмысленным говорить, что ее тело чувствует пребывание в определенном физическом

состоянии. Таким образом, наши .проблемы умножаются.

Покажем, например, что может существовать асимметрия непространственных

характеристик психических. и физических состояний. В качестве подходящего примера

можно вспомнить феномен режущей, пульсирующей или жгучей боли, причем не имеет

значения, применяются ли здесь эти прилагательные буквально или метафорически. В этом

примере прилагательные «режущая», «пульсирующая», «жгучая» нельзя в том же смысле

применять к характеристике физических состояний, предполагаемых тождественными с

рассматриваемыми психическими состояниями (Корнмен [1968а]). Это, конечно, не означает,

что характеризуемые таким образом психическое и физическое состояния вообще не могут

быть тождественными. Однако диктуемая данными обстоятельствами стратегия должна была

бы включать в себя обращение к межкатегориальным тождествам, в то время как физикалист

стремится восстановить симметрию в приписывании предикатов психическим и физическим

состояниям, а следовательно, должен отклонить эту—единственно возможную—стратегию.

Если же допустить различия в приписывании предикатов психическим и физическим

состояниям, то получится, что общая стратегия, связанная с переходом от рассмотре-

111

ния самих состояний к рассмотрению обладания ими, уже не оказывает какого-либо влияния

как на рассмотрение первоначальных асимметрий (важными примерами которых являются

пространственные асимметрии), так и на возможности появления новых асимметрий для

параллельных способов выражения.

При рассмотрении перехода от «состояния» к «обладанию состояниями» возникает вопрос:

можем ли мы считать, что обладание психическими и физическими состояниями

симметрично? При ответе на этот вопрос решающим оказывается то простое обстоятельство,

что -(унивокальное) предикативное употребление слова «обладать» и родственных ему

выражений (например, при приписывании психических и физических состояний некоторой

сущности) в действительности не имеет отношения к нашей проблеме. С первого взгляда это,

конеч-яо, не вполне очевидно. Если мы будем интерпретировать психические и физические

состояния как предикаты, слово «обладать» и родственные ему выражения придется

употреблять унивокально для того, чтобы выразить соответствующие приписывания

предикатов. Однако отсюда не следует, что состояние обладания болью и состояние

обладания возбуждением нервов, будучи поставлены в соответствие друг другу, оказываются

одним и тем же состоянием. Кстати, даже из утверждения о том, что они представляют собой

одно и то же состояние, не следует, что между ними не может быть очевидных различий,

например, следующего типа: то, чему приписывается психическое состояние, обладает

именно этим состоянием, а то, чему приписывается физическое состояние, обладает именно

этим состоянием. Факт наличия таких различий в точности совпадает с содержанием понятия

межкатегориального тождества. В любом случае подчеркивание унивокальности слова

«обладать» в предикативном, то есть чисто синтаксическом, смысле ничего не дает ни для

подтверждения тезиса тождества, ни для подтверждения физикализма. Для предикативной

трактовки указанных состояний унивокальность совершенно тривиальна и вполне

совместима и с симметриями, и с асимметриями соотносимых между собой психических и

физических состояний. Кстати, с точки зрения межкатегориальной теории тождества

рассмотренные нами асимметрии (далее не анализируемые) вполне совместимы с тезисом

тождества, хотя, по-ви-

112

димому, несовместимы с физикализмом. Именно поэтому Нагель заблуждается, когда,

рассматривая преимущества перехода к тождеству свойств, заявляет, что «обладание

некоторым ощущением или мыслью принадлежит к тому же логическому типу, что и

пребывание тела в [некотором] физическом состоянии или [некотором] физическом

процессе», а именно в состоянии «обладания субъектом некоторым свойством».

Конечно, все субъекты обладают свойствами, если смысл выражения «обладать свойствами»

совпадает с тем смыслом, в котором предложения, имеющие (синтаксическую) предикатную

форму, выражают суждения о приписывании свойств. Такое утверждение не обязывает нас

предполагать, что выражение «обладать свойствами» не может использоваться в другом

смысле. Так, когда мы говорим, что глаз обладает определенным цветом, мы используем

глагол «обладать» в ином смысле, чем тогда, когда говорим, что глаз обладает некоторым

заболеванием, обладает свойством вызывать у меня некоторые ассоциации или обладает

определенным сходством с миндалем и т. п. Другими словами, совсем не обязательно

отрицать альтернативные (и равноправные) смыслы глагола «обладать» (и родственных ему

выражений) и не нужно считать, что этот глагол может употребляться только в одном —

сугубо предикативном — смысле. Даже чисто синтаксическое приписывание предиката F

некоторому а (когда F и я выбираются из области идентифицируемых субъектов и

предикатов) предполагает, что можно обосновать концептуальную уместность (некоторого

рода адекватность) связи таких субъектов и таких предикатов. Так, наверняка неуместно

приписывать событию разрезания Джоном бифштекса предикаты яркий, метеорологический,

морфемный и т. п.

Такое приписывание является даже не ложным, а именно неуместным с точки зрения

отношений между категориями. По существу, любая форма межкатегориального тождества

влечет наличие явно выраженных концептуальных ограничений на приписывание предика-

тов. Даже физикалисты, когда они пытаются устранить предикатную асимметрию,

вынуждены принимать подобные допущения. Именно поэтому Нагель утверждает, что

предикат «быть оскорбительным» нельзя подходящим образом приписать собранию молекул

как тако-

8 Дж. Марголис

113

вых. Но тогда аналогичный вопрос возникает и по отношению к предикату «обладание

болью»: может ли этот предикат ß том же самом смысле, что и в примере Нагеля, быть

приписан телам? Отрицательный ответ на этот вопрос обусловливается крайне простой

(предварительной) причиной: предикат обладания болью может приписываться только

обладающим чувствами сущностям (животным или -личностям). Только существо, принад-

лежащее к виду животных, способных испытывать боль, может в действительности обладать

болью. Таким образом, физикалист до тех пор не имеет права приписывать предикат

«обладать болью» телам, пока он не докажет, что такое приписывание является

концептуально (а не только синтаксически) уместным. Отсюда тривиально следует, что

принадлежность к «одному и тому же [синтаксическому] типу» (а именно к предикатам) не

дает достаточных оснований для утверждений о тождестве. Синтаксические соображения

просто не имеют никакого отношения к проблеме тождества. іНо самое интересное здесь в

другом. Дело в том, что чисто синтаксическая характеристика предикации—или того, что

выдается за чисто синтаксическое рассмотрение, хотя уже обогащено пониманием

отношений между категориями,—не может разрешить фундаментальной проблемы о

концептуальной уместности связи предикатов. В таком случае переход от субъектов к

свойствам столь же мало подкрепляет позицию физикализма, как и анализ обладания

определенными психическими и физическими состояниями.

Существуют и другие спорные вопросы. Человек может обладать воздушным шаром, и

человек может обладать некоторым определенным ростом. В обоих случаях глагол

«обладать» используется предикативно, однако его смысл при этом существенно различен.

Конечно, само это замечание как таковое не свидетельствует против (или в пользу) тезиса

физикализма или теории тождества. Одно лишь указание на существование альтернативных

способов «обладания» не оказывает решающего влияния на рассмотрение интересующего нас

вопроса. Так, сомнения в концептуальной уместности приписывания телам предиката боли (и

других психических состояний) не дают нам права считать, что приписывание свойств

различного рода субъектам обязательно является концептуально неуместным, а также что

114

приписывания предикатов не могут выражать самые различные смыслы обладания

субъектами теми свойствами, которые могут быть им приписаны. Однако для нас важен не

столько вопрос о существовании различных смыслов «обладания», сколько вопрос о том,

можно ли употреблять глагол «обладать» в таком (не ограниченном только синтаксическими

или формальными характеристиками) смысле, который позволял бы говорить о телах как о

субъектах, обладающих психическими состояниями. Этот вопрос представляет собой

концептуальную или метафизическую, а не только синтаксическую проблему.

На самом деле и события, и состояния можно трактовать как единичности. При этом

полностью сохраняются те преимущества, которые, как нас уверяют, мы получаем при

переходе от субъектов к свойствам — от феномена боли к обладанию болью, от нервных

возбуждений к испытыванию нервных возбуждений. Чтобы уловить смысл нашего

предложения, достаточно обратиться к рассмотрению события начала боли (обладания

болью) и события начала возбуждения нервов (ис-пытывания возбуждения нервов). Этот

маневр дает нам право считать, что существование различных смыслов глагола «обладать» и

родственных ему выражений не наносит никакого ущерба тезису тождества или физи-

кализму. В то же время не утрачивается и восстановленная в пробном порядке симметрия

пространственной локализации и т. п. (К тому же данный маневр позволяет описать

неформальное отношение следования естественного языка каноническим способом

выражения, 'ставя тем самым традиционный вопрос об онтологических допущениях.) Однако

в этом случае для последовательного проведения тезиса тождества придется прибегнуть к

использованию межкатегориальных тождеств. А это означает, что тезис тождества нельзя

оправдать, основываясь только на симметрическом употреблении предикатных выражений.

Следовательно, рассматриваемая стратегия также не подходит для защиты тезиса тождества в

его физикалистской интерпретации.

С другой стороны, принятие онтологии событий и состояний — и само по себе, и в связи с

тезисом тождества и физикализмом — вызывает новые трудности. Чтобы заметить это,

достаточно рассмотреть тот факт, что мы •обычно стремимся предицировать

соответствующие со-

.8*

115

бытии и состояния таким субъектам, как тела или личности, согласно приведенной выше

гипотезе мы не имем права делать это

. Здесь также полезно заметить, что зачастую нам

приходится использовать самые раз-цдобрззные характеристики как самой боли, так и со-

бытий начала боли или различных характеристик состояний боли. Если же события и

состояния считаются в нашей онтологии неразложимыми единичностями, то обычные

характеристики боли (противополагаемые характеристикам начала боли), по-видимому,

окажутся неприемлемыми; а если они все-таки и будут приняты, то это виовь отбросит нас к

ранее рассмотренной асиммет-оии, которая, как мы уже видели, является камнем

преткновения для программы физикализма. Мы можем сохр анить требуемую гибкость

отношения референции и в .го же время избежать онтологических допущений, толь-ко

рассматривая указанные сущности как подчиненные части целого, используемые

исключительно для облегчения совершения некоторых грамматических действий-

Затруднения, связанные с использованием «событий»

«состояний», имеют двойственную

природу, поскоку и события, и состояния в грамматическом отношении допускают разные

интерпретации: они могут рассматриваться и как предикаты, и как субъекты. При

предикатной трактовке мы заходим в тупик, если оказывается, что физические тела не

попадают в область расширения предполагаемых психических предикатов. ß .гаком случае

чисто грамматическое «восстановление» предикатной симметрии не сможет дать нам

тождества свойств и нам придется обратиться к разработке теории межкатегориальных

тождеств. Следовательно, в тех случаях когда речь идет о межкатегориальных тождествах,

рационально считать, что использование термина «обладать» и родственных ему выражений

в предикатном смысле оказывает никакого влияния на истинность тезиса тождества или

физикализма. Даже при наличии синтаксических признаков предикации получающаяся в

таком случае формальная симметрия не разрешает вопроса, насколько концептуально

уместно связывать не-

1 Так как в данном случае события и состояния сами трактуются в качестве базисных

индивидов, то есть как исходные «коор-динатьі» любого приписывания предикатов. — Ред.

116

которые субъекты с определенными свойствами. По-видимому, там, где имеется

синкатегорематический' элемент, внутренне присущий (далее неразложимым) ха-

рактеристикам некоторых субъектов (событий или состояний) — например, состоянию-

облаоаяия-болью и состоянию пребывания-в-нервном возбуждении N,—эта-симметрия не

дает нам оснований судить о приемлемости самого физикалистского тезиса. Однако это ни в

коем случае не означает, что отмеченные асимметрии использования глагола «обладать» и

родственных ему выражений или асимметрии пространственных и непространственных

свойств сами по себе не влияют на возможности физикализма. Наоборот, демонстрация того,

каким образом такие асимметрии должны быть восполнены, является признаком силы

межкатегориальных теорий. Короче говоря, в тех случаях, когда глагол «обладать» и

родственные ему выражения функционируют предикативно, этот способ их

функционирования совместим как раз с теми асимметриями, которые признаются

сторонниками теории межкатегориального тождества (w их оппонентами). В тех же случаях,

когда глагол «обладать» и родственные ему выражения функционируют-

синкатегорематически, такой способ употребления только затемняет соответствующие

асимметрии. Следовательно, теории тождества, формулируемые в терминах событий или

состояний, имеют тенденцию к маскировке ранее отмеченных трудностей, а не к разрешению

их.

Приведенных аргументов, конечно, недостаточно для< опровержения теории тождества.

Однако они показывают, что стратегии, которые, как предполагается, должны усиливать этот

тезис, безнадежно слабы и практически не затрагивают тех вопросов, на которые они должны

были ответить (Марголис [1971а]). Следовательно,. отказ от теорий тождества, в частности

отказ от принятия физикализма, сам по себе не влечет отказа от материализма. Часто

приходится встречаться с таким аргументом (Смарт [1963]): поскольку приемлемость ма-

териализма во многом обусловлена соображениями онтологической экономии (в противовес

дуализму), тем самым повышается степень приемлемости теорий тожде-

В логике «синкатегорематическими» называют слова (или символы), не имеющие значения

без присоединения к «категорематиче-ским» (т. е. имеющим самостоятельное значение)

словам (символам).—Рео.

117