Курносов Ю.В., Конотопов П.Ю. Аналитика

Подождите немного. Документ загружается.

451

аксиоматических утверждений, на начальном этапе установленных по

произволу, а далее - настраиваемой (обучаемой) тестовыми

последовательностями.

А как быть в случае, когда осуществление метризации не представляется

возможным, а потребность в фиксации факта смены состояния все-таки

существует? - Одним из путей является переход от терминов, с той или иной

точностью обозначающих качество или

количество (а значит, обладающих

некоторой метрикой и точностью), к терминам, которые могут принимать

только значения "истина" или "ложь", к числу которых могут быть отнесены

термины, выполняющие предикативные функции (отглагольные

существительные, глаголы, причастия, деепричастия и соответствующие

концепты, выражающие их сущность). Точность описания состояния

снижается, однако вероятность пребывания системы в определяемом такими

терминами состоянии оказывается значительно выше.

В результате ситуация будет описываться моделью, в которой будут

присутствовать предикативные цепочки и идентификаторы объектов, либо

классов объектов. Такая модель может быть приведена к наивысшей степени

абстракции (концепты предикатов плюс идентификаторы классов) либо

детализирована с тем, чтобы обеспечивалась необходимая точность

распознавания. Проблема определения множества терминов, обладающих

высокой информативностью (обеспечивающих высокую избирательность

распознающей системы) зачастую решается эвристическими методами, хотя

при условии частой повторяемости феномена словарь может быть сформирован

с применением аппарата математической статистики (анализа тех же частотно-

ранговых распределений, но уже для других классов терминов).

Один из вариантов реализации такого подхода - некоторое подобие CRA-

карт (см. предыдущий пункт),

но построенных в терминах более высокого

уровня абстракции. Очевидным недостатком характерного для CRA-карт

способа отображения является то, что он указывает лишь на наличие связи (по

сути - предиката, выражающего некоторое отношение между

идентификаторами объектов и классов объектов). Вероятно, над дугами

следовало бы указывать тип отношения (предикат, его выражающий), однако

число предикатов может

оказаться достаточно большим для того, чтобы их

можно было отобразить. Еще один, менее явный, недостаток заключается в

том, что эти отношения не развернуты в пространстве-времени. Модель

ситуации, отображаемая с помощью CRA-карты (и ее усовершенствованного

аналога), не будет обладать избирательностью по отношению к временному

аспекту существования системы, и вследствие этого

будет иметь

исключительно интегральный характер. Перечисленные недостатки не мешают

применению таких методов для синтеза словарей, однако, при попытке

452

перенести их на задачи распознавания ситуаций, эти недостатки становятся уже

ощутимыми - ведь ситуация - это некоторое состояние, привязанное к

"временным координатам".

Какие усовершенствования должны быть внесены в данный или

подобный ему метод для того, чтобы он мог быть эффективно использован в

системе распознавания ситуаций? Для начала уточним содержание понятия

"состояние

". С этой целью обратимся к методу аналогии. Рассмотрим простой

физический опыт: пусть некая фотокамера на протяжении нескольких периодов

колебания фиксирует движение шарика, раскачиваемого на нити. При выборе

длительного времени экспозиции кадра на нем запечатлеется лишь трасса, по

которой не возможно установить текущую координату шарика (интегральная

картина - CRA карта), но позволяет сформулировать

заключение о характере

процесса и описать его термином "колебание". Если же фотокамера будет

последовательно регистрировать положение раскачивающегося шарика на

подряд следующих кадрах фотопленки, то мы получим зарегистрированную

последовательность мгновенных состояний шарика, описываемых его

положением в пространстве (здесь мы можем определить все параметры

движения шарика). Но стоит разрезать пленку на кадры и

перемешать их, как

установить направление движения шарика становится невозможным

(мгновенное состояние, вырванное из контекста).

Становится очевидным, что если рассматривать ситуацию, как нечто, что

может быть распознано в результате сопоставления эталона с вырванным из

контекста мгновенным состоянием системы, то серьезные ошибки

распознавания при наличии повторяющихся фаз протекания процесса

исключить не представляется

возможным.

Что же может быть использовано для устранения отмеченных

недостатков? Что связывает текущее состояние с контекстом или

предшествующее состояние с последующим? Здесь следует выделить два

базовых понятия: "процесс" и "событие".

Событие - это результат завершения процесса приведшего к

смене состояния системы. То есть событие не имеет длительности

(временной протяженности) - это лишь

факт перехода системы из

предшествующего состояния в состояние последующее. Событие

характеризуется временем наступления, именами или идентификаторами

предшествовавшего и результирующего состояний, и может быть отображено

на значения "истина" и "ложь", т.е. обладает свойствами, делающими его

удобным для использования в системах автоматического распознавания

ситуаций. По существу, упоминавшиеся ранее фреймовые модели

представления

ситуаций строятся именно в терминах событий и состояний.

453

Использование событий в качестве элементов для построения (и

описания правил) системы распознавания ситуаций позволяет связать события

с учетом последовательности их наступления (придать модели свойства

временной селективности). Такие модели и описания уже пригодны для

формирования как интегральных, так и детализированных описаний.

Но сформировать вектор признаков, который мог бы быть использован в

сочетании с такой моделью, применяя исключительно статистические методы,

невозможно - требуется тщательный анализ системы отношений самого

разного плана. Учету должны подлежать отношения переноса энергии,

отношения предшествования и следования, пространственные отношения и

отношения модальности - в противном случае будут утрачены существенные

для интерпретации ситуации нюансы.

В некоторых ситуациях эти отношения могут быть вскрыты

на основе

формально-логического анализа синтаксических структур различного уровня,

однако в большинстве случаев требуется привлечение семантики. В

зависимости от характера решаемой задачи к анализу может привлекаться

семантика ограниченного подмножества терминов, служащих для выражения

специфических отношений, либо семантической атрибуции должен быть

подвергнут каждый термин в массиве высказываний. Очевидно, что если при

анализе

текста не проводится разграничение между оттенками модальности

или фазами завершенности действия, то намерение не может быть отличено от

действия, возможное - от действительного, а свершившееся от

происходящего... и так далее. Чем больше семантических атрибутов распознает

система, тем точнее ее выводы.

3 МЕТОДИКА ВЫЯВЛЕНИЯ НЕФОРМАЛЬНЫХ

УПРАВЛЯЮЩИХ СТРУКТУР (ЦЕНТРОВ СИЛ) В РЕГИОНАХ РОССИИ

Предлагаемая вниманию читателей методика представляет собой пример

использования системного подхода к решению задач оценки ситуации в

регионах Российской Федерации. Методика

121

была разработана членами

экспертно-консультативного совета Аналитического центра Государственной

Думы Российской Федерации первого созыва (Курносов Ю.В. - руководитель

рабочей группы, члены рабочей группы - Веденеев Б.П., Травкин Ю.Е.,

Харитонов А.С.) в интересах обеспечения руководства регионального и

федерального уровней информацией, необходимой для выработки адаптивных

стратегических и оперативных решений, направленных

на обеспечение

экономической безопасности. Однако, методика проведения исследования

121

Курносов Ю.В. О новом концептуальном подходе к оценке систем региональной

безопасности // Анализ систем на пороге 21 века. - М.: Интеллект, 1997.

454

может быть использована и на более низких уровнях иерархии управления; в

этом случае основные отличия будут состоять в повышении степени

детализации исходных данных и сокращении интервала времени между

измерениями. Методика может быть интегрирована с ранее рассмотренным

подходом к анализу системы целей, что позволит осуществлять анализ

компонентов коалиционной (корпоративной) целевой установки

центра сил,

усовершенствовать процесс выработки стратегий противодействия

наметившимся деструктивным тенденциям.

Степень неоднородности природно-географических, демографических,

национально-культурных показателей, а также показателей, связанных с

развитием и ориентацией производственно-хозяйственной инфраструктуры

регионов России в сочетании с федеративным устройством российского

государства определяют ведущую роль региональной политики. В настоящее

время проблема выработки адаптивных решений

в сфере региональной

политики встала особо остро, поскольку несинхронные и

несбалансированные процессы реформирования порождают опасные

диспропорции в различных сферах общественного бытия. Ядро

региональной политики - экономика, экономическое регулирование развития

отношений между регионами и центром. Именно здесь чаще всего и возникают

достаточно острые конфликты.

Вследствие диспропорций в ряде регионов (под регионами понимаются

субъекты

Федерации с учетом ее административного деления) возникают и

развиваются локальные социально-политические, экономические,

экологические, демографические и иные процессы, дальнейшее развитие

которых способно создать угрозу безопасности РФ. Нередко такие процессы

охватывают не один, а группу сопредельных регионов или ряд территориально

несопряженных, но связанных единой производственной или энергетической

инфраструктурой, областей. В этих

случаях противоречия приобретают

территориальную специфику. Характерно, что территория, регион

одновременно является и объектом регулирующего воздействия центра на

процессы, обеспечивающие безопасность РФ в целом, и самостоятельным

субъектом общефедеральных процессов, способным в соответствии с

конституционными нормами проводить собственную региональную политику.

Следует заметить, что поскольку региональная политика не может не

затрагивать экономические интересы самых

разнообразных субъектов

экономической деятельности (СЭД) и социальных групп (СГ), постольку

происходит активизация их деятельности, направленной на внесение корректив

в региональную политику, а через нее – опосредованно – и в государственную.

Подобные СЭД и СГ, зачастую не обладая ресурсами, достаточными для

решения возникающих проблем, консолидируются, что приводит к

зарождению и формированию специфических образований,

интересы которых

455

могут противоречить интересам субъектов управления высших уровней. Такие

группы и образуют неформальные управляющие структуры, осуществляющие

неявное управление с применением различных (вплоть до незаконных)

методов.

В этих условиях анализ ситуации в регионах России становится

невозможен без учета неформальных управляющих структур - реальных

“центров сил”, во многом определяющих направления и темпы развития

или

деградации регионов. В ходе активной борьбы за передел собственности

подобные неформальные группы и объединения зачастую сами или с опорой на

внешние силы овладевают ресурсами, достаточными для того, чтобы управлять

развитием региона, руководствуясь исключительно групповыми интересами,

либо интересами тех сил, которыми были предоставлены ресурсы для решения

задачи навязывания управления. В

последние годы в эту борьбу активно

включились и криминальные силы.

Обстановка в стране уже сейчас во многом определяется состоянием

взаимоотношений регионов с центральными органами государственной власти

и управления (ОГВУ), а в ближайшие годы эта тенденция только усилится.

Практика показывает, что практически во всех государствах с федеративным

устройством проблема разграничения полномочий является

источником

периодически возобновляющихся конфликтов. На современном этапе

реформирования системы государственного устройства административные

полномочия региональных органов власти и управления (РОВУ) и ОГВУ во

многом пересекаются и слабо упорядочены. Отсутствие четкого

разграничения полномочий приводит к существованию законодательных

"люфтов", наличие которых зачастую используется в интересах создания

предпосылок для снижения эффективности процессов управления (что

, как

правило, используется для удовлетворения клановых интересов

региональных группировок). В настоящее время большинство регионов России

переживает тяжелый кризис и нуждается в тех или иных формах помощи от

центральных органов власти. Это означает, что в интересах поддержания

неблагополучных регионов финансовая нагрузка перераспределяется между

прочими регионами.

Как следствие, вопрос о разграничении полномочий

переходит из

разряда сугубо административных в разряд вопросов, связанных с

осуществлением административно-хозяйственной и финансово-экономической

деятельности. Поскольку управление процессами выделения помощи

осуществляется преимущественно на федеральном, а не межрегиональном

уровне, постольку любые диспропорции автоматически становятся предметом

противостояния с центральными ОГВУ. В этих условиях от правильного и

справедливого решения региональных проблем

напрямую зависит будущее

России. Даже незначительное отклонение от некоторых (на самом деле - весьма

456

условных) норм способно спровоцировать региональный кризис или всплеск

регионального сепаратизма, который практически в любом (не только

приграничном) регионе может рассчитывать на поддержку из-за рубежа

122

. Для

успешного решения задач по обеспечению безопасности государства, общества

и личности на региональном уровне необходимы новые подходы и технологии

деятельности по выявлению и нейтрализации угроз безопасности региона.

В условиях экономического кризиса большинство показателей

социально-экономического развития на региональном уровне претерпевают

изменения не только (а зачастую и не столько) в результате

изменения

рыночной конъюнктуры, социально-экономической обстановки и иных

обстоятельств экономического характера, но и подвержены мощному влиянию

субъективных факторов, обусловленных острой конкурентной борьбой

различных структур. В число наиболее крупных игроков, оказывающих

существенное влияние на социально-экономические показатели региона,

следует включить: крупные финансово-промышленные группы, зачастую

сращенные с административными структурами ОГВУ и РОВУ

, политическими

партиями и группировками или организованной преступностью; группы,

представляющие интересы транснациональных корпораций; самостоятельно

действующие политические партии и общественные организации;

криминальные группировки.

Задачи создания условий для положительной динамики экономических и

социальных показателей, обеспечения устойчивости региона по отношению к

различным дестабилизирующим воздействиям могут быть решены только при

условии, что решены следующие основные

проблемы:

- проблема согласования и бесконфликтного урегулирования интересов

различных группировок или своевременного прекращения их действия;

122

Сепаратизм в России - явление не новое, но в последние годы схема

нагнетания напряженности несколько изменились: на начальном этапе - это

игра на бытовых предрассудках и парадоксальном намерении жить не отдельно

от России, но отдельно от "зажравшейся столицы". Можно говорить о

существовании активно эксплуатируемого сепаратистами феномена "пятна

негативной оценки", границы которого по

представлениям жителей

Московской области совпадут с границей Москвы, а по мнению жителей

отдаленных зауральских регионов - с границей европейской части РФ. Граница

пятна определяется иходя из необоснованного предположения о том, что по

мере приближения к столице уровень жизни возрастает (далее мы покажем

сколь далеко это мнение от истины).

457

- проблема межведомственной координации в административно-

хозяйственной, финансово-экономической и правоохранительной

деятельности;

- проблема борьбы с преступностью и криминализацией экономики;

- проблема установления оптимального разграничения полномочий

центральных и региональных органов управления в управлении социально-

политической и экономической жизнью регионов;

- комплекс социальных проблем (в первую очередь - проблема безработицы).

Однако механизмы

решения этих проблем в условиях принципиально

нового (для постсоветской России) государственного устройства до сих пор не

синтезированы. Предположение о действенности рыночного принципа

регулирования и его применимости для решения любых классов задач не

оправдало себя, а иные механизмы (например, механизмы государственного

планового регулирования) зачастую воспринимаются как возврат к старой -

командно-административной

системе.

Воздействие различных региональных и "надрегиональных" сил

неоднозначно сказывается на ситуации в регионе - их направленность, как

правило, не совпадает, более того, чаще всего интересы игроков (если

воспользоваться терминологией теории игр) остро конфликтны. Комбинация

сил для каждого региона специфична, поэтому для понимания ситуации в

России крайне важно не ограничиваться среднероссийскими характеристиками,

отслеживать ситуацию в регионах с учетом региональных закономерностей

их динамики.

С целью создания адекватных решаемым проблемам инструментов

ситуационного анализа и усовершенствования существующих технологий

изучения региональной обстановки группой специалистов, руководимой

Ю.В. Курносовым, была разработана концептуальная система, базирующаяся

на понятии центра сил.

Предложенный подход, обеспечивает возможность проведения

многофакторного анализа социально-политической,

экономической и

оперативной обстановки в регионах России. За счет этого может быть получен

положительный эффект, проявляющийся в повышении качества

управленческих решений и снижении уровня их конфликтности. Исследование

обстановки в режиме мониторинга (сопровождения) позволит не только

своевременно выявлять весь спектр угроз безопасности региона, неявно

протекающие и зарождающиеся деструктивные процессы и их инициаторов

, но

и фактически перейти к позитивных сценариям развития регионов,

направленным на защиту региональных, национальных и геополитических

интересов нашей страны.

458

Важнейшими причинами, послужившими основанием для осмысления

новых реальностей в сфере региональной безопасности, явилось осознание

факта неэффективности противодействия существующей системы

безопасности дестабилизирующей деятельности как внутренних, так и внешних

финансово-промышленных групп (ФПГ), иных СЭД, политических

организаций и криминальных структур, обусловленная отсутствием опыта

противодействия деструктивным тенденциям в условиях открытого

демократического общества.

3.1 ПРОБЛЕМЫ И ПРОТИВОРЕЧИЯ В РЕГИОНАХ РОССИИ КАК

СЛЕДСТВИЕ БОРЬБЫ ЦЕНТРОВ СИЛ

Динамика развития регионов России на протяжение 1990-х годов

являлась весьма неустойчивой. Ситуация в регионах варьируется не только от

региона к региону, но и подвержена временным колебаниям большой

амплитуды. Такое состояние, по всей вероятности, является вполне

закономерным. Продолжается расслоение российских

регионов на качественно

различные типы. Значительную роль в этом играют региональные “центры

сил”, которые либо уже определяют направление вектора развития региона,

либо способны вносить в него существенные коррективы. Уже сейчас можно,

опираясь на полученные результаты, выдвинуть ряд гипотез о составе и

характере "системы координат", пригодной для проведения анализа процессов

регионального

развития.

В России в целом в последние годы четко прослеживается следующая

закономерность: по мере удаления от центров хозяйственной жизни

происходит обострение конфликтов в звене “центр-периферия”, происходит

концентрация экономической жизни в крупных городах и промышленных

узлах, снижается хозяйственная и инновационная активность. В ряде регионов

становятся все более ощутимыми последствия структурного кризиса

происходит дальнейший распад и вытеснение наукоемкой промышленности

при сохранении неэффективных и экологически опасных производств,

ухудшении условий для возобновления экономического роста, вывода

экономики из депрессивного состояния.

РЕГИОНАЛЬНЫЕ РАЗЛИЧИЯ: ФАКТОРЫ И ИНДИКАТОРЫ

Региональные различия в социально-экономической ситуации можно

условно разделить на факторы объективные (уровень развития региона, его

специализация и структура

хозяйства, экономико-географическое положение и

др.) и субъективные (политика властей всех уровней по отношению к региону,

предпринимательская активность населения, поддержка или противодействие

реформированию, изменение потоков миграции и др.). По мере все большего

459

разгосударствления направленность действия субъективных факторов все в

большей степени влияет на скорость и тенденции изменения объективных

процессов. В этом случае индикаторы, характеризующие объективные факторы

выступают в качестве индикаторов более высокого порядка по отношению к

индикаторам субъективных факторов. Для того чтобы понять и прогнозировать

тенденции регионального развития, необходимо определить закономерности,

связи

и масштабы влияния активных субъектов.

При проведении подобной работы различные исследовательские группы

пользуются различными методологиями для определения “ключевого”

индикатора, характеризующего целеполагание и уровень достижения цели, по

которому регионы можно было бы сопоставлять между собой.

Так, по мнению исследователей Экспертного института (Россия) и

Центра по изучению России и Восточной Европы Бирмингемского

университета (Великобритания), выполняющих исследования по программе

ТASIS “Экономические реформы в России: региональный аспект”, таким

“ключевым” индикатором, наиболее полно отражающим региональную

ситуацию, может служить уровень жизни населения, поскольку он связан

практически со всеми другими индикаторами, характеризующими процесс

реформирования регионов

123

Если за точку отсчета взять уровень жизни населения, то к 2000 году

сформировались три типа регионов, имеющих определенное сочетание

различных аспектов уровня жизни населения.

Во-первых, это имеющие мощный финансовый сектор “столичные”

регионы, экспортно-ориентированные северные и восточные регионы. Здесь

сложился высокий уровень доходов, превышающий (в относительном

выражении) уровень потребительских цен.

Покупательная способность

доходов и степень расслоения по уровню доходов населения для регионов

этого типа выше среднего по России уровня.

Во-вторых, это ряд областей и добившихся экономического

“суверенитета” республик с относительно невысоким (средним) уровнем

доходов и низкими ценами. Покупательная способность здесь достаточно

высока, а степень имущественного расслоения, как правило, не

превышает

среднего по России показателя.

Наконец, в-третьих, это экономически слаборазвитые регионы с низким

уровнем жизни, крайне ограниченной покупательной способностью

населения, что может сочетаться как с высокой, так и с низкой степенью

имущественного расслоения. Уровень цен здесь не превышает

среднероссийского, однако доходы на душу населения минимальны из-за

123

Анализ тенденций развития регионов России в 1992-1995 гг. - М.: Тасis, 1996.

460

пониженной экономической активности и высокой демографической нагрузки

на трудоспособное население.

Другая группа исследователей выбрала в качестве интегрального

показателя качество жизни

124

. В сравнительную оценку качества жизни

населения на территориях субъектов Российской федерации были включены

следующие факторы:

- покупательная способность среднедушевых денежных доходов населения;

- реальное среднедушевое потребление товаров;

- реальное среднедушевое потребление платных услуг;

- обеспеченность жильем;

- состояние рынка труда;

- смертность населения (показатель, косвенно отражающий состояние

экологической среды, благосостояние

и ряд других факторов).

В отчетах была использована отчетная информация государственной

статистики. В результате поэлементного анализа данной интегральной оценки

были получены результаты, характеризующие степень дифференциации

российских регионов по отдельным показателям, определяющим качество

жизни. Результаты проведенной оценки позволили сгруппировать российские

регионы по признаку сходства качества жизни населения (см. табл. 1).

Таблица 5.1 - Характеристика

распределения регионов по группам.

ГРУППЫ РЕГИОНЫ

I группа высокое качество

жизни (выше среднего

более чем на 15%)

125

5 регионов

края: Красноярский

области: Самарская, Белгородская,

Кемеровская;

город Москва.

II группа повышенное

качество жизни (выше

среднего на 5-15%)

6 регионов

республики: Татарстан;

края: Приморский, Ставропольский

области:Тюменская, Ульяновская;

город Санкт-Петербург.

III группа среднее качество

жизни (с отклонениями от

среднероссийского от -5 до

17 регионов

республики: Башкартостан, Саха (Якутия),

Хакасия;

124

См.: Стрижкова Л., Златоверховникова Т. Регионы России: качество жизни. //

Обозреватель-Observer. № 5, 1996. С.38-43.

125

См.:Стрижкова, Л.Златоверховникова Т. Регионы России: качество жизни //

Обозреватель -Observer, №5, 1996. - С.38.