Что же касается человеческой культуры, то здесь ясность сигнальной коммуникации уступает место
сложному, многозначному языку символов и общению, основанному на стремлении и одновременно
принципиальной невозможности транслировать собеседнику некое содержание, связанное с
мифосемантикой предмета, т.е. транслировать какие-то глубинные смыслы.
Феномен человеческого языка возникает и развивается в ситуации некоего коммуникативного затруднения,
которое вовсе не связано с проблемой сигнальной передачи биологически значимой информации, а связано
с тайной сверхбиологического (ми-фосемантиче,ского) содержания различных культурных предметов.
Самой первой манифестацией этого коммуникативного затруднения и является, судя по всему, то, что
мифосемантика каменной метки, будучи
ОЧЕВИДНА автору этой метки, оказывается абсолютно
недоступна любому другому человеку.
В самом деле, при одном только взгляде на некогда произведенный скол автор этого скола непроизвольно
восстанавливает в памяти то чувственно-эмоциональное переживание, которое было сопряжено с этим
сколом, а, значит, мифосемантика этого скола ему как бы очевидна. Однако как это очевидное для автора
скола переживание сделать доступным какому-то другому человеку
, для которого данный скол безгласен,
т.е. не вызывает никаких мифосемантических ассоциаций? Вот в этом-то пункте и возникает впервые
потребность в особой, языковой коммуникации, которая могла бы помочь прояснить мифосемантическую
загадку галечного псевдоорудия для другого человека. А это значит, что человеческая коммуникация - это
коммуникация, которая с самого начала возникает
как коммуникация по поводу мифа, т.е. как
коммуникация по поводу скрытой мифосемантики той или иной каменной метки. Именно в попытке
коммуникации по поводу скрытой в помеченном камне мифосемантики и возникает феномен языка как
реальности, которая пытается объяснить необъяснимое, пытается транслировать ДРУГОМУ
мифосемантические смыслы, скрытые в каменном знаке.
В преддверии языка
Итак, феномен культуры начинается с того, что некий случайный каменный скол становится носителем
информации, - но информации особой, легендарной, мифологической. Мифологической эту скрытую
информацию делает то, что она является информацией не столько о каком-то внешнем событии, сколько об
эмоциональном переживании того или иного события. Т.е. с
397
самого начала каменный скол несет в себе информацию о внутреннем, субъективном, невидимом.
Но, таким образом, культура начинается с феномена знака, и этот конкретный знак, конкретная метка на
первых порах не существует как знак для другого, а является исключительно знаком для себя. Скол на камне
- это прежде всего знак интенсивного эмоционального переживания, случившегося "здесь и теперь" с каким-
то конкретным индивидом, и этот
знак открыт только этому индивиду и закрыт для любого другого. А это
значит, что меточный камень является носителем самого элементарного мифа: мифа субъективного
переживания. Он несет на себе не объективную, а глубоко субъективную информацию, и в этом состоит его
главное своеобразие. Потому-то он и является прообразом слова. Итак, камень со
сколом - это прежде всего
знак. Знак, за которым скрывается некое существенное событие. Знак, за которым скрывается некое
существенное воспоминание, а, следовательно, знак, за которым скрывается некий первичный миф. Потому
что воспоминание о событии, воспроизводимое с помощью искусственной метки, искусственного знака и
сохраняющееся с помощью этого искусственного знака в объективированной каменной
памяти, - это и есть
не что иное, как миф. А отсюда следует, что галечные псевдоорудия являются не чем иным, как...
своеобразной библиотекой - самой первой библиотекой в истории человеческой культуры и одновременно -
самой первой манифестацией культуры как таковой. Галечные псевдоорудия - это подлинные
ПАМЯТНИКИ, то бишь объективированные носители человеческой памяти.
И вместе с тем, парадокс древнейшей культуры заключается в том, что на самом первом своем этапе она
пока еще... лишена языка как средства коммуникации. Она носит, если можно так выразиться, одноразовый
характер - в том смысле, что она не может пока транслироваться другим поколениям. "Памятники"
древнейшей культуры - это памятники, которые на первых
порах существуют исключительно для своих
создателей. Первичная мифосемантика знака открыта только тому существу, которое является автором
соответствующей метки, но ни в коем случае не внешнему наблюдателю. Только для автора скола этот скол
оказывается мифосемантически значим; для всех же остальных камень со сколом - это мертвый камень,
камень, ничем не отличающийся от
сотен других камней. Прочитать оставленную метку, оставленный знак
может только тот, кто эту метку оставил, - во всяком случае, до тех пор, покуда нет особого языка,
посредством которого создатель метки может попытаться объяснить какому-то иному существу смысл этой
метки, может попытаться раскрыть скрывающееся за этой меткой мифосемантическое содержание. А
создание такого
рода особого языка, способного стать средством дешифровки мифосемантических кодов -
это задача огромной степени сложности, и на решение этой задачи может уйти жизнь сотен и даже тысяч
поколений.
398
Поэтому древнейшая каменная библиотека - это библиотека, каждое произведение которой имеет... только
одного читателя -того, кто оставил соответствующую метку. Для всех остальных мифосемантика этой метки
закрыта, носит, если можно так выразиться, эзотерический характер. И тем более эта библиотека не имеет на
первых порах наследников: если мифосемантический знак открыт только тому существу, которое
его