Маковецкий Е.А. Подобие и подражание в средневековой культуре

Подождите немного. Документ загружается.

ПОДОБИЕ И ПОДРАЖАНИЕ В СРЕДНЕВЕКОВОЙ КУЛЬТУРЕ

прийти три разных по своей природе компонента: «вид

(species) тела, которое видится, его образ (imago), запечат-

ленный в ощущении, каковой есть видение, или воображен-

ное ощущение (sensus formatus), и воля души (voluntas an-

imi), которая направляет ощущение к ощущаемому пред-

мету

». Процессу же формирования ощущений Августин

уделяет достаточно много внимания, поскольку он фунди-

рует собственно процесс познания. Августин указывает на

два вида «видения», одно – «видение ощущающего»

(sentientis), другое – «видение представляющего

(cogitantis). Переход от первого ко второму, а точнее син-

тез ощущения и представления и является зафиксирован-

ным в сознании актом восприятия. Этот синтез происхо-

дит посредством воли по тройственной схеме. – Воля, во-

первых, соединяет физический образ видимого с ощущени-

ем видящего. Затем, полученное ощущение накладывается

на припоминание, - образ, возникший из памяти, как акт

идентификации предмета. И третий этап данного процесса

заключается в том, что ощущение закрепляется, фиксиру-

ется как представление.

«Вот почему воля трижды сочетает как бы родителя с

как бы детищем: во-первых, телесный вид с тем, который

он порождает в телесном ощущении; во-вторых, этот с

De Trinitate XI,2. Quae cum ita sint, tria haec quamvis

diversa natura, quemadmodum in quamdam unitatem

contemperentur meminerimus; id est, species corporis quae

videtur, et imago eius impressa sensui quod est visio sensusve

formatus, et voluntas animi quae rei sensibili sensum ad-

movet, in eoque ipsam visionem tenet. Русский перевод

читируется по изданию: Августин Аврелий. О Троице.

2004. пер. А.А.Тащиана.

De Trinitate XI,9.

ПОДОБИЕ И ПОДРАЖАНИЕ В СРЕДНЕВЕКОВОЙ КУЛЬТУРЕ

тем, что возникает из него в памяти; и, в третьих, послед-

ний с тем, что рождается от него в представлении созерца-

ющего

».

Разумеется, об этапности можно говорить лишь услов-

но, поскольку Августин не ставит этот процесс в форму

последовательности. Кроме того, в данной схеме память

понимается им, исходя из платоновской идеи знания как

припоминания, хотя памяти придается и более фундамен-

тальное значение, о чем пойдет речь ниже. Роль воли же в

процессе формирования ощущения, как считается, являет-

ся открытием Августина

. Воля является соединяющей

способностью, но она же ответственна и за различенность,

разделенность между созерцающим и предметом созерца-

ния.

«Итак, каким образом воля прилагает ощущение к

телу, таким же образом память – к ощущению, а взор пред-

ставляющего – к памяти. Но то, что сводит их и соединяе-

т, есть то же, что разъединяет и разделяет; и это есть

воля

».

С феноменологической точки зрения, воля, таким об-

разом, совмешает функции интенции и синтеза в акте вос-

Ibid. Quapropter voluntas quasi parentem cum prole ter

copulat: primo speciem corporis cum ea quam gignit in

corporis sensu; et ipsam rursus cum ea quae ex illa fit in

memoria; atque istam quoque tertio cum ea quae ex illa

paritur in cogitantis intuitu.

См. И.В.Попов. Личность и учение Бл.Августина. Сергиев

Посад, 2005. С. 247.

De Trinitate XI,8. Voluntas porro sicut adiungit sensum

corpori, sic memoriam sensui, sic cogitantis aciem memoriae.

Quae autem conciliat ista atque coniungit, ipsa etiam disiungit

ac separat, id est voluntas.

ПОДОБИЕ И ПОДРАЖАНИЕ В СРЕДНЕВЕКОВОЙ КУЛЬТУРЕ

приятия. Будучи свободной инстанцией, она может менять

направление внимания. Но и удерживать внимание, синте-

зируя тем самым ощущения, также в ее власти. Осо-

бенностью воли является также то, что она представляет

собой не только усилие сознания, но и некую силу, влияю-

щую на окончательную форму чувственного впечатления.

Августин не утверждал, что образы воспринимаемых пред-

метов меняются под воздействием воли, однако воля, воз-

можно, содействует уподоблению органа чувств видимому

предмету

К проблеме ощущения относится также представле-

ние Августина о внутреннем чувстве. Внутреннее чувство

наряду с внешним составляет чувственное восприятие.

Внутреннее чувство (sensus interior) подчиняет себе внеш-

ние пять чувств

, контролируя «сигналы» от внешних впе-

чатлений. В отличии от них, оно едино и не распадается на

пять отдельных органов, хоть и взаимосвязано с ними

См. И.В.Попов. Указ. соч. С. 249.

De libero arbitrio II, 8. Magis nos arbitror ratione

comprehendere esse interiorem quemdam sensum, ad quem

ab istis quinque notissimis cuncta referantur. [Я считаю, что

мы более должны постигать некое внутреннее чувство, к

которому восходят все известные нам чувства.] (Русский

перевод De libero arbitrio цитируется по репринтному из-

данию работы И.В.Попова 2005 года. ) К тематике

внутреннего чувства также: Гарнцев М.А.

Августин.//Августин. Pro et contra. СПб, 2002. Стр.749-

756.

De libero arbitrio II, 12. Non enim se videre, aut non videre

sensus oculi videt, et quia non videt, non potest quid sibi

desit, aut quid satis sit iudicare; sed ille interior, quo

admonetur et anima bestiae aperire oculum clausum, et quod

deesse sentit implere [Чувство зрения не видит, видит оно

ПОДОБИЕ И ПОДРАЖАНИЕ В СРЕДНЕВЕКОВОЙ КУЛЬТУРЕ

Если под работой пяти органов чувств понимать собствен-

но процесс чувственного восприятия, то внутреннее чув-

ство – это восприятие восприятия. Внутреннее чувство

присуще также и животным, и оно является не только ин-

формацией о внешних впечатлениях, но и самим ощущени-

ем жизни.

Память и воображение

Формирование образа в гносеологии Августина, как

отмечалось выше, существенно связано с памятью и теми

процессами, которые от нее зависят. Памяти христианский

мыслитель придает огромное значение. Память по Авгу-

стину, memoria interior, является фундаментом мышления

в целом. - Это безграничное пространство прошлого опы-

та, знаний, переживаний, а также тех впечатлений, кото-

рые мы получаем посредством внешних органов чувств.

Все многообразие знаний, которые она вмещает, условно

можно разделить на три части. - Впечатления, информация

о внешнем мире, попадает в память и остается в виде об-

разов или понятий о предметах внешнего мира

. Пережи-

вания и душевные состояния хранятся в памяти в виде

воспоминаний, природа которых соответствует природе

или нет, а поскольку не видит, то и не может судить о

том, чего ему не достает, а что достаточно. Это дело того

внутреннего чувства, которое и душу животного

побуждает открыть глаза, и восполнить то, чего, как оно

чувствует, ему не достает].

Conf. X.10. 17.

ПОДОБИЕ И ПОДРАЖАНИЕ В СРЕДНЕВЕКОВОЙ КУЛЬТУРЕ

памяти

. И наконец, бытие Бога мыслится также благода-

ря памяти

100

Учение о памяти демонстрирует то значение, которое

Августин придает внутреннему опыту. Память вмещает в

себя вcе многообразие человеческой психики, включая са-

мые глубокие слои. Медитативность размышлений Авгу-

стина продолжает традицию значимости внутреннего со-

зерцания (intus cernimus). Информация о внешнем мире и

те знания, которые мы получаем извне, необходимым об-

разом преломляются во внутреннем пространстве души и

хранятся там в виде неких образов и ощущений, которые

можно назвать языком внутренней представленности. Ме-

тафора «видения» (videre), демонстрирующая визуаль-

ность процесса внутреннего восприятия (cernere), отсыла-

ет к эйдетической основе мышления. Очевидно, что под

внутренней визуальностью

101

Августин не подразумевает

Conf. X.14. 21. Память есть также и у животных. Ср. De

Musica I, 8.

100

Conf. X.17. 26.

101

Conf.X.12.19. Vidi lineas fabrorum vel etiam tenuissimas,

sicut filum araneae; sed illae aliae sunt, non sunt imagines

earum, quas mihi nuntiavit carnis oculus: novit eas quisquis

sine ulla cogitatione qualiscumque corporis intus agnovit eas.

Sensi etiam numeros omnibus corporis sensibus, quos

numeramus; sed illi alii sunt, quibus numeramus, nec

imagines istorum sunt et ideo valde sunt. [Я видел линии,

проведенные рукой мастеров, иногда настолько тонкие,

что они походили на паутину, но линии в моей памяти это

нечто иное, это не образы тех, о которых мне сообщило

телесное зрение; их знаешь, не связывая в мыслях ни с

каким телом, и узнаешь, уйдя в себя. Я узнал с помощью

всех телесных чувств числа, которые мы называем, считая

ПОДОБИЕ И ПОДРАЖАНИЕ В СРЕДНЕВЕКОВОЙ КУЛЬТУРЕ

ничего мистического, рассматривая ее как естественный

когнитивный процесс. Внутренние образы не являются об-

разами в обычном смысле, образами как предметами

«телесных» чувств, они скорее представляют собой общий

корень как для образов, так и для понятий. Они не матери-

альны («их знаешь, не связывая в мыслях ни с каким те-

лом»), и существуют независимо от опыта («они уже были

в моей памяти»

102

). Иными словами, внутренняя образ-

ность также является разновидности образа, наряду с ощу-

щением в чувственном (внешнем) восприятии.

Воображение у Августина, как и затем в феномено-

логии, понимается в нескольких смыслах, зачастую не свя-

занных между собой. Во-первых, воображение является

функцией памяти, как отмечает в той же работе И.В.По-

пов. Его основное назначение – воспроизводить во всей

полноте образы вспоминаемых вещей, дополняя тем са-

мым функцию воспоминания. Во-вторых, воображение от-

вечает за формирование ощущений и чувственных пред-

ставлений, которые у Августина подобны друг другу. Оно

играет роль формирующей силы восприятия, формацион-

ной способности.

«Хотя ощущение происходит не от тела, что видится,

но от тела ощущающего одушевленного существа, с ка-

ковым смешивается душа некоторым удивительным об-

разом своего рода, все же видение порождается видимым

телом, т.е. само ощущение образуется (formatur) так, что

оно уже не есть просто ощущение, … но ощущение вообра-

предметы; но числа, которыми исчисляем, это. совсем

другое; они не суть образы первых и потому существуют

действительно.] Ср. Также: Платон. Государство. 509d-

510b.

102

Conf.X.11.

ПОДОБИЕ И ПОДРАЖАНИЕ В СРЕДНЕВЕКОВОЙ КУЛЬТУРЕ

женное (informatus), каковое называется видением.... При

удалении предмета не остается какого-либо образа, кото-

рый был бы присущ ощущению, пока присутствовало то,

что виделось. Однако же остается само ощущение, кото-

рое пребывало и прежде того, что ощущалось

103

».

Третий смысл, который можно отметить, это вооб-

ражение как фантазия, то есть способность свободно со-

здавать представления. Например, мы можем представить

черного лебедя, ни разу не наблюдая такового, лишь со-

единив образ белого лебедя с представлением о черном

цвете. Однако фантазия не всемогуща и не безгранична, в

своем содержании она ограничена памятью. «Никто не мо-

жет представить цвет и фигуру тела, каковых никогда не

видел, или звук, который никогда не слышал, или запах,

которого никогда не обонял, или какого-либо телесного

прикосновения, которое никогда не ощущал

104

».

Образ как «число»

Если рассматривать образ как элемент чувственного

восприятия, то еще одним видом образности является чис-

ло. Представление о числе в философии Августина восхо-

дит к пифагорейскому учению и выражается в его идеях,

касающихся восприятия музыки. В данном случае за осно-

ву берутся аудиальные образы. В шестой книге трактата

«О музыке» Августин рассуждает о «неизменных» числах,

лежащих в основе восприятия. Чтобы «не пришлось поль-

зоваться количеством слов большим, чем количество ве-

103

De Trinitate XI,2.

104

De Trinitate XI,8.

ПОДОБИЕ И ПОДРАЖАНИЕ В СРЕДНЕВЕКОВОЙ КУЛЬТУРЕ

щей

105

», Августин дает четкие названия каждому виду чи-

сел и устанавлявает иерархию между ними.

Первый вид чисел, sonantes, «звучащие», находятся «в

самом звуке» независимо от восприятия слушателя. «Зву-

чащие» числа, например, четыре ямба и двенадцать стоп

«Deus creator omnium» представляют собой объективную

структуру музыкальной композиции

106

Второй вид чисел, occursores, «откликающиеся», на-

ходятся в ощущении слышащего

107

. Этот вид демонстриру-

ет актуальную способность воспринимать звук. – Августин

различает потенциальную способность слухового восприя-

тия и сам акт слушания, в котором происходит верное

отображение. Например, один и тот же стих может быть

произнесен (или пропет) с различной краткостью и долго-

той, и именно в момент восприятия мы можем судить о

нем адекватно. Поэтому «откликающиеся» числа Авгу-

стин называет числом «ощущающей способности», но они

ей не тождественны

108

. Как актуальные свойства акта вос-

приятия, occursores не существуют без sonantes, первого

вида чисел. Идея «откликающихся» чисел схожа с совре-

менным представлением о физических процессах, проис-

ходящих в ухе под воздействием звука, как реакции на

слуховые раздражители. Для обозначения «воздействия»

Августин употребляет слово affectio. Хоть слуховое вос-

приятие интересует Августина в данной работе прежде

всего, однако тоже самое правомерно и для других орга-

105

De musica VI.6.16. Здесь и далее русский вариант

терминологии и цитат дан по переводу Зубкова.

106

De mus. VI.2.2.

107

De mus.VI.2.3.

108

Ibid.

ПОДОБИЕ И ПОДРАЖАНИЕ В СРЕДНЕВЕКОВОЙ КУЛЬТУРЕ

нов чувств, например для осязания – тактильное ощуще-

ние подобно слуховому

109

Третий вид чисел, progressores, «движущиеся вперед»,

находятся в акте произносящего, «в устремлении и в дея-

тельности произносящего

110

». Этот вид чисел заключен в

«действии души» и является внутренней составляющей ре-

чевого акта – ведь и молча, про себя, мы можем порождать

в мыслях некоторые числа за тот же самый промежуток

времени, в который они порождаются голосом

111

». По Ав-

густину, биение пульса и интервалы дыхания являются ре-

зультатом действия души и зависимы от воли. -

Progressores есть числа, производимые душой и создающие

различные варианты пульса или дыхания в речевом акте

или движении тела

112

. Переводя эту идею на современный

лад, можно сказать, что речь идет о ритмичности исполне-

ния, или заданном ритме, который задается самим испол-

нителем также, как и соответствующие ему пульс и дыха-

ние. Этот вид чисел может существовать без остальных

трех, что, очевидно, должно означать, что чувство ритма

не зависимо ни от памяти, ни от слухового восприятия.

Четвертый вид чисел, recordabiles, находится в памяти

и извлекается с помощью воспоминаний. Память как осно-

ва любого психического акта, является составляющей ча-

стью акта восприятия. Этот вид чисел также может су-

ществовать без остальных трех, но в том случае, если ин-

формация уже попала в память и запечатлена в ней, то

109

Ibid.

110

De mus.VI.3.4.

111

Nam et taciti apud nosmetipsos possumus aliquos numeros

cogitando peragere ea mora temporis, qua etiam voce

peragerentur. Там же.

112

De mus. VI.3.4.

ПОДОБИЕ И ПОДРАЖАНИЕ В СРЕДНЕВЕКОВОЙ КУЛЬТУРЕ

есть, если все остальные виды чисел предшествуют

recordabiles

113

Все четыре вида чисел подчинены пятому виду – «су-

дящим» (judiciales). Этот вид занимает первое место в

иерархии, упорядочивая остальные четыре. «Судящие»

выше остальных по тому принципу, по которому созидаю-

щие числа выше создаваемых

114

. Будучи основой представ-

ления о порядке, judiciales бессмертны, поскольку являют-

ся неотъемлемой частью души. Сверхвременной характер

бессмертия judiciales признается Августином с рядом ого-

ворок.- Четыре первых вида чисел с необходимостью су-

ществуют во времени. Как составляющие акта восприятия,

числа связаны с актуальностью (акта), являясь как бы раз-

личными модусами темпоральности – долгота и краткость

(sonantes и occursores), ритмичность (progressores), память

(recordabiles). Поскольку «судящие» числа «подвергают

исследованию» (examinare)

115

остальные четыре вида, то

они сами должны быть смертны также, как и предмет их

«исследования», - либо охватываться некими времеными

границами, за которые они не могут выйти. С другой сто-

роны, смертность предмета суждения вовсе не означает

смертность того, что его судит. Ведь «о любых промежут-

ках времени, о которых они могут судить, они способны

всегда судить

116

».

Примечательно, что ограниченность эстетического

чувства, «судящих» чисел, связано не только со стоящим

над ним разумом. Эта ограниченность связана с фактом

смертности тела, не могущего иметь бессмертных потреб-

113

Ibid.

114

De mus. VI.4.6.

115

De mus. VI.8.20.

116

De mus. VI.6.18.