Мананикова Б.Н. Психология личности

Подождите немного. Документ загружается.

мускулатурой), энергичность, демонстрация волевого компонента,

сексуальная мощь [55].

И.С. Кон в определении понятий «маскулинность» и «фемининность»

показывает многомерность данных понятий, выделяя три их значения:

1. Фемининность (маскулинность) как дескриптивная, описательная

категория обозначает совокупность поведенческих и психических черт,

свойств и особенностей, объективно присущих женщинам (мужчинам) в

отличие от мужчин (женщин).

2. Фемининность (маскулинность) как аскриптивная категория

обозначает один из элементов символической культуры общества,

совокупность социальных представлений, установок и верований о том, чем

является женщина (мужчина), какие качества ей (ему) приписываются.

3. Фемининность (маскулинность) как прескриптивная категория —

это система предписаний, имеющих в виду не среднестатистическую, а

идеальную «настоящую» женщину (идеального «настоящего» мужчину), это

нормативный эталон женственности (мужественности) [52].

Г. Келли отмечает, что маскулинность и фемининность выражаются в

стиле одежды, в походке и речи, в манерах, увлечениях и во всех других

видах поведения.

Рассмотрим модели маскулинности и фемининности, которые

представлены в исследованиях В.Е. Кагана [37] и Г. Келли [43].

В.Е. Каган выделяет три модели маскулинности — фемининности:

а) дихотомическая модель: признаки поведения рассматриваются как

мужские или женские;

б) континуально-альтернативная: чем более выражена фемининность,

тем менее — маскулинность, и наоборот (эта модель позволила измерять

маскулинность и фемининность специальными тестами: Бэм — BRSI, Спенс

— PAQ);

в) ортогональная: маскулинность и фемининность как аддитивная пара

со множеством возможных индивидуальных вариаций (рис. 9).

Рис. 9. Модели маскулинности — фемининности:

а — дихотомическая; б — континуально-альтернативная; в — ортогональная;

1, 2, 3, 4— схематические примеры индивидуальных соотношений

маскулинности и фемининности

(Исаев Д.Н., Каган В.Е. Половое воспитание детей:

Медико-психологические аспекты. Л., 1988)

Г. Келли выделяет следующие модели маскулинности и фемининности:

1) биополярная модель: чем чаще или сильнее человек проявляет

маскулинное поведение, тем реже и слабее будет проявляться фемининное

поведение, и наоборот;

2) ортогональная модель исходит из полной независимости

маскулинности и фемининности;

3) неортогональная модель рассматривает маскулинность и

фемининность как полунезависимые черты (рис. 10).

Анализ моделей маскулинности — фемининности показывает, что

биполярная модель Г. Келли идентична континуально-альтер-

Рис. 10. Модели маскулинности — фемининности

(Келли Т. Основы современной сексологии. СПб., 2000)

нативной модели В.Е. Кагана, ортогональная модель Г. Келли со-

ответствует дихотомической модели В.Е. Кагана, а неортогональная модель

Г. Келли — ортогональной модели В.Е. Кагана.

Все три модели маскулинности — фемининности В.Е. Каган показал в

историческом спектре [37]. Первые представления о маскулинности и

фемининности были выдержаны в духе жесткой дихотомии. Ее сменила

континуально-альтернативная модель и затем — ортогональная. Мы считаем,

что удачнее всего рассматривать маскулинность и фемининность как

аддитивную пару со множеством возможных индивидуальных вариаций.

Представляет особый интерес построенная В.Е. Каганом системная

модель половой дифференциации, которая включает че-

Рис. 11. Системная модель половой дифференциации:

1-4

— постнатальная гормональная динамика;

1-4

— образ тела; М

1-4

— психосексуальная дифференциация;

Ср — средовые влияния; Р

1-3

— половая роль и идентичность;

1-3

и Э

1-2

— сексуальные роли, идентичности и эротические ориентации

(Исаев Д.Н., Каган В.Е. Половое воспитание детей:

Медико-психологические аспекты. Л., 1988)

тыре уровня: I — антенатальный, II — детский, III — пубертатный и IV

— взрослый (рис. 11) [37].

Данная модель учитывает сложный характер психосексуального

развития, многомерное формирование пола у человека. В модели В.Е. Кагана

существует линия, соответствующая образу тела, предполагающая признание

телесности и социальности как равноценных составляющих, образующих

двухмерную модель полового развития личности ребенка, его «Я». Исходная

точка этого развития представлена генитальной морфологией — конвенцио-

нальным полом — и определяет отношение взрослых к новорожденному как

к мальчику или девочке, придавая средовым влияниям полоспецифический

характер уже с первых дней его жизни.

В раннем возрасте оценка ребенком своей генитальной морфологии и

сопоставление с морфологией другого пола входят в формирование образа

тела (физического «Я»). Исследуя свое тело, осмысливая наличие

аналогичных органов и функций у других людей, ребенок неизбежно

«натыкается» на проблему генитальных различий. Он постепенно узнает, что

«мальчики и девочки в этом смысле устроены по-разному. Эта информация

— составная часть образа своего тела, физического «Я» — всегда «Я»

мальчика или «Я» девочки» [37]. С пубертатной морфологией, развиваю-

щейся физиологией пола связана реорганизация образа тела, в которой важен

и сам факт изменений, и их темп, и маскулинный или фемининный характер.

С завершением пубертатной перестройки образ тела в основных своих чертах

стабилизируется на взрослом уровне. Реорганизация образа тела и ее

рефлексия становятся своего рода равнодействующей объективных физичес-

ких изменений, индивидуальных психологических особенностей,

стереотипов физической маскулинности и фемининности.

Гормональный пол, половая дифференциация мозга и генитальная

морфология являются, по мнению В.Е. Кагана, врожденно заданными

матрицами развития, реализующимися как детерминанты психосексуальной

дифференциации лишь в социальной

Рис. 12. Основные детерминанты психосексуальной дифференциации

(Исаев Д.Н., Каган В.Е. Половое воспитание детей:

Медико-психологические аспекты. Л., 1988)

среде (рис. 12) [37]. Они программируют направление дифферен-

циации, но не сам факт ее.

Изучение психологических особенностей представителей мужского и

женского пола является важным научным и практическим вопросом, так как

половая принадлежность является важнейшим фактором индивидуальности

человека. Мы согласны с Д.В. Колесовым, что прежде чем давать

характеристику психологических особенностей обоих полов, следует

подчеркнуть, что они имеют среднестатистический характер и отражают

скорее типы, а не обязательное наличие или отсутствие тех или иных качеств

у представителей мужского или женского пола, так как общечеловеческие

черты, качества, свойства более широки и перекрывают

специфически тендерные особенности, поэтому можно говорить лишь

о преобладании каких-либо из них у представителей мужского или женского

пола [102].

Начнем анализ uендерных характеристик с изучения особенностей

внимания, памяти и восприятия. Е.П. Ильин, проводя анализ исследований

тендерных аспектов внимания, указывает на превосходство женского пола в

произвольном внимании, отмеченное И.А. Сергеевой, в избирательности,

устойчивости и объеме внимания, отмеченными М.С. Егоровой, Н.Ф.

Шляхты, М.С. Босым, Л.Н. Фоменко [36].

С. Кросс и Л. Медсон отмечают, что женщины основное внимание

обращают на поведение партнера при общении, больше думают о его мыслях

и чувствах и стараются организовать общение так, чтобы и партнер обратил

на них внимание с помощью слов, взглядов и более близкой дистанции.

В целом результатов исследований слишком мало, чтобы делать

выводы о половых различиях во внимании, но мы считаем, что важно то, что

и женщины, и мужчины могут быть внимательными и наблюдательными,

если объект внимания им интересен, однако женщины обнаруживают

большую заинтересованность во взаимоотношениях с окружающими.

Исследования различных видов памяти Э. Маккоби и К. Жаклин

показали следующее:

1) вербальная память: ни в одном возрастном периоде не было

обнаружено преимущества мальчиков и мужчин, девочки и женщины лучше

запоминают материал, предъявляемый как зрительно, так и на слух, и это

касается и отдельных слов, и предложений, и целых рассказов (смысловая

память), а также демонстрируют превосходство по запоминанию имен и по

богатству словесных ассоциаций, причем это превосходство наблюдается

уже в 3 года;

2) память на знаки (цифры, буквы и т. п.): половых различий по этой

характеристике нет: ни в период становления, ни в период стабилизации;

3) память на предметы и их пространственное расположение: в

большинстве случаев различий не было обнаружено, но в некоторых

экспериментах мальчики превосходили девочек по запоминанию предметов

и их пространственному расположению;

4) кратковременная память (по запоминанию и цифр, и расположения

предметов, и последовательности стимулов): половые различия в основном

отсутствуют, причем как у детей, так и у взрослых;

5) образная память: половые различия либо не обнаруживались, либо

наблюдалось превосходство мальчиков, но как только, наряду с

изображением, необходимо было запомнить и его название (или даже просто

название), преимущество имели девочки (от 5 лет до 21 года).

Таким образом, можно отметить, что превосходство девочек вновь

наблюдается тогда, когда используется вербальная информация.

Д.В. Колесов отмечает превосходство мальчиков в пространственной

памяти, которое проявляется в том, что они лучше знают прилегающую к

дому территорию, относительное расположение тех или иных объектов,

транспортные маршруты. Даже взрослые женщины нередко не находят слов

для того, чтобы объяснить, как проехать в какое-либо хорошо известное им

место. И охотно прибегают в подобных случаях к помощи мужа. Сами же

они описывают не схему расположения объектов и характер маршрута (план,

вид «сверху»), а последовательность действий, давая объяснения типа:

сначала повернете налево, затем два раза направо, потом... и т. д. [49].

Интерес представляют исследования различий зрительного восприятия

мужчин и женщин Д.В. Колесова. Он сравнивает их с различиями в том, что

человек видит в видоискателе фотоаппарата с длиннофокусным и

широкоугольным объективами. Видение женщиной окружающего подобно

его рассматриванию через длиннофокусный объектив: каждый попадающий

в поле зрения

объект виден крупно, детально, ярко. Но больше одного объекта при

этом в поле зрения не попадает. Чтобы увидеть другой объект, надо сместить

взгляд и тогда новый объект тоже будет виден крупно, ярко, детально. Но

зато прежнего уже видно не будет. Иное дело широкоугольный объектив,

которому соответствует мужское видение мира. Одновременно видно

множество объектов, но они не такие крупные и не такие яркие, как у

женщины. Общий вид и план расположения объектов у мужчин преобладают

над деталями и впечатлением от каждого из них [49].

У мальчиков и девочек разное восприятие пространства, не случайно

предпочитаемые мальчиками игрушки — это предметы перемещения,

воздействия, преобразования, например: машины, самолеты, космические

корабли, инструменты, оружие и т. д. Мужской пол склонен разбирать целое

на части — и не только в мышлении (анализ), но и в реальности. Это заметно

уже с раннего возраста [103]. Напротив, предпочитаемые девочками игрушки

— это имитация живых существ (куклы, плюшевые мишки и т. д.) и средств,

способствующих повседневной жизни (предметы обихода, мебель, посуда и

др.). В сознании девочки с раннего возраста доминирует человек и все, что с

ним связано, отсюда и особенности выбора игрушек. Пространство,

представляющее интерес для девочки, сравнительно невелико, оно тща-

тельно, до мелочей проработано и актуально отражено в сознании, а у

мальчика пространство, в котором находятся интересующие его объекты,

практически не ограничено [49].

Особый интерес представляют исследования тендерных различий в

математических и речевых способностях.

Исследования Э. Маккоби и К. Жаклин, посвященные общему

интеллекту, речевым и математическим способностям, доказывают:

1) общий интеллект: чаще всего наблюдается отсутствие половых

различий, причем эта закономерность прослеживается во всех возрастах, в

разных культурах, у представителей всех рас;

2) речевые способности: в основном отсутствие тендерных различий во

всех культурах, а также как среди обычных испытуемых, так и среди

одаренных, но в отдельные возрастные периоды проявляется превосходство

то одного, то другого пола (превосходство мужского пола достигает своего

пика в 5—11 лет, а отдельные «всплески» преимущества наблюдаются в 14,

17, 29 и 41 год по артикуляции речи, ее декодированию, словарному запасу

(при описании картин и по устным командам, а также словарному IQ),

беглости речи, скорости чтения, пониманию прочитанного и

интеллектуальным показателям; превосходство девочек и женщин — гораздо

более яркое как по количеству показателей, так и по возрастному диапазону:

по артикуляции (3—8 лет) и имитированию необычных слов (3—4 года), по

словарному запасу (18-21 год), развитию речи (18 месяцев), смысловому

пониманию речи (3—5 лет), чтению (6—7 лет) и т. д.);

3) математические способности: превосходство девочек проявляется

в заданиях на нумерацию и вычисление, превосходство мальчиков и мужчин

— в рассуждениях, вычислительных способностях, математических

достижениях и при прямом определении математических способностей по

специальным тестам.

Ш. Берн отмечает, что расхождение в математических способностях

внезапно проявляется в период полового созревания и может быть

результатом усиления социальных различий между юношами и девушками.

Он выделяет следующие причины, по которым успеваемость мужчин и

женщин начинает различаться в высшем учебном заведении:

1) девочкам недостает уверенности в своих математических спо-

собностях, и они не рассчитывают на успех в этой области;

2) девочки могут считать математические достижения неподходящими

для своей тендерной роли;

3) родители и учителя редко поощряют девочек в изучении

математики;

4) жизнь девочек менее богата опытом в математической области и

сфере решения задач [16].

По результатам исследований Хайда и Фридман, тендерные отличия в

математических успехах в пользу мужчин с течением времени заметно

сократились (в 1981 г. среднее значение d = 0,43, в 1989 г. - d = 0,22, в 1990 г.

- d = 0,05), что свидетельствует об эгалитарных процессах, происходящих в

обществе (успехи по математике уже не считаются в полной мере гендерно-

несоответствующим поведением для девочек).

В. Штерн в своей книге, посвященной анализу одаренности детей и

подростков, говорит, что различия в умственной области мужчин и женщин

кроются в различных внутренних задатках, и, по его мнению, женщины

менее склонны к абстрактному, логическому, отвлеченному мышлению

[106]. Е.П. Торранс предлагал мальчикам и девочкам различного школьного

возраста разные задачи, требующие несложных форм творческого научного

мышления, и, по данным автора, мальчики превосходили девочек в на-

хождении идей и принципов творческого решения задач (они указывают на

большее количество возможностей, идеи их оцениваются более высоко и т.

д.).

Интерес для нас представляют исследования математического

мышления Э. Торндайка, который в книге «Психология алгебры» говорит,

ссылаясь на повседневный опыт и специальные исследования, что между

мальчиками и девочками не существует сколько-нибудь заметных различий в

способности к алгебре. Наряду с этим Торндайк отмечает у мальчиков

больший интерес к алгебре, связывая это с интересом к физике и

инженерным специальностям. В книге «Принципы обучения, основанные на

психологии», Э. Торндайк также пишет, что «в отношении способностей

большой разницы между полами не замечается» [98]. Но при этом он отмеча-

ет большую склонность девочек к детализированию, запоминанию

подробностей, более точное воспроизведение ими данных.

А. Кеймерон, также считая, что нет существенных различий в

математических способностях мальчиков и девочек, указывает

вместе с тем на различие между ними в способности к простран-

ственным представлениям — у мальчиков она более развита. Автор замечает,

что, возможно, это различие является результатом обучения, упражнений,

так как если мальчики и девочки обучались вместе, то это превосходство

становится мало заметным. Но и в этом случае, отмечает Кеймерон,

«превосходство мальчиков в воображении более сложных геометрических

форм сохраняется». А. Блэквэлл в 1940 г., исследуя с помощью факторного

анализа результаты решения 100 мальчиками и 100 девочками различных

тестов, выделил у мальчиков 3 специфических фактора, а у девочек в этих же

условиях — 4. У девочек был выделен специальный фактор, отсутствующий

у мальчиков, условно названный фактором х, — фактор точности и

аккуратности, способность удерживать и сохранять данные в относительно

точной форме. Кроме того, обнаружились различия и в проявлении

вербального фактора. У девочек это — чисто вербальный фактор, а у

мальчиков он скорее должен быть назван фактором вербального рассуждения

(как «способность манипулировать мыслями в вербальной форме»). Автор

предполагает, что поэтому всякого рода словесно-логическая работа

мальчиками проделывается с большей легкостью, чем девочками.

Другое факторное исследование, проведенное Б. Мак-Аллистер, также

обнаружило некоторые различия между мальчиками и девочками. В

формальной стороне арифметических операций достижения были примерно

одинаковы, но мальчики обнаружили превосходство над девочками в двух

тестах — на общий интеллект и на арифметическое рассуждение.

В большом обобщающем труде по дифференциальной психологии А.

Анастази приводятся данные, показывающие, что мальчики превосходят

девочек в тестах на вычислительные операции и в тестах на арифметические

рассуждения, причем этой разницы не наблюдается в элементарной школе, а

в средней школе и особенно в колледжах она становится весьма заметной.

А.Л. Сиротюк отмечает, что учителя математики свидетельствуют, что

девочки легче справляются с алгеброй (счет, манипуляция с цифрами и

формулами), а мальчики — с геометрией (пространственное мышление,

мысленные манипуляции с геометрическими формами) [94]. Мальчики

превосходят девочек по пространственным способностям.

Интересна позиция И.Я. Каплунович относительно тендерных аспектов

математических способностей детей. Он отмечает, что девочки более

последовательны в своих действиях, логичны, не чуждаются рутинной

вычислительной работы, четко придерживаются алгоритмов, правил и в

решении задания, и в его оформлении. Мальчики быстрее улавливают суть,

ищут и любят находить бытовые интерпретации для математических

положений и объектов, чаще генерируют идеи (хотя далеко не всегда верные)

и не любят подробно их проверять, т. е. ориентированы скорее на результат,

нежели на процесс [40].

У мальчиков структура математического мышления включает в себя

доминирующие алгебраическую и проективную подструктуры, а у девочек

— топологическую, метрическую и порядковую. Именно они и порождают

некоторые различия и особенности математического мышления мужского и

женского полов. Девочки успешнее в оформлении работы, анализе задачи,

последовательности собственных действий и их обосновании. Именно в этом

мальчики им заметно уступают, но имеют преимущества в генерировании

идей и выдвижении гипотез [40].

Из всего изложенного можно сделать следующий вывод:

1) гендерные различия в математическом мышлении существуют и

обусловлены различием его структур, которые в свою очередь порождены

разным отношением и требованиями к мальчикам и девочкам;

2) в одних областях математической деятельности более успешны

мужчины, в других — женщины;

3) для продуктивного формирования математического мышления

девочек и мальчиков необходимо учитывать его особенности.

Одним из педагогически эффективных путей можно считать решение

задач, требующих оперирования отношениями, адекватными доминантным в

мышлении подструктурам, и формирования способности не столько

создавать пространственные образы, сколько оперировать ими.

Исследования эмоций Э. Маккоби и К. Жаклин показали, что в

большинстве случаев тендерные различия в плаче и страхе отсутствуют, но у

мальчиков это не только эмоциональная, но и исследовательская реакция на

новый стимул и новизну ситуации, а у девочек — «коммуникативный» плач

(когда возникает угроза лишения общения с окружающими). Анализ данных,

касающихся страха, показывает, что в ситуациях, которые могут быть реаль-

но опасными для маленького ребенка, и мальчикам, и девочкам одинаково

свойственно испытывать страх. Но при этом ни в одном исследовании

мальчики не испытывали и не демонстрировали большего страха, чем

девочки.

Исследования эмоциональности взрослых показали, что женщины

превосходят мужчин там, где используются самоотчеты, т. е. приписывают

себе способность сопереживать другим. Но когда применяются более

объективные методы (скрытое наблюдение или физиологические корреляты

эмпатии), то выясняется, что половые различия исчезают.

По данным Дж. Сидмэна, который изучал возрастно-половые

особенности выраженности эмпатийности, женщины более склонны к

эмпатии, чем мужчины. Однако Т.П. Гаврилова показала, что две формы

эмпатичного поведения — сопереживание и сочувствие — по-разному

проявляются у детей разного возраста и пола [22]. Первая более характерна

для младших школьников, а вторая — для подростков. Сопереживание

взрослым и животным чаще наблюдалось у мальчиков, а сочувствие — у

девочек. По отношению же к сверстникам все оказалось наоборот:

сопережива-

ние чаще выражалось девочками, а сочувствие — мальчиками. В целом

же и те и другие чаще сочувствовали, чем сопереживали.

Возрастные и тендерные особенности выраженности тревожности

отражены в исследовании Н.В. Бирюковой, Б.Ю. Ипатова, С.А. Моисеенко,

которые обнаружили, что девочек с высоким нейротизмом (16 баллов и выше

по опроснику Г. Айзенка) больше всего в 7—8-летнем возрасте, а мальчиков

— в 9—10-летнем. Затем число тех и других уменьшается [17].

Гендерные аспекты застенчивости рассматривались П. Пилконис и Ф.

Зимбардо. Исследовав учащихся 4—6-х классов школ и колледжей, они

выявили 42% застенчивых детей, причем различий между мальчиками и

девочками по частоте ее проявления не было. Но вот в 7-8-х классах их

количество возросло до 54%, причем за счет девочек.

Исследование Б. Заззо показало специфику застенчивости 15— 17-

летних юношей и девушек в период их общения друг с другом. Б. Заззо

выявила, что в ответ на вопрос «В общении с кем вы чувствуете себя

наиболее уверенно?» на сверстников противоположного пола указали только

8% опрошенных (для сравнения: ответ, что чувствуют себя наиболее

уверенно со сверстниками своего пола, дали 30% респондентов).

По данным В.Н. Кунициной, беззастенчивость (чрезмерная свобода в

общении, общительность до навязчивости, бесцеремонность) чаще

встречается среди мужчин, чем среди женщин [59].

Тендерные аспекты совестливости как личностной черты рас-

сматривает Е.П. Ильин и отмечает, что формированию совестливости

способствует нравственное воспитание, а фактор пола оказывает сильное