Лахман Р. Капиталисты поневоле. Конфликт элит и экономические преобразования в Европе раннего Нового времени

Подождите немного. Документ загружается.

®  ££  |} £~

Не все люди способны изменить что-то вокруг себя. Большинство

из них практически все время находится в таких точках социальной

структуры, в которых они не могут значительно оспорить свои от-

ношения с другими социальными акторами. Структурные измене-

ния можно прогнозировать и анализировать, только помещая аген-

тов изменения в отношения с другими акторами, которые косвен-

но или неосознанно создают стратегический просвет собственными

действиями внутри той же самой общей структурной обстановки.

Наша задача определить причинно-следственные связи, по которым

акторы в некоем месте преобразуют социальную структуру, создавая

дальнейшие стратегические возможности для других акторов в иных

местах. В этой книге предпринята попытка отыскать начала таких

«цепочек причинно-следственных связей»

⁵

в средневековой социаль-

ной структуре и проследить разные последовательности действий,

создавшие капиталистические общественные отношения.

Мое основное открытие состоит в том, что цепочки случайных из-

менений начинаются с элит, а не с классов или индивидуумов. Кон-

фликт элит приводит в движение и направляет каждую эпоху транс-

формаций. Если мы хотим понять, почему капитализм развился вна-

чале в определенный момент в отдельных частях Европы, и если

мы хотим понять различия между экономиками и политиками евро-

пейских стран, мы должны начать с того, чтобы отследить разли-

чия в структуре отношений внутри элит, между элитами и классами

по отдельности, в городах-государствах, в империях и в государствах

Европы Средних веков и раннего Нового времени.

Элиту можно определить как группу правителей, обладающих

возможностями присваивать себе ресурсы неэлит и входящих в об-

особленный организационный аппарат

⁶

. Элита сама по себе опре-

⁵

Понятие «цепь благоприятных возможностей» взято из одноименной книги Гар-

рисона Уайта (Harrison White, 1970).

⁶

Способности элит могут основываться на военной силе, контроле или владе-

нии средствами производства или обмена, доступе к средствам спасения души

или культурном капитале. Моя теория утверждает, что элиты получают доступ

и раскрывают одну или все свои способности при помощи организационных

аппаратов. Я согласен с Бурдье (Bourdieu [1972], 1977), а также Зелени, Зелени

и Ковач (Szelenyi, Szelenyi, Kovach, 1995) и другими в том, что культурный капи-

тал

—

базис контроля элиты, но, в отличие от них, я полагаю, что культурный капи-

тал относится к организациям, которые составляют элиты, а не к индивидуаль-

ным представителям элит или их семьям. Семьи и индивидуальные представите-

| 1

деляется характеристиками организационного аппарата, в который

входит

⁷

. Однако только некоторые элиты способны защитить и рас-

ширить свои автономию и власть, изменяя в свою пользу отношения

с соперничающими элитами и классами-производителями, которые

являются объектами присвоения. Социальные изменения произво-

дятся элитами, действующими для себя.

Общество управляется одиночной элитой, если и только если:

1) все ресурсы, забираемые у производящего класса (классов), при-

сваиваются некой унифицированной организацией; 2) ни одна со-

перничающая элита не способна создать конкурирующей организа-

ции присвоения; 3) индивидуальные члены или группы внутри элиты

не могут подорвать существующую организацию управления, лишив

опоры остальных членов этой элиты. Множественные элиты возни-

кают в том случае, если группа акторов (либо внутри старой элиты,

либо пришедших с неэлитных позиций) развивает возможность из-

влекать ресурсы из неэлит таким образом, что другие элиты должны

терпеть это для того, чтобы сохранить собственный доступ к ресур-

сам неэлит.

Элиты, согласно этому определению, подобны правящим классам

в том, что и те, и другие живут эксплуатацией производящих классов.

Элиты, однако, отличаются от правящих классов в двух значитель-

ных аспектах: во-первых, в рамках теории Маркса коренной интерес

правящего класса

—

воспроизводство своих эксплуататорских отно-

шений с производящим классом, а в модели конфликта элит этот ин-

терес дополняется равно жизненным интересом в сохранении спо-

собности расширить свой организационный охват конкурирующих

элит. Другими словами, когда правит единичная элита, ее интересы

можно анализировать в терминах Маркса, так как их единственным

противником является производящий класс. Когда правят множест-

ли могут передавать культурный капитал за пределы организаций, но сам по себе

он развивается для присвоения ресурсов или доминирования над другими через

организации.

⁷

Это определение элиты «в себе» и «для себя» напоминает различение Марк-

сом классов «в себе» и «для себя». Однако Маркс полагал, что классы обречены

в конечном итоге стать классами для себя, а модель элитных конфликтов, кото-

рую я предлагаю, утверждает, что только те элиты, у которых есть возможность

действовать для себя, могут поддержать свою автономию. Элиты сами по себе под-

чинятся элитам-конкурентам с большими способностями, потеряют свою авто-

номию и не смогут действовать для себя в будущем. Конечно, могут возникнуть

новые элиты, возможно, с теми же организационными чертами, что и бывшая

подчиненная элита, но с большими способностями для конфликта.

®  ££  |} £~

венные элиты, их интересы направлены на противостояние вызо-

ву как со стороны конкурирующих элит, так и со стороны подчинен-

ных классов.

Во-вторых, способность каждой элиты преследовать свои инте-

ресы в первую очередь обусловлена структурой отношений между

различными сосуществующими элитами и только во вторую очередь

межклассовыми производственными отношениями. (И снова, если

деятельность единичной элиты не ограничена конкурирующими

элитами, тогда, как предсказывал Маркс, все их способности и инте-

ресы направлены только против подчиненных классов.)

Элита сначала совершенствует свою способность преследовать

собственные интересы, частично или целиком подчиняя организа-

ционный аппарат конкурирующей элиты своему собственному. Этот

процесс я называю элитным конфликтом. Успех в конфликте элит

измеряется тем, становятся ли у объединенных элит методы при-

своения ресурсов менее уязвимыми. Если расширяющаяся элита

умеет парировать удары конкурирующей элиты, то она может и со-

вершенствовать свои организационные способности воздейство-

вать на производственные отношения, улучшать методы изъятия ре-

сурсов у производителей и уменьшать перспективы сопротивления

со стороны производящего класса.

Все элиты должны присваивать себе ресурсы неэлит, если они хо-

тят выжить. Их интерес в этом первично формируется классовыми

силами, то есть производственными отношениями. Однако способ-

ность каждой элиты реализовывать свои интересы главным образом

определяется структурой межэлитных отношений. Конфликт элит

в первую очередь угрожает способностям элиты. При этом те инте-

ресы, которые каждая элита пытается защитить, коренятся в ее от-

ношениях с производящими классами.

Если организационная база некой элиты выделяется по своим

производственным отношениям, то эту элиту также можно опре-

делить как фракцию класса. Статический анализ отношений некой

элиты или фракции класса с производящим классом или их усилий

защитить себя от конкурирующей элиты нельзя провести на основе

теорий Маркса или конфликта элит, так как обе фокусируются на ор-

ганизации изъятия элитой, которая также является фракцией класса.

Для проверки обеих моделей требуется историческое исследование.

Если найдется случай, в рамках которого элитные и классовые отно-

шения испытывают некий сдвиг, реагируя на изменения в производ-

ственных отношениях, это только подтвердит преимущества марк-

систской теории элит. Тогда марксистская теория будет иметь все

| 1

основания утверждать, что множественные элиты обычно являются

фракциями класса. Их, наконец, можно будет опознать, а их интере-

сы и способности предсказать в зависимости от их производствен-

ных отношений. Маркс в «Восемнадцатом брюмера» (1852) приво-

дит именно такой аргумент в пользу классовых фракций и исследует,

как способности фракций определяются организационными и идео-

логическими факторами, не сводимыми к классовым понятиям.

Моя теория конфликтов элит признает, что некоторые элиты яв-

ляются фракциями классов. Тем не менее за редкими исключения-

ми, когда правит единичная элита и классовый анализ эффективен,

классовые фракции делят правление с элитами, которые не разли-

чаются по отношению к производству. Когда фракция класса со-

перничает с неклассовой элитой, фракция выигрывает или проиг-

рывает в своей классовой способности после сдвига в структуре от-

ношений между элитами. Например, путем исторического анализа

Англии раннего Нового времени в четвертой и шестой главах демон-

стрируется, что модель элитного конфликта по сравнению с моде-

лью Маркса обладает большей предсказательной силой, когда речь

идет о сдвиге интересов и способностей фракции класса джентри.

Джентри смогли трансформировать аграрные классовые отноше-

ния только после того, как конфликт элит лишил духовенство, кото-

рое не было фракцией класса, способности регулировать производ-

ственные отношения.

Чтобы определить, какая элита или фракция класса пересилит,

нужно рассмотреть всю структуру отношений между элитами. Из-

менения в силе организации элит приводят к изменению контроля

каждой элиты над организацией производства. И модель конфликта

элит, и модель Маркса в основу своих доводов кладут рациональное

значение способности, а способность проявляется на уровне произ-

водства и на уровне институций, вытесненных из производства. Мо-

дель конфликта элит показывает динамику конфликта и изменения,

которая отличается от той, что дается марксистской моделью, тем,

что помещает первичную причину на уровне элиты, а не на уровне

классовых отношений.

Теоретическая схема Маркса своим изяществом обязана предпо-

ложению, что получатели выгоды от производства также являют-

ся его создателями и охранителями и что их возможности действия

(agency) определяются структурой экономических отношений. Дру-

гими словами, Маркс утверждает, что и классовые интересы, и клас-

совые способности определяются производственными отношения-

ми. Однако он же утверждает и то, что до того, как эксплуатируемый

®  ££  |} £~

класс сможет трансформировать производственные отношения

в своих интересах, необходимо дальнейшее развитие производи-

тельных сил.

Для Маркса изменения в производительных силах делают про-

блематичной способность правящего класса воспроизводить благо-

приятные производственные отношения. В то же время ослабление

контроля правящего класса над производством помогает эксплуа-

тируемому классу в его усилиях переформировать производствен-

ные отношения. Новый поднимающийся класс может реализовы-

вать свои растущие способности на организационном или идеоло-

гическом уровне. Тем не менее подлинный интерес класса

—

получить

или воспроизвести господство над средствами производства

⁸

Временная последовательность, выдвигаемая Марксом, предпо-

лагает, что изменение в производительных силах и производствен-

ных отношениях предшествует изменению интересов и способно-

стей каждого класса, но так как историческое изменение протекает

непрерывно на всех уровнях, такую последовательность различить

сложно. Только исследуя эпохальные трансформации, такие как пе-

реход от феодализма к капитализму или от капитализма к социализ-

му, можно проследить какую-либо логику.

Теория конфликта элит предполагает причинно-следственную

связь между конфликтом и структурным изменением, отличную от

той, которую отстаивает Маркс. Классы, наиболее близкие к произ-

водству, имеют меньше возможностей для действия (agency), чем эли-

ты, потому что классы вдвойне связаны: во-первых, как указывает

Маркс, медленным изменением производительных сил и возникаю-

щим равновесием классовых сил; во-вторых, способностями множе-

ственных элит внедрять свою автономию на средства организации

для изъятия ресурсов у производящих классов. В результате произво-

дящие классы разделяются, и их интересы определяются тем, какие

именно группы производителей и аспекты производства включены

в организации элит по присвоению.

Возможности действия подчиненных классов первоначально де-

формируются изменениями в структуре взаимоотношений элиты.

Когда элиты многочисленны, производящие классы разделены и ме-

нее способны начать борьбу за свои собственные интересы. Отсут-

ствие давления со стороны производителей развязывает элитам

руки, позволяя им сражаться друг с другом, не подвергая риску свой

⁸

Это обсуждение основано на анализе Лукача в его «Истории и классовом созна-

нии» (History and Class Consciousness [1922], 1971).

| 1

контроль над неэлитами. Конфликты элит, разрывая связи между

элитами и фракциями производящих классов, увеличивают возмож-

ность действия и позволяют производителям объединять интересы

и способности, прежде связанные с организациями производства,

которые были созданы единичной элитой. Когда конфликт элиты

перестраивает некогда стабильную структуру множественных элит

и консолидирует ранее автономные элиты, возникают новые воз-

можности для альянса между неэлитами. Когда производители спо-

собны действовать как класс, элиты вынуждены миром улаживать

свои споры, если только они собираются как-то парировать клас-

совый вызов. Способности производящих классов наиболее силь-

но сдерживаются, когда множественные элиты сплачиваются, через

компромисс или принуждение, в единичную монолитную элиту. Еди-

ничная монолитная элита имеет самую большую возможность транс-

формировать производственные отношения так, чтобы поддержи-

вать и расширять эксплуатацию производящих классов.

Конфликт элиты происходит в том случае, когда одна элита пы-

тается подорвать возможность другой отнимать ресурсы у неэлиты.

Такие попытки могут принимать самые разнообразные формы, на-

пример, простого подчинения одной элиты другой, без какого-ли-

бо воздействия на структуру отношений между другими элитами

или на производственные отношения. Если существует только две

элиты и одна поглощает другую, итогом будет фундаментальное воз-

действие на классовые отношения, потому что одна элита будет огра-

ничена возможностями подчиненного класса. Если выживет боль-

ше, чем одна элита, последствия конфликта можно определить толь-

ко при анализе результирующего взаимодействия элиты и классовых

структур.

Чаще всего элита добивается частичного успеха в своей атаке

на другую, например, более слабая элита может предложить порцию

экспроприируемого у класса-производителя в обмен на некоторую

степень автономии во взаимоотношениях с более сильной элитой.

Такой вид компромисса может ослабить связи между первичными

экспроприаторами ресурсов внутри ослабленной элиты и вторичны-

ми получателями дохода, которые добились соглашения с конкури-

рующей элитой. В таких условиях первичные экспроприаторы мо-

гут организоваться в элиту, отдельную от своих номинальных лиде-

ров, либо в одиночестве, либо в содружестве с третьей элитой, либо

под ее давлением.

Раскол внутри элиты, вызванный внутренними конфликтами, дав-

лением или побуждением со стороны конкурирующих элит, приво-

®  ££  |} £~

дит к вопросу: как определить границы некой элиты? Являются ли

все выгодополучатели в рамках некоей организации членами одной

и той же элиты или некоторые из них просто работают на эту эли-

ту? Агенты включаются в элиту, если они необходимы для функцио-

нирования организационного аппарата элиты или если они могут

покинуть его и создать свой собственный аппарат. Если выполня-

ется только первое условие, они являются средним классом, наем-

ными работниками организации, способными вытребовать себе не-

кие привилегии, отказывая в своих услугах или в доступе к своим

нематериальным активам, однако они остаются зависимыми от на-

стоящей элиты. Ни один актор не может оставаться в элите, если он

не является для нее необходимым. Насколько разрушительным будет

уход индивидуума или группы для некой элиты, если ушедшие не яв-

лялись для нее необходимыми, и как формирование новой элиты

или разрастание уже существующей влияет на отношения элит в це-

лом, равно как и на силу остающихся членов старой элиты?

По той доле избыточного продукта, которую удерживают акто-

ры по пути продвижения потока ресурсов, невозможно определить,

являются ли члены организации необходимыми для элиты или они

способны образовать свой собственный организационный аппарат.

Поскольку элиты определяются по своей силе, акторов можно зачис-

лить в элиту, только если они способны поддерживать экспроприа-

цию ресурсов без помощи других агентов на ресурсопотоке

⁹

Не существует способа проследить, кто незаменим для органи-

зации отъема ресурсов, и именно в этом вопросе отчетливо видны

различия между марксистской теорией и теорией конфликта элит.

Для Маркса классы определяются по способу производства, и фрак-

ции классов создаются в процессе развития производительных сил.

Теория конфликта элит перевертывает эту причинно-следственную

связь, утверждая, что система производства определяется возмож-

ностями элит организовать систему экспроприации, хотя иногда ор-

ганизация экспроприации у элит соответствует структуре производ-

ства и определяет ее.

Теория конфликта элит соглашается с марксистской в оценке от-

носительных возможностей и интересов. Тем не менее организаци-

онные возможности элит и их способности отражать удары и под-

чинять себе конкурирующие элиты могут измениться еще до изме-

⁹

Это явление Бреннер описывает (Brenner, 1982) как «самоорганизацию правящего

класса», а Андерсон (Anderson, 1974) как абсолютистское государство. Я рассмат-

риваю их доводы и присущие им недостатки в четвертой главе.

| 1

нения производства. Это справедливо даже для тех элит, которые

являются фракциями класса. Мощь элиты определяется структурой

отношений между элитами. Удобный случай для элиты увеличить

свою мощь открывается в зазорах межэлитных отношений. На са-

мом деле часто невозможно вывести итоги конфликтов элит из су-

ществующих производственных отношений. Таким образом, осно-

ванный на производстве анализ фракций классов совсем необяза-

тельно позволяет предсказывать масштабы и результаты элитного

конфликта. Тем не менее сила, полученная в результате конфликта,

недолговечна, если только она не укореняется в производственные

отношения.

Теория элит в истории в основном весьма пессимистично оцени-

вает возможности классовых конфликтов преобразовать классовые

отношения. Одну из причин этого пессимизма подсказывает диалек-

тика самого Маркса. В каждый переходный период, исключая пере-

ход к социализму, новый правящий класс

—

вовсе не один из анта-

гонистических классов, вовлеченный в борьбу, которая, как Маркс

обнаружил, эндемично присуща старому социальному порядку. В ре-

зультате Маркс представляет некоторый механизм изменения про-

изводительных сил, которое может перестроить производственные

отношения, дать рождение новому классу с его возможностями и ин-

тересами, отличными от возможностей и интересов двух старых ан-

тагонистических классов.

Метод Маркса сталкивается с эмпирическими трудностями.

Так как большинство конфликтов случается между двумя стары-

ми классами, сложно различить приметы нового класса на транс-

формирующих событиях. Одним из способов решить эту голово-

ломку будет признание того, что трансформирующий агент изна-

чально не является классом сам по себе и для себя. Напротив, он

развивается как побочный продукт, структурное приращение битв

между старыми классами. Беспокойство и марксистов, и немаркси-

стов по поводу феодальных и капиталистических государств вызва-

но осознанием того, что все государства являются продуктами дея-

тельности существующих социальных акторов и одновременно той

средой, где могут сформироваться новые социальные отношения

и интересы.

Модель элитного конфликта подсказывает логику, которая может

объяснить долгую неподвижность классов в рамках существующих

способов производства и предсказать, когда и почему сформируют-

ся новые классовые интересы. Если признать, что правящие агенты

в обществе имеют различные интересы, при том что они одновре-

®  ££  |} £~

менно являются частью некоего класса и членами отдельных элит,

то можно объяснить, почему возможности правящего и подчинен-

ного классов развиваются с разной скоростью. В этой модели под-

чиненный класс-производитель ограничен производственными от-

ношениями и организационными аппаратами множественных элит.

В то же время возможность действия

¹⁰

правящего класса ограничи-

вается его двойственным интересом: поддерживать и свою классо-

вую силу, и автономию от других, конкурирующих элит.

Моя модель показывает, что различные возможности действия

заключаются в структурах элиты и классовых отношениях. Послед-

ние ограничиваются силами элиты и класса, в то время как отноше-

ния элит еще могут измениться, не обязательно влияя на классовые

отношения. Модель элитного конфликта при объяснении историче-

ского изменения строится на отсутствии симметрии и отставании

по времени между изменениями в элите и в классовых отношени-

ях. Классовые ограничения, накладываемые на элиты, менее непо-

средственны и тотальны, чем элитные ограничения, накладываемые

на действенность класса.

Маркс и его последователи неспособны объяснить, почему кон-

фликты между одними и теми же классами в разное время приводят

к различным результатам, даже если положение подчиненного клас-

са в производственных отношениях неизменно. Теория конфликта

элит справляется с этой проблемой, признавая, что элиты опре-

деляются по своим возможностям упредить те изменения в произ-

водственных отношениях, которые угрожают их автономии. Под-

чиненный класс, напротив, неспособен сопротивляться разным

маневрам элит, которые увеличивают силу одной из них за счет

другой. Эта неспособность

—

определяющая в вопросе подчинения

класса-производителя. Это важная часть самой основы коллектив-

ного правления элит над неэлитами, и именно из-за нее изменения

в классовых отношениях должны дожидаться изменений в элитных

отношениях.

Последствия элитных конфликтов для классовых отношений яв-

ляются косвенными. Конфликты элит увеличивают способности

одного или другого класса, сокращая разделение внутри него. Ко-

гда конфликты стирают разделение элит, выжившая элита получа-

ет преимущество над классом-производителем потому, что она боль-

¹⁰

Иногда в тексте будет использоваться термин «действенность», который также

передает значение английского слова «agency», как его употребляет Лахман.

—

Прим. перев.

| 1

ше не ограничена в своих действиях способностями конкурирующей

элиты. Способности подчиненного класса увеличиваются и в том

случае, если фракции внутри этого класса, некогда связанные с раз-

ными организациями элит, способны объединиться против недавно

укрупнившейся элиты.

Сама по себе моя теория конфликтов элит не предлагает общих

оценок идентичности акторов, которые получают возможности

от консолидации элиты. Это задача исторического исследования,

результаты которого демонстрируются в последующих главах. В дан-

ной книге я использую свою теорию элитного конфликта как метод

отслеживания цепочек непредвиденных изменений, которые при-

вели к появлению капитализма. Я начинаю с вводных понятий дей-

ственности (agency) и структуры, сначала определив действенность

только в отношении ее влияния на структуру. Таким образом, клас-

сы, фракции или элиты существуют лишь настолько, насколько они

производят наблюдаемое воздействие на конкретные структуры

—

организации производства или политические институции. Я сфор-

мулировал модель конфликта элит потому, что полагал и полагаю,

что исторические свидетельства, относящиеся к Европе раннего Но-

вого времени, являются аргументами в пользу эффективности элит

и классов, хотя эти группы и определяются в рамках конкретных ис-

торических контекстов.

Структуры можно рассматривать как артефакты прошлых цепо-

чек действенности. Вместо того чтобы утверждать, будто у структур

есть своя логика развития, я показываю, что на эволюции структур

продолжают сказываться ограничения, которые на них накладыва-

ет действенность акторов, особенно элит. Структуры, выявляемые

мной через исторический анализ, могут использоваться для опреде-

ления долгосрочных эффектов социальных взаимодействий и огра-

ничений, накладываемых на акторов и их действия.

Мой подход позволяет не впадать в пессимизм по поводу проек-

та сравнительной исторической социологии. Сравнительный анализ

осуществим благодаря тому, что возможности действенности обыч-

но весьма ограничены. В результате структурное изменение проте-

кает медленно и поддается и анализу, и сравнительным обобщениям.

Тем не менее мы должны быть осторожны в теоретизировании ис-

тории и всячески избегать соблазна овеществить ограничения аген-

тов в логике структуры. Вот почему эта книга выдвигает теорию кон-

фликтов элит как теорию среднего уровня, даже когда проверяет

и опровергает различные метатеоретические марксистские и вебе-

рианские подходы.